Аннотация АВ
Произведение священноинока Дорофея «Цветник» (62 главы) является памятником древнерусской письменности начала XVII века и представляет собой руководство к монашеской жизни. Вопрос о времени написания этого труда является спорным. Предположительно, «Цветник» был составлен в середине – 2-й половине XVII в.
В своем сочинении автор «свидетельствует о жизни по святым отцам», т.е. о возможности жить «не по плоти, но по духу» (Рим.8:4) во всякое время и на всяком месте. Книга проникнута эсхатологическим ожиданием и содержит многочисленные напоминания о «нынешних последних временах».
Сборник «Цветник» создавался для чтения в храме или за братской трапезой. Он включает поучения для монахов, начиная с евангельских заповедей и апостольских преданий и заканчивая бытовыми советами. Автор побуждает к чтению Священного Писания и духовных книг, пишет о сердечной чистоте, бесстрастии, помрачении и трезвении ума, о чистой молитве, о страстях и добродетелях и пр.
В книге помимо назиданий содержится автобиография священноинока Дорофея. Он пишет, что живя в миру, видел множество душевных и телесных смертей. Боясь неминуемой кончины и вечных мук, мечтая об уединенной жизни и непрестанной молитве, автор удалился в общежительный монастырь, а затем – в пустыню, где в течение 3-х лет был сильно искушаемым от бесов.
Важно отметить, что глава 31 противоречит учению Церкви и содержит мессалианские мысли. В ней говорится, что через Иисусову молитву через 3 года в человека вселяется Святая Троица: в 1-й год вселяется Святой Дух, во 2-й – Сын Божий, в 3-й – Бог Отец. Прп. Амвросий Оптинский не рекомендует читать эту главу и полагает, что она была испорчена старообрядцами: «Эта глава, во-первых, не согласна и с содержанием всей книги, а во-вторых, несогласна и с учением других святых отцов, из которых ни один не говорит об определенных сроках вселения благодати в человека и порознь Лиц Святой Троицы».
Выдержки из «Цветника» были приписаны прп. Паисию Величковскому и изданы под названием «Крины сельные».
Глава 26. Поучение о чистоте сердца, ума и души
При жизни многотрудной, многоскорбной и многоболезненной собственной кровью достигают чистоты сердца, ума и души. Страданиями и подвижническими духовными добродетелями: голодом, жаждой и бдением очищается сердце от распаления и нечистого сластолюбия, которые порождают телесные страсти, то есть блуд.
Чистотой сердца, постом и молитвой очищается ум от нечистых помышлений, рассеянности и соблазнов.
Чистотой ума просвещается душа и очищается от привязанности к душевным страстям. Из душевной же чистоты проистекает духовное видение. Без чистоты сердца, ума и души нельзя касаться духовного видения, чтобы бесы не причинили нам ущерб и не погубили нас вскоре. Потому что, если не будет чистоты сердца, ума и души, то есть безстрастия, бесы осмелятся войти в нас и смутить нас. И вместо истины покажут ложь. Только чистым сердцем, умом и душой можно видеть умное Солнце. И следует нам быть прилежными в посте и непрестанной молитве, сходя в глубину сердца, очищаясь от душевных и телесных страстей, услаждая, веселя и смягчая сердце, отгоняя нечистые помышления и рассеянность ума, и просвещая душу. Таким образом очищаются сердце, тело, ум и душа человека. И тогда вселяется в человека благодать. И закрываются в нем двери перед бесами и страстями, и начинает действовать в нем сладость духовная. До тех же пор, пока не ослабеют в человеке естественные телесные движения настолько, что не будет проникать в сердце греховное сладострастие, не способны очиститься при жизни ни члены тела его, ни ум – от помышлений и помрачений нечистых. Ни душа – освободиться от пристрастий. И сладость Божия не пробудится в таком человеке, и не увидит он божественного в своей душе.
Начало чистоты – непреклонность мысли, а совершенство чистоты – умерщвление плоти и неподвижность тайных частей тела. А нечистота телесная и душевная начинается мысленным согласием. А пленение мыслей, чревоугодие и сластолюбие в пище: яствах и напитках – смерть телесной, душевной и умственной чистоты.
Чистота сердца – отсутствие сердечной расслабленности. Чистота тела – девство. Чистота ума – непреклонность мысли. Чистота души – безстрастие и отсутствие греховных желаний.
А нечистота сердца – сладострастие и сердечное распаление. А нечистота тела – грехопадение и блуд. А нечистота ума – непристойные помыслы. А нечистота души – душевные страсти, которые душа любит и которыми услаждается.
Пресыщение чрева и сластолюбие – отцы блуда и виноваты перед сердцем. А сердце виновато перед телом. А тело виновато перед умом, а ум виноват перед душой. Когда же смирим чрево, сердце и тело и очистим постом, жаждой и подвижническими добродетелями, а ум смирим и очистим молитвой, тогда и душа смирится и очистится.
Тот же, кто трудится телом и совершает некоторые добродетели, а об устроении сердца не радеет, о хранении ума и внутреннем делании не заботится, об ограждении чувств не печется, – похож на того, кто одной рукой что-нибудь собирает, а другой – разбрасывает.
Телесные добродетели – начало духовного пути, а внутренние: хранение сердца, умное делание и душевное здравие – завершение пути духовного. Поэтому духовные подвиги, совершаемые телом без внутреннего благоустроения, хранения ума, ограждения чувств, работы над душой, воистину опадают, словно сухая листва с дерева. Потому мы и не достигаем совершенства, лишаемся благодати и спасения, что не знаем с чего начать духовную жизнь, и где начало, середина и конец? И что такое союз и основание добродетелей? И что такое уменьшение добродетелей? И до тех пор пока не узнаем этого, будем трудиться и разрушать свои труды.
О человек, будь внимателен к этому: с чего начинается подвиг духовной жизни? откуда рождаются добродетели, и откуда осмеливаются войти страсти? И вскоре найдешь просвещение душе своей. А без этого знания о начале, середине и конце – в море сеешь, и волны уносят. И в терние сеешь, и заглушает. Вот в чем мерило и правило истинной, спасительной чистоты ума, тела, сердца и души. Слава Святой, Единосущной, Животворящей и Нераздельной Троице, Отцу и Сыну и Святому Духу, всегда была, и ныне, и присно, и во веки веков.