Кафизма VIII

Ст. 1: к исполнению. О людях, удаленных от святынь. Давиду. В столпописание. Когда удержали его иноплеменники в Гефе.

Как и указывает надписание, псалом 55-й написан Давидом в особенно опасном и трудном внешнем положении его, о котором повествуется и в исторических книгах ветхозаветной Библии.³⁹ Спасаясь от Саула, он бежал за границу, к филистимлянам, бывшим и в то время врагами его народа, а еще больше – самого Давида, главным образом – за убийство им филистимлянина Голиафа. Нужно думать, что Давид, всегда вопрошавший пред важнейшими своими шагами указания воли Божией, и на этот раз спрашивал Его и даже имел в данном случае нарочитое „обетование‟ от Него (очевидно – о благополучном исходе такой его эмиграции), о котором он в псалме же и упоминает (ст. 9). Тем не менее, филистимляне г. Гефа в такой мере враждебно приняли его, что ему пришлось притвориться пред ними сумасшедшим (см. 1Цар. 21:10–12; 27:2–7), а потом поспешно уйти оттуда. В эту-то пору он и написал LV Псалом. Избавившись таким образом „от руки их, он пришел в пещеру некую, где обрел подобных себе несчастных изгнанников до четырех сот мужей‟. Отсюда можно думать, что люди, „от святых удаленные‟, суть те четыреста мужей изгнанных, кои не могли „ходить в храм Божий, но с Давидом семо и овамо скитаясь, укрывались‟. – Конечно, написанный при таких, крайне угрожающих обстоятельствах, псалом этот носит на себе особый характер. И вот тогда-то Давид и написал 55-й псалом, и нельзя нам не поражаться его содержанием. Что же мы видим? – О своем опасном положении Давид говорит здесь мало и очень обще, хотя он был буквально в пасти злейших врагов. Зато все время и с особенной силой твердит он в псалме о своей надежде на Бога, причем прямо чувствуется, как, повторяя такие излияния сердца своего, он больше и больше закрепляет в себе эту надежду. „В день не убоюся, (ведь) я же уповаю на Тебя. О Боге хвалебные слова мои: на Бога уповал, не убоюся: что сотворит мне плоть?!‟ – Таков его ответ на угрозы и угнетение со стороны врагов, „попиравших его весь день‟ (ст. 3–4). – „О Бозе похвалю глагол, – о Господе похвалю слово. На Бога уповал, не убоюся, – что сотворит мне человек?‟ – взывает он и к концу, в то же время уже благодарностию сердца свидетельствуя о себе, что „избавил Господь душу его от смерти, очи – от слез, а ноги – от поползновения‟...

Таким образом, по содержанию своему псалом LV-й – сплошная лирика, и потому не поддается логическому распределению на части. Поток чувств стремится в нем в одном указанном направлении, и разные частности в тяжко-опасном положении псалмопевца всплывают в сознании его, при соответственно-скорбных откликах на него – только для того, чтобы сейчас же выше поднялась волна восторженно-охватившей его душу непоколебимой и светлой надежды на Бога, переходя тут же и в излияния уже прямого благодарения за избавление от неизбежной еще, казалось бы, гибели. Так воспринимаются нами слова псалма: „весь день, боря, угнетают меня. Попирали меня враги мои весь день: как много борющих меня с высоты!.. Слов моих гнушались они: все помышления их против меня на зло‟. И тем поразительнее после этого благодарственная хвала последнего стиха в псалме – уже за избавление: души – от смерти, очей – от слез, ног – от поползновения. Но все же по некоторым оттенкам можно выделить 3 части: ст. 2–8; 9–12; и 13–14.

1. 2. Помилуй мя, БОЖЕ, яко попра мя человек: весь день, боря, стужи ми.

2. Помилуй меня, Боже, ибо попрал меня человек: весь день, воюя, угнетал меня.

3. Попраша мя врази мои весь день: яко мнози борющии мя с высоты.

3. Попирали меня враги мои весь день: ибо много воюющих против меня с высоты!

4. В день не убоюся, – аз же уповаю на Тя!

4. В (такой) день не убоюсь, (ведь) я уповаю на Тебя!

5. О Бозе похвалю словеса моя: на БОГА уповах, не убоюся: что сотворит мне плоть?!

5. – В Боге воздам хвалу словами моими: на Бога я (воз)-уповал, не убоюсь: что сотворит мне плоть (люди плоти)?

6. Весь день словес моих гнушахуся: на мя вся помышления их – на зло.

6. Весь день слов моих гнушались (они): о мне все помышления их – во зло.

7. Вселятся и скрыют: тии пяту мою сохранят, яко же потерпеша душу мою.

7. Водворятся и притаятся они пяту мою стеречь будут (по пятам за мною будут следить), так же – как подстерегали душу (жизнь) мою.

8. Ни о чесом же отринеши я, гневом люди низведеши.

8. (Всех) до единого отринешь их (греч.: не спасешь), во гневе низложишь народы.

II. 9. БОЖЕ! живот мой возвестих Тебе: положил-еси слезы моя пред Тобою, яко и во обетовании Твоем.

9. Боже, житие мое я возвестил Тебе (пред Тобой раскрыл): положил Ты слезы мои пред Тобою, как и в обещании Твоем.

10. – Да возвратятся врази мои вспять, вонь же аще день призову Тя: се познах, яко БОГ мой еси Ты!

10. – Да возвратятся враги мои вспять в тот день, когда я призову Тебя: вот я познал, что Бог мой это – Ты!

11. О БОЗЕ похвалю глагол, о ГОСПОДЕ похвалю слово...

11. О Боге – хвалу воздам речью: – о Господе похвалу воздам словом...

12. На БОГА уповах, не убоюся: что сотворит мне человек?!

12. На Бога я возуповал, не убоюся: что сотворит мне человек?!

III. 13. Во мне, БОЖЕ, молитвы, яже воздам хвалы Твоея...

13. Во мне, Боже, молитвы, которые я воздам, – в хвалу Тебе.

14. Яко избавил-еси душу мою от смерти, очи мои от слез, и нозе мои от поползновения: благоугожду пред ГОСПОДЕМ во свете живых!...

14. Ибо Ты избавил душу мою от смерти, очи мои от слез, и ноги мои от скольжения (чтобы я не поскользнулся): буду благоугождать пред Господом во свете (вечно) живущих.

Примечания к Псалму LV-му

Ст. 1. „Давиду в столпописание‟, – что означает надпись на столпе, иссеченную для вечной памяти; здесь, конечно, – для самоутверждения читающих в надежде (на Бога).

Ст. 2. Быть может, Филистимляне теперь так же издевались над ним (Давидом) с высоких кровлей своих общественных зданий, как в дни Судей над ослепленным Самсоном в храме Дагона.

Ст. 4–5. Арх. Ириней говорит: „Сей есть истинный и прямой опыт надежды нашей на Бога, когда мы не теряем бодрости духа, хотя немощи плоти и колеблют нас при предстоящей опасности. Страх и надежда хотя, по-видимому, противоположны друг другу, и суть такие страсти, которые в одном сердце вмещаться не могут; но пример Давида и самый опыт показывают, что надежда наипаче царствует там, где часть сердца объемлет страх. Она не в спокойном состоянии духа испытуется, но силу свою тогда проявляет, когда упадший дух восставляет и мысли, возмущенные страхом, надеждой на Бога успокаивает и подкрепляет.

Ст. 5. „Не убоюся, что сотворит мне плоть‟?! Ибо – в самом деле: „что сотворят мне гонители и враги мои, кои в сравнении с Богом не что иное суть, как только плоть, сиречь люди немощные и бренные?!‟

Ст. 6–8. Описует пространнее злобу иноплеменников, и говорит, что они во все время пребывания его у них не преставали глумиться над словами его, и изыскивали лишь способы, как бы погубить его.

Ст. 7. Хотя глаголы эти положены в будущем времени, однако у Евреев часто оно вместо прошедшего полагается. – Описывает, как притаились эти враги, со злобой следя за ним, хотя еще сохранили жизнь его.

Ст. 8. „Ни о чесом же отринеши я‟, т. е.: ни в чем не нуждаясь, Ты отстранишь их, и во гневе Твоем низведеши в ров всеконечной погибели.

Ст. 9–10. Как бы сказал: „я со слезами пред Тобою возвестил течение многоболезненной жизни моей; и Ты, премилосердый и всеблагий Отче, не отврати лица Твоего, но, как и обещал, воззри милостивне на слезы мои и ныне, и впредь, „воньже аще день призову Тя‟, ибо вот – познал я, что Бог мой – это Ты.

Ст. 11–12. Чего ради пророк первее сказал: „о Бозе‟, потом же – „о Господе‟? Он чрез сие хотел показать, что уповает на Бога не только, как на Судию, но и как на исполнителя правды, что означает имя Господа, Которому работают всяческая. Сие повторение не есть излишнее: оно имеет великую силу; ибо показывает, что хотя бы Бог и не скоро услышал молитву Давида, однако последний не престанет надеяться на Него, ведая, что Он никогда не лишает желания рабов Своих.

Ст. 13–14. Здесь Давид, свидетельствуя, что молитва уже наполняет душу его, вкратце исчисляет все Божии благодеяния, показывая, что Бог как душу его избавил от смерти, то есть, жизнь сохранил от предстоящей опасности, которою угрожал ему Саул, или Анхус, царь Филистимский: так „и нозе от поползновений‟, сиречь от греха, потому что не попустил ему согрешить между толикими искушениями, которыми подстрекаем был или убить Саула, или по крайней мере злословить его. „Благоугождать пред Господем во свете живых‟, не что иное означает, как жить, благоугождая Богу во свете жития сего, которого не имеют мертвые, или жить во свете веры и благодати, которые не имеют неверные и грешники...

Ст. 1: к исполнению. Не погуби. Давиду. В столпописание. Когда он убегал от Саула в пещеру.

Псалом 56-й можно разделить на две, почти равные половины, из которых каждая заканчивается стихом о вознесении Господа (ст. 6–12). Обе они воспевают избавление Давида от врагов помощью Господа. При этом в первой половине (ст. 2–6) больше передается, в чем состояло это избавление, хотя и в поэтических образах, а равно и в самых главных и общих чертах. Время гонений на Давида – время торжества беззакония; враги Давида это молодые львы (скимны). Злоба их такова, что зубы у них – оружие и стрелы, а язык – острый меч. Однако поношение пало на самих попирающих Давида, ибо послал Господь милость и истину Свою, и избавил душу его.

Вторая половина, в одном (7-м) стихе, также начинается изображением козней его врагов: они „сеть приготовили для ног его, и в лук согнули‟ душу его: выкопали пред лицом его яму, и – сами впали в нее. Но далее, со слов: „готово сердце мое‟, и до конца псалма, идет одно сплошное молитвенное обращение Давида к Богу, и уже – только в светлых тонах, ибо и сам псалмопевец видимо радуется о том, что в результате пережитых им бед и тревог до такой степени успокоился он в надежде на Бога: – „поспах смущен‟: вся душа его устремилась теперь к Тому, Чья „милость – до небес, а истина – до облак‟.

