Лекция 21. Отказ израильтян от богоправления (теократии). Первая Книга Царств
Св. Писание свидетельствует так: «Когда же состарился Самуил, то поставил сыновей своих судиями над Израилем. Имя старшему сыну его Иоиль, а имя второму сыну его Авия; они были судьями в Вирсавии. Но сыновья его не ходили путями его, а уклонились в корысть, и брали подарки, и судили превратно. И собрались все старейшины Израиля и пришли к Самуилу в Раму, и сказали ему: вот ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов.» (1Цар. 8:1–5)
Таким образом, видя недостоинство служителей, видя их развращенность, народ начинает путать две совершенно разные вещи: Божественное установление и дурное исполнение священных обязанностей. С израильским народом происходит то же, с духовной точки зрения, что происходит и с человеком, пришедшим в православный храм и увидевшим, к примеру, злую бабушку у подсвечника или нетрезвого священника. Этот человек говорит, что он не пойдет более сюда, потому что он видит недостойных служителей.
И вот израильтяне, видя недостойное поведение Иоиля и Авии, отказываются от величайшего блага, данного им Богом, отказываются от богоправления, от теократии. Следует сказать несколько слов о том, почему так случилось: почему Иоиль и Авия не смогли достойно понести того служения, которое было вверено им. Во-первых, Иоиль и Авия не получили никакого поставления на свое служение. Они были просто помощниками Самуила и только вследствие наступившей немощи, Самуил не мог исполнять в полном объеме то служение, которое исполнял в более молодые годы, хотя титул судьи он продолжал носить и оставался судьей Израиля. Нечто подобное на первый взгляд мы наблюдали в случае Офнии и Финееса, сыновей первосвященника Илия. Но там их недостоинство, их кощунство было связано с тем, что Илий, по мягкосердечию своему, не проявлял должной власти, где должен был ее проявить, власти отцовской и власти архиерейской.
В случае сыновей Самуила ситуация была несколько иной. Мы знаем Самуила, как человека в высшей степени строгого, справедливого и беспощадного к врагам Божиим. Так что недостойное воспитание Иоиля и Авии не следует приписывать чрезмерному мягкосердечию Самуила. Скорее всего, причиной тому стало некоторое упущение им в деле воспитания своих сыновей, вследствие тех огромных и многотрудных забот, которые нес Самуил по управлению богоизбранным народом, по возглавлению израильской теократии в последний период времени ее существования.
Старейшины Израиля обращаются к Самуилу с просьбой поставить царя, чтобы быть, как прочие народы, т.е. чтобы уподобиться народам языческим.
«И не понравилось слово сие Самуилу, когда они сказали: дай нам царя, чтобы он судил нас. И молился Самуил Господу».
Как пророк, как провозвестник Божественной воли, Самуил понимал, что такое прошение старейшин, есть ни что иное, как форма богоотступления. Это поставление человека на то место, которое занимал сам Господь Бог, поставление некоего независимого правителя, правителя самодержавного и самочинного. Говорится: «поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов». У прочих народов была восточная деспотия, там монарх обладал неограниченной властью и ни от кого не зависел и действовал в высшей степени тиранично и самочинно.
«И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе, ибо не тебя они отвергли, но отвергли меня, чтоб Я не царствовал над ними; как они поступали с того дня, в который Я вывел их из Египта и до сего дня оставляли Меня и служили иным богам, так поступают они с тобою; итак послушай голоса их; только представь им, и объяви им права царя, который будет царствовать над ними». (1Цар. 8:6–7)
Здесь вот о чем прежде всего надо сказать. Во взгляде на установление монархии встречаются две крайности. Первая крайность, что установление монархии в Ветхом Израиле было крайней формой богоотступничества, чем-то таким, что совершенно не вписывалось в рамки Моисеева Закона. Это мнение встречается редко. Другая крайность, встречаемая гораздо чаще в нынешнее время, связана с воззрением на монархию, как на единственную возможную и богоустановленную форму правления. В том, что монархия, якобы, не имеет других альтернатив и только такая форма правления получает благословение свыше.
Относительно второго перегиба достаточно понятно говорит Св. Писание в 8-й главе 1-й книги Царств. Само прошение об установлении монархии есть частичное богоотступничество. Сам Господь говорит Самуилу, что эти люди «не тебя отвергли, ни твоих недостойных сыновей, не забыли твои бывшие заслуги, они даже не отвергли судей, как таковых, они отвергли Самого Бога». Они не согласились с той формой правления, которую установил Бог.
