Отдел VII. Сектоведение и сектообличение

Существующие у нас секты имеют характер мистический и рационалистический. К первому разряду относятся: хлыстовство, шалопутство, скопчество и другие с ними сходные, но имеющие в разных местах свои названия, напр., монтанство, мормонство и проч. К разряду рационалистических сект принадлежат: духоборство, молоканство, штундобаптизм, пашковщина, толстовство. Одиноко по характеру своему стоит секта жидовствующих.

Начало проявления в русской Церкви мистического сектантства восходит к ХVІІ столетию, рационалистического же ко второй половине XVIII века. Коренная отличительная особенность в учении мистического сектантства заключается в человекообожании, или в чувстве безотчетной (слепой) веры в непосредственное общение человека с Божеством, Которое, по их мнению, воплощается в последователях секты. Секты рационалистические отображают в себе занесенные в начале XVIII века западноевропейские религиозно-протестантские понятия. Рационалистическими последние секты называются потому, что собственный «разум» (гаtіо) в деле веры ставят выше всего, а потому отвергают авторитет Церкви, допуская свободомыслие в понимании и толковании св. Писания. Внешняя отличительная черта рационалистического сектантства – иконоборчество и отвержение церковной обрядности.

Хлыстовские секты, хотя сохраняют по практическим побуждениям во всем наружное общение с православною Церковию, – в действительности содержат совсем не христианские, а языческие верования. С особенною обстоятельностью в вероучении хлыстов развивается мысль о непосредственном общении человека с Божеством, которое, по их мнению, воплощается в последователях секты, и эти последние искренно воображают себя богами, христами, пророками, богородицами и проч.

Хлысты не веруют в Божество Господа нашего Иисуса Христа и считают Его простым человеком, в котором пребывало божество, как пребывает и в последующих хлыстовских христах. Посему и возвещенное им откровение, заключенное в книгах св. Писания, хлысты не считают для себя обязательным, хотя прямо и не отвергают его, пользуясь подходящими текстами св. Писания. Главным источником вероучения хлыстов служат заповеди их лжехристов и лжепророков. Главнейшие из них следующие: «хмельного не пейте, плотского греха не творите, не женатые – не женитесь, а женатые разженитесь, на свадьбы, крестины, родины не ходите, заповеди держите в тайне – ни отцу, ни матери, ни попу, ни сырой земле не объявляйте, Св. Духу верьте».

Хлыстовство учить о предсуществовании душ и о перевоплощении душ умерших в другие живые существа.

Следуя сему лжеучению, хлысты отрицают брак гнушаясь его, как скверны, и вводят при своих радениях так называемую «духовную любовь», которая в сущности есть преступная половая связь, не чуждая иногда кровосмешения.

У хлыстов, по их правилам, не должно быть семьи и деторождения, под угрозою изгнания из «корабля»; вследствие такого жестокого учения нередко бывают случаи вытравления плода и убиения новорожденных младенцев. Детей хлысты считают карою Божиею и называют их «грешками», «щенками», «бесенятами», а потому упорно уклоняются от посещений свадеб, называя их гнусными словами, и крестин.

В состав богослужебного культа хлыстовства входят так называемые «радения», соединенные с гнусными деяниями⁴³ и изнурительными для здоровья самоистязаниями, в разных формах кружения и верчения. В состав богослужебного культа входят также и «пророчества». Ради изнурения плоти, как злого начала, почти везде хлысты не едят мяса, не пьют хмельного.

Считая свое общество церковью истинною, духовною, хлысты православную Церковь считают внешнею, плотскою, имеющею прообразовательное значение. Таинства православной Церкви якобы преобразуют радения. Потому у хлыстов не воспрещается наружно принадлежать к православной Церкви и участвовать в ея таинствах. К православным хлысты относятся с полным презрением и враждою, особенно же к духовенству православной Церкви. Хлыстовство, будучи сектою тайною, легко распространяется среди православного населения; оно привлекает многих таинственностью своих радений, соединенных с физиологическими возбуждениями; возбудивши к себе сочувственное внимание простолюдина, хлысты с величайшим искусством и замечательною последовательностью начинают втягивать доверчивых в свои трясины; тайны свои они открывают постепенно, пока не завлекут окончательно человека в свой толк; наоборот, при скрытности и лукавстве сектантов, которые обязываются грозною клятвою всячески скрывать существование секты и ея тайны, возвращение заблудших в лоно Церкви крайне трудно: кто раз попал в хлыстовство, тот редко возвращается из него, а при возвращении, скрывает до гроба тайны хлыстовства из опасения подвергнуться неумолимому преследованию со стороны фанатических главарей секты за измену.

Появившись в Орловской губернии во второй половине XVII века, в многолюдном хлыстовском корабле Акулины Ивановны, известной хлыстовской богородицы, скопчество тесно связано, как по истории происхождения, так и по характеру учения, с хлыстовством и разделяет все главнейшие заблуждения последней, противонравственные воззрения и гнусные деяния с присоединением к хлыстовству своих новых, крайне диких и нелепых воззрений о лице Искупителя и особливого изуверства, выражающегося в оскоплении.

Особенности скопческого учения, отличающие последнее как от хлыстовского, так и от всякого другого учения, касаются собственно двух пунктов – учения об оскоплении и о лице основателя скопчества – Селиванова.

Сходясь с хлыстами в общем (дуалистическом) воззрении на душу и тело человека, скопцы сходятся, в частности, с ними и во взгляде на половые стремления или потребности человека. Эти стремления обозначаются у сектантов-скопцов одним общим именем «лепости», которые, по их мнению, служат корнем или источником всякого другого зла. Первые люди, рассуждают сектанты, созданы были неимеющими половых органов. Когда же они согрешили (половыми пожеланиями), то на теле их и образовались отличительные знаки мужчины и женщины; они (эти знаки) изуродовали человека физически, они же извратили и нравственную природу. Так как половые органы – следствие греха, и сами они служат источником всякого зла, то чтобы очистить тело и поднять человека нравственно, необходимо их уничтожить или отсечь и таким путем достигнуть такого состояния, в котором уже невозможно грешить: «змею бить, говорит Селиванов, так бей до конца, поскорее, – покуда на шею не вспрыгнула и не укусила».

Начало оскопления скопцы относят ко времени Христа и апостолов. Ветхозаветное обрезание служило прообразом «великого таинства» оскопления. До Христа люди не проразумевали этого «таинства». Дабы открыть людям верный путь к чистоте и святости и освободить людей от плотской жизни. Отец светов послал в мир Сына Своего Христа, Который, Сам принявши оскопление от Иоанна Крестителя, на тайной вечери оскопил Своих учеников. Иуда, шед, удавися, т.е. женился – поясняют скопцы, или, как передает это Андреянов, «Иуда не удавился на осине, а женился на Аксинье». В научении людей оскоплению, по взгляду сектантов, и заключалось все дело искупления, совершенного И. Христом. Научив людей «чистоте», Христос умер естественною смертию. По смерти, душа Его вместе с «божеством» вознеслась на небо, тело же предалось тлению. После И. Христа проповедь апостолов увеличила число скопцов. Искупитель, явившийся в первый раз в смиренном и униженном виде, обещал придти на землю вторично – во славе. И вот, когда люди забыли завет И. Христа и снова стали предаваться «лепости», искупитель явился вторично на земле в лице Селиванова, явился с целию проповедовать оскопление. Пришедший во второй раз искупитель явился во славе в царском величии. Селиванов не кто иной, как император Петр Феодорович III. Рождение «государя-батюшки» было славное чудесное. Он родился от чистыя и непорочныя девы – Елисаветы Петровны, которая оставила царский престол и скрылась в Орловской губернии под именем хлыстовской богородицы Акулины Ивановны. Селиванов – второй искупитель – пришел на землю не для того только, чтобы научить людей оскоплению, но затем, чтобы произвести последний, окончательный суд над миром. Правда этот суд, по мнению скопцов, уже совершается, но совершается невидимо, – невидимо «искупитель отделяет овец от козлов, но так продолжится только до тех пор, дока не исполнится апокалипсическое число скопцов (Откр.14:1–4), т.е. пока число их не достигнет 144 тысяч. Когда же исполнится это число, тогда лжеискупитель произведет открытый суд над миром, «смирит явного царя и весь его синод». Первого (царя) он удалит с русского престола, сам примет «скипетр и державу» и «в пречистом своем теле» воцарится в обновленной и очищенной от всякой нечистоты России. Сам искупитель Петр III (он же Селиванов), после временного управления Россиею, умрет естественною смертию; тело его положено будет в раке благоверного князя Александра Невского, божество же его удалится на седьмое небо для соединения с Саваофом, матушкой Акулиной Ивановной и предтечею Ал. Ив. Шиловым. Со смертию Селиванова видимый мир не кончится, а будет существовать безконечно. Люди также безконечно будут наслаждаться земными благами; причем продолжение рода человеческого одни из скопцов объясняют тем, что люди будут жить безконечно, не изменяясь в числе, а другие говорят, что рождение будет совершаться от одного целования.

Указанием на принадлежность известного лица или кружка и сообщества к скопческой, как равно и к хлыстовской ереси, помимо физического оскопления должны для наблюдателей служить следующие видимые признаки: бросающаяся в глаза лицемерная набожность сектантов и притворное усердие их к наружному исполнению обрядов господствующей Церкви при наличности в жизни отщепенцев не соответственных для мирян привычек, которые делают сектантов как бы монахами в мире, и выражаются 1) в упорном уклонении последователей от употребления мяса, которого гнушаются, как скверны, вина или водки, курения табаку, веселого, хотя-бы невинного времяпрепровождения и народных игрищ, нарядов и проч., в намеренном и постоянном уклонении от посещения свадеб, похорон православных людей, от крестин, родин, уклонение от восприемничества, хотя бы события эти были в кругу близких родных.

