320. Беседа в неделю о блудном сыне и на память Святителя Алексия

В Евангелии слышали мы ныне притчу, о крайнем бедствии своевольного сына, и о милосердии отца к тому же сыну раскаявшемуся.

Кто из нас так чист в своих делах и в своей совести, чтобы не имел причины раскаиваться, рассматривая свои поступки в отношении к своему собственному благу, в отношении к ближним, и наипаче в отношении к Богу? А как раскаяние есть только ощущаемая боль и страдание болящей грехом души: то кто, при раскаянии не имеет нужды в милосердии, которое утолило бы и уврачевало бы сию боль душевную?

Итак, притча о милосердии к раскаявшемуся не должна пройти мимо нас.

Повторяем ее по возможности в кратких и простых словах, чтобы потом внятнее было изъяснение подробностей ее.

Некто имел два сына. Младший из них истребовал от отца часть имения, которую мог бы получить по наследству; удалился на чужую сторону; расточил имение, живя роскошно и распутно; подвергся голоду; пристав к одному из тамошних жителей, послан был пасти свиней; и не имел даже такой пищи, какою свиней кормят. Тогда он опомнился, пришел в себя и стал размышлять: сколько наемников у отца моего живут в довольстве! А я гибну голодом. Пойду к нему, и скажу: согрешил я на небо и пред тобою, и уже недостоин называться твоим сыном; определи меня в число твоих наемников. Отец, увидав его еще издали, сжалился над ним, вышел на встречу ему, обнял его, поцеловал: и, не дав ему договорить покаянной речи его, сказал рабам: оденьте его в лучшую одежду; дайте ему перстень на руку, и сапоги на ноги; заколите тучного тельца; составим веселое пиршество. Во время пиршества, старший сын, возвращаясь с поля, услышал веселые голоса в доме, и, узнав причину сего, не хотел войти. Отец вышел, и убеждал его. Но он изъявил негодование на то, что ему, много лет работающему для отца, никогда не сделано такого утешения, какого удостоен сын, расточивший имение отца с развратными людьми. На сие отец сказал: сын мой! ты всегда со мною, и все мое – твое. Надобно же было порадоваться о том, что брат твой был мертв и ожил; погиб и нашелся.

Кого представляет сия притча под образом отца? – Бога, в отношении к человекам. Как сын имеет жизнь от отца, по рождению: так всякий человек имеет бытие и жизнь от Бога, по сотворению. Как сын при отце, все, что имеет, имеет от отца: так всякий человек, все, что имеет, первоначально имеет от Бога.

Кого изображает притча в лице и действиях младшего сына? – Человека грешника. В каких бы ни был летах возраста, не зрел духовным возрастом, неоснователен, легкомыслен тот сын, который не понимает счастия быть близ сердца доброго отца, под мирным кровом дома его, и хочет удалиться без нужды, для того только, чтобы жить по своей воле. Подобно сему всегда незрел духовным возрастом, неоснователен, легкомыслен грешник, который не хочет признать блаженства быть с Богом посредством веры, молитвы, любви, «жить в помощи Вышнего, в крове Бога небеснаго» (Псал. XC. 1), и удаляется от воли Божией чистой, святой блаженнотворной, в свою волю плотскую, нечистую, и посему самому уже несчастную.

Что значит в притче взятие и присвоение младшим сыном своей части отеческого имения? – Сим изображено начало греховного состояния, когда человек, на то, что имеет от Отца Небесного, и от Его Провидения, перестает взирать, как на дары Божии, а начинает смотреть, как на свою собственность, и с самоуслаждением думает: это моя способность, мое знание, мое искусство, мой подвиг, моя заслуга, мое достоинство, мое богатство; а за сим естественно последует то, что данные ему блага он и употреблять будет только для себя, а не для Бога. Остановись, чадо, и остерегись! Отсюда начинается путь, который может довести до расточения полученного достояния, до нищеты, до голода, до состояния пасущих свиния.

