Куприянов Николай Львович, протоиерей, Куприянова Елена Лазаревна

Будущий протоиерей Николай Львович Куприянов родился 1 декабря 1893 г. в г. Белграде, ныне Одесской области, в семье диакона. Окончил Измаильское духовное училище. Поступил в Кишиневскую духовную семинарию. После начала Первой мировой войны добровольно вступил в ряды русской армии. По возвращении с фронта служил псаломщиком в храме с. Яловены в Молдавии. В 1920 г. был рукоположен во иерея к храму в с. Ганска (тогда в составе Польши (?); позднее – в Молдавии). В 1942 г. награжден саном протоиерея и правом ношения палицы и креста с украшениями. Арестован и отправлен в лагерь, где находился со святителем Афанасием. Е. Л. Куприянова с дочерью и внуками, как члены семьи врага народа, были сосланы в Тюменскую обл. Елена Лазаревна работала в больнице. В марте 1955 г. Николай Львович освободился. Был назначен настоятелем Свято-Николаевского храма г. Ишим, где познакомился с людьми, которые помнили и почитали святителя Афанасия, проживавшего в их городе в 1943 г. В 1958 г. Николай Львович с женой переехали в Кишинев. В 1959 г. он служил вторым священником в кладбищенской церкви Кишинева. В 1968 г. был назначен вторым священником Всехсвятского храме в Кишиневе. Скончался 22 августа 1974 года. Похоронен на городском кладбище в Кишиневе⁷⁵⁰.

30 октября 1954 г.

Многоуважаемый наш Богомолец Афанасий Григорьевич!

Получив Ваше письмо, спешу сообщить, что живем Вашими молитвами!!

Дочь Люся работает заведующей Чебунтанской больницы в 30 кил[ометрах] от р[айо]на Увата. Я лично не работаю, подала заявление о пенсии, пока получаю 150 руб[лей] в месяц, как инвалид II группы, после той серьезной операции в гор[оде] Тобольске, о которой Вы знаете из моих писем к Коле. Чувствую себя неважно, поджидаю своего дорогого друга жизни, а потом и умереть, ведь мне 60 лет, самой страшно за такую цифру, но чувствую, что моя помощь еще нужна, и креплюсь и помогаю семье, как могу.

Креплюсь тем более, что после долгой разлуки предстоит встреча со своим близким другом жизни, не представляю его, каков он после стольких лет, встреча будет и радостна и страшна, ведь я, кроме него, никого не любила, была верной женой и другом жизни! В нескольких письмах сообщает, что приедет к нам повидаться, посоветоваться, а потом будет видно. После освобождения несколько священников выехали на родину, как о. Феоктист Прокопан и о. Феодор Харгел, семьи их в Румынии, и они после освобождения не встречались со своими близкими, они оба с одного села Костешты, сейчас о. Феоктист священником в селе Маловате, о. Феодор Харгел в селе Талмазе, но без семьи один и другой. О. Николай приедет, посоветуемся – куда и как, мы, конечно, Вам сообщим и будете знать о нашей дальнейшей жизни. За Прутом все наше родство, но ничего не знаем ни о ком ничего. Из Кишинева получаю часто письма, и тоже ничего не получают – от никого из Румынии.

Писала о дочери Люсе и о себе, сейчас о внучатах: Сильвия учится на отлично, сейчас усиленно подготовляется к праздникам – участвует в пьесе и танцах, внук Николай бегает и катается на санках. Выпал снег с 20 октября, и едет народ на санках. Урожай успели убрать с полей, пшеница уродила, сейчас под навесом молотят. Из Молдавии пишут, что хлеб белый не уродил, да на все неурожай. Приношу Вам большую благодарность за заботы о о. Николае и за внимание ко мне и всей семье. Прошу, сообщите, как Ваше здоровье и почему Вы находитесь в доме инвалидов? Коля пишет о близкой встрече, но еще неизвестно, когда освободится, но во всяком случае последний год сидит, если будет здоровье, встретимся; сообщу, чтобы Вас навестил. Напишите, правильно ли я пишу Ваш адрес?

Да хранит Вас Всевышний.

Любящая Вас семья –

Куприяновы Елена Лаз[аревна],

Люся, Сильвия и Николай.

Д. 2. Л. 20–20 об. Подлинник. Автограф.

4-го ноября 1954 года

Только что получила письмо от о. Николая – просит сообщить вам, что он работает теперь бесконвойным и сделает все возможное, чтобы встретиться с Вами, так как имеет много интересного для Вас. Пишет, что живет на более облегченном положении, работает больше, зато пользуется некоторыми привилегиями, которых не имеют з/к в зоне. Все, что Вы посылаете, все доходит в исправности, и очень Вас благодарит. Я посылок не посылаю ему, сейчас я не на работе и живем на зарплате дочери, по 50 р[ублей] в месяц высылаю. Да хранит Вас Всевышний! Ваши Елена Лазар[евна], Люся и детки.

Д. 2. Л. 43–43 об. Подлинник. Автограф. Почтовая открытка. На лицевой стороне: "Куда: Мордовская АССР, ст. Потьма Зубово-Полянский (р-н), дом инвалидов, Афанасию Григорьевичу Сахарову». Адрес отправителя: «Тюменская область, Уватский р-н, Чебунтанская больница. Куприянова Ел[ена] Лаз[аревна]».

Давно собираюсь написать Вам хотя несколько слов и сообщить вам о себе, что я жив и здоров. Работаю теперь бесконвойным. Приходится работать больше и труднее, но зато сокращается и срок скорее, что меня радует больше всего. Благодарю Вас, что Вы не забываете моих осиротелых сибиряков своими теплыми письмами и этим поддерживаете дух бодрости и самообладания в трудностях, которые выпадают на их долю. Приношу свою благодарность за посылки, которые Вы мне прислали. Они были как раз кстати, так как дали мне возможность попрощаться со всеми моими собратьями и достойно вспомнить и Вас. Дни, нами особенно чтимые, а именно: 25, 26 и 27 сентября ст[арого] стиля, мы встречались и вспоминали Вас, после чего я попрощался со всеми и думаю, что все остались довольны и удовлетворены. А может быть, кто-нибудь остался и обиженным, но я, как и всегда, старался удовлетворить всех. Все братья здоровы и еще находятся налицо. При первой возможности, конечно, я постараюсь посетить Вас в Вашем уединении и поблагодарить лично за все Ваши благодеяния, что Вы сделали всем нам, а когда это будет, трудно предвидеть, но я сделал последнюю физическую возможность, чтобы свой срок сократить и иметь радость встретиться со всеми мне дорогими людьми. Пока все-таки я скучаю по своим братьям, с которыми приятно было поговорить на разные темы, но зато в работе проходит время намного скорей. Хотелось бы лично встретиться с Вами и рассказать Вам о пережитых минутах волнения и некоторых треволнений за будущее, но всегда вспоминаю слова одного стихотворения, найденного начерно написанного⁷⁵¹ на обертке одной тетради: «Как в природе бури, грозы, сокрушая все, что хило, укрепляют все, что здорово и т. д. », и оно меня действительно возращает днями скорби и страданий на великое призванье. Кажется мне, что довольно Вам писать о своих переживаниях и раздражать Ваши слишком чувствительные ко всему нервы, а поэтому заканчиваю эти строки пожеланием провести дни поста Р[ождества] Х[ристова] в добром здравии и встретить этот радостный праздник в мире, спокойствии душевном и во всяком благополучии. Целую Вашу отеческую и добрую руку. Ваш Пр[отоиерей] Николай К[уприянов].