2) Смиренный изнуренный вид, мистическое восторженное настроение духа, особый цвет кожи, скромность в одежде женщин, выдающаяся чистота домов и своеобразность устройства тех из них, где происходят моления.

3) Бракоборство, выражающееся: а) в отрицании законного брака, как скверны, и соединенное с презрением ко всем живущим в супружестве и рождаемым детям; б) в проповедовании о спасительности и необходимости расторжения брачного союза состоящих уже в супружестве; в) в фактическом уклонении членов неженатых, холостых, вдов и девиц от вступления в брак, в оставлении состоящими в супружестве лицами брачного сожительства, прекращении в скопческих семействах рождаемости детей.

4) Отправление сектантами в ночное время, тайно от других, при охранении домов, где происходят собрания, караулом, особых молений, состоящих в пении, пророчествах и изнурительных радениях, служащих способом умерщвления плоти и влекущих за собою расстройство физического и умственного здоровья участников, возбуждающих в членах общины фанатизм и экзальтацию: радения эти приводят к решимости подвергнуться изуверной операции.

5) Общинная кагальная сплотненность и кружковая обособленность последователей секты от других односельчан.

Близкое отношение к хлыстовству по религиозным воззрениям и полное сходство в культе имеет новоскопчество, или секта духовных скопцов. Нередко и миссионеры, и эксперты, при вчинании судебных дел против сектантов, духовных скопцов отождествляют с хлыстами. Между тем новоскопчество составляют одну секту с известною сектою скопцов, признающих физическое оскопление единственным средством спасения человека (искупления). Недоразумения эти ведут к вредным для миссии последствиям и содействуют живучести стол изуверной секты. Секта новых или духовных скопцов возникла в 70 годах нашего столетия, и местом ея происхождения был город Галац в Румынии. Основателем секты считается некто Лисин, задавшийся целью поднять нравственный уровень скопчества. Последователи Лисина вели строгий образ жизни и предоставляют членам секты оскопление на склоне лет, как необходимое для скопца условие спасения; откладывается же совершение этой операции под старость в тех видах, чтобы не подвергнуться преследованию гражданского закона за изуверство.

Скопчество из среды духовных скопцов имеет главным образом своих разъездных миссионеров – распространителей, иногда и особых мастеров, для производства операции оскопления. Отнюдь нельзя смешивать духовных скопцов с хлыстами; главным признаком непринадлежности новоскопцов к хлыстовским кораблям должно служить отсутствие гнусного разврата в кораблях новоскопцов.

Эта секта не признает пришествия в мир Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа и Его Божественного достоинства, отвергает Его учение, таинства, обряды и все установления христианской новозаветной Церкви. Иудействующие допускают обрезание, празднуют субботу вместе с другими еврейскими праздниками и постами и вообще соблюдают Закон Моисеев, а также предписания еврейского талмуда. Последователи этой секты называют себя «народом Божиим», «новым Израилем», «пришельцами к Израилю», «пришельцами к Закону Божию» и др. В каждой общине есть свой раввин, избираемый обществом из начетчиков. Пред наступлением пасхи во всех домах запасаются опресноками на 8 дней, дома свои очищают от всего кислого, питаются в это время пресными лепешками и горькими кореньями (луком, редькою чесноком). В субботу не занимаются никакими работами, относительно пищи строго держатся разделения животных на чистых и нечистых, но особенно нетерпимыми считаются свинья и раки.

Учение секты воспитывает в последователях ея, «в коренных русских людях, отказавшихся от Христа, христианства и своей национальности», враждебное отношение к православной вере, вместе с тем и к общественному строю русской жизни, так что жидовствующие не считают себя подданными русского Царя, а пленниками России, и ежедневно молятся о скорейшем избавлении их от русского ига и водворении в земле обетованной. Все чаяния жидовствующих прикованы к земным благам, к наживе.

В своем семейном и общинном быту жидовствующие совершенно утрачивают исконные черты русской народности и самобытности, перевоспитываясь до полного сходства с евреями, от которых усвоили не только внешние формы жизни, но и внутренние, вредные в общественном отношении, качества семитической расы.

Учение секты жидовствующих, проповедуя потворствующее чувственности многоженство, допускает и легкие разводы, что вредно отражается на семейном устройстве и на судьбе детей.

Независимо от вышеизложенного, секта жидовствующих склонна к прозелитизму (распространению), и последователи ея не перестают проявляться как между православными, так и между другими сектами, напр. молоканами и штундистами. Указывая на мнимую вечность Закона Моисеева и на успех в промышленности и наживе еврейской нации, жидовствующие легко совращают в свою секту простых людей. Наоборот, случаи возвращения из упомянутой секты, совершенно порвавшей связь с православием и народностью и живущей своею замкнутой кагальной жизнию, не часты; миссионерская же борьба с этим лжеучением весьма затруднительна. Значительное число жидовствующих проживает в Астраханской губернии (в Царевском и Черноярском уездах), а также на Кавказе.

Секта духоборческая названа так в 1785 г. Екатерин. архиеп. Амвросием за свое лжеучение, противоборствующее всему духовному учению прав. Церкви. Духоборцы же поняли это название в том смысле, что будто бы они являются борцами за Св. Духа. Сектанты и доселе дорожат этим названием, считая себя «избранной духоборческой нацией».

Духоборчество одна из старейших среди существующих русских сект.

Исторически известною секта делается около половины 18 века, являясь тогда вполне сформировавшеюся общиной с более или менее определившимся вероучением. По сохранившемуся у молокан преданию, можно полагать, что корень своего лжеучения духоборчество, как родственное ей молоканство, ведет от московской ереси Матвея Башкина (XVI в.) и незаметно развилось из разных элементов прежнего русского сектантского рационализма, судя по ереси жидовствующих, пускавшего глубокие корни в русском народе.

Местом первоначального распространения исторического духоборчества была Украина, в частности Харьковская и Екатеринославская губернии, но первыми распространителями лжеучения здесь были великороссы, усвоившие лжеучение до переселения сюда, – еще в родной Великороссы. В начале 18 в. центром духоборчества Харьков. г. было с. Большие Проходы. Ободряемые и подкрепляемые великороссийскими вольными вожаками, сектанты начали смело привлекать в свою ересь своих сожителей-малороссов – то угрозами, то разными притеснениями и разорениями; наконец, для лучшего достижения своей цели измыслили ужасную меру, – сожгли православную церковь. Позже с. Охачее, Змиев. у., делается очагом секты, «Сионом», откуда выходили проповедники лжеучения, так что к концу 18 в. секта успела распространиться почти во всей Харьков. г. Сектанты стали заявлять о себе открыто и действовали самоуверенно и вызывающе; тогда же стало ясно, что духоборчество было не только противоцерковною, но и противогосударственною, еретическою сектою. Тогда на секту обращено было внимание не только духовного, но и гражданского правительства. Духоборство оказалось распространившимся весьма широко по всем концам России. Быстрое распространение в связи с фанатизмом и крайне отрицательным направлением духоборческого учения было причиною начавшихся в конце 18 в. сильных преследований против них. Сам народ презирал духоборов, чуждался и избегал их, как язвы.

В царствование Александра I, под влиянием гуманных и человеколюбивых убеждений, отношение правительства к духоборам радикально изменились. Предоставив полную свободу совести в делах веры и требуя только не нарушать общественного порядка, Александр I, дабы охранить сектантов от преследований со стороны православного населения, разрешил духоборцам поселиться в одном месте, – в Таврической губернии, на Молочных водах.

Переселение духоборов происходило на весьма льготных условиях: на каждую душу отведено было по 15 д. земли, духоборцы освобождались от платежа всяких повинностей.

Массовое переселение из разных мест, даже Сибири, духоборов продолжалось до 1817 г.

Излишнее покровительство высшей власти духоборцам внушало чрезмерную самоуверенность до дерзости. О нравственном состоянии поселившихся в Таврии духоборов одни отзывались одобрительно, другие, наоборот, характеризовали их, как людей хитрых, скрытных, лицемерных и способных на всякое преступление. Духоборы продолжали пропаганду и совращения.

В царствование Императора Николая I снисходительность и терпимость правительства в отношении духоборов сменились законностью и строгостью, совращение строго каралось судом. При этом обращено было внимание на внутренний быт секты, и исследованием установлено было, что таврические духоборы находились в состоянии совершенной анархии. Вожди секты управляли ею эксплоататорски, обращались с массой, как самые страшные тираны, неумолимо карая всех по ложному доносу и малейшему подозрению, а иногда по прихоти. Производившая в течение 4 лет свои исследования правительственная комиссия открыла среди духоборов страшные преступления: истязания и преследования до смерти, укрывательство злодеев, мятежное, непокорное отношение к власти.

Духоборам в 1842 г. Высочайше повелено было выселиться в Закавказский край. Всего выселилось до 5 т.; поселились духоборы в Ахалцыхском у., образовав 8 деревень, – позже часть их отсюда выселилась в Елисаветпольскую губ. (с. Славянка), а после Турецкой войны – в Карскую область. Центром духоборья служило с. Горелое, где находилась резиденция управителей секты Калмыковых, – называемая «Сиротским домом».

В Закавказье, как и на Молочных водах, духоборы до последнего времени привыкали слепо повиноваться своим обожаемым главарям из священной линии Калмыковых. Строжайшая дисциплина, закрепленная еще на Молочных водах терроризмом, отучила общину от собственных убеждений и воли.

