- Православный христианин
Однажды узнаёшь, что человеческая жизнь – хрупкий сосуд, и каждый день – это победа: ты и твои близкие не попали в процент погибших, разбитых тяжелой болезнью. Когда ты задумываешься над этим? Когда видишь друзей, знакомых, разбитых инсультом, в одночасье парализованных, искалеченных; когда, проезжая вечером по мостовой, видишь лежащего на мокром блестящем тротуаре человека, сбитого машиной; когда слышишь от кого-то: представляете, семья разбилась в ДТП, дети и мать погибли, а муж и отец, который был за рулем, жив, и врачи борются за его жизнь, и кажется, у него есть шанс выжить… Да. Если ты не равнодушен к людям, если ты не бережешь себя от потрясений и умышленно не представляешь себе, что все это кино (такие люди есть, и на их стороне сильный аргумент: так легче жить, зачем тратить свои сердечные силы на других, когда ты как и все имеешь шанс получить свою дозу боли и страха в жизни… сохраним силы для себя и родных); так вот, если ты не умеешь абстрагироваться и не равнодушен к чужой боли, ты чувствуешь муки. Ты видишь умирающего человека, давно знакомого, которому ты особо-то и не уделял времени и внимания при его здоровой жизни. И вот, ты входишь в палату, он лежит перед тобой и ты не узнаешь жизнерадостного знакомого, который вечно первый звонил и приглашал то на концерт, то просто в гости, с кем ты обменивался поздравлениями с праздниками, с кем тебе было лень идти на встречу, потому что вообще все эти встречи с друзьями кажутся тебе бессмысленными. И вот теперь ты не узнаешь этого человека в лежащем, лысом существе, наполовину парализованном и неспособном сказать ни слова. И только глаза – знакомые и чужие, такие резкие, очерченные, старающиеся разглядеть пришедшего сквозь застывший больничный воздух. Ну что, появился смысл в ваших встречах? Тебе была нужна причина – вот она. И теперь это навсегда.
Как мы не ценим жизнь. Это так банально звучит: «Живи так, будто каждый день - последний». Истина, которая протерла уже тысячи тысяч страниц книг всех времен и народов. Кому нужно то, что известно всем? Однако когда встречаешься с чужой бедой лицом к лицу, ты переосмысливаешь эти слова. А что же происходит, когда беда становится собственной? Эти слова воспринимаются по-новому, они звучат универсально, это личное, единственное, настоящее. Есть только больной человек, вопрос «почему?» и огромный мир вокруг. Еще есть продолжение, цикличное: боль, воспоминания и снова тот же вопрос. Исхода два: отчаяние и смирение. Первое – для многих. Второе – для сильных духом. Первое – смерть, даже если человек жив. Второе – победа.
Вернусь к началу… Каждый день – это чудо. Человек не попадает в процент умерших, заболевших смертельной болезнью… Это начинаешь понимать, когда видишь страдания и смерть людей. Начинается осмысление, муки, просыпается глубокое сострадание, наконец, страх. Из сердца идет молитва: избавь меня, Боже, моих родных, моих близких, потому что я не переживу такие муки… Но мысли возвращаются к несчастному, лысому существу, еще пару недель назад приветливо болтающему с тобой по телефону. Где же эта грань, разделяющая здорового человека, не обреченного на муки, и человека, разбитого параличом и лишившегося дара речи? Может, есть какие-то знаки в жизни? Может, отметины, симптомы? Может, какие-то закономерности, которые подготавливают человека к страшному испытанию, тайком дают ему знать, что у него впереди, и он уже спокойнее принимает свою беду, как бы заранее вступив в сговор с судьбой? Такие мысли сродни тем иллюзиям, которые пленяют людей, желающих оградиться от чужой беды. Мысль о том, что все логично, так же смягчает наше личное падение в глубокое и мучительное сочувствие, как и мысль о том, что случившееся - почти неправда, почти кино. Что ж, в этом случае, мы можем идти мимо. Закроем дверь палаты, снимем бахилы и выйдем на свежий воздух. Да, все позади. Эта беда не моя. При этом почти с удивлением и радостью ощущаешь силы в конечностях. Твой язык подвластен тебе, твои ноги твердо стоят на земле, руки зябнут без перчаток. У каждого свой крест. Господи, но разве ты дал мне столько сил не для того, чтобы я вместе со своим еще не столь тяжелым крестом помог нести большой и тяжелый крест страдающему, умирающему, плачущему? О чем я думаю каждый день? Что чувствую? На что трачу свои силы? Я почти ненавижу грубияна в метро, который сорвал на мне свою злость. Я сержусь на друга за то, что он затаил обиду и не объяснил мне причину. Я нервничаю, когда меня увольняют с работы, я неосознанно желаю зла тем, кто причиняет мне вред. Я гневаюсь на чью-то глупость, на чьи-то капризы. Я дохожу до того, что злюсь на родных из-за пустяков, позволяя себе уходить от них обиженным и рассерженным. Вот на что я трачу свой день (не последний ли?). Мои мысли заняты поиском чужих ошибок, я отравляю свою жизнь злопамятством. Я бесполезен для людей, и даже если никому не врежу, а только гневаюсь, я совершаю преступление: теряю золотое время своей жизни, предназначенное для других. У меня есть ноги, но я не иду к страдающим. У меня есть руки, но я не приношу нуждающимся помощи. У меня есть язык, но я не говорю слов утешения тем, кто хочет их услышать. У меня ясная голова, но я не думаю о том, как мне помочь другим. Так кто же инвалид – от рождения и до сего дня? Я.