Д. 4. Л. 13–13 об. Подлинник. Автограф.

19 декабря 1954 года

Пишу в день именин нашего дорогого дедушки, вспоминаем былые хорошие времена! Беспокоюсь, на новой тяжелой работе не заболеть ему!

Многоуважаемый Афанасий Григорьевич!

Одновременно с Вашим письмом получила и от о. Николая, прочитав несколько раз, конечно не без слез, по его просьбе отправляю его Вам.

Ждем не дождемся его возвращения, видно, войдем и в следующий год, а здоровье неважное, зима у нас суровая и длинная.

Спрашиваете, имеем ли возможность выехать из этих мест. Находимся мы под комендатурой; сделала запрос в Москву о причине нашей ссылки; ответили, что мы, как члены семьи заключенного Купр[иянова], сосланы сюда, сейчас ждем его возвращения, если и его не задержат. Один молдаванин отбыл 8 лет заключения, его отправили к семье в Уватский р[айо]н, работает в лесу, отобрав у него паспорт, – фамилия его Берегой.

Большое спасибо за письмо, одно-единственное утешение – перечитывать письма.

Вам желаем здоровья много лет!

Вся семья шлет Вам привет и наилучшие пожелания!

Е[лена] Лазар[евна].

Д. 4. Л. 14–14 об. Подлинник. Автограф.

Досточтимый В[ладыка] Афанасий!

В день Богоявления получил Вашу посылку, за что и приношу Вам благодарность, и не только за присланное, но и за память о мне. Я здоров. Работаю потихоньку и стараюсь хотя бы к Светлому дню увидеть дорогих мне людей, к которым принадлежите и Вы за все то, что Вы проявляли и проявляете по отношению ко мне и к моим. Надеюсь еще увидеть Вас и лично поблагодарить за все. Сообщить Вам что-либо о себе или о своих не имею возможности, как только сказать, что за свой ночной труд получаю денег много, а зачетов мало, что меня немного волнует. Как никогда я загорелся желанием скорей увидеть Вас и своих, что и заставило меня сделать вышеуказанный шаг. Желаю Вам быть здоровым телом, а душою я уверен, что Вы, как всегда, не только в себя, но и в других вселяете бодрость и радость духовную. Поклон всем Вашим сожителям. И целую Вашу руку.

20 января 1955 года.

Ваш Пр[отоиерей] Николай Куприянов.

Д. 61. Лист без номера. Ксерокопия с подлинника. Автограф.

Досточтимый и дорогой В[ладыка] Афанасий! Спешу сообщить Вам, что после длинного и трудного пути мне удалось 9 Мая прибыть к своему дорогому семейству, которое застал в добром здоровье и некотором благополучии. Выехал я 31 Марта и прибыл к своим 9.V. В дороге имел пять пересадок железнодорожных, со всеми атрибутами лагерной жизни, и три пароходных, как уже вполне свободный гражданин. Правда, благодарение Богу, всюду и везде я имел нужную для меня помощь, как со стороны начальства, так и со стороны товарищей, с которыми ехал, так что мне удалось доехать со всеми своими пожитками, из которых самый дорогой для меня Ваш висячий календарь, где и храню я дорогие для меня вещи. Хотелось бы о многом написать Вам, но ограничусь пока сообщением, что успел побывать в Омске, где проживает правящий Тюменской еп[архией] еп[ископ] Никандр⁷⁵², который принял меня любезно, беседовал и даже возвратил мне мои расходы по ж[елезной] д[ороге], за что я ему очень благодарен. Что касается будущего, то я и В[ладыка] оставили этот вопрос решить времени, так как главною целью моего посещения было получить архип[астырское] благословение и добраться к своему семейству. Вам, В[ладыко], желаю доброго здоровья, душевного спокойствия и благодарю Вас за все то добро, что Вы сделали для меня и для братии нашей. Я всегда старался в точности исполнять Ваши желания, а если и согрешил в чем-либо, то прошу прощения и целую Вашу неоскудевающую руку и для добрых, и для злых. Ваш Пр[отоиерей] Николай Куп[риянов].

Д. 7. Л. 48–48 об. Подлинник. Автограф. Почтовая карточка. На лицевой стороне: "Куда: РСФСР. Ярославская область, г. Тутаев, улица Свердлова, дом №21. Сахарову Афанасию Григорьевичу. Адрес отправителя: РСФСР. Тюменская обл., Уватский р[айо]н, п/о Чебунтаны. Куприянов Николай Льв[ович]».

8 октября [1]955 г.

Досточтимый и дорогой Владыко Афанасий!

В день Вашего Ангела и чтимого всеми нами святого Сергия Радонежского чудотворца спешу и я послать Вам эти строки, чтобы поздравить Вас с этим тезоименитым днем и пожелать Вам здравия, и душевного спокойствия, и всякого благополучия. Давно Вам ничего не писал, так как все это время был в переездной горячке, и лишь к сегодняшнему дню удалось нам снова жить всем вместе, да еще в Вашем городе Ишиме. В прошлом письме я сообщил, что меня назначили в г. Тобольск, но впоследствии, благодаря разным обстоятельствам, я был назначен настоятелем Св[ято]-Никольской церкви г. Ишима, куда и направился для исполнения службы. Первый раз совершил службу в день Св. Серафима 19 июля, покровителем которого считаю своего семейства. И вот во многих грамотках читаю о здравии епископа Афанасия, я и спросил, не о Вас ли молятся здесь многие верующие, и узнал, что даже в ризах, сшитых Вашими руками, мы совершаем требы.