Как пчелы около своей матки, «духоборческая нация» группировалась около своего «Сиона», «Сиротского дома», где обитали ея повелители; духоборы, как автомат, слепо, безропотно исполняли все веления вождей, которых считали живым воплощением божества, – не смотря на их явно заговорное, иногда чудовищное безнравственное поведение. В 1864 г. умер последний потомок священной у духоборов династии Калмыковых и управление взяла в свои руки жена его Лукерья Васильевна.

Время управления духоборчеством Лукерией в течение 23 лет считается у духоборов самым счастливым и цветущим во всей истории этой секты. По смерти ее (в 1886 г.), у духоборов не осталось наследственного главы, и управление стремился забрать в свои руки фаворит Лукерьи, молодой духобор Петр Веригин, расположивший в пользу свою огромное большинство последователей секты, но влиятельное меньшинство – Гореловцы не пожелали иметь его управителем «Сиротского дома», а, следовательно, и духоборья, и предали русской власти все тайны внутренней автономной, обособленной от общерусской жизни этой секты. Веригин, как бунтарь и ослушник распоряжений власти, был выселен из духоборья в Шенкурск, Архангельской губ., где совратился в толстовскую секту, и своим нравственным авторитетом содействовал оттуда распространению толстовского лжеучения, распространяемого тогда же среди недовольной правительством духоборческой Веригинской партии интеллигентными последователями учения гр. Толстого. Образовалась т. обр. в духоборчестве новая партия, называемая «постниками» (вегетарианцами) или христианами всемирного братства.

В недрах этой партии затем образовалось преступное противоправительственное сообщество, открыто заявившее, как на словах, так и на деле, о непризнании власти в государстве, начиная с верховной власти Царя, и о нежелании подчиняться каким бы то ни было правительственным распоряжениям и требованиям законов. В силу сего духоборы-постники в течение нескольких лет уклонялись от исполнения воинской повинности и несения полицейских и всяких других по сельскому управлению обязанностей, от натуральной квартирной, дорожной и подводной повинностей, а также и от уплаты податей.

Бытовую свою жизнь последователи новой в духоборчестве секты стремились организовать на чисто коммунистических началах: они распродали весь свой лишний скот, прекратили земельные аренды, переделили все свои наличные капиталы по равной каждому из членов общины части и образовали общую кассу, поручив распоряжение ею особым выборным попечителям; последние должны были закупать все необходимое для жизни общины; наемных рабочих рассчитали, обработку полей и уборку хлебов начали производить в ограниченных размерах артельным трудом, позаводили артельные мастерские и проч.

В образе жизни духоборы-постники заявили себя строгими вегетарианцами (почему и названы постниками), а также и «непротивленцами», в духе известного учения гр. Л. Толстого. В знак отречения своего от «войны и насилия» все сектанты в одну ночь торжественно сожгли все имевшееся у них огнестрельное и холодное оружие. Противоправительственное духоборческое движение нашло себе последователей среди сектантского населения следующих губерний, где проживали духоборы: Тифлисской, Елисаветпольской и области Карской, всего в числе до 8 тысяч душ.

Ахалкалакские духоборы-постники (Тифлисской губернии) летом 1895 г. оказали массовое сопротивление личным распоряжениям местного губернатора (кн. Шервашидзе), вызвавшее вмешательство военной силы, причем во время своего бунтарства духоборы из ополченцев бросали в губернатора призывными билетами и публично поносили власти.

Дабы смирить бунтарей и оградить остальное спокойное духоборческое население от растлевающего влияния этой мятежной части, распоряжением Кавказской администрации около 4 т. духоборов-постников, были расселены временно по туземным селениям Кахетии и Карталинии, где и прожили более двух лет. Отсюда по инициативе и под руководством интеллигентных своих главарей мятежная часть переселилась добровольно в Канаду в числе 8 т.

По сведениям, идущим от самих же духоборов и от других лиц, близко знающих условия жизни Канады, климатические и геологические свойства той местности, где поселились духоборы, мало благоприятны для этого земледельческого населения: зимою суровый холод, лето знойное, но короткое; ранние заморозки мешают созреванию хлебов и овощей и часто совсем убивают растительность; местность с бедною растительностью, с недостаточною и плохого качества водою. Заработки духоборов скудны, благодаря сильной конкуренции и незнанию духоборами местных условий и языка, а также удаленности их поселений от городских центров. Духоборы-поселенцы Канады настолько влачат пока бедственное состояние, что сами впрягаются в возы и сохи; среди них большой процент заболеваний, при отсутствии врачебной помощи. Все скопленное годами состояние не только растрачено, но и сделаны переселенцами долги. Первую зиму духоборы-эмигранты просуществовали исключительно на щедрое пособие и широкую помощь извне, главным образом, от квакеров. Местное население относится к новым поселенцам недружелюбно, а узнав о чудачестве их непротивления, начали грабить и обижать беззащитных духоборов.

По-видимому, борьба за существование и инстинкт самосохранения начинают отрезвлять более здравомыслящих из духоборов-постников, и слепая приверженность их к анархическим и коммунистическим принципам слабеет, – многие сознают необходимость нового переселения в лучшие места. Но несчастные духоборы-эмигранты и нравственно, и материально так сильно закрепощены врагами русского православного дела, что сами они безсильны вырваться когда-либо из-под гнета анархии и опеки своих непрошенных интеллигентных руководителей.

Характеристическою чертою, которая проникает все учение духоборцев, может быть признана мысль о духовном разумении веры и таком же духовном, внутреннем совершенствовании человека.

Учение духоборцев о Боге есть самая странная смесь нелепых представлений необразованного ума, свободно рассуждающего о предметах веры, с истинным христианским учением. Прежние духоборцы прямо и категорически не отрицали христианского учения о Пресв. Троице, но существенно искажали его, представляя, что «Бог – един, но в трех лицах: Отец Бог – память, Сын Бог – разум, Дух Бог – воля».

Духоборцы собственно не признают бытия личного самостоятельного Бога. Их понятие о Боге больше всего приближается к пантеистическому понятию о Нем. Отсюда уже недалеко было и до апофеоза человека, в котором, наряду со всеми другими существами мира, проявляется Божество. Один из видных представителей духоборческой секты, Побирохин, прямо проводил мысль, что Божественная Троица, которая есть память, разум и воля, не имеет самостоятельного бытия, существует в человеческом роде и особенно пребывает в роде избранных и праведных, т.е. самих духоборцев.

Современные духоборцы на вопрос: «что есть Бог?» так отвечают в своем исповедании: «Бог есть разум, Бог есть Дух, Бог есть человек».

Прямым выводом из пантеистического учения духоборцев о Божестве было ложное представление о Втором Лице Пресв. Троицы и о повторяемости рождения Христа в обществе духоборцев. По разумению сектантов, Господь Иисус Христос не был Сыном Божиим, Вторым Лицом Пресв. Троицы во плоти человеческой, а был простой человек, только одаренный в высокой степени божественным разумом. Вся земная жизнь Господа Иисуса Христа понималась ими своеобразно, в таинственно-духовном смысле.

Воплощение и крестная смерть Господа Иисуса Христа, по разумению духоборцев, не были жертвою для искупления грехов мира, а были только наглядным выражением того, что происходит в душе каждого духоборца, совершающего дело своего спасения. В душе каждого духоборца также живет Сын Божий, но не как Божественная Личность, у духоборцев немыслимая, а как божественное качество – разум или слово. Христос, по разумению современных духоборцев, есть только образец, которому они считают себя обязанными подражать в жизни.

Прежние же духоборцы веровали, что божественный разум, бывший в живом образе Его – Иисусе Назорее, по смерти этого последнего, переселился в апостолов, принявших Его учение, затем в их преемников и, наконец, в род духоборческий. Душа умершего Христа также пребывает в роде духоборческом и воплощается в отдельных личностях.

Здесь она последовательно вселялась в тела избранных лиц, бывших такими же сынами Божиими, как и Иисус Христос, и руководивших духоборческим обществом. Так, она обитала в теле Колесникова, затем в Капустине и, наконец, в роде Калмыковых. Позднейшие духоборцы отказывались определить, куда переселилась душа Иисуса Христа. Что же касается современных духоборцев, то в их исповедании нет, по-видимому, никакого следа учения о переселении человеческих душ и о перевоплощении души Иисуса Христа в роде духоборческом.

Извратив коренным образом учение о Лице Господа Иисуса Христа и Его земной жизни, духоборцы естественно должны были также извратить и все учение, преподанное нам Спасителем чрез Своих апостолов и свято содержимое православно-христианскою Церковию. Так, прежде всего, духоборцы не признавали и не признают существования Церкви Христовой в том виде, как учит о ней св. Писание и св. Предание. В уме духоборцев представление о Церкви сливается с представлением о духоборческом обществе, обыкновенном человеческом обществе, не имеющем в себе ничего благодатного. Вместо Церкви, понимаемой в православно-христианском смысле, духоборцы как прежние, так и современные признают церковь внутреннюю. «Церковь Божия не в бревнах и не в каменных стенах, но в ребрах и сердце человеческом, наша церковь состроена в душах в сердцах человеческих».

Отвергая бытие Церкви, они прежде всего не признают церковной иерархии.

Как прежние, так и современные духоборцы отрицают возможность благодатного освящения для человека, отрицают потому и все таинства Церкви Христовой.

Духоборцы, как прежние, так и современные, отрицают воскресение мертвых, будущую жизнь и мздовоздаяние.