С другой стороны, Господь совершает историю в предвидении всех наших не только реализуемых, но и возможных движений, не только душевных, но и политических. И устанавливая через Моисея Закон, Господь предусмотрел и такой оборот событий, который произошел во времена пророка Самуила. Во Второзаконии Моисей предусматривает поставление царя и совершенно четко очерчивает его права и обязанности.
«Когда ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой даст тебе, и овладеешь ею, и поселишься на ней, и скажешь: поставлю я над собою царя, подобно прочим народам, которые вокруг меня, то поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою царя; не можешь поставить над собою царем иноземца, который не брат тебе» (Втор. 17:14–15)
Первое условие, накладываемое на возможного царя, это то, чтобы он не был иноземцем. Здесь это нужно понимать однозначно так, что царь не должен быть иноверцем. И далее:
«Только чтоб он не умножал себе коней и не возвращал народа в Египет для умножения себе коней, ибо Господь сказал вам: «не возвращайтесь более путем сим».
Здесь подразумевается, что конь – прежде всего животное боевое. Евреи до пришествия в Египет, не знали лошади и не использовали ее в хозяйстве. Во всяком случае, книги Св. Писания об этом не говорят, хотя достаточно подробно говорится о других видах скота.
И конь является олицетворением воинственности и захватнической политики. Зато с конями израильтяне весьма близко познакомились, будучи в египетской неволе. И в этом смысле, умножение коней можно понимать, как возвращение в рабство египетское, в рабство греха, в рабство идолослужения. «Господь сказал вам: «не возвращайтесь более путем сим.» Далее:
«И чтоб не умножал себе жен, дабы не развратилось сердце его, и чтобы серебра и золота не умножал себе чрезмерно».
Т.е. говорится о неких нравственных условиях отправлениях царского служения. Однако, умножение жен следует понимать не только прямым образом, но и духовно. Многоженство являлось отличительным признаком быта языческих деспотов, и особенно в чести у них было брать себе жен иноплеменниц. И такое обстоятельство приводило бы к ослаблению веры и благочестия царя, и следовательно, невозможности совершения им того служения, в которое поставляет его Господь Бог, в служение осуществления воли Своей.
«Но когда он сядет на престол царства своего, должен списать для себя список закона сего с книги, находящейся у священников левитов; и пусть он будет у него, и пусть он читает его во все дни жизни своей, дабы научался бояться Господа, Бога своего и старался исполнять все слова закона сего и постановления сии».
Т.е. во всяком случае, при настойчивом требовании установления монархии, Господь говорит о том, что монарх во всем должен следовать Закону Божию, во всем должен исполнять его. Т.е. служение монарха в некотором смысле приближается по мысли Второзакония к тому служению, которое вели судьи Израиля: быть исполнителем божественного изволения о народе. В этом смысле царь по Второзаконию есть не самостоятельный правитель, а представитель Царя Небесного.
«Чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его, и чтобы не уклонялся он от закона ни направо, ни налево, дабы долгие дни пребыл на царстве своем и сыновья его посреди Израиля».
Т.е. само установление монархии было предусмотрено в Законе и нельзя говорить, что требование старейшин было совершенным богоотступничеством. Старейшины грешили воспользоваться тем благословением, которое было дано в свою очередь, Моисею. Однако, любое благословение не есть повеление. По всей видимости, Самуила возмутило то, что старейшины настаивали на установлении монархии не вследствие того, что это позволено при некоторых ограничениях, идущих от Бога, а вследствие того, что при монархическом строе живут языческие народы.
По повелению Божию Самуил предостерегает народ от возможных негативных последствий установления монархии.
«И сказал: вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет и приставит к колесницам своим и сделает всадниками своими; и будут они бегать пред колесницами его; и поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятиначальниками, чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничный прибор его; и дочерей ваших возьмет, чтобы они составляли масти, варили кушанья, пекли хлебы; и поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет, и отдаст слугам своим; и от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть и отдаст евнухам своим и слугам своим; и рабов ваших и рабынь ваших, и юношей ваших лучших, и ослов ваших возьмет и употребит на свои дела; от мелкого скота вашего возьмет десятую часть, и сами вы будете ему рабами; и восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда. Но народ не согласился послушаться голоса Самуила, и сказал: нет, пусть царь будет над нами, и мы будем, как прочие народы; будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши.» (1Цар. 8:11–20)
«И сказал Господь Самуилу: послушай голоса их и поставь им царя. И сказал Самуил Израильтянам: пойдите каждый в свой город».
