Слово в день Преполовения Пятьдесятницы
В преполовение праздника, взыде Иисус в Церковь, и учаше (Иоан. 7, 14).
Церковь наша благочестивая имеет обряд в сей день исходити с благоговейною красотою и святынею на источники водные; и не без причины благословные. Освящать воду, единожды словом Божиим освященную: се вся суть добра (Быт. 1, 21), было бы нечто странное, естьли бы таковое действие не основывалось на прославлении Божией благостыни. Слезы проливать есть следствие болезни и наказания; но плакать очами покаяния, есть приятная жертва милосердому человеколюбию Господню. Омываться водою, естественная польза для тела: но во имя Пресвятые Троицы крещением в воду погружаться, есть таинство спасительно-благодатного возрождения. Исходить к источникам водным и речным устремлениям, веселящим град (Пс. 45, 5), приятно: но исходить с знаками благочестного почитания Бога, изливающего реками Свою благость в таких наипаче случаях, где человеческия силы изсякают, лишаясь самонадеяния, жаждая помощи земные, есть знамением тоя благодарности, коя особенное Божие на себя обращая внимание, призывает к соплесканию волнами водными цельбоносных Ангелов, вящше, нежели купель Силоамская (Иоан. 9, 11). С таковым намерением, с таковою благодарностию к Богу, в незабвенные веки учредила и сие празднество Грекороссийская Церковь. Тому уже протекло шесть сот тридцать пять лет. Сарацины угрожали Греческому Царю Мануилу, а Болгары Российскому Великому Князю Андрею Юрьевичу. В одно и тоже время два Государя, единством веры сопряженные, стесняемы были порознь двумя силами врагов, но единственными по алчности к грабительству, по ненависти к Христианству.
Напаствуемые тако Державцы с равным единодушием прибегши к помощи Божией, с равным успехом кийждо своего врага сразили, расточили. Присутствовавшую в помощь им благость Свою Бог запечатлел такими явлениями, по коим не могли не признать, что Ангел Господень был побораяй по них. Изображение Бога Спасителя, при благодарственных молитвах, возсиявало из доски, и вкруг оные, и далече. Знамению убо сему положили памятник, да и их благодарного сердца истина изобразится, яко струя потока чистого, а не изменность, яко непрестанное течение оного: и Богу льющему милости Свои на боящихся Его рекою, да будет приносима жертва на брегах речных устремлений от источников до морей, от рода в род.
Бл. слушатели! не забудем, что сие празднество учреждено Церковию в память благодарности Богу, сотворившему Грекороссийския Церкве чад победителями над врагами и корыстолюбивыми, и нечестивыми; и стяжаем совесть чистую от неправд и руки чистые от грабительства и неправедных притяжаний.
1-е. Совесть чистую от неправд! Совесть есть внутренний свидетель намерений нашего ума и сердца. Ум наш имеет свои действования, а сердце свои. Сии действования, порочные ли или добрые, доколе не приведены в дело, суть, по выражению слова Божия, помышление и похоть; а исполненные делом, суть или добродетель, или грех. За добродетель, совесть есть радующий друг; а за содеянное зло, совесть есть постепенно грозящий палачь. И в добротворении и в злодеянии приобретается навык; но с разным совести к тому и другому отношением. В навыке к добродетели совесть недовольствуется предлагать добротворцу отрады и утехи, скоро преходящия. Она воскрыляет и ум и сердце к источнику и венцу добродетели – к Богу: а в навыке к порокам, совесть, увидев презренными все праведные свои советы и устрашения делается спящею, в ожидании, что Бог, или возбудит человека громом временных нещастий, или наконец пленника пороков трубою последне-воздаятельного правосудия заставит воспрянуть; но сие явление и последнее и неоплаканное. По состоянию нашего в сем житии пребывания премногочисленны суть наши и взаимные отношения. Оне все заключены в трех разделах: Бог, сам человек и ближний его; но сии три раздела во всем своем пространстве связываются единым союзом, союзом любви (Кол. 3, 14): люби себя, люби ближнего яко себе, люби Бога паче всего. В сей любви, яко в источнике, приснотечь долженствующем, зрят Бог, люди и сам человек, чистоту совести.
2-е. Чистая совесть (1Тим. 3, 9). Совесть есть свидетель намерений нашего ума и сердца: убо она свидетельствует о верховном над нами Существе. Когда спрашивают об истине; человек во утверждение оные клянется совестию своею. Клялся Аврааму Бог; но Самим Собою (Евр. 6, 13), яко не имея чем больше клятися. Убо совесть есть такое в нас качество, или сила, коя находясь в нас, но не от нас, находится в нашей душе, но выше ея; находится в нашей воле, но не по желаниям ея. Господь Спаситель человеческия уверения, столь же многообразно изрекаемые, как сомнительно принимаемые, ограничивая единою истиною, узаконил не клятися, разве ей! ни! т. е. дая совести толь важный ответ на все случаи, предполагает, что она выше уверений плоти и крови; что она есть голос правосудия Божия, еже есть, ей! ей! Аминь (Матф. 5, 37). Аминь! т. е. совесть имеет своего вышнего судию Бога. В таком понятии что есть чистая совесть? – Высший судия совести есть Бог. Суд его есть закон, впечатлительно изображенный в десятословии и в Евангелии. Пусть Израильтяне немым златого тельца рыканием обманулись, что и Бог также далеко от них отстоит, как и Моисей, возшедшии на гору: однако узнали свое борствие противу совести, когда пепел тленного божества снел утробы их, о обломки скрижалей сокрушили сердца их (Исх. 32, 19). Так; чистая совесть есть свидетельство закона и Евангелия, коему свидетельству судия и мздовоздаятель есть Бог и праведный и спасаяй.