Главными источниками своего вероучения духоборцы признавали и признают собственный разум, озаряемый присутствием божественного разума, – разума, пребывающего в душе каждого духоборца, – и предание отцов. Что касается св. Писания, то прежние духоборцы признавали его данным от Бога, но отнюдь не полагали его в основание своего вероучения и относились к нему совершенно свободно, по собственному разумению называвшие Библию «хлопотницею».

Св. Предание в том виде, как его понимает православно-христианская Церковь, духоборцы отрицают.

Но духоборцы в то же время признают и руководствуются преданием своих отцов, которое называется у них животною книгою. Так называется оно у духоборцев потому, что оно живет в их памяти и сердцах в противоположность нашей Библии, состоящей, по их разумению, «из мертвых букв». Содержание животной книги составляют т.н. псальмы, составленные из отрывочных стихов и слов Давидовых псалмов, разных изречений ветхого и нового завета, молитв и ирмосов православной Церкви, но большею частию из собственных духоборческих вымыслов; знать все псальмы одному духоборцу невозможно. Поэтому животная книга и хранится в полном своем составе не в уме или сознании каждого духоборца отдельно, а в целом роде их. Начало животной книги возводится духоборцами ко временам земной жизни Господа Иисуса Христа.

Содержание животной книги духоборцев вообще разнообразно и представляет странную смесь истинного христианского учения с детски-наивными вымыслами и домыслами самих сектантов. В псалмах ее нередко встречаются истины и выражения, или слово в слово взятые из св. Писания, или, по крайней мере, согласные с духом учения его. Но большею частию они наполнены библейскими изречениями и сказаниями в искаженном виде.

Как духовные христиане, желающие поклоняться Богу духовно и стремящиеся к духовному, нравственному самоусовершенствованию, духоборцы решительно отрицали и отрицают все внешнее, всю обрядовую сторону православно-христианской веры. Извратив православно-христианское учение о молитве, духоборцы естественно должны были прийти к отрицанию всех внешних выражений молитвенного настроения христианина. Так, они не полагали и не полагают на себе крестного знамения, равно как не кланялись и не кланяются кресту и святым иконам.

Праздничных дней в смысле времен, посвященных Богу, духоборцы не признавали и не признают.

Самые молитвенные собрания духоборцев обыкновенно происходят таким образом. Собирались они на молитву утром. При входе в молитвенную комнату каждый говорил: «славен Бог прославися» на что все собрание отвечало ему: «велико имя Его по всей земли!» Собиравшиеся усаживались вдоль стен – мужчины по правую, а женщины по левую сторону. Когда собирались и усаживались все, один из почетных сектантов, сидевший в переднем углу, начинал читать наизусть псалом по собственному выбору. Все внимательно слушают его. Когда он оканчивал чтение, начинал читать свой псалом его сосед, и таким образом чтение псальмов переходит по очереди в ряду мужчин с первого до последнего до 6–7 летнего мальчика. Затем начинали читать свои псальмы присутствовавшие в собрании женщины, делавшие это так же, как и мужчины. По окончании чтения, все вставали с своих мест и начинали петь псальмы вместе церковными напевами. Во время пения происходило общее целование, или духовное лобзание, которое совершалось обыкновенно следующим образом. К первому в собрании подходил второй, сидевший рядом с ним, и оба, взявшись за руки, дважды кланялись друг другу в пояс, не прямо к лицу, а в сторону к плечу, описывали размахом схватившихся рук неправильный, круг; затем они целуются и, сделав еще раз поклон, становятся на свои места. Поклонение, употреблявшееся в духоборческих собраниях, сектанты называли поклонением неоцененному лику Божию – человеку. По окончании поклонов и взаимного лобзания в женской половине, старший в собрании прочитывал какой-нибудь псалом, и, садясь на место, говорил: «Богу нашему слава» (необходимое прибавление в конце каждого псалма), и тем заканчивается собрание.

В своем домашнем быту духоборцы совсем не знают молитвенного обращения к Богу. Они не молятся ни утром при восстании от сна, ни вечером при отходе ко сну, ни пред трапезою, ни после нее.

Нравоучение духоборов (в теории) возвышенно. Главною добродетелью в нем признается любовь к Богу и ближнему, свобода и труд.

В общем нравоучение духоборцев представляет смесь извращенного христианского нравоучения с домыслами самих духоборцев. В некоторых пунктах на нем до очевидности отразилось влияние толстовских идей. Сравнительно возвышенное нравоучение духоборцев далеко не осуществляется ими в практической жизни, которая чаще всего находится в резком противоречии с основными положениями духоборческого нравоучения.

Бедствия переселения, постигшие духоборов-постников, оказали благотворное успокаивающее влияние на последователей старой духоборческой секты, среди которых также были тайные сторонники анархических воззрений мятежной постнической партии: старое духоборчество ныне спокойно живет в местах своей оседлости, исполняет государственные и общественные повинности; сектанты всецело поглощены, как и прежде, главным образом, материальными интересами наживы и сытой, привольной жизни. Держась неуклонно своих традиционных религиозных воззрений, крайне туманных и суеверных, эта часть духоборчества доселе отрицательно относится к свящ. Писанию и привержена к своему духоборческому преданию, которое хранится в памяти сектантов, в виде изустно заученных множества псалмов, передаваемых из рода в род. Предание это служит единственным источником веры, культа и нравственности. Псальмы духоборческие, будучи не записаны и хранимы только в памяти главарей секты, до безмыслицы искажены так, что никто из духобор не понимает существа христианской религии и не знает догматов и истории Христовой Церкви. К грамотности духоборы относятся искони враждебно и не допускают у себя школ, а потому невежество, суеверие и предрассудки глубоко вкоренились в эту секту; не отличается старое духоборчество и нравственною высотою своей жизни и нравов; приверженность к винопитию, легкость брачных сопряжений и разводов у духобор «по закону вольному, по любви свободной» – отражаются у сектантов на свободе половых отношений.

Для миссионерского влияния старая духоборческая секта, с ее фанатическим упорством, дикими суевериями и религиозным невежеством, представляет собой весьма неблагоприятную почву. Впрочем, пережитое этою сектою глубокое потрясение, вследствие толстовско-анархического движения, отразилось в старом духоборчестве пробуждением мысли и совести.

В последнее время у некоторых духоборов появился Новый Завет, и среди них есть уже лица, живо интересующиеся религиозными вопросами. В с. Славянке, напр., миссионеру пришлось встречать лиц, которые открыто выражали свои симпатии православию, но в то же время попадались и такие, которые склонны были к переходу в баптизм.

В с. Горелом, самом центре старого духоборчества, где находится его Сион – сиротский дом, – заведена первая в духоборчестве народная школа, такая же школа существует и в Славянке. Распространение книжного просвещения, наилучшая постановка существующих школ и действия их в союзе с миссией представляются единственно верным и надежным средством духовного влияния Церкви на духоборческую массу.

1) Молокане принимают св. Писание, как источник вероучения и содержат учение о Боге, Троичном в лицах и о божестве Господа нашего Иисуса Христа, но не право мудрствуют о Св. Троице и воплощении Сына Божия, не признавая равенства лиц Св. Троицы и действительности воплощения Христа, а равно и Его искупительной жертвы. Не признают молокане свящ. Предания, руководствуясь в делах веры непосредственным наитием благодати, которую получить считают возможным для каждого из членов. Молокане отвергают также почитание и призывание Богородицы св. ангелов и угодников Божиих, св. икон и животворящего креста Господня, не признают таинств и обрядов, постов и др.

Отрицая весь богоустановленный строй истинной Церкви Христовой, молоканство является совершенно уклонившимся от православной Церкви.

Свящ. Писание молокане обыкновенно склонны толковать в аллегорическом смысле, а потому многие священно-исторические события и прямые заповеди и догматы истолковывают в духовно-таинственном смысле; учение молокан трактует о всех таинствах, которые они принимают только духовно или мысленно, отвергая в них вещественную сторону и все виденные бедствия. Под «водою» крещения молокане понимают благодать св. Духа, – те реки «воды живой», которые потекут из чрева верующего в Него (Ин.1:38), – «плотью» разумеют учение Христово, под причащением веру и т.д.

Богослужебный культ молокан состоит из пения и чтения псалмов Давида и других библейских стихов ветхого и нового завета, с нравственным назиданием и произнесения вслух всего собрания наставником раз навсегда установленных молитв.

Молокане предпочитают пользоваться библиями славянскими. Содержащие такое учение и культ молокане называются Уклеинцами (от имени основателя) и духовными, или старомолоканами.

В 40-х годах прошлого века образовалась среди молокан новая секта, известная под именем молокан Донского толка. Последние учат об оправдании благодатию чрез веру и принимают 5 таинств, признавая их благодатными средствами спасения, имеют пресвитеров, признаваемых за священных лиц. Богослужебный культ у молокан донского толка содержит в себе явное заимствование из обрядов и молитвословий православной Церкви.

С проникновением в 80 годах в молоканство пропаганды штундобаптизма, в этой секте образовался новый толк, называемый «новомолоканством». Последнее – из штундизма заимствовало порядок и состав богослужебного культа (псальмы), а равно и внешнюю обстановку молитвенных собраний. В догматике последователей новомолоканского толка замечается та же смесь штундистских воззрений с учением старого донского толка и с истинами православной Церкви.

Последователи донского толка – новомолокане крестят детей и учат о крещении, как двери ко спасению, совершают таинство причащения с верою, «что достойно причащающиеся делаются общниками Тела и Крови Христовой, напутствуют больных, совершают елеопомазание, омовение ног и проч.

Однако среди молокан имеются последователи чистой штундобаптической секты, которые составляют среди них самостоятельные церковные общины.

