Глава I

1. В письме, которое послал я [тебе] через возлюбленного брата нашего аколуфа² Альбина, я пообещал, что отправлю более пространное [письмо] через святого брата нашего и сотрудника в пресвитерстве Фирма, который доставил нам послание Твоей Чистоты, полное неповрежденной твоей веры; и оно принесло нам столь много радости, что легко нам иметь ее, а вот выразить – весьма сложно. Да и нужно признаться Твоей Любви, что были мы весьма сильно опечалены, когда распространилась молва о том, будто ты благосклонно относишься к врагам христианской благодати. Но печаль эта была изглажена из сердец наших: прежде всего, поскольку та же молва не умолчала о том, как ты первый произнес на них анафему при большом стечении народа; далее, поскольку когда послал ты в Африку письмо апостольского престола об их осуждении³, вместе с ним пришло и твое письмо к досточтимому старцу Аврелию, которое, хотя и было оно довольно кратким, достаточно показало твою устремленность против заблуждения [еретиков]. Ныне же, когда сама вера Римской Церкви намного яснее и пространнее говорит с нами в твоем письме о том, что думаешь ты об этом учении, и в противовес ему, – вера Церкви, с которой особенно много и многообразно говорил о благодати Божией через Иисуса Христа, Господа нашего⁴, святой апостол Павел, – не только упомянутое облако печали совершенно бежало от сердец наших, но и столь великий свет радости засиял там, что, как кажется, ничего не произвели в нас прежние горе и страх – только лишь усилили они сияние последовавшей за ними радости.

2. Итак, возлюбленнейший брат, хотя мы не видим тебя плотскими очами, но душою в вере Христовой, в благодати Христовой, в членах Христовых храним, обнимаем и лобызаем; и, – поскольку отправляется от нас к тебе святейший и вернейший переносчик наших с тобой собеседований, который, как изволил ты, был для нас не только доставителем твоих писаний, но и рассказчиком и свидетелем твоих деяний, – отсылаем тебе ответное письмо, в котором желаем подольше побеседовать с тобой, убеждая, чтобы не отступал ты от нуждающихся в научении, от тех, от которых, как это нам известно, ты не отступал, когда нужно было их устрашить. Ибо есть некоторые, кто полагают, что вполне справедливо осужденное нечестие все еще нужно открыто защищать; есть другие, которые вкрадываются в дома⁵, и то, что страшатся уже вещать открыто, не перестают насаждать втайне; есть и такие, кто вполне умолкли, подавленные великой боязнью, но все еще хранят в сердце то, что уже не отваживаются произнести устами, однако они могут быть хорошо известны братиям по их прежней защите этого учения. Итак, первых следует наказывать с большей суровостью, вторых нужно более усердно разыскивать, а с третьими хотя и надо обращаться помягче, однако следует без лености научать их, поскольку, хотя не приходится уже опасаться, что они кого-то погубят, все же не следует ими пренебрегать, чтобы из-за этого сами они не погибли.