Ламский вопрос
С.-Петербургская печать сообщает, что вопрос о ламах Забайкалья составляет в настоящее время в минист. внутрен. дел предмет особого обсуждения. В сессию 1887–88 года вопрос об ограждении инородцев Сибири от ламской эксплуатации и об устранении создаваемых ламами препятствий к водворению между Сибирскими инородцами христианства и русской гражданственности – был на рассмотрении Св. Синода. В зиму 1886–87 года этот же вопрос обсуждался в особых собраниях лиц высших государственных учреждений. Но в обществе русском и светской литературе («Русск. Вестн.» 1888 г. февраль. Новости литературы, стр. 279–281) существуют самые превратные взгляды на церковно-государственный ламский вопрос и эти ошибочные понятия внушаются влиятельным административным практическим деятелям, поставленным в близкие отношения к ламаитам… В виду всех таких обстоятельств редакция находит благовременным предложить вниманию читателей помещаемую здесь заметку члена Общества Любит. Дух. Пр. Ев. Н. Воронца, кратко и полно изображающую существенные черты ламского вопроса.
Антимирская и даже антигосударственная буддоламская идолопоклонническая монашеская община в Иркутско-Забайкальском крае захватила в полновластное свое распоряжение и безграничное господство мирских семейных, неподлежащих аскетическим задачам ее существования, детски доверчивых бурят и тунгус, и страшно их эксплуатирует. Поэтому церковь православно-русская в лице состоявшегося в 1885 году Иркутского собора всех сибирских архипастырей и губернаторов, и в силу самых жизненных своих задач, и по праву, предоставляемому ей всей церковно-государственной историей и до ныне действующими узаконениями, – просит освободить мирских, семейных бурят от полновластной зависимости идолопоклонников лам, что сделает этих мирских бурят доступными православно-христианскому просвещению и обрусению.
Беспристрастное исследование этого дела по компетентным источникам и достоверным свидетельствам, раскрывает, что:
1) Последователи буддоламского вероучения в Сибири известны под именем лам. Ламы, по основным положениям своего вероучения – буддоламаизма – суть только монахи, непременно аскеты, отрекшиеся от мирской жизни и давшие обет безбрачия, целомудрия, нищеты, умерщвления в себе всего чувственного, ищущие в самосозерцании, самоуглублении, в трансцендентальном размышлении, собственного, только личного успокоения. Поэтому в отношении к мирским немонашеским почитателям их учения, на лам не налагается никаких духовных обязанностей.
2) По учению буддоламаизма на мирян, хотя и почитающих это учение, но не имевших силы воли отказаться от миpa и сделаться монахами не налагается религиозных обязанностей, никаких обрядов, а для них одобряется только подавание нищим ламам материальной милостыни. Поэтому миряне, почитающие ламаизм, называются в буддоламаизме не религиозным, специальным каким-нибудь словом, а просто только «милостыне-давателями».
3) Миряне инородцы поклонники Иркутско-Забайкальского края приписаны к ламским дацанам, то есть монастырям, как прихожане, вопреки учению буддоламаизма и не по государственной нужде, а только вследствие ложных понятий о ламах, их вероучения, и об отношении к ним мирян, которые имели составителя государственных узаконений о такой недолжной приписке, – следовательно ошибочно и противозаконно. Весьма важная ошибка эта сделала приписанных прихожан – инородцев как бы необходимыми слугами лам приходского дацана: несмотря на обезнечение лам и кумирен от русского правительства и еще от частных приношений, эти ошибочно приписанные инородцы облагаются в пользу лам и кумирен еще общими налогами, от которых, – по свидетельству высокопреосвященнейшего Вениамина Иркутского, – при инородческих старшинах язычниках не освобождаются и православные христиане!..
4) По существующим русско-государственным узаконениям штат всех лам для Сибири ограничен двухстами восьмидесятью пятью ламами, вполне правительством обеспеченными, а их по уменьшенным официальным сведениям 1868 года оказалось около четырнадцати тысяч (14,000) человек; в последующие же затем 20 лет лам в Сибири наплодилось еще более, вследствие попустительства и содействия противозаконным поступкам Хамбо-ламы, как местных, так и центральных правительственных лиц.
