Глава двадцать шестая

Деян.26:1–8. Агриппа сказал Павлу: позволяется тебе говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить в свою защиту: царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи, тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно. Жизнь мою от юности моей, которую сначала проводил я среди народа моего в Иерусалиме, знают все Иудеи; они издавна знают обо мне, если захотят свидетельствовать, что я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению. И ныне я стою перед судом за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам, которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен, усердно служа Богу день и ночь. За сию-то надежду, царь Агриппа, обвиняют меня Иудеи. Что же? Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых?»

Павел говорил: «Почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи». Говорил не с лестью (да не будет!), но желая доставить пользу царю. И тот, кого только что трактовали находящимся под судом, частью подействовал на судью и пленил его, потому что Агриппа в присутствии всех говорил: «Ты немного не убеждаешь меня сделаться Христианином» (ст. 28).

«Тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев». Сознавая это, Павел должен был бы бояться того, что его судит человек, знающий все; но не отклонять такого судью, который подробно знает все бывшее, значит иметь чистую совесть.

«Знают все Иудеи; они издавна знают обо мне». Это значит: иудеи знают истину, но не хотят засвидетельствовать ее, а самовольно лгут и погрешают против него.

«Я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению». Замечательно, что и фарисеи были еретики, хотя Писания они исследовали и понимали лучше, чем все другие иудейские секты. Понимали лучше, но не истинно, потому что истинного разумения Писаний они не имели. Итак, прилежание может обследовать и обсудить дело с тонкостью, однако же понять вполне его сущность не может, напротив, бывает, что человека обманывает его же ум.

Деян.26:9–11. Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея. Это я и делал в Иерусалиме: получив власть от первосвященников, я многих святых заключал в темницы, и, когда убивали их, я подавал на то голос; и по всем синагогам я многократно мучил их и принуждал хулить Иисуса и, в чрезмерной против них ярости, преследовал даже и в чужих городах.

Павел говорит «правда, и я думал», ибо казалось ему, что это так должно было быть.

«Многократно мучил их». Подстрекаемые диаволом и демонами, говорит, многие, как бешеные, делали много нелепостей; а я, быть может, бесновался больше их, когда по своей воле причинял зло.

Деян.26:12–18. Для сего, идя в Дамаск со властью и поручением от первосвященников, среди дня на дороге я увидел, государь, с неба свет, превосходящий солнечное сияние, осиявший меня и шедших со мною. Все мы упали на землю, и я услышал голос, говоривший мне на Еврейском языке: «Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна». Я сказал: «кто Ты, Господи?» Он сказал: «Я Иисус, Которого ты гонишь. Но встань и стань на ноги твои; ибо Я для того и явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем того, что ты видел и что Я открою тебе, избавляя тебя от народа Иудейского и от язычников, к которым Я теперь посылаю тебя открыть глаза им, чтобы они обратились от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу, и верою в Меня получили прощение грехов и жребий с освященными».

Сообщая о сиянии светлейшем чувственного света и считая невозможным уподобить свет Иисусов солнечному свету, Павел, чтобы передать явление так, как может принять человеческий слух, говорит: свет этот далеко превосходит солнечный свет.

Деян.26:19–20. Поэтому, царь Агриппа, я не воспротивился небесному видению, но сперва жителям Дамаска и Иерусалима, потом всей земле Иудейской и язычникам проповедовал, чтобы они покаялись и обратились к Богу, делая дела, достойные покаяния.

Я убедился через это явление, говорит Павел. Видением этим Господь обратил меня и убедил таким образом не отлагать дела. Видение это – чистое созерцание, превышающее человеческие силы, его нельзя видеть плотскому человеку, если очи его не будут отверсты нечеловеческой силой.

Деян.26:21–23. За это схватили меня Иудеи в храме и покушались растерзать. Но, получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет, то есть что Христос имел пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестить свет народу (Иудейскому) и язычникам.

Что пророки говорили о страдании Христовом, известно, и излишне говорить об этом; а что Моисей предсказывал, видно из сказанного им как бы от лица Иакова – Иуде: «Преклонился… лег, как лев… кто поднимет его?» (Быт. 49, 9). Здесь разумеет смерть и воскресение Христово. Но Моисей и о страдании предсказывал: «Жизнь твоя будет висеть пред тобою» (Втор. 28, 66).

«Восстав первый из мертвых». Иисус первый восстал и уже не умирает, а воскрешенные Им или Его учениками снова умерли в ожидании будущего общего воскресения.

Деян.26:24–26. Когда он так защищался, Фест громким голосом сказал: безумствуешь ты, Павел! большая ученость доводит тебя до сумасшествия. Нет, достопочтенный Фест, сказал он, я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла. Ибо знает об этом царь, перед которым и говорю смело. Я отнюдь не верю, чтобы от него было что-нибудь из сего скрыто…»

Так как Павел речь свою постоянно обращал к царю, то Фест, обидевшись несколько и видя дерзновение Павлово, сказал от досады и гнева: «безумствуешь ты, Павел!» Павел же объясняет ему причину, почему он обратил свое слово к царю.

Деян.26:26–32. …ибо это не в углу происходило. Веришь ли, царь Агриппа, пророкам? Знаю, что веришь. Агриппа сказал Павлу: ты немного не убеждаешь меня сделаться Христианином. Павел сказал: молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз. Когда он сказал это, царь и правитель, Вереника и сидевшие с ними встали; и, отойдя в сторону, говорили между собою, что этот человек ничего, достойного смерти или уз, не делает. И сказал Агриппа Фесту: можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря. Посему и решился правитель послать его к кесарю.

Говоря, что «это не в углу происходило», Павел имеет в виду крест и воскресение, так как учение об этом разнеслось по всей вселенной. Говорит же это в доказательство того, что Агриппа все знал; и едва не говорит и прочим присутствовавшим: «И вам следовало знать это», потому что таков смысл следующих слов:

«Молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз». Хотя узы за имя Христово и достойны славы, но Павел «прибавил кроме этих уз», приноравливаясь к пониманию присутствовавших. – Что говоришь ты, блаженный Павле, «кроме этих уз?» Какое же и дерзновение у тебя, если ты стыдишься и избегаешь уз? Не везде ли в своих посланиях ты хвалишься узами и называешь самого себя узником? И не везде ли выставляешь нам на вид кандалы вместо диадемы? Итак, что же такое случилось, что ты отстраняешь от себя узы? Сам я, говорит он, не отстраняю их от себя, не стыжусь их, но говорю так по снисхождению к немощи слушателей, потому что они не могут еще вместить похвалы моей. От Господа же узнал я, что «никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани» (Мк. 2, 21). Вот почему я так сказал.