Народ израильский оказался духовно неспособен к самоуправлению под тем возвышеннейшим началом Богоправления, которое было изложено в Моисеевом законодательстве. За время правления судей в изрядный упадок пришла как религиозная, так и нравственная жизнь. Затем 1 книга Царств повествует о поставлении первого Израильского царя. Первым царем Израилевым был некто Саул, сын Киса из колена Вениаминова. Господь тем самым указывает еще раз, что он менее всего взирает на какие-то внешние отличия человека, на знатность его происхождения или на какие-то личные заслуги. Колено Вениаминово было самым маленьким среди колен Израилевых и оно едва ли не было полностью истреблено и затем особым образом восстановлено. Кто такой Саул? «Был некто из сынов Вениамина, имя его Кис, сын Авиила, сына Церона, сына Бехорафа, сына Афия, сына некоего Вениамитянина, человек знатный. У него был сын, имя его Саул, молодой и красивый, и не было никого из Израильтян красивее его; он от плеч своих был выше всего народа» (1Цар. 9,1–3). Это краткая характеристика Саула. То есть первое, что отличает Саула, – это внешняя красота. Про Давида будет сказано совсем другое.
Саула привело к Самуилу, казалось бы случайное обстоятельство, но у Бога нет ничего случайного и в каждом, казалось бы, ординарном событии нашей жизни усматривается всеблагой промысел Божий. И зачастую, на первый взгляд малозначительное событие приводит к большим историческим переменам. Такое неоднократно бывает в истории гражданской и в истории Священной. Не будем пересказывать потерю ослиц отца Саулова и приход Саула к пророку Самуилу.
«А Господь открыл Самуилу за день до прихода Саулова и сказал: завтра в это время Я пришлю к тебе человека из земли Вениаминовой, и ты помажь его в правителя народу Моему – Израилю, и он спасет народ Мой от руки Филистимлян; ибо Я призрел на народ Мой, так как вопль его достиг до Меня. Когда Самуил увидел Саула, то Господь сказал ему: вот человек, о котором Я говорил тебе; он будет управлять народом Моим». (1Цар. 9:15–17) Саул пас ослиц у своего отца. Господь указывает Самуилу на Саула, и Самуил беседует с ним, чтобы выяснить, кто же перед ним, каково его состояние души. «И взял Самуил Саула и слугу его, и ввел их в комнату, и дал им первое место между званными, которых было около тридцати человек. … И обедал Саул с Самуилом в тот день. … Утром встали они так: когда взошла заря, Самуил воззвал к Саулу на кровлю и сказал: встань, я провожу тебя. И встал Саул, и вышли оба они из дома, он и Самуил. Когда подходили они к концу города, Самуил сказал Саулу: скажи слуге, чтобы он пошел впереди нас, – и он пошел вперед; – а ты остановись теперь, и я открою тебе, что сказал Бог. И взял Самуил сосуд с елеем и вылил на голову его, и поцеловал его, и сказал: вот, Господь помазывает тебя в правителя наследия Своего [в Израиле, и ты будешь царствовать над народом Господним и спасешь их от руки врагов их, окружающих их, и вот тебе знамение, что помазал тебя Господь в царя над наследием Своим» (1Цар. 10:1).
Знамением было то, что нашлись ослицы, которых Саул искал. «Как скоро Саул обратился, чтоб идти от Самуила, Бог дал ему иное сердце, и сбылись все те знамения в тот же день. Когда пришли они к холму…, сошел на него Дух Божий, и он пророчествовал среди них. Все знавшие его вчера и третьего дня, увидев, что он с пророками пророчествует, говорили в народе друг другу: что это сталось с сыном Кисовым? неужели и Саул во пророках? И отвечал один из бывших там и сказал: а у тех кто отец? Посему вошло в пословицу: «неужели и Саул во пророках»? И перестал он пророчествовать, и пошел на высоту» (1Цар. 10:9–12). Здесь речь идет о так называемой, пророческой школе. Пожалуй, это первое указание Священного Писание на некое подобие учебного заведения.
