Речь, сказанная при отпевании Феодора Фотиевича Назарьева о. ректором Семинарии, Архимандритом Феодором

(Сказана после заамвонной молитвы)

Есть, братие, род деятельности, к которому трудно приложить обычную у нас форму и способ оценки. Потому трудно, что и сфера этой деятельности и самые результаты ее касаются слишком скрытой для внешнего наблюдения и сложной самой по себе области внутренней, личной жизни человека. Разумею в данном случае деятельность нашу педагогическую, дело воспитания, то дело, которому служил почти всю жизнь свою усопший. Ведь, где дело касается взаимоотношения двух духовных сил, воздействия одной личности на другую, а таково именно и есть дело воспитания, там и результаты этого воздействия касаются личной же жизни, и оценка их для постороннего слишком трудна.

Вот почему, если бы захотели даже, как обычно бывает в подобных настоящему случаях, подводить итоги скромной тридцатилетней деятельности усопшего нашего брата, мы должны бы обратиться прямо к совести и нравственному чувству каждого из Вас и каждого из тех многих сотен вступивших уже в жизнь, которые подобно нам прошли через его воспитательное воздействие. И без сомнения совесть и Ваша, поставленная как бы этой смертью Вашего воспитателя пред очами Божиими, и еще более совесть тех, которые уже опытом жизни познали внутреннюю правду воспитания, скажет: да, скромно и незаметно это дело воспитания, но велико оно, ответственно и трудно. Велико оно тем, что здесь личная жизнь воспитателя как бы приноситься в жертву жизни других и свои интересы заменяются интересами другого. Ответственно потому, что созидается и формируется не бездушный материал и слепая сила, а цельная живая личность человека, призванная умножать и плодоносить истину и правду в жизни.

Трудно и мучительно потому, что и духовное рождение не бывает без тех болей и страданий, которыми сопровождается рождение телесное. И не думайте, братие, что эти боли и страдания касаются только рождаемых, всегда плачущих, нет, они еще больше касаются рождающих; но только им одним, конечно, ощутительны и вполне известны эти страдания.

То же самое и здесь. Ведь отдать лучшую пору своей жизни, расцвет своих сил другим во имя их доброго созидания для жизни, это значит своими соками как бы питать многих и чувствовать, как каждое уходящее поколение уносит с собой часть этих сил. А заботы, а разочарования, а компромиссы совести, а необходимость видеть прямое непонимание истинно полезного, ради которого тратятся силы, разве же это не подвиг, разве же это не труд!? Только все это скрыто от взора, все это не видно и тайно, но тем-то оно и велико, что скрыто и тайно.

Ведь тайные духовные нити крепко связывают с усопшим каждого из Вас и тех многих, чье место здесь заступили Вы. Эти связи еще дадут себя почувствовать на предстоящем Вам пути жизни, откликнутся и опознаются лучше, чем теперь в важные для Вас минуты жизни, и Вы, конечно, не раз вспомните усопшего добрым словом и молитвой. И эти-то молитвы и воспоминания отзовутся, конечно, в душе усопшего и будут для него лучшей и желательной наградой...

Итак, братие, если мы хотим воздать достойно долг усопшему скромному труженику, которому при жизни так часто сплетали колючий шиповый венок, то молитвенным воздыханием окрылим его душу и закрепим с ним теперь новый, чистый и святой духовный союз.