Главные очаги молоканства находятся в Таврической губ., в Бердян. у. (Молочные воды), где имеются последователи всех описанных толков, а также в Закавказье, Владимир. и Тамбов. губерниях.

Штунда, как по своему происхождению, так и по существу содержимого ею религиозного учения и культа, – есть секта иноверная, протестантская, в основе вероучения которой лежит догмат об оправдании личною верою за искупительные заслуги Иисуса Христа. Исключительная преданность этому догмату об оправдании верою, проведенному с более строгою последовательностью, чем в других протестантских сектах чрез всю систему ее религиозных воззрений, составляет отличительную особенность штунды, как религиозного учения. Из этого главного догмата, как из центра, исходят все частные религиозные воззрения и отрицания.

Сущность всего вероучения штундистов может быть выражена кратко так: смертью Иисуса Христа на Голгофе искуплены грехи всех людей: кто верует в это, тот не имеет греха в себе, Спаситель такового твердо держит в своей руке, в нем действует непосредственно Св. Дух, следовательно, Церковь с своими таинствами – излишня. Причем одни из штундистов (духовная штунда или младоштундизм) все таинства истолковывают в духовном смысле (крещение, причащение духом чрез веру, в момент чтения Слова Божия), другие (староштундизм или штундобаптизм) совершают крещение, как знак, запечатление вступления в общество святых (т.е. штундистов). Евхаристия полезна только как воспоминание смерти Иисуса Христа и как благодарственная жертва за полученное спасение. Отсюда, как необходимое логическое последствие, вытекает отрицание крещения младенцев, таинств, как благодатных средств, почитания и призывания Божией Матери, св. угодников, св. икон, храма, креста, молитв за умерших и всех обрядов Церкви.

По существу учения и культу штундо-баптизм и пашковщина – секты однородные. Обе они веруют в Св. Троицу, чтут Иисуса Христа, как Сына Божия, и признают значение искупительной жертвы Спасителя, в смысле оправдания человека и духовного возрождения; если и существует некоторое различие в частных пунктах вероизложения той и другой секты, то оно настолько незначительно, что и сами сектанты этому не придают особого значения. Пашковцы одинаково поддерживают молитвенное общение с перекрещенными единоверцами и штундистами и не считают безусловно обязательным для своих членов перекрещивание. Они в этом отношении более веротерпимы, чем штундобаптисты, которые перекрещивание считают необходимым условием для удостоения чаши (причащения) и для поставления в иерархические должности пресвитеров и диаконов.

Приписывая себе «помазание от Святого», штундисты и пашковцы односторонне пользуются свящ. Писанием, стараясь извлекать из него и сопоставлять только те изречения, в которых надеются найти опору своему учению; свящ. Предание и церковные обряды отвергают, для своих собраний сами измышляют молитвы и песнопения, заимствуя последние от лютеран и немцев-баптистов. Исключительную особенность культа штунды, отличающую ее от новомолоканства, составляет молитвенная импровизация, составляющая непременный момент богослужения, как доказательство пребывания в их среде дара пророчества и помазания от Св. Духа (1Кор.13:2). Держась учения о спасении верою, штундисты пренебрегают значением для спасения добрых дел. Поставляя всю силу нравственности в пуританском (строгом), исполнении кодекса так называемых отрицательных добродетелей секты (каковы, не пить водки, не курить, не сквернословить, не нарушать праздничного покоя и др.), штундисты в душе и в жизни своей проникнуты не христианскими чувствами; так, они горды заносчивы в отношениях с православными, они сварливы, дерзки и считают весь мир во зле лежащим, а себя одних, святыми спасенными. Считают сектанты необходимым равенство для всех людей, мечтают о свободе на все, об общности в имуществах и равенстве благ для всех; отрицают (в принципе) всякую власть, начиная с царственной, также восстают против присяги, ненавидят военную службу, как греховную, и избегают учрежденных судов, довольствуясь самосудом, так что повинуются правительству и закону не за совесть, а страха ради, уступая силе, от которой нельзя избавиться. Склонностью к прозелитизму эти секты отличаются особою: при встрече с православным, всякий штундист и пашковец старается посеять в нем сомнения относительно чистоты нашей веры и Церкви, выставляя мнимые преимущества своего учения, кощунственно смеются над иконами, священнодействиями, заповедями церковными, хвалят несложность и удобоисполнимость своих учреждений; в православном духовенстве указывают лицемерие и вымогательство, в народе грубость и нетрезвость; причем хвалят немецкие порядки, как единственное условие благосостояния хозяйственного. Для распространения своего лжеучения штунда и пашковщина располагают организованною миссиею, которая имеет многочисленный штат разъездных и местных проповедников, миссионерскою кассою, откуда выдается вознаграждение распространителям и денежное пособие новосовращаемым, а также и всем другим членам в особой нужде. Эти секты производят более всех других сект пагубное и опасное влияние на православное население и не только в религиозно-нравственном отношении, но и в гражданско-государственной жизни. Положительное вероучение штундобаптизма и пашковщины отвлеченно и мало развито, в сектах преобладает грубо-отрицательное учение относительно всех религиозных святынь православного народа. Находясь под руководством враждебных православию и чуждых нашей народности начал, русская штунда и пашковщина порывают духовную связь с нашим историческим прошлым и всецело наклоняются в своих сердечных влечениях на сторону чужеземных порядков и обычаев.

Состав членов этих сект в подавляющем большинстве своем принадлежит к городскому и сельскому пролетариату, представляя собой людей обездоленных в своем материальном благосостоянии, дерзких и неспокойных по характеру, недовольных окружающими его социальными условиями жизни и чающих от секты прежде всего улучшения народного быта. Вследствие этого религиозная настроенность сектантов принижается до холодного безразличия в вере: чувства благоговения, страха Божия и смиренной покорности авторитету Церкви усыпляются безумным ослеплением их своею мнимою святостью. Безпощадное порицание и хуление святынь православия особенно развращает совесть, ум и сердце молодого сектантского поколения, возрастающего без освящающей и возрождающей благодати таинств и без всякого религиозного воспитания и научения. Поэтому появление штунды и пашковщины в приходах неминуемо влечет и в православной среде охлаждение к церковности, упадок набожности, дух колебания и сомнения в отношении догматов веры и коренных устоев государственной жизни. Грядущее будущее грозит русской Церкви и государству нарождением в народной среде людей без духа веры и патриотизма, религиозных нигилистов и материалистов из народа.

В среде южно-русских штундистов в последнее время замечается новое религиозное движение, характеризующееся поворотом религиозной мысли сектантов к мистицизму; названное движение в среде наших сектантов возникло под влиянием пропаганды заграничных миссионеров секты адвентистов.

Основателем секты адвентистов был баптистский проповедник Вильям Миллер (родился в 1781 году в Питефильде, в Америке). Превратно понимая слова св. Писания (Мф.8:11, 19:23, 26:29; Лк.22:16; особенно Откр.20:1–6), он стал проповедовать в среде своих единоверцев скорое пришествие Сына Человеческого для последнего страшного суда, после которого настанет царство святых, имеющее составиться из истинных баптистов, послушных его, Миллера, призыву. Вдохновенные речи проповедника привлекли к нему массу последователей нового учения. Днем второго пришествия Иисуса Христа было назначено 14 апреля 1844 г. В этот день, по предсказанию Миллера, должен был явиться грядущий на облаках Сын Человеческий. Когда наступил назначенный день, сектанты, облекшись в белые одежды, вышли из города на широко расстилавшееся поле и стали напряженно смотреть в небесную высь: каждый желал первым услышать трубный звук и увидеть грядущего на облаках Иисуса Христа, но надежды их не сбылись.

Обманутые столь очевидно в своих заветных надеждах, многие из последователей Миллера тогда же оставили своего учителя, но большинство пребыло верным ему.

Из Америки секта адвентистов проникла в Европу и нашла для себя благоприятную почву в многочисленных протестантских сектах. Центром первоначальной деятельности адвентистов в Европе сделался г. Базель; в настоящее время деятельность их сосредоточивается в космополитическом г. Гамбурге.

Главными характерными пунктами в вероучении адвентистов являются: учение о скором втором пришествии (adventus) Иисуса Христа, – тысячелетнем царстве праведных и праздновании субботы; в остальных своих положениях учение адвентистов совершенно тождественно с учением штундобаптистов. Подобно сим последним, они отвергают свящ. Предание, почитание икон, св. креста, крещение младенцев, таинства, за исключением крещения и причащения, которым, подобно всем вообще баптистам, придают значение чисто символическое.

Обозревая жизнь различных христианских обществ с своей эсхатологической точки зрения, богословствующие адвентисты приходят к заключению, что мир переживает последние времена, что все говорит о скором наступлении страшного суда.

В связи с учением о втором пришествии Иисуса Христа и страшном суде находится учение адвентистов о тысячелетнем царстве. Основание для этого учения адвентисты находят в следующих местах св. Писания: Мф.8:11, 19:28, 26:29; Лк.22:16, особенно же Откр.20:1–6. Тысячелетнее царство, по мнению адвентистов, основывающемуся на ложно понимаемых ими словах Апокалипсиса, наступит после второго пришествия Иисуса Христа и суда над нечестивыми; в него войдут все святые, живущие на земле, т.е. адвентисты и воскресшие мученики за Христа. Тысячелетнее царство, которое, по мнению некоторых адвентистов, имело наступить в 1895 г., будет временем всемирного блаженства, отдыха, субботствования. Прекращение войн и народной ненависти, единодушие, равенство и общение имуществ, единство и духовность в почитании Бога, лицезрение Св. Троицы, познание истины, при этом, как необходимое дополнение, – вечная весна, ничем не помрачаемая красота и чистота атмосферы, общий мир в царстве животных – таковы блаженства тысячелетнего царства, по представлению адвентистов.