В определенный период в Русской Церкви шла полемика о том: нужно ли организовывать какие-либо духовные школы? Или же без этого можно обойтись и, более того, подобные заведения нежелательны? На мой взгляд, ответ всегда нужно искать в Св. Писании и Св. Писание вот с каких далеких времен говорит именно о том, что можно с полным правом назвать духовным учебным заведением. Школа пророков – это некое собрание молодых людей под руководством опытного наставника, изучавших Св. Писание, Закон, отеческое предание, благочестивые обычаи, церковную музыку. Ведь служение в ветхозаветной церкви было весьма музыкальное.
И другое, что важно для нас. «Сошел на Саула Дух Божий и он пророчествовал среди них». Вот вам свидетельство того, что помазание на царство, действительно, сообщило Божественную благодать Саулу, что он действительно получил некое благодатное поставление для своего служения, а не просто был возведен на новую административную должность. Перемена была так глубока, что возникла даже пословица: «Егда и Саул во пророцех?», которая выражает высшую степень удивления чем-либо. Но, однако, то, что произошло, было до некоторого времени тайной для людей. Самуил помазал на царство Саула, но не было еще всенародно объявлено о том, что отныне у Израиля есть царь.
Господь зримо почил на Сауле, и благодать, которая его коснулась, проявилась внешне. Этим начинается царствование Саула – сначала славное, а затем, к сожалению, пришедшее в полное расстройство, потому что Саул отошел от истинного Богопочитания. Мы видим два проступка Саула: он самолично вознес жертву и преслушался слов Самуила. И Дух Господень отошел от него, а господствовать им стала темная сила. Видимо, те нравственные инстинкты, которые царили в его роде (колено Вениаминово), проявлялись в нем в полной мере. Саул в самом прямом смысле понимал, что занимает свой пост вне благодатной помощи Божией. Но он был царь и обязан был вести народ. Но его подозрительность, мнительность, его нечестие все больше отдаляли его от народа и от Самуила.
«И созвал Самуил народ к Господу в Масифу и сказал сынам Израилевым: так говорит Господь, Бог Израилев: Я вывел Израиль из Египта и избавил вас от руки Египтян и от руки всех царств, угнетавших вас. А вы теперь отвергли Бога вашего, Который спасает вас от всех бедствий ваших и скорбей ваших, и сказали Ему: «царя поставь над нами». Итак предстаньте теперь пред Господом по коленам вашим и по племенам вашим.» (1Цар.10, 17–20)
И далее бросается жребий на поставление на царство. Жребий сначала бросается по коленам, затем по племенам. Сначала выпадает жребий на колено Вениаминово, в нем указывается племя Матриево, и затем, когда бросается жребий по именам, то он выпадает на Саула, сына Кисова. Казалось бы, какой смысл в этом действии? Все уже было сделано, Саул был уже помазан на царство, был поставлен. Зачем нужны были эти выборы без выбора? Дело в том, что с одной стороны, здесь явилось упование Самуила на Бога. Самуил еще и еще раз явил свою верность Богу. Он был в высшей степени уверен, что жребий просто обнаружит уже совершившееся, уже совершенное Богом через него. С другой стороны, что наиболее важно, это было сделано для укрепления веры народа и для утверждения в народе мысли о том, что Саул поставлен на царство именно Господом Богом.
«И искали его (Саула) и не находили. И вопросили еще Господа: придет ли еще он сюда? И сказал Господь: вот он скрывается в обозе. И побежали, и взяли его оттуда, и он стал посреди народа, и он был от плеч своих выше всего народа. И сказал Самуил всему народу: видите ли, кого избрал Господь? подобного ему нет во всем народе. Тогда весь народ воскликнул: да живет царь!» (1Цар. 10:21–24)
Господь предлагает народу Своему, Своим чадам, ту пищу, которую они способны восприять. Для тогдашних израильтян важнейшее значение имели внешние данные правителя. И богатырский рост, и телесная красота Саула произвели должное действие на народ.
«И изложил Самуил народу права царства, и написал в книгу, и положил пред Господом. И отпустил народ, каждого в дом свой.»
И далее характерно отметить то, что Саул уходит также к себе на родину в город Гиву и занимается обычными своими делами в доме отца. Есть толкование этого факта, что тем самым гадательно указывается на первые тридцать лет жизни Христа Спасителя, когда он, безусловно имея полное божественное достоинство, по внешности жил, как простой человек. Одной из сторон общественного служения Иисуса Христа было царское служение и в этом смысле, поставление первого царя над Израилем отчасти прообразовало приход Царя Царствующего и Господа Господствующего.
