Лекция 19. Эпоха разделённой монархии (продолжение)

Итак, мы <в> прошлый раз наконец-то познакомились <с тем>, какова же конечная история Израильского, или Десятиколенного или, Северного царства. Или есть ещё одно наименование для Северного царства. Поскольку костяк его составляло колено Ефремово, то царство это Израильское называлось ещё одним именем: Ефрем. А вот Иудейское царство, или Южное царство, – оно одним словом может быть названо: Иуда. И вот, когда вы встречаете – в контексте надо смотреть, в каком контексте идут эти слова: Ефрем и Иуда, касаются ли они личных имён вот этих или же Царств.

Вот, чтобы не ошибиться, вы должны знать, что для каждого царства есть несколько названий – по географии, да. Израильское царство на севере от Иерусалима; Южное, или Иудейское царство – <на юге от Иерусалима; > его колена составляли Иуда (основное) и Вениамин. И вот, разделение произошло по границе, можно сказать, – Ефрем и Иуда. Почему так произошло? Ефремляне обладали вот самыми сепаратистскими такими настроениями. И знаете почему? Они были в обиде на ту роль, какая им отведена. Они считали, что заслуги родоначальника их колена несопоставимы с прочими>: Ефрем – чей сын? Иосифа.

А какую роль сыграл Иосиф в истории-то Израильского народа? Да он спас этот народ! Благодаря ему они четыреста лет прожили там! И вот, вдруг линия Завета пошла не через Ефрема, а через Иудино колено. Да чем же этот Иуда уж так знаменит? Если почитать 38-ю главу, так это соблазн. Евреи до определённого возраста запрещали своим детям читать 19-ю главу, Песнь Песней, и Экклезиаст даже, и 38-ю главу; потому что они могут посеять в их воображении, ещё не устоявшемся, очень отрицательные эмоции.

И вдруг этот Иуда получает при благословении какое-то мессианское пророчество. Какое? «Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов» (Быт. 49:10).

Следовательно, Мессию нужно ожидать из колена Иудина. И вот, из колена-то Иудина и происходит Давид, а раз Давид, то и Христос. Верно? Как он называется – Лев от колена Иудина (см. Быт. 49:9). Вот этот лев уснул и спит. Кто возбудит его? Никто. Он Сам возбудится, Сам воскреснет (см. Утреня во Св. Вел. Субботу – на Хвалитех стихиры самогласны). Вот внимательно слушайте, что будет петься в Великую Субботу перед Плащаницей. И вот там будет такая фраза: Ты уснул, яко от Иуды лев – Христос. Вот лев изображает царя зверей. Царь. Указание на царя. И вот Этот Царь уснул – не умер, а уснул. Через три дня Он воскреснет Сам самовластно, как от Иуды лев, – и всё это образы идут из Ветхого Завета, и вот, если мы с вами в эти образы не вживёмся, нам не понятен и Новый Завет. Мы выпали, к сожалению, и из церковного контекста, и из библейского. Посмотрите – всё воспитание в допетровской Руси зиждется на <Священном Писании>, и было глубоко церковным. Мальчики с пяти лет – Кто тя можетъ избѣжати, смертный часе? – гамму учили на этой фразе.

Кто тя может избежати, смертный часе? Уже тогда вот этому детскому сознанию внушали, что смерть и жизнь без веры не имеет смысла. Всё заканчивается смертным часом, и только Евангелие даёт нам надежду, что смерти нет, что умерший во Христе жив будет с Ним и Господь воскресит его в последний день. А чтобы мы не сомневались в этом, были примеры воскрешения и при жизни. Почитайте Жития Святых – сколько они воскрешали и при жизни, скрывая свои дарования!

И вот, знаете, всё это уничтожить надо было, чтобы мы были вот таким, я не знаю, совковым каким-то этносом – не поймёшь, кто мы. А мы не укоренены нисколько ни в Церкви, ни в традициях церковных, и поэтому нам очень трудно сейчас вот на таком <уровне>, в таком уже возрасте всё это дело воспринимать и воцерковляться. Но надо спешить, потому что сейчас есть такая возможность – пользуйтесь этой возможностью. Не скупайте все книги, а покупайте те книги, которые формируют ваше <міровоззрѣніе>, вот менталитет ваш религиозный и богословский. И это тоже надо знать – что покупать: святых отцов после Священного Писания, их творения, и затем хорошие толкования – как академические, так и вот тех авторов, которые составляли разные пособия для семинарий и академий.

