Суббота седмицы 22-й по Пятидесятнице
Сегодняшнее Евангелие повествует нам о том, как Господь послал Своих учеников на проповедь. Они еще не были во всей полноте апостолами, но Господь уже дал им благодать Божию, чтобы проповедовать Царствие Божие, исцелять больных и бесноватых, и они разошлись во все концы Палестины, прошли по ее городам и весям. Господь велел им не брать с собой ничего: ни посоха, ни сумки, ни хлеба, ни денег, даже по две одежды не брать в запас. Так Он приучал их всю надежду полагать на Бога: «трудящийся достоин пропитания», поэтому ни о чем не беспокойтесь, идите с Богом. И они поверили Ему, пошли, и, когда вернулись, Он их спрашивал: имели ли вы в чем-то нужду? Нет, не имели. И все последующие христиане православные, которые обратились от проповеди апостолов и их учеников, все, кому удавалось свою надежду на Бога возложить, никогда ни в чем нужды не имели. Всегда Господь их сохранял, лишь бы они были Ему верны.
И вот ученики ходили, исцеляли больных, очищали прокаженных, даже мертвых воскрешали, проповедовали о том, что Царствие Божие приблизилось, что пришел в мир Спаситель. Вся обстановка окружающей жизни была им крайне враждебна, слово их не принималось, поэтому единственное, чем они могли сокрушить сердца людей, было добро. Потому Господь им и заповедал исцелять больных: ведь когда человек страждет, ему не до греха, а если к нему с добром, да еще помочь исцелиться от болезни, то он лучше расположен слышать. Поэтому по заповеди Божией апостолы с любовью относились ко всем страждущим – и проповедь любви, милосердия, добра постепенно сокрушила весь мир.
Чего только иудеи и язычники с христианами ни делали! Первый христианин – это Сам Христос. Его распяли. И всем апостолам пришлось и в тюрьме посидеть, и в ссылках побывать, и все они, кроме Иоанна Богослова, кончили жизнь насильственной смертью. Потом пошли мученики – десятки, сотни тысяч мучеников за веру пострадали. Уж как христиан ни искореняли: и ловили, и сажали, и били, и травили – уничтожали всячески, на корню, как говорится, и ничего не удалось, добро, любовь все равно победили. И после трехсот лет такой проповеди – проповеди добра, любви, проповеди делом – Римская империя склонилась, пала к ногам Христа.
Первые христиане не все имели дар исцелений, какой Господь дал апостолам, но дар любви имели все. Из Деяний апостолов мы знаем, что люди говорили: посмотрите, как они любят друг друга. Действительно, между христианами была такая любовь, что она обращала к себе всех, даже мучителей. Палачами обычно бывали воины, римские солдаты. И вот они начинали мучить какую-нибудь девушку христианскую, думали: сейчас мы ее быстренько сломаем. И пытались и так, и так: и жгли, и били, и голодом морили – ну никак не сдается. И смотрят: в глазах ее нет к ним ни злобы, ни ненависти, ни гнева – ничего. Только терпение, кротость и смирение. И эти кротость, смирение и любовь обращали мучителей к Богу. Они думали: что же мы делаем, за что же мы такого хорошего человека истязаем? И даже упрашивали: нет уже сил тебя пытать, отрекись ты ради Бога. Веруй себе там в душе, только исполни то, что положено, и мы тебя отпустим. Некоторых мучеников даже соблазняли: мы тебе должность хорошую дадим, денег, дочь замуж за тебя отдадим, вылечим тебя, только давай кончим это дело скорей. Нет, не могут никак отречься от Христа. И это смирение, с которым мученики принимали страдания, обращало к вере. Многие палачи тут же вставали рядом и говорили: не будем их больше мучить, и нас казните, и мы хотим быть христианами. Их сразу же убивали, и они крестились в собственной крови.
