Проповеди святителя Димитрия Ростовского были посвящены в первую очередь не догматам, а нравственному христианскому идеалу, чему способствовали составленные им «Четьи-Минеи» с готовыми примерами святости.
Его поучения отличались от памфлетов современников (митрополита Стефана (Яворского), архиепископа Феофана (Прокоповича)) отсутствием субъективной оценки частных событий. Святитель выводил из явлений общий нравственный урок, ориентируясь на главное учение Церкви – любовь к Богу и человеку.
В основе проповедей лежали Священное Писание, жития святых и труды отцов Церкви. Под влиянием киевской школы в его речи использовались риторические вопросы, неожиданные сравнения и отсылки к еврейскому тексту. Со временем схоластические приемы смягчились, речь стала живее и доступнее, а символизм и аллегории сближали его слово с народной поэзией и культурой эпохи Петра I.
Главной идеей всех его проповедей было стремление сделать людей лучше и добрее. В начале архиерейства центральной темой была любовь и обличение социального неравенства. Позже, особенно в ростовский период, на первый план вышла защита чистоты Православия от раскола. На протяжении всего служения свт. Димитрий Ростовский оставался защитником слабых и угнетенных, верным традициям древних русских пастырей.
Поучения святителя Димитрия – это не просто беседы, а богословско-литературные произведения. В них он призывает к борьбе с грехом и стяжанию добродетелей, к покаянию, вере и благочестию, не удерживаться из-за сознания своей греховности от Таинства Евхаристии. Он подчеркивает важность молитвы, поста и соблюдения заповедей.
Представленный сборник содержит 47 поучений и проповедей, посвященные непереходящим церковным праздникам, памяти святых, а также темам духовной жизни, пастырства, почитания икон и пр. Многие поучения связаны с Евангельскими чтениями.
В частности, в Поучении на день памяти девяти мучеников Кизических святитель толкует слова Христа (Лк.21:12-19) о страданиях, предании близкими и ненависти мира, призывая к терпению как пути спасения. А в Слове на день Великомученика Димитрия он говорит о нравственном действии язв Христовых.
В поучении на праздник в честь иконы Пресвятой Богородицы Донской после объяснения, почему Матерь Божия именуется Возбранной Воеводою, автор добавляет назидательное наставление о том, что Богородица, как ни сильна в ходатайстве пред Богом, не может умолить Его за нераскаянных.
В 1705 г. святитель произнес в присутствии Петра I одно из лучших своих поучений, на слова: «Терпением стяжите души ваши» (Лк.21:19) (см. Поучение на память святого великомученника Евстафия Плакиды), в котором обличает гневливость, которой был подвержен царь.
В Поучении на память святой великомученицы Екатерины святитель Димитрий толкует изображение креста в руке девы на ее иконе, раскрывая его как символ истинной веры, жертвенности, борьбы против мира, плоти и дьявола, духовной премудрости, любви ко Христу и мученичества, ведущего к Небесному Царству.
Поучения святителя Димитрия носят не только нравственный, но и догматический характер. Например, в Слове на Собор Архистратига Михаила говорится об отношении ангелов к человеку.
В Поучении на брань святого Архистратига Михаила описывается вечная брань небесных сил против бесов, где архангелы борются против семиглавого змия, символизирующего 7 смертных грехов (гордость, зависть, леность, нечистота, обжорство, лакомство и гнев). Эти грехи являются оружием диавола, с помощью которого он завоевывает вселенную. Поучение иллюстрирует победу Христа-Агнца над змием, призывая к духовной брани и подражанию небесным силам.
В сборнике также содержатся слова надгробные. Например, в Слове на поминовение Иоанна Семеновича Грибоедова святитель Димитрий говорит о неизвестности смерти, а в Слове на поминовение окольничего Тимофея Борисовича – о ее памятовании.
Поучение на день памяти святого Алексия, Митрополита Московского и всея России, месяца февраля, в 12 день («Я есмь Пастырь добрый. Овцы Мои слушаются голоса Моего» (Ин. 10:11, 27))
Возлюбленные слушатели!
Пастыреначальник Христос, Спаситель наш, пока был на земле со словесными Своими овцами, один называл Себя Пастырем, говоря: «Я есмь Пастырь добрый» (Ин. 19:11, 14). Когда же, дело пастырства совершив, восхотел отойти на небо к Отцу Своему, то оставил после Себя последователей – святых Своих апостолов и затем архиереев пасти Его стадо, как бы говоря каждому из них то, что однажды сказал святому Петру: «Паси овец Моих; паси агнцев Моих» (Ин. 21:15–16).
