Глава 19

1–8. Угроза Иезавели пророку Илии и удаление его из Изрееля в Вирсавию и далее на Хорив. 9–18. Хоривское богоявление пророку. 19–21. Помазание Елисея на пророческое служение вместо Илии.

3Цар.19:1. И пересказал Ахав Иезавели всё, что сделал Илия, и то, что он убил всех пророков мечом.

3Цар.19:2. И послала Иезавель посланца к Илии сказать: [если ты Илия, а я Иезавель, то] пусть то и то сделают мне боги, и еще больше сделают, если я завтра к этому времени не сделаю с твоею душею того, что сделано с душею каждого из них.

3Цар.19:3. Увидев это, он встал и пошел, чтобы спасти жизнь свою, и пришел в Вирсавию, которая в Иудее, и оставил отрока своего там.

Рассказ Ахава Иезавели о кармильских событиях, в частности и об умерщвлении, по слову пророка Илии, жрецов Ваала (3Цар.18:40), имел, вероятно, целью расположить жену к религии Иеговы; но на Иезавель, упорную и фанатичную язычницу, рассказ этот произвел обратное действие; возбудил ее ярость, мстительность и намерение со всей решительностью бороться за культ Ваала и против главного представителя религии Иеговы – пророка Илии, ставшего причиной гибели ее жрецов; и она через посла клятвенно (ср. 3Цар.2:23,20:10) угрожает ему смертью, имея в виду, вероятно, побудить его к бегству (умертвить пророка Илию, как многих других пророков (3Цар.18:4,13), Иезавель, видимо, не находит возможным ввиду известности его народу, особенно вскоре после происшествий на Кармиле, когда впечатление силы пророка истинного Бога на народ было еще свежо). LXX, слав. в словах Иезавели, ст. 2, добавляют ει συ ει Ηλιου, καὶ ἐγὼ ᾿Ιεζαβελ, «аще ты еси Илиа, аз же», т. е. «деятельности твоей и авторитету пророка я сумею противопоставить свой авторитет царицы, чтительницы Ваала». Вероятно, Иезавель сделала это не без ведома Ахава, который оказался слишком слабым для того, чтобы оказать противодействие Иезавели: чувство раскаяния (ср. прим. к (3Цар.18:45–46) ) в нем оказалось слишком неглубоким и бесплодным. Пророк yбoялся (LXX: ἐφοβήθη; Vulg.: timuit ergo, слав.: «и убояся», соотв. евр. гл. яре, «бояться», а не яра – «видеть», как в евр. и русск. синод, ст. 3). «Почему, – спрашивает блаженный Феодорит (вопр. 59), – Илия, имея такую силу, убоялся одной Иезавели?» И отвечает: «потому, что был не пророк только, но и человек. С другой стороны, и страх был делом Божия смотрения. Чтобы великость чудотворения не надмила мысли, благодать попустила природе дать в себе место боязни, а пророку через это познать собственную свою немощь». Пророк удаляется из Израильского царства в Вирсавию – в Иудейском царстве. Вирсавия принадлежала Симеонову колену (Нав.19:2; 2Цар.24:7), лежала на границе Идумеи, теперь хирбет-бир-эс-Себа, Onomast 277; на южном конце Иудеи и всего Ханаана, как Дан составлял северную границу его; отсюда известное выражение «от Дана до Вирсавии» (Суд.20:1; 1Цар.3:20; 2Цар.3:10,17:11,24:15; 3Цар.4:25), ср. Robinson, Palastinal, 337. Хотя город этот принадлежал к Иудейскому царству, но и во времена разделения царств привлекал много паломников из Израильского царства (Ам.5:5,8:14). В Вирсавии пророк оставляет отрока своего (ст. 3), сн. (3Цар.18:43–44); в печали своей пророк, естественно, хотел быть один.

3Цар.19:4. А сам отошел в пустыню на день пути и, придя, сел под можжевеловым кустом, и просил смерти себе и сказал: довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих.

3Цар.19:5. И лег и заснул под можжевеловым кустом. И вот, Ангел коснулся его и сказал ему: встань, ешь [и пей].

3Цар.19:6. И взглянул Илия, и вот, у изголовья его печеная лепешка и кувшин воды. Он поел и напился и опять заснул.

3Цар.19:7. И возвратился Ангел Господень во второй раз, коснулся его и сказал: встань, ешь [и пей], ибо дальняя дорога пред тобою.

3Цар.19:8. И встал он, поел и напился, и, подкрепившись тою пищею, шел сорок дней и сорок ночей до горы Божией Хорива.

