Похвальное слово святым Апостолам

Это слово было произнесено в 1456 г. в то время, когда св. Геннадий, не вынеся интриг и по слабости своего здоровья, в первый раз оставил патриарший престол и удалился в одну из обителей на Афоне.¹ См. об этом в упоминаемой в общем предисловии библиографии о св. Геннадии Схоларии, а также и в следующем: BeckИ. G/. /Kircheundtheolog. Literatur in byzantin. Reich, 1959. S. 760–763; BausK.//I.exikon FiirTheologie und Kirche. Bd. 4. S. 676–677; заметка в Brockhaus Enzyklopadie. Bd. 8. S. 301; заметка в Meyers Enzyklopadisches Lexikon Bd. 5. S. 64: заметка в Lessico Universale Italiano. T. 8; Hofmann G.// Enciclopedia Cattolica. T. 6. P. 4489.

Написано это слово в гораздо более легком и менее изысканном стиле, чем его дворцовые проповеди, и с гораздо большим количеством ссылок на Священное Писание, чем в других его проповедях. Там он говорил как ученый философ, обращаясь к умственной элите византийского общества, говоря как знаток греческого изысканного языка к знатокам его. Здесь же он говорит проще, обращаясь к монахам. Это слово святителя Геннадия исполнено душеполезным содержанием. Время полемики кануло в вечность; уния, против которой он боролся и «трудами и словами, писаниями и всеми способами» (по выражению писателя в Johann Heinrich Zedler – Grossevollstiindiges Universal Lexikon. Bd. X. S. 1024. Ed. 1735), пришла к своему печальному концу. Св. Марк Ефесский, св. Геннадий (Георгий) Схоларий и его сподвижники, главным образом монахи, отстояли Православие, и теперь уже, как великий патриарх, находящийся на покое, он мудро поучает их, с духом смирения поддерживая их на пути спасения, не уходя ни в какую полемику или в глубину богословия. Он указывает на недостатки среди монашествующих и побуждает их вернуться к высоте своих замечательных обетов и к взаимной любви; говорит о недостатках в церковных верхах и говорит, что духовное выздоровление народа должно начаться с монашества, которое должно давать высокий пример христианской жизни. Учит о необходимости частой исповеди и увещевает духовников тщательно сохранять тайну исповеди.

архим. Амвросий (Погодин)

* * *

1. «Мне же зело честни быша друзи Твои, Боже».² Справедливо, после Блаженной Девы, первые почести воздавать блаженным ученикам Господа нашего Иисуса: потому что они – други Его, ибо и прежде, чем преуспеть в оных превосходящих естество борениях, они многовидно явили себя в подвигах, стоя даже до смерти ради любви к Владыке и Учителю, за что и удостоились достоинства дружбы Христовой; потому что Сам Господь сказал им, что «не к тому вас глаголю рабы», вас, достигших счастья быть Моими друзьями. И, поистине, было счастье и достойное предельных ублажений то, что «не плоть и кровь открыла им», но непосредственно Бог привел их в ведение неизреченных вещей, в котором, действительно, пребывают все други Божии, крепко держащиеся нормы любви к Нему и каждый идущий своим путем – потому что имеется много путей для угождения Богу, но гораздо больше, чем ко всем, именно к ним (святым апостолам) подходит это наименование дружбы; так, люди, близкие друг к другу на основании добродетели, хотя бы и местом и временем отстоявшие друг от друга, скорее являются расположенными друг к другу и бывают связаны узами духовной любви; друзьями же являются те, которые в течение долгого времени соединены друг с другом общим укладом жизни, проводят жизнь вместе и радуются своим и разделяют общие дела и намерения – одним словом, возымели одну и ту же цель жизни. И уверовавшие через блаженных апостолов только слухом восприяли слово жизни и, однако, при содействии благодати Божией такую восприяли крепкую веру, что одни были готовы по любви к Иисусу и Его законам, радуясь, в мученическом подвиге завершить свою жизнь, а другие, в той же решимости, оставив все и взяв на себя по своему произволению свой крест, в подвижнических трудах добродетели в мирное время совершили мученический подвиг священной любви, и этих (уверовавших на основании проповеди апостолов) Иисус являет неким образом и еще более достойными ублажения: «Яко видев Мя, – говорит, – уверовал еси. Блажени не видевшие и уверовавшие»;³ блаженные же Христовы ученики и своими глазами видели, и своими ушами слышали, и своими руками осязали Слово жизни;⁴и не только по этой причине они блаженнее тех, кто по слуху пришли к вере, но и потому, что величайшее понятие счастья было вверено им тем, что, благодаря Иисусу, они стали участниками и всех вместе превосходящих естество тайн, некоторые из них тогда впервые познав, познание же других ожидая иметь открытым для них в недалеком будущем, которые и будучи прикровенными тогда, были предметом неверия. Посему и здесь Господь наш прибавляет причину Своей дружбы к ним: «Вас же рекох други, – говорит, – яко вся, еже слышах от Отца Моего, сказах вам».⁵