Однако, не все с восторгом приняли помазание Саула. Некоторые «люди говорили: ему ли спасать нас? И презрели и не поднесли ему даров; но он как бы не замечал того.» Причем, Священное Писание однозначно называет этих людей «негодными». Непризнание помазанника есть тяжкий грех пред Богом.
Саул явил в первый период своего царствования весьма значимые подвиги и проявил недюжинную доблесть, прежде всего, на ратном поприще. Здесь следует отметить победу над Наасом Аммонитянином. Аммонитский царь Наас предложил страшное условие, осадив город Иавис. Он предлагал снять осаду при условии разграбления города и ослепления каждого жителя Иависа на правый глаз. Вот здесь Саул впервые проявляет свои организаторские способности, созывая войско в тридцать тысяч воинов и разбивая Нааса. После этого был, казалось бы, удобный момент для того, чтобы расправиться со своими недоброжелателями, однако Саул великодушно их прощает, говоря, что отныне Господь, Бог Израиля совершил спасение, поэтому сейчас не время кого-либо умерщвлять.
Первой заботой царя Саула было укрепление войска, что диктовалось внешними политическими обстоятельствами. Не буду подробно говорить о всех воинских подвигах царя Саула, скажу только о том, что последовало в дальнейшем. Главнейшим врагом израильтян в то время, а это примерно XI-е столетие до Р.Х., были филистимляне. Филистимляне стали проникать на территорию Израиля, вели себя достаточно вольно и нагло, а один из их охранных отрядов, гарнизонов стоял в центре Вениаминова колена в городе Гиве, откуда происходил сам царь Саул.
Этот охранный отряд был разбит сыном Саула Ионафаном, что привело к нашествию филистимлян на Израиль, особенно раздражило их установление царской власти и укрепление израильского воинства. Увидев филистимлян, израильтяне бежали в горы и, во всяком случае, смалодушничали. Саул перед лицом этой опасности оказался на высоте. Он собрал в Галгале войско и готов был выступить в поход. Однако, само войско не разделяло настроения своего царя и командующего. Израильтяне малодушествовали и разбегались. Чтобы ободрить народ, было решено принести умилостивительную жертву Богу.
Для совершения этого приношения в столь важный момент, в момент нашествия врагов, обещал прибыть пророк Самуил. Однако, прошло семь дней и пророк Самуил не являлся, хотя Саул должен был ожидать его семь дней. Подходил к концу седьмой день, войско все больше и больше деморализовывалось и Саул совершает неслыханное: не дождавшись Самуила, он самовольно восхищает себе священническое достоинство и действует, как священник, совершает жертвоприношения. В чем основное преступление? Дело в том, что этим своим действием Саул показал, что он гораздо больше надеется на собственное войско, нежели на помощь Божию, т.е. его излишне беспокоило то, что войско разлагается и разбегается. И заботясь о своем войске, он пренебрегает Богом и совершает некое кощунство, это с одной стороны.
С другой стороны, Саул здесь проявляет самочиние, он показывает, что он является самостоятельным правителем, а не представителем Божественного Царя. Он забывает, что именно благодатное помазание сделало его царем. Более того, он заявляет на соединение в собственной личности не только независимой гражданской власти, но власти духовной, священнической и тем самым он замахнулся на самостоятельность священства. Этот поступок Саула стал поворотной точкой в его царствовании. В дальнейшем, все более и более увлекаемый политическими интересами, он пренебрегает интересами религиозными. Пророк Самуил, прибывший наконец, и узнавший о происшедшем, строго укоряет царя и говорит, что он поколебал устойчивость своего царства.
Далее можно указать ряд примеров дальнейшего духовного оскудения Саула. К примеру, во время той же войны с Филистимлянами, чтобы довершить поражение преследуемого врага, Саул дает необдуманный обет. Он говорит так: «Проклят, кто вкусит хлеб до вечера, доколе я не отомщу врагам моим».
Народ был истомлен, но тем не менее, не решался нарушить заклятия до тех пор, пока не нарушил этого необдуманного обета Ионафан, сын Саула. Найдя в лесу дикий мед, Ионафан, знавший об обете своего отца, вкусил этого меда. Проголодавшийся народ после этого пошел на преступления не только нарушения данного обета, но и на преступления Закона Божия: стал есть скот с кровью.
«И возвестили Саулу, говоря: вот, народ грешит пред Господом, ест с кровью. И сказал Саул: вы согрешили; привалите теперь ко мне большой камень». (1Цар. 14:33) И, более того, предлагает казнить Ионафана, собственного сына.
