ЖИВЕМ ЛИ МЫ В ЦЕРКВИ?.. СРАСПИНАЕМСЯ ЛИ МЫ ХРИСТУ, СПОГРЕБАЕМСЯ ЛИ ЕМУ И СОВОСТАЕМ ЛИ С НИМ?..

«Вчера спогребохся Тебе, Христе, совостаю днесь воскресшу Тебе, сраспинахся Тебе вчера, Сам мя спрослави, Спасе, во Царствии Твоем». 

(Из 3-й песни канона Пасхи).

Вот истекают уже последние дни Великого поста. Приближается великая седмица Страстей Христовых, а за ней и радостнейший у нас Светлый Праздник Воскресения Христова – Пасха Господня. Горячо желая, чтобы все мы встретили эти знаменательные дни очищенными от всякой греховной скверны и духовно-обновленными и преображенными, Святая Церковь, как любящая и попечительная мать, употребляет, со своей стороны, все усилия, дабы хотя в эти остающиеся дни Великого поста привести нас к искреннему и действенному покаянию.

В предпоследнюю четвертую неделю святой Четыредесятницы она начертывает перед нами дивный образ прославленного Игумена Синайской Горы Преподобного Иоанна с его бесподобной «Лествицей Духовной», кончающейся пламенным призывом: «Восходите, братие, восходите усердно»... И всей своей изумительной строго-подвижнической жизнью от самых ранних лет юности и своими необыкновенно-глубокими, поистине богомудрыми, письменными наставлениями св. Лествичник зовет нас к «отречению от жития мирскаго», то есть к отказу от греховной жизни по духу мира сего, во зле лежащего, и к борьбе со страстьми и похотьми: с гневом, памятозлобием и клеветою, с многоглаголанием и ложью, с унынием и леностью, с чревоугодием и блудной страстью, со сребролюбием и окамененным нечувствием души, с многообразным тщеславием и безумной гордостью, – и к насаждению в душе, в противоположность этим греховным страстям и похотям, христианских добродетелей, дающих мир душам нашим и возводящим нас на небо: беспристрастия, то есть отложения попечений и печали о мире, странничества, то есть уклонения от мира, блаженного и приснопамятного послушания, попечительного и действенного покаяния, памяти смерти, радостотворного плача о грехах своих, безгневия и кротости, спасительного молчания, воздержания, нетленной чистоты и целомудрия, нестяжания, бдения телесного и духовного, кротости, простоты и незлобия, искоренителя страстей – высочайшего смиренномудрия, разсуждения помыслов и страстей и добродетелей, священного безмолвия души и тела, матери добродетелей – священной и блаженной молитвы, земного неба, или богоподражательного безстрастия и союза трех добродетелей, то есть веры, надежды и любви (см. «Лествицу» в ее 30-ти словах).

Для тех же, кто слишком далеки от этого, и успели погрязнуть в разного рода страстях и пороках, чтобы они не унывали и не отчаивались в своем спасении, св. Церковь в последнюю – пятую неделю Великого поста приводит на память глубоко-трогающий души грешников образ Преподобной Марии Египетской, которая «блудами первее преисполнена всяческими, Христова невеста покаянием явися, ангельское жительство подражающи», – из величайшей грешницы, благодатной силой покаяния, сделалась ангелоподобной праведницей, «ангельское естество» строгостью жития своего «удививши».

«Не падайте духом, грешники», как бы так хочет сказать этим св. Церковь: «даже если вы опустились в самую пучину зол! И для вас есть не только возможность спасения, но и восхождения на самую вершину лествицы духовного совершенства. Кайтесь только, от всей души кайтесь, нисколько не сомневаясь в милосердии Божием и в силе Его благодати!»

А в промежуточную между двумя этими воспоминаниями – пятую седмицу, все с тою же целью тронуть наши окаменелые сердца и пробудить в них чувство покаяния, св. Церковь устраивает два продолжительных и умилительных моления: в среду вечером (или в понедельник, когда совпадает со средою праздник Благовещения, как в нынешнем году) – полностью весь великий покаянный канон преп. Андрея Критского с присоединением к нему канона преп. Марии Египетской и чтением замечательного жития ее; и в пятницу вечером – по особо-торжественному чину акафистное пение Пресвятой Богородице, в похвалу «Невесте Неневестной».

Шестая седмица, на которой в пятницу уже заканчивается «Душеполезная Четыредесятница», представляет собою, в сущности, как бы «предпразднство», или постепенное приготовление к празднованию двух знаменательных событий последних дней земной жизни Господа Иисуса Христа – Воскрешения Лазаря и торжественного Входа Его во Иерусалим, после чего с понедельника начинается Святая и Великая седмица Страстей Христовых.

