8-е

Ученик св. Тарасия патриарха (25 февраля), посвящённый им во епископа, правил Церковью девять лет. Вместе с патриархом Никифором обличал Льва Армянина за иконоборство и в 815 году сослан в крепость Стровил на заточение, в коем пробыл тридцать лет, до самой кончины, потому что его не возвратили при общих амнистиях ни при Михаиле Косноязычном, ни при самой восстановительнице иконопочитания императрице Феодоре, по причине интриг не любившего его придворного духовенства. В 847 году останки его перенесены в Никомидию.

В сто шестидесяти верстах от Петрозаводска к северу, в 60 от Пудожа к западу, на Онежском озере есть остров Мучь или Мурманский. Здесь во второй половине XIV в. подвизался преп. Лазарь, проповедник св. Веры для Лопарей и строгий подвижник. Историю свою передал он в предсмертном завещании, написанном со слов его духовным другом его Феодосием. Вот это завещание⁹⁹.

«Я грешный священноинок Лазарь, раб Владыки Христа моего, отходя из сей маловременной жизни в век неисходимый, к страшному Судии, исповедуюсь перед Богом. Тебе, святой священноинок Феодосий, поручаю душу мою; вас, отцы и братия, собранное Богом стадо, молю усердно – помолитесь о мне грешном, дабы вашими молитвами избавил меня Бог вечной муки.

Рождён и воспитан я в славном городе Риме новом (Константинополе). Там я принял на себя и иноческий образ, в Высокогорском монастыре, от руки отца нашего Афанасия Дискота. Этот Афанасий построил много монастырей и в добром настроении пас братию. Скажу и о том, как по воле Божией пришёл я сюда¹⁰⁰.

Жил я в Кесарии у святого епископа Василия и провёл у него в киновии 9 лет. – Василий с молодости проходил постническую жизнь и соблюдал чистоту души и тела. Наедине говорил он мне: «хочу я, друг, оставить епископию; помысл понуждает меня отправиться в Новгород, чтобы видеть святые места, поклониться образу святой Софии и принять приветствие от епископа Василия. Я возбранял ему то и говорил, что не следует ему без откровения Божия отваживаться на то. Он молился Богу о сём, и, когда заснул после утреннего пения, ангел Божий показал ему собор святой Софии и все церкви Новгорода. Пробудясь от сна, он пришёл ко мне и рассказал, как явился ему ангел и показал все церкви города. Я удивился, и мы прославили Бога. Он заповедал мне никому не говорить о том. Написав послание к епископу Василию своей рукой и приготовив в почесть многие иконы и одеяния святительские, украшенные золотом, он заставил меня отправиться с посланием к епископу Василию в Новгород, чтобы описать образ святой Софии, и какие где стоят монастыри и церкви. По благословению святителя отправился я в путь, и помощью Божией, под покровом св. Богородицы, мы сохранены были в пути. Когда помолился я в церкви образу св. Софии, то пришёл к святителю за благословением. Увидев меня, он поклонился до земли, и я едва упросил его преподать мне благословение, и вручил ему послание Кесарийского Василия. Святитель принял послание с уважением, как и чудотворные иконы и святительские одеяния. Он с удовольствием облачился в присланные ему одеяния, отслужил молебен и приказал мне жить с ним. По повелению Кесарийского Василия, списал я образ святой Софии и описал все церкви и монастыри, какие есть в городе. Получив послание епископа Василия, отправил я прежде себя с купцами, с которыми пришёл в Новгород; Кесарийский епископ Василий писал в послании к Новгородскому Василию и о мне грешном. И вот после того, как с Василием Кесарийским прожил я много лет в киновии, с Василием Новгородским провёл четыре года. Из писем узнал я, что духовный настоятель и учитель Кесарийский Василий отошёл ко Господу, в вечные жилища. А 6860 (1352) г. пастырь и учитель Новгорода и Пскова, добропеснивая цевница, голубь Царя Небесного, епископ Василий оставляет епископию и летит в вечные обители ко Господу, Которому служил верно. Я грешный своими руками одел в готовые одеяния святое тело великого святителя Василия Новгородского, и много пролил слёз.

