Новоизбранный архиеп. Синайской горы и Раифы Порфирий (Логофет) и его приезд в Киев

Богосшественный Синай и дивной красоты базилика во Преображения Господня, построенная знаменитым византийским императором Юстинианом, с мощами св. великомученицы Екатерины, издавна для многих из русских паломников служить таким же притягательным пунктом, как Св. Земля, Св. Афонская гора, город Бари с мощами Св. Николая чудотворца и др., а поэтому полагаем, что для них будет интересно узнать некоторые любопытные, факты касающиеся важных внутренних перемен, происшедших в названной обители за последнее время.

Престарелый и уже не первый год страдавший тяжким недугом, неподдающимся никаким усилиям и искусству опытных в своем деле европейских врачей, архиепископ Синайской горы и Раифы и вместе с тем настоятель Синайской обители Порфирий (Павлидис) вынужден был отказаться от занимаемой им кафедры и удалиться на покой. Благодарная братия обители, во главе которой весьма продолжительное время стоял бывший архиепископ Синайский, – горячий руссофил по убеждениям¹, человек благороднейший по характеру ее добрейшего сердца, а вместе с тем и искусный администратор, – назначила ему в пожизненное управление метах (подворье с монастырем), принадлежащий Синайскому монастырю на острове Хиос (близ Смирны), с содержанием в триста английских фунтов стерлингов. (3.000 р.), куда высокопреосвященный Порфирий и удалился доживать свой недолгий век. На освободившуюся таким образом Синайскую кафедру предстояла необходимость избрать достойного преемника. Задача для синайской обители, удаленной от культурного мира, испытывающей множество лишений и обид, о которых не ведают не только наши русские обители, но даже и восточные² , а потому в стенах своих имеющей всегда весьма ограниченное количество иноков, и при том или стариков глубоких, или докимов – новоначальных иноков, была бы весьма не легкая, к тому же живущие по монастырским метохам в Европе, Азии и Африке так называемые протосинкелы монастыря весьма неохотно разстаются с насиженными ими местами и не поддаются соблазну – держать в своих руках бразды правления оби­телью и титуловаться архиепископом, если бы проницатель­ный и горячо преданный своей метании (обители) бывший архиепископ заранее не приготовил для себя такового преемника в лице своего ученика, архимандрита Порфирия (Логофета), занимавшего до последнего времени место на­стоятеля греческой православной церкви в Париже. Братия охотно согласилась на избрание намеченного кандидата и 23 Апреля настоящего года единодушно и единогласно провозгласила арх. Порфирия Логофета игуменом – архиепископом Синайской горы и Раифы.

Новый архиепископ синайский Порфирий Логофет родился в 1858 году, на острове Св. Евстратия близ Лимноса. Отец его, Константин Логофет, был священником и имел в семье, кроме пр. Порфирия, другого сына и трех дочерей. Воспитанный в благочестивой семье, молодой Логофет 14 лет от роду прибыл на Синай с целью поклониться святыням знаменитой обители, но пораженный величием окружающей обитель природы и невозмутимой тишиной, располагающей к богомыслию и анахоретскому житию, решился поступить в число братии обители послушником. Игумен – архиепископ Порфирий Павлидис заметил недюжинные природные дарования и симпатичный характер молодого докима, приблизил его к себе, сделав его своим келейником, и затем постриг его в иночество с именем Порфирия. Так как о. Порфирий Логофет пожелал получить научное образование,, то бывший архиепископ Порфирий Павлидис отправил его в Афины и определил в классическую гимназию, по окопчании которой с отличным успехом, предоставил ему возможность и материальные средства довершить свое образование в богословской школе на о. Халках, близ Константинополя. В 1882 году о. Порфирий Логофет окончил курс этой школы с званием дидактора богословия и отправился к своему благодетелю, архиепископу Порфирию в Каир, где в то время в синайской метохе Джувания проживал по делам обители архиепископ синайский. Затем иеродиакон Порфирий Логофет занял место грамматика (секретаря) при архиепископе, но оставался на этом месте весьма недолго».

