Слово в пятую неделю Великого Поста
He веста, чесо npocuma. (Мк. 10:38).
Божественный Промысл допустил для нашего назидания, что ближайшие ученики Иисуса Христа, наученные Им самим: как и о чем молиться? – под конец своего образования в училище Спасителя, решились предложить Ему прошение, совершенно несообразное с духом Его учения! И в какую нору? Когда Иисус Христос, шествуя во Иерусалим на крестные страдания, предсказывал ученикам своим, что Он будет предан Иудейским первосвященникам и книжникам, что Его осудят на смерть, что Его будут бить, оплюют и убью! В эту самую пору, как бы не слыша столь прискорбного предсказания, апостолы Иаков и Иоанн еще не постигают: из каких граждан будет состоять царство Христово на земле? и, желая в нем возвыситься, стать выше других, просят Господа: даждь нам, да един одесную Тебе, и един ошуюю Тебе сядева во славе Твоей! Но, как по коренному закону царства Христова: всяк возносяйся в нем смирится, смиряяй же себе вознесется (Лк. 18:14): то Спаситель любочестивым просителям отвечал: не веста, чесо просита. Этот упрек может относиться и к нам, братья, если мы произносим затверженные из детства молитвы, не соединяя с их значением ни мыслей, ни сердечных желаний, забываем, о чем нам можно и должно просить Бога! А это происходит от того, что мы не проникнуты многознаменательным содержанием так называемой молитвы Господней, которое столь обширно по глубокому смыслу каждого в ней слова, что и достигшие в меру возраста исполнения Христов (Еф. 4:13), не в состоянии возносить совершеннейших и приятнейших Богу молитв. Из сего следует, что углубления в значение каждого слова молитвы Господней не только нельзя считать детским занятием, но должно, напротив, постоянно занимать наши мысли, окрылять наши желания и воздыхания!
Обращая внимание на то, что земля, по которой ходим, воздух, которым дышим, земные произведения, коими питаемся, вода, которой утоляем жажду нашу, светила небесные, озаряющие и согревающие землю и другие бесчисленные дары, служащие к поддержанию бытия нашего на земле, созданы и ниспосылаются нам Богом, нельзя не ощущать, что Бог – Отец наш, нельзя не сознавать высочайшей премудрости, любви и благости Божией, превосходящей самую пламенную любовь родителей к детям своим. При всем том, сознавая, что мы повсечасными своими грехами оскорбляем благость Божию, что премудрость Его не может терпеть столь ужасного нравственного беспорядка, какой господствует в роде человеческом, что правосудие Божие готово смести нас с лица земли и поразить вечными казнями, – мы никогда не могли бы иметь дерзновения именовать Бога Отцом нашим, если бы Иисус Христос, единородный Сын Божий, не удовлетворил за нас крестными страданиями правосудию Божию и не усыновил нас Отцу небесному, если бы сам, Бог, по безмерной благости своей, не дозволил нам именовать Его Отцом нашим. Посему, проникнутые верой во Иисуса Христа, возведем ли очи свои на небо – там Отец наш; слышим ли в Церкви чтение Евангелия и других священных книг – это глас Отца нашего небесного, беседующего с нами; вкушаем ли пищу, утоляем ли жажду свою, обратим ли взор на окружающую нас природу, на светила небесные, на твари, служащие в пользу нашу, и на другие несчетные предметы: да не забываем ни на одно мгновение, что все это дары Отца нашего небесного! Вместе с сим примечая, что Бог велит восходить солнцу над злыми и добрыми, зная, что Иисус Христос пострадал за весь род человечески, да не помыслим, что Бог, в частности, есть Отец мой, или только твой, а не и тех, которые обижают нас. Нет, Бог объемлет всех своей любовью; посему не дерзай именовать Его Отцом своим, если в сердце твоем питаешь против кого-либо ненависть, или памятозлобие!