Как радостно и приятно вспомнить Вас здесь. Многие помнят Вас и рассказали о Вашем прибытии и отбытии с сих мест. Очень печальная история. О своей духовной службе трудно Вам сообщить что-либо радостное и утешительное, так как в ней много приятных минут, когда находишься в общем духовном соприкосновении и еще больше тяжелых душевных переживаний, когда сталкиваешься с действительною жизнью общества и государства. Посещаемость церкви слабая. Правда, что все время шли дожди, а теперь пошла усиленная копка картофеля. Необходимо очень много сделать для церкви, так как чувствуется некоторая запущенность во всем. Я считаю для себя самым счастливым временем, когда я проживал в Чебунтанах, когда никто меня не знал и я принадлежал только себе и своей семье и где я вырастил очень хороший огород, а теперь, конечно, появилась и зависть, и неудовольствия, когда приходится ставить на должную высоту службу, несомую нами.

Давно ничего не знаю о Вас и беспокоюсь о Вашем здоровье. Хотелось бы узнать о Вас и желательно видеть Вас у нас в Ишиме. Здесь совершается богослужение в двух церквах. В деревянной, что возле железнодорожной станции и в Св[ято]-Никольской, что в центре города. Имеются по два причта. Хоры представлены слабо, но клирос достаточно крепок во всем. Ваши приятели замаливают свои грехи пред Вами у Бога. Давно никому не писал, так как все был занят хозяйственными делами, хотя ремонт церкви отложили на весну. Конечно, хотелось бы Вам о многом лично рассказать, но пока шлю Вам от себя, от своей семьи и от многих Ваших почитателей низкий поклон и благодарность за Ваши молитвы за нас грешных. Если пожелаете и найдете возможным, приезжайте к нам на житье. Найдете приют и уют среди любящих Вас людей.

Пока целуем Вашу добрую руку и просим Ваших молитв. Остаюсь в полном уважении к Вам.

Ваш покорный младший брат во Христе

Протоиерей Николай Куприянов со семьею.

P. S. Прилагаю при сем и фотографическую карточку Св[ято]-Никольского храма с многогрешным ея служителем Протоиереем Николаем Куприяновым.

Д. 9. Л. 41–42 об. Подлинник. Автограф.

Досточтимый Владыко Афанасий!

Приближающийся день храмового праздника моей церкви и день моего Ангела, когда Вы всегда умели чем-нибудь обрадовать меня в прошлом, заставляет меня и теперь вспомнить то теплое отношение Ваше ко мне и вообще ко всем остальным сострадальцам с нами и поблагодарить Вас за все то доброе и хорошее, что Вы сделали для нас всех. Бог да продлит Вам дни жизни Вашей в добром здоровье и благополучии душевном и телесном. Все Ваши письма и фотокарточку Вашу получил, а второе изображение русских святых отдал одной Вашей почитательнице. Познакомился с Вашими почитателями и у них узнал Ваш новый адрес, по которому и решил написать это письмо. Простите, что до сегодняшнего дня не успел сходить на могилку Ваших добрых бывших хозяев. Но зима, которая вошла в полные свои права, заставляет больше сидеть дома, да я вообще мало хожу, так как достаточно нахожу работы у себя дома. У нас ежедневные богослужения, на которых я считаю своею обязанностью присутствовать и участвовать на клиросе, если свободен от служения. Все идет чинно и в законе, а иногда и приходится призвать кое-кого к более точному исполнению своих обязанностей, что и приводит часто к некоторым неприятностям. Но в таких случаях я смотрю на Вашу фотокарточку и спрашиваю себя, как бы Вы поступили в том или ином случае и таким образом оцениваю свой поступок. Если верующие мною и довольны и даже боятся, чтобы я их не оставил, так как меня просят в другие места, то сослуживцы, пожалуй, были бы довольны моему отъезду.

Я же не собираюсь никуда переезжать, так как считаю всякие переходы с места на место нецелесообразными, даже непозволительными с канонической точки зрения, за исключением случаев, когда это делает начальство для пользы службы. Конечно, меня зовут и ждут мои старые прихожане, но почему-то мое сердце подсказывает мне не возвращаться на старое пепелище, так как молодость там вошла в свои права, и я не найду там того, что оставил. Да и вообще, еще не знаю, если имею право на возвращение, так как никто мне об этом не объявил. Начальники все советуют писать, а пока что я имею паспорт на проживание в Тюменской области, чем и довольствуюсь.

Теперь к декабрю месяцу и дочь переехала сюда и устроилась на работу, хотя и на более низкую по положению и квалификации⁷⁵³, но и за то с меньшею ответственностью, как пред совестью, так и пред людьми. Больше же всего беспокойства приносит – это ведение церковно-хозяйственной части, где нужно навести полный порядок и подготовить все необходимое для предстоящего ремонта церкви. Так что целые дни уходят на разные поверки и составление смет.

Вот так течет жизнь изо дня в день, что даже некогда заглянуть в более серьезную книгу для пополнения своих и без того оскудевших знаний. Недавно получил письмо от Владыки Нестора. Жалуется на свои старческие немощи и сообщает, что уже почти все священники повыезжали, так что не с кем и побеседовать.

О. Михаил Баклановский пишет, что жив и здоров и работает по мере своих сил. Там же где-то работает и о. Иван Мазур. Надеюсь, что теперь хотя доволен своим положением и не думает, что все ему хотят только плохого. Многие мои собратья вернулись в Бессарабию, но служат не на своих старых приходах, а в других местах. Кажется, я Вам, Владыко, уже наскучил своим писанием, а поэтому заканчиваю свое письмо и прошу Вас не беспокоиться с ответом, так как знаю, что всякая такая работа отражается на Ваших глазах, откуда переходит на головные боли. Если решите писать, то только открытку, что здоровы и чувствуете себя хорошо.

Всегда радуюсь, когда служу, так как в очень многих поминальниках нахожу Ваше Святое Имя. Нашего епископа Никандра, по возрасту сравнительно молодого, кажется ученика митрополита Варфоломея перевели в Житомир. Правда, он очень болезненный, так как живет только одним легким. Благодарит Вас за благословение вся моя семья и целует Вашу священную руку. Я же прошу Ваших Святых молитв за всех нас, грешных и недостойных рабов, и принимаем Ваше Архиерейское благословение, по воздусе приходящее к нам и для Которого нет недоступности, в чем убеждают нас и современные открытия науки.

Остаюсь в полном послушании к Вашему Первосвяшенническому званию и всегда молящийся за Вас, недостойный Протоиерей Николай Куприянов.

14 декабря 1955 г. г. Ишим

Д. 11. Л. 42–43 об. Подлинник. Автограф.

Досточтимый и дорогой Владыко Афанасий!