В 1887 году преосвященнейший Порфирий отправил молодого секретаря в Россию для поступления в Киевскую духовную академию. Владыке желательно было дать своему любимому ученику высшее богословское образование в симпатичной для него России, а вместе с тем иметь в Киеве, в существующем там синайском подворье Св. Екатерины, преданного ему и обители человека на случай смерти престарелого протосинкела, о. архимандрита Мелетия, владевшего, как известно было в обители, большими денежными средствами, которыми он весьма неохотно делился с обителью. О. архидиакон Порфирий с удовольствием согласился поехать в Россию, так как чувствовал влечение к продолжению образования и изучению русского языка, необходимого для синаита, в виду живых и постоянных сношений обители с Россиею и столкновений с русскими паломниками, ежегодно посещающими обитель в количестве не менее ста человек обоего пола.

Но о. Порфирий пробыл в академию всего на всего один учебный 1887/88 год и вернулся обратно в Каир, успевши довольно недурно ознакомиться с живым русским языком. Причина этого преждевременного выезда из России кроется в неблагоприятных условиях пребывания его в Киев на подворье синайского монастыря, создавшихся благодаря старческой мнительности о. архиман­дрита Мелетия, не желавшего в своих действиях иметь над собою даже и такой ничтожный контроль, каким мог быть молодой иеродиакон – студент, любимец правящего игумена – архиепископа. О. Порфирий даже и в этот единственный год своего пребывания в России не мог прожить до конца года на подворье, монастыря, но вынужден был удалиться на частную квартиру, под предлогом иметь постоянную практику в русском языке.

Не долго и на этот раз оставался о. Порфирий в Джувании в Каире при архиепископе синайском. Неудовлетворенная жажда высшего богословского образования не давала покоя и побуждала его усердно просить своего духовного отца, архиепископа Порфирия, отпустить его в Европу для слушания лекций в известных университетах. Изучение языков немецкого и французского было новым основанием горячо желать поездки в Европу. Пр. Порфирий уступил настойчивой просьбе своего любимого докима и отправил его для слушания богословских лекций в Мюнхен и Женеву.

Окончание богословского образования в названных университетах о. Порфирия совпало, между прочим, с окончанием прекрасного православного храма в Париже, созданного тамошнею греческою колониею. Место настоятеля при этом храме было предложено богословски образован­ному и знающему европейские языки о. Порфирию Логофету, возведенному в 1896 году в сан архимандрита.

Восемь почти лет о. арх. Порфирий настоятельствовал в Париже при названном храме, пользуясь всеобщею любовью своих прихожан – соотечественников. Свободный досуг о. Порфирий посвящал научным литературным богословским трудам, печатая их в греческих изданиях Афин, Константинополя, Триеста и др. Но избрание 23 Апреля текущего года на кафедру синайскую положило предел дальнейшему пребыванию о. арх. Порфирия заграницею и снова возвратило этого, полного сил, образованного инока в родную ему обитель, которой он был так много обязан своим воспитанием и карьерою и которая весьма нуждалась в просвещенном вожде – игумене...

Однако прежде чем отправиться к месту своего служения, новоизбранный синайский архиепископ решился со­вершить поездку в Англию и в Россию. Первое путешествие вызывалось желанием посмотреть, в целях самообразования, во многом не похожий на Париж и другие города Европы грандиозный Лондон и другие города Британии. Встреченный весьма радушно англичанами, путешественниками на Синай³ о. арх. Порфирий удостоился чести от Оксфордского университета получить почетное звание доктора этого университета, с присущими сему званию знаками внешних отличий. Что же касается поездки его в Россию, то она вызвана была неотложными, весьма существенными, нуждами синайской обители. Как известно, летом 1903 года скончался глубокий старец, протосинкел архимандрит Мелетий, управлявший около сорока лет подворьем Синайской обители в Киеве. О. Мелетий (Багианелли) скончался почти безболезненно, не оставив после себя никакого духовного завещания. При проверке имущества покойного, оказалось, что у него остался капитал свыше 100 000 рублей серебром, положенных на хранение в государственный банк; назначенный на место почившего настоятеля Синайского Екатерининского подворья в Киеве весьма опытный хозяин и преданный своей обители архимандрит Амфилохий (Аргиракис), дотоле занимавший подобное же место в синайском подворье в Тифлисе, возбудил дело об утверждении монастыря Синайской горы в правах наследства, так как деньги, нажитые о. архимандритом Мелетием, приобретены им на службе монастырю и так как, по существующим на всем православном Востоке уставам для строгих киновиальных монастырей, к которым относится и Синайская обитель, имущество инока, из чего бы оно ни состояло, является неотъемлемым достоянием обители и в мире, родственникам почившего инока, не может быть отдано. Усилия о. архимандрита Амфилохия увенчались было успехом, но недоброжелатели Синайской обители из местных греков постарались помешать мирному разрешению этого безспорно справедливого во всех отношениях дела о наследстве о. арх. Мелетия. Имея в виду практику, существующую у нас в России, по которой закон дозволяет архимандритам – настоятелям монастырей завещать свое движимое и недвижимое имущество наследникам мирянам, а этим последним предъявлять право на наследование имущества, если не осталось формального духовного завещания, недоброжелатели Синайской обители известили родственников о. арх. Мелетия об оставшемся после покойника солидном капитале в 100 000 р. и, при содействии местных адвокатов, разсчитывающих на хороший заработок, убедили вчинить иск к обители и потребовать признания их в правах наследства. На деньги было наложено запрещение до разъяснения возникшего вопроса – кто должен быть наследником после о. архимандрита Мелетия.