2. Таким образом, и мы стали и являемся другами блаженных апостолов, потому что все то, что они слышали или непосредственно из слов Иисуса, или от Пославшего им с неба Иного Утешителя, они сделали известным для нас, отнюдь ничего не скрыв от нас, и не только без какой-либо зависти сделали для нас все известным, но и совершенно с той же убедительностью, с какой Владыка делал тогда известными для них оные вещи. Он делал это только для того, чтобы просветить души апостолов, поскольку чрез них намеревался просветить весь мир, их, которых, по неизреченным судам, избрал единых из всего мира, и подъял крест и смерть и все Домостроительство оных добровольных страданий, которые предшествовали смерти; а они, дабы только сеяли повсюду слово Истины и привлекли души всех людей к Богопочитанию, прежде жалостным образом заблудившиеся от Бога, с радостью подъяли всякое испытание, как это частично мы слышали сегодня из уст апостола Павла.⁶ И Владыка наш тогда, когда мы еще были нечестивыми, пришел, чтобы умереть за нас. О, какая приводящая в трепет и превышающая слово Любовь! Блаженные же Его ученики, терпя поношения, преследования, заточения в темницы, бичевания и бедствия, не вознегодовали, не уступили место гневу, но продолжали сеять спасительное слово, делая это с таким великим терпением; при помощи им небесной силы Иисуса они изловили и пленили словом Истины тех, которые недавно их преследовали и поносили; таким образом, и они возжелали спасения нас, их друзей; таким образом, они вообще запомнили, в чем состоит воздаяние Владыке за Его дружбу к ним, а именно, чтобы и самими полагать души свои за овец Его: «Аще любиши Мя, Петре, – говорит Он, – паси овцы Моя»,⁷ – значит, ради спасения их⁸ будь всегда готов принести себя в жертву; потому что поистине таким образом Он определил «пасти», обязав их душу полагать за овец. Поэтому преимущественнее нежели других, ставших друзьями Иисуса, священных этих учеников и мы, принятые ими в их дружбу, как и сами они сначала стали возлюблены Им, справедливо почитаем постами, священными песнопениями, похвальными словами не только ежегодно, но, можно сказать, и в течение всего года, и каждого в отдельности и всех вместе, воздавая благодарение им как нашим спасителям и благодетелям. И память священных апостолов сегодня совершается по всей земле, где посеянное ими слово Истины твердо держится и где Евангелие Истины является действенным и спасает предопределенных к спасению, прекрасно и как должно соблюдаемое по ходатайству священных Христовых учеников, а преимущественно пред ними, по предстательству Пречистой Матери Божиего Слова, при устройстве милостивым Промыслом Божиим нашего положения согласно нашим надеждам, или даже и лучше того, на что бы мы могли надеяться; и мы ныне, сначала ставшие соучастниками празднества апостолов, поскольку были призваны сказать нечто для вашей любви, самих празднуемых ныне принимая в заступники и беря за непосредственную тему для слова их любовь по отношению к нам, в краткой речи доставим удовольствие вашей любви, делая это только для того, чтобы не показалось кому, что из высокомерия мы не желаем удовлетворить вашу просьбу, хотя мы и взяли на себя, если Бог даст, оставшееся время нашей жизни прожить в (монашеском) послушании.

3. Итак, прекрасным делом являются в оказание долженствующего расположения и уважения к блаженным (апостолам), и священные песнопения, и благодарные речи, и все то, что, совершая празднество, мы делаем в честь наших благодетелей, так, как это Церковь прекрасно установила от древности; но все это – малое в сравнении с долженствующей им с нашей стороны чести, и которую в наших силах оказать, и которую они сами весьма ценят, и которую требуют от нас не потому, что от этого им что-то будет лучше, но потому, что весьма желают нашего преуспеяния по закону священной любви. Итак, в чем выражается та честь, о которой они заботятся, и какое подобающее воздаяние величине их любви к нам? Господь наш Иисус установил понятие, в чем оно заключается; уже, приближаясь к страданиям, Он сказал: «Вы други Мои есте, аще творите елика заповедах вам»;⁹ и все заповеди объемля в одно начало, говорит: «Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, якоже возлюбих вы; о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любите друг друга, якоже возлюбих вы».¹⁰ Этого же и священный лик апостолов требует от нас. Вы являетесь нашими друзьями, говорят они, если делаете то, что мы заповедали вам, а лучше сказать, что заповедал Господь чрез нас. Выслушайте представленное в сжатом виде и в их собственных выражениях то, что они говорят