Там уже использовались достижения и европейской западной <школы> – разрушителей науки, потому что после борьбы мечом началась с Церковью борьба ещё более страшная – пером, когда стали критиковать текст и говорить, что он не принадлежит ни Моисею, ни Апостолам, а возник позднее, и вот, задним числом их причислили для того, чтобы придать авторитет Моисею и Апостолам, а в действительности всё это не так; и самыми первыми безбожниками, к сожалению, были те же самые богословы либерального толка, либерального направления. После их «творений» в кавычках атеистам нашим, ну, было делать нечего: всё <было> сделано за них самими же богословами. И слово ἄθεος – атеист, – оно не имело того значения, какое ему придали вот в наше время: ἄθεος – это не безрелигиозный человек, а человек, который не признаёт богов, признаваемых государством. Вот Сократа обвинили в ἄθεος – в безбожии, потому что он не признавал государственных богов.

Когда религия государственной является, и сам Император одновременно – Pontifex Maximus – Высший жрец, то не исповедовать эту религию нельзя – это уже государственное преступление. И вот никак жрецы Римской Империи не могли понять вот это упорство христиан, которые не желали бросить горсть ладана перед Юпитером или перед Зевсом, чтобы спасти себя от мучений. Он ему шепчет на ухо: «Да и я не признаю его за бога. И я, жрец, но поэтому мне твоё упорство <непонятно>, – пожалей себя, брось ты эту горсть, и я тебя отпущу. Если же ты этого не сделаешь, я должен буду тебя отдать на казнь».

Вот религия для жрецов потеряла фактор совести. Вот когда религия теряет этот свой момент, <то> это уже не религия – всё что угодно, но не религия. И вот такое состояние было и в нашей предреволюционной <Россійской Имперіи>. Ведь вот эти все хождения в народ, все эти суфражистки, все эти революционные идеи, вот, вольтерьянство, гегельянство – это всё разлагало общество, и выбивало у человека почву из-под ног, и он увлекался этими буржуазными гуманистическими идеями, и религия была растворена также в гуманизме, а гуманисты-то оказались самыми что ни на есть свирепыми и безжалостными людьми и посылали на эшафот только так, если не разделяли их так называемые гуманистические идеи.

Конечно, всё это грустно и надо из этого положения выходить каким образом? – Блюсти самого себя. Не смотреть на общие течения, а им противостоять. Сориентировать себя и беречь свою веру яко зѣницу ока. И просить Господа, чтобы Он укрепил, утвердил, умножил нашу веру: Господи! Умножь во мне веру! Верую, Господи! Помоги моему неверию! Моя вера всё время разъедается разными <сомнениями>, как кислотой серной, разъедается разными вот такими доводами, и я не знаю, как мне и быть.

Вот основатель всей критики библейской де Ветте – учёный, немец с энциклопедическим образованием, знанием. Как он хотел под старость обрести веру и плакал, но – не мог её обрести, потому что вот это сомнение: «да, это было так, если мы только не заблуждаемся». «Да, я не говорю, что чудо невозможно – нет ни одного доказанного чуда». И вот такие рассуждения как ушат с водой холодной. Они, вот, в человеке гасят все порывы и религию сводят, вот да, к такому <положению> – «страх создал богов».

Теория страха, или «жрецы придумали религию, чтобы закабалить в интересах господствующего класса», или «невежество было причиной религиозных представлений» – человек не может объяснить явлений природы и начинает обоготворять, обожествлять и поклоняться; а в религии он поклоняется самому себе, – вот основной <тезис>, основная посылка Фейербаха, – человек не может жить без идеала, и вот, этот идеал он списывает с самого себя в превосходной степени: если человек мудрый – бог премудрый, если человек сильный – бог всесильный, если человек такой – бог вот такой. Он в религии поклоняется самому себе.

Маркс – он вообще сказал, что это опиум, и что это воздыхание твари сломленной, и с религией должна быть только борьба. Эту вот линию подняли все: сначала – Бакунин-то кто был? анархисты! – И революционеры. И вот <издан> двухтомник – биография < и там одно из воспоминаний написано одной <женщиной>, которая знала и Ленина, и его жену, и вот, что говорил Ленин, ещё будучи никем: мы таких, как вы, будем вешать¹². Уже тогда в нём зрел план вот такого поголовного истребления всех религий и всех людей верующих. И вот из такого создать культ такого, самого – как его называли? – человечного, самого гуманного. А посмотрите-ка, какие у него высказывания – это высказывания людоедов, а не просто людей таких.