При таких благодеяниях Божиих, мы не видим Бога; посему, доколе живем на земле, должны взывать к Нему: иже ecu на небесех! зная из откровения Божия, что Бог в неприступном свете величия и славы Божества своего ощутительным образом являет радостотворное присутствие свое бесчисленным сонмам Ангелов и духов праведных, достигших совершенства. Но с выражением иже ecu на небесех, да порывается сердце наше к соединению с Богом, да порывается душа наша на небо – туда, где наше истинное отечество, наше наследие, в коем уготовано любящим Бога вечное жилище! да отрешаемся, как наследники неба, от пристрастия к земным, тленным, скоропреходящим, суетным благам, которые, рано или поздно, должно же оставить на земле в сей стране горестей и скорбей.
Воззвав в молитве: Отче наш, иже ecu на небесех, произносим первое прошение к Нему: да святится имя Твое! т. е. просим, и должны просить: да устроить Бог промыслом своим, чтобы весь род человеческий озарился истинным познанием Его; чтобы все народы мира убедились, что Он – Творец миров, всеведущи, преблагий, всесвятый, правосудный, награждающий вечным блаженством исполнителей и наказывающий нарушителей своего закона; – чтобы любовь всех сердец стремилась к единому Богу; чтобы все люди исповедали, что имя Ему Отец щедрот и благости; чтобы все существа, одаренные разумом и свободой, Ему единому воздавали честь и поклонение, чтобы все желания наши сосредоточивались в любви Божией; чтобы мы всемерно старались благословлять, прославлять и превозносить имя Божие нашими мыслями, словами, делами, и своим поведением – примером жизни нашей побуждали ближних наших поклоняться Богу в духе и истине!
К прискорбию, мы сознаем во глубине души нашей, что не воздаем Богу поклонения, подобающего Ему; что сердце наше далече отстоит от Heгo: потому что в нас царствует пристрастие к миру, что нами обладаю страсти, что в нас живет грех и мучительски управляет нами. Но стоит ли мир пристрастия к нему? Есть ли рабство мучительнее порабощения греху и страстям? Посему, собственная польза наша требует от нас пламенно молиться ко Господу: да приидет царствие Твое! да царствует в нас Иисус Христос своей благодатью; да влечет сердце наше в послушание учения Евангельского; да будут души и тела наши храмом Св. Духа, да ниспослет Он нам благодать отвернуться от плотских похотей, восстающих на душу, отречься нечестивых обычаев мира сего; да внутренним в нас царствованием благодати своей располагает нас ко всему доброму, и руководит к царству вечного блаженства, которое уготовал любящим Его!
С сей целью присовокупляем прошение ко Отцу небесному: да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли, т. е. просим: да исполняется нами изображенная в законе Божием воля Божия всегда, во всем, всецело, что бы мы с такой ревностью исполняли ее, с какой исполняют ее на небеси Ангелы и духи Праведников; чтобы мы желали единственно того, что угодно Богу, потому только, что это угодно Ему; чтобы в нас иссякла воля греховная; чтобы мы во всех обстоятельствах жизни предавались воле Божией: посылает ли нам Бог обилие благ земных, или нищету, – отраду или горесть, ясные дни или мрачные, крепость или немощи, здоровье или болезнь, честь и славу или уничижение, любовь наших ближних или их ненависть, жизнь или смерть, – во всем, чтобы совершалась с нами не наша, но Божия воля!
Впрочем не воспрещается нам просить и земных благ, дозволяется умолять Бога: хлеб наш насущный дождь нам днесь! Да и у кого просить нам хлеба, который по милости Божией производит земля; у кого просить необходимого к поддержанию бытия нашего на земле, как не у Отца небесного? Но нам позволено просить у Heгo хлеба только на сегодняшний день; чтобы просить его и завтра, просить каждый день: потому что для человека величайшее на земле блаженство провождать жизнь в чувстве всегдашней преданности промыслу Божию! И так, богатые и убогие, утопающие в изобилии благ земных и удрученные нищетой, все должны просить насущного хлеба, необходимого для жизни: одни, чтобы Бог не лишил их даров своих, другие, чтобы Отец небесный и к ним простер щедрую руку свою. Если же нам дозволено просить только необходимого для жизни, то преступно и безрассудно было бы просить благ земных для роскоши, для удовлетворения страстям своим! С другой стороны, прося насущного хлеба, преимущественно должно просить духовной пищи, укрепляющей душу, просить о том, чтобы мы всегда имели возможность и пламенное желание питаться хлебом слова Божия, и неосужденно причащаться хлеба животного – тела и крови Иисуса Христа, Искупителя нашего!
