7-е

Св. Амвросий жил в IV веке по Р. X. Он происходил из знатной Римской фамилии: отец его, язычник, был префектом Галлии и Испании; он умер, успев воспитать своих сыновей, из которых Амвросий уже в детстве подавал большие надежды. Мать же Амвросия, христианка, по смерти мужа, переселилась из Трира в Рим, где Амвросий и брат его, сначала под руководством матери, а по кончине её, заботами и попечениями старшей сестры их Марцеллины успели получить высшее образование. На 25-м году Амвросий был известен уже, как один из лучших адвокатов в Риме. В 370 г. он был поставлен консуларием (губернатором) Эмилии и Лигурии, главным городом которых был Медиолан (Милан). Префект Проб, оценив достоинства Амвросия, знаменательно выразился при предоставлении молодому человеку этого важного назначения: – «ступай – и поступай не как судья, а как епископ». Так и сбылось – при том уважении и любви, которые скоро успел внушить всем к себе Амвросий. В 374 г. умер Медиоланский епископ Авксентий, один из последователей еретика Ария, поддерживаемых в то время государственной властью. По смерти его возникли споры между православными и арианами относительно избрания преемника ему. Амвросий, по обязанности своей, как префект, присутствовал в церкви в тот день, когда там было народное собрание по поводу избрания нового епископа. Вдруг среди собрания детский голос произнес: «Амвросий – епископ» ... Весь народ признал это за указание Божие и стал убеждать уважаемого префекта принять управление Церковью. Не смотря на своё сопротивление и на отзыв, что он не готовился к духовному званию и даже не крещён, Амвросий принуждён был уступить желанию народа и, приняв крещение, пройдя в семь дней степени клира, в 8-й день был возведён в сан епископа Медиоланского – на 35-году своей жизни.

Сделавшись так неожиданно епископом, Амвросий всецело предался исполнению высоких пастырских обязанностей. Обеспечив брата и сестру известною частью дохода с наследственного своего имения, он все остальное принёс в дар Церкви. Сознавая себя недостаточно подготовленным к неожиданно представившемуся ему поприщу, он всё свободное от священного служения время употреблял на пополнение своего Богословского образования, руководствуясь в особенности сочинениями своих знаменитых современников: Василия Кесарийского и друга его Григория. Но это не отвлекало его от практической неутомимой деятельности: дверь его всегда оставалась открытой для всех посетителей без исключения, которых он выслушивал с любовью и делал для каждого всё, что мог. При этом, жертвуя нередко и ночным отдыхом, успевал приготовить проповедь для каждого воскресного дня. Вообще, вёл жизнь постническую, принимая, кроме двух дней в неделе, пищу только вечером.

Вскоре события вызвали епископа Амвросия и на иные подвиги. Когда, по умерщвлении в 383 году императора Грациана¹²⁵ мятежниками в Галлии, один из военачальников – Максим вознамерился захватить власть над всей западной половиной Римской империи и с подчинившимся ему войском был уже на пути в Италию, то императрица Иустина, мать покойного Грациана и малолетнего наследника престола его – Валентиниана II, чувствуя себя не силах оказать сопротивление наступающему врагу и опасаясь даже за жизнь своего 12-ти летнего сына, обратилась к епископу Амвросию с просьбой отправиться к Максиму и предупредить его нашествие – предложением мира на условии удовольствоваться тем, что он успел уже захватить. Святитель не уклонился от возлагаемого на него не лёгкого дела, отправился в дальние путь и успел уговорить надменного своими успехами честолюбца согласиться на мир и предоставление Валентиниану II управления Италией, Африкой и областями до р. Дуная.