«Будите чисти, – говорит (апостол Павел), – и непреткновенни в день Христов, исполнени плодов правды Иисус Христом, в славу и похвалу Божию».¹¹ «Очистите себе от всякия скверны плоти и духа, творяще святыню в страсе Божии».¹² «Отложите лжу, глаголите истину кийждо ко искреннему своему»¹³ «Не лжите друг на друга».¹⁴ «Не словопретите (не спорьте) ни на куюже потребу на разорение слышащих».¹⁵ «Всяко слово гнило да не исходит из уст ваших, но точию еже есть благо к созданию веры, да даст благодать слышащим. И не оскорбляйте Духа Святаго Божия, Имже знаменастеся в день избавления».¹⁶ «Не полагайте претыкания брату или соблазна».¹⁷ «Тверди бывайте в вере, непоступны, избытычествующие в деле Господни всегда»¹⁸ «Изнемогающего в вере приемлите».¹⁹ «Аще же и впадет человек в некое прегрешение, вы духовни исправляйте таковаго духом кротости, блюдый себе, да не и ты искушен будеши. Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов».²⁰ «Ничтоже творите по рвению или тщеславию, но смиренномудрием друг друга честию больша себе творяще».²¹ «Хранитеся от всякаго лихоимства (любостяжания), яко не от избытка кому живот его есть от имения его».²² «Имеюще же пищу и одеяние, сими довольни будем».²³ «Вразумляйте безчинныя, утешайте малодушныя, заступайте немощныя, долготерпите ко всем».²⁴ «Ни единому зла за зло воздавайте, промышляюще добрая пред всеми человеки. Аще возможно, еже от вас со всеми человеки мир имейте».²⁵ «Не судите друг друга, имже бо судом судиши друга, себе осуждавши».²⁶ «Не приобщайтеся к делом неплодным тмы, паче же и обличайте».²⁷ «Всегда радуйтеся, непрестанно молитеся».²⁸ «Молитеся на всяком месте, воздеюще преподобныя руки без гнева и размышления (сомнения)».²⁹ «Тожде глаголите вси, и да не будут в вас распри, да будете же утверждени в томже разумении и в тойже мысли».³⁰ «Аще ли служение, в служении; аще учаяй, во учении; аще утешаяй, во утешении; подаваяй, в простоте; предстояй (начальствуяй), со тщанием; милуяй, с добрым изволением. Любы нелицемерна, ненавидяще злаго (зло), прилепляйтеся благому (к добру). Братолюбием друг ко другу любезни; честию друг друга больша творящее. Тщанием не лениви, духом горяще, Господеви работающе. Упованием радующеся, скорби терпяще, в молитве пребывающе. Требованиям святых приобщающеся, страннолюбия держащеся. Благословляйте гонящия вы; благословите, а не кляните».³¹ «Приемлите безумныя, мудри суще; приемлите, аще кто вас порабощает, аще кто поядает, аще кто отъемлет, аще кто величается, аще кто по лицу биет вы».³² «Не себе отмщайте, но дадите место гневу; аще алчет враг твои, ухлеби его. Не побежден бывай от зла, но побеждай благим злое».³³ «Достойно ходите звания, в немже звани бысте, со всяким смиренномудрием и кротостию, с долготерпением терпяще друг друга любовию, тщащеся блюсти единение духа в союзе мира».³⁴ «Вообще же, братие, елика суть истинна, елика честна, елика праведна, елика пречиста, елика прелюбезна, елика доброхвальна, аще кая добродетель и аще кая похвала, сия помышляйте. Имже и научистеся, и приясте, и слышасте, и видесте в нас, сия творите».³⁵

Они нам говорят: возьмите в пример нашу жизнь, и все у вас будет хорошо, и вы не будете нуждаться в иных наставлениях и во всякой нужде в наставлении. Говорите: а как поступили Петр или Павел, и как бы сейчас они поступили? И так и сделайте, и вы не погрешите против того, как подобает сделать, потому что вся наша жизнь, как видите, имела своей целью любовь к нашим братьям, а посему наблюдала общую и предельную Цель – Бога.

4. Для нас, людей, имеются четыре предмета любви: Бог, ближний, душа и тело, и все примыкающее к сему; любовь к ближнему берет свое начало и форму из любви к Богу (т. е. когда мы любим нашего ближнего ради Бога, тогда мы истинно любим его); любовь же к ближнему подобным образом образуется из любви, из той любви, которой каждый человек любит свою собственную душу, т. е. когда мы ближнего любим, как каждый любит свою душу, и ничуть не меньше; это есть «возлюбиши ближняго твоего, яко сам себе»,³⁶ т. е. как свою душу; любовь же к телу, в свою очередь, образуется из любви к душе, т. е. насколько любовь к телу не ущербляет нашу душу, потому что, в противном случае, мы не любим его, а скорее ненавидим. Это и подобное сему блаженные ученики Иисусовы нам непрестанно внушают; это ежедневно мы слышим громко возвещаемым чрез блаженного Павла; этому они научились от нашего Владыки; это и делом исполнили, и поэтому стали истинными учениками Его; поэтому и справедливо были наименованы «другами» Учителя; этому и нас они учат ежедневно. Итак, и мы будем их учениками, если будем поступать так, как они учили и поступали; став же их учениками, конечно, мы будем и их друзьями. Таким образом мы их истинно почтим; таким образом покажем, что мы с любовью приняли их учение; таким образом сделаем наши души отражением апостольских мировоззрений. Не это ли желает сказать и общеизвестное выражение, именно: что хороший и старательный ученик уважает своего учителя. Этого уважения и они требуют от своих другов и учеников, и дабы насладились таковым уважением от нас, они проводили в долгих путешествиях и объездах время своей проповеди, в различных невзгодах, в бесчисленных опасностях; не только для того, чтобы обратить вселенную в истинную веру, они столь многое таким образом претерпели, но и для того, чтобы явить образ жизни, отвечающий закону и разуму, который был до этих пор неизвестен, без наличия которого вера является чем-то мертвым и бессильным, как птица, которая не имеет крыльев, не могущая подняться в небо и возвысить сущих в таком положении; вот по этой причине и Владыка наш, представляя, что для верующих недостаточно быть только крещенными во имя Святой Троицы, прибавил, говоря святым апостолам: «Учаще их творити вся елика заповедах вы»:³⁷ все, говорит, ни от чего из этого не уклоняясь или оставляя без внимания. И священнейшие ученики Иисусовы, все свое дело прекрасно исполнив, ныне в Царстве Небесном вместе с Владыкой и Учителем сопразднуют праздник, исполненный радостью и всяким наслаждением, и сияют в венцах, которыми они стали увенчаны за свои подвиги и которые (венцы), обещав за борения, Он, послав им, щедро вознаградил их; потому что они не только обратили к истинной вере вселенную, но и словами учили и делами явили дела истинного Богопочитания, которые были прежде перечислены и которые следовали за ними.