Что касается заключительных в обеих половинах псалма слов: „вознесися на небеса, Боже, и по всей земли слава Твоя‟, то у нас уже была о них речь о подобном же стихе – прокимне Вознесения Господня в объяснении (пс. ХLVI-го). Так и здесь: конечно, только упорством неверия одних, да каким-то индифферентизмом к вопросам веры, и оттого – слишком большой уступчивостью других, можно объяснить то, что и в наших православных, научно-богословских курсах и изданиях как-то затушевывается, иль даже и вовсе замалчивается, прямой и ясный в самой букве своей смысл этих, несомненно пророческих, слов, как предсказание о вознесении Господа на небо, что всегда и сознавала, и прославляла Св. Церковь. Не ясно ли каждому, что если слова эти брать в таком буквальном и исторически-оправданном смысле (а наша Святая Церковь именно в таком смысле их и принимает: возьмите хотя бы не только праздничное – на день Вознесения, но и постоянное богослужебное приведение этих двух стихов, и именно как воспоминание вознесения Господня, в конце всех литургий. И когда священнослужители говорят при перенесении Святых Даров: „вознесися на небеси, Боже, и по всей земли слава Твоя‟, – то ведь выражают они, несомненно, мысль о вознесении, отчетливо формулируя самую идею и историческую природу этого премирного события. – Но некоторые нам, наверно, тут возразят: не мог же-де Давид за 1000 лет так ясно предвидеть и с такой буквальной точностью предсказать это событие? – Конечно, в той полноте, конкретности и определенности, как знаем о вознесении Спасителя теперь – по совершении события, мы, сам он, как человек, не мог. Но всеведение Духа Святого, Коим, по слову ап. Петра, и открыто было ему то, что предсказывалось (1Пет. 1:20–21) без сомнения, ведало, а зная, озаряло и его человеческое сознание; как в той же степени бесспорно и то, что отнюдь не случайно ведь сущность события передана была тогда псалмопевцем именно этими, идеально-точными словами, которые в такой степени совпадают с тем, что в действительности и произошло, что и записано апостолами в книгах новозаветных, не менее псалмов боговдохновенных и для нас священных. Ведь в самом деле: точность и ясность их, этих слов, настолько велики, что, право, можно было бы подумать, что вписано было это пророчество в Псалтирь, как говорят, post factum, уже после того, как вознесение Господне совершилось, если б не знал весь мир, что писатели псалмов жили за 1000, иль хотя бы minimum за 400–500 лет до Рождества Христова, а текст тот же был и есть и в Ветхозаветной церкви Моисеева закона (у евреев). Психологически дело представляется нам так. Пред сознанием Давида в полной определенности и противоположности стояли в те моменты его жизни, когда он писал такие псалмы, два потока житейских, на которые он и реагировал – соответственно и отзывался – своим, горевшим такой любовью к Богу истины, сердцем. Один – обличаемый им поток беззаконий, уклон которого, как постоянно твердил он, вел в „ров‟ иль „ровенник‟ (могильный), – во ад. Другой – воспеваемая им „страна живых‟ – блаженная жизнь праведных, разрешающаяся в конечном исходе на небе. И, вот, в подъеме своего – не вдохновения, а подлинной бого-вдохновенности – он и созерцает в своих псалмах эти последние концы сих путей: как у тех – за могилу до ада, так в святом человечестве – на небо. А здесь, конечно, впереди всех предстоял его духовному взору – Тот, Кого так отчетливо ап. Павел именовал в своей речи о воскресении верующих „Первенцем‟ или „Начатком‟ всего необозримого океана имеющих последовать за Ним во втором Его пришествии этих уверовавших сынов воскресения (1Кор. 15:20). А как Давид представлял сие в полноте, путем каких „ассоциаций представлений‟, приходил к светлым чаяниям этим – то уже неведомо нам. Но Тот, Кто ему открывал все это, – Он санкционировал в нем абсолютную правду и чистоту этой, открываемой чрез Своего „отрока‟, истины. И тогда, – как Исаия восторженно воскликнул: „се Дева во чреве приимет, и родит Сына, и нарекут имя Ему Эммануил‟, а человечество, во исполнение сего пророчества, от дней апостольских и поныне, воспевает: „с нами Бог‟: так в данном разе, предсозерцая не только воскресение (о чем точно поведал евреям, со ссылкой на псалом Давида, в день Пятидесятницы и ап. Петр), но и вознесение на небеса Благословенного Семени его, Давид тогда и взывал к Нему из своей темной пещеры – этого символа темноты религиозной в окружавшем его тогдашнем человеческом роде, взывал – и крепкой надеждой, и отрадным призывом: „Вознесися на небеса, Боже, и по всей земли – слава Твоя!‟.

2. Помилуй мя, БОЖЕ, помилуй мя: яко на Тя упова душа моя, и на сень крилу Твоею надеюся, Дóндеже прейдет беззаконие..

2. Помилуй меня, Боже, помилуй меня: ибо на Тебя возуповала (вполне уверенно) душа моя, и на осенение крыл Твоих буду надеяться я, пока не пройдет беззаконие.

3. Воззову к БОГУ Вышнему, БОГУ, благодеявшему мне.

3. Воззову (воскричу) я к Богу Всевышнему, Богу благодетельствовавшему мне.

4. Посла с небесе, и спасе мя, даде в поношение попирающыя мя: посла БОГ – милость Свою и истину Свою.

4. Послал Он с неба (помощь), и спас меня: предал поношению (посрамлению) попирающих меня: послал Бог милость Свою и истину Свою.

5. И избави душу мою от среды скимнов. Поспах смущен: Сынове человечестии! Зубы их – оружия и стрелы, и язык их – меч остр.

5. И избавил душу мою от среды скимнов (молодых львов). Поспал я в смятении (был во время сна в тревоге). Сыны человеческие! – зубы их – оружие и стрелы, и язык их – меч острый.

6. Вознесися на небеса, БОЖЕ, и по всей земли – слава Твоя!

6. Вознесись на небеса, Боже, и но всей земле – слава Твоя!

7. Сеть уготоваша ногам моим, и слякоша душу мою: ископаша пред лицем моим яму, и – впадоша в ню.

7. Сеть (ловушку) уготовали для ног моих, и в лук согнули душу мою: выкопали пред лицем моим яму, и (сами) впали в нее.

8. Готово сердце мое, БОЖЕ, готово сердце мое! воспою, и пою – во славе моей.

8. Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое! буду петь, и псалмо-пою – во славе моей!

9. Востани, слава моя, востани псалтири и гусли. Востану рано.

9. Воспрянь, о слава моя! Воспряньте псалтирь и гусли! – Восстану я на заре.

10. Исповемся Тебе в людех, ГОСПОДИ, воспою Тебе, во языцех.

10. Во исповедании буду прославлять Тебя, Господи, в людях, буду псалмо-петь Тебя в народах.

11. Яко возвеличися до небес милость Твоя, и далее до облак – истина Твоя!

11. Ибо возвеличилась до небес милость Твоя, и даже до облаков – истина Твоя!

12. Вознесися на небеса, БОЖЕ, и по всей земли – слава же Твоя!..

12. Вознесися на небеса, Боже, и по всей земле – слава Твоя!..

Примечания к Псалму LVI-му

Надписание и содержание: История, по случаю которой псалом сей написан, обретается в первой книг Царств, гл. XXIV (1Цар. 24), где повествуется, что Давид, бегая от Саула с некоторым числом верных ему, скрылся в пещере Енгаддовой.⁴⁰

И вот, Саул вошел по случаю в ту же пещеру, где укрывался со спутниками Давид, тогда один из них – Авесса предложил ему убить Саула. „Не погуби‟, ответил ему Давид, и только отрезал край одежды его. Относительно этой надписи в псалме Блаженный Августин и Иероним толкуют оную о титле Креста Христова, которого Пилат не восхотел переменить вопреки прошению иудеев. Феодорит же и Евфимий толкуют о Давиде, который не хотел убить Саула, хотя и мог неповинно то сделать. Некоторые мнят, что Давид о себе здесь просит Бога, дабы не попустил ему убиту быть от Саула. Некоторые наконец утверждают, что сим словом означается мусикийское орудие, на котором псалом сей пет был. При столь многом различии мнений всяк своему рассуждению да последует. (Ириней).

Ст. 2–4. „На сень крылу Твоею надеюся‟, – аки бы сказал: я не только доселе уповал на Тебя, но и пребуду в сем уповании во всякое время. Сие же будет дотоле, „дондеже прейдет беззаконие‟, сиречь, доколе возымеет конец беззаконная ненависть врагов моих.

Ст. 3–4. Какое же было благодеяние сие, о том повествуется в первой книге Царств. Ибо когда Саул окружил воинством своим ту гору, на которой Давид укрывался, и уже не представлялось ему ни выхода, ни спасения, как сказано выше; тогда Божественный Промысл послал к Саулу вестника, дабы уведомил его, что иноплеменники с великим воинством напали на землю Израильскую. По получении сего известия Саул принужден был оставить на этот раз свои преследования Давида.

Ст. 5–6. „Посла с небеси милость и истину‟, аки две руки или два крила: „милость‟, еюже спасе мя, „и истину‟ сиречь правосудие, имже врагов моих посрамил и чрез то избавил душу мою (жизнь мою) от сонма врагов, кои лютостью своей подобны были львам…

Ст. 6. Бог по всей справедливости должен защищать Свое Пресвятое имя, должен восставать и возноситься на высоту, дабы низложить оную высокую кичливость надменных людей, которые не меньше Ему Самому, как и праведникам, ругаются. И потому Он не может и не должен терпеть бесчестия, причиняемого ими славе Его. Сего ради прилично пророк желает и просит Бога распространить славу Свою, дабы все познали и восхвалили правосудие Его, переносясь и мыслью, а наипаче чувствами сердца своего, к грядущему восшествию во славе Господа на небеса.

Ст. 7. Душу свою нарицает сляченную, применяя речь к людям боязливым, которые от робости и страха обыкновенно сляцаются (глубоко склоняются) или нагбенны предстоят пред лицем мучителей. Так и птицы, впадшие в сети ловца, боятся перьем двигнуть, но к земле согбенны прилегают. Далее говорит: „ископаша яму‟, – Так враги его упали в ту самую яму, которую выкопали они для Давида.

Ст. 8. Аки бы просто сказал: Господи! я готов и жить и умереть, готов попираем быть, готов и царствовать: словом, что бы со мной ни случилось, все готов я от руки Твоей принять. Я буду прославлять Тебя и со услаждением петь, ибо в этом – единая, ценная для меня, слава моя.

Ст. 9–10. Не муз призывает как творят то языческие стихотворцы, но Духа пророчествия, Которого вдохновением и воспевал он таинственные песни во славу Бога. И как утреннее время зело способно к богомыслию и хвалению Бога, сего ради востав заутра, настраивает псалтирь и гусли, восклицая „востани, слава моя, востани псалтирю и гусли, востану рано‟. Славою нарицает Он язык, как орудие, созданное для прославления Бога, а под псалтирью и гуслями разумеет не одни мусикийские орудия, но паче самую душу и мысли.