Вместо благодарности, однако же, за эту великую услугу, оказанную Амвросием, Иустина, ревностная арианка, обеспеченная в своей власти, встала в неприязненные отношения к святителю, открыто покровительствуя еретикам. Она приказала Амвросию передать великую Медиоланскую церковь во владение арианам. Но хотя и безусловно действовавший всегда по заповеди Спасителя: «воздадите кесарева кесареви», святитель ещё с большей ревностью относился к исполнению дополнительного изречения, повелевающего воздавать «Божия Богови» и отказался исполнить волю императрицы, идущую вразрез с правами православной Церкви: – «всё своё я готов предоставить императору, за которого готов и жизнь свою положить, – отвечал он Иустине, – но того, что – Божие, не могу отдать и сам император того не может взять». Иустина именем императора выслала тогда отряд воинов, чтобы силой занять церковь; но св. Амвросий, заключившись в церкви с малым числом православных, объявил, что готов пострадать, но не выдаст ограду Христову волкам – хулителям веры Христовой, и сильным словом своим о суде Божием на притеснителей Церкви так подействовал на воинов-Готфов, что они устрашились производить насилия. Таким образом святитель отстоял храм от еретиков. Но эту борьбу с императрицей-арианкой пришлось выдерживать ему до тех пор, пока новое пашествие Максима на Италию (в 386 г.) не заставило её снова обратиться к нему с просьбой о посредничестве и о заступлении перед тираном. Незлобивый святитель и в этот раз не отказался отстаивать права малолетнего императора, но не имел успеха: Валентиниан и со-царствующая ему Иустина принуждены были оставить Медиолан и отправиться в Фессалонику, чтобы искать помощи у Восточного императора Феодосия Великого.

В 388 г. Максим погиб, но Иустина уже не возвращалась более в Медиолан. Феодосий же, низложивший Максима и уступивший Запад Валентиниану, посетил Италию для устройства разных государственных дел и, между прочим, довольно долго прожил в Медиолане, где и успел узнать и отличить своим вниманием великого Амвросия. С своей стороны и святитель уважал доблестного императора – христианина, который, под влиянием его, успел в это время сделать многое в пользу Церкви и веры, – однако же, по нелицеприятию своему не оставил Амвросий без обличения и вразумления и самого великого Феодосия, когда тот, в порыве свойственной ему, не смотря на все его достоинства, крайней раздражительности, допустил совершиться преступному делу... В 390 г., Феодосий, услышав, что в Фессалонике, жителям которой он не раз оказывал благодеяния, произошло возмущение, среди которого чернь умертвила нескольких императорских чиновников, в порыве неудержимого гнева решился страшно наказать неблагодарных мятежников и, по повелению его, в один из праздничных дней, когда народ собрался в цирк, до 7,000 человек безразлично были неожиданно преданы смерти.

Узнав об этом безжалостном избиении, святитель Амвросий был поражён такой скорбью, что, удалившись в своё загородное уединение, написал оттуда Феодосию:

«Оставаясь близ тебя, не посмел бы я сказать того, чего нельзя ни открыть без унижения друзей, ни скрыть без оскорбления совести. Позволь же мне сказать это тебе, Августейший император. Ты имеешь ревность по вере, – не отрицаю этого, – и страх Божий, – и того не оспариваю. Но у тебя есть прирождённая стремительность, которая склонна к милосердию, если кто говорит тебе кроткие слова; если же, напротив, раздражает её – то она возбуждается до того, что ты не можешь её сдержать. Дал бы Бог, чтобы никто не умерял, ни раздражал её! Я хотел тебя предоставить тебе самому: тебе должно сдерживать себя самого и порыв природы побеждать силой благочестия. Вот почему я удалился» ...

Затем, обличив всю преступность поступка, совершенного в гневе Феодосием, Амвросий предложил императору загладить этот грех покаянием по примеру ветхозаветных царей:

– «Тебе говорю это, – прибавляет он, – не унижая тебя, а примерами тех царей располагая тебя снять этот грех с твоего царства; но его не снимешь ты, если твоей душой не смиришься перед Господом. Ты – человек; тебя постигло искушение, – перенеси же его. Грех очищается только слезами и раскаянием. Ни ангел, ни архангел не может снять его. Один лишь Господь может сказать: – «Я – с тобой» ...

«Советую, прошу, убеждаю, заклинаю. Для меня – великая печаль, что ты, подававший пример редкого благочестия, – ты, являвший на престоле величественный образец милости, часто не желавший казни одного преступника, ты не скорбишь о погублении стольких невинных. Я не имею к тебе никакой вражды, но испытываю страх; не осмелюсь я возносить Божественную жертву, если ты захочешь при этом присутствовать. Мне препятствовала бы это совершить невинно пролитая кровь одного человека. Дозволит ли кровь стольких невинных жертв. Не думаю. Пишу это для тебя собственноручно, чтобы один ты прочитал это» ...