Престольник соборной церкви Софии Моисей, святой и преподобный по жизни, показал великое благорасположение ко мне; он приказал мне пребывать с ним; но я жил по заповеди епископа Василия в мало времени по смерти Василия, в устроенном им монастыре. Спустя не мало времени по смерти Василия, нашла на меня печаль горькая, что лишался я обоих Василиев; я думал с собою: возвращусь я туда, откуда пришёл; много молил я о том Господа, Пречистую Богородицу и великого между пророками Предтечу Иоанна. – И вот, не долго после преставления своего является мне ночью святитель Василий, архиепископ великого Новгорода, и повелевает мне идти в северную сторону к морю; там, сказал он, есть большое озеро Онега, и назвал мне остров. Но я не внял сему явлению. Немного времени спустя явился мне другой Василий, епископ Кесирийский, и сказал: «помни, Лазарь, что сказал тебе Василий великого Новгорода; иди на указанное тебе место; ты погребёшь брата нашего Макария, митрополита Египетской страны; у тебя будет большая обитель, и ты соберёшь много иноков». Тогда я грешный стал помышлять о святом месте, о котором сказали оба епископа, и за явление их прославил Бога от всей души. Я стал расспрашивать многих о том месте; мне говорили много, что то место очень удобно для устроения монастыря. Был в то время в Новгороде весьма уважаемый посадник Иван Захарович, – Я пришёл к нему и просил уступить мне остров, именуемый Мучь, чтоб соорудить там церковь и монастырь. На первый раз он пожалел острова и отказал мне в нём. Я стал приставать к нему, но он оскорбился и не дал мне острова. Я остался в скорби и недоумевал, как мне быть. Я молился Богу, Пречистой Богородице и святому Предтече, и когда задремал, явился мне святой Василий с мудрым Николаем и благословляя сказал: «не скорби, бедный Лазарь; получишь показанное тебе место, куда велел я тебе идти». – Когда пробудился я и пришёл к гробу святителя Василия, – долго плакал, лобызал гроб его, но возвратясь в келью никому не сказал. Спустя малое время после того, господин мой Василий, епископ Новгородский, явился Ивану в грозном виде и сказал: «Иван! приказываю тебе, – пусть остров Мучь на озере Мурманском будет отдан для устроения монастыря и для пребывания на нём другу нашему Лазарю; это – твоё достояние; но здесь прославится имя Матери Божией». После сего явления властелин Иван призвал меня и сказал наедине: «согласно с просьбой твоей иди на показанное тебе место, в мою отчизну, на остров Мучь озера Онеги». Иван даже уговаривал меня, чтобы немедля отправлялся в путь. Он рассказал мне, как явился ему ночью в грозном виде владыка Василий, епископ Новгородский. Друг твой епископ Василий, говорил Иван, явился мне в грозном виде и строго приказал отдать тебе для пребывания твоего остров Мучь. На том острове, говорил Василий, будет великая обитель, соберётся много иноков и прославится имя Пречистой Божией Матери. Услышав это, я радовался, пал к ногам его, потом удалившись благодарил Бога и угодника Его Василия. Но по внушению диавола родители Ивана заскорбели об острове. Иван призвал меня и говорит: отче, родители мои очень скорбят об острове; поставил меня перед ними и говорил, как являлся ему ночью в грозном виде епископ Василий и приказал дать сему иноку для устроения обители отчину прадедов наших остров Мучь на озере Онеге. Родители Ивана осыпали его бранью за остров. Много молил я, чтобы они уступили мне остров Мучь с озером Мурмом. Они назначили цену. Я дал им в уплату за остров 100 гривен серебра и некоторые дорогие вещи. После того начал я выжидать времени отправиться на остров»¹⁰¹.