Учение адвентистов о праздновании субботы находится в тесной связи с их взглядами на ветхозаветный закон. По их мнению, Иисус Христос не отменил ветхозаветного закона, но, напротив, свято исполнял все предписания его, и вместе с этим и постановления относительно субботы. Примеру Иисуса Христа, по мнению адвентистов, следовали Его ученики и христиане первенствующей Церкви.

В первый раз идеи адвентистов были брошены в среду наших сектантов в начале 90 годов деятельным агентом секты г. Перком, который не так еще давно разъезжал по югу России и целыми массами распространял листы и брошюры, проникнутые идеями нового заблуждения.

Постоянное напряжение чувств и мысли в идеи скорого пришествия Иисуса Христа сильно ослабляет жизненную энергию адвентистов, отражаясь роковым образом на их материальном благосостоянии. Все в них говорит о глубокой их апатичности: и бедность, гнетущая вялость в движениях, и медленность речи, и взор тусклых, безжизненных, устремленных в даль глаз. Когда в разговоре заходит речь о бедности сектантов, о необходимости работать, чтобы поднять свое благосостояние, всегда получался приблизительно один и тот же ответ: «Бог дал день, Бог даст и пищу... Скоро настанет то время, когда не нужно будет ни вола, ни коровы».

В тесной связи с адвентизмом по сродству религиозных воззрений стоит секта так называемых малеванцев, в первый раз установленная среди южно-русской штунды.

Обстоятельства происхождения этой секты таковы: в 1888–89 гг. в Сквирско-Васильковских, Киевской губ., штундистских общинах начали появляться пророчицы, которые проповедовали о пришествии на землю Христа. Скоро распространился слух, что Спаситель уже явился в лице мещанина г. Таращи, Кондратия Алексеева Малеванного, который и стал предметом богопочитания нескольких сот человек. К. Малеванный, провозгласивши себя Христом – Спасителем мира, объявил своим последователям, что скоро настанет страшный суд, когда Отец Небесный объявит его, Малеванного, всему миру, и поклонятся ему все цари земные и народы, а он устроит для них блаженную жизнь. В основе учения «малеванцев» лежит пантеистическое воззрение на Бога, как силу, которая проникает всю вселенную и все члены человека; вместе с тем сектанты, подобно хлыстам, верят в переселение душ, христовоплощение и в личное свое безсмертие, отрицая воскресение мертвых. Но главный пункт вероучения «малеванцев» – постоянное ожидание ими конца мира, когда настанет благодетельная перемена в условиях внешнего существования людей на земле – без смерти и тления, без грехов, судов и всякого начальства, без труда и забот о будущем; когда наступит всеобщее равенство, свобода, братство, мир, правда и вечное блаженство. В ожидании скорого наступления нового порядка вещей сектанты обязывались распродать все свое имущество и проводить время в молитве на общих собраниях, которые состояли исключительно из пения, так как чтение св. Писания и проповедь совершенно изгнаны у малеванцев из употребления на молитвенных собраниях. Малеванщина является движением болезненно-мистическим, что особенно резко проявляется во время молитвенных собраний сектантов. Здесь скоро по открытии моления начинаются молитвенные вздохи, всхлипывания, слезы и другие проявления душевного волнения, которые скоро переходят в истерические припадки. Тогда среди общего шума, крика и безпорядка, одни падают, как сраженные молнией, другие восторженно или жалобно кричат, плачут, прыгают, хлопают в ладоши, бьют себя по лицу, дергают себя за волосы, стучат в грудь, топают ногами, пляшут, издают всевозможные звуки – то подражают собачьему лаю, конскому ржанью и т.п. Между странными позами и движениями нередко замечались такие, которые не оставляют сомнения в том, что их субстратом служит половое возбуждение, иногда сопровождающееся соответствующими галлюцинациями. Случалось, что среди прыганья и судорог женщины распускали на себе волосы, обнажались и стремительно бросались к мужчинам с необузданным, продолжительным, страстным поцелуем. При высших степенях возбуждения у некоторых из участников собрания наступает особое возбуждение центра речи и особого рода «ѵегberation», выражающееся в быстром произнесении безсмысленных слов. Малеванцы называют это «даром языков», будто бы сообщаемым им Св. Духом.

По направлению своему секта крайне вредна в общественно-санитарном отношении и опасна для православного населения, в виду особого характера культа, сопровождающегося экстатическими и нервно-истерическими проявлениями у последователей ее.

На 3-м всероссийском миссионерском Съезде установлено, что толстовство, как сектантство, начало догматически формироваться и распространяться в православном народе и среди последователей рационалистического и мистического сектантства с конца 80-х годов. Главный очаг сектантского толстовского движения в православном населении находится в с. Павловках, Харьковской губернии.

Первым распространителем здесь в народе толстовства явился местный землевладелец князь Дмитрий Александрович Хилков, отставной подполковник гвардии. Поселившись в им. матери, в сел. Павловке, он открыл школу для детей и в ней начал излагать крестьянским детям, а по праздникам и их родителям, всем известное мировоззрение графа Толстого.

Когда Хилков приобрел себе ревностных сотрудников среди самих павловских крестьян, его пропаганда стала развиваться быстрее: в 2–3 года у Хилкова уже оказалось до 200 человек самых преданных последователей –явных и фанатичных толстовцев. Чтобы совершенно порвать связь с Церковью, они перестали посещать богослужения, иконы из своих домов вынесли на площадь и сожгли в одном общем костре! Так как сущность павловской толстовщины состоит в анархических и социалистических чаяниях, чуждых собственно религиозного характера, и павловские толстовцы не религиозные сектанты, – то у них не было ни религиозных собраний, ни религиозных песнопений, ни каких-либо богослужебных действий, как у штундистов. Пантеистического мировоззрения Толстого, как оно было пропагандировано Хилковым, харьковские толстовцы из народа усвоить были не в силах; а то, что ими было усвоено и что, таким образом, составляет их собственное вероучение, полно неопределенностей и кривотолков. Так, одни утверждают что они веруют в Бога, но только не триединого, другие грубо отрицают бытие Божие вообще; одни признают Иисуса Христа Богом, другие, хотя и называют Его Сыном Божиим, но не признают за Ним Божеского достоинства, низводя Его на степень обыкновенного человека, так-де всякий человек есть сын Божий; поэтому они не признают и за Его смертию искупительного значения для человечества, говоря, что Он пострадал не за грехи людей, а за то, что говорил людям правду, как и теперь-де часто случается, что за правду людей и судят, и в острог сажают, и в ссылку ссылают. О лице Божией Матери все павловские толстовцы говорят вообще в выражениях, крайне оскорбительных для чувства верующего христианина. О таинстве причащения одни из павловских толстовцев рассуждают, как духовная штунда: причащение Тела и Крови Христовой следует понимать только в духовном смысле; всякий внимающий учению Христа и исполняющий его уже этим самым причащается Тела и Крови Христовой; причем в подтверждение своего мнения обыкновенно ссылаются на слова Иисуса Христа «дух животворит; плоть не пользует ни мало», другие, напротив, утверждают, – что Тела и Крови Христовой все мы причащаемся вещественно и ежедневно, именно, когда едим пищу и пьем воду, так как наша пища и есть тело Христово, а вода – кровь Христа. О таинстве крещения одни рассуждают так что крещение, заменяя собою ветхозаветное обрезание, вовсе не нужно для нашего спасения, по слову ап. Павла (в других случаях об ап. Павле павловские толстовцы вообще и слушать не хотят), «обрезание ничто, и необрезание ничто, но все в соблюдении заповедей Божиих»; другие, напротив, признают, что крещение есть от Бога установленное таинство, необходимое для нашего спасения, но при этом утверждают, подобно старо-штунде, что креститься всякий должен по своему сознанию и желанию, а не по принуждению, и что детей, как еще не имеющих ясного сознания и свободной воли, крестить не следует. Что касается брака, то павловские толстовцы говорят поэтому следующее: мужа и жену сочетавает Сам Бог, но сочетание его происходит не чрез церковное венчание, совершаемое священником, после которого супруги часто и ссорятся, и бывают неверными друг другу, а только единственно чрез взаимную любовь мужчины и женщины; кто кого любит, тех, значит, Бог и сочетал. Есть между павловскими толстовцами и такие, которые не признают совершенно никакого значения за таинствами. Общего воскресения мертвых, загробной жизни и страшного суда павловские толстовцы вообще не ожидают.

В своей практической жизни павловские толстовцы старались и стараются жить по учению Толстого, опирающемуся на известные «пять заповедей»: не клянись, не воюй, не противься злу, не судись, люби ближнего. Первоначально они упорно отказывались от уплаты податей и поступления в военную службу. В семейной жизни у них утратилось различие между родителями и детьми.

Свое учение павловские сектанты, по-видимому, стараются доказывать местами из Евангелия. Но их евангелия во многих местах всегда оказываются исчеркнутыми карандашом или чернилами; зачеркиваются целые страницы, не соответствующие их учению; некоторые же из павловских толстовцев открыто заявляют, что они признают подлинными только 5–8 главы Евангелия от Матфея, а все остальное в канонических Евангелиях, – по их мнению, – не правда.

Символическим изложением учения толстовства, как секты, должен быть признан «катехизис Иисусова братства по Евангелию (штунды)».