Несмотря на это письмо, Феодосий при первом случае хотел, по обыкновению, войти в храм Божий, но в дверях храма услышал голос Амвросия: – «ты подражал Давиду в преступлении, подражай ему и в раскаянии. Какими очами будешь ты созерцать храм общего Владыки? Как прострёшь руки, с которых ещё каплет кровь неповинного убийства... Отойди же и не пытайся прежнее беззаконие увеличивать новым» ...

– Чего же Бог требует от меня? – спросил со смирением император.

– «Того же, что должен сделать каждый убийца: у Бога нет лицеприятия» ... отвечал пастырь, – и Феодосий со слезами возвратился в свой дворец и провёл здесь в уединении несколько месяцев, предаваясь сокрушённому покаянию. По временам пробуждалась в нём, однако же, прежняя раздражительность при мысли, что он – император – отлучён от Церкви, и не раз порывался он об отмене святительского определения, но Амвросий отвечал, что император властен отнять у него жизнь, но не властен переменить определение Церкви. Наконец, перед праздником Рождества Христова, успев убедиться в раскаянии Феодосия, он разрешил его, расположив его прежде того издать закон, по которому смертные приговоры исполнялись бы не раньше, как через месяц от составления их.

«Такою-то великой доблестью сияли и архиерей, и царь, – пишет церковный историк Феодорит в заключение своего повествования о покаянии великого Феодосия, – я удивляюсь обоим: и дерзновению одного и благопокорности другого; удивляюсь и теплоте ревности в первом, и чистоте веры в последнем».

Эти замечательные, истинно-христианские отношения между пастырем и императором выразились в последний раз в прощальном слове, которое сказал Амвросий над гробом Феодосия Великого, скончавшегося в 395 году: – «я любил его, этого человека, милосердого и смиренного в проявлении власти, чистого сердцем и кроткого душой... Я любил этого человека, который, обличение предпочитая лести, однажды сумел, отложив свои царственные знаки, в церкви оплакать свой грех и со стенанием и слезами просить прощения. То, чего устыдился бы частный человек, – публичное покаяние, – не смутило этого императора, который с того дня не проводил ни одного дня без оплакивания своего греха. Я любил этого человека, который и при последнем вздохе ещё звал меня, и при конце жизни более занимался состоянием Церкви, чем своей собственной опасностью. Я любил его, – признаюсь в этом, – и вот почему оплакиваю я его из глубины моего сердца. Я любил его, и надеюсь я на моего Господа, что приимет Он голос молитвы, которой я постараюсь напутствовать эту благочестивую душу».

В 397 г., в Великую субботу, мирно и радостно почил и сам, как выражается о нём Кассиан, «великий священник Божий, сиявший как драгоценный камень».

Мощи его покоятся в Милане.

Св. Амвросий, обладая даром слова, оставил после себя много сочинений Богословского и нравственного содержания, писем и поучений; устроил чин литургии и других Божественных служб, имея в виду как можно большее сближение с обрядами Востока. Составил он также много церковных песней и гимнов, между которыми особенно известен торжественный благодарственный гимн: «Тебе Бога хвалим», который относится к тому времени, когда была одержана полная победа над арианством, т. е. около 386 г., а в 388 г., когда блаженный Августин принимал крещение от святого Амвросия, этот гимн воспевали и крестивший и крещаемый¹²⁶. С V-го века этот гимн был во всеобщем употреблении на Западе, между прочим при коронации королей и на соборах, – и теперь поётся он за благодарственными молебнами.

Св. Амвросий учредил несколько монастырей, чем содействовал в числе других развитию на Западе подвижнической жизни, распространённой уже в это время на Востоке.

Сестре своей Марцеллине, инокине, он посвятил несколько книг об иночестве и, вообще, говорил о девстве и об иночестве так красноречиво, что некоторые матери не желали, чтобы дочери их слушали его проповеди, из опасения, чтобы они не увлеклись желанием подвижнической жизни под влиянием красноречивых доводов.

Не оставлял однако же святитель без обличения порицавших жизнь девственную. – «Из Пиаченцы идут для посвящения девы, из Бонны идут, из Мавритании идут, чтобы принять здесь покров»¹²⁷, – приводил он в пример многочисленных, привлечённых его проповедями, доказывая тем их целесообразность в те времена. – И вообще, из дальних стран приходил народ, чтобы видеть и слышать пользовавшегося большим влиянием святителя; многих неверующих обратил он к Богу своими убедительными поучениями и был орудием, между прочим, и спасения блаженного Августина¹²⁸.