Казалось бы, такое искоренение: Учитель убит, апологеты-апостолы убиты, мученики убиты, все уничтожены – все должны бояться. Но нет, христиане победили весь мир. Как это может быть? Только чудесным образом. Вот взять историю нашего родного отечества – начиная с семнадцатого года в России стали уничтожать веру: митрополитов, младших архиереев, священников перестреляли, монахов разогнали, посажали, храмы повзрывали. Емельян Ярославский объявил пятилетку безбожия – что к сорок первому году не будет у нас веры. Действительно, на свободе оставалось только три епископа, священников православных было очень мало, в основном были обновленческие, раскольнические приходы, куда народ не ходил, говорили: туда не надо, это продавшиеся священники. И большевики думали: все, вера искоренится. Нет, ничего не удалось. Как только стало во время войны послабление, сразу народ опять храмы наполнил.
А сейчас что мы видим? Никто из нас с вами за веру не боролся, кулаками в грудь себя не бил, правду-матку никакую не отстаивал, письма не писал, демонстрации не устраивал, не бастовал – и вот опять Церковь победила. Храмы открываются тысячами, люди крестятся. Теперь даже заклятые враги Церкви и то боятся вслух открыто сказать, что Церковь – это плохо, это мракобесие, как они раньше говорили. Почему? Да люди их разорвут на части, потому что Церковь – единственная сила, которая противостояла этому сатанинскому злу, этой жуткой бесовщине, разгулу дьявола на протяжении семидесяти двух лет. Никого нету, все истреблены, все кончено в этой стране – только Церковь стоит и стоит. Она то сжимается, съеживается, то опять вздыхает полной грудью; то уже кажется, нет ее совсем, то опять разгорается. Никак непобедима. И вот так же и апостолы побеждали: они веровали, что Царствие Божие придет в сердца людей, – и оно пришло.
Много сейчас храмов открывается, и в любом из них продается Евангелие. Я до сих пор не могу в это поверить. Каждый раз захожу и смотрю – вот оно, стоит, написано «Новый Завет». У меня аж сердце трепещет, радуется, думаю: какое это чудо, где я, в Америке, что ли? Почему же это Евангелие стоит, как это допустили? Что же они теперь не боятся Евангелия, может быть, думают, что порнография пересилит? Ведь какую литературу запрещали ввозить в нашу страну? На таможне спрашивали: Библия, порнография есть? Только это было нельзя. А теперь раз можно Библию, то можно и порнографию. И думают, что порнография захлестнет. Да, многих захлестнет, многие в этом блуде утонут. Но многие и обратятся к чистоте.
И для того, чтобы проповедь Царствия Божия была более успешна, как мы с вами этому можем послужить? Так же, как апостолы. Каждый из нас призван к апостольству, но не словом. Чтобы проповедовать словом, нужна специальная харизма, дар Святаго Духа, который дается с возложением рук священства. У большинства членов Церкви такой харизмы нет, но мы же все призваны, мы все ученики Христовы – и мы должны проповедовать своей любовью, добром. Мы должны быть, как Господь заповедал нам, агнцами среди волков. Пусть нас обманывают, пусть нас терзают, топчут, пусть в нас плюют, пусть нас убивают, но мы не должны терять самого главного – добра в своем сердце, потому что источник этого добра у нас есть. Оно, это добро, неисчерпаемо. Это Бог. И Его не одолеть всей силе сатанинского зла, которое сейчас опускается на нашу страну.
Действительно, бесы уже зримо ходят среди людей; их видят, даже отряжают экспедиции смотреть на всех этих якобы инопланетян. Но нет, эти существа гораздо ниже находятся, чем иные планеты; они здесь, это злоба поднебесная. И вот они материализуются, они пугают – ходят страшилы четырехметрового роста. А ведь это только начало. Тот, кто сейчас молод, доживет до страшнейших времен. Какие-то Сталин, Берия, Риббентроп – жалкий ученик Лаврентия Павловича – покажутся детским лепетом.