Вот. Мы должны, следовательно, вникать в себя и в учение (ср. Откр. 2:4), не соблазняться никем и ничем и на примере библейского текста видеть, как человек исподволь, незаметно может утратить эту первую любовь и первое чувство. Вот не нашлось – из семи Ангелов, сиречь епископов Малоазийских Церквей, к которым Апостол Иоанн посылал Послания, – не нашлось ни одного без изъяна. А кто такой епископ? Это Ангел поместной Церкви! И вдруг Ангел с изъяном! Ну-ка откройте Апокалипсис.

Откройте Апокалипсис. И вот, что мы с вами здесь находим – 2-я глава, последняя книга: «Ангелу Ефесской церкви напиши [город Ефес в Малой Азии – это территория современной Турции; Ангел – это епископ], так говорит Держащий семь звезд в деснице Своей [семь звёзд – это семь епископов. Значит, они ставятся по воле Держащего всё – Христа], Ходящий посреди семи золотых светильников [а это вот, да, кафедры. Кафедры, Церкви], знаю дела твои, и труд твой, и терпение твое, и то, что ты не можешь сносить развратность, и испытал тех, кто называет себя Апостолами, а они не таковы [лжеапостолы], и нашел, что они лжецы; Ты много переносил и имеешь терпение, и для имени Моего трудился и не изнемогал. Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. [Вот вам, пожалуйста. Как он мог оставить? Первую любовь, первую ревность? Вот то первое чувство, которое испытывает человек]. Скоро приду к тебе и сдвину светильник твой с места его, если не покаешься. [Вот, пожалуйста. Второму, в Смирну пишет. В Смирну:] И Ангелу Смирнской церкви напиши: <...> знаю твои дела, и скорбь, и нищету (впрочем, ты богат), и злословие от тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но сборище сатанинское. Не бойся ничего, что тебе надобно будет претерпеть. Вот, диавол будет ввергать из среды вас в темницу, чтобы искусить вас, и будете иметь скорбь дней десять. Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни. [Прекрасно сказано. Значит, и ему есть предупреждение: смотри! Сможешь отпасть в день скорби. Будь верен до смерти. Если отпадёшь – всё перечеркнёшь. Пергам – город:] И Ангелу Пергамской церкви напиши: <...> знаю твои дела, и что ты живешь там, где престол сатаны, и что содержишь имя Мое, и не отрекся от веры Моей даже в те дни, в которые у вас, где живет сатана, умерщвлен верный свидетель Мой Антипа [один из первых мучеников христианской Церкви]. Но имею немного против тебя, потому что есть у тебя там держащиеся учения Валаама, который научил Валака ввести в соблазн сынов Израилевых <... > Покайся; а если не так, скоро приду к тебе и сражусь с ними мечом уст Моих. [Вот, пожалуйста, и в нём нашлось <нечто достойное укоризны>. Фиатиры – город был:] И Ангелу Фиатирской церкви напиши: [18-й стих] знаю твои дела, и любовь, и служение, и веру <...> Но имею немного против тебя, потому что ты попускаешь жене Иезавели [вот надо знать, кто это была – Иезавель], называющей себя пророчицею, учить и вводить в заблуждение рабов Моих, любодействовать и есть идоложетвенное. Я дал ей время покаяться в любодеянии ее, но она не покаялась. [Так]. Вам же и прочим, находящимся в Фиатире [24-стих, – находящимся в Фиатире], которые не держат сего учения и которые не знают так называемых глубин сатанинских, сказываю, что не наложу на вас иного бремени; только то, что имеете, держите, пока приду. [Вот он допустил, что в его общине действовала какая-то Иезавель и вносила своё тлетворное учение, связанное с блудным грехом]. И Ангелу Сардийской церкви [Сарды] напиши [3-я глава]; знаю дела твои; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв <...> ибо Я не нахожу, чтобы дела твои были совершенны пред Богом Моим. Вспомни, что ты принял и слышал, и храни и покайся. Если же не будешь бодрствовать, то Я найду на тебя, как тать, и ты не узнаешь, в который час найду на тебя. Впрочем, у тебя в Сардисе есть несколько человек, которые не осквернили одежд своих, и будут ходить со Мною в белых одеждах [Вот видите, и на этого нашлось <обвинение>. Следующее – Филадельфийская Церковь:] И Ангелу Филадельфийской <...> [7-й стих] знаю твои дела; вот Я отворил перед тобою дверь, и никто не может затворить ее; ты немного имеешь силы, и сохранил слово Мое, и не отрекся имени Моего. Вот, Я сделаю, что из сатанинского сборища, из тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, но не суть таковы, а лгут, – вот Я сделаю то, что они придут и поклонятся пред ногами твоими <... > И как ты сохранил слово терпения Моего, то и Я сохраню тебя от годины искушения [то есть умрёшь до этого времени]. Се, гряду скоро; держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего. Побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего, и он уже не выйдет вон; и напишу на нем имя Бога Моего и имя града Бога Моего <...> [Вот видите, как: держи, чтобы кто не восхитил!] К Лаодикийской церкви [последней]: так говорит Аминь, [истинный, верный. Аминь – это значит истинно, верно. Значит, в переводе – Истинный, Верный. Аминь – с большой буквы. Вот дальше есть перевод] свидетель верный и истинный <...> – знаю твои дела; ты не холоден, ни горяч [вот это в большинстве, в абсолютном большинстве сказано о нас с вами: ты не холоден, ни горяч], о, если бы ты был холоден или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну [в славянском тексте изблюю] тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: “я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды”; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть. [Вот это вся символика, которую <христиане того времени понимали>, ключ к которой <нами сейчас потерян>. Вот тем она была понятна – современникам. Мы из неё выпали. В силу того что не живём в контексте Церкви, в контексте Библии. Полностью выпали. И конечно, эти слова для нас <неудобовразумительны>. Скажут: а что же разуметь-то? Нужен ключ к этому Писанию. Ключ. И вот этот ключ есть в Церкви. Этим ключом является неоценимая сокровищница церковная – творения святоотеческие и наши богослужебные книги. Вот, когда говорит Иоанн Кронштадтский, что “я читал в детстве Минеи”, <то> какие Минеи? Думали, что Четьи-Минеи – Жития святых, а он читал церковные книги: богослужебные. «Минея» – значит «месяц». Вот двенадцать богослужебных книг. Вот он и читал по утрам. Каноны – это чтение было требованием от Бога. И вот, что говорится:] Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною».

