Духовным чадам Антонине Евгеньевне

Дорогая Антонина Евгеньевна!

Сердечно благодарю Вас за память обо мне. Радуюсь, что больному Вашему другу – Елизавете – стало, с Божьей помощью, лучше. Усугубим с Вами наши грешные молитвы и Милосердный Господь и еще утешит нас.

Что касается Вашего философского кружка, то за него не безпокойтесь. Вы пишите, что Ваши братья волнуются, одних больше влечет религия, а других философия, и молите о том, чтобы все примирила взаимная любовь и руководствующая всему любовь к высшей Истине; и благо Вам, и молитесь. Милосердный Господь, ищущий нашего спасения, соединит их любовию, а чтобы постигнуть посильно высшей истины, то посоветуйте Вашим братьям подходить к ней с простой детской верой, как подходили некогда святые Апостолы. Вспомните, кто были Апостолы – грубые рыболовы, у которых все богатство заключалось в рыбных сетях и все знание в искусстве употребления их, словом – это персть земная, и этой персти Господом дано задание великое – уловить весь мир их сетями. Мало того, чтобы убедить Апостолов, что в познании Бога безсильны человеческие средства, вменяется им в обязанность не пользоваться никакими земными пособиями – средствами, никакой земной защитой. «Не берите с собой ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. А когда будут судить Вас, то не заботьтесь, что сказать, внушено вам будет то, что сказать. Помните и не забывайте, что Бога познать без Меня, Вечной Премудрости, нельзя. Чтобы дать вам возможность познать Бога и подойти к Вечной Истине, Я принял зрак раба (и смирившегося до креста). Подходите, дорогие, и вы ко Мне, распятому, со смирением и детской верой, и тогда окажетесь способными воспринять все, Мною открываемое, и ревностно исполните то, к чему каждого из вас Я призвал. И смирился Я до креста потому, что разум человеческий не сможет объять Мною открываемое вполне чисто, он непременно смешает откровенные от Бога истины с собственными измышлениями и через то уничтожает самый источник откровения, обратив его в собственность личности человеческой».

И вот, смотрите, что случилось: Апостолы далеки были от подобного искушения, они, будучи невеждами в науках человеческих, но преисполнены светом Божественным, подвергались насмешкам и пересудам человеческим, они всеми силами души стремились к этому Неизреченному Свету, оставляя все насмешки и пересуды человеч.[еские] и вообще всю тьму челов.[еческую], и в этом свете Бож.[ественном], повторяю, как дети не смущались, никогда не останавливались, и тем более успевали в обращении мира, чем больше безчестил их мир.

Апостолы сами собой представляли постоянное чудо, которое неизбежно воспламеняло их убедительностию непреоборимою, верою самою пламенною. Смирение, вера и верность насколько были на устах, настолько же и в их сердце. Чем обильнее изливался на них свет небесный, тем более они исполнялись силою свыше, тем очевиднее при этом свете и этой силе выставлялись наружу их естественные личности, природные недостатки, и удерживали их в том положении, к которому [они] по своей обязанности должны были возводить других.

Сознание такого преизбытка благодатных сил неоднократно выражал Св.Ап.Павел: «Благодатию Божиею есмь, еже есмь» (1Кор.15:10). Великую «уверенность мы имеем в Боге через Христа: не потому, что сами были способны помыслить что от себя, как бы от себя, но способность наша от Бога. Он дал... способность быть служителями Нового Завета» (2Кор.3:4–6).

Смиряйтесь же и вы, дорогие, и не полагайтесь много на свою философию. Для познания Бога нужен свет Божий, а Он этим светом исполняет только немощных и смиренных, подобно Апостолам, которые, будучи невеждами в науках человеческих, но преисполнены света Божественного, устремились к этому свету всеми силами души, загоревшись пламенною верою, говорили Господу:

«Дай нам быть с Тобою, дай возможность наслаждаться таким счастьем вечно».

Они стремились к тому, к чему призывал их Господь, и в этот момент раскрывалось очевидно для мира Его Божественное достоинство.