5) Все, и ламофобы, и ламофилы единогласно свидетельствуют, что неимоверное размножение лам составляет истинное бедствие для сибирских инородцев. Не говоря уже о ламах штатных, которые приняли вид правительственных органов русской власти среди тунгусо-бурят, целые тысячи еще лам тайных, да еще заграничных, кишат среди инородцев, выманивая у них часто последние их достатки. Существует и блистательно практикуется ламами целая система вымогательств и эксплуатации, основанная на обмане, на застращивании легковерных язычников злыми духами, болезнями, потерей имущества и прочими поблажками суеверно. Не меньший вред причиняют ламы и семейному быту сибирских инородцев. Оставляя в стороне монашеские обеты своего вероучения и постоянно живя по улусам, ламы ведут чрезвычайно развратную жизнь. Обязанные обетами безбрачия, они отнимают жен у мирян инородцев, так что у мирян их часто недостает вовсе, а монахи-ламы имеют по нескольку жен и только приписывают их и детей своих в ревизских сказках к своим братьям и родственникам.
6) Не только экономический и семейный быт тунгусо-бурят ламы довели до разорения и разложения, но также заявили себя врагами русской государственности и даже агитаторами, опасными в политическом отношении. Не говоря уже о том, что ламы всячески противодействуют распространению православия, с которым неразрывно идет русская гражданственность; не говоря о том, что они, пользуясь влиянием на языческую инородческую администрацию, и сами, в качестве заштатных лам, занимая административные среди инородцев должности, теснят и жестоко преследуют тунгус и бурят принявших христианство, – ламы разрывают связи инородцев Иркутско-Забайкальского края с Россией и влекут их симпатии к Монголии. Благодаря ламству, благодаря настойчивой пропаганде лам, Монголия не утрачивает для русских инородцев своего значения священной страны. Такое положение дела получает особую важность при том обстоятельстве, что ошибочными правительственными распоряжениями и разными временными «Положениями», благоприятными для ламства, ламы поставлены в Сибири не просто только жрецы языческого суеверия, но как учрежденные самим русским правительством чиновники, почему управляют тунгусо-бурятами не только как жрецы и господа, но еще требуют повиновения себе и в делах гражданских, как законного долга именем русского правительства!..
7) Православно христианская церковь с ее миссией и сибирские инородцы, принявшие христианство, при всем вышеизложенном, являются обездоленными землей и содержанием, сравнительно с наделением ими языческих монахов лам, – оказываются не поддержанными в своих правах органами русского правительства и весьма стесненными чрезмерными правительственными привилегиями ламства.
Вследствие всего этого, вследствие жизненного столкновения между собою прав и интересов буддо-монгольского ламства и русского христианства возник грандиозный процесс. Отнюдь не желая ни на кого никакого «гонения», церковь православно-русская по праву, предоставляемому ей священными основными законоположениями государства русского, просить восстановить ей доступ к мирским сибирским народам и им предоставить свободу веры. Для этого церковь православно-русская просить государственное русское правительство главным образом прекратить правительственное вмешательство во внутренние дела языческого буддо-ламского суеверия и регламентаций его, как действия несогласные с принципами веротерпимости и христианского правительства. Отношения государственного христианского правительства к языческим суевериям должны быть только отрицательные, и правительство должно контролировать только проявления культа; а целью этих отрицательных отношений должно быть охранение народа от вреда для гражданского его быта от языческих суеверий и распространение среди народа истинного христианского просвещения. Вследствие этого в частности церковь православно-русская просит государственное русское правительство:
1. Игнорируя ламство в его религиозном значении, не игнорировать самих лам, как аскетическую антимирскую, бессемейную секту. Вследствие этого отменить установленные русским правительством штаты лам со всеми их последствиями, то есть правительственное распределение лам по степенями их языческого суеверия с возложением на них всяких обязанностей буддо-ламаизма, в чем и не требовать с них отчета гражданскому начальству. Уничтожить поэтому же и воспрещение жить в дацанах и принадлежать к ламам, так называемыми, заштатным ламам (§§ 1–30 Положения 15-го мая 1853 года).
2. Отменить приписку инородцев мирян Иркутско-Забайкальского края к ламским монашеским дацанам и вместе с теми их обязательные, подчиненные отношения к бессемейным ламам, так как принадлежать к ламаизму миряне не могут фактически, не будучи монахами, и ламаитами названы они, с припиской к ламским дацанам, единственно по ошибке прежних органов русского правительства (§ 36 и 21).