Эта поистине Великая седмица – совершенно-исключительная, единственная в своем роде, седмица в течении всего церковного года. Всем подлинным христианам, не напрасно носящим это святое имя, надлежало бы в эту седмицу совсем оставлять свои обычные житейские дела и заботы, кроме самых необходимых и неизбежных, дабы целиком погружаться и умом и сердцем в созерцание тех великих и славных событий, которые в ней совершились: мысленно перенестись в последние дни и часы земной жизни нашего Господа и Спасителя, с особенным усердием внимая Его Божественным словам и наставлениям, произнесенным именно в это время, что все читается у нас в церкви за Богослужением.

В живых и образных песнопениях этих дней, глубоко трогающих душу, св. Церковь приглашает нас следовать за Господом, чтобы «сшествовать Ему, и сраспяться, и умертвиться Его ради житейским сластем», дабы «и ожить с Ним» и услышать Его блаженный глас «совозвышающий нас в горний Иерусалим в Царство Небесное» Она зовет нас в благоговейном страхе приблизиться мысленно к Тайной Трапезе в Сионской горнице, предостерегает нас от беснования сребролюбия, которое злочестивого Иуду сделало предателем, и учит нас примеру истинного и глубокого покаяния в лице жены-блудницы, помазавшей Господа миром, внушая нам искреннее и нелицемерное смирение, образ которого показал Сам Учитель-Христос Своим ученикам, умывши им ноги.

Предложив нам выслушать дивную, возвышенную прощальную беседу Господа с учениками и Его изумительную по внутренней силе Первосвященническую молитву, св. Церковь ведет нас затем с Господом в Гефсиманский сад, делая нас свидетелями Его страшного предсмертного борения, так наз. «моления о чаше» и потом взятия Его под стражу «спирой», пришедшей по указанию предателя Иуды, «льстивым лобзанием» выдавшего на смерть своего Божественного Учителя. Приводит она нас, вслед за тем, на нечестивый суд Анны и Каиафы, заставляет глубоко переживать отречение Петра и его покаянные слезы и, наконец, рисует перед нами потрясающую картину суда над Господом у Римского правителя Понтия Пилата, неистовые вопли иудеев: «Возьми, возьми, распни Его!», жестокое бичевание Господа, безнадежные попытки со стороны представителя римской власти освободить Его, как ни в чем неповинного, и беззаконное осуждение Его на страшную поносную смерть – распятие на кресте.

Далее св. Церковь ведет нас по крестному пути Господа, возводя на самую трепетную Голгофу, и мы живо видим и слышим все, что там происходило: пригвождение Святейшего Тела Господа и Спасителя нашего ко кресту жестокими воинами, кроткую молитву Его за распинателей, предреченное еще задолго боговдохновенным Псалмопевцем разделение риз Его, насмешки и хуления первосвященников, старейшин, книжников и фарисеев, покаяние благоразумного разбойника, вручение Господом Пречистой Матери Своей возлюбленному ученику, чудесную тьму, которая на три часа покрыла всю землю, скорбный вопль Господа: «Боже Мой, Боже Мой, вскую Мя еси оставил!», последние знаменательные слова Его: «Жажду», и «Совершишася» и предание Им духа Своего Богу Отцу. Мысленными очами своими видим мы дивное символическое раздрание завесы церковной «на двое с вышняго края до нижняго», ощущаем грозное трясение земли, как знамение гнева Божия на тех, кто предал смерти Сына Его Возлюбленного, с глубоким удовлетворением внимаем исповеданию веры, произнесенному римским сотником, и тому смятению, которое после этого возникло на Голгофе среди находившегося там народа. С благоговением воспринимаем мы символическое истечение крови и воды из прободенного ребра Христова.

С особенным чувством духовного трепета мысленно участвуем мы затем в снятии Тела Господа со креста, обвитии Его плащаницею чистою и положении во гробе нове, изсеченном в камени Иосифом Аримафейским, после умащения Его ароматами. Умиляемся преданностью Господу будущих жен мироносиц, «зрящих, где Его полагаху», и негодуем на злобу первосвященников и фарисеев, потребовавших от Пилата запечатания гроба и приставления к нему стражи, хотя в тайне и радуемся тому, как эти злейшие враги Господа, тем самым, сами того не думая, подготовили неоспоримые доказательства Его преславного воскресения из мертвых.