Вместе с этим делом о наследстве, вызвавшем весьма разноречивые толки в местном обществе и даже в печати, толки, не всегда благоприятные для памяти почившего о. арх. Мелетия, возникло в Синайской обители и другое неотложное дело. За выбытием из Тифлиса и назначением о. арх. Амфилохия Аргиракиса заведующим Киевским Синайским подворьем, место заведующего Кавказским Синайским подворьем остается доселе не замещенным. Назначенный от монастыря новый заведующий этим подворьем, по существующим правилам, должен получить дозволение на право въезда в Россию от Св. Синода. Вот с целью исходатайствования этого дозволения и предпринял, повидимому, путешествие в Россию избранный в Синайские архиепископы арх. Порфирий Логофет.

Впрочем могли быть у него и другие причины для этого путешествия: желание оживить в своей памяти киевские впечатления, вынесенные им из кратковременного пребывания здесь, возобновить необходимые для пользы обители знакомства и убедиться в неотложной необходимости привести в более приличный вид крайне запущенные здания и даже храм св. великомученицы Екатерины на Синайском подворье в Киеве.

Прибыл арх. Порфирий в Киев 10 Августа и остановился на своем подворье на Подоле. Немедленно он сделал визиты высокопреосвященному митрополиту Киевскому Флавиану и ректору духовной Академии, епископу Чигирин­скому Платону, которые тотчас же и возвратили ему ви­зиты, побывав у арх. Порфирия на его подворье. Так как 15 Августа Киевская лавра празднует торжественно свой храмовый праздник, то прибывший арх. синайский Порфирий вместе с о. архимандритом Амфилохием, заведующим подворьем монастыря, были приглашены в лавру на праздничную братскую трапезу. Красивая наружность, изящные манеры и живой бойкий разговор арх. Порфирия на языках французском и немецком обратили на него все­общее внимание многочисленных гостей из киевской интеллигенции приглашенной к той же трапезе, и завоевали ему общии симпатии. Высокопреосвященный Флавиан, наместник лавры о. архимандрит Антоний и старейшая лаврская братия оказывали заезжему гостю полное внимание и самое искреннее радушие. Приемом в Киеве арх. Порфирий, успевший в свое краткое пребывание уладить и разрешить некоторые из существенных неотложных нужд обители, при чем владыка Флавиан с своей стороны по делам обители вынужден был даже сноситься телеграммами и с Петербургом, остался положительно очарованным. На вокзал в тот же день 15 Августа, при отъезде в Одессу, арх. Порфирий выражал Киевлянам, провожавшим гостя, свое полное удовольствие и сердечную признательность.

Нам уже известно теперь, что новый архиепископ синайский Порфирий встретил сердечный прием и в Константинополе у вселенского патриарха Иоакима III и был милостиво принят в аудиенции у султана Абдуль-Гамида, возложившего на нового синайского архиепископа орден Меджидие 1-й степени.