Были знакомыми. А теперь навеки не расстаться. Не сметь отворачиваться от чужой беды, потому что только так можно научиться любить. Любить здоровых и красивых, любящих тебя – тяжела ли задача? Любить больных и неспособных дать взамен ничего – вот чувство, делающее нас нормальными (подчеркну: нормальными, а не героями). И сила этого чувства в том, что оно лечит и того, кто чувствует, и того, на кого оно направлено. Возвращаюсь к началу: каждый день – это победа. Я не попал в процент… нет, я попал в процент тех, чьи знакомые оказались в беде. Я был в десятке, но выжил. Завтра может случиться все что угодно. Но сегодня я стою рядом с упавшим. Каждый день – это чудо. И если я помогу тебе встать, если моя улыбка даст тебе мгновение надежды, если моя молитва продлит твой спокойный сон в забвении мук, если ты просто будешь знать, что рядом есть люди, неравнодушные к твоей беде – я буду шевелить своими ногами и руками для тебя. Мы спасем друг друга. Ты поможешь мне побороть паралич души, а я буду держать тебя за руку. Если честно, я не могу ответить на вопрос, кто кому нужнее.
Автор: Авакова Т.
Как мы не ценим жизнь. Это так банально звучит: «Живи так, будто каждый день - последний». Истина, которая протерла уже тысячи тысяч страниц книг всех времен и народов. Кому нужно то, что известно всем? Однако когда встречаешься с чужой бедой лицом к лицу, ты переосмысливаешь эти слова. А что же происходит, когда беда становится собственной? Эти слова воспринимаются по-новому, они звучат универсально, это личное, единственное, настоящее. Есть только больной человек, вопрос «почему?» и огромный мир вокруг. Еще есть продолжение, цикличное: боль, воспоминания и снова тот же вопрос. Исхода два: отчаяние и смирение. Первое – для многих. Второе – для сильных духом. Первое – смерть, даже если человек жив. Второе – победа.
Вернусь к началу… Каждый день – это чудо. Человек не попадает в процент умерших, заболевших смертельной болезнью… Это начинаешь понимать, когда видишь страдания и смерть людей. Начинается осмысление, муки, просыпается глубокое сострадание, наконец, страх. Из сердца идет молитва: избавь меня, Боже, моих родных, моих близких, потому что я не переживу такие муки… Но мысли возвращаются к несчастному, лысому существу, еще пару недель назад приветливо болтающему с тобой по телефону. Где же эта грань, разделяющая здорового человека, не обреченного на муки, и человека, разбитого параличом и лишившегося дара речи? Может, есть какие-то знаки в жизни? Может, отметины, симптомы? Может, какие-то закономерности, которые подготавливают человека к страшному испытанию, тайком дают ему знать, что у него впереди, и он уже спокойнее принимает свою беду, как бы заранее вступив в сговор с судьбой? Такие мысли сродни тем иллюзиям, которые пленяют людей, желающих оградиться от чужой беды. Мысль о том, что все логично, так же смягчает наше личное падение в глубокое и мучительное сочувствие, как и мысль о том, что случившееся - почти неправда, почти кино. Что ж, в этом случае, мы можем идти мимо. Закроем дверь палаты, снимем бахилы и выйдем на свежий воздух. Да, все позади. Эта беда не моя. При этом почти с удивлением и радостью ощущаешь силы в конечностях. Твой язык подвластен тебе, твои ноги твердо стоят на земле, руки зябнут без перчаток. У каждого свой крест. Господи, но разве ты дал мне столько сил не для того, чтобы я вместе со своим еще не столь тяжелым крестом помог нести большой и тяжелый крест страдающему, умирающему, плачущему? О чем я думаю каждый день? Что чувствую? На что трачу свои силы? Я почти ненавижу грубияна в метро, который сорвал на мне свою злость. Я сержусь на друга за то, что он затаил обиду и не объяснил мне причину. Я нервничаю, когда меня увольняют с работы, я неосознанно желаю зла тем, кто причиняет мне вред. Я гневаюсь на чью-то глупость, на чьи-то капризы. Я дохожу до того, что злюсь на родных из-за пустяков, позволяя себе уходить от них обиженным и рассерженным. Вот на что я трачу свой день (не последний ли?). Мои мысли заняты поиском чужих ошибок, я отравляю свою жизнь злопамятством. Я бесполезен для людей, и даже если никому не врежу, а только гневаюсь, я совершаю преступление: теряю золотое время своей жизни, предназначенное для других. У меня есть ноги, но я не иду к страдающим. У меня есть руки, но я не приношу нуждающимся помощи. У меня есть язык, но я не говорю слов утешения тем, кто хочет их услышать. У меня ясная голова, но я не думаю о том, как мне помочь другим. Так кто же инвалид – от рождения и до сего дня? Я.
Были знакомыми. А теперь навеки не расстаться. Не сметь отворачиваться от чужой беды, потому что только так можно научиться любить. Любить здоровых и красивых, любящих тебя – тяжела ли задача? Любить больных и неспособных дать взамен ничего – вот чувство, делающее нас нормальными (подчеркну: нормальными, а не героями). И сила этого чувства в том, что оно лечит и того, кто чувствует, и того, на кого оно направлено. Возвращаюсь к началу: каждый день – это победа. Я не попал в процент… нет, я попал в процент тех, чьи знакомые оказались в беде. Я был в десятке, но выжил. Завтра может случиться все что угодно. Но сегодня я стою рядом с упавшим. Каждый день – это чудо. И если я помогу тебе встать, если моя улыбка даст тебе мгновение надежды, если моя молитва продлит твой спокойный сон в забвении мук, если ты просто будешь знать, что рядом есть люди, неравнодушные к твоей беде – я буду шевелить своими ногами и руками для тебя. Мы спасем друг друга. Ты поможешь мне побороть паралич души, а я буду держать тебя за руку. Если честно, я не могу ответить на вопрос, кто кому нужнее.
Автор: Авакова Т.