Вот эти слова Господь повторит и в Евангелии от Иоанна, что Я и Отец Мой придем и обитель у него сотворим (см. Ин. 14:23). Это же прекрасное было бы состояние, если бы Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа обитал в нас и беседовал с нами, вечерял с нами. Но ведь этого <нет> – к этому мы не стремимся. Не стремимся. Вот ни в ком не нашлось, чтобы был без изъяна. Ни в ком. Поэтому мы вносим в Церковь как своё хорошее, так и плохое. И когда мы называем Церковь «святой», то не нами она святится, а Духом Святым: Святымъ Духом всяка душа живится, и чистотою возвышается, свѣтлѣется Троическимъ единствомъ священнотайне (см. Степенна 4-го гласа. День Св. Троицы). То есть таинственным образом: просвещается Духом Святым таинственным образом. То есть мы не можем это и передать словесно. Но каждый хоть <единожды, но> в своём опыте религиозном нечто подобное имеет – просвѣщение от Духа Святаго; и об этом состоянии невозможно говорить. Оно вне мышления, вне слов, как и Бог Сам вне мышления существует, и слов Его невозможно определить, и каким-то образом – выразить наши понятия о Нём. Они все не будут соответствовать действительности. Бог превышает самые лучшие представления человеческой мысли. И вот Евангелие в этом плане немногословно.

Вон ветхозаветные книги какие большие, а Евангелие немногословно. Ну что, послания Иоанна Богослова – два послания – одна глава; послание Иуды – одна глава. Вот видите, а там содержится целая мудрость. Вот всё аккумулировано в нескольких словах, и вот нужно найти к ним ключик и семантику, чтобы открылось <их> значение, <ведь> целая гамма пластов заключается в каждом слове! Вот это мы должны все понимать с вами.

Теперь относительно царей. Это Израильское царство, следовательно, прекратило своё существование в 722–721 году <до Р.Х.>. Последним царём был Осия, сын Илы, и царство – отпало оно от ассирийцев. Это пришло их время от Ассура (Ассур – родоначальник ассирийцев – сын Сима, Ассур) (см. Быт. 11:22), и вот они пошли, и пошли, и образовались <в народ>. Но вот – не ассирийцев избрал Господь. Тоже семитическое племя, а посмотрите-ка: избрал другого семита – Авраама. И вот в 722-м году прекратило своё существование Израильское царство – Иудейское царство стало открытым; и давайте посмотрим, на каком мы остановились царе – на Охозии. Этот Охозия <, царь Иудейский, > был убит, когда он пришёл в Изреель навещать <раненого> Иорама, сына Ахавова, и вместо него до власти дорвалась его мать Гофолия.