5. Если мы сначала совершим это, а затем прибавим к этому и иные формы церковного почитания, то тогда действительно мы возможем сказать Богу: «Нам зело честни быша друзи Твои, Боже»;³⁸ потому что весьма чтить наших учителей и другов означает не оставлять в презрении их учение, не только устами хвалить их, но и ревновать образу их жизни, искренно следовать их примеру, украсить истинный, сущий внутри нас, храм Божий, я имею в виду наши души, лампадами и фимиамами добродетелей, представить наши души вместе с телами непорочной и чистой жертвой Богу, и как они сообразовали себя со Страстями Христовыми ради спасения вселенной, ради которой Он первый приял смерть, «в Немже льсти несть»³⁹ и безгрешный, так что князь мира сего ничего не мог найти в Нем, так и мы будем сообразоваться с их страданиями тем, что примем свободным решением воли крест во спасение наше и взирающих на нас братий наших или живущих вместе с нами, и будем распинать нашу плоть со страстьми и похотьми ее в подчинение ее сущему в нас духу, который является образом Божиим, распинать же и самый дух, сущий в нас, в подчинение его воле Божией. Волю же Божию, сначала действовавшую чрез закон природы, а затем выраженную чрез Писание, наконец, чрез закон благодати, явил нам Сам Бог и чрез Своих священных учеников и служителей; если же что и неясным еще оставалось для многих, то и это Он чрез учителей веры явил более ясным образом, которые, под водительством их Божиим Духом, растолковали для нас оные законы. Таковой является истинная сущность почитания, оказываемого в отношении возлюбленных учеников Господних; в этом – истинный смысл уважения; полнотою же почитания является то, чтобы прибавить к этому и внешнюю церковную иллюминацию, и благоухание благовоний и фимиама (ладана), и песнопения, повествующие об их священном подвиге, и восхваления, связанные с благодарением, в честь наших благодетелей, так чтобы и путем этого явить более тепло нашу любовь к блаженным, чтобы внутреннее расположение наших душ было созвучным внешним проявлениям почитания их, и ничего в почитании их не было бы оставленным без внимания; если же мы считаем достаточным выражением уважения к святым за кровь, которую они пролили ради нашего спасения, то, что мы воздаем им гласы песней, и светильники, и все подобного рода, а при этом все прочее остается в известной мере в пренебрежении, то этим мы скрываем от самих себя то, что вместо сущности и смысла нашего почитания их мы в действительности облюбовываем только поверхность и внешнюю форму и ее-то предлагаем нашим другам.

6. И, поистине, Господь наш говорит: не спасется «глаголяй Ми: Господи, Господи»,⁴⁰ т. е. безостановочно говорящий многостишные молитвы, – но творящий Божественную и Небесную волю; и не слышатели Евангельского закона, но, конечно, лишь исполнители его будут оправданы; и если некие совершат в Мое имя, говорит Он, некие силы, заповеди же Мои будут иметь в пренебрежении, то слава чудотворения будет приписана Моему имени, совершающему это, а им Я скажу: «Не вем вас»;⁴¹ ученики же Иисуса, видя, что мы пренебрегаем их законами, мало оценят и наши церковные прославления их; и мы будем питать надежды, что возымеем их ходатаями о нас, в то время как в действительности они останутся глухими к нашим воплям и ничего не скажут за нас Владыке; потому что они не станут к нам более милостивыми, чем милостив Сладчайший наш, истощивый Себя за нас, и как Он раньше категорически утвердил, что не знает нас, и сказал: «Не вем вас», так вместе с Ним и они поступят с нами, до такой степени бессовестными и неблагодарными. Но как Бог относится к соблюдению церковных правил, в то время как законы Его совершенно не соблюдаются, выслушайте, как Он объявляет это чрез всех пророков, приводить которых сейчас было бы излишне; или на основании чего, думаете, для христиан наступили такие великие бедствия, и города в Малой Азии, как и в

Европе здесь, около нас, более трех тысяч, и бесчисленные деревни, опустошенные нечестивыми, потерпели крайние бедствия, и от которых уже даже и имени не осталось, ни даже по развалинам возможно различить самые остатки известных мест? Разве в каждом из этих мест не было храма, посвященного в честь Владыки нашего Иисуса и Блаженной Девы и святых Его, под покровом которых и воздвигнуты они были в начале? Не совершались ли в них жертвы? Не гремели ли похвальные речи? Не воспевались ли с большим усердием священные песнопения? И все иное, что было во славу Божию, не прекрасно ли узаконили Отцы, – все то, что и там совершалось? Так что же все это ниспровергнуло и сделало ненужным? То, что (современники наши) это делали прекрасно, но пренебрегли первичное и прекрасное благочестие, которое состояло в соблюдении Божественных законов, что и было предсказано издавна блаженным Павлом, лучше же сказать – Духом, внушающим устам Павла, что люди, которые будут жить при конце веков, «будут иметь образ благочестия, силы же его отвергшиися»,⁴² что теперь-то и вызвало бедственное положение вещей, по Небесным Судам, на основании которых управляется человеческая жизнь, воздающих согласно душевному расположению людей соответствующие внешние обстоятельства.

