Праздник в честь Покрова Пресвятой Богородицы и величание для него

Причиной установления празднества в честь Покрова Пресвятой Богородицы было, как известно, событие¹, имевшее место в истории Византийской империи и в частности в стенах Константинополя, в так называемом храме Влахернской Божией Матери². Тем не менее совершение этого празднества, составление для него торжественной службы принадлежит всецело православной Руси, от которой впоследствии уже позаимствовали ее и южные славяне. Что было причиной установления у нас этой службы остается и доселе вопросом не решенным. У проф. Голубинского в его «Истории Русской Церкви»³ указаны все существующие мнения относительно причин установления этого праздника и службы, а равно и его личные соображения на этот счет. Но как бы то ни было празднество установлено, и у нас совершается в настоящее время торжественное богослужение на этот праздник. Однако прежде чем занять свое настоящее место в ряду других празднеств, оно должно было пройти длинную историю и выдержать борьбу даже с предрассудками времени.

Праздник в честь Покрова Пресвятой Богородицы установлен на Руси в XII веке⁴, но служба на этот праздник явилась не раньше XIV века. По крайней мере, мы впервые в памятниках этого времени находим службу для этого праздника⁵. Причем, нужно заметить, что служба для настоящего праздника со всенощным бдением предоставлена была всецело «произволению» настоятеля⁶. В памятниках XV, а особенно XVI веков служба в честь Покрова Пресвятой Богородицы вытеснила уже службу более древнего времени, т. е. службу в честь апостола Анании, и заняла первенствующее значение⁷. Есть, впрочем, памятники, в которых служба апостолу Анании стоит наряду со службою праздника Покрова Пресвятой Богородицы⁸. В конце XVI века, а особенно в XVII веке, под влиянием господствовавшего в то время права иметь каждому более или менее известному монастырю свой «Обиходник» или Устав, служба в честь Покрова Пресвятой Богородицы не только заняла первое место в церковном Уставе, но стала пополняться такими подробностями и деталями, которые имели место только в праздники двунадесятые в честь Пресвятой Богородицы. Мы разумеем внесение в службу этого праздника особого величания и припевов на девятой песни⁹. Но тот же XVII век едва не изгладил совершенно из наших богослужебных памятников рассматриваемую нами службу. Когда был поднят вопрос об исправлении нашего церковного Устава при патриархе Иоакиме и приступлено было к печатанию Типикона 1682 года, то книжные справщики московского печатного двора, при своих работах, следуя, «по указу Святейшего патриарха с apxиереей, по всем греческим Уставам и Минеям и славенским правленным Часословам и Трефолою львовскому и славенским Уставам харатейным и Филаретову во именах и тропарях и кондаках неизменно¹⁰» пришли к такому убеждению, что эта служба лишняя и сделали на полях «кавычного» Устава №1373 (Моск. Тип. библ.) пометы: «Покрова ж служба в греческих книгах несть» или: «службы Покрова Богородицы в греческих ни в каких несть“ (л. 188). Оставалось таким образом нашим справщикам грекофилам стереть и эту службу с лица нашего славяно-русского Типикона, как это они сделали по отношению к другим службам в честь русских святых, канонизированных на местно-русских соборах¹¹, но но отношению к этой службе они не отважились поступить подобным образом. Причиною этого, очевидно, было то обстоятельство, что праздник Покрова Пресвятой Богородицы праздновался в русской Церкви с глубокой древности и пользовался особенным уважением у русского народа. Поэтому, ограничившись вышеприведенными замечаниями относительно отсутствия службы в честь Покрова Пресвятой Богородицы во всех греческих книгах, наши справщики 1682 года прибавили относительно нее следующее замечание: «В той же день (т. е. 1-го октября) аще восхощет настоятель праздновати Покрову Богородицы с апостолом Ананием и апостолом Романом и после сице»¹². Очевидно из этого замечания, что справщики Типикона 1682 года празднику Покрова Пресвятой Богородицы не придавали особенно важного значения, и совершение службы, а