Господь да сохранит Вас, Ваше Преосвященство, на многия лета в добром здоровье, в душевном спокойствии и во всяком благополучии. В особенности в эти дни вспоминается Ваша доброта, забота и учтивость решительно ко всем сострадальцам без различия звания, положения и национальности, за что и были любимы и уважаемы всеми. Память о Вас сохраняется и сохранится на многие годы, кто знает и видел Вас. Как приятно и радостно вспомнить Вашу вполне христианскую жизнь в кромешном аду, в котором пришлось нам всем перебывать.

Господь теперь сподобил нас течение поста совершить, да сподобит неосужденно достигнуть и поклониться Святому Христову Воскресению, и я, недостойный, смею приветствовать Вас, Ваше Преосвященство, радостным восклицанием: «Христос Воскресе!»

Вот ровно год тому назад, как я провел этот день, он и был последний, в Тюменской тюрьме, а на второй день Пасхи смог посетить красивый тюменский Знаменский собор. А в нынешнем году сколько радости, благолепия и душевного успокоения! Хвала Господу и миру христианскому!

Дорогой Владыко Афанасий! Не забыл я Вас, что так долго Вам не писал, но были кое-какие семейные и служебные обстоятельства, которые заставляли умолчать о себе.

В семье произошло событие, что дочь наша Валентина с детьми выехала из Ишима на родину в Кишинев. Но пока еще там не устроилась, и, кажется, придется заканчивать Мединститут, чего она и желает. А в церковном деле у меня создался неожиданный конфликт с временно управляющим Омской епархией Епископом Венедиктом⁷⁵⁴, который пробыл у нас в Ишиме целую неделю и где ему была оказана достойная встреча и прекрасные проводы. Но, как результат, Владыка Венедикт донес Святейшему Патриарху о якобы незаслуженном ношении звания Протоиерея, палицы и креста с украшениями, полученными мною еще в 1942 году от Румынского Митрополита Ефрема⁷⁵⁵. Конечно, я поставил вопрос принципиально: или признаются все таинства и молитвы, произнесенные епископами Румынской Православной Церкви, или никакие. Написал свой пространный доклад Святейшему Патриарху и чрез правящего епископа послал и теперь жду ответа, но заранее решил, что если будет отрицательный ответ, то весьма возможно, что я выеду на родину, где меня ждут и приглашают как товарищи – собратья, так и мои бывшие прихожане. Конечно, чины и ранги в нашем звании пастыря не имеют значения особенно в дни теперешней нашей жизни, но никак не могу примирить свою совесть с вторичным выслушиванием молитв о снисхождении благодати Св[ятого] Духа, что предполагает делать епископ. Приходится вполне согласиться с мнением одного моего собрата из Бессарабии, который по этому поводу дословно пишет: «Относительно рангов и чинов, полученных священно-служителями «ране» новые архипастыри Ириней⁷⁵⁶ и ныне здравствующий Архиепископ Нектарий⁷⁵⁷ признали их преемственную силу и не навязывают нам вторичным посвящением. Это делается все из корыстных целей – т. к. доходы от этих рангов и чинов идут непосредственно в распоряжение владык». Я, конечно, вполне удовлетворен ответом одного из близко стоявших к епархиальному Управлению своего товарища-собрата. Буду ждать решения Святейшего Патриарха, о чем Вам и сообщу. Но, кажется, Владыко, я Вам прискучил своими описаниями, а поэтому прошу прощения. От вас желаю только узнать, что Вы здоровы и чувствуете себя более или менее благоприятно. Получил письмо от Павла Алексеевича, но решение о росписи храма будет решать с Церковным Советом после праздника Пасхи, когда будет знать нашу материальную силу для ремонта, и воспользуемся и рекомендованным мастером. Спасибо за указания. Пока я, моя супруга и многие Ваши почитатели, которые помнят Вас очень хорошо, кланяемся Вам и целуем Вашу руку. Желаем Вам доброго здоровья и всякого спокойствия, как душевного, так и телесного. Остаюсь всегда почитающий Вас

Ваш Прот[оиерей] Николай Куприянов.

Д. 13. Л. 48–49 об. Подлинник. Автограф.

Преосвященнейший и дорогой Владыко Афанасий!

Принимаю Ваше благословение и целую Вашу добрую и Святительскую руку и прошу Ваших молитв за себя и за всю мою семью. Прошу у Вас прощения, что давно ничего Вам не сообщал о себе. Все лето был занят ремонтом красивого своего храма, и, хотя не вполне удалось выполнить все свои замыслы по ремонту, но все-таки сейчас храм выглядит чисто и довольно нарядно, так как смогли выкрасить всю внутренность храма под масляную краску, да и кое-где расписать.

Главное, что попалась вполне соответствующая своему назначению рабочая бригада, которая исполнила добросовестно все работы. Теперь в день Преображения Господня торжественно освятили храм после ремонта. Ввиду большого праздника не было других священнослужителей, но службу совершали с диаконом при пении нашего приличного хора, но зато, благодарение Богу, верующих было много, среди которых много Ваших почитателей. Все лето, Владыко, никому не писал, так как был занят ремонтом, а теперь снова берусь сообщить свою радость Вам, Владыке Нестору, да и другим приятелям своим. Спасибо Богу, и мое недоразумение с моим званием выяснилось благополучно. Святейший Патриарх признал меня в чине Протоиерея, что меня вполне удовлетворяет. А в остальных наградах не собираюсь беспокоить Высшие Духовные Власти. Я бы и при первых обстоятельствах не предпринимал бы ничего, но был поставлен в очень неловкое положение пред своими собратьями и пасомыми: «Приехал протоиерей, а после визита епископа стал иерей, за что же?»

Несмотря на то что при мне находятся мои документы, доказывающие мою правоту в моих наградах, все-таки считаю неуместным вступать в длинную переписку с Высшей Иерархическою Властью по этому тщеславному вопросу. Вам же, Владыко, как хорошо помнящему греческий язык, знаю, что известно значение названия священнического чина Румынской Церкви «στανροφωρ»⁷⁵⁸.

После всей моей переписки и окончания ремонта я испросил месячный отпуск у Правящего Епископа Венедикта и решил выехать в родные места. Но хочется посетить град Москву и другие лежащие по пути дорогие сердцу христианскому места. Ведь я нигде не бывал и ничего не видал, кроме своей родной Бессарабии. Посмотрел я на карту, где живете и Вы, дорогой Владыко, хотелось бы мне зреть и Вас и еще раз побеседовать с Вами. Но как будет угодно Господу Богу. Мы с супругой, благодарение Богу, здравы и чувствуем себя в Ишиме хорошо. Здесь действительно люди хорошие, а теперь, когда в храме красиво и чисто и поет приличный хор, особенно хочется служить и воспевать Господу за все Его благодеяния к нам, видевшим и перенесшим многое. – Как Вы себя чувствуете? Читаю Ваши письма и вижу, что все-таки Вас беспокоит ghipertonia, которою теперь болеют почти все, определенного лечения нет, а поэтому я и не обращаю внимания: пою, чай и воду пью и, пока могу, Бога всем сердцем хвалю.

