Надо собирать полный Поместный собор

Журнал «Золотой Лев» № 177–178 – издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

В принципе, в том, что произносят уже некоторые имена, ничего особенно дурного нет, если правила соблюдать. Всегда есть особо уважаемые лица. Святитель Тихон, в списке из трех, чьи кандидатуры были выбраны для жребия, не был на первом месте. Так, что бывает – Господь поправляет. Он как бы напоминает: «а вы обратились к Моему последнему слову, ведь это Я Глава Церкви?».

Мы потеряли очень хорошего и очень достойного иерарха. Он почил прекрасной смертью. Все когда-то умирают, за исключением пророка Илии, и, как говорят, Иоанна Богослова и короля Артура.

Святейший Патриарх был дважды при смерти и один раз – год назад – просился на покой – архиереи не отпустили. Он имел на это право, но его не отпустили, и он смирился. Разве Всевышний его не вознаградил? Накануне кончины, меньше, чем за сутки, он в хорошей, как говорят, физической форме отслужил праздничную службу на Введение. Во-первых, он только что причастился. Во-вторых, какая другая может быть радость у священника, когда он только что отслужил?

Не могу не сопоставить с нижней точкой падения. Когда-то еще не лишенного сана священника Глеба Якунина, ничего не имея в виду, спросили: Отец, а вы сейчас не служите? Слава Богу, не служу; – ответил Якунин. Он это, конечно, случайно сказал, обмолвился, но ведь, как говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

Патриарха больше нет. Каково его наследие?

Сейчас надлежит избирать Патриарха. У нас уже есть местоблюститель Патриаршего Престола – высокообразованный, умнейший митрополит Кирилл. Но местоблюститель – это не Патриарх, это тот, кто временно встал во главе, чтобы собрать Собор и избрать Патриарха. Больше ничего. В традиции Православных Церквей – вообще никого не избирать в местоблюстители. Просто старейший митрополит исполняет полтора-два месяца эту функцию. Это больше почетное и единственное его дело – собрать Собор. Больше ничего. Если конечно, нет никакой трагедии в поместной Церкви.

А такой случай с Русской Церковью был – 21 год боролся с богопротивным Царем Петром I местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Рязанский и Муромский Стефан Яворский – с 1700 по 1721 год. И проиграл. Он все эти годы боролся, чтобы Патриарх был избран. Может быть, Стефан Яворский и хотел стать Патриархом, шансы у него были, но дело же не в этом. Он был достоин Патриаршества. Так на два века мы лишились Патриарха.

Мы не католики, Патриарх – это не четвертый сан, выше сана епископа. Это всего лишь председатель в Соборе епископов. Но, как показывает многовековая практика, он абсолютно необходим. Как без него – так плохо. Иногда удавалось архиерею возвыситься без Патриарха на пост как бы фактически председательствующего. Это святитель Московский Филарет (Дроздов).

Плохо без Патриархов. Хотя, повторюсь, это лишь председатель в Соборе епископов.

Все это было подтверждено на Поместном соборе 1917–1918 гг. Там прямо о положении Церкви прописано следующее: Патриарх есть первый среди равных ему епископов. Это латинское – primus inter parens. Латынь тоже священный язык, как и старославянский, и греческий.

Старейшим должен был быть, тем более, что он епископ в Московской области, митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий (Поярков). И ничего бы здесь не было. Митрополит Ювеналий слишком преклонных лет, чтобы стать Патриархом.

Вопрос заключается в другом. Для избрания Патриарха, а мне приходилось об этом писать, необходим полномасштабный Поместный собор. Сам почивший в Бозе Патриарх сказал в середине 90-ых гг.: Мы сейчас стремимся возвратиться к нормам Поместного Собора 1917–1918 гг. Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, нынешний местоблюститель, тоже высказывался в пользу норм Поместного Собора 1917–1918 гг.

А что это за нормы?

Каждая епархия была представлена одинаковым количеством участников Собора с правом решающего голоса. Это, естественно, епархиальный архиерей (которого не избирали, ибо он представляет и молится за свою епархию), два священнослужителя и три мирянина (священнослужителей и мирян избирали). Сначала избирали выборщиков на приходских собраниях. Затем – на благочиннических. Затем – уже членов Собора на епархиальном собрании.

У нас сейчас много – более полутора сотен епископов. Но надо учесть – речь идет только о епархиальных начальниках, которые по положению представляют свою епархию. Викарный архиепископ или епископ не представляет никого. В 1917 году было установлено, что двое священнослужителей от епархии, из которых один обязан быть священником, а второй может быть либо епископом – викарным, либо священником, либо диаконом, либо псаломщиком. И трое мирян.

Как видите, почивший Патриарх и нынешний местоблюститель одобряли этот род поведения. Вспомнят ли об этом сейчас?

