Уплата налогов "кесарю" и Богу?
- Автор темы Юлия12345
- Дата начала
Здравствуйте, Юлия!
В евангельские времена Иудея стала колониальной провинцией Римской империи, поэтому была обязана регулярно отчислять налоговые сборы метрополии. Однако необходимость платить налог императору-язычнику, который был официально обожествлён, воспринималась иудеями крайне болезненно, поскольку религиозный культ личности императора был всеобщей государственной обязанностью, а налог считался жертвенным свидетельством лояльности покорённых народов к государственной власти. Вера же древних евреев запрещала не только принесение жертв кому-либо, кроме единственного Бога, но и вообще изображение каких-либо живых существ. В силу такого жесткого теологического фундамента древнееврейского общества любая другая дань, воспринималась народом как предательство Бога. Однако на практике евреи платили налог и кесарю, и Иерусалимскому Храму, но для храмового налога во избежание ритуального осквернения использовались специальные серебряные монеты, отчеканенные не в Риме, а в Иудее, на которых отсутствовало изображение кесаря, поэтому они считались “чистыми”.
Поэтому вопрос, заданный фарисеями, носил провокационный характер, основанный на невозможности дать третий ответ: если бы Христос сказал “плати”, то оказался бы врагом Богу, предателем национальной идеи, если бы ответил “не плати” – врагом римскому кесарю, бунтовщиком против оккупационного режима. Однако Христос отвечает искусителям парадоксальным образом, выводя вопрос о податях из одномерных координат утверждением, что Царство Божие качественно отличается от земного царства, и предоставляет гражданам Небесного Царства подчиняться земному государству в той мере, насколько это совместимо со служением Богу. Спустя несколько дней на суде Пилата Христос повторит то же самое: «Царство Мое не от мира сего»(Ин.18:36).
Вопрос-ловушка решился одним взглядом на римскую монету, на которой был изображен кесарь: «Так отдайте кесарю кесарево, а Богу Божье» (Мф. 22:21). То есть государственный налог – не добровольный подарок, а законная обязанность, необходимость отдать принадлежащее не себе, а императору. Подаяние же Богу – иное, это добровольная жертва своей души, выражение верности Создателю, готовность жить по Его закону. Потому и апостол Павел говорит: «отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Рим. 13:7). Кесарево не противоречит Божию: кесарь требует своего, когда требует дани, и не запрещает Божия, не препятствует исполнять Божьи заповеди. Однако Иоанн Златоуст уточняет границы дозволенного: «Когда ты слышишь: «отдайте кесарю кесарево», разумей под этим только то, что нимало не вредит благочестию, ибо все противное благочестию не есть уже дань кесарю, но дань и оброк диаволу».
На первый взгляд утилитарный «тактический» совет Христа в действительности куда глубже по значению, поскольку фактически определяет «стратегические» отношения Церкви и государства. Во-первых, проповедуемое Спасителем Царство Божие принадлежит совсем иному плану бытия, и его невозможно построить на земле, подменив каким–то идеальным государственным устройством, где будет для всех установлено земное здравие и благополучие. А во-вторых Богу нужны не монеты, свечи и иные ритуальные приношения, но прежде всего сокрушенное сердце, которое принадлежит только Ему и не отрекается от своего небесного гражданства. Человек должен отдавать Богу Божье, то есть не забывать о духовном совершенствовании и одновременно уметь выполнять конкретные жизненные задачи так, чтобы они не вставали поперек его основной духовно-нравственной задачи, чтобы «кесарево» не задушило в человеческой душе «Божье». А в глобальном вселенском смысле ответ Христа означает, что Церковь не может быть служанкой никакого государства, а тем более заискивающей и покорной рабыней, ибо любой сервилизм ей противопоказан, поскольку она призвана оперировать прежде всего в сфере духовного, призвана служить Богу. Государство в принципе не обладает ни полномочиями в этом деле, ни методами – оно может быть лишь помощником Церкви на этом поприще, но не наоборот. При зависимом отношении Церкви к государству далеко не каждый пастырь имеет такой масштаб души, чтобы подобно Иоанну Крестителю дерзнуть обличить могущественного мироправителя, оказавшего некогда благотворительное пожертвование Церкви, а ныне обкрадывающего простых людей. Побочным результатом такого подчинённого состояния является, что многие отворачиваются от Церкви, ошибочно думая, что Церковь слишком близка к коррумпированной власти и далека от народа Божьего.