Что значит удаление младшего сына от отца и дома его в чужую дальнюю страну? – Удаление грешника от Бога. Как он удаляется? – Очевидно не движением местным, потому что Бог вездесущ, но мыслию, волею, поступками нравственными. Когда ты помышляешь о Боге, молишься Ему: тогда ты с Богом. Когда забываешь Бога: тогда удаляешься от Него. Верою и любовию ты приближаешься и прилепляешься к Богу: оскудением любви, маловерием, неверием удаляешься от Него. По слову Христову: «имеяй заповеди Моя и соблюдаяй их, той есть любяй Мя» (Иоан. XIV. 21), соблюдением заповедей Божиих и Христовых ты приближаешься к Богу и Христу; и напротив уклонением от исполнения их удаляешься от Бога и Христа. Когда ты в Церкви: ты в доме отеческом. Когда ты удалился от Церкви; утратил благодатное чувство, которое она вселяет в душу молитвою, словом Божиим, таинствами; погрузился охотно в мире греховном, преданном суете, обладаемом страстями, жадном к чувственным удовольствиям: – жаль тебя, – ты в стране чужой и далекой, и тем больше жаль, если сего не примечаешь.

Что дает разуметь притча, когда говорит, что младший сын на чужой стороне жил распутно, и расточил имение? – Частию сим он буквально изображает жизнь некоторых грешников. О всех же вообще грешниках притча дает разуметь, что они, перенося свою любовь от предметов духовных и святых к чувственным и греховным, и к сим прилепляясь мыслями, желаниями, делами, чрез сие прелюбодействуют от любви Божией⁷⁸¹, против чего и гремит пророческое слово: «се удаляющии себе от Тебе погибнут; потребил еси всякого любодеющаго от Тебе» (Псал. LXXII. 27). К сей грозной судьбе грешники сами себя приближают, расточая грехом, не только благодатные, но и естественные блага, им дарованные. Роскошный расточает богатство. Сластолюбивый расточает сокровище здравия. Гордый неприметно расточает злато душевных сил, даже до лишения ума.

Что значит в притче голод в чужой стране, постигший и удалившегося туда от дома отеческого, сына? – Сим означается то, что в мире греховном человек грешник только на краткое время может находить услаждение чувственное; но вскоре ощущает глад душевный, потому что греховный мир предлагает только тленные, скоро исчезающие услаждения, но душа человеческая нетленная нетленной и пищи требует. Сие знают не только те, которые очистили и возвысили свой вкус для пищи духовной, но и предавшие себя тому, чтобы полным ртом поглощать чувственные удовольствия. После недолгих опытов, часто слышим от них признание, что они разочарованы, и уже не знают, чем себя удовлетворить.

Кто житель дальней страны, который послал несчастного сына пасти свиней? – Это диавол. Человек начинает играть грехом, как отрок врабием: но ранее или позже оказывается, что это игра с адским змием. Когда греховные желания закоснением и привычкою усиливаются и умножаются, а средства удовлетворения им оскудевают, и самое удовлетворение наскучивает: тогда настает для грешника мучительный, неутолимый глад, и сим искуситель пользуется, чтобы решительнее «уловить его в свою... волю» (2Тим. II. 26), и заставить голодного пасти свиней, то есть, непрестанно питать чувственные скотские похоти, и, в то же время, чувствовать их низость, грубость и неудовлетворительность.

Изобразив крайнее бедствие грешника, притча показывает далее, как может он «возникнуть от диавольския сети» (2Тим. II. 26), и освободиться от порабощения греху.

Заблуждший сын пришел в себя (Лк.15:17). Это начало обращения грешника к Богу. Прежде блуждал он мыслями и желаниями вне себя, по предметам своих страстей и похотей, и, когда скучал от их неудовлетворительности, в них же искал для себя новых обаяний. Счастливо для него крайнее бедствие вне, которое обращает его внутрь. Вошед в себя, он яснее сознает, чего требует душа его, и как многого ей недостает; воспоминает Отца небесного, и блага, которых лишился чрез удаление от Него; и решается возвратиться к Нему, то есть, оставить жизнь греховную, и жить по заповедям Божиим. – Берегись рассеяния, желающий спасения; входи в себя; внимай себе и Отцу небесному.