Ныне мы празднуем всечестную память иже во святых отца нашего Алексия, митрополита Московского и всея России чудотворца, нравам апостольским подражателя и апостольского престола в России наследника, то есть память пастыря нашего всероссийского празднуем, которого поставил Дух Святой пасти Церковь Божию. Исповедуем, что он был «пастырь добрый, полагающий жизнь свою за овец», как это явствует из истории святого жития его. Не сомневаемся и об овцах его, что они были добрые овцы, как и он был пастырем добрым, ибо слушались пастыря своего, так как говорит он: «Овцы мои слушаются голоса моего».
Итак, несомненно, что святитель Христов Алексий, хотя и по отшествии своем, однако, добрый для нас пастырь, ибо он, предстоя престолу Божию и оттуда на нас взирая, и все наши нужды и бедствия видя, молится о нас Христу Богу, чтобы помиловал людей Своих. Но подлежит сомнению, слушаем ли мы, его овцы, гласа его? Принадлежим ли мы к овцам его? Не сделались ли мы козлищами или иными дикими зверями, не слушающими пастырского гласа?
Совершим же в настоящей духовной нашей беседе рассмотрение внутри нас самих, овцы ли мы нашего пастыря, ныне празднуемого, или не овцы, а козлища и дикие звери? И это не для того, чтобы осудить кого-либо, а для того, чтобы исправить себя. Ты же, святитель Христов, сам укажи нам, кто твои овцы, слушающие твоего гласа, чтобы мы подражали им, и кто – из стад чуждых, чтобы нам охранять себя от них.
Начиная делать различение между овцами и козлищами, приведу здесь на память нечто из старчества. Некий пустынный старец, убеждаемый мольбами одного христолюбца изгнать беса из его дочери, сотворил молитву к Богу и сказал бесу: «Изыди из создания Божия». Бес же, возражая ему, задал вопрос: «Если хочешь, чтобы я вышел, то сначала скажи мне, кто овцы и кто козлища»? Старец отвечал: «Овец знает Бог, козлище же я сам». И бес, не стерпев смирения старца, бежал. Старец тот по смирению назвал себя козлищем, оставив овец на усмотрение Божие. Я же, грешный, слова эти поистине скажу: овец знает Бог, а козлище я сам.
Трудно распознавать в жизни этой овец и козлищ, как во тьме ночной отличить драгоценный бисер от простых камней. Бывает, что кто-нибудь всеми считается козлищем, а на самом деле он овца Христова, святой и праведный. Недаром где-то сказано: кажущаяся чистота многих в день Судный окажется нечистотой и навек осуждена будет, и, наоборот, видимая нечистота многих окажется чистотой и будет прославлена.
Подлинно, не знаю, кого назвать овцой, ибо никто не знает, каков человек в очах Божиих: свят или грешен. Говорят, что никто до смерти не бывает овцой, а назвать кого-либо козлищем боюсь, чтобы не впасть в грех осуждения. О себе только знаю, кто я: я – козлище. Однако, для нашей пользы необходимо рассмотреть, кто мы такие, из какой части: из части ли овец, или козлищ? Рассмотреть же и познать можем мы по знаку, указанному нам в Евангелии о пастыре добром: «Овцы слушаются голоса Его» (Ин. 10:27). Кто слушает пастыря своего доброго, тот овца, а те, кто не слушают пастырского гласа, не овцы, а козлища или дикие звери.
Захотел некогда святой Златоуст, пастырь добрый, разобрать в своем стаде, кто овцы и кто козлища, и, порассмотрев нравы человеческие, нашел больше зверей, чем овец, и сказал одному из них: «По чему я могу узнать в тебе человека? Ты угождаешь чреву как медведь, утучняешь тело как мул, ржешь на жен как конь, злопамятствуешь как верблюд, похищаешь как волк, гневаешься как змий, кусаешься как скорпион, коварен как лисица, носишь яд злобы как ехидна».
Вот явные признаки не овец, а козлищ, или, лучше сказать, зверей. Кто угождает своему чреву, тот медведь; утучняющий свое тело – мул; злопамятный – верблюд; кто наносит вред ближнему своему, тот скорпион; кто коварствует, тот лисица; кто злобствует – ехидна.