Ст. 10. И так как ведал святой пророк, что псалмы его по всей вселенной воспеваемы будут от верных, не точию от иудей, но и от язык, собранных в Церковь: сего ради присовокупил слова сии, призывая примером своим всех к воспеванию Бога.

Ст. 11–12. Указывает причину, чего ради хочет хвалить Бога во всех языцех, относя оную единственно к милости и правосудию Божию, и показывая, что они так велики, что простираются даже до облаков и небес, как сами по себе, так и по делам их.

Ст. 12. И так как сказал, что милость и истина Господня касаются небес: сего ради, говоря о вознесении на небо, прилично упоминает и о земле дабы показать, что величие их не ограничивается единым небом, но наполняет и землю.

Ст. 1: к исполнению. Не погуби. Давиду. В столпописание.

Псалом 57-й, по характеру основному – также обличительный, однако заметно отличается от других, в этом ему подобных, тем, что в нем псалмопевец о себе вовсе не говорит, как и не жалуется, как обычно, на вражду лично к нему и гонения. Зато укоризн и, так сказать, отпора грешникам в нем даже больше, чем в предшествующих псалмах подобного рода. – Судя по началу, написание псалма было вызвано похвальбой нечестивых его современников о своей деятельности (может быть, по типу самовосхваления со стороны Авессалома собственным судом по сравнению с судом престарелого отца его). Псалом 57-й и начинается с требования – „правая судить‟, если есть правда в словах их. И в ответ им, таким „критикам‟, псалмопевец указывает, что в самом сердце их – беззаконие, которое и творят они на земле. И уже с дней младенчества отчуждились они (от Божия закона), предавшись лжи в словах своих. И при этом и ярость этих беззаконников – „по подобию змиину‟ по проникающей ее злобе и непокорности их, в отношении к каковым свойствам он и сравнивает их со злостно-ядовитым аспидом, затыкающим уши свои, и не поддающимся „обаванию обавающаго‟, даже и со стороны человека премудрого.

Голосом праведного гнева, псалмопевец далее и возвещает им, всем таким закоснелым грешникам, кару свыше Бог Сам сокрушит (оскаленные, как у хищных зверей) зубы их, как сокрушаются мощные члены львов. В ничто обратятся они, как вода мимотекущая, от которой ничего не остается. Огонь падет на них, и как воск, растают они. Во гневе Он пожрет их, прежде нежели малый терн обратится в кустистый рамн, т. е. раньше, чем грехи малые вырастут у них в великие пороки. И тогда, говорит Давид, возвеселится праведник, видя такое заслуженное мздовоздаяние человеческому нечестию и злобе, ибо он с чувством нравственного удовлетворения скажет: „значит, есть плод праведности. Итак, есть Бог судящий на земле‟.

Единый по содержанию, псалом LVII-й можно разделить на три части. Из них первая (ст. 2–6) посвящена характеристике самоуверенных „сынов человеческих‟ (припомнить противопоставление таковых сынам Божиим‟ в книге Бытия, Быт. 6:1–5), беззаконствующих с самого младенчества своего и даже не уступающих и змее ядовитой в бессильной злобе и ярости своей. Часть 2-я (ст. 7–10) описывает наказание этим грешникам от Бога – до степени явной и полной гибели их, даже еще до окончательного созревания испорченности их. И, наконец, 3-я (ст. 11–12) передает голос нравственного удовлетворения праведников при виде такого проявления правосудия Божия над нечестивцами.

I. 2. Аще во истину убо правду глаголете, правая суди́те, сынове человеческие!

2. Если вы точно воистину правду говорите, то по справедливости суди́те, сыны человеческие!

3. Ибо в сердце беззаконие делаете на земли, неправду руки ваша сплетают.

3. Ибо в сердце делаете (вы) беззаконие на земле: неправду руки ваши сплетают.

4. Отчуждишася грешницы от ложесн, заблудиша от чрева, глаголаша лжу.

4. Отчудились (от пути истинного) грешники с (материнских) ложесн (с самого рождения), заблудились от чрева, говорили ложь (ложное).

5. Ярость их – по подобию змиину, яко аспида – глуха и затыкающаго уши свои, –

5. Ярость их – по подобию змия, как у аспида – глухого и затыкающего уши свои, –

6. Иже не услышит гласа обавающих; обаваем обавается от премудра.

6. Который не услышит голоса обаятелей (пением заклинающих); зачаровываемый (же) зачаровывается от премудрого (заклинателя).

II. 7. БОГ сокрушит зубы их во устех их: членовная львов сокрушил-есть ГОСПОДЬ.

7. Бог сокрушит зубы их в устах их: челюсти львов сокрушил Господь.

8. – Уничижатся, яко вода мимотекущая, напряжет лук Свой, Дóндеже изнемогут.

8. – Уничтожатся они, как вода мимотекущая, напряжет (против них Он) лук Свой, пока не изнемогут.

9. Яко воск растаяв, отимутся: паде огнь на них, и не видеша солнца.

9. Как воск, растаяв, исчезнут: упал огонь на них, и не увидели (они) солнца.

10. Прежде еже разумети терния вашего рамна, яко живы, яко во гневе пожрет я.⁴¹

10. Прежде, нежели терны ваши вырастут (сойдутся) в рамн (целый куст), еще живыми поглотит их, как во гневе (огонь).

III. 11. Возвеселится праведник, егда увидит отмщение: руце свои умыет в крови грешника.

11. Возвеселится праведник, когда увидит отмщение: омоет руки свои в крови грешника.

12. И речет: „аще убо есть плод праведнику. Убо есть БОГ, судя им на земли!‟

12. И скажет (греч. – „человек‟): „итак, значит, есть плод праведнику. Значит, есть Бог, творящий им суд на земле!‟

1-я слава VIII-й кафизмы.

Примечания к Псалму LVII-му

Ст. 2. Взятый сам по себе, стих этот можно понимать двояко, в зависимости от того, в изъявительном или повелительном наклонении понимать слово „судите‟ (су́дите или суди́те). Принятое, и славянское – с ударениями, чтение разумеет это слово в первом виде, т. е. наклонении изъявительном, и тогда понимается стих этот здесь, как подтверждение правильности разбираемого суда человеческого. Однако, все содержание псалма, начиная со следующего же стиха, присоединяемая союзом ибо, идет против этого, раскрывая, как не только уста их, но и самые руки „неправду сплетают‟. Поэтому слово „судите‟ лучше читать, как призыв к правому суду, т. е. в повелительном наклонении.

Ст. 3. „…Неправду руки ваши сплетают‟. Причина сего переносного выражения есть та, что люди оные угнетали Давида под благовидным предлогом справедливости, так как бы был он человек вероломный, враг царю, и возмутитель общего покоя, чего вовсе не было.

Ст. 4–6. Пророк говорит, что враги его упоены были злобой еще от самой утробы матерней, и что вероломство и лютость родились вместе с ними. Сию-то необузданную и несносную злость, которая при всеобщем растлении людей всякого омерзения достойна, оплакивая, Давид жалуется, что она во врагах его царствует, и что он с чудовищами паче, нежели с людьми, имеет дело.

Ст. 5–6. Аки бы сказал, что они суть не из простого рода змиев, но хитростью своей, а наипаче неподатливостью на увещания и упорством, превосходят даже и самых упорных и хитрейших аспидов, умеющих не поддаваться очарованию даже и искуснейших заклинателей. Ибо под именем „премудрого‟ в сем месте разумеется человек, искусным в волшебной науке, или очарователь зверей…

Ст. 7–8. Бог отымет силу у людей сих (беззаконников), как бы они крепки и сильны ни были. Ибо, что есть крепче и сильнее льва, и что тверже и острее членовных, то есть коренных, зубов львовых? Но Бог сокрушит зубы львов сих, то есть – сотрет крепость и силу злодеев оных.

Ст. 8. То есть: Бог дотоле не ослабит руки Своей, карая нечестивых, доколе они совсем не изнемогут и, лишившись последних сил, не испустят дух. Ибо лук, входя прямо в сердце, много ли даст жить человеку?

Ст. 9–10. Сколь удобно солнцу или огню воск растопить, который, как бы тверд ни был, не может противостоять солнечному жару, или палению огня, но вдруг растопляется, и погибает: так, говорит псалмопевец, они, растаяв, погибнут. Огнь гнева Божия падет на них, и тии не узрят солнца.

Ст. 10. Подобие слов взято здесь от терния, которое земледельцы на полях исторгают прежде, нежели вырастут и крепятся отрасли его. Аки бы сказал: прежде, нежели злоба ваша усилится совершенно и созреет, выросши наподобие колючих терновых игл, Господь истребит вас в гневе Своем.

Ст. 11–12. Когда, говорит, все то сбудется, что сказано о погибели нечестивых, тогда праведник восторжествует и возрадуется: но возрадуется не о том, что само по себе отмщение приятно ему, но что узрит он правосудие Божие, и умыет руки свои, не кровью грешника обагряя, но очищая себя от подобных грехов и наказания. Под именем крови часто в Священном Писании разумеется грех или наказание за пороки (Ириней).

Ст. 12. То есть: когда нечестивые наказаны будут, тогда и праведник возвеселится, и всякий человек, видящий сие, скажет: что если правда некоторый плод приносит, как и поистине приносит, – то плод оный есть самый величайший, потому что Бог – верховный всех Судия – не оставляет грешников без наказания, а праведников без награждения… Имя земли ясно оттеняется потому, что в те времена нечестивые люди, почитая счастье за божество, господствующее в мире, заключали владычество Бога на одном только небе.

Ст. 1: к исполнению. Не погуби. Давида. В столпописание. Когда Саул послал стеречь дом его, дабы умертвить его.

В противоположность предшествующему псалму, 58-й псалом представляет собой молитву псалмопевца о спасении уже лично его самого, и главным образом – в смысле избавления от врагов. Это и понятно, ибо вылился он из души Давида тогда, когда самый дом Давида был окружен посланными от Саула воинами, чтобы отвести его к Саулу и там предать смерти. По своему положению в то время они действительно, как и читаем мы в псалме, напоминали собой сторожевых собак, да еще с голоду ищущих себе добычу. Однако Давид не желает их смерти: напротив, прямо просит: „не убий их, да не когда забудут закон Твой‟ (Пс. 58:12).

Впрочем, были тут не одни воины (солдаты), (да и из воинов, конечно, отборные: те, которые были известны, как противники Давида), но за ними – и приведшие их туда вожди, злые подстрекатели Саула, которые сознавали, что творят несправедливое и злое дело, однако цинично говорили: „кто услышит?!‟. И потому псалмопевец и просит у Бога не только рассеять их и низложить – за слово языка их, за клятву и ложь, – но и оповестить их при этом об ожидающей их кончине, правосудно-гневной кончине. В данное же время, снова оттеняет он, вся мысль их, как у псов голодных, о пище, и они „разбегутся, чтобы насытиться, а если не насытятся, то и поропщут‟ (Пс. 58:16). Очень возможно, что такую характеристику – голодных псов – Давид давал здесь наемному отряду Саула, и притом, вернее всего – из иноплеменников, ибо воины евреи, не забывшие заслуг Давида, начиная с победы его над Голиафом, были бы для данного поручения не надежны. А вместе с тем понятным становится, почему мысль его от осаждавших его дом врагов-воинов из язычников переходит и вообще к народам языческим.