7. Что же недавно совершенно погубило знаменитейший город (Царьград), весьма заботящийся о таковых церковных установлениях и хвалящийся многими святынями, в силу которых даже до вчерашнего дня он был неодолим для врагов, хотя и часто был предметом их злых планов, будучи сохраняем Божественным Провидением? Потому что тогда дым наших грехов еще (не достигнув неба) не возбудил Божественного возмездия; но после, достигнув в самое небо, он стал невыносим для Божией Правды; Святыням же наш город уже не оказывал поистине подобающую им славу (честь), и по этой причине Бог предал их нечестивцам⁴³ в бесчестие; будучи же разгневан на церковные установления, как это и показал чрез многие знамения, Он поступил с ними как с бесплодными и неисцельными и как бы с отцеубийцами,⁴⁴ отстранив Свою спасающую руку и возбудив против нас всю силу врагов, или же не воспрепятствовав им, когда они пошли против нас. Или считает ли кто, что Бог, когда оставалось еще известное место для спасавшего до тех пор оный град Своего человеколюбия, допустил бы, чтобы сущее в Нем Правосудие совершило свое дело и присущее Ему милосердие не воспротивилось бы этому, если бы грешники обещали как-то исправиться, делая это на основании еще сохраняющейся в них добродетели? Или полагаете еще, что Бог ныне будет питать злопамятство в отношении нас, если на основании чудесного изменения, лучше же сказать, справедливого и благоразумного и находящегося в наших возможностях, Его справедливо наказуемые сыны обратятся к Божественной и Отеческой любви, то не тотчас ли будет принесен в жертву для нас прекрасный телец свободы и мы украсимся первыми (первичными) одеждами? Или, если рабство под внешними врагами представляется справедливым в отношении нас, сущих рабами греха, то если, отвергнув это иго греха, мы снова покорились бы законам Божиим и при этом были оставлены под игом безбожных варваров, то разве не ясно, что это было бы далеко от Божией благости, а также и от справедливости? Но то, что наказуемые целью научения в течение столь долгого времени не хотят ни к Богу обратиться, ни познать или искать причину постигших нас бедствий, разве это не производит прибавления ужасных обстоятельств? Не видим ли мы, что везде законы Господни только на языке почитаются, а на деле пренебрегаются, когда бесчинный и распутный образ жизни начинается с самых седалищ⁴⁵ и переходит на всех граждан? Так что у видящих это не вызывает удивления то, что доныне такое множество христиан находится в рабстве у неверных, но скорее вызывает удивление то, что самое Христианство⁴⁶ сохраняется у христиан, живущих среди нехристианских народов; весьма поразительно то, что истинная Роза веры, находящаяся среди терний, не задушена ими, и представляется, что, вопреки всему, еще и процветает, что, совершенно ясно, является делом силы Иисусовой, а не достоинством пользующихся этим чудом.

8. Но относительно христиан, обретающихся среди варваров и имеющих оправдание своего безразличного отношения к законам Божиим или в угнетении их со стороны их правителей, или в необходимостях, связанных с человеческой жизнью, или в невежестве посылаемых к ним в течение долгого времени пастырей, которые ничему не могут научить, так как сами ничего не знают, своими же поступками делают все недоброе и скорее отвращают от Христа (чем привлекают к Нему) взирающих на их поведение, то даже если бы и не было таких неблагоприятных времен, им не трудно получить от Бога прощение, в чем они согрешили: им необходимо пройти учительное наказание во исполнение Божественного правосудия, но существует надежда, и великая, что они не будут лишены вечной жизни в награду за то, что, несмотря на столь многочисленные противные обстоятельства, они сохранили веру в Иисуса, потому что поскольку они – немощны, они не будут подлежать исследованию, и насколько при худшей подготовке, проистекающей от дел, и при меньшей благодати они оказали сопротивление в борьбе с неверием, настолько легче превзошедши препятствия, создаваемые грехами, они будут оправданы по Божией милости; а то, что они обнаруживают самую веру, при этом нисколько или мало заботясь о делах любви, отчет в этом и взыскания будут потребованы от добрых («добрых»?) пастырей и от тех, которые в течение столь долгого времени доверили Христовых овец таковым пастырям. Для нас же, братия,⁴⁷ нет никакого извинения в том, что мы не вникли во все заповеди Христовы, что со всем тщанием не подвизались в учениях священных Его учеников и наших наставников; потому что есть нечто, в отношение чего нам придется оправдываться перед Богом, нам – людям, свободным от каких-либо уз, которыми связаны все рабствующие в жизни, имеющим же свободу от рабства и по телу и по душе, покоряющимся же только Божиему закону, Божественным же Писаниям не один раз в неделю, как пригвожденные к житейским нуждам, но почти в течение всего дня и каждой ночи внимающим, имеющим же и самую природу окружающей нас местности соответствующей сеи цели – благочестию, как удаленную от множества искушений мира, но имеющую все потребное превышающим необходимые нужды для жизни; и хотя трудящихся в этом, возможно, много среди вас, однако совершенно необходимо, чтобы все могущие трудиться трудились и чувствовали в этом обстоятельную нужду, потому что праздность и безделие имеют обыкновение порождать всякое зло для имеющих досуг от работ, выполняемых добровольно или по послушанию. И хотя норма нашего спасения, я имею в виду Евангельский закон и во всем созвучный ему апостольский, предлежит христианам вообще, и все мы с крещением обещаем соблюдать его, и одно и то же назвать себя «христианином» – и «давшим обет всему закону спасения», и, на основании сего, со всех христиан будет взыскано соблюдение его, однако мы, не удовлетворившись заветами, данными при крещении, в отношении соблюдения Божиего закона, и вторыми связали себя обетами, и, отвергнув все препятствующее полному подчинению себя этому закону и пообещав в течение всей жизни отвергать это, носим на теле изображение креста (параман), в душе же усвоили все значение его, т е. распятие в себе вожделении мира и плоти, так, чтобы жить только для закона Божиего и чтобы каждое движение в нас, как души, так и тела, происходило по действию Божественной любви и ради нее. Итак, для нас, пренебрегающих обеты и от прекраснейшего и возвышеннейшего сего рабства стаскиваемых в губительную свободу, никакого не будет прощения от Праведного Судии, пока мы со слезами не возвратимся снова к соблюдению порядка; потому что не иной кто воссядет судить нас в том, соблюли ли мы или нет наши обеты, но Сам Он – для нас и Владыка, и Судия, и Подвигоположник, держа в Своих руках наши обеты, высказанные словами, оправдает нас, делами подтверждающих их, лжецов же осудит.