Заметим при сём, что по летописям в первый раз Новгородские отряды ходили против Мурман в 1320 г.; а в 1349 г. был второй поход их и более сильный на Мурман¹⁰². След. и по летописям несомненно, что при блаж. епископе Василии сильно заботились о покорении Мурманской Чуди под власть христианскую. – «Когда посадник Иван положил послать своих в Поморье собирать дань, продолжает Лазарь, – я просил его, чтобы мог и я отправиться с ними. Он приказал взять меня на озеро Онегу. Возблагодарив Бога, пришёл я к святителю Моисею и рассказал ему причины отшествия моего на остров. Святитель преподал мне наставление из писания и предсказал мне, что со мной после случилось. Я поклонился ему до земли и со слезами принял благословение; отслужил молебен у гроба святителя Василия и лобызал гроб с плачем горьким. Потом пустился я в путь и, плывя по рекам и озёрам, видел по Давиду пререкание на воде, много неприятностей; близки мы были к тому, чтобы утонуть, и едва достиг я места, где ныне видят церковь Божию. Эта святая церковь Успения Богородицы есть самая первая во всей Поморской стороне. А инок, братия, и прежде меня жил на острове; о нём сказано будет после. Скажу вам, братия, что я один пришёл на это место; живущих никого не было на острове. Поставил я крест и малую хижину для покоя, а потом малую храмину, то есть часовню. Около озера Онеги жили Лопь и Чудь, страшные сыроядцы. Апостол сказал: «мноземи скорбьми подобает внити в Царствие Божие» (Деян.14:22). Много скорбей, биений, ран и досад претерпел я от этих зверообразных людей. Не раз били они меня, прогоняя с острова, и сожгли хижину мою. Страшные сыроядцы исстари привержены были бесовскому научению и творили мечты; святого крещения не было у них. Они поселились близ меня с жёнами и детьми, делали мне пакости и говорили: оставь это место. Они хотели убить меня и тело моё обратить себе в пищу. Увы мне грешному! много раз оставлял я это место. Но Бог Спаситель мой не оставил меня и не попустил окаянным исполнить злые намерения. Он укрепил меня на пути спасения. – Жестокие люди рвались от досады; много раз приходили днём и ночью на остров и высматривали, как бы убить меня; но сила Божия препятствовала им. Раз собрались они на остров. По промышлению Божию меня не было на том месте, куда пришли сыроядцы, – я был в отшельнической пещере моей, в горе, называемой Тетеревица, в версте от острова. Они окаянные много искали меня и не нашли, пылали яростью и волновались. Они надеялись найти сокровища и, не найдя ничего, предали огню хижину мою. Я всё это видел издали и проливал слёзы пред Господом. Зверообразные дикари наконец удалились с острова.

Скажу вам, братия, о чудном деле. Когда отошёл я в отшельническую киновию, остался в хижине моей, которую сожгли, образ Пречистой Богородицы, благословение отца моего Афанасия Римского. И вот вспомнил я о сём образе, осмотрел пещеру и не нашёл его. Он остался в хижине. Тогда пришло мне на ум: сгорел он в хижине, которую сожгли сыроядцы, и я с горьким плачем и рыданием, молясь, пошёл к хижине своей. Я думал, не угодно Богу, чтобы была на этом месте обитель; недостойны того, нечисты труды мои пред Богом. Так стоял я и плакал на месте хижины сожжённой; лучше бы мне сгореть или быть убиту людьми злыми, нежели лишиться образа Владычицы моей. Оглядываясь туда и сюда, увидел я издали, как луч солнечный, образ Владычицы Богородицы, стоящий у дерева и никем не поддерживаемый, в трёх локтях от земли. С радостью побег я к образу Владычицы моей, пал перед иконой и молился долго со слезами. Тогда был глас от иконы: «призрю на смиренные рабы и на это место; приказываю тебе, – поставь на сём месте церковь во имя Успения Богородицы». От сего гласа долго лежал я как бы мёртвый на земле. Потом понемногу встал и пропел хвалебную песнь Богородице. – Ещё слышал я голос от иконы Богородичной: «неверные люди будут верными, будет единая Церковь и единое стадо Христово». Икона спустилась на мои руки, я взял и облобызал её и с радостью принёс в отшельническую пещеру свою. С того времени возложил я упование на Творца моего и на Пречистую Богородицу.

