№67, преосвященного Питирима, епископа Курского, от 21 января 1906 года

Епархиальные съезды представляют собою единственную форму, в которой выражается общинная самостоятельная жизнь духовенства и активное участие его в суждениях по вопросам о его собственных сословных, имущественных делах и нуждах. Происхождение названных съездов стоит в связи с реформами царствования Императора Александра 2, даровавшего свободу самоуправления всем сословиям в государстве, в частности же с реформой духовно-учебных заведений, новые уставы которых Высочайше утверждены 14 мая 1867 года.

По широким началам реформы духовно-учебных заведений 1867 года, епархиальное духовенство было призвано к непосредственному участию в обсуждении вопроса об улучшении на счет местных источников экономического быта сих заведений. Епархиальные архиереи, заботясь об экономических улучшениях в местных духовно-учебных заведениях, часто составляли из лиц епархиального и учебного ведомства особые комитеты для изыскания мер, какими можно вывести духовно-учебные заведения из их бедственного экономического положения, или предлагали этот вопрос на общее обсуждение всего приходского духовенства в разрешенных для сей цели священнических съездах. Возникшие по указанным побуждениям, епархиальные съезды только с течением времени стали расширять узкие рамки своей деятельности. Во многих епархиях охотно поощрялось епископами введение в круг рассуждений и совещаний съездов разных других вопросов существенной важности, каковы вопросы: о средствах и учреждениях для призрения вдов, бедных, сирот, престарелых и больных духовного звания, об учительно-воспитательном призвании духовенства в народных школах, об устройстве церковных библиотек, приходских школ, о мерах к распространению доброй нравственности между прихожанами и т. п. Будучи созываемы для решения вышеуказанных вопросов, епархиальные съезды духовенства не имели характера и значения официального учреждения – судебного или административного. Те из постановлений съездов, которые утверждены епархиальным преосвященным, для местного духовенства имеют руководственное значение в потребных случаях и силу обязательных правил.

В течение почти сорокалетнего своего существования, епархиальные съезды своей разнообразно-просветительною деятельностью, если не считать отдельных случаев выборной агитации и выходок против епархиального начальства, показали свою делоспособность и пригодность служить общеепархиальному делу и во многих достаточно епархиях оправдывали возлагавшиеся на них надежды и то доверие, с каким отнеслись к ним правящие сферы при их учреждении. «Можно надеяться, – писал в своем отчете за 1866 г. обер-прокурор Святейшего Синода, – что при таком направлении, при постоянном и просвещенном руководстве архипастырей, съезды, сблизив духовенство в интересах пастырского служения, будут со временем весьма важным пособием для епархиальных начальств в их заботах о религиознонравственном преуспеянии своих паств. Несмотря на недавность учреждения съездов, они приносят уже добрые плоды». Существующие в епархиях эмеритальные и другие кассы, приюты для сирот, богадельни для престарелых и больных лиц духовного звания, свечные заводы, епархиальные и благочиннические библиотеки, здания духовно-учебных заведений, ассигнование специальных сумм в пособие учащимся, учреждение стипендий, содержание параллельных классов в семинариях, женских и мужских духовных училищ – все это служит показателем полезности епархиальных съездов и дает им право на расширение их компетенции для будущей деятельности.

В настоящее время, когда в России разрешается вопрос о реформе церковного управления, нельзя оставить и епархиальные съезды при одних вопросах о сооружениях, ассигнованиях, при их свечных и других торговых операциях; нужно предоставить им обсуждение вопросов чисто пастырских. В древней Руси священники по установившемуся обычаю ежегодно, в первое воскресенье Великого поста («по чистеи недели на собор», 1 Новгородская летопись 1178 и 1230 гг.), собирались в кафедральный город к своему епископу на собор. Собравшиеся священники не только участвовали вместе с епископом в торжестве православия, но принимали от него архипастырское наставление, распоряжения, и рассуждали с ним о всякого рода своих нуждах. О действиях древнерусских соборов в этом направлении весьма выразительно говорит 4 Новгородская летопись под 1409 годом: «Приспевшу сбору всегодищному, многолетствовахом пастырю и учителю своему: в понедельник же учение слышахом и некая исправления от законных дел, после же всем прощение и благословение, и отъидохом в свояси». Впоследствии времени, хотя изменялись сроки для соборов и даже ослабевал обычай их созывания, но все же удержалось воззрение на них, как на действительное средство для архипастырского наставления. Ростовский архиепископ Феодосий в окружной грамоте, укоряя духовенство за неявку в течение четырех лет к соборной церкви «для научения любомудрию», созывал оное на собор к празднику Крещения Господня «под угрозою лишения священства».

Воспроизводя собою древнерусские соборы, епархиальные съезды нашего времени, кроме совещательного, могли бы иметь и административное, а в некоторых случаях и судебное значение (исправление слабостей и нравственных недостатков между священнослужителями, примирение враждующих). Особенно таким съездам можно бы предоставить решение более важных вопросов из области церковно-приходской жизни и пастырской деятельности. Там же могли бы быть делаемы сообщения о разных бедствиях, нестроениях в приходах, например аграрных, о сектантских брожениях среди паствы и проч. На епархиальных съездах необходимо председательствовать самому епископу. Рассуждения на предложенные епископом вопросы касательно церковного учения и пастырской практики должны вестись свободно, без всякого стеснения, но утверждение оных должно составлять прерогативу епископа, так как епископ есть главный правитель церковных дел в своей епархии; ему вверена от Бога паства, и он отдаст ответ пред Богом о душах своих пасомых (Апост. пр. 39-е). Можно пожелать, чтобы раньше составления съезда епископ по мере надобности посылал тот или другой вопрос известным своею образованностью лицам, которые бы письменно его разрабатывали и представляли результаты своих исследований в форме рефератов соборному обсуждению. Выработанные таким образом постановления, утвержденные епископом, для всего епархиального духовенства должны иметь обязательную нравственную юридическую силу. Для ознакомления паствы через депутатов с состоянием епархии и выдающимися явлениями ее внутренней и внешней жизни весьма уместно читать на съезде годичный отчет об этом состоянии, а для сохранения историко-генетической связи между епархиальными съездами и для знакомства новых членов съезда с деяниями предшествующих – печатать эти постановления и издавать особыми оттисками в возможно большем количестве экземпляров, рассылая оные во все библиотеки и учреждения епархии и отдельным лицам. Необходимо также, чтобы на епархиальные съезды являлись не только благочинные и другие депутаты-священники, а и диаконы, равно как и миряне. Это дало бы возможность епископу обращаться со своим наставлением к большему кругу своей паствы и лично познакомиться со многими из пасомых. Посему должны быть отменены те синодальные определения, коими усвояется право присутствования на съездах в качестве депутатов только священникам. Это личное знакомство архипастыря с подведомым ему клиром и с некоторыми из мирян будет расширяться по мере ежегодного обновления личного состава епархиальных съездов. Посему необходимо на съезды ежегодно присылать новых депутатов. Наконец, как и для всякого учреждения, служащего известной цели, епархиальным съездам необходима более подробная регламентация их деятельности и области их компетенции, времени их созывания и состава.