Давно не получал писем от о. Михаила Баклановского и других моих товарищей по жизни. Дочь наша выехала с детьми в Бессарабию и там устроилась в Кишиневе по своей специальности, но все они теперь немного болеют. Как видно, отражается перемена климата. Вот, Досточтимый Владыко, сообщил и я Вам кое-что о себе. Вас же прошу не беспокоить себя ответом, так как знаю, что для Вас обременительно многое писание: утомляются глаза, а от этого и головные боли и переутомление. Я узнаю из других писем, что Вы более или менее здоровы, и удовлетворяюсь этим. Моя супруга целует Вам руку и всегда вспоминает, как Вы ее утешали Вашими письмами. Я же благодарю Вас за все благодеяния Ваши, оказанные мне и другим моим собратьям по несчастью. Как приятно вспомнить теперь Вас, который всегда умели утешить каждого из нас и словом и даром в дни праздников и именин. Да сохранит Вас Бог на многия лета! Я еще раз целую Вашу добрую руку и принимаю от Вас благословение.

Остаюсь всегда помнящий Вас и молящийся за Вас у Святого Престола Недостойный Протоиерей Николай Куприянов.

7/20 августа 1956 [г.]

Д. 17. Л. 11–12. Подлинник. Автограф.

Ваше Преосвященство, Преосвященнейший Владыко Афанасие!

Досточтимый и дорогой отец!

Давно не писал Вам ничего, так как сложившиеся обстоятельства не давали возможности сосредоточить свои мысли и чувства, чтобы писать Вам, столь уважаемому и любимому человеку не только мною, но всеми, кто только имел жизненное прикосновение с Вами. Так будьте же здоровы душевно и телесно, и эти строки письма да будут Вам хотя малым утешением за все то искренное и доброе, что Вы сделали многим обиженным и наказанным судьбою. Я, благодарение Богу, смог исполнить свое давнее желание посетить наши святыни российские – все три Лавры. Дорогой думал заглянуть и к Вам, но для этого требовалось специально иметь особенное направление, что я не смог сделать, о чем очень сожалею и прошу у Вас прощения. Я не был в России нигде, а поэтому мои посещения Москвы и других мест сопровождались некоторыми затруднениями, а в особенности в местожительстве. По приезде в Москву я сразу же отправился в Троицко-Сергиевскую Лавру, где мне разрешили прожить в гостинице и даже вместе с братией питаться. Пробыл я там три дня. Не описываю Вам всего виденного там, так как Вам все это известно. Обошел в последний день вкруговую снаружи всю Лавру и, конечно, представлял Вас там еще студентом. И все-таки должен сказать, что меня поразила там красота храмов, природы и церковной строгости в распорядке служб, пения и самого образа жизни братии. Хотя и есть некоторые шероховатости в административном управлении заповедника, которые, я думаю, с течением времени будут исправлены. На этот раз в Москве не останавливался, так как трудно было с получением железнодор[ожного] билета, и я с первым же возможным поездом выехал в Киев. Конечно, город с его зеленеющими горами ласкает глаз. Сама Лавра в той части, что оставлена для удовлетворения религиозных потребностей множества сюда стекающих богомольцев, слишком мала, и поэтому приходится тесниться в храме и всюду до невозможности. Побывал во всех пещерах и приложился ко всем святым мощам и услышал такое пение, которое никогда не слыхал и не могу понять, откуда берутся эти голоса и уменье к тому исполнению напевов монастырских. Из Киева уже автобусом добрался до Почаева, куда приехал часов в 7 вечера. Здесь меня ожидала неожиданная радость. Уставший от дороги да и от Киевского приема, я шел унылый по Лавре и спрашивал, где можно было бы устроиться на ночлег, и вдруг слышу голос знакомый: «А почему ты здесь, о. Николай?» Это был о. Симеон Кульчицкий, знакомый нам по Потьме. Спасибо, он меня устроил и повел в большой Лаврский Собор, где я увидел для нашего времени необыкновенную картину. Храм необыкновенной красоты с западноитальянской росписью, вмещающий до 4 тысяч, полон народу, служат три архиерея, тридцать священников в облачении и около ста священников стоят в черных рясах и очень много молодых. Это был канун усекновения главы Иоанна Предтечи. Я не верил своим глазам, что это торжество совершается наяву. Служили Архиепископ Палладий⁷⁵⁹ из Львова, Епископ Иов⁷⁶⁰, вновь назначенный в Казань, и заштатный Епископ из Черновиц Феодосий⁷⁶¹ и очень много священников униатов, присоединившихся к Православию. Правда, дождь помешал мне осмотреть все достопримечательности этой Лавры, но и за это, что видел и пережил, благодарю Бога. Из всех этих посещений вынес такое впечатление, что Троицко-Сергиевская Лавра отличается строгостью церк[овных] порядков. Киевская лавра производит впечатление своим торжеств[енным] пением. Почаевская лавра чарует своею красотою храмов и множеством посетителей и величиною. Удовлетворивши свои духовные желания, я отправился в Кишинев, где посетил Собор, правящего Архиепископа Нектария, а затем поехал к храмовому дню в свое село, где с разрешением Архиепископа отслужил вместе с местным священником Молебен с акафистом Б[ожией] М[атери]. Погостив у своих прихожан три дня, стал собираться в обратный путь, так как решил посмотреть и Москву, время отпуска истекало. В Москву, к сожалению, приехал в день Воздвижения Креста и не имел возможность побывать в этот день в каком-нибудь храме. Но все-таки за три следующих дня побывал в Кремле, где осмотрел храмы, в Новодевичьем монастыре, в Богоявленском Соборе, в церкви на Ордынке. Всюду красота, чистота и порядок и очень большое число верующих всех возрастов.