‟Не за беззаконие мое и не за грех мой напали на меня сильные‟, свидетельствует Давид, и потому не сомневается в помощи Его: „Крепость мою чрез Тебя я сохраню, ибо Ты, Боже, Заступник мой, Бог мой – милостию Своею поспешит ко мне, Бог мой явит (ее) на врагах моих‟ (Пс. 58:4, 11–12), пред глазами наготовленной смерти, словом непоколебимой надежды, вещает он. И в конце псалма, как всегда, обещает воспеть Бога, силу Его и милость Его.

Таким образом, и данный LVIII Псалом написан Давидом в великом волнении чувств, и потому логической расчлененности мыслей в нем немного. Но все ж его можно разделить, для большей ясности понимания, на такие 4 части: 1-я (ст. 2–5) – горячий вопль Давида о спасении и помощи, с призывом к Господу – видеть невинность Давида, и потому „возстать на встречу ему‟. Во второй части псалмопевец зовет Господа посетить судом Своим беззаконников, переходя, по обычаю своему, от личных своих врагов к врагам Божиим и ко всем народам языческим, где, очевидно, такое засилье беззаконников сложилось особенно широко и сильно, повлияв, видимо, и на Саула с сообщниками и подстрекателями его. И потому, в противовес самонадеянному и самоослепленному заявлению преступных насильников – „кто услышит‟, он и призывает Господа не только „посмеяться им‟, но и „уничижить вся языки‟ (Пс. 58:9). И здесь-то, в этот момент, очами верующего своего сердца Давид и усматривает, что вот – прошение его уже исполняется: милость Господня, предваряя, так и явится в посрамлении врагов его. Часть 3-я (ст. 12–16) начинается просьбой Давида: „не убей их‟, а лишь „расточи и низведи их‟. Впрочем, он не сомневается, что в грехе гордыни своей, от клятвы своей и лжи, они все равно „во гневе кончины исчезнут‟. Те же, что стерегут его дом, как голодные псы, „разыдутся ясти‟. И как уж сказали мы, в заключительной, 4-й части (ст. 17–18) псалмопевец и обещает воспевать силу и милость Господа за помощь Его, и уже так теперь эту хвалебную песнь и поет Ему.

I. 2. Изми мя от враг моих, БОЖЕ, и от востающих на мя – избави мя!

2. Освободи меня от врагов моих, Боже, и от восстающих на меня – избавь меня!

3. Избави мя от делающих беззаконие, и от муж кровей – спаси мя!

3. – Избавь меня от делающих беззаконие, и от мужей кровей спаси меня.

4. Яко се уловиша душу мою, нападоша на мя крепцыи: ниже́ беззаконие мое, ниже́ грех мой, ГОСПОДИ!

4. Ибо – вот уловили душу (жизнь) мою, напали на меня крепкие: (нет) ни беззакония моего, ни греха моего, Господи!

5. Без беззакония текох, и исправих: востани в сретение мое и виждь.

5. Без беззакония (я) проходил и исправлял (путь жизни): возстань на встречу мне и – воззри!

II. 6. И Ты, ГОСПОДИ БОЖЕ сил, БОЖЕ Израилев, вонми посетити вся языки: да не ущедриши вся делающыя беззакония.

6. И Ты, Господи Боже сил, Боже Израилев, потщись посетить все народы, да щедроты Свои не явишь на всех делающих беззаконие.

7. Возвратятся на вечер и взалчут, яко пес, и обыдут град.

7. Возвратятся (они) к вечеру, и взалчут, как пес, и обойдут город.

8. Се тии отвещают усты своими, и меч – во устнах их: яко – „кто слыша?‟

8. Вот они откликаются устами своими, и меч – во устах их: ибо: – „кто услышит?!‟

9. И Ты, ГОСПОДИ, посмеешися им, уничижиши вся языки.

9. И Ты, Господи, посмеешься им, уничижишь все народы.

10. Державу мою к Тебе сохраню: яко Ты, БОЖЕ, Заступник мой еси.

10. Уверенность сердца моего в Тебе (силу мою, устремляясь к Тебе) сохраню: ибо Ты, Боже, Заступник мой!

11. – БОГ мой, милость Его предварит мя! БОГ мой, явит мне на вразех моих.

11. Бог мой, – милость Его (греч.: Твоя) предварит меня! Бог мой, явит мне (Свою милость) на врагах моих.

III. 12. Не убий их, да не когда забудут закон Твой: расточи я силою Твоею, и низведи я, Защитниче мой, ГОСПОДИ!

12. Не убей их, дабы когда не забыли (они) закон Твой: расточи их силой Твоею, и низложи их, – Ты, Защитник мой, Господи!

13. Грех уст их – слово устен их: и яти да будут в гордыни своей, и от клятвы и лжи возвестятся в кончине, –

13. Грех уст их – слово губ их: и да будут схвачены (они) в гордыне своей, и из-за проклятия и лжи возвестятся в (своей) кончине, –

14. – во гневе кончины, и не будут. И уведят, яко БОГ владычествует Иаковом и – концы земли!

14. – в лютой (от гнева Господня) кончине, и не будут. И узнают (все), что Бог владычествует над Иаковом и (над) концами земли!

15. Возвратятся на вечер, и взалчут, яко пес, и обыдут град.

15. Возвратятся (они) к вечеру, и взалчут, как пес, и обойдут город.

16. Тии разыдутся ясти: аще ли же не насытятся, и – поропщут…

16. Разойдутся они, чтобы поесть: если же не насытятся, (то) и – возропщут…

IV. 17. Аз же воспою силу Твою, и возрадуюся заутра о милости Твоей! яко был-еси Заступник мой, и Прибежище мое в день скорби моея.

17. Я же воспою силу Твою, и возрадуюсь с раннего утра о милости Твоей! Ибо Ты был Заступником моим и Прибежищем моим – в день скорби моей.

18. Помощник мой еси, Тебе пою! яко БОГ – Заступник мой еси, БОЖЕ мой, милость моя!..

18. Ты – Помощник мой, Тебе воспою! ибо Ты – Бог, Заступник мой, – Боже мой, милость моя!..

Примечания к Псалму LVIII-у

Надписание и содержание. Из приведенной надписи явствует, какой случай побудил Давида написать псалом настоящий. Ибо в первой книге Царств, в гл. XIX (1Цар. 19), повествуется, что Саул, желая убить Давида, послал своих воинов стеречь его в доме, дабы куда не убежал; но Давид, при помощи жены своей, оконцем свесившей его, ночью убежал. По сему случаю написал молитву, которую при великой оной опасности принес Богу.

Ст. 2 и 3 представляют собой исходный, горячий вопль осажденного в своем дому, дышащими смертоубийством врагами Давида, в сущности, хоть и посланными от царя Саула, но разбойниками, явившимися с целью убить заведомо неповинного человека, и потому именно, что он являлся прямо противоположным им по нравственному типу своему.

Ст. 4–5. Т. е. что он и сил не имеет к сопротивлению и без всякой вины своей претерпевает столь тяжкое и жестокое нападением. Аки бы сказал: что бы люди ни говорили обо мне, и как бы ни клеветали на меня, но я неповинен...

Ст. 6. Удостоверяет себя, что и скорби его, купно с невинностью, и злоба врагов Богу известны. Таким образом, чрез глагол „виждь‟, Давид все дело свое предоставляет на испытание Божию суду, нарицая Его „Богом сил и Богом Израилевым‟, из коих первым выражением он беспредельную силу Его превозносит, а другим – особенное Его попечение, которое имеет Он, как Отец, о сынах Своих и о всей Церкви... Намерение пророка здесь клонится к тому, дабы показать, что Бог силен усмирить и привесть в порядок не только то малочисленное сонмище нечестивых, но и весь мир наказать за грехи.

Ст. 7–8. Псы, если в день ничего не найдут, то надеются найти к вечеру, бегая всюду. Сие бегание псов весьма изрядно изображает зверские нападения врагов. „И меч во устнах их‟ – означает то же, что дышат они убийством, или что столько же имеют мечей во устах к закланию бедного человека, сколько произносят слов злобно враждебных... „Яко кто слыша?‟ Сими словами изобличаем безумное вольнодумство нечестивых, которые изображают Бога спящим на небеси, дабы не бояться Его.

Ст. 9. Аки бы сказал: Господь не имеем нужды в великом приготовлении, но как скоро восхощет наказать вас, тотчас аки играя, в ничто обратить... И хотя бы и все народы присоединились к ним, то и тех презрит, или в ничто обратит, по сказанному пророком: „вот народы – как капля из ведра, и считаются, как пылинка на весах‟... „и аки плюновение вменятся‟ (Ис. 15:15).

Ст. 10–11. Твоим Промыслом наслаждаясь, пребываю я цел и невредим: сего ради не на мои силы уповаю, но крепость мою к Тебе отношу, и не всуе уповаю на покровительство Твое, „яко Ты, Боже, Заступник мой еси‟.

Ст. 12. Давид научаем, что Бог с намерением мщение Свое надолго отлагает. Ибо если бы вдруг и в едину минуту всех нечестивых истребил, то вскоре был бы забвен закон милости Его. И так просит Бога, дабы Он не убил, но рассыпал их. Чего ради? Дабы сии нечестивые люди, угнетаемые бедностью и злостраданием, семо и овамо (туда и сюда) скитаясь, не забывали закона Его.

Ст. 13–14. Грех их, говорит, явен есть от уст их; так как очевидно изблевывают они гордыню и лютость. Сей смысл тотчас подтверждает следующими словами: „яти да будут в гордыни своей‟. Ибо означает источник греха, показывая, что враги, будучи надменны гордостью, бесстыдно и дерзко злословили невинного, и не только злословили, но и проклинали. Сего ради и казнь предвозвещает им, говоря: „от клятвы и лжи возвесиятся в кончине, и не будут‟ – т. е. прослывут бесчестными людьми до конца жизни своей, пока не погибнут... „Бог владычествует Иаковом, и концы (-ами) земли‟. Здесь ясно упоминает о владычестве Бога, дабы все познали, что Он управляет Церковью Своей.

Ст. 15–16. Прежде жаловался, что они наподобие псов лают, будучи томимы ненасытным желанием и алчностью – вред причинить ему: а здесь смеясь беззаконным усилиям их, отмечает, что они, утомясь от трудов целодневных, принуждены будут оставить желания свои. Таким образом, поздравляя себя, противополагает слова сии выше реченной своей жалобе.

Ст. 17–18. Хотя тогда Давид благоразумием и находчивостью жены своей исхищен был из рук вражьих, но так как то Бог вложил ей такую мысль, и так перехитрил Саула, и уничтожил козни его, сего ради прилично воспевает за все это силу Бога, и радуется о милости Его. И нарицая Бога помощником и заступником, себе ничего не оставляет; признает себя немощным, и спасение свое приписывает единой лишь милости Бога.