3. Так как по правилам буддо-ламского учения, ламы должны жить отдельно от мирян, именно в дацанах, и никаких религиозных треб у мирян совершать ламам не предписано, то совершение ламского идолослужения и так называемых «гурумов», то есть гаданий, заклинаний и прочего их колдовства, – вне дацанов строго воспретит, на основании уже Высочайше утвержденного мнения министра внутренних дел (§21, 40, 41). Но служение лам внутри дацанов предоставить их полной свободе, если только оно не будет соединено с нарушением гражданских законов. Равно ходить в дацаны, чтобы пользоваться там ламским служением, предоставить на волю самим бурятам и тунгусам.
4. Терпя и дозволяя свободное отправление ламами своего идолослужения именно в дацанах, как того требует буддо-ламаизм, – обязать тех лам, кои не захотят жить в дацанах, отказаться от ламского звания, не брить головы, не носить ламской одежды и тем более не совершать никакого ламского служения среди мирян, (§ 37) по самому мирскому своему положению не могущих принадлежать к последователям монашеского буддо-ламаизма.
5. В ламы дозволить поступать желающим язычествующим инородцам не моложе 20 лет, не обязанным казачьей службой, с согласия их общества и с утверждения подлежащего местного гражданского начальства. Прием же в дацаны инородцев моложе 20 лет и детей, с какой бы ни было целью, равно вне дацанов предназначение детей в ламы и преподавание ламского учения с тибетским языком строго воспретить (§ 24 и 27).
6. Отменить и строго впредь воспретить все обязательные сборы на лам и их дацаны с мирских инородцев, оставив для содержания лам и дацанов в избытке примежеванные к их дацанам земли, которые впредь должны принадлежать дацанам на том же основании, как принадлежать земли инородческим улусам и деревням (§ 47, 49 и 55).
7. Отменить установленное для лам наказание лишением их «духовного сана», – то есть звания, невозможного по существу дела (§ 30, 42–46). Ламское звание есть принятие известных обетов, а какая посторонняя власть может лишить человека обетов, если он сам того не желает? Высланные из дацанов за штат ламы в глазах их почитателей остаются все такими же ламами, как и штатные. Поэтому целесообразным наказанием за нарушения ламами установленных для них государственных ограничительных, отрицательных узаконений должно быть узаконено удаление провинившихся монахов лам из мест инородческого населения в более или менее отдаленные места.
Таковы главные черты рассматриваемого ныне вопроса. Из самого общего и краткого знакомства с ними нельзя не усмотреть, что желаемое и просимое православной Русской Церковью его разрешение вполне согласуется с основаниями как православного христианства и правильно понятой свободы совести, так и с коренными началами русской государственности. Именно такое решение этого наболевшего и назревшего внутреннего вопроса будет вполне рациональным и целесообразным средством для устранения среди язычествующих инородцев Иркутско-Забайкальского края порожденных ламством беспорядков, разорения, развращения и отчуждения от России. В настоящем же своем положении идолопоклонническое и монголофильствующее ламство является в России каким-то эксплуататорским «государством в государстве». Главная причина этого в том, что, – говоря словами Михаила Никифоровича Каткова, – как на западных окраинах Империи русское правительство принимало образ немецкого и польского, так среди тунгусо-бурят оно усвоило себе характер буддо-ламского и действовало в подрыв своей национальности и своему государству, как могли бы действовать лишь его злейшие противники. Великая государственная власть Русской Империи уподобила себя буддо-ламским владыкам-монахам язычества и примешала к шарлатанскому ламству свою могучую силу. Оттого-то языческое ламство в России приобрело себе такое выгодное положение и захватило себе такую великую силу и власть, каких не имеет оно ни в Китае, ни в каком другом даже идолопоклонническом государстве. Но теперь все истинные православно-русские люди с живым нетерпением ожидают, чтобы вопреки всяким козням и хитрым проволочкам, коими Сибирские и С.-Петербургские ламофилы стараются помешать неотложному и должному решению этого важного государственного вопроса, – энергичным национальным действием высшей русской власти положен был конец антирусскому и антиправославному состоянию и направлению этого дела. Церковь Христова и народ русский надеются, что настоящий великий процесс созидательного православного христианства и народности русской с идолопоклонническим разрушительным, иностранным ламством будет теперь вскоре решен высшим русским правительством не иначе, как в духе основ государства православно-русского и в интересах истинного, созидательного и благодетельного православно-русского просвещения.
Постоянный действительный член Всероссийского Православного Миссионерского Общества, Евстафий Воронец.