Удрученный скорбью, пророк идет в пустыню – ту самую Аравийскую пустыню, по которой некогда странствовал народ Божий, и здесь под одним кустом растения дрока (евр. ротем, ср. (Пс.119:4; Иов.30:4); LXX: ὑποκάτω ´Ραθμέν; Vulg.: subter juniperum; слав.: «под смерчием»; русск. синод: «под можжевеловым кустом») – растения, нередко встречающегося в Аравии и дающего употребительный там уголь (Пс.119:4), – отдался чувству глубокой скорби и сожалению о неудачах своей пророческой миссии, и это чувство, в связи с пламенной ревностью по Боге (сравни стихи 10, 14), вылилось у пророка просьбой или молитвой к Богу о смерти – об отнятии у него высочайшего дара милости Божией – жизни (ср. (Пс.60:7; Притч.3:2) и др.): жизнь его представлялась ему не выполняющею своего назначения, и потому смерти по примеру предков он просит у Бога. Это желание и прошение пророка не было выражением малодушия и ропота с его стороны, иначе он не удостоился бы двукратного послания ангела²² (ст. 5, 7) для укрепления его и научения. Подкрепившись указанной ангелом пищей, пророк идет к горе Божией Хориву и в 40 дней достигает ее. Хорив (LXX: Сωρήβ; евр. Хореб; Vulg.: Horeb, (Исх.3:1,17:6,33:6; Втор.1:6,4:10; 3Цар.8:9) и др.) именуется горой Божией и нередко в Библии отождествляется с Синаем. Обыкновенно их различают тем, что за Хорив принимают весь горный узел между аади Шуеб, Раха и Леджа, а за Синай – отдельный высокий пик, поднимающийся над ним к югу (Onomastic, 975). Сравнительно небольшое пространство от пустыни, прилегающей к Вирсавии, до Хорива в земле Мадиама пророк прошел 40 дней – вероятно, с продолжительными остановками и уклонениями от прямого пути (для избежания преследователей); прямой же путь в указанном направлении не превышал 50 верст (по (Втор.1:2) от Хорива до Кадес-Варни, лежащего несколько южнее Вирсавии, – 11 дней пути). 40 дней путешествия Илии к горе законодательства имеют аналогию с 40-дневным пребыванием Моисея на горе законодательства (Исх.24:18), и как Моисей провел 40 дней без пищи и пития (Исх.34:28; Втор.9:9,18,25,10:10), так можно думать, постился во время 40-дневного пути к Хориву и пророк Илия («подкрепившись тою пищею»; слав.: «иде в крепости яди тоя»; Vulg.: ambulavit in forti tudine cibi illius), страстно желая иметь Откровенние Божие о судьбе Израиля и собственной пророческой миссии.

3Цар.19:9. И вошел он там в пещеру и ночевал в ней. И вот, было к нему слово Господне, и сказал ему Господь: что ты здесь, Илия?

3Цар.19:10. Он сказал: возревновал я о Господе Боге Саваофе, ибо сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтобы отнять ее.

3Цар.19:11. И сказал: выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь;

3Цар.19:12. после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра, [и там Господь].

3Цар.19:13. Услышав сие, Илия закрыл лице свое милотью своею, и вышел, и стал у входа в пещеру. И был к нему голос и сказал ему: что ты здесь, Илия?

3Цар.19:14. Он сказал: возревновал я о Господе Боге Саваофе, ибо сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили жертвенники Твои и пророков Твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтоб отнять ее.