Все говорят: фашизм, как это жестоко! А что такое фашизм? У меня был знакомый, который и в немецком лагере сидел, и в нашем. Говорит: ну это небо и земля. У немцев жестокость, но там порядок, а здесь ты не знаешь, с какой стороны тебя что ждет, и это гораздо хуже. Но то, что грядет, будет еще хуже. Господь сказал: «Не бойтесь убивающих тело». Что могли сделать Сталин, Гитлер, Берия? Они могли убить, избить, выбить зубы, отбить почки, они могли тело человека замучить, уничтожить его. А то зло, что на нас грядет, будет уничтожать саму душу, растлевать ее: будет делать душу блудной, расслабленной духовно, склонной ко всяким бесовским мечтаниям, чтобы она прилеплялась ко всему бесовскому.
Меня недавно позвали среди школьников выступать, просят: батюшка, скажите им что-нибудь, чтобы поприличней себя вели. Учителя уже не знают, какие слова найти; думают, священника позвали, он им сейчас скажет – и они будут послушны. Смешно на это надеяться. Ребенка нужно воспитывать до того, как он зачат, а не когда ему уже пятнадцать лет. Что с ним теперь сделаешь? Ведь современных деток что интересует? Кашпировские, инопланетяне и блуд – вот их жизнь. Конечно, есть детки, которые химией занимаются, кто-то английский язык изучает, кто-то конструирует, но основная масса маленьких людей, которые через пять-шесть лет станут взрослыми, вступят в эту жизнь и будут рожать детей, у них в голове только этот интерес, вот это их привлекает и еще рок-музыка.
Любой нормальный человек, который воспитан в другой культуре, посмотрев, скажет: ну это же беснование, не поймешь, мужчина это или женщина. То есть смешение полов, извращение природы человека: женщина изображает собой мужчину, а мужчина – женщину. Потом обязательно мрак, мерцание, на заднем фоне какой-то дым идет, крики, слова жестокие, голоса жуткие совершенно – все именно чтобы подавить человека. Поэтому неудивительно, что молодые ребята, выходя с этих концертов, начинают что-нибудь громить, становятся наркоманами.
А представляете, что нас ждет, когда это все вырастет, вот эта огромная масса народа? То, что происходит сейчас, это просто первые ласточки. Мы видим: по сравнению с прошлым годом преступность выросла на пятьдесят процентов. А на следующий год еще, значит, на пятьдесят, то есть каждые два года будет удваиваться? Ну а СПИД? У нас сейчас больны пятьсот человек в стране, а через пять лет сколько будет миллионов? И так далее, потому что эта блудная атмосфера распоясывает человека, и он стремится только ко злу. И конечно, это все может захлестнуть, потому что методы воздействия дьявола сейчас гораздо более мощные. К телевизору прикованы цепью миллионы людей, и он их обрабатывает, воспитывает. Не сразу, конечно, но чем моложе человек, тем он легче это все воспринимает, потому что он не имеет никакого выбора. Ему никто не скажет о Христе, никто не скажет о добре, никто не скажет о милосердии, о смирении, о кротости, о благодати Божией. Воспитание идет только в одну сторону, в сторону зла; ребенок у нас теперь воспитывается в атмосфере абсолютного, тотального зла.
В Америке, где тоже этого полно, но там-то хоть Церковь имеет доступ к телевидению, там есть программы, есть целые каналы, где можно только проповеди одни слушать. И вообще там народ управляет, и он не позволит, чтобы детей с экрана телевидения прямо развращали. То безобразие, что у нас показывают, ни в какой Америке не допустят никогда. Это все там тоже есть, но не для всех, не насильно, а у нас народ беспомощный, он сопротивляться не привык.
И вот идет лавина этого зла, а что мы можем ей противопоставить? Конечно, мы должны все то, что мир предлагает, в своем сердце беспрекословно отвергать. От этого надо удалиться, своих детей надо от этого защищать, ограждать от влияния тех людей, которые этому злу подвержены. Надо нам так устроить свою жизнь, чтобы детки наши никогда даже не имели возможности услышать рок-музыку, увидеть эти обнаженные, блудные тела. Стараться, чтобы дома у нас не было зла, а было только одно добро, чтобы никто у нас не кричал, чтобы мы друг к другу относились с любовью. Только таким образом, хотя бы в своей семье, мы сможем стать проповедниками Царства Божия, Царства Любви. А если мы окрепнем духовно, то, может быть, за нами потянутся не только наши детки, но постепенно и племянники, и соседи.