Что особенно в Москве поражает – это много храмов ремонтируются и приводятся в порядок. Но вопрос: будут ли они даны в пользование верующим? Окружив и Кремль, как и все три Лавры, и осмотрев все, что мне было доступно, я после трехдневного пути прибыл в родной Ишим, как Вы, Владыко, выражаетесь, и вступил в свои настоятельские обязанности. И все мне кажется красивым и в порядке. Вот только мой собрат и сослуживец имеет большую слабость к «питию» и во время моего отсутствия сделал несколько неудачных выходок, и теперь мне приходится решить: жалеть ли его или верующих и вообще Церковь? Я в течение года все скрывал и старался улаживать всякие неприятности его по отношению к церковным обязанностям, так как у нас личные отношения хорошие, но, к сожалению, дальше уже молчать нельзя. Но буду действовать как положит Бог на душу мне. Дорогой Владыко! надоел я Вам своею писаниною, а поэтому прошу прошения и прошу Вас, если когда-либо будете проезжать в Ново-Сибирск⁷⁶², то не забудьте если не остановиться, то хотя дать телеграмму, чтобы видеть Вас в поезде.

Ждем и мы приезда к нам в Ишим нашего правящего Епископа Венедикта, который обещал освятить малый алтарь в Покровской церкви. Благодарю Вас за Ваше письмо и за те строки, писанные Вами. Я, моя матушка и многие мои прихожане шлют Вам низкий поклон, и целуют Вашу священную руку, и желают Вам здоровья и еще долго жить для радости многих Ваших почитателей. Я в своих грешных молитвах всегда поминаю как Вас, Ваше Преосвященство, так и Ваших благодетелей, как монахиню Маргариту, которая привозила нам пироги в Потьму, инокиню Анну, иерея Иосифа, рабов Божьих Георгия болящего и еще благодетеля Георгия. Все ли они живы и здоровы? Я, Дорогой Владыко, прошу Ваших молитв за меня, грешного, и прошу Вас не беспокоить себя ответом на это письмо, так как знаю, что Вам нужен покой и спокойствие полное.

Остаюсь всегда помнящий Вас Ваш послушный слуга Протоиерей Николай Куприянов, в этом чине признал меня Святейший Патриарх, а о других наградах я уже не беспокою никого, так как их меня никто не лишал, и думаю, что и давать или представлять не будет.

Д. 18. Л. 105–107 об. Подлинник. Автограф.

21 Марта [1]957 г.

Досточтимый и дорогой Преосвященнейший Владыко Афанасий!

Бесконечно виноват я пред Вами, что так долго не писал Вам, но уверен, что Вы меня простите, когда узнаете причину моего молчания. Пришлось мне послужить одному более трех месяцев при ежедневном богослужении, так как мой собрат и сослуживец должен был подать в заштат благодаря своей хронической болезни. Правда, и я получил маленькое замечание от нашего Владыки Вениамина⁷⁶³ за укрывание, но донос был сделан некоторыми верующими без моего ведования. Мой собрат о. Симеон Белов и выехал к себе на родину в г. Красноуфимск, не обидевшись ни на кого, так как, он говорил, сам виноват во всем. И вот только 8 марта с. г. приехал вновь назначенный Протоиерей о. Арсений Кнышев⁷⁶⁴ – личный друг и приятель Владыки Вениамина, с которым отбывали срок на Колыме и привязались душевно один к другому. Мой о.Арсений говорит, что и Вас знает по Донецкой епархии, где он имел большую должность. Я еще не успел расспросить его подробно о Вас, но кажется мне, что здесь он немного неправ, так как, насколько мне известна Ваша биография, там Вы не бывали. Но за то, что мы так долго ждали, Бог нам послал действительно редкого священника. Сам он по профессии доктор-хирург, кончил Киевскую Академию и имеет еще какой-то факультет. Отличный проповедник, хороший певец и богобоязненный служитель. Так что мы все довольны и Богу благодарны за это счастье, но как долго он останется у нас, не знаем. Теперь с наступлением Великого поста работы много и посещение церкви хорошее. Молимся и просим Бога, чтобы послал нам мир и тишину, а келейно читаем и Вашу дорогую молитву, которую выучил наизусть еще будучи с Вами вместе. Получил я как-то в начале этого года предложение от Владыки Нестора переехать к нему в епархию в г. Абакан, но я, хотя и не хотелось Владыку обижать, отказался, так как вообще решил никуда не переходить, а, во-вторых, я знал всю печальную историю этого прихода, так как один из верующих этого храма приезжал в Ишим к своей дочери, и я читал все это дело около двух часов и сказал ему, что мне жаль Владыку Нестора, которому придется разбирать всю эту путаную историю, и как он решит, трудно предвидеть, а мне, случайно попавшему в эти места, ехать туда и умиротворять четырех местных, давно здесь оседлых священников, я посчитал не под силу. И, конечно, пришлось поблагодарить Владыку Нестора за память и отказаться от этого предложения. В Покровской нашей церкви, где Анна Павловна служила, также недоразумения между клириками, и, должно быть, придется им всем освободить свои места. Вообще в жизни клириков мало утешительного, и правящим епископам приходится не служить, а больше разбирать самые разные недоразумения среди клира. Печальная картина! Из Бессарабии получаю письма и интересовался относительно о. Нектария и о. Гурия⁷⁶⁵, но никто не сообщил мне ничего определенного. Слыхали будто, что о. Нектарий проживал в монастыре Цыганештах, а о. Гурий устроился в монастыре Кицканах возле Бендер, но точного адреса их я не знаю. Если узнаю что-либо определенное, сообщу и Вам. Мы с супругой, благодарение Богу, здоровы и живем хорошо, довольны всем. Молим Бога, чтобы был мир и тишина во всем мире. Дочь наша Валентина с детьми выехала в Кишинев, где устроилась на работе, хотя и намного низшей должности по своему положению и образованию, но зато в своем городе, куда она стремилась.

Как Вы себя чувствуете, Владыко? Знаю, что у Вас, как всегда, не хватает времени, чтобы принадлежать только себе. Будьте здоровы, и да сохранит Вас Господь Бог от всякого зла и болезней. Здесь за Вас молятся очень многие и шлют Вам свой низкий поклон. Я же со своей супругой целую Вашу заботливую и добрую руку, принимая от Вас благословение, и желаем Вам быть здоровым, бодрым и утешать всех, прибегающих к Вам за Вашими молитвами, советами и утешениями. Всегда к Вам послушный Ваш покорный слуга Прот[оиерей] Николай Куприянов.

Д. 22. Л. 41–42 об. Подлинник. Автограф.

Ваше Преосвященство,

Преосвященнейший Владыко Афанасий!

Поздравляю Вас с наступающим церковным Новым Годом 1959–7467 и желаю Вам быть здоровым и потрудиться во славу Божию на том поприще, которое Вы, Владыко, избрали сами на склоне дней своих. И хотя эта работа и незаметна, но она столь необходима Церкви нашей. Спасибо Вам за память о мне и всех моих домашних. Господь да продлит дни Ваши на многие лета. Получил Вашу дорогую икону «Всех русских святых». Припоминаю, как Вы мне их всех разъясняли – указывали, но теперь трудновато разобраться в них, только по храмам узнаю.