Дальнейший план путешествия арх. синайского такой. После кратковременного пребывания в Константинополе он отправится в Смирну и на Хиос, чтобы увидаться там с своим болящим старцем, бывшим архиепископом синайским Порфирием, получить от него благословение на новый жизненный путь и разузнать непосредственно о внутреннем состоянии вверенной его водительству обители и о ее насущных нуждах. Из Хиоса арх. Порфирий заедет на короткое время на родину, чтобы повидаться с сестрами, а оттуда уже прямо в Каир, в Джуванию, к месту своего пребывания. Захватив приличную свиту из братии монастыря, он отправится для хиротонии в Иерусалим, оттуда обратно вернется в Каир, в Джуванию, и к 24 Ноября, ко дню празднования памяти покровительницы монастыря св. великомученицы Екатерины, прибудет в свой кафедральный Синайский монастырь, чтобы благолепно отпраздновать его и на месте осведомиться о нуждах обители.

Новый арх. синайский Порфирий, как он нам сообщал в Киеве лично, после святок предполагает вернуться обратно в Каир и там в Джувании останется, по издавна установившемуся обычаю в жизни этой обители, на постоянное пребывание, чтобы легче было иметь сношения оттуда по нуждам монастыря. Впрочем, вопрос о месте постоянного пребывания синайского архиепископа весьма щекотливый, и о нем новый архиепископ говорит не без тревоги и опасений.

Как известно, престарелый патриарх александрийский Софроний IV († 1899) недружелюбно относился к архиепископу синайскому Порфирию Павлидису и все усилия направлял, чтобы выселить его из Каира и удалить в пустыню Син, в Синайский монастырь. В этом деле у почившего Иерарха играла не последнюю роль – ревность к архиепископу синайскому, который, в силу завещания, считается председателем ефории классической гимназии, основанной купцами братьями Амбетьевыми, русскими подданными, исходатайствовавшими даже для нее Высочайшее покровительство у Русского Государя Императора. В виду своего исключительного положения и как единственное средне – учебное заведение, Амбетьевская школа (так называется эта гимназия) пользуется большими симпатиями в Каире у местного Греческого купечества, проживающего здесь в большом количестве, а вместе с тем теми же симпатиями дарило это купечество и стоявшего во главе школы симпатичного архиепископа синайского Порфирия Павлидиса. Попытки патриарха Софрония поэтому не увенчались успехом, и между Джуваниею и патриархиею установились столь обостренные отношения, что обитатели их никогда не виделись друг с другом...

По кончине патриарха Софрония и после избрания на его место назаретского митрополита Фотия (Пероглу), жившего в течении семи лет в Синайском монастыре в качестве изгнанника и пользовавшегося со стороны братии монастыря и особенно со стороны архиепископа Порфирия Павлидиса самыми искренними братскими симпатиями и знаками сердечного внимания⁴ в Джувании и на Синае явилась естественная и крепкая уверенность, что отношения синайской архиепископии и александрийской патриархии будут улажены и примут широкое течение. Но надежды оказались преждевременными. Бывший синайский узник патриарх Фотий, с которым делился в свое время арх. Порфирий даже бельем, в стенах патриархии в Каире, как патриарх александрийский, встретил своего друга и самого искреннего благодетеля (чему мы лично были свидетелями, в бытность нашу на Синае в 1888 году) холодно, официально, а главное не отдал даже визита в Джуванию до настоящего времени... Очевидно, для патриарха александрийского Фотия, хорошо памятного для всех, кто следил за перипетиями избрания на патриаршию кафедру в Иерусалиме Никодима 1-го, ныне пребывающего на покое в Георгиевском иерусалимском подворье на Халках, Герасима и благополучно здравствующего ныне патриарха Дамиана, известная поговорка: «дружба дружбой, а служба службой» – не пустой звук и не праздное слово... Понятно поэтому то тревожное состояние духа нового архиепископа синайского Порфирия Логофета, с каким он вступает теперь в Джуванию. Удастся ли новому архиепископу синайскому установить мирный modus vivendi с главою александрийской церкви, или нет – это вопрос довольно трудный для решения, но для блага Синайской обители, которого не чужд в своих пожеланиях, мы уверены, и патриарх александрийский Фотий, будет не бесполезно в крайнем случае установление терпимых отношений между Патриархией и Джуванией.

Киев 1904 г. 17 Сентября.

Р. S. От архиепископа синайского Порфирия Логофета мы узнали, что сообщение с Россиею или Эль-Тором теперь установлено пароходное и правильное: два раза в месяц, 1 и 15 числа каждого месяца. Таким образом, для наших паломников принято будет знать, что трудный сухопутный путь на верблюдах в Синайский мона­стырь сокращен ныне до двух дней.