И она стала истреблять всё царское племя. Раз <дорвалась> до власти – значит, надо истребить <конкурентов>. Открывайте 2-ю Паралипоменон – надо сегодня закончить во что бы то ни стало. 2-ю Паралипоменон – я сам устал от этих царей, а с вами говори хоть до безконечности, и вы не возмутитесь. Вы должны тоже возмущаться и говорить: «Давай, меняй пластину. Надо переходить к другой теме, всё равно мы их не запомним».

А я вам хочу сказать, что вот в этой истории отражается вся міровая история; и если вот взять реалии сего дня – посмотрите: опять Ирак. Что это вот? Это и есть Междуречье. Это и есть Месопотамия. Иран – тоже; теперь, смотрите, Сирия – это Арамея; а Палестина – это что? Обетованная земля. Ливан – древняя Финикия. Финикийцы транспортировали культуру Междуречья шумерскую в Средиземноморье и основали все фактории и города. Вот древние финикийцы – они строили Храм Соломона! А кто вот такие, понимаете, лидийцы? Вот, в Малой Азии – Лидия, царство. Теперь смотрите эти, хетты – Хеттская <империя >. Вот они, хетты, язычники, а Авраам, такой патриарх, падает на колени перед ними и торгует у них поле и пещеру, чтобы похоронить умершую свою <супругу> (см. Быт. 23). И что он имеет в результате всех обетований? Только погребальную пещеру! Но вера не оскудевает. Если Господь сказал, что Он даст ему эту землю, значит, это произойдёт – пусть не на его жизни, а в потомстве, – но он не колеблется в этом отношении.

Теперь, смотрите: Иордания, Египет: это всё один анклав, и – мы туда втягиваемся, и нас без конца приглашают участвовать в этом конфликте. Три религии – через Авраама: иудеи и мы – через Исаака, а через Измаила – пожалуйста, мусульмане. У всех родоначальник один – Авраам. И Апостол Павел говорит, что не ветви держат корень, а корень – ветви (см. Рим. 11:16–18). А корень-то кто? Вот эти патриархи – Авраам, Исаак и Иаков. Они включают в себя и нас: implicit3 – в потенции – мы сидели в Аврааме. Мы все – дети Авраама: Авраам, отец ваш, рад был бы видеть день Мой, и видел, и возрадовался (см. Ин. 8:56).

Вот, кстати, очень интересная тема – жертвоприношение Исаака – Исаак как прообраз Христа. Вот какими чертами Исаак прообразует собой Христа? Очень интересная тема. И следовательно, то, что происходит вот сейчас – это всё зафиксировано на страницах Писания, это сей день, а не то, что вот Ассирия, Шумер и всё это сейчас покрыто песками, и только нашёлся такой археолог – сэр <Чарльз> Вулли Леонард, который на Родине Авраама, в Уре Халдейском, делал раскопки и написал книгу – «Ур Халдейский». Вот, если вы встретите такую, – купите.

Следовательно, вот идут цари, и этот Охозия, когда умер, то – вот давайте <открывайте> 10-й стих 22-й главы, 2-я Паралипоменон: «Ибо Гофолия, мать Охозии, увидев, что умер сын ее, встала и истребила все царское племя дома Иудина». А это вот чисто восточная черта – с новой властью истребляется вся прежняя, все отпрыски умерщвляются. Это жестокие и коварные люди.

Восточная политика – тоже коварная политика – не знаешь, как с ними и поступать. Недаром вот даже о греках сказал наш-то летописец <в “Повести временных лет”>, что они лукавы до сего дня. Вот лукавство восточное! Лукавство. И <как> жить, вот, перемешавшись? Вот эта политика марксистская – меж <собой> перемешать все народы – с какой целью? Чтобы мы все ненавидели друг друга? Оскорбляли? Вот, русские – кацапы, да? Вот скажи «москаль» и «кацап». Вот уже предлог для <вражды>, а они – муж и жена. Ну вот как тут?

– Ты кацап.

– А ты кто?

– А где были у меня глаза?

– А где у меня были глаза?