Я с Божиею помощью с 1 мая добился пенсии, хотя и уменьшенную⁷⁶⁶ в 300 рублей, так как десять лет просиженные не вошли в счет при всем моем старании. Но и за это спасибо, тем более что моя матушка получает также 465 рублей. В общем, нам хватает. Только здесь в Кишиневе квартирный вопрос очень трудный. Никак не можем найти подходящей квартиры, так как с детьми-внуками не хотят брать на квартиру. Но зато духовно вполне удовлетворен, так как посещаю, главным образом, кафедральный собор, в котором совершаются Богослужения очень торжественно архиепископом Нектарием⁷⁶⁷. В Успенском посту побывал в самом красивом нашем Кицканском монастыре, где имеются четыре храма и большая колокольня в 78 метров вышины и с колоколом в 450 пудов. В день Успения Пресвятой Богородицы служили три архиерея: архиепископ Нектарий Кишиневский; епископ Иоанникий, бывший Красноярский⁷⁶⁸, проживающий здесь на покое почти уже два года; епископ Феодор, бывший Аргентинский⁷⁶⁹ и проживающий на покое в другом, Гербовецком монастыре. Служил и я, недостойный, в этом торжественном богослужении, на котором присутствовало очень много молящихся. Только епископ Иоанникий не доволен своим местожительством, так как не понимает языка и не по душе ему молдавские порядки, а поэтому он просится о переводе его в другое место. Он припомнил и Вас, Ваше Преосвященство, и рассказал мне Ваше мнение о хранении св[ятых] антиминсов. Окружающая обстановка для Владыки Иоанникия хорошая, но он очень нервен и требователен в богослужении. Что касается о. Нектария, то он проживает в Циганешском монастыре, а о. Гурий Бадыреу⁷⁷⁰ в Припеченском ските. Я точного адреса их не знаю, но этой осенью все-таки собираюсь посетить и эти монастыри, но могу сообщить Вам, что они оба живы и здоровы по их годам. Относительно румынских святых постараюсь найти просимое, а пока могу сообщить, что помимо указанных Вами двух румынских святых еще мне известно: св. Димитрий Бассарабов, которого Румынская Церковь празднует 27 октября, и в честь его построена Бухарестская Патриаршая Церковь. Особенно в румынской церкви чтится преподобная мать Параскева, мощи которой хранятся в Яссах, но относительно ее происхождения и до сегодня идет спор между румынской, болгарской и сербской церквами, из которых каждая претендует, что эта святая по происхождению принадлежит ей, и день ее празднуется 14 октября. Если смогу найти просимые тропари, то пришлю, но Вам они, конечно, нужны на славянском языке, что трудней!

Я также, Владыко, вспоминаю с большою радостью свое служение в Ишимском храме и со многими прихожанами веду переписку, но когда вспоминаю трудности, связанные с административной приходской жизнью, то нисколько не жалею, что оставил те места. Бог да сохранит их всех, но угодить им всем я все-таки не мог, а поэтому предпочел сам уехать, чем кого-нибудь снимать. Все-таки приятно вспомнить те места и тех людей, которые сохранили в своих сердцах столько тепла и столько веры. Еще раз благодарю Вас, Владыко, за память о мне и всех моих домочадцах, которые низко кланяются Вам и целуют Вашу руку и просят Ваших молитв. Это письмо, Владыко, не обязывает Вас отвечать, так как знаю, что Вам трудно всем отвечать. Я только радуюсь, когда узнаю, что Вы живы и здоровы, чего и желаю Вам от Бога и своего чистого сердца.

Остаюсь всегда благодарный Вам за все Ваши благодеяния и за молитвы о нас. Ваш послушный з[аштатный] Прот[оиерей] Николай Куприянов.

Д. 34. Л. 140–141 об. Подлинник. Автограф.

Христос Воскресе!

Ваше Преосвященство и дорогой наш Владыко Афанасий!

Поздравляю Вас с праздниками Светлого Христова Воскресения и днем Вашего Ангела. Всегда вспоминаю этот день, когда Вы Вашим добрым сердцем и Вашей щедрой рукой наделяли нас, голодных, дарами.

Бог да услышит наши молитвы! Сохранит Вас на многия лета в добром здоровье, в душевном спокойствии и во всяком благополучии. Ангел же хранитель да оградит Вас от всех врагов, видимых и невидимых.

Виноват я пред Вами, Преосвященнейший Владыко, что давно Вам ничего не писал, но обстоятельства моей жизни сложились так, что не хотелось никого беспокоить своими письмами. Из Ишима я выехал по своему желанию, благодаря тому, что нашлись несколько прихожан, которые послушались не меня, а случайно попавшего ко мне второго священника, который создал некоторые интриги против меня. Хотя епархиальные власти давали мне право переменить все и всех по моему желанию, но я предпочел лучше уехать, чем заняться чисткой и сменой церковного аппарата. Сдав все в порядке прибывшему новому хорошему священнику, который и теперь там служит, я год тому назад выехал из Ишима, где все-таки оставил кусочек своего сердца, так как очень полюбил красивый храм, добрый сибирский народ и тот порядок и уклад церковной жизни, что достался мне от достойных моих предшественников. И сейчас со многими ишимцами веду переписку, которые мне исправно пишут о всем происходящем в Ишиме. Проездом побывал со своей матушкой два дня в Москве. Посетили некоторые храмы. Думал я и о Вас, но не суждено было свидеться с Вами. По приезде в Молдавию начались трудные и большие хлопоты по прописке и устройству своей жизни. Обиднее всего было, что приехал к своим и свои тебя принимают не с радостью. Правда, Высокопреосвященный Нектарий предложил занять приход в далекой местности от Кишинева, что не устраивало мою семью, ввиду затяжной болезни матушки и моральной поддержки моей дочери и ее детей. Тогда я начал хлопоты для получения пенсии. Наконец Святейший Синод назначил мне пенсию в размере 300 рублей, так как отбытые в лагерях года не были зачислены. Квартирный вопрос и другие окружающие обстоятельства портили настроение и жизнь. Главное, что, будучи на пенсии, нельзя было принимать участие в полной радости церковного богослужения. Спасибо Владыке Нектарию, что он мне разрешил в соборе на проскомидии вынимать частицы из просфор, а кое-когда и служить с ним. Так прожил я год. Господу угодно было мне послать великую радость. С 1 апреля 1959 г. меня пригласили служить вторым священником в кладбищенскую церковь, которая находится вблизи нашей квартиры, и это дало мне радость провести Великий пост и праздник Святой Пасхи в полном духовном удовлетворении, чего были лишены священники-пенсионеры. Правда, это место считается сверхштатным, и я служу на жаловании (1000 рублей в месяц), но что может сравниться с той духовной радостью, которую я получаю при совершении служб Божиих. В это лето собирался посетить Вас, но теперь все будет зависеть от обстоятельств, меня окружающих и по церкви, и по семейству. Хотелось бы видеть Вас, дорогой Владыка, и поговорить.