«Катехизис» представляет собою суммирование антихристианских, еретических и социалистических воззрений яснополянского лжепророка, облеченных в катехизическую, общедоступную форму изложения. С другой стороны, отличительная черта вероизложения толстовского катехизиса заключается в том, что он затягивает и стремится осветить и разрешить социально-политические вопросы жизни народа на почве религиозной, но в духе чистой анархии и прямого социализма. Вследствие чего толстовство является, по характеру и направлению своему, не только еретическою сектою, но и религиозно-социальною.

Под именем «Иеговистов» или «Сионской вести» разумеется секта, появившаяся около 50-х годов прошлого столетия в Пермской губернии. Основателем ее был штабс-капитан артиллерии Ильин. Первоначальное воспитание Ильин получил православное; но в молодых годах некоторое время он был в Полоцке, в иезуитском коллегиуме, и большую часть времени прожил в католической обстановке. Поступив в самом начале 40-х годов на службу, он увлекался чтением тогдашнего мистического журнала «Маяк». В 1842 году он сам уже явился сотрудником «Маяка», напечатав статью под названием «Умовый взгляд на общую азбуку в природе человека к пополнению житницы истинного просвещения, первое зерно человеческого знания». Автор в своем предисловии к «умовому взгляду» говорит о соединении науки с верой и об объединении всех вер под знаменем одной «миротворной, братопророческой, клевретоангельской веры». Вскоре он получил якобы откровение, что сущность такой всемирной веры состоит в одной только любви. При этом он стал усвоять исключительное значение разным откровениям, видениям, восхищениям снам, гласам с неба.

С такими задатками душевного настроения Ильин был перемещен на службу в Оренбург, а оттуда вскоре в Екатеринбург и назначен в Баранчинский завод. Здесь он начал уже нападать на Церковь, пропагандируя свое учение. Свод этого учения он изложил в сочинении под названием «Сионская весть» или «Луч света рассвета».

Ильин был предан суду и, по определению суда сослан в Соловецкий монастырь. В 1883 году он был помилован и последние годы своей жизни проживал в г. Митаве, – рассылая по разным местам свои сочинения.

В основу своего учения основатель «Иеговистов» положил наиболее таинственную новозаветную книгу Апокалипсис. В этой книге он видит изображение не только последних судеб мира и Церкви, но и настоящего их состояния, и по-своему объясняет все это. Останавливая свое внимание на этой таинственной книге, сектатор усвояет себе и своим друзьям особые свойства и дар прозрения; он называет их братьями и сестрами святым пророкам, клевретами ангелам, а проповедание сектантства считает делом Господним.

Ильин со всею резкостию отвергает церковную внешность, почитание святых и мощей, авторитет Церкви и даже – святых апостолов. Он заповедует своим последователям

«Ни церквей, ни алтарей не созидать,

А на всяком месте Бога прославлять;

Ни обрядов, ни попов не сочинять,

Ибо каждый брат есть царь и иерей».

Видимый мистицизм Ильина соединяется с грубым материализмом, доходящим до прямого безбожия и глумления над религией. «На деле каждый видит, что всякому человеку такое же назначение в природе, как и подобным ему обезьянам и другим животным и растениям, т.е. зарождаться, возрастать до определенной величины и снова уничтожаться». Боги суть люди же, только безсмертные и просвещенные таинствами натуры.... короли, безсмертные мудрецы и маги. И еврейский Бог богов есть человек же, ходил, ел и пил вместе с ними и даже боролся с Яковом, имеет не только все члены человеческого тела, но и душу. Имя его Егова, что значит: «наимудрейший мудрец из всех мудрецов». Иисус Христос есть «распятый Егова, человекобог».

При таком грубом представлении и восхвалять Бога сектатор заповедует хороводами и парадами – «Ибо это суть обряды «Богопрославленья».

Религиозные песни, сектатором сочиненные, должны быть петы на голос народных песен. Заглавия этих песней поражают своею странностью; напр.: Марш лаодикийских победителей к Сиону, догмат покаяния без духовника, ............ или бомба Божией артиллерии и т.п.

Таким образом в учении Ильина нет ничего христианского, кроме одного имени Исус. Правда Исуса он называет Мессиею, святым, царем Сиона. Богом всей природы; но во всех этих выражениях заключается совсем иной смысл, чем какой придает христианство. Этот Исус – распятый Егова, человекобог есть «простой еврей», и мессианство Его не имеет никакого смысла, так как сектатор себя называет возродителем иудейства.

Есть у Ильина понятия еврейские; но и эти понятия слитком далеки от чистого еврейства и даже от рационалистической секты жидовствующих. Он заповедует праздновать субботу, установляет обрезание запрещает употреблять в пищу свинину. Но при этом настоящих евреев называет «сонмищем сатаниным», пишет обличительные и вразумительные послания к евреям в Париж и проповедует какое-то «новозаветное иудейство», называя себя Отцем новозаветно-иудейской религии.

Конечные чаяния этого «возродителя новозаветного иудейства» заключаются в чувственном тысячелетнем царстве на земле, в Иерусалиме. В настоящее время происходит духовное, невидимое разделение всех на десных и ошуйных. Когда же приблизится тысячелетнее царство Христово – Израильское, тогда Господь начнет и видимо соединять и собирать христиан на две стороны, а когда совершится конечное отделение на десную и ошую видимо и пред глазами всех, тогда первые возлягут в благодатном царствии его с Авраамом, Исааком, Иаковом, с пророками, апостолами и мучениками (?). В этом царстве в Иерусалиме

«Рощи, зелень и сады,

Фрукты, сот, мед и плоды.

Злата, бронзы, серебра

Драгоценностей, добра

Нам как горы навалил

И все в братство подарил.

Нет там варварских наук,

Школ рекрутских, буйства, штук,..

Нет рапортов, льстей властям....

Все равны в одних чинах...

Нет полиций, ни судей.

Всюду святость у людей».

«Егова разделит тогда сию страну Израильскую на 12 частей полосами, начиная от Средиземного моря до р. Иордана и Мертвого моря. И возобладает их Иерусалимская республика (!) всеми царствами и народами на земле». «От Сиона даже до Китайского города Кантона будет железная дорога с роскошными станциями и прекраснейшими садами».

Отсюда уже можно видеть, что секта Ильина сколько религиозная, столько же и социальная. В том и другом отношении сектатор обнаруживает самый крайний фанатизм. Отношения его к евангелию, к православной Церкви, а также и к общественным порядкам кощунственные до цинизма, возмутительным образом действующие на христианское чувство. Православных он называет детьми Езавели, волкоагнцами, талмудистами, эгоистами, ошуйными, отмеченными числом антихриста 666; православные храмы – капищами, св. иконы – простыми досками, священников признает торгашами, синод и сенат считает за сонм губителей, царей за деспотов, за сынов тьмы и на троны их вопиет о мщении,

«Чины и красные штаны

За дурь и прелесть сатаны»....

Есть выражения, касающиеся священных предметов, до того кощунственные и дерзкие, что их передать невозможно. И все эти выражения перемешаны с возгласами: «Ур! Виват! Осанна! Аллилуиа!»

При чтении произведений сектатора невольно является предположение, что это – бред полупомешанного человека. Но важно то, что и такое учение находит себе последователей.

В настоящее время во главе «иеговистов» стоит кр. Баранчинского завода Никита Алексеев Гущин, 35 лет, который, при соучастии кр. того-же завода Ивана Иванова, распространяет свои брошюры, заготовляемые целым кагалом умелых переписчиков и переписчиц. Рассылкой тетрадок также заведуют субботники Говорухин и брат главного вожака секты Константин Гущин. Особенно сильно распространяются ими брошюры: 1) «Призыв всех смертных людей к безсмертию»; 2) «Объявка, что появилось на свете чудо-книжка или дивные предсказания бога богов Иеговы»; 3) «Благовестие страшное и отрадное всем царствам, народам и племенам от Бога, святых пророков, или обнаружение самых главных тайн из сатанинских глубин, и какой конец сатане и всем сатанистам его»; 4) «Божия загадка за 1870 лет, а ныне очевидная истина» и др.

Ересь иеговистов, хотя и медленно, развивается легкость веры, фантастические рассказы о царстве полного равенства при всех благах жизни и полной свободе от всяких повинностей составляют заманчивую обольстительную сторону секты. Некоторой приманкой служит также тесное общение иеговистов между собою, общие собрания и трапезы.

На собраниях, происходящих по субботам и по праздникам, иеговисты поют гимны своего сочинения и затем устраивают братскую трапезу, которая относится на счет домохозяина, где состоялось собрание.

Собрания бывают поочередно.

Гимны иеговистов преисполнены страшными хулами на Церковь, ее служителей и уставы. По учению секты иеговистов только спасутся одни последователи оной, а все прочие – слуги сатаны.

Высочайшая власть – деспотическая, повиновение ей оказывается только потому, что иеговистов теперь еще мало. Некоторые иеговисты Баранчинского завода отказались дать присягу на верноподданство ныне благополучно царствующему Государю Императору Николаю Александровичу и на все увещания миссионеров исполнить этот обязательный долг подданных, иеговисты отвечали весьма дерзко и увещания остались без последствий.

Секта иеговистов, или по местному названию субботников (Иеговисты известны в народе под именем субботников, так как празднуют вместо воскресного дня, по-иудейски, субботу) или субботничество, по своим взглядам на государственный строй и по возводимым клеветам и порицаниям на Церковь, вреднее всех известных сектантских толков.