Рождение и воспитание преп. Нила было в погосте Жабенском Деревской пятины, что ныне в Валдайском уезде¹²⁹. Нил с юных лет отличался кротостью и стремился в пустыню. – Повинуясь внутреннему влечению, он постригся (1505 г.) в иночество в Крыпецкой обители преп. Саввы. Почти десять лет провёл здесь в подвигах общежития. Потом, по благословению игумена, решился на отшельническую жизнь и удалился на р. Серемлю (тогда Ржевского, ныне Осташковского уезда). Здесь поставив хижину, довольствовал он тело своё только травами, а дух насыщал молитвой и Богомыслием. Мнимый чтитель Евангелия скажет; к чему такая суровость к себе? «Умный боится и убегает зла, а глупый смел и самонадеян» (Притч.14:16), говорит Боговдохновенный мудрец. Спаситель поучает: «широкия врата и пространный путь ведут в погибель, и многие идут ими» (Мф.7:13). Блаж. Нил не давал простора желаниям плоти и жил по духу, для Господа. Потому-то и Господь был с ним. Раз хотели напасть на него злые люди; он вышел к ним навстречу с иконой Богоматери, а они бежали. – К нему приходили многие за наставлениями и с просьбой о молитве; жизнь его была полезна для многих. Но он считал себя не утвердившимся в добре, а известность имени его – опасной для души. Потому сильно желал он безмолвия, – Раз после молитвы дремал он и услышал голос: «Нил!! иди на озеро Селигер, там на острове Столбенском можешь спастись». Узнав расспросами от приходивших к нему, где и каков Столбенский остров, Нил, в радости о готовом для него безмолвии, решился оставить не совсем покойное место своё. Поныне часовня и келья, окружённые группой вековых деревьев, остаются памятником пребывания преподобного на Серемле, составляя предмет благоговейного уважения для окрестных жителей¹³⁰. Здесь преподобный Нил прожил 13 лет.

Столбенский остров на озере Селигере, заключая в себе около 8 десятин пространства, в XVI веке весь покрыт был дремучим лесом. От нынешнего г. Осташкова, если плыть водой, он в 9 верстах. Преподобный Нил рад был такому тихому месту. На первый раз он выкопал здесь в горе пещеру и прожил в ней зиму (1528 г.). – Потом поставил себе небольшую келью и часовню, для овощей возделал он землю; а без того питался ягодами и травой. Отшельник утешался тем, что славил Господа вместе с природой, не развлекаясь людьми. – Плоть не докучала ему, – он – подвижник не одного года. Духу была свобода славить Господа своего.

Отшельник не просил у людей, ничем не тревожил их. Казалось бы, и им не за-что тревожить его. Но таковы страсти людские были и будут: они восстают со злостью на пустынника и за то одно: зачем он не живёт так, как живут другие? Зачем он в пустыне, а не в миру? А тут смотри, и житейская мудрость подаёт свой голос: к чему эти пустынники? Податей не платят. А услуги нравственной жизни обществу? Ну, – впереди их расчёты корысти подскажут свою умную претензию. Пусть для Селигерцев остров вовсе был бесполезен, при множестве лесов и пустошей; но зачем он будет полезным для других? Подумайте и согласитесь, что новый меркантильный социализм думает точно также. И вот Селигерцы начали опустошать лес на острове. Напрасно упрашивал их преподобный прекратить не нужное и потому преступное истребление леса. Злость разлютовалась. Зажжён был лес, чтобы сжечь и самого пустынника. Пламя с яростью пожирало деревья и готово было уничтожить отшельника. Отшельник стоял на молитве, взывая к Богу о помощи. И вот силой Божьей пламень погас, как только дошёл до горы отшельника.

Раз пришли к отшельнику охотники до чужого добра и требовали денег. Когда же не думали о монахах, что у них и денег много и живут они роскошно? «Чада! сказал гостям своим преп. Нил, всё сокровище моё – в углу кельи». Там стояла у него икона Богоматери. Разбойники бросились искать деньги и – ослепли. – В слезах раскаяния просили они прощения себе. – Нил преподал им наставление жить честно, не волноваться завистью слепой, помнить волю Божию: в поте лица твоего снеси хлеб твой: потом, сжалившись над ними, молитвами возвратил им зрение. – По смерти преподобного, но не прежде, согласно с заповедью преподобного, они рассказывали сами, что было с ними и за что.