«И рассказал ему Ионафан и сказал: я отведал концом палки, которая в руке моей, немного меду; и вот, я должен умереть.» (1Цар. 14:43)
Однако войско и народ не дали в обиду своего любимца и героя. Эта 43-я строчка из 14-ой главы 1-й книги Царств приведена в качестве эпиграфа поэмы Лермонтова «Мцыри». «Вкушая вкусив мало меда, се аз умираю».
А далее Саул совершает еще одно религиозное преступление. Господь повелевает ему истребить Амаликитян, кочевников, которые постоянно совершали разбойные нападения на Израиль. Амаликитяне первыми напали на еврейский народ после перехода израильтян через Чермное море по выходе из Египта. И таким образом, через Саула должно было совершиться надлежащее и праведное прещение (наказание) Божие.
Саул, однако, прельстившись богатой добычей, не послушал Бога. Бог повелел ничего не брать от Амаликитян, никаких трофеев, все уничтожить. А Саул взял большую военную добычу и присвоил ее и кроме того, отказался исполнить повеление об умерщвлении амаликитянского царя Агага. После этого явился Самуил и стал укорять его, на что Саул пытается оправдаться и оправданием этого греха прилагает еще более тяжкий грех – грех кощунства. Он говорит, что взял лучший скот из добычи и не истребил его для того, чтобы принести этот скот в жертву Господу Богу. Тогда Самуил обращается к Саулу с такой речью:
«Не малым ли ты был в глазах твоих, когда сделался главою колен Израилевых, и Господь помазал тебя царем над Израилем? И послал тебя Господь в путь, сказав: «иди и предай заклятию нечестивых Амаликитян и воюй против них, доколе не уничтожишь их». Зачем же ты не послушал гласа Господа и бросился на добычу, и сделал зло пред очами Господа? И сказал Саул Самуилу: я послушал гласа Господа и пошел в путь, куда послал меня Господь, и привел Агага, царя Амаликитского, а Амалика истребил, народ же из добычи, из овец и волов, взял лучшее из заклятого, для жертвоприношения Господу Богу твоему, в Галгале. И отвечал Самуил: неужели всесожжения и жертвы столько же приятны Господу, как послушание гласу Господа? Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов; ибо непокорность есть такой же грех, как волшебство, и противление то же, что идолопоклонство; за то, что ты отверг слово Господа, и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем.» (1Цар. 15:17–23)
Эта мысль есть у одного из малых пророков – Осии (6, 6), но еще раньше подобная мысль высказывается здесь, в 1 книге Царств пророком Самуилом. Дальше стоило бы говорить об эпизоде более позднем, о вызове Саулом через волшебницу духа Самуила. Как следует к этому относиться?
Вскоре после помазания Давида на царство, умирает пророк Самуил, и Саул, впадший в крайнее отчаяние, обращается к волховательнице для того, чтобы она вызвала дух Самуила, чтобы у Саула была возможность побеседовать с ним (1Цар. 28:5–25). Святые отцы дают три основных толкования для этого события Священной истории. По мысли позднейших отцев, таких как свв. Димитрий Ростовский и Филарет Московский, душа Самуила не была подвластна темным силам и Саулу в образе Самуила явился сам диавол. Однако, это мнение противоречит свидетельству Св. Писания.
Книга Премудрости сына Сирахова 46 гл. 23 ст. говорит о Самуиле так: «Он (Самуил), пророчествовал и по смерти своей и предсказал царю смерть его, и в пророчестве возвысил из земли голос свой, что беззаконный народ истребится». (Сирах. 46:23) Здесь прямое противоречие тому, что я сказал выше.
Второе мнение относительно вызова духа Самуила вот какое. Самуил явился, но явился к Саулу по воле всемогущего Бога, а не по волшебству. Просто это совпало во времени для промыслительных целей.
И, наконец, третье мнение, восходящее к осужденному церковью труду Оригена, но тем не менее, имеющее право на существование. Душа Самуила, как и душа всякого ветхозаветного праведника, в это время находилась в шеоле, т.е. в месте озлобления, во аде. Однако, здесь следует помнить, что ветхозаветное понимание ада было несколько иным. Шеол воспринимался не как место вечных мучений, а как место тягостного, долговременного и томительного ожидания будущей участи. По мысли Оригена, душа Самуила была в шеоле, т.е. в области диавола и поэтому ей пришлось подчиниться волхованиям. Лично мне ближе всего второе мнение.