Во дворце Ирода
Первосвященники и старейшины настойчиво добивались осуждения Господа перед римским наместником. Иисус ни слова не отвечал на эти ложные обвинения. Даже на вопрос Пилата: «не слышишь ли, сколько свидетельствуют против Тебя?» – Он не сказал в Свое оправдание ни одного слова, что крайне удивило наместника. Это молчание было не по сердцу врагам Христовым. И они усиливают свои обвинения на Господа, «говоря, что Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места». Здесь особенно обращают на себя внимание два слова, которые были сказаны обвинителями с тонкой предусмотрительностью и со злостною целью.
Во-первых, они говорят, что Иисус возмущает народ: они прилагают все старания вызвать в прокураторе мысль о возмущении и подстрекательстве против светской власти, чтобы тот признал в Спасителе бунтовщика против императора. С тем же расчетом, лукавым и тонким, вытекавшим из обстоятельств тогдашнего времени, они далее упоминают о том, что Иисус начал учить в Галилее. Галилеяне были известны римлянам, как народ неспокойный, готовый ко всякого рода возмущениям. Во время римского владычества некий Иуда Галилеянин восстал против римской власти и увлек с собой множество народа (Деян. 5, 37). Незадолго до этого сам Пилат умертвил многих галилеян в храме во время жертвоприношения, заподозрив их, по всей вероятности, в заговоре против римской власти (Лк. 13, 1). С дьявольскою злобой рассчитывали поэтому первосвященники, что слово «Галилея» произведет на наместника сильное впечатление и должно возбудить в нем недоверие к Обвиняемому. И их слово оказало свое действие, хотя последнее было неожиданным для врагов Иисуса. Как только Пилат услышал о Галилее, он тотчас же спросил, не происходит ли из этой области и Обвиняемый. И как только узнает, что Спаситель подвластен Ироду, тотчас отправляет Его к нему. Ирод же в эти дни, по случаю праздника Пасхи, проживал в своем Иерусалимском дворце. Возможно, что наместник этим путем хотел освободиться от неприятного и трудного дела. Возможно далее и то, что он этим поступком надеялся восстановить мирные отношения с этим царем, с которым он был по сие время во вражде. В то же время весьма вероятно и то, что это была с его стороны попытка спасти Иисуса от наказания.
Итак, Иисус вместе со Своими обвинителями был отправлен из языческого судилища в царский дворец. И вот Он стоит в блестящей палате перед царем Иродом и его придворными. Это тот самый Ирод, который некогда отнял у брата своего Филиппа его жену и жил с ней в прелюбодейном союзе. Это тот самый Ирод, который обезглавил Иоанна Крестителя за смелое обличение царя в прелюбодеянии. Итак, Иисус Назарянин стал перед жалким царем, на совести которого тяготели пролитие невинной крови и другие преступления. Теперь протянулась к этому несчастному и глубоко павшему князю милующая рука Бога истинного. И не в первый раз милость Божия стучалась в сердце Ирода. Один из его придворных испытал на своей семье божественное могущество и любовь Спасителя. Это был тот царедворец, сына которого исцелил Иисус и который теперь со всем своим домом верил в великого Чудотворца. Ирод много слышал об этом Иисусе и этим самым уже Бог истины предостерегал его от пути погибели и призывал к Себе по богатству Своей милости и благости. Агнец Божий, имевший подъять на Себя грехи всего мира, также и грехи Ирода, стоял теперь перед этим венценосным злодеем. Добрый Пастырь, который желал собрать и спасти погибшие овцы дома Израилева, стоял теперь перед человечком, у которого под царской порфирой билось сердце, давно забывшее и правду, и стыд, сердце, жившее исключительно только плотским!
Тридцать три года тому назад в этом же самом дворце милующая рука Бога истинного простиралась к его отцу, когда перед ним стояли мудрецы Востока и рассказывали ему о чудесной звезде, возвестившей им о рождении всеми ожидаемого Младенца. Ирод Великий пренебрег милостивым обращением Бога и был уже теперь там, где все безбожные цари претерпевают муки, осужденные на вечную погибель перед лицом Господа. Теперь настала решительная минута, когда Ироду Антипе, сыну безбожного отца, предстояло выбрать одно из двух, – или повиноваться призыву Бога, или отвергнуться, обратиться на путь спасения, или погрязнуть в грехах и подвергнуться вечному осуждению.
