К неизвестному лицу. Эмс, 8 июля 1847 г.

Я оставил у Ганки ещё другую пьесу, начинающуюся так:

Не гордись перед Белградом,

Прага, Чешских стран глава!

Не гордись пред Вышеградом,

Златоверхая Москва! и пр. и пр.

Так что, очевидно, Прага на меня подействовала очень сильно⁵⁹⁷. Ганка просто чудный человек. Он мне обрадовался и меня обрадовал. Ничего не могло быть лестнее его привета. Когда я ему сказал своё имя, он мне только сказал: «Неужели тот самый?» Я это вам пишу очень добродушно и уверен, что вы не заподозрите меня в самолюбии, ценящим людей только потому, что «ilsmestiment», как говорит наш Московский знакомый. Ганка всех помнит, всем посылает поклон, но вам с попрёком. Ему везли какую-то книгу, а вы удержали посылку, уверив, что эта книга у него уже есть. С Шафариком провёл я вечер и был как сыр в масле. Славный, живой, умный, дорожит Лимбургским сыром, т. е. старой старинкой, этимологией и всем. Прелесть! Я бы прожил охотно целую неделю в Праге, а был только полтора дня. От Шеллинга, Неандера ровно ничего не добился. Решительные шмерцы! Впрочем, я очень полюбил Неандера. Ещё был я у Гримма. Немец, но хорош. Здесь в Эмсе житьё мне славное. Место милое. Гоголь погостил четыре дня. Жуковский здесь пропасть написал и прекрасные вещи. Гоголь бодр и хорош; но нисколько нельзя предвидеть, что он будет писать или делать. Сам не знает. Рекомендую вам славную Немецкую книгу Aus der Gegenwart. Что за глупая земля теперешняя Германия!