Но обремененные грехами, терзаемые совестью, мучимые страшным неким ожиданием суда Божия, мы сознаем, что для нас необходимые всего воздыхать из глубины души ко Отцу небесному: остави нам долги наша!
О, каких слез, какой скорби достойно то, что мы осквернены бесчисленными грехами, которых не омыть нам ни слезами, ни кровью своей; что в этом отношении мы неоплатные должники пред Богом, который знает не только наши дела, но и мысли, желания. Как же нам не молиться всей крепостью сил наших, чтобы Отец небесный, ради крестной смерти Единородного Сына своего не воздавал нам по делам нашим, но помиловал нас милосердием своим, простил нам наши прегрешения, и оправдал нас заслугами Спасителя! Но именуя Бога Отцом нашим, просить Его о прощении грехов наших, и не прощать оскорбляющим и обижающим нас – то же, что прилагать грех ко грехам нашим, – оскорблять Бога, который есть всеобщий Отец наш и всех людей. Из этого следует, что прощение грехов наших зависит oт всеискреннего нашего прощения и примирения с причиняющими нам обиды и оскорбления. В этом отношении, что сделаем другим, то получим и сами, по слову Спасителя: отпущайте, аще что имате на кого, да и Отец ваш, иже есть на небесех, отпустить вам согрешения ваша (Мк. 11:25). Посему мы, умоляя Бога: остави нам долги наша и присовокупляем: якоже и мы оставляем должником нашим!
Испросив прощение грехов, всего опаснее для душевного спасения снова увлекаться греховными искушениями, которыми повсюду обольщает нас плоть, мир и вечный губитель душ человеческих. Искушения допускаются на нас Промыслом частью для смирения нашей гордости, а частью для испытания нас в любви Божией, и для доставления нам случая к добродетелям, которые суть не что иное, как победы над искушениями. Но печальные опыты протекшей жизни, заставляя нас трепетать о будущем, побуждают молиться Отцу небесному: не введи, не допускай нас впасть во искушение! Так, зная свое сердце, зная греховную удобопреклонность нашей природы, необходимо не только молиться об одержании победы над искушениями, но даже не доверять собственным силам, избегать праздности, беречься дурных сообществ, не допускать до сердца искушения, не услаждаться его обольщением; но в тоже мгновение возносить сердце наше к Богу, испрашивать Его помощи, размышляя о страшном суде Божием, о вечных мучениях в геенне огненной, о бесконечном блаженстве, уготованном любящим Бога, который не только допускает, но иногда сам ниспосылает издыхания, как то: бедствия, скорби, напасти, с тем, чтобы по выдержании нами испытаний, увенчать победителей нетленным венцом в царствии небесном!
Во всяком случае, сознавая в себе перевес дурных склонностей перед добрыми, мы должны страшиться греха, как величайшего зла, превосходящего все бедствия: потому что грех, обольщая нас мгновенным наслаждением, делает нас на веки несчастными. Лучше перенести самые болезненные скорби и превратности мира, претерпеть самые поразительные бедствия, потерю имения, здоровья, доброго имени и самой жизни, лучше во все продолжение ее страдать и бедствовать, нежели подвергнуться рабству греховному! Почему, всего необходимее молиться от всего сердца ко Отцу небесному: избави нас от лукаваго! избавь нас от порабощения греху и от последствия его; спасай нас от общественных бедствий, от мятежей и кровопролитных браней, от глада, пожаров, наводнений, землетрясений и моровой язвы, от вечного губителя душ наших, от бесконечных страданий в геенне огненной!
Вот общее содержание молитв, благоприятных Богу! Он внемлет только молитвам ищущих царствия небесного, всемерно старающихся благодарить Ему своей жизнью, и блага мира сего дает как бы вдобавок тому, кому они не принесут душевного вреда! Спаситель своим последователям завещал: ищите прежде царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Mф. 6:33). Ho молиться должно с полной надеждой и упованием, что получим просимое: а Бог, верный в исполнении своих обетований, исполнить наши прошения своим всемогуществом, коим все содержит во вселенной: яко Его есть царство, и сила, и слава, Отца и Сына и Святого Духа, во веки веков. Аминь.