Так вот зачем это было делать – перемешать все расы, чтобы они ненавидели друг друга, когда Господь определил для каждого народа времена, территорию и сроки обитания их. И когда наполнит тот народ меру беззакония, Господь сдвигает этот народ (ср. 1Фес. 2:16) и от него остаётся в лучшем случае историческая память, а так – ничего не остаётся. Вот. А вот пребывающий в Боге пребывает вовек (см. Ин. 11:25, 26), и память о нем в род и род (см. Молитва о усопших), вот и память твоя в род и род.

Дальше, смотрите, вот мать этого Охозии Гофолия стала истреблять <всё царское племя>, потому что сама решила стать царицей, но «Иосавеф, дочь царя, взяла Иоаса, сына Охозии, и похитила его из среды царских сыновей умерщвляемых, и поместила его и кормилицу его в спальной комнате.» Вот таким образом она спасла одного из сыновей Охозии – Иоаса.

Вот спасла, да очевидно, не того надо было спасать – ошиблась. Ошиблась. Вот породистая собака, если горит клетка, а там вот пять комочков, её детёнышей, – она не может их <всех> сразу взять. Она вот не случайно ведь берёт одного и тащит. Оказывается, спасает самого умного и талантливого. Вот каким-то чутьём понимает, что вот этого надо спасать в первую очередь. А вот мы ошибаемся – спасла, да не того, кого нужно. Ну, не дано нам такое знание. Не дано! Поэтому вот столько и ошибок.

И хорошо, этого Иоаса, младенца, взял и скрывал в Храме первосвященник Иодай. И священники так хранили тайну, что в течение семи лет Гофолия и не подозревала, что рядом с царским дворцом, вот в храмовых каких-то помещениях подрастает законный царевич, законный претендент на престол.

Когда ему исполнилось семь лет, Иодай решил его воцарить – и для этого предпринял меры: стянул войска, священники, левиты окружили храмовой двор, чтобы не произошло кровопролития на храмовой территории, – и вывел этого семилетнего отрока. Народ закричал в восторге: «Да живет царь!» Когда эти крики радостные услышала Гофолия и увидела, что это заговор против неё, она уже сделать ничего не могла. Её убили и воцарили этого семилетнего Иоаса.

Вот под Охозией пишите: «Гофолия». Она царствовала шесть или семь лет; а под ней пишите: «Иоас». И в двадцать-то третьей главе и прочтёте, как она была свергнута. «И веселился весь народ земли, и город успокоился. А Гофолию умертвили мечом». Так заканчивается 23-я глава.

24-я: «Семи лет был Иоас, когда воцарился, и сорок лет царствовал в Иерусалиме <...>». Смотрите: сорок лет царствовал. И пока <он был младенцем> (ну, конечно, он не мог править в семилетнем-то возрасте) регентом за него был первосвященник Иодай – муж с государственным умом.

Наши великие князья тоже в качестве духовников имели лиц духовного звания. Вот прочитайте – один митрополит Алексий <(Бяконт)> чего стоит; митрополит Пётр Московский <(Волынянин-Ратенский)>, Иона <(Одноуш)> – это всё неординарные личности. Это мужи глубокой веры и государственного ума. К ним обращались за советом князья – как к старцам – и слушали их мудрые советы. Это же поразительное было явление – духовники царские. <Сергей Иванович> Смирнов, профессор, написал книгу об исповеди, <“Древнерусский духовник”>. Вот какие были духовники? Как исповедовали? Попробуйте исповедовать Ивана Грозного и дать ему совет? или Петра І-го – попробуйте-ка поисповедовать и такому давать советы! Тут не знаешь, что с тобой после исповеди может случиться. Риск очень такой был, <знаете, немалый>.

Теперь вот, когда он вырос, он сложил – Иодай – с себя эти полномочия, потому что духовному липу нельзя возглавлять государство, бразды правления передал ему и вскоре умер. Сказано – 16-й стих: «И похоронили его в городе Давидовом с царями, потому что он делал доброе в Израиле и для Бога, и для дома Его». И вот, вы знаете, этот Иоас как будто ждал смерти Иодая, чтобы сразу же отступить от Бога и поклоняться идолам.

17-й стих: «Но по смерти Иодая пришли князья Иудейские и поклонились царю; тогда царь стал слушаться их. Поставили дом Господа <...>, и стали служить деревам посвященным и идолам, – и был гнев Господень <...>. И Он посылал к ним пророков для обращенияих к Господу, и они увещевали их, но те не слушали». Вот за такое богоотступничество Иоаса обличил сын Иодая – священник Захария. И произнёс обличительную речь в Храме против богоотступничества царя, и царь приказал побить его камнями: «И сговорились <...> [21-й стих], и побили его камнями, по приказанию царя Иоаса <...> [Вот вам плата. Вот вам результат такой]. И не вспомнил царь Иоас благодеяния, какое сделал ему Иодай, отец его, и убил сына его. И он, умирая, говорил: да видит Господь и да взыщет!».