С каким особенным чувством, единственным в году, переживаем мы затем таинственную субботу Великого Покоя – ту «благословенную субботу», которую в Ветхом Завете «великий Моисей прообразоваше, глаголя: и благослови Бог день седьмый» – и в которую «почи от всех дел Своих Единородный Сын Божий, смотрением еже на смерть, плотию субботствовав: и во еже бе, паки возвращься воскресением»

Как отрадно во время продолжительного чтения целых 15-ти паремий переноситься мысленно в первые века христианства, когда в это самое время происходило массовое крещение оглашенных, которых потом вся церковь встречала, при входе их в храм, в белых одеждах, радостным и ликующим песнопением: «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся». И как это все дивно гармонирует с последующим апостольским чтением, в котором разъясняется смысл таинства крещения, как «спогребения» Христу и «совосстания» с Ним, чтобы быть нам, христианам, «сообразными» подобию смерти Его и воскресения – умереть, распявши с Ним своего «ветхаго человека», для греха и начать ходить «во обновлении жизни», так, чтобы более «не работати нам греху» и «помышлять себе мертвых быти греху, живых же Богови, о Христе Иисусе Господе нашем».

И, наконец, величественно-торжественное песнопение (тоже единственное в течение всего года!): «Воскресни, Боже, суди земли»... с переоблачением всех служащих и всего храма в белые ризы прямо вводит нас в преддверие светлой пасхальной радости.

Истинные христиане должны жить всем этим, глубоко переживать все это!

Все это в совокупности и напоминает нам св. Церковь в самый разгар светлого пасхального торжества, влагая нам в уста слова многознаменательного молитвенного песнопения: «Вчера спогребохся Тебе, Христе, совостаю днесь воскресшу Тебе, сраспинахся Тебе вчера, Сам мя спрослави, Спасе, во Царствии Твоем»  (тропарь 3-ей песни канона Пасхи).

Только тот и может почитаться истинным, подлинным христианином, кто живет такой полнотой церковной жизни: кто сраспинается Христу, спогребается Ему и совостает с Ним.

Ведь в Таинстве Крещения мы умираем для греха, для греховной жизни, и как бы заново рождаемся для новой, чистой, святой, богоугодной, духовной жизни: мы соединяемся со Христом и становимся живыми членами Тела Его, Которое есть Церковь.

А когда мы грешим, мы этим самым отпадаем от Церкви – перестаем быть живыми членами Тела Христовой Церкви. Но принося искреннее покаяние, которое есть как бы второе крещение, мы вновь возсоединяемся с Церковью, опять становимся живыми членами ее. Об этом ясно свидетельствуют слова разрешительной молитвы, произносимой духовником над кающимся: «...примири и соедини его Святей Твоей Церкви…»

Настоящее, искреннее, нелицемерное покаяние, соединенное с твердым намерением исправить свою жизнь и есть сораспятие Христу, спогребение Ему и совостание с Ним.

И способен к такому покаянию только тот, кто дорожит своим участием в жизни Церкви, кто стремится жить всей полнотой церковной жизни, кто желает не только формально «числиться» в Церкви, но органически быть живым членом Ее.

Это особенно необходимо знать и учитывать всем тем современным «христианам», которые склонны смотреть теперь на Церковь, как всего лишь на одну из многих человеческих организаций, котораядолжна «идти в ногу» с другими, приспособляясь к «духу времени», или даже подчиняясь другим человеческим организациям, обществам или отдельным лицам, стремящимся к властвованию.

Церковь – выше всего, и она – над всем человеческим, ибо она – учреждение не человеческое, а Божественное, имеющее своим единым и единственным Главою Самого Господа Иисуса Христа, Сына Божия Единородного.

А потому отнюдь не те имеют право голоса в Церкви, которые, будучи, по духу своему чужды Церкви, хотят самовластно распоряжаться в ней, не являясь, в сущности, живыми членами Церкви, – а только те, которые живут в Церкви и тем самым составляют собою подлинное Тело Христово, Глава Которого Сам Христос.

Лишь такие живые члены Церкви и образуют тот церковный народ, который по словам знаменательного послания восточных патриархов 1848 года является хранителем благочестия, и без которого «ни патриархи, ни соборы никогда не могли ввести чего-нибудь новаго», ибо такой подлинный церковный народ «всегда желает сохранить веру свою неизменною и согласною с верою отцев его».

Ни демократия, ни чья бы то ни было диктатура, но только подлинная соборность, проистекающая из полноты участия в церковной жизни, то есть из «сораспятия» Христу и «совостания» с Ним, есть основа Истинной Церкви.

Без этой единственной основы нет и не может быть Истинной Церкви. Вот почему сейчас и возникаютлже-церкви, в которых нет Христа, сколько бы ни старались они прикрываться Именем Его.

Итак, тщательнее проверим себя: живем ли мы в Церкви, сраспинаемся ли мы Христу и совостаем ли с Ним?

Если нет, то нет для нас и подлинной пасхальной радости – нет для нас и спасения! А если да, то хотя бы и грешили мы, Крестная Жертва Христова послужит нам во очищение грехов наших, и тогда –«веселимся Божественне!.. Христос бо воста – веселие вечное!..."