Иные были и добры к пустыннику. – Рыбаки по временам присылали ему рыбу. И он не оставлял их без наставлений. Раз послали они рыбу с одним товарищем своим; но преподобный, увидев его издали, затворил окошко, и тот принуждён был воротиться назад. «Конечно, брат, ты совершил какой-нибудь грех, почему святой не принял тебя», сказали ему товарищи. И тот сознался в нечестном, плотском грехе. – Они послали другого товарища, и преподобный принял от него рыбу и благословил его. – Не один десяток лет подвизался преподобный на острове. Выжженный злыми людьми лес поднялся. Урок, данный об острове молитвы, или забылся, или казался не важным. Подобный тем людям опять стал рубить лес, но вдруг упал, оглушённый громом. – Очнувшись, он дал себе слово никогда не касаться посвящённого на служение Богу.

Святой старец охотно преподавал наставления желавшим спасения, причём иным говорил голосом строгости. Один, осквернённый плотским грехом, бесстыдно пришёл к преподобному; но был обличён в грехе и с того времени стал жить в страхе Божием. Опытного в духовной жизни отшельника посещали многие с пользой для себя: – самоотверженное подвижничество его уже само по себе давало уроки каждому, кто всматривался в него.

Преподобный и для отдыха не ложился на одр или на землю; утомлённый трудами, он опирался на двух костылях и так предавался дремоте.

В последнее время своё св. Нил жил в пещере, приготовив в ней гроб, и молитвой готовился к переселению в вечность. – Извещённый о близкой кончине, он молил Господа удостоить его причастия св. Таин перед смертью. Великий подвижник, столько возвысившийся в духовной жизни, считал нужным для себя причаститься тела и крови Христовой; не так он думал, как думают мнимо-духовные христиане, или как бедняки – беспоповцы. По молитве святого, св. желание его исполнилось. На остров прибыл посетить отшельника духовный отец его Сергий, игумен Никольского монастыря, что на Рожку; блаженный отец исповедался и причастился Св. Таин; он просил игумена и ещё посетить его. – На другой день игумен пришёл с братией и уже застал преподобного почившим. Св. старец стоял, опершись на двух костылях: так нашли его. Он преставился 7 дек. 1554 г. после 26 лет пребывания на пустынном острове ¹³¹.

По кончине великого отшельника, остров остался по прежнему пустынным; но – над ним сияла слава великого подвижника. Спустя пять лет (1560 г.), Новгородский игумен Антоний и Герман, иеромонах Рожковского монастыря (ныне погоста, наход. в 4 вер. от Нилова острова), возобновили часовню преподобного и над могилой его устроили гробницу. Спустя три года оставили они остров. Но начали время от времени совершаться чудеса живым во Господе угодником Его.

Осташковский житель Иоанн Куров похитил покров с гробницы блаженного, но впал в расслабление тела и исступление ума. Спустя полгода, несколько пришедши в себя, почувствовал он грех свой и, привезённый к гробнице блаженного, совсем исцелился.

Не один из покушавшихся нарушить заповедь блаженного о лесе испытывал на себе гнев Божий.

Осташковец Никита, посещавший Нила при его жизни, впал в исступление, ума. Во время мучений его не раз являлся ему преподобный и приводил его в покой; а сын Никиты Сильвестр, страдавший глазной болезнью, как только отёр больные глаза покровом святого, прозрел.

Слуга боярина Бельского, плывя по озеру мимо Столбенского острова, говорил себе с наглой дерзостью: «хотя и святым считают тебя, Нил, но я проеду мимо тебя». Он прибыл в Осташков; но здесь стала страшно мучить его каменная болезнь, так что захватывало ему дыхание. Познав свою дерзость, привезён он был на остров Нила и здесь получил исцеление. В другое время явился ему в ночном видении преподобный и говорит: «по-твоему нет чудес, но слушай», и рассказал ему о разных чудесах, совершённых им. Это было в 1589 году.