А что, скажите, говорил Стефан? А что говорил Стефан-первомученик? – Господи! не вмени им греха сего! (см. Деян. 7:60). Вот видите – это всё люди, которые вот такого высокого духовного <уровня>. И, умирая, говорит: да видит Господь и да взыщет! Его убили на дворе Дома Господня. И вот какого Захарию вспоминает Иисус Христос? Этого ли, современника ли его?

Откройте 23-ю главу от Матфея – открывайте все, сейчас же, 23-ю главу от Матфея. Это страшное горе говорит Господь всем фарисеям – смотрите 32-й стих: Дополняйте же меру отцев ваших.

Вот смотрите – 29-й лучше: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры! что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков [23-я глава от Матфея с 29-го стиха. Так. Дальше:], дополняйте же меру отцов ваших! <...> вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, кто избили пророков. [Дополняйте же меру отцов, – то есть убивайте и Меня – вот, что значит «дополнить меру отцов» – убить Самого Христа]. Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну? Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город <...>»

Вот знаете, складывается впечатление, что человечество выдвигает из своей среды вот таких людей с тем, чтобы с ними расправиться. Когда они начинают обличать пороки общества, <то> общество, как правило, с ними и расправляется. И дальше Господь говорит вот: да приидет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина (см. Зах. 1:1). Может быть, у Иодая было второе имя, но это, скорее всего, второй Захария, о котором мы не знаем сейчас ничего. А тогда знали. Вот видите!

Господь наказал Иоаса за такое беззаконие его, и это первый царь – из Иудейских царей – который умер в результате заговора. Против него во дворце состоялся заговор, и перечисляется, кто этот заговор совершил – в 26-м стихе, и он был убит, «и воцарился Амасия, сын его, вместо него».

Пишите: Амасия – под Иоасом. В 25-й главе говорится, что он 29 лет царствовал и что «делал он угодное в очах Господних, но не от полного сердца», – ну прямо характеристика изумительная в одной строке. Служить Господу не от полного сердца – хорошо ли это или плохо? Конечно, это всё-таки лучше, чем вовсе не служить.

Лучше, чем вовсе не служить. И надо, может быть, радоваться, что, если <есть> в семье такой человек: ну, слава Тебе, Господи! – ведь он не занимается богохульством и не запрещает жене ходить в церковь. А ведь могло бы быть и такое, и есть такое. Но сама фраза: служил Господу, но не от полного сердца – эта фраза говорит о том, что не было в нём подлинной-то любви к Богу! Не было подлинной любви к Богу.

Так. Вот о нём мало чего сказано. Тоже об идолопоклонстве прочтёте в этой главе, и он так же умер, как и отец его, в результате заговора. После него стал царём Озия-Азария – двойное имя. 26-я глава: Озия-Азария. Он царствовал долго – пятьдесят два года, но вот сколько из этих лет он был полномочным царём? Вот просто какой-то, знаете, закон необратимый: когда человек преуспевает во всём, он, как правило, начинает охладевать к Богу. Вот и этот: за его веру такую, за его усердие – сказано, он прибегал к Богу, – и в те дни, когда он прибегал к Господу, и Бог ему помогал. Вот, говорится, какие победы он одержал над филистимлянами – этими извечными врагами иудеев.

Он любил строительство, земледелие – и занимался им; но смотрите – 16-й стих: «Но когда он сделался силен, возгордилось сердце его на погибель его, и сделался он преступником перед Господом <...>». Знаете, в чём заключалось его преступление? Он решил в своём лице – мало ему показалось царской власти – решил в своём лице соединить и власть священническую. Взял кадильницу и пошёл в святилище, чтобы кадить на кадильном жертвеннике.

Его предупреждает первосвященник Азария и другие храмовые священники: Озия! Не царям кадить! Не дал Господь им такого права. Разделены царская и священническая власть, нельзя их смешивать! 18-й стих, посмотрите: <...> это дело священников, сынов Ароновых, посвящённых для каждения; выйди из святилища, ибо ты поступил беззаконно, и не будет тебе это в честь у Господа Бога. И разгневался Озия, – а вот это, братья и сёстры, для нас то же <сказано>, – И разгневался Озия, – а в руке у него кадильница <...>; и когда разгневался он на священников, проказа явилась на челе его, пред лицом священников <...>. А вот Иосиф Флавий пишет, что луч света резанул его какой-то по глазам и он ослеп. А вот здесь говорится, что он <покрылся проказой>.