Во-первых, у нас существует точное различие между двумя Соборами – Поместным и Архиерейским. На Архиерейском Соборе могут присутствовать советники, но они ничего не решают. Они могут быть и священниками, и мирянами, но без права решающего голоса. Как, кстати говоря, должно быть и в отношении епископов викарных.

Если собирается Поместный собор, то никак нельзя, чтобы епископ назначил двух попов и трех мирян. Их должны избирать, потому что церковный народ имеет право голоса. Давайте обратимся к истории.

В 1312 году в городе Переяславль-Залесском (в память этого, между прочим, стоит церковь святителя Петра на старейшей Красной площади) был собран Собор, так как святитель Петр был обвинен в симонии – продаже церковных должностей. Святитель блестяще оправдался. Кто его судил – попы и миряне, потому что архиереи его судить никак не могли. Ведь одним архиереем был он сам, другим – его обвинитель Тверской владыка Феодор, а третьим – Ростовский архиерей, который, будучи единственным нейтральным лицом, конечно, не мог собрать Собор из самого себя. Потому и собрались на Собор мужики, бояре, диаконы, священники. Это вообще наша русская традиция. Она, конечно, завязана на то, что у нас были слишком большие епархии, было слишком мало епископов (в XVIII век вошли, имея на гигантскую империю только 20 архиереев). При императоре Николае I Александровиче мы имели 67 епископов, что все-таки побольше и не на всю Сибирь один архиерей!

Господь нам помогал – среди архиереев было много святых. Но только на это уповать же нельзя. Дал Бог святого, слава Богу, не дал – на это существует каноническое право, Книга правил.

Надо собирать полный Поместный собор. Пора. Это длительный процесс – надо избирать выборщиков, чтобы избрать выборщиков, чтобы избрать членов Поместного Собора от рядового духовенства и от мирян.

Хочу напомнить, что Собору 1917–18 гг. предшествовала и монашеская конференция в Троице-Сергиевой Лавре. И она тоже избрала от монахов 20 человек – членов Собора. Как видите, не епархиальным способом – Монашеский всероссийский съезд.

Были и особые депутаты от военного духовенства, но нам сегодня это не грозит – военного духовенства у нас всерьез нет.

Вот что важно. В принципе, то, что произносят уже некоторые имена (и более других – имя Высокопреосвященнейшего Кирилла), бывает всегда. И в этом ничего особенно дурного нет, если правила соблюдать. Всегда есть особо уважаемые, просто популярные лица. Между прочим, святитель Тихон, в списке из трех, чьи кандидатуры были выбраны для жребия, не был на первом месте. И Патриарх Алексий был не первым. Так что бывает – Господь поправляет. Он как бы напоминает: а вы обратились к Моему последнему слову, ведь это Я Глава Церкви.

Действительно, на Соборе 1917–18 гг. митрополит Антоний Храповицкий прошел уверенно первым. Вторым был очень ученый архиепископ Новгородский Арсений Стадницкий, и только третьим – Тихон Московский. И Господь избрал Тихона.

Может быть, это может научить, может быть, надо уповать все-таки на Божественное решение, а не на человеческое. Церковный народ не ошибается – заведомо недостойные архиереи не попадут в такую тройку, если даже они есть. Но все-таки последнее слово должно быть Божие.

Ничего этого не слышно – ни про избрание духовенства, ни про избрание мирян. Еще раз напомню – о доверии этой традиции говорил и Патриарх, и нынешний местоблюститель. Но дело не в симпатии, а в том, чтобы церковная история продолжалась так, как должна продолжаться.

Еще одна неприятная деталь. Мы привыкли к тому, что Патриархами становятся постоянные члены Священного Синода. Но ведь у нас нет даже положения канонического о Священном Синоде.

В такой гигантской Церкви, как Русская, должен быть мобильный Совет во главе с Патриархом. Но положения-то нет, как он комплектуется, никто не знает, потому что это тихо меняется. Собор в 1917–18 гг. точно постановил, что в Синод, помимо Патриарха (это понятно), входит по положению митрополит Киевский (глава первопрестольной кафедры), пять архиереев избираются Собором раз в три года (потому что Поместный собор должен собираться раз в три года – и тогда ведь ни самолетов, ни компьютеров, ни е-мейлов не было, а сейчас есть все, не трудно собирать Собор!), остальные шесть избираются на год жребием на череду. Половина приезжает, а пятеро являются постоянными членами.

Также Собор повелел учредить и Высший Церковный Совет, в который должны войти 3 архиерея из Синода, 6 священнослужителей, из которых один должен быть монахом из монастыря и 6 мирян. На ВЦС возлагались вопросы общения церкви с обществом и государством.

Может быть, это не действующие правила, но других-то нет. В Уставе 2000 года про то, как формируется Синод, ничего не сказано.

Правая.ру, 10.12.08