Ст. 1: к исполнению. О том, что изменится. В столпописание Давиду. В научение.

Ст. 2: когда он сожег Средоречие Сирийское и Сирию Совальскую, возвратился Иоав и поразил Едома в Соляной долине, 12 тысяч.

По содержанию своему и этот псалом разделяется на две равный половины. В первых 7 стихах припоминаются пережитые события: сначала – печальные, когда отринул Господь народ Свой, показал ему „жестокая‟, и напоил „вином огорчения‟. Современные толковники указывают в объяснении этого, что идумеяне, воспользовавшись отвлечением военных сил Давида на север, на войну с сирийцами, вторглись в южные пределы Иудеи и разорили ее⁴². И это-то печальное время здесь де и вспоминается Давидом. Однако нам представляется более основательным и правдоподобным мнение арх. Иринея, который в объяснении ст. 4-го говорит:

С того самого времени, как Саул отступил от Бога, царство Израилево пришло в самое худое состояние, доколе и сам он вовсе не погиб, и народ оставил почти совершенно погибшим. Все находились тогда в величайшем страхе и трепете. Враги ругались семени Авраамову, мужей и жен отводили в плен, и осуждали на несносное рабство. И это-то особенно тяжелое время, тянувшееся ряд лет, особенно для не признавших в Хевроне Давида царем 10 колен израильской половины народа (будущего Израильского царства), и было естественно вспоминать Давиду в начале его славного царствования в Иерусалиме (уже над всем народом), когда, по всей видимости, и был им написан этот псалом, то есть – когда „ущедрил‟ Господь израильтян, так что они, прежде всего, ради благочестивого их царя, избежали и смертоносного идумейского лука.

Вторая часть псалма (8–14 стт.) общая с СVII пс., начинается словами: „Бог возглагола во святем Своем‟. И дальше речь в нем ведется уже в первом лице: „возрадуюся... Мой есть Галаад… Моав коноб упования Моего‟... и т. д. По первому впечатлению, все это – собственные слова Господа, то, что возглаголал Он. Однако, содержание этой части – чисто политическое. Конечные же в ней слова: „Кто введет мя во град ограждения? Или кто наставит мя до Идумеи?‟ очевидно, – только человеческие и несомненно, должны быть усвояемы не Богу, а самому Давиду: то же, конечно, надо думать тогда и о всей этой части псалма. Политическое содержание ее, предсказанное в псалме, оказалось исторически верным: и действительно, все, перечисленные в ней, соседние с Иудеей народы подчинились Давиду (и такое обещание, нужно думать, в общей мысли и было „возглаголано ему Богом – во святем‟ – вернее всего, чрез урим и туммим первосвященника, как по закону давалось откровение израильскому народу в то время). Но перечисляет в 59 пс. все эти страны и народы, конечно, уже сам Давид, от себя. Что же касается конца псалма (собственно стихов 12 и 13), то он наводит нашу мысль на нередко высказываемое толкователями псалтири предположение:⁴³ не есть ли это – вставка, как добавочные слова какого-то другого лица и из другого, явно из иного, уже более позднего, пред-пленного, иль даже после-пленного, времени, ибо в этих стихах мы читаем: „не Ты ли, Боже, отринувый нас, и не изыдеши в силах наших? – Даждь нам помощь от скорби, и суетно спасение человеческо‟. Но ведь в дни Давида такой „богооставленности‟ для ополчений еврейских мы не знаем, а между тем, история всей его жизни – и есть наиболее подробно описанное царствование во всей еврейской истории. Слова же: „о Бозе сотворим силу: и Той уничижит стужающые нам‟, конечно, могли быть написаны и во дни Давида; однако, под „стужающими нам‟ естественнее разуметь тех же врагов, которые разумелись и в стихах 12–13-м.

3. БОЖЕ, отринул-ны-еси, и низложил-еси нас, разгневался-еси, и – ущедрил-еси нас.

3. Боже! Отринул Ты нас, и низложил Ты нас, разгневался, (но) и – ущедрил (греч. пожалел) Ты нас.

4. Стрясл-еси землю, и смутил-еси ю: исцели сокрушение ея, яко – подвижеся.

4. Ты сотряс землю и в смятение привел ее: исцели повреждение ее, ибо она поколеблена.

5. Показал-еси людям жестокая: напоил-еси нас вином умиления.

5. Явил Ты людям жестокое: напоил нас вином огорчения.

6. Дал-еси боящимся Тебе знамение, еже убежати от лица лука, –

6. Ты дал боящимся Тебя знамение, дабы убежать от (разящаго) лука, –

7. Яко да избавятся возлюбленнии Твои, Спаси десницею Твоею, и – услыши мя.

7. Дабы избавились возлюбленные Твои. Спаси десницею Твоею, и – услышь меня!

8. БОГ возглагола во святем Своем: возрадуюся, и разделю Сиким, и юдоль жилищ размерю.

8. Бог изрек во святом Своем. – (Я же) возрадуюсь и разделю Сихем, и долину жилищ размерю.

9. Мой есть Галаад, и мой есть Манассий, и Ефрем – крепость главы моея; Иуда – царь мой.

9. Мой есть Галаад, и мой есть Манассия, Ефрем – крепость главы моей, Иуда – царь мой.

10. Моав – коноб упования моего: на Идумею простру сапог мой: мне иноплеменницы покоришася…

10. Моав – сосуд (горн) надежды моей: на Идумею простру сапог мой: мне иноплеменники покорились...

11. Кто введет мя во град ограждения? или кто наставит мя до Идумеи?

11. Кто отведет меня в город укрепленный? или кто доведет меня до Идумеи?

12. Не Ты ли, БОЖЕ, отринувый нас?! и – не изыдеши в силах наших?..

12. Не Ты ли, Боже, отринувший нас? – и не выйдешь в силах наших…

13. Даждь нам помощь от скорби, и – суетно спасение человеческо.

13. Дай нам помощь от скорби, и (ведь) – суетно (ненадежно) спасение человеческое.

14. О БОЗЕ сотворим силу: и Той уничижит стужающыя нам!

14. О Боге сотворим (в Боге обретем) мы силу: и Он уничижит угнетающих нас!

Примечание к Псалму LIX-му

Ст. 3–4. В понимании этого места можно слова ст. 4-го принимать в аллегорическом смысле, как указание на явное и великое проявление действия Промысла Божия в помощи Своему народу против врагов его. Но вернее псалмопевец говорил здесь и о буквальном сотрясении и движении земли, т. е. об устрашившем их землетрясении.

Ст. 5–7. „О слове „умиления‟ даже и еврейские толковники между собой не согласуют: ибо многие берут оное за яд, а многие за трепет‟. Но из слов пророка легко заключить можно, что особливо глаголет о таком роде упоения, которое лишает ума и чувств: аки бы сказал, что Иудеяне по причине бедствий своих сделались изумленными.

Ст. 6–7. „От лица лука‟, т. е. от гнева раздраженного Бога, напрягающего смертоносные стрелы на всех нечестивых, и дабы впредь боялись раздражать Его... Присовокупляя прилагательные имена „боящихся‟ и „возлюбленных‟, назнаменует, что тогда люди достойны бывают Божией милости, когда чтут Его, и боятся – страхом сыновним.

Ст. 8–9. Дабы… показать, что он есть царь законный и Богом предназначенный, доказывает это древним пророчеством, говоря: „Иуда (будет) царь мой. Ибо так древле предрек патриарх Иаков: не оскудеет князь от Иуды, и вождь от чресл его (Быт. 49:10). Отсюда заключает, что царство Израилево никакой твердости не будет иметь, если не будет царя в колене Иудине: потому что Бог не только изначала сие определил, но и провозвестил что так Ему угодно.

Ст. 10–12. Здесь переходит ко иноплеменникам, о которых совсем иначе говорит, нежели о своих единоплеменных... Ибо того ради почтен был он не только царским достоинством, но и поставлен от Бога защитником Церкви, наипаче против непримиримых оных врагов, которые забыли человечность и не преставали озлоблять народ, ему вверенный.

Ст. 13–14. Аки бы сказал: Господи, Ты, Который „един вся можеши‟, и на Которого единого уповаем, дай нам помощь в скорби, ибо суетно спасение, от человек ожидаемое. И так мы, на Твою помощь уповая, сотворим силу, ополчимся мужественно, и превозможем!..

Ст. 1: к исполнению, в песнях. Давиду. Псалом.

Псалом 60-й, подобно 20-му, может быть назван „царским‟, так как главное и по мысли центральное прошение его – о царе, и о продлении жизни его – пред Богом (ст. 7–8). Псалом этот, по типу своему, есть обычный в псалмах призыв, даже – вопль, псалмопевца к Богу – услышать его, возносимый им „от концов земли‟, и в унынии сердца. Однако, в отличие от подобных ему в этом отношении, предшествующих псалмов, в 60-м псалме нет сетований и жалоб псалмопевца на своих притеснителей и врагов (кроме упоминания о врагах мимоходом в ст. 4-м). Напротив, он здесь свидетельствует, что Господь уже вознес его на камень и был крепкой защитой от врага. И выражая заветное желание свое – „поселиться на век в жилище Твоем‟ (Пс. 60:5) (от коего, думать нужно, он далек), псалмопевец прямо свидетельствует: „ибо Ты, Боже, услышал молитвы мои, дал достояние боящимся имени Твоего‟ (Пс. 60:6). И затем, после отмеченной нами молитвы о царе, псалом заканчивается тем же обетом типа Давидовой любви и верности Богу: „так буду я петь имени Твоему во веки, воздавать молитвы мои изо дня в день‟.

Весь молитвенный по содержанию, небольшой по объему, псалом 60-й может быть разделен на две части. Из них 1-я (ст. 2–5) – просительного характера, с выражением; как камень крепкой, надежды на Божий покров псалмопевцу (и как кажется, едва ли Давиду, ибо трудно допустить, чтоб был он „в концах земли‟ как сказано здесь).

2-я часть (ст. 6–9) – исповедание милости Божией, поданной по молитве псалмопевца и выразившейся в отношении к „достоянию боящихся имени Его‟, а также и к царю их, с идеальным характером в чертах Его. Ибо и пребывать Он будет вечно, и непостижимы для нас „милость и истина Его‟. И заканчивается эта часть обычным обетом: воспевать имени Господа постоянно – и во веки.

I. 2. Услыши, БОЖЕ, моление мое, вонми молитве моей!

2. Услыши, Боже, моление мое, вонми молитве моей!

3. От конец земли к Тебе воззвах, внегда уны сердце мое. На камень вознесл-мя-еси, наставил-мя-еси.

3. От краев земли воззвал я к Тебе, когда в уныние впало сердце мое. На скалу вознес Ты меня, привел (путеводя) меня.

4. Яко был-еси упование мое, – столп крепости от лица вражия…

4. Ибо соделался Ты упованием моим, крепкою башней от лица вражия…

5. – Вселюся в селении Твоем во веки, покрыюся – в крове крил Твоих.

5. – Поселюсь во век в селении Твоем, укроюсь – под кровом крыл Твоих.