Вопрос Божий Илии «что ты здесь, Илия?» (ст. 9) не имеет значения упрека пророку за малодушное бегство в пустыню от миссии среди общества, как думают некоторые толкователи, а есть просто призыв божеской любви к утомленному душой и телом пророку – открыть Иегове душу свою. И пророк открывает сокровеннейшее содержание своих дум и чувствований сердца: пламенную ревность и острую скорбь о нарушении Израилем завета с Богом, о разрушении или осквернении священных жертвенников, об избиении пророков, так что из последних остался один Илия, но и его жизнь в опасности от преследователей (ст. 10, 14). Ревность по нарушенному Завету²³, некогда заключенному на Синае (Исх.34:1–10), и теперь побуждающая пророка обратиться с сетованиями на Израиля к Богу ( (Рим.11:2): ΄ἐντυγχάνει τῶ Ξεω κατὰ τοῦ ΄ισραήλ) на той же горе завета и законодательства ставит пророка Илию в параллель с Законодателем Моисеем (оба великие мужа впоследствии предстали Законодателю Нового Завета Иисусу Христу на горе Преображения), (Мф.17:3; Мк.9:4; Лк.9:30). С именем ревнителя перешел пророк Илия и в историю. Самая речь пророка ст. 10, повторенная после ст. 14, есть вопрос к Богу: какие меры или средства могут быть применены к вероломному Израилю? Не предрешая этого вопроса, пророк, однако, мог желать быстрой и решительной кары. Ответом Божьим на слова и думы пророка служит, во-первых, особый характер богоявления, ст. 11–12, а затем повеление Божие о поставлении двух царей и пророка для совершения суда Божия над Израилем. Богоявление пророка Илии на Хориве, ст. 11–12, близко напоминает некогда имевшее здесь же Богоявление Моисею (Исх.33:18–19,22,34:6) – тоже по поводу нарушения завета Израилем при Синае (Исх.32:1). Что касается самого характера богоявления, то из того, что Иегова явился не в вихре и буре (ср. Ис.17:13,40:24), не в землетрясении (ср. Ис.24:18), не во всепоедающем огне (ср. Ис.66:15) – обычных грозных стихийных силах карающей, гневающейся силы Божией (ср. Пс.17:8–18; Ис.29:5–6), а в веянии тихого ветра (ср. Иов.4:16; Пс.103:3), – пророк научался, что Иегова «за лучшее признал управлять родом человеческим с кротостью и долготерпением, хотя нетрудно Ему послать на нечестивых и молнии и громы, восколебать землю, мгновенно ископать для них ров и всех вконец истребить стремительными ветрами» (блаженный Феодорит, вопр. 59). Слову и там Господь в славянском и русском переводах стиха 12 нет ни в еврейском тексте, ни в принятом тексте LXX, однако во многих греческих кодексах они читаются (κὰκεῖ: Κύριος в коддексах 19, 44, 52, 64, 74, 92, 106, 119, 120, 123, 158, 236, 213, 246, у Гольмеса; και εκει Κυριος – в коддексах 59, 108, 121, 134, 245, 247, ibid) и смысл текста они вполне выражают. Vulg. их, впрочем, также не имеет. В целом, данное богоявление имеет весьма важное значение для целого богословия Ветхого Завета, свидетельствуя, что, по учению Ветхого Завета, Бог есть не стихийная сила, а духовное нравственное начало, для которого стихийные явления суть лишь средства проявления, но действия которого всегда запечатлены высшим нравственным характером, и основным законом действования Божия в мире вообще и особенно к людям являются любовь и милосердие (ср. Исх.34:6). Почувствовав присутствие Божие в веянии тихого ветра, пророк Илия вышел из пещеры, в которой он был во время потрясающих явлений природы, и в благоговейном трепете пред Неприступным Богом закрыл плащом (милотью, LXX: ἐν τῆ μιλωτῆ; Vulg.: pallio; евр. аддерет) лицо, как Моисей при бывших ему на Хориве же богоявлениях (Исх.3:6,33:20,22; ср. Ис.6:2).

3Цар.19:15. И сказал ему Господь: пойди обратно своею дорогою чрез пустыню в Дамаск, и когда придешь, то помажь Азаила в царя над Сириею,

3Цар.19:16. а Ииуя, сына Намессиина, помажь в царя над Израилем; Елисея же, сына Сафатова, из Авел-Мехолы, помажь в пророка вместо себя;

3Цар.19:17. кто убежит от меча Азаилова, того умертвит Ииуй; а кто спасется от меча Ииуева, того умертвит Елисей.

3Цар.19:18. Впрочем, Я оставил между Израильтянами семь тысяч [мужей]; всех сих колени не преклонялись пред Ваалом, и всех сих уста не лобызали его.

Если в ст. 11–12 заключается символический ответ на слова пророка (ст. 10, 14), то теперь дается другой ответ Божий на то же недоумение пророка – повеление Божие ему – «помазать»: Азаила – царем над Сирией, Ииуя – царем над Израилем и Елисея – преемником Илии в пророческом служении (ст. 15). Эти три столь различные деятеля объединяются здесь, как имеющие служить выполнению воли Божией планов Божиих об Израиле в частности: Азаил, царь сирийский, впоследствии сделался бичом гнева Божия на Израиля и постоянно теснил его извне (4Цар.8:12,29,10:32,13:3,7); Ииуй совершил трудные внутренние потрясения в Израильском царстве: он уничтожил дом Ахава и культ Ваала, им введенный (4Цар.9:24,33,10:1–28); пророк Елисей явился прямым продолжателем дела пророка Илии: борьбы против язычества в Израиле, и был орудием научающего и наказующего действия Божия, – конечно, не через вещественный меч, как первые два (ст. 17), а через меч пророческого слова (Ис.49:2) и всей пророческой его деятельности. Пророк Илия самолично выполнил лишь третье повеление Божие – о поставлении Елисея в преемники себе (ст. 19–21). Но «если помазал пророка, и сообщил ему духовную благодать, то сим помазал и прочих, потому что Елисей, прияв через него пророческую благодать, и на них перенес дарование и сообщил им царственную благодать» (блаженный Феодорит, вопр. 60).