Герман во второй раз (1590 г.) прибыл в пустыню, уже славившуюся чудесами отшельника. Спустя 4 года он и странник Божий Холмогорец построили здесь храм в честь Богоявления, и основалась обитель. В 1595 г. написан был лик преподобного иноками Оршина монастыря, по рассказам лично знавших преподобного. Лик написан был так удачно, что оказался весьма сходным с подлинником при открытии мощей его, как и по видениям. Вслед затем определено чтить память преп. Нила¹³².

Чудеса святого продолжались.

Постриженный в иночество в Ниловой пустыни с именем Нектария, дядя славного при Петре Магницкого, с 1620 г. игумен Ниловой пустыни, привёл пустынь в цветущее состояние. С 1634 г. митрополит Тобольский, с 1639 года возвратился он опять в любимую пустынь и на его пожертвование положено строить каменный храм¹³³. При копании рвов, 1667 г. мая 27 д. открылись нетленные мощи преподобного Нила, и чудеса умножились¹³⁴. Ныне они открыто почивают в серебряной раке. При мощах преподобного хранятся: келейная его Владимирская икона Богоматери, известная по чудесам схима его, лежавшая в земле 112 лет. В 27 д. мая, в день открытия мощей, каждый год бывает крестный ход из Осташкова в Нилову пустынь, при многочисленном стечении народа; все богомольцы и странники покоятся и питаются обителью, как в праздник, так и в другое время¹³⁵.

Родители блаженного Антония, в мире Андрея, были богатые и благочестивые земледельцы Двинской волости, деревни Кехты, вышедшие из Новгорода¹³⁶. Андрей был старший сын их и был даровитый и красивый собой; отданный учиться грамоте, он скоро выучился ей; потом научился иконописанию; войдя в силы отрока, он почтителен был к родителям, но не имел охоты к их занятию, к земледелию; любимым занятием его было писать иконы, потом ходить в храм Божий. По смерти родителей, отправился он в Новгород и там пять лет служил у одного боярина; по совету его вступил в брак, но через год жена умерла, и он решился расстаться с суетой мира. Возвратясь в дом свой, он роздал свою часть нищим и в одной одежде отправился в Пахомиеву пустынь на р. Кену. На дороге, заснув, видел он во сне: муж благолепный, с крестом в руке, говорил ему: «возьми крест свой и не бойся вступить в подвиг», и осенил его крестом. Проснувшись, провёл он остальную ночь в молитве. Блаженный Пахомий, облёкши его в иноческую одежду с именем Антония, держал его в своей келье. Ему было 30 лет и это было в 1508 г.¹³⁷, Антоний прежде всех являлся в храм на молитву; трудился на поварне, нося воду и готовя дрова; пищу принимал через день и то не до сытости; память о смерти и суде постоянно хранил в сердце. Посвящённый в иеромонашество, один совершал служение в храме, – другого иеромонаха не было, – и вместе с тем ходил на работы наравне с прочими; и здоровье его было так крепко, что мог он трудиться за двух.

По любви к пустынному уединению, по благословению игумена, оставил он Пахомиеву пустынь и с двумя братьями, Александром и Иоакимом, отправился на реку Шелексну; здесь избрано место для пустынной жизни, поставлен небольшой храм св. Николая и несколько келий, это было в 1513 г. К трём пустынникам присоединились ещё четыре инока, и преподобный прожил здесь семь лет. Соседние жители стали теснить пустынников, и они ушли ещё дальше на север¹³⁸.

В глухом севере зверолов показал пустынникам место удобное для пустынной жизни, Михайлов остров, окружённый глубокими озёрами и омываемый с одной стороны рекой Сией, вытекающею из озёр. Место было совершенно дикое, тундра и лес, озёра и чащи непролазные; оленей, лисиц, медведей, волков – множество, и только по временам звероловы заходили сюда, гоняясь за зверем, но ещё не обитал здесь человек. Антоний поставил тут часовню и для себя с братией хижину. Это было в 1520 г., на 42 году жизни Антониевой. Три года проведено здесь в крайней скудости и в тяжёлом труде: Антоний очищал лес и копал землю, чтобы сделать место сносным для житья; братия начинали роптать на скудость; но неожиданно неизвестный христолюбец доставил им хлеб, муку, масло и сверх того деньги на построение обители. Сборщик доходов Новгородского архиепископа Василий Бебрь, в уверенности, что у Антония много денег, вздумал добыть богатый доход для себя; он послал известных ему людей ограбить пустынников; но после сам с раскаянием говорил Антонию, что хищникам представилось, будто обитель окружена стражей¹³⁹. – С того времени начали посещать пустынь Антония богомольцы и доставлять средства к жизни.