II. 6. Яко Ты, БОЖЕ, услышал-еси молитвы моя, дал-еси достояние боящымся имене Твоего.

6. Ибо Ты, Боже, услышал молитвы мои, дал наследие (удел) боящимся имени Твоего.

7. Дни на дни царевы приложиши; лета его – до дне рода и рода:

7. Дни ко дням царевым Ты приложишь; лета его до дня рода и рода (продлишь).

8. Пребудет во век – пред БОГОМ! Милость и истину Его кто взыщет!..

8. Пребудет он во век – пред Богом! Милость и истину Его – кто отыщет (постигнет в полноте)?!

9. Тако воспою имени Твоему во веки, воздати ми молитвы моя – день от дне.

9. Так буду псалмопеть имени Твоему во веки, воздавать от себя молитвы – изо дня в день!..

2-я слава VIII-й кафизмы.

Примечания к Псалму LX-му

Ст. 2–4. Под именем моления разумеется здесь не простая молитва, но вопль, с великим движением сердца горе́ возносимый...

‟Внегда уны сердце мое, на камень вознесл-мя-еси, и наставил-мя-еси‟. Указывает причину, чего ради с великим упованием взывает к Богу: ибо – опытом-де он дознал, что находясь в туге, сетовании и унынии, никогда не был он оставляем от Бога, Который его, находящегося близ отчаяния, поставлял на твердом камени упования... „Ты был-еси мне столп крепости от лица вражия‟. Кто уповает на Бога, тот без сомнения восходит на столп зело укрепленный, на котором, открыто стоя, не только избегает стрел, пускаемых от врагов, но и сам мещет стрелы на них.

Ст. 5. Аки бы сказал: на сем столпе буду стоять всегда безопасен, а чтоб укрыться и от воздушных перемен, сиречь, духов злобы поднебесных, сокроюсь я в крове крил Твоих, как скрывается птенец под криле кокоши (птицы-матери), да не будет восхищен от хищных птиц.

Ст. 6. Давид именем „достояния‟ научает, что Божии рабы не мечтательным наслаждаются благополучием, но твердую и непоколебимую вкушают радость. Ибо временные иль паче мгновенные скорби, коими искушаются, споспешествуют лишь им к вечному их спасению... так что истинное и твердое наслаждение благ остается вечно у одних только Богочтителей.

В самом деле, мы посреди толиких опасностей, коими окружаемся отовсюду, не могли бы ни на минуту устоять, если бы око Божие не взирало и не сохраняло нас. Отсюда явствует, что истинная непоколебимость блаженной жизни состоит в том, когда мы бываем удостоверены, что она управляется свыше.

Ст. 7–9. Нет сомнения, что сие приложение дней и лет псалмопевец относит к вечному царствованию со Христом, и на Его милосердие уповая, он и скончался.

Ст. 8-ой в полной силе и буквальном значении приложим только к Мессии – Спасителю, напоминая ст. 3 и 7 псалма 44 (Пс. 44:3,7) – о Возлюбленном. Милость Божия, которую являет Он к человеческому роду, и истина или верность, с каковой хранит обетования Свои, суть непостижимы, суть бездна многа, превосходящая всякое понятие, и всякий разум.

Заметим здесь, что молитва о царе – в 3-м лице – изливается в таких словах, которые уместны и совсем естественны – в устах подданных, и более, чем странны, были бы – у самого царя. Поэтому лучше согласиться с мнением Феодорита, видевшего в этом псалме молитву верных, сущих в пленении Вавилонском, или – Иеронима и Августина, признававших псалом молитвой человека праведного, или Церкви Христовой, сущей в различных искушениях, и воздыхающей о небесном отечестве, идеже есть покой присносущий. (Арх. Ириней).

Ст. 9. Заметить должно прекрасную гармонию или согласие между двумя частями хваления в псалме этом. Ибо Давид не меньше посреди опасности прибегал к помощи Бога, как и благодарен был по избавлении от оных. „Тако‟, говорит, „воспою имени Твоему во веки, еже воздати ми обеты моя день от дне‟.

Ст. 1: к исполнению. Идифуму. Псалом Давиду.

Хотя и небольшой (13 стихов), псалом 61-й может быть разделен по переходам мыслей в нем на три части (2–5 ст.; 6–9; 10–13 ст.), причем 2-я и 3-я одинаково начинаются словом „обаче‟ (– но только). Но то главное, что сказано во второй части в прославление Бога, восполняется, как исходным началом псалма, так и кратким заключением его, где опять и опять, хоть и в новых словах, все те же любимые истины Давида, как и коренные убеждения его, а именно: а) – только Богу принадлежит держава во всем; б) только у Него милость к людям, а с нею – и помощь в нужде и бедствиях; в) – в Нем одном и спасение; и наконец, г) – для сердца Давида – Он „Бог мой‟: всегда и во всем, прежде всего и после всего. Но другие две части, и 1-я и 3-я, – характера обличительного. В первой – за отношение врагов к самому псалмопевцу: не только значение его ( – „цену‟) у него люди отнимают, благословляя его устами, а сердцем кляня, но и „убивают все‟ его. „Доколе, спрашивает он, вы – належите́ на человека‟, т. е. как бы наваливаетесь на него, чтобы опрокинуть, как „стену преклоненну и оплот (забор) возриновен‟?! В третьей части укоризны псалмопевца – уже общего характера: „суетны сыны человеческие, лживы сыны человеческие‟... Откуда к ним и – призыв: „не уповайте на неправду и хищничества не желайте: богатство если притекает, – не прилагайте сердца‟…

I. 2. Не БОГУ ли повине́тся душа моя?! – от Того-бо спасение мое.

2. Не Богу ли (Кому, как не Богу) будет повиноваться душа моя?! Ибо от Него – спасение мое.

3. Ибо – Той БОГ мой, и Спас мой, Заступник мой: не подвижуся наипаче!

3. Ибо Он – Бог мой и Спаситель мой, Заступник мой: тем более не сдвинусь (с пути Его).

4. Доколе належите́ на человека? Убиваете вси вы, яко стене преклонене и оплоту возриновену.

4. Доколе будете вы налегать на человека? – Убиваете вы все (налегая), как (на) стену наклонившуюся и ограду пошатнувшуюся.

5. Обаче цену мою совещаша отринути, текоша в жажди. Усты своими благословляху, и – сердцем своим кленяху.

5. Но только честь мою они сговорились (у меня) отринуть, устремились с жадностью (в жажде). Устами благословляли, а сердцем своим проклинали.

II. 6. Обаче БОГОВИ повинися, душе моя! яко от Того – терпение мое:

6. Но ты – Богу окажи повиновение, душа моя! так как от Него – терпение мое:

7. Ибо Той – БОГ мой, и Спас мой, Заступник мой, – не преселюся!

7. Ибо Он – Бог мой и Спаситель мой, Заступник мой, не переселюсь (из Царства Его)!

8. О БОЗЕ – спасение мое, и слава моя: БОГ – помощи моея, и упование мое – на БОГА!

8. В Боге – спасение мое и слава моя: (Он) Бог помощи моей, и упование мое – на Бога!

9. Уповайте на Него, весь сонм людей! излияйте пред Ним сердца ваша, яко БОГ – Помощник наш!

9. Уповайте на Него, весь сонм людской, изливайте пред Ним сердца ваши, ибо Бог – Помощник наш!

III. 10. Обаче суетни сынове человечестии, лживи сынове человечестии – в мерилех, еже неправдовати: тии от суеты вкупе.

10. Но только – суетны сыны человеческие, лживы сыны человеческие в весах, от которых – неправда (в неправедных оценках совести их): в суете они объединились (объединяет их суета).

11. Не уповайте на неправду, и на восхищение не желайте: богатство аще течет, – не прилагайте сердца!

11. Не надейтесь на неправду, хищных стяжаний не вожделевайте: богатство если притекает, – не прилагайте (к нему) сердца.

12. Единою глагола БОГ, двоя сия слышах: зане держава – БОЖИЯ. –

12. Раз (навсегда) сказал Господь, (и) две эти (истины) я слышал: что сила – у Бога.

13. И Твоя, ГОСПОДИ, милость: яко Ты воздаси комуждо – по делом его!..

13. И Твоя, Господи, милость: ибо Ты воздашь каждому – по делам его!..

Примечания к Псалму LXI-му

Ст. 2–3. „Не Богу ли повинется душа моя‟? Сими словами означает, что крест, возлагаемый на нас Богом, должно нести терпеливо и с спокойным духом, ибо слова сии противополагает тому беспокойству, с каковым мы иногда ропщем на Бога… А как для верных не довольно единым сражением победить искушения, (ибо сатана тотчас собирает новые силы, и снова борется с нами): сего ради Давид часто прибегает к Богу, прося помощи от Него, и по сей причине многими прилагательными именами ублажает и умоляет Его, дабы столько же принять щитов, и отразить нападения сатаны...

Ст. 4. Давид укоряет врагов своих за их ожесточенную злобу, показывая, что они употребляли всякие меры, дабы погубить его, и всегда устрояли новые козни. При этом арх. Ириней сравнение – „стене преклонене‟… относит к положению не самого псалмопевца, как приняли во введении мы, но к его противникам, откуда и все раскрытие этой аналогии у него иное. „Как стена, худо складенная, хотя по внешнему виду является толста и широка, но будучи внутри пуста, к падению клонится: тако и нечестивые, надменные ветром гордости, хотя замыслы свои далеко распространяют, однако редко в них успевают. И, как стена, поврежденная и внутри пустая, внезапным падением не только разрушается, но и на малейшие части раздробляется: так Давид врагам своим внезапное падение предвозвещает, назнаменуя, что хотя они на высокой степени достоинства поставлены и, надмеваясь гордостью, ужасные угрозы изрыгают, однако падут непременно, и притом – падут с величайшим шумом, подобно огромной стене, вдруг разрушившейся, или заплоту, стремлением воды увлеченному‟...

Ст. 5. Яки бы сказал: враги мои... не токмо не хотят отдать справедливости заслугам моим, но еще с жадностью устремляются на погибель мою: при всем том, приобыкши к обманам, устами благословляют, а сердцем клянут. Отсюда видим, какое имеют намерение и духовные враги (нечистые духи), когда воюют на праведных. Они к тому наипаче стремятся, дабы лишить нас вечных почестей, о которых они завидуют нам, потому что сами чрез падение свое лишились оных. Сего ради воюют на нас, сего ради возжигают похоти, дабы отнять у нас ту великую цену, коею искуплены мы, а с нею купно, похитить у нас и почесть вечной славы…

Ст. 6–8. В стихе восьмом заключает, что он всего ожидает от Бога, – т. е. и конца, и средств. Конец есть избавление от всех зол, и стяжание верховного блага: оное означил он чрез слово „спасение‟, а не – чрез слово „славы‟. Средства суть помощь Божия, и упование наше на Бога... „Бог помощи моея, и упование мое на Бога‟. Аки бы сказал: не только в Боге последний конец сокровен имею, но и источник милости обретаю, при помощи которой конца оного достигну, и потому упование мое на Бога не тщетно...