Впрочем, «помазание» здесь имеет совершенно общий смысл: поставления, назначения, предуказания, призвания: даже Елисей призван был пророком Илиею к пророческому служению не через помазание елеем (о елеепомазании пророков, как способе призвания, в Ветхом Завете вообще не говорится, исключая пророчества о помазании верховного пророка Мессии), (Ис.61:1; Лк.4:18), a через возложение на него пророческой мантии или плаща (ст. 19) сн. (4Цар.1:8,2:13; Зах.13:4); тем не менее речь может быть относительно «помазания» Азаила на царство в Сирии: пророк Елисей, выполнитель завещания пророка Илии, просто передал Азаилу волю Божию о нем (4Цар.8:7–13); только Ииуй, подобно другим царям еврейским (ср. 1Цар.10:1; 3Цар.1:34 и др.), действительно был помазан на царство, хотя не самим пророком Елисеем, а одним из «сынов пророческих» (4Цар.9:1–10). О положении Авел-Мехолы, родного города пророка Елисея (по Евсевию-Иерониму, в 10 милях к югу; от Скифополя или Вефсана, Onomastic 5), см. прим. к (3Цар.4:12). Наряду с возвещением суда над Израильским царством (ст. 17), пророку Илии даруется и благодатное утешение, что среди широкого распространения нечестия в Израиле есть и неведомые миру и даже пророку, но ведомые единому Богу носители истинной веры и благочестия: 7 000 (мужей), не преклонявших колена пред Ваалом и не лобызавших его статуи (ст. 18). 7 тысяч – круглое определенное число вместо неопределенного множества как 144 000 запечатленных – в (Откр.7:4,14:1–5); 7 – символическое число святости, завета, культа (K. Bahr. Symbolik des masisch. Kull. I, 5, 193) и здесь, естественно, взято для обозначения остатка верных завету израильтян, как «святого семени» народа завета (Ис.6:13; ср. Рим.11:7). О преклонении колен, как выражении религиозного чувства, см. (3Цар.8:54); о целовании статуй золотых тельцов см. (Ос.13:2). Ср. у М. Пальмова, Идолопоклонство у древних евреев, с. 232.

3Цар.19:19. И пошел он оттуда, и нашел Елисея, сына Сафатова, когда он орал; двенадцать пар [волов] было у него, и сам он был при двенадцатой. Илия, проходя мимо него, бросил на него милоть свою.

3Цар.19:20. И оставил [Елисей] волов, и побежал за Илиею, и сказал: позволь мне поцеловать отца моего и мать мою, и я пойду за тобою. Он сказал ему: пойди и приходи назад, ибо что сделал я тебе?

3Цар.19:21. Он, отойдя от него, взял пару волов и заколол их и, зажегши плуг волов, изжарил мясо их, и роздал людям, и они ели. А сам встал и пошел за Илиею, и стал служить ему.

Хотя голос Божий повелевал Илии (ст. 15) идти с Хорива через пустыню в Дамаск – столицу Сирии (Ис.7:8); Onomast 378, для помазания Азаила, но он, решив прежде всего поставить преемника в будущем, а в настоящем необходимого сотрудника, идет в город Авел-Мехолу, где жил Елисей. Возможно, что пророк Илия ранее знал этого юношу (почему прямо на нем остановился), принадлежавшего, видимо, к богатой семье (12 пар рабочих волов). Символическое действие пророка Илии, означавшее принятие им Елисея в свое духовное общение (ср. Руф.3:9; Иез.16:8), частнее в сотрудничество по пророческому служению (ср. 4Цар.2:13), так именно и было понято Eлисеем, который всецело, с полной готовностью следует этому призванию, испросив лишь согласие пророка Илии проститься с родителями (ст. 20; слова пророка Илии «что сделал я тебе» указывают на важность призвания к пророчеству и вместе на свободу в следовании этому призванию) и устроив прощальную трапезу родным и знакомым из тех самых волов, на которых пахал. Этим пророк порывал свои житейские отношения для высшего служения Богу в сане пророка (ст. 21).