Мы не знаем, сколько времени нам отпущено. Экологи говорят, что мир просуществует еще лет пятьдесят, а некоторые – что двадцать пять. Трудно сказать, сколько еще Господь будет все это безобразие терпеть. Но какой-то период нам все равно придется жить, мы не завтра умрем. Значит, этот отрезок времени надо нам прожить так, чтобы не пропитаться этим злом и по возможности сохранить наших детей. И надо на это всю душу свою положить, потому что, чтобы сейчас сохранить детей, надо только этим и заниматься и больше ничем. Поэтому нам придется забыть обо всем: и о карьере, и о тряпках, и о всякой науке, и о книжках, и о развлечениях. Мы не можем распыляться, иначе у нас просто сил не хватит.
Нужно нам создавать домашнюю Церковь. В нашем доме, как в храме, должна быть тишина, должен быть мир, должен быть теплый свет. Когда человек приходит в храм, он ожидает, что он здесь встретит ангелов, и очень бывает разочарован, если на него кто-нибудь набрасывается, как дикий зверь. И каждый дом наш должен стать храмом, чтобы, если входит сосед, или участковый милиционер, или водопроводчик, он видел, что здесь живут люди православные, что они не орут, они не хамят, не воруют, не роскошествуют, они не обжираются, не сидят у телевизора с утра до вечера, не ругаются, не злятся, не дерутся; из их двери никогда не доносится ни топот, ни пляска, ни шум. Здесь всегда тихо, спокойно, здесь добро, любовь, почтение друг к другу, здесь отношения кротости, смирения, теплоты.
Вот тогда мы сможем от растления и этот мир сохранить. Сколько нас, православных? В Москве сейчас пятьдесят храмов, в каждый храм постоянно ходят человек двести пятьдесят, ну даже пусть пятьсот – значит, всего двадцать пять тысяч. А живет у нас десять миллионов. По сравнению с ними двадцать пять тысяч – это, конечно, капля в море. Но все равно огромное дело можно сделать, потому что добро имеет такое свойство: оно как огонь, оно зажигает. Ведь люди, особенно молодые, нуждаются в добре, в тепле, в ласке, они к этому стремятся, но, к сожалению, дома этого не видят. Они видят только ложь, лукавство, обман, споры взрослых, всякую клевету, лицемерие. Дети это все замечают моментально, и им становится дома тошно, поэтому они идут на улицу, туда, где их понимают. И вот сидят в подвале, курят, потом начинают блудить, дальше уже наркотики, воровство, и пошло-поехало. А кто в этом виноват? Те, кто не смог дома создать для них такую духовную атмосферу, которая пересилила бы своим добром.
Каждый из нас создан Богом, и поэтому любой маленький человек инстинктивно стремится к добру, но поскольку он нигде – ни на улице, ни в школе, ни по телевизору, ни в семье – этого добра не получает, то он постепенно начинает пропитываться злом. И многие потом удивляются: почему они такие хамы, невоспитанные, злобные и во всем поступают наоборот, никак не хотят делать добро? Да потому, что они в такой атмосфере живут.
Поэтому на нас с вами, братья и сестры, лежит ответственность, как на апостолах. Христос понес на Своих плечах весь мир, а потом эту ношу передал Церкви. И Церковь в течение двухтысячелетнего шествия по земле спасла миллионы людей – спасла от зла. Но «по причине умножения беззакония» во многих любовь охладела, поэтому Господь сказал: когда приду второй раз, найду ли веру на земле?
Скоро придет Господь. Найдет ли Он на земле веру? Он не дал ответа на этот вопрос, но мы видим, что вера скудеет. Даже люди, которые ходят в храм, не могут свою веру показать. Да, они молятся, может, кто-то пост соблюдает, но так, чтобы их жизнь сияла добром, кротостью, щедростью – тем, чем сияла жизнь христиан раньше, – этого мы не находим. Редко-редко увидишь человека и умилишься в сердце и подумаешь про себя: эх, вот человек. Один на миллионы встречается истинный, настоящий христианин – тот, кто действительно ученик Христов и словом, и делом, кто с благодушием переносит все, кто никак на зло не отвечает злом, у кого добро в сердце пересиливает все зло мира.