Другое чудо поведаю вам, братия. Скрывался я у озера Мурма, в отшельнической куще моей, и ждал смерти от злых людей. Они искали убить меня или прогнать с сего острова. Я страдал в душе и воспоминал в сердце моём слова Господни: многия волны приражаются камням и разбиваются, бросают пену и ничего не могут сделать. Злые сыроядцы как волки рыскали по берегу озера Мурма; другие бродили как псы по пустыне. От страха не выходил я из кущи моей долго и молился Богу, Пречистой Богородице, великому Предтече Иоанну, святителю Николаю и епископу Василию. Я пел псалтырь с канонами. Издали смотрел я на место, куда прежде всего пришёл, и вижу свет сияющий на острове; множество мужей благообразных ходят по острову и согласно, в ликах, поют. Посреди острова, там, где стояла икона на воздухе, вижу жену святолепную, в свете несказанном, сияющую золотом: благообразные мужи поклонялись святолепной жене, а она благословляла место, где ныне стоит церковь Успения Богородицы. Радостью исполнился я от сего видения, со слезами пал я перед образом Владыки Христа и Пречистой Матери Божией, долго молился и плакал. После молитвенного правила начал я петь утреню; а когда стало рассветать, пропел я псалом: блаженни непорочнии в пути. Придя на место, Богом показанное, поставил я чудотворный образ у дерева, где прежде стояла икона на воздухе. Помолился чудотворному образу и сказал: здесь – покой мой, здесь вселюся и почию во веки. Поставил крест и потом кущу¹⁰³.

Спустя недолгое время, пришёл ко мне старшина Лопарей, неся в руках слепорождённое дитя, и сказал: «исцели его, и мы уйдём с сего острова, как приказывают твои слуги». Я изумился этим словам. Но сотворил молитву к Господу Богу и Пречистой Матери Его, взял дитя, освятил его иерейской молитвой, окропил святой водой и приложил к образу Владычнему. И дитя прозрело. Человек тот с радостью ушёл от меня, а я прославил Бога о таком чуде. Спустя немного времени человек тот приходит ко мне и приносит кое-что из имения и пищу. Я взял одну кожу оленью и кое-что из пищи и помолился за него. Он кланяясь говорил мне: с тобой живут на острове слуги; они бьют палкой жён и детей наших и высылают с этого места. Он сказал мне ещё, что слышат они звон на этом месте. Я отпустил его с миром и благодарил за всё Бога. Вскоре Лопари и Самоядь промыслом Божиим удалились к пределам океана. А помянутый старшина, живя на озере Рондо, впоследствии был монахом, и сыновья его крестились.

Тогда начали приходить ко мне из дальних мест и жить со мною; иные постригались и поставили деревянную церковь Воскресения друга Божия Лазаря. В Новгороде святителем был Моисей (1352–1360 г.). Я пришёл к нему за благословением. Святитель расспросил меня о всём по порядку. И он дивился и похвалил место. Он дал мне антиминс, священные сосуды, довольно милостыни и преподал наставление, как хранить церковный чин и предание монастырское; вручил мне грамоту с благословением. Спросил я его о властелине Новгорода Иване, и он отвечал мне: отошёл ко Господу. Придя к сыну его Феодору, принят я был с любовью, и тот сказал: отец мой, отходя ко Господу, приказал мне отдать тебе сто гривен, которые прежде взял с тебя за Мурманский остров. Я огорчился, думая, что хочет взять у меня остров. Он заметил моё смущение и сказал: «есть у меня грамота отца моего к тебе об острове, на котором живёшь ты». Когда немного времени спустя опять пришёл я к нему, он по повелению отца своего выдал мне 100 гривен и много имения на устроение монастыря и выдал грамоту, писанную рукой отца его, такого содержания: «во имя Отца и Сына и Св. Духа. Дал я посадник Славянского конца Иван Фомин Пречистой Богородице, священнику Лазарю и его чернцам часть своей земли и воды, по своей душе и по своих родителях, на озере Онеге остров Мучь со всей землёй, озеро Мурманское и около озера речки и островки, в них воды, ловища, перевесища, чем владел я, по островкам покосы и поросшие земли и воды. Пусть владеют землёй и водой чернецы Пречистой во все веки. Детям моим не вступаться, и властям не делать насилия, не отнимать ни земли, ни воды, пусть владеют по духовной и по купчей деда моего во веки. Кто нарушит нашу грамоту, даст ответ Богу и Пречистой». У сей духовной Иван Фомин приложил свинцовую печать с изображением Пречистой и Предвечного Младенца и с изображением креста на другой стороне.