3-е. Сию совесть должно иметь чистую от неправд. Всякая неправда грех есть (1Ин. 5, 17): убо всякий грех есть неправда. Грех есть преступление закона. Закон есть правило и судия совести: так чистая совесть, паки есть внутреннее свидетельство, что ум, воля и весь человек по всем отношениям своим соответствуют закону Бога. Так чистая совесть (1Тим. 3, 9), есть чистая по истинному познанию Бога, Его благости, всеведения, святости, правосудия. Так чистая совесть есть чистая по сыновней преданности промыслу Божию, по уверению себя руководству благодатному, по истинной благодарности за вся благая и злая, по несомнительному упованию вечного блаженства. Так чистая совесть, есть чистая по исполнению своих обязанностей к ближним, любя их, благотворя им, милуяй их, снисходя им, покровительствуя их, советуя им, уклоняя от зла их, просвещая их; их пользу, а паче утесненных предпочитая пользе своей, любя отечество и Царя, и за их временное спасение полагая жизнь свою, якоже за вечное наше положил жизнь Свою Спаситель наш. Так чистая совесть, есть чистая по исполнению звания и должностей, каковых требуют Церковь, отечество, домоводство, согражданство, Государь, Бог. Закон Божий есть зерцало, в коем совесть усматривает свою чистоту, или паче чистоту деяний и поступков человека. А при зерцале закона какая может укрываться неправда, когда закон Господень проницает в самое сердце и душу? Почему не велико есть казаться добродетельным; надобно быть таковым, хотя и не видят людския очи. Не то благочестие, чтоб пригибая выю, частые делать поклоны: но то, чтоб и прямо стоя проливать сердце и душу пред Богом. Не то упование на Бога, чтоб в щастии надеяться на Него; но чтоб в нещастии утешаться промыслом Господним и не роптать на судьбу. Не то любовь к ближним, чтоб любить любящих нас; но чтоб благотворить ненавидящим нас (Матф. 5, 44. 46). Не то правосудие, чтоб осуждать тех, коих законы осуждают; но чтоб доставлять обиженным то, что насилие и наглость отнимают. Не то милостыня, чтоб давать от избытка; но чтоб и насущный хлеб с алчущими разделять. Не то исполнение должности, чтоб получать прибытки; но чтоб быть деятельным, как бы без всякия награды. Не то служить отечеству, чтоб носить оружие на раменах и при бедре; но чтоб не щадеть и жизни своея. Не то быть верным Государю, чтоб бояться правосудия Его; но чтоб любить Его, яко отца и Помазанника Божия. Так и прочих поступков и дел истину открывает закон. Тако поступаяй всегда будет иметь совесть чистую от неправд; и Бог правды выну пребудет с таковым, благословя и намерения его и дела его.
4-е. Руки чистые от грабительства. Для человека, раждаемого нагим, стяжание есть превожделенно. Но естественное сие требование превращается в излишество, и невинные нужды наконец становятся беззаконным удовлетворением ненасытных пожеланий. Не все человека на распутиях грабят, пользуясь или безлюдством, или ночною темнотою. Суд, основанный на мзде, есть грабительство; недоплаченная наемнику награда, есть грабительство; неправедная лихва, есть грабительство; служба из корысти, есть грабительство; праздность, поядающая втуне хлеб, есть грабительство. О! какою убо водою должно омывать руки от скверны таковые? – Водою от источников Израилевых (Пс. 67, 27): т. е. поступая во всем по закону Бога. Естьли и намерение доброе приятно Богу; то коль приятны Ему дела добрые, по тому намерению сотворенные? Неповинен рукама и чист сердцем восходит на гору Господню (Пс. 23, 3–4) небесного блаженства; но таковый и во юдоли сея жизни ходит благополучно. Господь благословит его входы и исходы, и по тому во всем, елика творит успевает (Пс. 1, 3), с прерадостным восторгом совести своея.
Изыдем убо на источники водные, и при открытом небе, на пространстве брегов, – или паче, пред всевидящим Богом, испытаем свои поступки, так ли оне и в намерении, и в исполнении чисты, как струи речные, или паче, каковых требует закон Божий? Естьли не так, то погрузим в сердца наши крест Христов, да благодатию Его освятятся наши намерения и дела; да силою его устремляемая потечет вся жизнь наша праведно и безпорочно. И сие тем паче сотворим, когда вспомним, что мы при крещении дали обет жить свято и добродетельно. Аминь.