Когда число учеников умножилось, – два старшие Александр и Исаия отправлены в Москву испросить у В. КН. Василия дозволение занять дикое место пустынной обителью, и получена грамота; тогда построили обширный деревянный храм Св. Троицы. Местный храмовой образ написан был самим Антонием и с молебным пением поставлен в иконостас. Раз после утреннего пения оставили не загашенную свечу; храм объят был пламенем, когда вся братия была на работе с Антонием; весь храм и вся утварь сгорели, осталась только Антониева икона Св. Троицы. Построен новый храм и другой тёплый при трапезе. По общей просьбе братии, Антоний принял звание игумена, но продолжал быть примером любви к труду; он каждый день был в храме при каждом Богослужении, и потом в худой одежде то чистил он лес, то трудился на пашне, то занимался иконной работой. Праздности не любил ни в себе, ни в других; о больных заботился с отеческой любовью; пища и одежда были у него для всех одинаковые; нетрезвость считал нетерпимым грехом. – Преподобный внушал братии никогда не увлекаться гневом, жить в кротости, терпении и любви. Ещё при жизни Антония при иконе Св. Троицы получались исцеления.

Распространившаяся слава об Антонии не веселила Антония; посетители и хлопоты начальствования были докучливы, отнимая время у безмолвия. Потому, избрав на своё место ученика Феоктиста, Антоний с одним простым иноком поселился в месте мало доступном: место окружено было торами, как стенами, горы покрыты лесом, при подошве гор озеро Падунь; на скате горы между берёзами поставлена была часовня с кельей, и здесь-то Антоний начал подвизаться в безмолвии. Ночи проводимы были в молитве, а днём трудами рук своих добывал он себе пропитание; в знойные дни садился обнажённый до пояса, и комары терзали тело его. Так прошло два года.

Феоктист отказался от игуменства, и братия объявили Антонию, что если он не примет опять игуменства, они разойдутся в разные стороны. Антоний принуждён был опять игуменствовать.

Перед кончиной своей, по просьбе учеников, оставил он духовную грамоту. «Братия и отцы!» писал он, «видите, постигла меня грешного старость, – часто подвергаюсь болезни, которой и теперь отягчён. Все болезни мои говорят мне об одном – о смерти и о страшном суде той жизни. Сердце моё смущено от грозного исхода, и страх смерти напал на меня. – Вы любовью своей понуждаете меня грешного написать, как вам жить после моей смерти. Господь Бог видит мои беззакония и в ваших глазах мои грехи. Вы просите превышающее силы мои, – Вы видели, – не был я примером ни одной добродетели. Вы называли меня грешного отцом своим, пастырем и учителем; но я не пастырь и не учитель. Один есть Пастырь Христос. Неразумием своим я грешный разорял ваше Богоугодное житие. Но не отчаиваюсь я в своём спасении, а надеюсь на милость Божию и на ваши молитвы. Бог говорит: «не приидох призвати праведники, но грешники на покаяние». Святыми молитвами вашими, по слову пророка, возлагаю на Господа печаль мою: пусть творит со мной, что Ему угодно; Он хочет, чтобы все спаслись и пришли в уразумение истины.

«Много бы нужно писать вам из св. Писания. Но вы знаете, что я умею грамоте лишь отчасти; да и боюсь Владыки моего Христа, Который сказал, что прежде надобно самому делать и потом учить. Так, поручаю монастырь свой и вас Богу и Пречистой Матери Его и преп. Сергию. Назначаю вам в монастырь, по вашей просьбе, строителя старца Кирилла; пусть с ним священники соборно решают монастырские дела в трапезе, при всей братии. Если иные строптивые и раскольники не захотят жить по монастырскому чину, не станут повиноваться строителю и братии, – выгонять их из обители в страх прочим; если же такой возвратится с раскаянием, то принять его, как своего, простить и не считать врагом, а братом... Прежде всего имейте страх Божий в душе, да вселится в вас Дух Святой и научит вас всякой истине. Живите общей жизнью, по духу и телу, в пище и одежде, по заповеди св. отцов. Строитель пусть довольствуется братской трапезой, не прибавляя себе ничего; то же – в одежде и обуви, разве по особенному усмотрению. – Не держите хмельного в монастыре и не принимайте от христолюбивых. – Женский пол отнюдь не должен ночевать в монастыре, и миряне не должны ночевать в кельях вместе с братиями. – Поите и кормите бедных досыта; подавайте милостыню, чтобы не обеднело это святое место. Здоровые из братии, для своего спасения, не должны оставаться без работ. Не дозволяйте ставить дворов вокруг монастыря; скотный двор пусть стоит за озером. – Молю вас, храните это.