Тогда ходил я к гробу святителя Василия, епископа великого Новгорода, и приложился к святому гробу его. Наконец был у епископа Моисея принять благословение на путь. Он благословил и отпустил меня с миром. Братия с радостью и любовью встретили меня и пели молебен. Я начал более прежнего заботиться о месте, освятил церковь Воскресения друга Божия Лазаря, поставил кельи для иноков и огородил это место. – Затем пришли ко мне иноки из Киева, старец Иона и старец Евфросин, и стали жить со мною. Они поставили прекрасную церковь Успения Богородицы. И я весьма рад был тому, укрепляясь в надежде на Бога и Пречистую Богородицу. Число учеников Христовых умножалось. Немало времени спустя пришёл к нам старец Святой горы Феодосий, добродетельный по жизни, с веригами на теле. Он поставил на свой счёт трапезу Иоанна. Слава о сём святом месте разнеслась, и приходили сюда из дальних мест, постригались в иночество и оставались жить с нами. Инок Феодосий, искусный в книжной мудрости, назвал монастырь Мурманским Успения Богородицы.

Я грешный инок Лазарь состарился старостью, и явился мне друг мой, великий господин Василий, епископ великого Новгорода, и объявил мне о кончине жизни моей. Возблагодарив Бога и епископа Василия за такое видение, призвал я братию и сказал: «братия! сами вы видите, что пришёл конец жизни моей, да и сказано мне о конце. Выберите из среды вашей вождя и учителя Богоизбранному стаду своему». Они единодушно в один голос сказали: «не оставь нас, отче, сирыми; поставь нам сам пастыря и учителя». Я благословил Феодосия Святой горы, чтобы был он по смерти моей старейшиной и учителем всей братии».

Тем оканчивается завещание преп. Лазаря. Феодосий присовокупил к тому несколько слов о кончине преподобного. Святой авва Лазарь, причастившись св. Таин, благословил братию и предал дух свой Господу. Братия погребли его за алтарём церкви Воскресения друга Божия Лазаря. Авва преставился марта 8-го 6898 (1391 г.); всех лет жизни его было 105¹⁰⁴. Мощи его почивают под спудом в часовне, подле Успенской церкви давно закрытого Лазарева монастыря¹⁰⁵.

При воцарении после императора Константина и детей его – племянника Константина Юлиана Отступника, отдохнувшая при Константине Церковь снова подверглась гонению. Кровь мучеников снова полилась по всей Римской империи. Последовало вместе с тем и разорение храмов христианских и превращение их в языческие капища.

Богатейшая соборная церковь в Антиохии, воздвигнутая Константином, называвшаяся золотой по великолепию своих украшений, также подверглась опустошению. В это время пресвитером при ней и хранителем её сокровищ был Феодорит, и когда прибывший в Антиохию князь Юлиан, дядя царя – вероотступника, ворвался в храм с отрядом своим для разграбления церкви, то Феодорит мужественно воспротивился выдавать грабителям драгоценное церковное имущество. За это был он схвачен и предан истязаниям. Не убоялся их праведник, и страдания не заградили уста его в обличении святотатцев. Воины, мучившие верного пресвитера, поражённые его твёрдостью и терпением и также – силой слов его, обратились к Богу христианскому и были потоплены в море...

– Идите, дети мои, в путь блаженный с миром! – напутствовал их мученик, – и я последую за вами, и возрадуемся вместе вечной радостью...

И потом, пророчески предсказав скорую гибель Юлиану, надругавшемуся над святыней и оскорбившему алтарь Господень, спокойно и с молитвой о себе и о всём мире преклонил под меч свою голову претерпевший до конца ради Господа...

Не осталось и в этот раз безнаказанным поругание и кощунство над священными предметами... и исполнилось предсказание праведного Феодорита: внезапная страшная и омерзительная болезнь прекратила жизнь святотатца Юлиана...