Заблуждший, но раскаявающийся сын не имеет уже притязания на достоинство и права сына, и хочет довольствоваться состоянием наемника в доме отца. Сим изображает притча смирение кающегося грешника. Кто, приступая к покаянию, сказал бы: буду отныне праведником; буду сыном Божиим; о том надлежало бы усомниться, достигнет ли он сей высоты, и устоит ли на ней. Скажи лучше в душе твоей к Отцу небесному: желаю и потщусь исполнять Твою волю, как исполняют не только рабы Твои, но и сыны Твои; однако, по грехам моим, недостоин я нарещись Твоим сыном; довольно если принят буду между последними в доме Твоем. «Изволих приметатися в дому Бога моего» (Псал. LXXXIII. 11). Такое расположение, без сомнения, благонадежнее. «Смиряяй... себе вознесется» (Лук. XVIII. 14).

Заблуждший сын, как скоро вразумил себя о потребности обращения, действительно пошел, и приблизился к отцу. Чрез сие учит притча, что доброе намерение тогда спасительно, когда неуклонно и неленостно приводится в исполнение. Есть люди, которых путь усеян добрыми намерениями; но добрые намерения остались неисполненными, и путь их склонился к аду.

Отец встречает, и ущедряет возвращающегося от заблуждения сына. Это светлый образ дивного человеколюбия Божия к кающемуся грешнику.

Отец издали усматривает возвращающегося недостойного сына, и идет на встречу ему. Бог провидит обращение грешника, и сретает его предваряющею благодатию.

Еще только в сердце несет сын возобновляемую покорность отцу, как отец уже обнимает его и целует. Как скоро в сердце полагает грешник решительное намерение творить волю Божию; Бог уже начинает являть ему Свою близость и знамения Своего милосердия и любви.

Едва сын успел изрещи свое покаяние и самоосуждение: «согреших, ...несмь достоин» (Лк. 15:18–19); как отец, не допуская его нарещись наемником, дарует ему сыновнюю светлую одежду, перстень и обувь. Как скоро грешник в смиренном покаянии произносит на себя осуждение: Бог тайно на небесах, и на земли чрез служителя таинства изрекает ему прощение; утверждает его в чувстве смиренной преданности, устраняя от него чувство наемника, работающего только ради воздаяния, облекает его в сыновнюю светлую одежду оправдания Христова; дарует ему обручение Духа; дает его ногам готовность тещи по пути правды и спасения.

Отец ради погибшего и обретенного сына заклал тельца упитанного. Бог ради погибшего и взысканного им грешника предал Сына Своего в жертву спасения, и в пищу жизни и веселия небесного.

Не один отец, но и дом исполняется радости о погибшем и обретенном сыне. «Радость бывает на небесех о... грешнице кающемся» (Лук. XV. 10).

Говорить ли теперь о старшем сыне, который был благоразумен, когда не пожелал оставить дом отца своего, но не таким явился, когда из радости отца извлек свою досаду, когда в спасении погибшего брата нашел свою обиду? Говорить ли о людях, которые хвалятся, что никогда не уклонялись от воли Божией и от заповедей Божиих, но которые прекословят воле Божией, милующей грешника, осуждают оправдываемого Богом, и высоко ценя свое исполнение обязанностей, как заслугу и право на воздаяние, обнаруживают не сыновний, а наемнический дух? Таковы были древние Фарисеи, которые и в дом отеческий, – в Церковь Христову не хотели войти, негодуя на то, что Христос «приемлет грешников» (Лк. 15:2). Пожелаем таким людям, чтобы они «вошли в себя», лучше познали себя, и уразумели, что и они только по милосердию Отца небесного могут быть Его сынами и наследниками.

Думаю, все мы, братия, если рассмотрим себя беспристрастно, найдем, что или находимся, или были, далеко или недалеко, на пути заблуждающего сына. Устрашимся крайнего бедствия, к которому сей путь ведет, и которое скоро может превратиться в погибель вечную. Да спешит каждый совратившийся обратиться и невозвратно предать себя милосердию Отца небесного. Если кто по несчастию и далеко уже на бедственном пути: тем более да поспешает обратиться, не предаваясь отчаянию; ибо безмерно милосердие Отца небесного. Да притекаем к Нему смиренным покаянием и деятельным исправлением жизни нашей: и радость будет в доме Его, – в Церкви земной и небесной, о чадах благодати Его, мертвых и оживших, погибших и обретшихся.

Споспешествуй сему молитвами твоими, присный сыне Отца небесного, присный отче наш, Святителю Алексие. Аминь.