9. В добавление же к оным обетам немало и другого принуждает нас к радению о Евангельском образе жизни; так, первое – то, что необходимо всем нам иметь тщание не явиться много худшими тех, которые передали нам в преемство это священное общежитие, но как мы являемся наследниками места и образа жизни и наименования их, так нам необходимо стараться явиться наследниками и их добродетели; во-вторых, что следует страшиться Божией Правды, чтобы, разгневавшись на наши пренебрежения, не поступила бы она с нами более сурово в будущем и не вознамерилась это прекраснейшее творение Божиего Промысла, по причине нашего нерадения, разорить это место в наши времена, как, напротив, по причине добродетели раньше обитавших здесь Бог сохранял его от многих опасностей; или не знаем мы все хорошо, что это великое пристанище душ, предложенное в море сей жизни, – сей священный Афон, к которому, побуждаемые чувством покаяния, устремляются подвергшиеся житейским несчастиям из различных краев и профессий и званий, – в то время, как в более древние времена было много таких пристанищ, теперь же он остался единственным для всех христиан, а всюду – скалы и пираты, и великое бедствие для человеческих душ. В-третьих, что очи всех взирают на нас и испытывают: являем ли мы наш образ жизни соответствующим принятым нами обетам? Возымели ли мы подобающую отшельничеству от мира ненависть к миру? Приносим ли какой плод тем, что удалились в пустыню? – дабы и сами они в свое время побудились подобными надеждами; наконец, – что, как когда в человеческом теле страдает лучшая его часть, то и все тело вместе с ним страдает, и все здравствует, когда она здорова, так и весь христианский организм, как видите, заболел, начав с растления сущих наверху,⁴⁸ которые в надеждах на человеческий мусор, которого вожделели, постыдно льстив властям, с одной стороны, ввели их в грех, а с другой – и сами не посовестились согрешать вместе с ними, и сами, получив «достойную награду» – безнаказанность дурно жить – за то бесстыдство, которое они им разрешили, что вот и Церковь привело к крушению в наши времена, когда сначала всякии канон и закон были нарушены, а затем постыдно оказались преданными и догматы, когда это Бог допустил.⁴⁹

10. Поэтому, если наш несчастный род намерен увидеть восходящий для них более счастливый день, то, опять же, с нас, освященных и монахов, должно восходить начало духовного оздоровления, решительно и весьма старательно взявших на себя такое произволение, и имеется великая надежда на Божие человеколюбие (на милость Божию), что весь наш народ полностью вновь окрепнет, когда это священное место с большим усердием обратится к Евангельскому образу жизни. Разве смерть за благочестивое убеждение Елеазара и прекрасной оной матери вместе с ее семью сыновьями (Маккавеями) не оказалась ли способной повлиять на решение Бога, так, чтобы в силу ее избавить город (Иерусалим) и весь народ от тирании Антиоха? И они, только девять человек, возмогли стать ходатаями перед Богом за такое множество народа И это не я говорю, но Сам Бог, чрез Писание; нас же, томящихся о спасении нашего народа, Он не услышит, хотя достойных Он готов был услышать и даже когда они молчали; и хотя ныне мы ежедневно вопием к Могущему это дать об освобождении нашего народа, однако мы не достигаем ничего. Почему? Потому что мы весьма далеки от произволения (духовного состояния) Маккавеев, хотя больше их мы просветились (наставлены) смертью Иисуса и всех умерших за Него. И как положу жизнь мою за спасение братий я, необдуманно соблазняющий брата моего и ранящий его немощную совесть? И как перетерплю, чтобы избивали мою плоть и сжигали ее на огне, или с радостью предам мою шею мечу я, не могущий перенести насмешки брата, но только за слово ударяющии брата, или, если бы мог, убивающий его, или злопамятствующии на него до конца всей моей жизни, хотя закон повелевает мне и другую щеку подставить брату, который первый ударил меня,⁵⁰ или не допустить, чтобы солнце зашло во гневе нашем,⁵¹ я, проходящий мимо брата, телесно и душевно поверженного, или, что еще хуже, попирающий и осуждающий его? Но и нам следовало бы воспринять в себе мученическое произволение (у мучеников и у монахов то же произволение, потому что когда прекратилась тирания насильников и воцарилось Благочестие, тогда в мирные времена в пустынях предприняли мученический подвиг жаждущие умереть за Христа; потому что сильное желание вечных вещей процветало в человеческих душах),⁵² (и тогда) отнюдь не тяжко и не невозможно, чтобы мы, будучи многочисленными, молили Бога о спасении наших соплеменников, да и не было бы это равным тому, чтобы ходатайствовать о наших собственных нуждах и о нашем собственном спасении.