Ст. 9. Но так как сердца человеческие во время несчастных обстоятельств обыкновенно стесняются и по сей причине ожесточаются пред Богом, а чрез то и болезни свои умножают, сего ради пророк преподает наилучшее против недуга сего средство: дабы верные, возлагая печали свои на Бога, некоторым образом сердца свои смягчали, и аки воду, изливали пред очами Его. Ибо примечено, что из сердца, стесненного печалью, никогда не исходят свободные молитвы... Потому что мы, скрывая наши болезни, лучше желаем внутренно терзаться, нежели, усердные молитвы проливая пред Богом, тем себя облегчать. Откуда и происходит то, что, совершенно предавшись печали, погружаемся и в отчаяние...

Ст. 10. „Суетны сынове человечестии, лживы сынове человечестии в мерилех‟. Ибо когда взыдут на весы, то меры суеты и лжи перевесят их. Почему весьма изрядно замечает Василий Великий, что здесь говорится не о тех мерилах, которые собственно так называются, и которые употребляют люди, продающие товары, яко то: мясо, или волну, или нечто сему подобное; но о мерилах, общих всему человеческому роду, т. е. – о мерилах здравого рассудка, данного нам от Бога, дабы могли различать и как бы на мерилах взвешивать истинное добро и истинное зло, и чтоб избирали первое, а от другого удалялись. Но люди по большей части лгут себе и другим, употребляя мерила неправедные, и, что еще горше, употребляя оные волею, по оному изречению: „вижу лучшее и похваляю: но худшему последую‟. Например, никто не может отрещись, чтоб грех и геенна не были величайшее и прямое зло, а правда и блаженство не были бы величайшее и прямое благо: однако, когда взвешивается на мерилах временная корысть и вечная жизнь, то корысть перевешивает, и избирается; и опять – когда взвешивается временный убыток и вечная смерть, то временный убыток перевешивает, и человек, дабы избежать его, презирает даже и огнь геенский.

Ст. 11. Под именем „неправды‟ разумеется здесь обман, и потому запрещается этими словами всякая неправедная корысть, приобретаемая как тайною неправдою, каков есть обман, так и явным насилием, каково есть хищение. Полагая глагол „не желайте‟, отсекает и самое злое пожелание, которое так ослепляет умы, что люди без всяких опасений наказания стремятся на все непозволенное. За сим присовокупляет: „богатство – аще течет, не прилагайте сердца‟. Прилагать сердца к богатству – означает не только страстно желать богатства, но и уповать на него, и тем гордиться или высокомудрствовать, как говорит ап. Павел (Рим. 11:12). Пророк еще хочет, чтоб люди к богатству, и праведным образом приобретенному, не имели пристрастия. Насколько же полезно сие увещание, тому повседневный опыт научает. Ибо что более всем известно, как то, что от избытка богатства рождается всякое своевольство. Почему и апостол Павел праведно нарицает сребролюбие корнем всех зол (1Тим. 6:10). И Василий Великий прекрасно замечает, что ослепленные сребролюбцы крайнего сожаления достойны. Они мыслят, как богатство притекает, но не мыслят о том, как утекает... Подобает отсюда, когда течет богатство, иметь сердце, неподвижно установленное и утвержденное в Бозе: притом располагать течение оного так, чтоб текло полезно, подражая примеру благоразумного земледельца, который располагает течение вод или для орошения вертограда, или для обращения жернова, и тому подобного.

Ст. 12–13. Здесь псалом тихое пристанище показывает, научая успокаиваться в Божием слове... Оное речение: „единою‟, или единожды, означает непоколебимость Божия слова, как толкует Иероним. Аки бы сказал: единожды глаголет Бог, и глаголемое непременно бывает... Оная же „двоя‟, кои слышал Давид, и нам всем возвестил, сии суть: первое – что в Боге есть и сила, и милость: оной да боимся, сию же да любим. Второе, – что Он „воздаст комуждо по делом его‟, так что и силой Своей неправедно не обидит никого, и милостью не нарушит правосудия. Кто о сих двух обстоятельствах прилежно рассуждает, и к оным сердце свое прилагает, тот поистине блажен и премудр. Впрочем, в самом псалме это „первое‟ и „второе‟ из обоих, несомненно, распределяются иначе. Первое – это „держава Божия‟, чем обозначается не только „сила‟ Его, как указывает арх. Ириней, но и управление миром, верховное владычествование над ним. Второе же – милость Его. И затем – то и другое будет проявляться в правосудии Его, когда Он „каждому воздаст по делом Его‟.

Ст. 1: псалом Давиду, когда был он в пустыне Иудейской.

Читаемый на шестопсалмии псалом 62-й, написанный в одной из многих пустынь Палестины, представляет собой утреннее обращение человека к Богу. Это – излияние любви к Богу и неотступное памятование о Нем, в частности – и в ночную пору на постели, и в ранний утренний час. Созерцание окружающего Давида оскудения всего в земле пустой и безводной только сильнее вызывает в нем жажду, но жажду высшего порядка. – духовную, т. е. жажду живого общения с Богом, для чего так хотелось бы ему перенестись в святилище Его, чтобы видеть там силу Его и славу Его, ибо, как исповедует Давид, для него „милость Твоя – дороже жизни‟ (Пс. 62:4). В то время, как для многих молиться Богу – дело и трудное, и как бы даже скучное: от лености духовной – совсем мало желанное, – для Давида, наоборот, то – прямая отрада! „Устами радости восхвалят Тебя уста мои‟, говорит он о себе в этом псалме (Пс. 62:6), – и дивный союз любви получился тогда здесь. „Прильнула (буквально – прилипла) душа моя к Тебе, – восклицает Давид, – меня же приняла десница Твоя‟...

К концу, в последних трех стихах, Давид, возвращается опять к своим гонителям, указывая, что „всуе‟ – попусту – искали они „души‟ – жизни – его. Напротив, самих их за грех ожидает погибель: сойдут они в преисподнюю, преданы будут мечу, и растерзают их, как трупы преступников, лисицы – по частям.

При полном единстве молитвенного содержания, и пс. 62-й может быть разделен на две части, равного объема. В первой из них (2–6 ст.) псалмопевец (Давид) изливает, к Богу до конца устремленное, молитвенно-жертвенное настроение своего сердца, по противоположности его окружающей его совершенной пустоты и лишений в безводной пустыни. Во 2-ой (ст. 7–12) выражает благоговейную радость, прильнувшей к Богу, души своей, с благодарным чувством за покров Его. И ясно ему, что в преисподнюю сойдут, ищущие его души, враги его, а царь – только возвеселится о Господе.

I. 2. БОЖЕ, БОЖЕ мой! к Тебе утреннюю: возжада Тебе душа моя, коль множицею Тебе – плоть моя, в земли пусте, и непроходне и безводне…

2. Боже. Боже мой! К Тебе с утра обращаюсь я: возжаждала Тебя душа моя! и во сколько раз больше (устремилась к) Тебе плоть моя, в земле пустой и непроходимой, и безводной.

3. Тако во святем явихся, Тебе – видети силу Твою и славу Твою.

3. Так (бы) во святилище явиться мне к Тебе – узреть силу Твою и славу Твою.

4. Яко лучше милость Твоя паче живот. Устне мои похвалите Тя.

4. Ибо милость Твоя – дороже жизни. Уста мои – восхвалят Тебя.

5. Тако благословлю Тя в животе моем: о имени Твоем воздежу руце мои!

5. Так буду благословлять Тебя в жизни моей, во имя Твое – воздену руки мои!

6. Яко от тука и масти да исполнится душа моя, и устнама радости восхвалят Тя уста моя.

6. Пусть, как туком и елеем, наполнится душа моя, и языком радости восхвалят Тебя уста мои.

II. 7. Аще поминах Тя на постели моей, на утренних поучахся в Тя.

7. Вспоминал ли я Тебя на постели моей – в (часы) утренние в помышлениях своих устремлялся к Тебе.

8. Яко был-еси Помощник мой, и – в крове крилу Твоею возрадуюся.

8. Ибо был Ты Помощником мне, и под кровом крыл Твоих (я) буду радоваться.

9. Прильпе́ душа моя по Тебе: мене же прият десница Твоя!

9. Прильнула душа моя к Тебе, меня же восприняла десница Твоя!

10. Тии-же всуе искаша душу мою: внидут в преисподняя земли, –

10. Те-же напрасно искали душу (жизнь) мою: внидут они в преисподнюю земли, –

11. Предадятся в руки орудия, части ли́совом будут.

11. Будут преданы в руки меча, достанутся на съедение лисицам.

12. Царь-же возвеселится о БОЗЕ: похвалится всяк кленыйся Им! Яко заградишася уста глаголющих неправедная!

12. Царь-же возвеселится о Боге: хвалим будет всякий, клянущийся Им! Ибо заградились уста говорящих неправедное.

Примечания к Псалму LXII-му

Надписание: Пространнейшее описание этого пребывания в пустыне зри в первой книге Царств, в гл. XXI и XXIII (1Цар. 21; 23)

Ст. 2. Сими словами описывает Давид, в чем он упражнялся, будучи в пустыне, при наступлении каждого дня, и свидетельствует, что первое упражнение его состояло во взыскании Бога и во исповедании пред Ним бедствий своих. Аки бы сказал: Господи-Боже мой, крепость и сила моя, без Которого я – ничто, и ничего не могу! К Тебе утреннюю, к Тебе духовному и несозданному Свету возвожу мысленный мой взор, коль скоро утренний свет озарит мои телесные очи... и самая плоть моя многоразличными образами жаждет к Тебе, как источнику всех благ, как к пище своей, как к питию, – так, как сухая земля жаждет дождя, без которого не может никакого плода произвести... Нарицая оную землю пустою, непроходною и безводною, сим однако же показывает, что земля оная, хотя была необитаемая, и не имела даже и самых нужных вещей к содержанию жизни: однако послужила ему вместо храма святого, где он являлся пред Богом чрез восхождение мысленное.

Ст. 3. Хотя в пустыне... дикость места поражает и душу и чувства: однако я и здесь удовольствие нахожу, упражнялся в умозрении величества и славы Твоей, так как бы был я в святилище Твоем... Давид, доколе имел свободу во святилище ходить, дотоле никогда не пренебрегал присутствовать при богослужении и законных обрядах, дабы видеть образ славы и величия Божия, приосенявшего олтарь. Ныне, будучи удален от храма, утешает себя духовным зрительством Бога... Грубые и суеверные люди, доколе видят пред очами своими священные обряды, дотоле с усердным жаром стремятся к небу; но как скоро священное зрелище кончится, тотчас и вера, и добрая настроенность исчезают в них.