В другом месте тот же святой Златоуст коварного и исполненного злобы человека называет бесом и даже хуже беса. Почему? Потому, что беса можно отогнать от себя крестом, а злого человека ничем не отгонишь: не открестишься от него, не отмолишься. Что же превратило этих людей в зверей, в скотов и в самих бесов? То именно, что они не слушали гласа своего пастыря и прогнали его от себя с бесчестием.
Такие нравы усмотрел святой Златоуст в своем стаде. А ты, святитель Христов Алексий, предстоящий Божию Престолу и на стадо свое, на российских московских людей взирающий, что ты усматриваешь в своем стаде? Многих ли овец видишь? Или же видишь вместо овец больше медведей, чреву угождающих, мулов, плоть утучняющих, коней, на жен ржущих, верблюдов злопамятствующих, волков, чужое расхищающих, змиев, люто гневающихся, скорпионов, ближнего угрызающих, ехидн, яд злобы носящих, и самих бесов во плоти, «которые ни Бога не боятся, ни людей не стыдятся» (Лк. 18:2), ни святынь не почитают, не чают спасения и не трепещут муки?
О окаянные времена наши или, лучше сказать, окаянные нравы наши! Как далеко отстоим мы от овец Христовых, от тех овец, которые были прежде нас, которых пасли всероссийские пастыри Петр, Алексий и Иона! И уже они, взирая на нас, едва ли узнают в нас христиан, разве только имя христианское у нас видят. В чем же причина такого нашего развращения? Причина в том, что мы не слушаем пастырского гласа, не внимаем душеполезным поучениям, не слушаем Бога, говорящего с нами через рабов Своих и святые книги, как говорится: «Господь поведал людям в книгах». Неслушание пастырского гласа, то есть слова Божия, и есть причина всего зла. Напротив, слушание слова Божия делает человека благословенной овцой, ибо претворяет звериные нравы в овечью кротость. Зверем сделался было Давид, похитив чужую овцу, жену Уриеву, и самого Урия съел и истребил с земли живых. Когда же услышал слова Божии, устами пророка Нафана ему изреченные: «Зачем ты сотворил лукавое пред Господом?» (2Цар. 12:9), – тотчас же превратился Давид из зверя в смиренную овцу: Согрешил я перед Господом моим (2Цар. 12:13). Зверь был Ахав, царь Израильский, когда пожрал неповинного Навуфея-израильтянина из-за виноградника, который хотел у него отнять. Но когда услышал слово Божие из уст святого Илии пророка: «Вот, я наведу на тебя зло» (3Цар. 21:21), – тотчас же превратился в овцу, смирился и, склонившись пред лицом Господним, шел плача, сбросил одежды свои, облекшись во вретище. Зверь был мытарь Закхей, зверь хищный, сборщик Пилатов, насильственно грабивший чужое в Иерихоне. Когда же услышал слово Доброго Пастыря, Христа: «Закхей! Надобно Мне быть у тебя в доме» (Лк. 19:5), – тотчас же изменился сей зверь и, о, сколь изрядно соделался овцой! «Половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо». И кого не превратит слово Божие в овцу из зверя и козлища!
Празднуемый ныне святитель Христов Алексий после Христа Спасителя есть добрый наш пастырь. Во дни богоугодной жизни своей учил он бывших тогда овец Христовых преподобными и исполненными Святого Духа устами своими. Ныне же, имея сии уста заключенными смертью, в молчании поучает нас образом добродетельной своей жизни, о которой читаем в книгах. Тогдашние овцы слушали голос своего пастыря. А мы ныне? Слушаем ли мы его, взираем ли на богоугодную жизнь его, подражаем ли вере и добрым делам его? Не ведаю, как можем мы называться его овцами, если вслед его не ходим? Как можем именоваться его чадами, если не подражаем ему, отцу нашему? Как можем называть себя его учениками, если гласа его не слушаем? Но да не буду кому-либо в досаду и закончу мою беседу молитвой.
О святитель Христов, пастырь наш добрый! Пусть мы козлища и звери по отношению друг ко другу, пусть мы прогневляем Бога и тебя не слушаемся, однако, не оставляй нас, особенно в эти лютые времена, в которые мы обуреваемся волнами, как корабль в море, в которые мы близки к потоплению. Не оставь нас, отче, чад своих, пока своим ходатайством о нас к Богу не сделаешь нас из козлищ овцами, из чад гнева чадами Божиими. Твое дело было возвещать всем в Церкви мир, скажи же и ныне: «Мир всем!» Твоими молитвами мир миру христианскому, мир Церкви Христовой, мир людям твоим, да в мире и тишине поживем, славя Бога и твое предстательство ублажая. Аминь.