11. Имея многое иное вам сказать, этот вопрос я оставлю на иное время; ныне же, желая дать вам отдых, достаточно утомившимся, немного прибавив, я закончу слово. Не виня вас, братие, ни монахов во всем этом священном учреждении, и не считая, что вы пренебрегаете Евангельским и апостольским законом, я вам дал такие советы, лучше же сказать: не я был советующим, – да буду я далек от этого – но представил подлинные слова священных апостолов; потому что, что касается меня, то это не в моем обыкновении – исследовать поступки братьев и выведывать их или дурно говорить о них, считая достаточным для себя надзирать над моим собственным образом жизни; и по совести я не могу судить никого из братий, хотя бы он был и весьма нехорошим, сознавая, что и сам я никогда, нив чем во всей моей жизни не угодил Богу, но ежедневно преступаю закон и Божии и человеческий, и дары Божии, врученные мне, одни дурно употребил, а другие – закопал в землю; и по причине сего я трепещу пред угрожающими ленивому рабу наказаниями, если только не опередит меня милость Оправдывающего даже нечестивца по неизреченным Его судам, если бы Он только пожелал оказать ее. Такого положения я держусь; священное же это место было с давних пор вожделенным для меня и близким сердцу, ныне же, по Божиему Промыслу, к нему вернувшемуся, оно является надеждой и радостью и «венцом похвалы», говоря словами божественного Павла;⁵³ и я передохнул от бедствий, постигших Отечество, пришел сюда, и больше всех, пожалуй, я «насладился» заботами обо всех и скорбями, оставшись в течение долгого времени единственным пленником всего, надеждою же истинного покаяния я утешаю мою душу, нуждающуюся в большом очищении, которое, при Божием содействии, нигде в ином месте больше невозможно ни сыскать, ни получить; вас же всех и сущих в иных обителях братию я почитаю за святых мужей и убежден, что это так и есть. Итак, не имея, в чем бы мог упрекнуть вас, я это сказал; но все вы прекрасно знаете, как блаженный Павел хвалится о Господе, что он течение совершил, веру соблюл и что уже ожидает его венец правды от Праведного Судии,⁵⁴ и также, как боится он, чтобы в то время, как другим проповедует, самому не стать неключимым, и страшится и трепещет, чтобы не оказалось его течение напрасным, и после многих оных подвигов, еще испытывает себя сказанным существенным опасением. Так что нет ничего удивительного, что и я теперь по рвению к большему числу благ внушаю вам сей страх, лучше же сказать: оный неботечец и зритель неизреченных вещей сам должен внедрить в вас сей страх, который в отношении себя он видел благотворным и имеющим принести Богу прекраснейшие и весьма угодные Ему результаты. Хваля же вас и сорадуясь с вами вашему рвению на поприще добродетелей и благоустроенному исполнению Божественных законов, я хочу эту ревность усилить в вас в отношении тех благ (добродетелей), в которых вы сейчас усердствуете, чтобы вы показали себя еще более усердными, а в чем у вас недочет, то теперь более заботливо пополнили, благоразумно воспользовавшись данной возможностью (или: данным временем); потому что мы не знаем, «что породит находяй день»,⁵⁵ будь то в отношении жизни каждого из нас, будь то в отношении событий, касающихся всех вместе или всего сего остатка христиан. И как главенствующий над всем этим советом, как для присутствующих здесь, так и для отсутствующих из братии, я это присовокупляю, лучше же сказать – и здесь привожу в ряд слова апостолов:

12. Вот, братие, «преходит образ мира сего»;⁵⁶ срок конца близок и каждого в отдельности, и общего. «Смиримся убо под крепкую руку Божию, яко да вознесет нас во время, всю печаль нашу возвергше нань, яко Той печется о нас».⁵⁷ «Аще укоряемы бываем» и ныне «о имени Христове», вместе со всеми христианами, «блаженными» посчитаем себя, и посему не будем стыдиться как христиане, часто терпящие (гонения со стороны неверных), но «страждущи по воли Божией, яко верну Зиждителю да предадим души наша во благотворении»;⁵⁸ и в чем терпим угнетение поневоле, будем переносить добровольно, и нужду мудро превратим в добродетель; «верен же Бог, Иже не оставит нас искуситися паче, еже можем»;⁵⁹ но и добровольно будем теснить себя, потому что «узкая врата и тесный путь вводяй в живот вечный»,⁶⁰ и невозможно войти в вечный покой, как только путем скорбей и искушений. «Примем суд по человеку плотию, поживем же по Бозе духом: зане пострадавый плотию, преста от греха».⁶¹ «Друг ко другу любовь прилежну будим иметь, зане любовь покрывает множество грехов»;⁶² поскольку же существует много плодов любви, то позаботимся о самом великом из них – о милосердии: если у тебя ничего нет, то пролей слезу о бедствии брата, являя расположение соскорбящего и сострадающего; лучше же сказать: если ты не в силах оказать ни один из семи видов милосердия в отношении телесных нужд, т. е. накормить голодного, или напоить жаждущего, или одеть нагого, или принять странника, или посетить больного, или выкупить пленного, или похоронить умершего, но, конечно, ты можешь оказать один из видов духовной милости, соответствующий вышеприведенным; лучше же сказать: если только пожелаешь, все виды ее тебе возможно совершить: научи непросвещенного, дай совет находящемуся в нерешительности, утешь огорченного, уцеломудри (наставь) согрешившего, прости обидевшего, перенеси грубого и сурового, молись за всех.⁶³ Это не нуждается в денежных расходах, но может быть дано из сокровища любви, доступного для всех по природе, и это не нуждается в большой подготовке, но, если пожелаешь, уделяется из того, что у тебя имеется наготове; и насколько это доступнее, настолько и существеннее: поскольку то, что дается (в духовной поддержке), является более ценным (чем помощь по плоти); потому что это является духовным даром, который по природе лежит выше телесных потребностей, и помощь, оказываемая в этом случае, настолько более ценна, насколько и душа ценнее тела.