Ст. 4–5. Так как люди, наслаждающиеся земными благами, Бога почти совсем забывают: сего ради пророк в себе указывает противоположное. Аки бы сказал: милость Твоя, Господи, лучше мне паче самой жизни. Ибо она не только жизнь мне дарует, но и сохраняет ее; и хотя бы жизнь сию погубил я для Тебя, но милость Твоя паки возвратит мне оную несравненно блаженнейшею.⁴⁴

Ст. 6. Тук и масть не телесное нечто означает здесь, но духовное утучнение, состоящее в благодатных дарах Духа Святого, т. е. в туке мудрости и правды. Сего духовного тука, по примеру Давида, можем желать и просить и мы, находящиеся во многоплачевной и бедственной юдоли сей, подражая ему. Ибо хотя псалом сей он сочинил, будучи уже в покое и в изобилии: однако вероятно, что во время пребывания своего в пустыне, где без сомнения скитался гладен и алчен, просил он и телесного насыщения, которого лишался. Сей его пример научает нас, дабы мы не завидовали, когда нечестивые роскошествуют и пресыщаются, изобилуя всем, а мы, как нищие, алчем и жаждем... А как Бог и наше терпение искушает иногда многими нуждами в жизни сей: то отсюда научимся терпеливо переносить недостатки, доколе придет время полного насыщения. Впрочем, под именем тука и масти не должно разуметь такое пресыщение, какое нередко примечается у людей мирских, которые, неумеренно роскошествуя, наполняют чрево, и таким образом, будучи обременены пищей, делаются ни к чему неспособными: ибо Давид предполагает здесь умеренность в пресыщении, дабы быть всегда готовым к песнопению и хвалению Бога.

Ст. 7–8. Буду поминать Тебя, говорит, и во время глубокой ночи, лежа на постели, и во время утренних часов, стоя на молитве, помыслю о Тебе, как был Ты Помощник мой... „И в крове‟... – то есть: и впредь буду покоиться под тенью крил Твоих, радуяся.

Ст. 9. Сими словами Пророк означает, что душа его, привлеченная Божиими благодеяниями, так крепкой любовью прилепилась к Нему, что никакой силой искушения отвержена быть не может от Него; и что он готов повсюду следовать за Ним, хотя бы самый далечайший и труднейший путь надлежало ему предпринять, или какие бы затруднения ни встретили его. „Прильпе, говорит, душа моя по Тебе‟... то есть, готова следовать за Тобою, так как Ты привлек меня. Отсюда явствует, что прилепиться к Богу – не значит простой и бесплодной любовью любить Бога, но любить Его всей душой, и от души заповеди Его хранить... Сего ради не сказал он: „прильпе‟ к Тебе, но „по Тебе‟, т. е. Тебя любя, Тебе последуя, и Тебе покорялся. И сколь же блажен тот человек, который искренно может заверять: „прильпе душа моя по Тебе‟, и который не только в крове крил Божиих надеется, но и от всего сердца так любит Бога, что со Апостолом сказать может: „кто мя разлучит от любве Божия‟ (Рим. 8:35). Но еще более блажен тот, кто собственным опытом, сосвидетельствующу ему Духу Святому, научился говорит: „мене же прият десница Твоя‟. Ибо Сем Господь о таковых глаголет: „никтоже может восхитити их от руки Моея‟ (Ин. 10:28).

Ст. 10–11. Сущность слов сих такая, что враги Давидовы, хотя ныне стоят над его главой однако скоро падут и погибнут, потому что Бог стремглав низринет их, и не только погибели предаст, но и сделает то, что трупы их без погребения лежать будут на земле. Ибо быть частью лисиц означает то же, что быть на части растерзану и изъедену от зверей. А между тем кости рабов Своих, рассеянные повсюду, Бог, знаем мы, собирает и хранит под верной стражей, дабы ни едина от них не погибла (Пс. 33:21). Рассеяние же костей людей отверженных есть начало вечной погибели их.

Ст. 12. Благосостояние избранного народа не могло иначе пребывать в целости, как разве при цветущем состоянии царства Давидова. Ибо Бог под образом оного хотел нас научить, что все блаженство наше и вся слава наша основана на Христе... Давид не иных здесь чрез клянущихся означает, как только тех, которые с благоговейным почтением именем Божиим клянутся, и у которых языку их соответствуют сердца: что и из противоположения явствует в псалме лучше. Ибо клянущимся именем Бога противополагает и глаголющих неправедная; каковыми словами не только вероломных и коварных людей отмечает, но и таких, которые проклятыми лжами своими имя Божие оскверняют.

Ст. 1: к исполнению. Псалом Давиду.

И 63-й псалом можно разделить на две, уже неравных, части, из которых первая (7 стихов) представляет собой описание деятельности врагов против Давида, вторая же (8–11 ст.) – выявление полной неудачи их… Начинается псалом всегдашним молением Давида – избавить его от страха этих врагов, укрыть от скопища лукавых, от множества делателей неправды (ст. 3). Это – типичные злодеи, которые, как меч, изострили языки свои. Давид сравнивает их с разбойниками, которые, сидя в засаде, уже натянули лук свой, чтобы застрелить „непорочного‟. Общим сговором утвердили они для себя лукавый замысел: скрыть для него сеть. (И) сказали (забыв о Боге иль отвергая Его): „кто увидит их?‟. Опытом изведали (они) беззаконие, как беззаконие, и – исчезли приобретающие (такой) опыт: но, вот, подходит человек, и сердце (его) глубоко (и в такой глубокой скрытности был он опаснее других)...

Но тут-то (2-я часть) – „и вознесется Бог‟: и тогда „стрелами младенцев‟ оказались „ранения их‟. „И изнемог‟, свидетельствует псалмопевец, „против меня язык их‟. И, конечно, это не могло не подействовать на всех, кто наблюдал такую неудачу лукавых, „и смутились они (видевшие), и убоялся всяк человек‟. Так, разрушаясь, служат планы беззаконных лишь к большему выявлению правых путей Промысла Божия: „и возвестили о делах Божиих и уразумели действия Его‟, с радостью говорит псалмопевец... И отсюда: „возвеселится праведник о Господе и будет уповать на Него, и хвалимы будут все правые сердцем!‟

I. 2. Услыши, БОЖЕ, глас мой, внегда молити-ми-ся к Тебе! от страха вражия – изми душу мою!

2. Услыши, Боже, глас (в греч. молитву) мой, когда молюсь я Тебе! от страха врагов освободи душу мою!

3. Покрый мя от сонма лукавнующих, от множества делающих неправду.

3. Укрой меня от скопища лукавствующих, от множества делателей неправды, –

4. Иже изостриша, яко меч, языки своя, напрягоша лук свой, вещь горьку:

4. Которые, как меч, изострили языки свои, натянули лук свой (на) худое дело:

5. – Состреляти в тайных непорочна: внезапу состреляют его, и не убоятся…

5. Чтобы тайно метать стрелы в непорочного: внезапно пронзят стрелами его, и не убоятся.

6. Утвердиша себе слово лукавое: поведаша скрыти сеть. Реша: „кто узрит их?‟

6. Твердым сделали для себя слово лукавое: сговорились – скрыть сеть (и) сказали: „кто увидит их?‟

7. Испыташа беззаконие, исчезоша испытающии испытания. Приступит человек, – и сердце глубоко…

7. На опыте осуществили (они) беззаконие, но исчезли, испытавшие (сей) опыт. Приступит человек, и сердце (его) глубоко…⁴⁵

II. 8. – И вознесется БОГ! стрелы младенец Быша язвы их…

8. И вознесется Бог! стрелами младенцев оказались уязвляющие удары их.

9. И изнемогоша на ня язы́цы их, смутишася – вси видящих их,

9. И обессилил (говорить) за них язык их, смутились все видящие их.

10. И – убояся всяк человек! и возвестиша дела Божия, и – творения Его разумеша!

10. И – убоялся всякий человек! и возвестили (все они) дела Божия, и уразумели деяния Его.

11. Возвеселится праведник о ГОСПОДЕ, и уповает на Него: и – похвалятся вси правии сердцем!

11. Возвеселится праведник о Господе, и уповает на Него: и – хвалимы будут все правые сердцем.

3-я слава VIII-й кафизмы.

Примечания к Псалму LXIII-му

Содержание: Сей псалом содержит жалобу, растворенную молитвами. Давид, чтобы лучше преклонить Бога на милость, жалуется ему то на жестокую лютость врагов своих, то на их злые коварства и козни. Потом, обращая очи к Богу, ободряет себя лучшим успехом. Некоторые псалом сей относят ко Христу, Которого образ носил на себе Давид, также к мученикам и к другим праведным мужам.

Ст. 2–3. Пророк по обычаю своему, во-первых, просит выслушания, потом предлагает, чего желает он от Бога... Гласное моление знак есть сильного и жаркого движения духа, – аки бы сказал: сотвори, молю, да не всуе молюся... и засим: молю, свободи мя от страха врагов, хотящих убить меня: сотвори, дабы они или не могли, иль и не желали убить. Во втором стихе к этому добавляет, что он имеет дело не с одним врагом, но со многими, и потому не равносилен к выдержанию нападений их, если Бог не поможет ему.

Ст. 4–5–6. Хотя враги всяким образом ярились на Давида, но он наипаче обвиняет ядовитую злость языка их... А когда говорит, что они луки свои напрягают и стрелы мещут тайно и скрытно; тем дает знать, что они исполнены многоразличной хитрости, и что не только весьма склонны ко вреду и крайне бдительны, но и зело замысловаты и осторожны, так что скорее пронзят сердце человека, нежели может он возыметь какое-нибудь подозрение на них... Ни страх Божий, ни стыд человеческий не сильны удержать их от таковой убийственной склонности. Сие обстоятельство тем важнее, что, по причине поврежденного нашего естества, вообще скорее и удобнее делается людьми зло, нежели добро.

Ст. 7. Чрез сердце глубокое псалмопевец разумеет самые коварные виды, которыми обыкновенно прикрывают себя злые люди, и которых глубину проникнуть невозможно...

Ст. 8. Он, видя людей нечестивых благоденствующих и счастьем своим гордящихся, а Бога презирающих и мщения Его не боящихся, не падает однако под бременем уныния или отчаяния; но духом своим возносится выше, в твердой надежде ожидая, доколе Бог, по долговременном терпении, явит правосудие Свое.

Ст. 9. И прозревая духовными очами в грядущее, Пророк говорит, что род наказания будет примечателен: так что-де „вси видящии их смятутся и вострепещут‟. Ибо как слепотствующие люди оставляют без внимания Божии судьбы; то в меру нужды являет Бог приметные знаки правосудия Своего, дабы мир, видя их, поражался страхом.

Ст. 10-а. Аки бы сказал: – люди, пораженные новым сим и необыкновенным зрелищем, которые прежде Промысл Божий за ничто поставляли, начнут лучше рассуждать о том, чему они доселе не верили: и тогда „убоится всяк человек‟, т. е. все и каждый человек принуждены будут признать дело Божие.

Ст. 10-б–11. И тогда начнут одни другим пересказывать о том и явятся проповедниками о силе Божией. Так пророк показывает, что избавление его подаст случай всем благочестивым людям к веселию, к благой надежде и к безгрешной похвальбе. Чего ради? Потому что узнают, что Бог и к ним таков же есть, каковым явил Себя к рабу Своему Давиду... Псалмопевец нарицает „правыми сердцем‟ тех же самых людей, которых перед сим наименовал праведниками, дабы знали мы, что Богу не иная правда приятна, как только та, которую износит из себя внутреннее человека чистосердечие.