равно и само празднество было предоставлено ими всецело под настоятеля, который мог и не совершать этой службы. Однако, наше рабское следование Уставу греческой церкви с потерею даже чисто-русских памятей и служб им со страниц нашего Типикона продолжалось, как известно, только до 1695 года. В это время справщики снова возвратили на свои места многие памяти местно-русских святых и знаменательных событий, имевших место в истории нашего отечества. В частности, по отношению к рассматриваемому нами празднеству, Типикон 1695 года сделал, между прочим, то, что празднество в честь Покрова Пресвятой Богородицы было введено в круг обязательных для всей русской Церкви, и только совершение службы в честь этого празднества и именно всенощного бдения было предоставлено воле настоятеля. „В той же день (т. е. 1-го октября), читаем мы в современном Типиконе, который представляет почти дословную перепечатку Типикона 1695 года, празднуем Покрову Пресвятой Владычицы Богородицы и Приснодевы Марии. Аще ли храм ея, или изволит настоятель совершити всенощное бдение, и поем службу ея сице“ (изд. Киев. 1824 г. л. 81 об.). Не смотря, однако, на такое замечание относительно службы в честь Покрова Пресвятой Богородицы, которая торжественно совершалась лишь в храмовых церквах и по воле настоятелей, практика предшествующего времени, ведущая свое начало с глубокой древности возымела перевес над замечанием церковного Типикона. Служба Покрову Пресвятой Богородицы стала совершаться не только повсеместно, но и торжественным образом, и притом так, что заслонила собою совершенно службы другим святым, память которых стоит в Уставе под первым числом октября. Но так как справщики XVII столетия, отодвинувшие было службу в честь Покрова Пресвятой Богородицы на второй план, значительно сократили эту службу против оригиналов XVI и особенно XVII веков, то в практике богослужебной, при торжественном повсеместном совершении этой службы, оказался скоро же недочет. Так, напр., при выполнении полиелея, положенного для сего празднества в Уставе, необходимо было знать – какое нужно петь величание на этом полиелее? В древнейших рукописных Типиконах величание на этот праздник писалось на ряду в службе, справщики же XVII века, исключив самое величание, оставили в Уставе одно неопределенное указание на полиелей. Пастырям русской Церкви предоставлялся таким образом полный простор – изобрести величание своего собственного ума. И мы видим, что в богослужебную практику нашей Церкви входит довольно безграмотное величание на этот праздник, которое поется и ныне не только в Великороссии, но и в Малороссии. Это величание читается так: «Величаем Тя, Пресвятая Дево, Мати Христа Бога нашего и чтем честный Твой Покров, юже святый Андрей виде на воздусе, молящуюся заны». Только в некоторых местах и весьма немногих, это безграмотное величание заменяется обычным величанием, «Достойно есть величати Тя Богородицу», установленным для праздников общих в честь Пресвятой Богородицы.

По нашему же мнению, чтобы избежать вышеуказанной безграмотности, режущей ухо молящихся, которые внимательно прислушиваются ко всему, что поется и читается в церкви, необходимо для восполнения недостающего обратиться к тем памятникам, первоисточникам настоящей службы, которые послужили образцом для нее. Так, напр., если мы обратимся к рукописным Уставам XVI века, то в них мы найдем, кроме обычного величания для Богородичных праздников «Достойно есть», другое прекрасное величание, составленное применительно к воспоминаемому событию. Это второе величание читается в Уставах XVI века так: «Величаем Тя, Пресвятая Дево, Мати Христа Бога нашего и всеславный славим Покров Твой»¹³. Величание это, составленное, очевидно, по образцу величания на праздник Успения Пресвятой Богородицы, не многословно, вполне прилично празднику, а главное лишено грамматических несообразностей, неприятно поражающих очень многих из молящихся. Мы от души желали бы, чтобы пастыри русской Церкви ввели в практику эту формулу величания на праздник Покрова Пресвятой Богородицы и с этой целью сделали настоящую историческую справку.