13. Будем ежедневно исповедовать Богу, видящему все наши ежедневные грехи; будем исповедовать их и людям-врачам (духовникам), обладающим от Бога, через Церковь, даром врачевать, из которых некоторые очищают внешне зарубцевавшуюся гнойную рану, делая это при помощи лекарств и перевязок, в отличие от некоторых, которые, применяя менее решительные меры, позволяют нашим ранам подвергнуться воспалению; будем постоянно исповедоваться, потому что мы и непрестанно грешим; потому что враг нашего спасения непрестанно скрывает для нас многие западни: в наших мыслях, в чувствах, в языке, в еде, в одеждах, в заботах, в беспечности, в бездельи, в трудах, в печалях, в наслаждениях, в молчаниях, в деятельности, в руководительствах, в послушаниях, в свете, во мраке, в снах, в бодрствовании, направо и налево, – и долженствует после осознания греха и происходящей оттуда раны немедленно же поспешить к врачевству исповеди.⁶⁴ Приемлющие же исповедь пусть сохранят в тайне со всей тщательностью согрешения брата, делая это в гораздо большей степени, чем это делают сребролюбцы, закапывающие свое золото под землю, и ни открыто и никаким намеком пусть с презрением не выдадут доверенное им ранение брата; потому что взыщется от дерзающего так поступить кровь души оной, лучше же сказать: кровь всех душ взыщется от поступающего так; потому что болтливость именуемых «духовниками» сделала то, что многие бегут от врачевства исповеди, так что ныне среди христиан великое благо исповеди совершается или кое-как, или и совсем не совершается; но, как говорится, Бог отнюдь ничего не забывает во век, грех же человека предает забвению, когда путем покаяния и исповеди кто-то неизменно обратится к Нему; так, тем более, выслушивающему исповедь необходимо предавать забвению погрешности брата, так, чтобы ни при порицании что-либо сказанное им в исповеди вынести ему на вид, ни в душе осудить, сознавая, что, будучи человеком, он сам подобострастен ему, а также, что сохраняющим тайну исповеди ората и ради сохранения ее готовый на смерть, если окажется необходимость на то, имеет место среди мучеников, а несохраняющий ее является предателем вроде Иуды; причиняющий же ущерб таинству Церкви этим самым уничижает и огорчает сладкого Иисуса, Который посредством сего таинства спасает верующих и Который «не прииде призвати праведники, но грешники на покаяние».⁶⁵ Прежде всего, каждый, подавив в себе дурные движения, примиримся с Богом, Который, сразу же примирившись с отступившими от лукавства, укажет им и путь к очищению от скверн греха.

14. «Не будем перелагать давнии межи, которые провели отцы наши»,⁶⁶ которые представляют явную пользу для соблюдающих их и очевидный вред для нарушающих их и нарушение которых приводит к бесчисленным соблазнам и к прогневанию Бога, Который наблюдает, как нами осуществляется Его заповедь о любви к братьям;⁶⁷ если же и патриархи грамотами укрепили отеческие заботы об епитимиях, подвергнутые к этому духом отеческой заботы, то какая же может быть уже надежда на спасение для презрителей их, и после этого как не ожидать искушений (тяжких обстояний), исходящих от Бога, от людей и от всей твари? Сверх всего сохраним наш священный сан неприкосновенным; потому что среди первых причин бедствий христиан было и то, что некоторые по мотиву благополучия или чести принимают на себя это великое положение или недостойно получив его, или после того, как получили его, пали, а другие, хотя и часто более постыдно согрешая, однако решались священнодействовать и не снимали с себя сана, а сознающие, что они – таковы, не препятствовали им и обращались с ними как с соучастниками в священнодействиях. Установленные Богу служения будем совершать со старательностью: «проклят», говорится, «творяи дело Господне с небрежением»;⁶⁸ и еще: «Делающий с небрежностью дело Божие умрет»;⁶⁹ будем же благочестиво совершать службу Богу не из рабского служения обычаю, не из почтения к соприсутствующим, но как долженствующую от нас только Богу, как если бы Он взирал на внутреннее состояние наше и судил о том, предстоим ли мы только телом, или же совершаем каждое наше служение от всего сердца и напряженно взираем только на Него душевными нашими очами, и, как мы имеем обыкновение часто петь: «В храме стояще славы Твоея, на небеси стяти мним».⁷⁰ Просто сказать, помазание Божие, которое вы приняли чрез учеников Его,⁷¹ пребывает в вас, и вы не имеете нужды, дабы кто учил вас, но как само это помазание научает вас обо всем, так вы пребывайте в нем. Итак, следуя сему и благоговейно последуя осознанию Божиих законов, мы прекрасно будем знать, как нам, имеющим начальственное положение, должно заботиться о подчиненных, как нам, остальным, следует подчиняться пастырям, и что дадим плоти, а что – духу, и о чем будем заботиться из принадлежащего к нашей личной жизни, а о чем иметь тщание для объединения в общее, с чем сначала объединившись, и наша личная жизнь затем благополучно устроится, и каким образом мы возлюбим ближнего как каждый самого себя, каким же образом возлюбим Бога больше всего мира; потому что по закону природы всякий из нас совместно с другими был предоставлен природе, по правилу же Евангельского образа жизни, который нам дал Иисус, находится все для желающих внимать (посвятить себя) сему, и нет недостатка в каком-либо научении. И так обстоит дело; поэтому в наших мыслях, и в словах, и в делах каждый из нас будет следовать канонам и усваивать их; будем ныне жить достойно обета и звания; а затем, когда Сила помазания, Надежда нашего спасения, сладкий наш Иисус явится во славе, мы возобладаем дерзновением и не будем постыжены в Пришествии Его; однако и до тех пор, как мы соединены с этим прахом (нашим телом), мы не будем лишены заботы Божией о нас во всех отношениях, и не оставляет Он нас в глубине искушении, и мы прияли от Бога благодать терпения в испытание нас, от которой проистекает утвержденное упование вечной жизни, которую да будет...