Что же мы видим? «Ирод, увидев Иисуса, – говорит евангелист, – очень обрадовался; ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем». В этих словах высказана чудная похвала этому царю. Что можно вообще сказать о человеке более лучшего и прекрасного, чем то, что он много слышал о своем Спасителе и потому чувствует нужду видеть Его и узнать Его? Но за этой прекрасной похвалой следует очень дурная и печальная приписка, где говорится: «И (он) надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо». Следовательно, радость этого царя не была радостью человека, стремящегося ко спасению и к Спасителю своей души. Это была радость человека, ожидавшего приятного и занимательного времяпрепровождения. Все блага и удовольствия, которыми он располагал до сих пор, не удовлетворяли Ирода. Его царский дворец, все его богатства, роскошные пиры и всякие придворные удовольствия не наполнили пустоты его сердца и не избавили его от скуки. Теперь он ожидал и надеялся увидеть нечто необычайно занимательное. Ему предстояло видеть прославленного Человека, о котором доходили до него очень часто разные слухи, и он ожидал от Него знамений и чудес, ожидал как новых и приятных забав. «И (он) предлагал Ему многие вопросы». Итак, это было все, что сделал несчастный царь при непосредственном созерцании своего Спасителя.
Евангелист не передает нам его вопросов, и мы радуемся, что священные книги не были этим осквернены. Это были, конечно, глупые и сумасбродные вопросы, какие только могут быть предложены легкомысленным и испорченным человеком. Поэтому-то и Иисус Христос не отвечал ему ничего. Ирод не узнал часа благодатного посещения и не воспользовался им. Он сделал только то, что уничижил своего Спасителя и насмеялся над Ним и через это подвергся временному и вечному осуждению от всеправедного Бога.
Все это написано нам в строгое и спасительное назидание. Также и к тебе, дорогой христианин, Постоянно обращена с несказанным долготерпением благодать Божия. Крещение, в котором ты возродился и сделался членом Царства Небесного; алтарь, перед которым ты дал триединому Богу обет в верности и в послушании; трапеза Господня, где ты так много раз принимал Святое Таинство Тела Господня во оставление твоих грехов и жизнь вечную; дом, который так обильно Бог благословил своими дарами; тихая комнатка, в которую ты так часто уединяешься, чтоб вознести к Нему твои мольбы, которые Он исполняет; все пути, которыми Он тебя отечески вел к спасению; даже печали, которые тебя беспокоят, и могила, о которой ты сильно скорбишь: все это напоминает о милосердии и благости, с которыми Господь тебя ищет и с которыми Он протягивает к тебе Свою спасительную руку. И поостережемся, дорогие мои, чтобы нам не отвергнуть милостивой десницы Божией, как это сделал Ирод, и не употребить во вред себе благоприятного времени! Нам не избегнуть в вечности Спасителя нашего: или Он спасет нас, или Он осудит нас тогда! Есть еще время, когда мы можем решить, что нам избрать. А Он, Бог всякой благодати, да осенит нас своим святым Духом, чтобы мы смиренно и с полной верой могли исповедать Его и молиться Ему.
Тем более мы побуждаемся к исповеданию величия Спасителя, если мы вспомним, что время, в которое Иисус Христос находился во дворце Ирода, было часом тягчайшей пытки для Спасителя.
Многое могло в этот час причинять Спасителю скорби и страдания. Первосвященники и книжники и здесь не молчали, но настойчиво добивались Его осуждения, как нам сообщает евангелист. И это вызывало душевную скорбь Богочеловека, потому что и здесь их ненависть не оставила Его, и здесь Он должен был выслушивать их ложные и несправедливые обвинения. Но гораздо тяжелее и невыносимее ненависти Его врагов к Нему было то благоволение, которое оказали Ему при царском дворе. Там сидел на царском троне венценосный убийца и прелюбодей. Там рядом с ним сидели пышная Иродиада, его преступная жена, и Саломия, его легкомысленная дочь.