Вот сижу я как-то на экзамене в своё время, и рядом митрополит Никодим. Он приходил на Библейскую историю каждый раз, когда мог, – когда шли экзамены. Он знал хорошо, прекрасно знал Священное Писание, и Святую Землю, поскольку там был <долгое время> – в Миссии служил, и потом без конца туда ездил. И говорит: «А вот я видел гроб этого Озии прокаженного: археологи нашли гробницу, и на ней два слова: “Озия прокаженный”». Вот, этот самый царь. И как нечистый он уже не мог царствовать, править делами государства, жил в отдельном доме. Вот сколько он лет из пятидесяти двух <правил>? И не определишь. Отсюда трудности с хронологией – выявить, когда кто заступал и был на престоле.

Очень много вариантов этих хронологических, и лучше их, так сказать, не касаться, а придерживаться, ну, апробированной или наиболее апробированной версии. Иначе мы запутаемся.

И вот он <был поражён такою болезнью. > Ему соцарствовал сын его Иоафан. Посмотрите 22-й стих: «Прочие деяния Озии, первые и последние, описал Исаия, сын Амоса <...>» – вот, пророк Исаия. Удивительно.

Вот теперь, знаете, открываем 6-ю – сначала 1-ю главу книги пророка Исайи. А под Озией пишите: Иоафам. Пишите грамотно, а то сочините такие имена, которые сложнее библейских. Так. Пророк Исаия. Вот чтобы понимать теперь пророческие книги, надо их все вписать в исторический контекст. Иначе мы не будем понимать и речи пророков: почему они произносили такие речи? На кого они гневались? А вот, когда вы прочтёте 1-ю главу, заголовок – ну-ка, первую-то главу откройте. Как это так? Исаия-то что нам скажет в 1-й главе? А он нам и говорит, что «Видение Исаии, сына Амосова, которое он видел об Иудее и Иерусалиме, во дни Озии, Иоафама [вот, которого мы записали], Ахаза, Езекии – царей Иудейских». После Езекии будет Манассия – по преданию, Манассия приказал вот этого пророка убить.

Теперь 6-ю главу откройте. В 6-й главе Исаия говорит о своём призвании и пишет: «В год смерти царя Озии видел я Господа, сидящего на престоле высоком и превознесённом, и края риз Его наполняли весь Храм». Вот он указал нам даже и хронологически, когда он был призван. Вот до этого он был частный человек, и вдруг с ним произошло нечто такое, что в корне его изменило, и он стал пророком Господним, и уже не принадлежал себе. И он не мог не говорить, когда его заставлял Господь.

И вот, когда он говорил от Имени Божия, он говорил всегда так: Была на мне рука Господня (см. Ис. 53:1; 61:1; Иез. 40:1). Вот мы эту фразу до глубины никак тоже не поймём – Была на мне рука Господня. То есть он чётко понимал, что вот то, что сейчас он скажет, – не является собственной его рефлексией: это не умственные соображения, а это то, что в него властно входит, наполняет его, и, можно сказать, всего его заставляет говорить, и он не может не говорить. Вот такое действие <Господь на пророков оказывал >. Конечно, такие пророки были (звук колокольчика в конце занятия) <гонимы>. Это конец. Так.

Сейчас мы ещё успеем: об этом Иоафаме в 27-й главе говорится мало – что он царствовал всего лишь 16 лет, и продолжал политику своего отца, и Господь давал ему успех, потому что он прибегал к Господу, и Господь давал ему победу над врагами, когда он воцарился и 16 лет царствовал.

Вот после него царём стал сын его, Ахаз. Но, вы знаете, вот также трудно определить, почему от сравнительно благочестивых рождаются нечестивые, а от этих нечестивых опять благочестивый царь пойдёт; а от того – хуже не знаю, кого – от Езекии будет. И не объяснишь, что это за такая смена и отчего она происходит. Вот Ахаз тоже связан с пророком Исаией, и тут нужно говорить опять, касаясь пророческой книги. Ну, что теперь делать? Тут ничего сделать уже <нельзя>. Я так вот и запишу: Царствование <Ахаза и Езекии, царей Иудейских. Но это будет уже в следующий раз, а теперь всех благодарю за внимание, и – помолимся>.