Как же мало таких людей! А раз их мало, естественно, некому этот небосвод держать, поэтому мы приближаемся к концу. Но тем не менее святая Церковь всегда призывает к тому, чтобы люди проснулись, воспряли, потому что только от нас все зависит, больше ни от кого. На людей надеяться нечего. Сказано в Писании: не надейтесь ни на князей, ни на сынов человеческих, то есть ни на начальство, ни на людей, ни на кого. Надеяться нужно только на Бога. И если бы мы всю надежду на Бога возложили и, не заботясь ни о чем: ни о том, есть ли у нас запасы в сумке, ни о том, сколько у нас денег, – так бы за Господом твердо пошли и старались бы весь этот грех, который в нас, истребить, тогда, может быть, что-то и стронулось бы.
У зла есть все: у них есть печатные станки, газеты, телевидение, огромные штаты сотрудников, и с ними сатана. Можно было бы отчаяться, но уже бывали в истории случаи, когда казалось, что уже все рухнуло, – и вдруг Россия вставала из пепла. А апостолы с чего начали свою проповедь? Христа распяли – и они все убежали и спрятались. Вот с чего началась Православная Церковь: Его распяли, они спрятались, сидят и боятся, двери закрыли «страха ради иудейска». И вот приходит к ним воскресший Господь и говорит: «Идите, научите все народы». Двенадцать человек поверили, пошли – и возникла новая цивилизация, принципиально новая. Они всех победили не огнем и мечом, а кротостью и словом любви.
То есть вся история говорит об этом, надо только обернуться назад. Поэтому если мы будем за оружие браться, флаги повесим, начнем бастовать, кричать, требовать, мы ничего не добьемся, потому что у них этого всего больше и они сильней. Мы можем добиться, только если с нами будет Бог. А как этого достичь? Только если мы очистим свое сердце. Вот очистим сердце от греха – тогда в сердце у нас будет Бог, и мы сможем как апостолы – каждый из них создал целую Церковь. И если бы каждый из нас стал таким апостолом, то смог бы тоже целую Церковь создать – не только свою малую домашнюю, но и обратить ко Христу сотни людей.
Серафим Саровский говорил: «Стяжи мирный дух, и вокруг тебя спасутся тысячи». Вот нас двадцать пять тысяч человек в Москве. Если каждый из двадцати пяти тысяч стяжал бы Дух Свят, то вокруг него еще бы тысяча образовалась – вот и все, и пришла бы полная победа. Все стали бы трудиться, никто бы не требовал лишнего, никто бы не обманывал, телевизоры бы все аккуратненько выключили. Ведь бороться с этой пропагандой так просто: да выключи, и все. Хорошую, говорят, вещь придумали – радио: нажал на кнопку, и в доме стало тихо. Вот как хорошо, даже не обязательно телевизор с балкона выбрасывать.
И жизнь могла бы совершенно преобразиться в одну минуту, если бы мы все пришли в разум. Но этого никак не происходит. Каждый день на исповеди мы говорим одно и то же, не хотим палец о палец ударять, копошимся, как слепые котята. А надо шаг за шагом обязательно делать, иначе не только мы с вами погибнем, но и Москва погибнет, и Россия погибнет, а с нею и весь мир погибнет. Потому что Россия – это последний оплот, и она уже разваливается на куски. Не дай Бог, конечно, этот день застать, но судя по тому, как события развиваются, все очень близко. То, что написано в Священном Писании, исполняется на наших глазах чуть не каждый день.
Поэтому, братья и сестры, сегодняшнее Евангелие посылает нас на такую мирную проповедь, без единого выстрела и громоподобного слова. Только кротостью, смирением и любовью надо созидать правду Божию на земле. Аминь.
Крестовоздвиженский храм, 18 ноября 1989 года