Да будет с вами милость Божия и Пречистой Богородицы и молитвы преп. Сергия, ныне и присно и во веки веков, аминь»¹⁴⁰.

Передав управление обителью ученику своему, преп. Антоний мирно почил на 79 году жизни своей, дек. 7, 1556 г.¹⁴¹.

Память преп. Антония установлено праздновать в 1579 г. По писцовой книге 1627 г. видим в Сийской обители храм во имя преп. Антония Сийского¹⁴². Верный раб Божий прославился множеством чудес, которые совершались то при мощах его, то явлениями его в доме больных, или на море. Вот один из замечательных случаев. Священник соседнего села Харитон, по обыкновенной зависти, возбуждал ропот против обители между окрестными жителями и хулил и преподобного основателя её. Раз шёл он к вечерне и внезапно ослеп. Спустя несколько дней понял он грех свой и стал каяться в том; когда призвал он на помощь Антония, зрение возвратилось ему, и после того поступил он в Сийский монастырь.

Преподобный Сийский любил писать св. иконы. В обители и его остаётся руки его, кроме чудотворного образа Св. Троицы, икона Богоматери; во многих других местах Архангелского края ещё целы иконы искусного письма его. При нём многие из братии занимались писанием икон. Эта любовь к иконописанию долго оставалась в его обители и после его кончины. Ныне хранится там книга с рисунками ΧVII в.¹⁴³. I Преподобный и по кончине одним из чудес показал, что украшать храмы иконами считает он за дело святое. Питирим, бывший игумен Комельской Николаевской обители, живя на покое в Сийском монастыре, много занимался писанием икон новых и поновлением старых; но он стал тяжко болен; болезнь усилилась наконец до того, что он близок был к смерти. В тонком сне видит он, что от гробницы преподобного идёт в келью его старец, согбенный летами, но благолепный, покрытый сединами. «Хочешь ли быть здоровым и окончить начатое?» спросил больного старец. «Хочу, но не могу», отвечал Питирим. «Св. Троица исцеляет тебя, сказал явившийся; не ослабевай в деле твоём; я настоятель Антоний пришёл посетить тебя в болезни». – Питирим почувствовал себя здоровым.

Купец плыл с товаром к устью Двины, – в карбазе его была и монастырская рыба, – поднялась буря, волны катились горами; пловцы отчаялись в спасении. Неожиданно купец видит вблизи себя старца, который мантией прогоняет волны от карбаза. «Ты призываешь многих на помощь, сказал он изумлённому, а меня не зовёшь, хотя тут есть собственность нашей обители, но – Бог устроит тишину». – Кто ты, человек Божий? спросил пловец. Явившийся назвал себя Антонием и стал невидим. С той минуты море стало утихать, и подул попутный ветер. – Купец прибыл в монастырь и принял здесь пострижение в иночество.

Отечеством св. Григория, ктитора Афонской обители Григориата, была Сербия. Так говорит предание и так говорится в службе ему. Путешественник Барский в первое своё посещение Афона видел в Григориевой обители много Славянских книг, памятник того, что здесь подвизались Славяне, хотя потом возобладали обителью Греки. На западе монастыря, на четверть часа пути от обители (в версте), поныне известна пещера, в которой подвизался препод. Григорий. Устроенная преподобным обитель посвящена была свят. Николаю, но она, как в давние времена, так и ныне в честь основателя своего называется Григорьевой. По актам Афонским находили подпись пр. Григория под актом 1405 г. К сожалению и акт, и описание жизни преподобного куда-то скрылись. По словам Греков, как бумаги и книги обители, так и мощи преп. Григория в пожар 1761 г. унесены были Сербскими иноками с Афона. Когда бы это была правда!¹⁴⁴