Там со всех сторон Его окружали знатнейшие мужи Иерусалима и Галилеи. Все они с любопытством смотрели на этого прославленного Человека, который должен был развлекать их своими речами и чудесами разгонять их скуку. Поистине было невыносимо Сердцеведцу видеть, как на Него были обращены их любопытные взгляды, знать, что эти люди желают, чтобы Он забавлял их. Поистине было для Него еще невыносимее стоять перед царем, запятнавшим себя пролитием невинной крови и покрывшим себя позором прелюбодеяния, и слушать его глупые и сумасбродные, легкомысленные и наглые вопросы. В этом случае испытание Спасителя было тяжелее, чем когда-либо прежде. Некогда искуситель поставил Его на крыло храма и сказал Ему. «Если Ты Сын Божий, бросься вниз: ибо написано: Ангелам своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею». Господь в тот раз победоносно отклонил и преборол искушение. Теперь еще в большей мере связанный Спаситель претерпевает искушение. Здесь Ему представлялся весьма удобный случай привести в благоговейное изумление любопытных придворных и этим посрамить богохульных первосвященников. Здесь Ему представлялся весьма удобный случай: через какое-нибудь знамение или чудо приобрести благоволение могущественного четверовластника. Но ничего из этого не делает Узник здесь, в царских покоях. Ирод спрашивает Его, но Иисус не отвечает ему ничего. Ирод ободряет Его, чтобы Он не был таким робким в непривычной для Него и роскошной обстановке; но Иисус ему не отвечает ничего. Ирод, быть может, обещает избавить Его от суда; за это Он должен сделать перед ним хоть одно чудо; затем, в крайнем случае, он замолвит за Него слово перед Пилатом, но Иисус не отвечает ему ничего. Придворные, может быть, всячески убеждают Его сказать хоть несколько слов царю, который так милостиво снисходит к Нему; они напоминают Ему, чтобы Он только подумал, с кем Он удостоился разговаривать; но Иисус не отвечает ничего. «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями» (Мф. 7, 6), так говорил Он некогда своим ученикам. Теперь Он сам поступает так, как прежде учил Своих учеников. Спокойным послушанием воле Отца препобеждает Он и это искушение и стоит в своем безмолвном и победоносном величии перед большим и блестящим собранием в царском дворце.
Молчание Христово было не по сердцу Ироду. Он рассердился и осыпал Господа градом насмешек. Примеру правителя последовали и царедворцы. Со всех сторон полетели язвительные укоризны и грубые шутки.
В довершение насмешек Иисус, обвиняемый перед Иродом в том же, в чем обвиняли Его и перед Пилатом, т. е. что Он называет Себя Царем, был одет в светлую одежду, подобную той, какую носили в торжественные дни цари иудейские. Облачив Иисуса ради насмешки в такую одежду, Ирод отослал Его к Пилату!
И с этой минуты, добавляет евангелист Лука, Ирод и Пилат сделались между собою друзьями (Лк. 23, 12).
Мы не знаем, за какое правое дело поссорились между собою Пилат и Ирод; но видим, что дружба между ними восстановлена делом, противным человеческой совести и божественной правде: страданиями и поруганиями Праведника, Которого они сами признавали невинным (Лк. 23, 4; 15). Так сыны мира в один день делаются друзьями, когда единодушно заглушают в себе голос совести и презирают дело Божие.
Но посмотрим на другую сторону события. В этот день Пилат и Ирод сделались друзьями: Пилат – как представитель язычников, Ирод – как представитель иудеев. В истории страдания нашего Спасителя нет ни одного события, которое бы не имело высшего предзнаменования и которое не открывало бы нам дивных путей Божественного Промысла. Читая книгу апостольских деяний и наблюдая, как язычник и иудей входят в Церковь Христову, в которой примиряются и составляют одно тело и один дух во Христе, мы невольно возвращаемся к свидетельству святого Луки, что Пилат и Ирод сделались друзьями с того дня, как они осудили Иисуса: «ибо прежде были во вражде друг с другом».
Ирод и Пилат сделались друзьями через Иисуса: опять какое знамение! Не видим ли уже здесь, что Иисус Христос уничтожает средостение между миром языческим и иудейским, что Он разрушает вражду плотью Своею, предавая Себя на биение и поругание! Не видим ли уже здесь, что «Он есть мир наш, соделавший из обоих одно» (Еф. 2, 14). Пусть же сыны мира играют делами Божиими; пусть они презирают его, этим они только себя повергают в вечную гибель. А дело Божие не зависит от них: оно совершается по вечному совету Триипостастного Бога. Не Пилат и не Ирод вознесли Агнца Божия на жертвенник; они только хлопотали о восстановлении расстроенной приязни, хотя бы насчет совести и долга. Всеблагий Отец Небесный так возлюбил человека, что не пощадил Своего возлюбленного Единородного Сына; потому христианин в истории страданий и смерти своего Спасителя видит Сына Божия, свободно вземлющего грехи мира, грядущего на вольную смерть, не вынужденную человеческим произволом; поэтому Он молится, благоговеет и проливает слезы благодарения и покаяния, читая эту священную историю (Воскр. чт. XXIII, с. 559–561).