В евангельские времена Иудея стала колониальной провинцией Римской империи, поэтому была обязана регулярно отчислять налоговые сборы метрополии. Однако необходимость платить налог императору-язычнику, который был официально обожествлён, воспринималась иудеями крайне болезненно, поскольку религиозный культ личности императора был всеобщей государственной обязанностью, а налог считался жертвенным свидетельством лояльности покорённых народов к государственной власти. Вера же древних евреев запрещала не только принесение жертв кому-либо, кроме единственного Бога, но и вообще изображение каких-либо живых существ. В силу такого жесткого теологического фундамента древнееврейского общества любая другая дань, воспринималась народом как предательство Бога. Однако на практике евреи платили налог и кесарю, и Иерусалимскому Храму, но для храмового налога во избежание ритуального осквернения использовались специальные серебряные монеты, отчеканенные не в Риме, а в Иудее, на которых отсутствовало изображение кесаря, поэтому они считались “чистыми”.
Поэтому вопрос, заданный фарисеями, носил провокационный характер, основанный на невозможности дать третий ответ: если бы Христос сказал “плати”, то оказался бы врагом Богу, предателем национальной идеи, если бы ответил “не плати” – врагом римскому кесарю, бунтовщиком против оккупационного режима. Однако Христос отвечает искусителям парадоксальным образом, выводя вопрос о податях из одномерных координат утверждением, что Царство Божие качественно отличается от земного царства, и предоставляет гражданам Небесного Царства подчиняться земному государству в той мере, насколько это совместимо со служением Богу. Спустя несколько дней на суде Пилата Христос повторит то же самое: «Царство Мое не от мира сего»(Ин.18:36).
Вопрос-ловушка решился одним взглядом на римскую монету, на которой был изображен кесарь: «Так отдайте кесарю кесарево, а Богу Божье» (Мф. 22:21). То есть государственный налог – не добровольный подарок, а законная обязанность, необходимость отдать принадлежащее не себе, а императору. Подаяние же Богу – иное, это добровольная жертва своей души, выражение верности Создателю, готовность жить по Его закону. Потому и апостол Павел говорит: «отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Рим. 13:7). Кесарево не противоречит Божию: кесарь требует своего, когда требует дани, и не запрещает Божия, не препятствует исполнять Божьи заповеди. Однако Иоанн Златоуст уточняет границы дозволенного: «Когда ты слышишь: «отдайте кесарю кесарево», разумей под этим только то, что нимало не вредит благочестию, ибо все противное благочестию не есть уже дань кесарю, но дань и оброк диаволу».
На первый взгляд утилитарный «тактический» совет Христа в действительности куда глубже по значению, поскольку фактически определяет «стратегические» отношения Церкви и государства. Во-первых, проповедуемое Спасителем Царство Божие принадлежит совсем иному плану бытия, и его невозможно построить на земле, подменив каким–то идеальным государственным устройством, где будет для всех установлено земное здравие и благополучие. А во-вторых Богу нужны не монеты, свечи и иные ритуальные приношения, но прежде всего сокрушенное сердце, которое принадлежит только Ему и не отрекается от своего небесного гражданства. Человек должен отдавать Богу Божье, то есть не забывать о духовном совершенствовании и одновременно уметь выполнять конкретные жизненные задачи так, чтобы они не вставали поперек его основной духовно-нравственной задачи, чтобы «кесарево» не задушило в человеческой душе «Божье». А в глобальном вселенском смысле ответ Христа означает, что Церковь не может быть служанкой никакого государства, а тем более заискивающей и покорной рабыней, ибо любой сервилизм ей противопоказан, поскольку она призвана оперировать прежде всего в сфере духовного, призвана служить Богу. Государство в принципе не обладает ни полномочиями в этом деле, ни методами – оно может быть лишь помощником Церкви на этом поприще, но не наоборот. При зависимом отношении Церкви к государству далеко не каждый пастырь имеет такой масштаб души, чтобы подобно Иоанну Крестителю дерзнуть обличить могущественного мироправителя, оказавшего некогда благотворительное пожертвование Церкви, а ныне обкрадывающего простых людей. Побочным результатом такого подчинённого состояния является, что многие отворачиваются от Церкви, ошибочно думая, что Церковь слишком близка к коррумпированной власти и далека от народа Божьего.
Последнее редактирование: