Царь славы сради своих врагов
Кончился первый допрос Христа, и Пилат вышел к толпе. Та, затаив дыхание, ждала, что скажет правитель, и слышит: «Я никакой вины не нахожу в Нем». От этих слов диким пламенем вспыхнула злоба и ненависть врагов Иисуса. Они никак не могли и не хотели допустить, чтобы столь жестоко ненавидимый Человек оказался невинным пред императорским наместником, который теперь может даже освободить Его от уз. Ведь это посрамило бы все их расчеты и положило бы конец их коварным надеждам. И толпа, озлобленная заявлением Пилата, обрушивается на Господа целым потоком обвинений. Мы не знаем, в чем состояли все те обвинения, которыми первосвященники и старейшины поносили Спасителя. Но мы знаем с несомненностью то, что все эти обвинения были неосновательны и ложны. Поэтому и евангелист не считает достойным труда называть и приводить их в отдельности.
Итак, обвиняют Того, Кто во всю свою жизнь не сделал ни одного греха и не сказал ни одного слова лжи. Он до смерти был послушен Своему Небесному Отцу, всегда искал славы Пославшего Его и совершил дело, которое дал Ему Отец. Он всегда был исполнен святой и милосердой любви ко всем Своим братьям. Об этом свидетельствуют все сказанные Им слова и все те дела, которые Он сотворил. И несмотря на это, Его судят и возводят на Него тысячи всевозможных обвинений! Вот награда за всю ту любовь, которую Спаситель оказывал Своему неблагодарному и ослепленному народу!
Ругательства и злословие, клевета и ложные обвинения, как камни, летают вокруг главы Спасителя, а Он совершенно невозмутим. «И когда обвиняли Его первосвященники и старейшины», повествует евангелист, «Он ничего не отвечал» (Мф. 27, 12). Раньше Он охотно открывал Свои уста, чтобы засвидетельствовать пред правителем о Своем Царстве и Своем царском достоинстве; а теперь Он совершенно безмолвен, и ни одного слова не сходит с Его уст. Пилат был бы очень доволен, если бы Иисус опроверг обвинения Своих врагов, несправедливость и коварство которых хорошо известны были правителю. Он с радостью оказал бы помощь Обвиненному и прогнал бы от своего судилища ненавистных иудеев. Он даже пытается, насколько возможно, побудить Господа к решительному возражению. «Тогда, говорит Ему Пилат», рассказывает евангелист: «не слышишь, сколько свидетельствуют против Тебя?» (Мф. 27, 13). Но и этот вопрос, и связанный с ним вызов остаются тщетными. «И не отвечал ему ни на одно слово». Всякий другой на месте Христа, когда дело шло о жизни и смерти, употребил бы все, чем можно было отвергнуть и обессилить клевету, – но Иисус молчит. Всякий другой потребовал бы от своих обвинителей очевидных доказательств, – а Иисус молчит. Другой, если бы он имел такую же добрую совесть, как Святой Божий, сослался бы на всю свою жизнь и свое поведение, чтобы показать неосновательность обвинений; – но Иисус молчит. Ни одного слова укоризны или защиты, ни одного слова огорчения или негодования не исходит из Его святых уст. Поистине исполняется теперь возвещенное о Нем пророком: «Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец, пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» (Ис. 53, 7).
Почему же Господь молчал? Это было молчание небесной премудрости; Сын Божий знал, что в этот час и пред этими людьми совершенно бесполезно какое бы то ни было свидетельство истины. Это было молчание милосердой любви, милосердый Спаситель не хотел Своим словом возбуждать еще более клевету и ругательства и тем увеличивать и отягчать вину Своих врагов. Это было молчание святого правосудия; ожесточенные нечестивцы не были достойны услышать от Него хотя бы единственное слово в ответ на свои ложные и несправедливые обвинения. Но этого мало. Сын Божий знал, что Отец возложил на Него грехи всех нас, сделал Его жертвой за грехи наши. Поэтому Он и не отвечает, но безмолвствует в святом послушании воле Отца, чтобы искупить этим наши преступления. Своим молчанием Он взял на Себя наш долг, чтобы освободить нас от него. Если теперь наш обвинитель будет укорять нас за грехи, то мы мужественно и решительно можем ответить ему: отойди от меня, сатана! у меня ничего нет общего с тобою; мой Спаситель уплатил за меня весь мой долг. Если нас станет осуждать наше собственное сердце, то мы кротко и с уверенностью скажем ему: умолкни, сердце, мой Иисус давно уже искупил меня. И если Самому Святому Богу угодно будет войти с нами в суд, то мы и тогда смеем ответить Ему: Авва, возлюбленный Отче, конечно, я согрешил против неба и пред Тобою и уже недостоин называться сыном Твоим! Но ведь Ты возложил мои грехи на возлюбленного Сына Твоего, и вот Он взял на Себя мои преступления и искупил их Своим молчанием. Святое безмолвие Спаса моего! Ты наше утешение, упование и надежда в скорбях и страхе пред судом Божиим.
А сами лично в благодарность Господу будем учиться святому молчанию, особенно когда нас станут упрекать в грехах и недостатках, и не станем думать об извинениях и оправданиях. Поучимся святому молчанию, когда зайдет речь о каком-либо нашем ближнем, и станем следить за собою, чтобы как-нибудь не осудить или не оклеветать его. Научимся этому молчанию и тогда, когда нас самих будут бранить и позорить. «Он ничего не отвечал»: пусть этот образ безмолвно страждущего Спасителя всегда предносится пред нашими очами и обитает в нашем сердце. Будем молчать и в том случае, если мы не постигаем путей Божиих или если они не нравятся нам. Тогда с верой и смирением скажем вместе со святым псалмопевцем: «Ныне чего ожидать мне, Господи? надежда моя – на Тебя. Я стал нем, не открываю уст моих; потому что Ты соделал это» (Пс. 38, 8; 10). Святое безмолвие Божественного Страдальца! Будь постоянным чудным примером для нашего сердца и нашей жизни, чтобы через это молчание нам получить спасение в вечности.