О.       Нектарий и о. Гурий Бадэреу живут в монастырях, но я еще с ними не виделся. Все только собирался поехать к ним. Благодарю Вас, Владыко, за память о мне и за Ваши поздравления. Ваше письмо Владыке Иоанникию постараюсь передать лично. В Кишиневе живет на пенсии Владыка Венедикт, бывший Ивановский⁷⁷¹, но он нигде не бывает и никого не принимает. Заканчивая строки этого письма, целую Вашу добрую руку, и все мои домашние шлют Вам низкий поклон и принимают Ваше благословение. Будьте здоровы и не утруждайте себя длинными писаниями. Нам радостно знать, что Вы живы и здоровы и все благополучно у Вас. Остаюсь всегда помнящий Вас Ваш послушный духовный сын. Протоиерей Николай Куприянов.

Д. 61. Лист без номера. Ксерокопия с подлинника. Автограф.

Ваше Преосвященство, Преосвященнейший Владыко Афанасий

и Возлюбленный Отец, наш Радователь и Благодетель!

Возрадовалась убо душа моя, удостоившаяся получить от Вашего Преосвященства праздничное приветствие и Божие благословение, преподанное всей нашей семье Вашей Святительской рукою.

Приносим и мы все Вашему Преосвященству поздравление с наступившими праздниками Рождества Христова, Новым, 1962-м Годом и праздником Богоявления Господня, в котором мы познали Сына Божия, пришедшего во плоти указать нам путь жизни, спасения и благоденствия для всех. Невольно вспоминается слово Спасителя: «Аше не бы пришел и не глаголал им, греха не быша имели; ныне же вины не имут о гресе своем»⁷⁷². Вот и чувствуем мы все себя виноватыми пред Господом – Богом и Его святым законом, а посему и терпим вся...

Мы все, Ваше Преосвященство, благодарение Богу, здоровы и живем в нашем уютном теплом уголке, разместившись на 8,8² метрах пять человек, зато ни от кого не зависимы. Правда, что в течение всего года пришлось отказывать себе во многом, зато теперь благодарим Бога и всех, которые помогли нам приобрести свой уголок. Я по-прежнему руковожу церковным хором нашей кладбищенской церкви и отдаю все свое время этому делу, так как пишу ноты и стараюсь исполнить все уставные указания. Как это будет долго – не знаю, так как и в наших местах начались тяжелые времена для Церкви и верующих. Не берусь, Ваше Преосвященство, расписывать все, так как жалею Ваше сердце и нервы. Сам же печалюсь, но «отсева» не жалею, так как от сего Церковь прочищается. Только делаю свое заключение, что «северяне» уже прочищены и теперь тверже держатся Церкви, чем «южане».

Все надеюсь посетить Вашего Преосвященства «северную Коливию», но не знаю, когда угодно будет Богу исполнить это мое желание.

Примите, Ваше Преосвященство, от нас всех самые лучшие пожелания доброго здоровья, спокойной душевной жизни и всех благ.

Надеемся на молитвы Вашей доброй души, которую здесь часто я вспоминаю с нашими сожителями прежних мест. Целуем Вашу добрую святительскую руку и просим Ваших молитв.

Ваш недостойный послушник Прот[оиерей] Николай

Куприянов с семьей.

P. S. Преосвященный Иоанникий с Епископом Феодором, бывшим Аргентинским, проживают вместе в нашем Кицканском монастыре, возле города Бендер, но я вот уже два года, как не был там.

Прот[оиерей] Николай Куприянов.

10 января 1962 г.

Д. 53. Л. 27–28. Подлинник. Автограф.

Христос Воскресе!

Ваше Преосвященство,

Дорогой Владыко Афанасий!

Примите пасхальное поздравление от меня и от всей моей семьи, которая, Благодарение Богу, вся жива и здорова, чего желаем и Вашему Преосвященству от всего чистого нашего сердца. Живем мы по-старому в Кишиневе и, конечно, стареем, а со старостью приходят и немощи, но больше приходится болеть за церковные дела, которые все больше отягощаются нашими собратьями да и разными давлениями со стороны. Будем надеяться, что Господь не допустит Ея полного разрушения. О новостях нашей церковной жизни могу сообщить, что у нас правящий все архиепископ Нектарий, а в Кицканском монастыре проживают: епископ Иоанникий Сперанский и епископ Феодор, бывший Аргентинский, а в городе проживает архиепископ Венедикт Поляков, бывший Ивановский и Кашинский. Он уроженец Бессарабии, проживает у себя в доме, но очень болеет. Церквей у нас в Кишиневе еще четыре да в окружающих селах еще есть, но все-таки в Великом посту – неимоверная давка, а священники не успевают исполнять своих обязанностей. Я посещаю нашу кладбищенскую церковь, где и пою на клиросе и в хоре, а с управления хором меня сняли, так как запретили пенсионерам занимать эту должность. Вообще делается много несуразного, но никак не понять, откуда и от кого исходят все эти указы и приказы, так как все это словесные указания. О наших сострадальцах не имею никаких сведений. Жизнь, как и после школьной семьи, разметала всех по разным уголкам родины, и теперь каждый из нас завернулся в собственную кожуру и живет своею жизнью по своей силе и возможности.

Благодарим Бога, что живем и можем в уединении помолиться, почитать и поразмыслить над всем. Мы все просим Вашего благословения. Целуем Вашу руку и молим Господа Бога, да сохранит Он Вас в добром здоровье, в душевном спокойствии и во всяком благополучии и избавит от всякого зла. Я же всегда вспоминаю Вас, как Отца нашего, который всегда и всех нас утешал, когда дух наш угасал в тяжелых переживаниях прошлого. Примите благодарность от одного из тех, которому Вы много помогли, а Господь да вознаградит Вас своею милостию.

Низкий поклон от всей моей семьи и пасхальное приветствие с Великим возгласом:

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

Остаюсь всегда молящийся за Вас и просящий Ваших молитв. Недостойный Вашего Преосвященства послушник Прот[оиерей] Николай Куприянов.

20 апреля 1962 г.

Д. 55. Л. 120. Подлинник. Автограф.