Мистическая секта, появившаяся в 1900 г. в Саратовской губ. и уезде. Религиозно-нравственное учение секты трудно пока характеризовать в определенных положениях. Одно пока с несомненностью можно утверждать, что секта является плодом умопомешательства на религиозной почве. В общем учение сектантов (бывшие правосл.) таково. В 1900 году было второе пришествие Христово: Христос воплотился в (основателя секты) кр. Андрея Черкасова, – бывшего раньше «Иоанном Богословом». И вся Троица теперь воплотилась: 1 лице – в о. Николая Бл–ого (единовер. свящ. Сарат. еп.), а 3-е в о. И. Сергеева-Кроншт. «Мы видели, утверждают сект., как во время службы о. Николая отверзались небеса и ему поклонялись ангелы, а лице его сияло, как у Христа на Фаворе». Илья и Енох (отсюда и название секты) проповедники секты – уже приходили на землю; и за обличение антихриста были сосланы в Польшу и убиты. Антихрист, безумствуют сектанты, царствует в лице Высшей государственной власти; гражданское начальство и духовенство – его слуги. Таинства – крещения, миропомазания, брака и елеосвящения, как нужные якобы «только для сынов века сего», а не – «благодатного царства» сектанты отрицают; признают только – покаяние, причащение и священство. Имеют своих патриарха (кр. Федора), рукоположенного якобы Сыном Божиим (кр. Черкасовым), апостолов, «пресвитеров». Службу совершают по православным книгам и обрядам. Крестятся троеперстно. Святых и праздники правосл. Церкви почитают. На своих собраниях поют духовные песни и читают акафисты. Вина удаляются. Волосы носят длинные. «Истинными христианами» признают только себя. Православную Церковь считают «беззаконным Вавилоном». Учению своему преданы фанатично и готовы за него умереть.

1) Всю беседу с сектантами (рационалистами) вести следует непременно на почве библейского текста и по преимуществу текста новозаветного. Вся речь проповедника должна дышать библеизмом: он библеистом должен быть не только по духу, но и по букве. Этого же вполне не даст, конечно, никакое руководство, а только постоянное чтение непосредственно священного текста.

2) Истолковывать тексты св. Писания следует самим же св. Писанием, поменьше обращаясь к авторитетной для сектанта историко-археологической науке.

3) При истолковании библейского текста следует держаться исключительно смысла буквального, сообщая смысл переносный только местам заведомо приточным. Изречениями книги Откровения Иоанна Богослова следует пользоваться с великой осторожностью и обращаться к ним возможно меньше; истолкование же таинственных образов этой книги следует совсем отклонять.

4) Когда сектант указывает в защиту своего лжеучения библейские изречения, то истинный православный смысл этих изречений раскрывать следует – при помощи их контекста и с помощью библейских параллелей, по своему значению сродных и противоположных.

5) Для опровержения сектантского лжеучения и для защиты учения православного следует брать библейские места наиболее ясные, выражающие смысл истинного понимания по возможности осязательно – даже внешним выражением, а не одним своим внутренним содержанием, которое часто недоступно для недисциплинированного ума простолюдина.

6) При пользовании текстуальными доказательствами следует предусмотрительно отклонять софистические уловки противника. Имея в готовности текстуальный ответ на всякое мелочное замечание сектанта, следует избегать тех изречений, которые сектантом могут быть обращены в свою пользу.

7) При полемической беседе опровержение сектанта всего лучше начинать – приведением такого библейского изречения или факта, который совершенно противоположен сектантской мысли или указываемому сектантом библейскому изречению; только после этого следует производить частнейший разбор сектантской мысли или же указываемого сектантами текста.

8) Из сектантских лжеучений разбирать и опровергать при беседе следует только те, на которые указывают сами сектанты. Высказывать и формулировать проповеднику все известные ему сектантские заблуждения – для миссии не полезно.

9) При беседе публичной миссионеру более подобает положение вопрошающего отступников и обличающего их заблуждения. При беседе частной более уместен для миссионера тон изъяснительно-увещательный и сердечная беседа во всех ее формах.

10) Если миссионер светский в публичных беседах может не без пользы для дела допускать резкие обличения и даже иронию, то проповедник, облеченный священным саном, и обличения свои непременно растворять должен пастырской кротостью, во всей своей манере являя дух Христов и оберегая от укоризны свой сан.

11) Перед началом бесед публичных предпочтительно пред всеми молитвами следует употреблять молитву «Отче наш».

12) Чтобы не быть врасплох застигнутым, советуется полемисту свою книгу сделать для себя возможно более послушной. Для этого, кроме постоянного чтения, весьма полезно в своей настольной Библии явственно отметить как те места, на которые ссылаются сектанты, так и те, которые более ясно обличают их; при местах этих обозначить следует и соответственные полемические параллели.

13) Все указанные приемы миссионерские, выскажем в заключение, могут иметь надлежащее значение только тогда, когда полемист, и особенно священник, в беседе и в жизни своей держит себя так, что сектант лишен возможности сказать ему: «врачу, исцелися сам!» Об этом всегда помнить должен полемист.

(По кн. миссионера свящ. И. Ольшевского «Борьба со штундой»)

Сектанты единственным источником вероучения признают св. Писание и в рассуждениях о вопросах веры всегда требуют доказательств «от строки Писания». Поэтому православный миссионер в беседе с ними о св. Предании должен прежде всего показать недостаточность св. Писания, как источника вероучения, и уяснить слушателям что прежде, чем руководиться св. Писанием, необходимо убедиться, что оно подлинно и богодухновенно. Как мы можем убедиться в том, что книги св. Писания подлинны и суть именно те книги, которые вышли из рук свящ. писателей⁴⁴? Разум наш не в состоянии сам собою решить этот вопрос, так как не имеет для этого достаточных данных. К чему ведет в данном случае произвол разума, можно видеть из примера Лютера, отвергшего посл. ап. Иакова, 2-е Петра, 2-е и 3-е Иоанна, посл. ап. Павла к Евреям и Апокалипсис. Св. Писание нигде не указывает надлежаще своего числа и состава; об этом мы можем знать только из св. Предания. Без руководства св. Предания мы не можем правильно понимать и истолковывать св. Писание. При произволе в толковании св. Писания сколько умов, столько и толкований, как это мы и видим у сектантов.

Сектанты говорят о внутреннем озарении от Св. Духа при истолковании св. Писания. Но как убедиться, что то или другое толкование – внушение Св. Духа, а не измышление? Кроме этого, если Сам Дух Святой учит нас необходимой истине, то для чего тогда и св. Писание? (К этому выводу и пришли хлысты).

Св. Предание древнее св. Писания: в раю и до Моисея люди руководились одним св. Преданием (Ин.1:17).

Христианство распространяемо было сначала устно. Сам И. Христос ничего не писал (кроме Ин.8:8). Апостолы сначала учили также устно (Мф.10). Писания оставили только некоторые из них. Писания эти, писанные по поводу разных случайных обстоятельств (напр., Ин.1:4; 2Кор.1:8, 13:10; Флм.1:21), не имели своею задачею представить в систематически полном виде всех установлений христианских (1Кор.31:34), так что без св. Предания мы не знаем даже, как нужно совершать св. таинство причащения (как именно благословив и благодарив – не объяснено; см. Мф.26:26–27; Мк.14:22–24; Лк.22:19–20; 1Кор.11:24–25); тоже нужно сказать о крещении и прочих таинствах. Таким образом, в св. Писании не все необходимое для нашего спасения записано с надлежащею полнотою (2Ин.1:12; Ин.21:25). Поэтому апостол Павел дает наставление держаться твердо прежде всего устных наставлений и св. Писание считает добавлением к ним («притом» – 2Тим.3:14–15; 2Фес.2:15; 1Кор.11:2; 1Тим.6:20; 2Тим.1:13, 2:2; Тим.1:5). Сами свящ. писатели пользовались св. Преданием. Таковы, напр.: еванг. Лука, написавший Евангелие на основании Предания (Лк.1:2–3), ап. Иуда, веривший преданию о споре архангела Михаила с диаволом (Иуд.1:9), ап. Павел, приписывающий Спасителя изречение, не записанное в Евангелии, а перешедшее по Преданию.

Сектанты св. Предание православной Церкви называют «преданиями старцев» и в обличение православных указывают на Мф.15:1–9; Мк.7:3–4; Кол.2:8. Поэтому миссионер, уяснив слушателям истинный смысл вышеприведенных мест св. Писания должен показать, что предания старцев, предания человеческие, фарисейские – не то, что св. Предание, тогда как св. Предание есть то же Слово Божие, что и св. Писание, но только Слово Божие не писанное на бумаге и чернилами, а переданное устами к устам (2Ин.1:12; 3Ин.1:13–11); словами св. Писания (Мф.15:1–9; Мк.7:5–13) не отрицаются всякие наставления старцев (напр., св. Отцев), как не отрицаются наставления Иоанна Богослова, который также именует себя «старцем» (2Ин.1:1; 3Ин.1:1).

Сектанты на основании 2Фес.2:15 стараются доказать, что апостол «преданием» называет «писание». Поэтому миссионер должен показать, что апостол ясно разграничивает слово и послание (см. 2Фес.2:15), услышанное и прочитанное христианами (2Тим.1:13, 2:2; ср. Кол.4:16; 1Фес.5:27).

Достоверного апостольского Предания, если есть таковое, мы не отвергаем, говорят иногда сектанты (особенно штундобаптисты). Поэтому миссионер должен показать возможность неповрежденного сохранения Предания апостольского в Церкви Христовой (как сохранялось св. Предание, – признаки истинного Предания апостольского). Отвергая св. Предание, сектанты в то же время принимают различные измышления человеческие в виде различных стихов («Голос веры», «Песни Сиона» и пр.), изложений веры, катехизисов и пр. Отметив это, миссионер должен указать, что все эти измышления противоречат Слову Божию (сравн., напр., псал. 15 и 68 «Голоса Веры» (№№ 11, 12 и 13), с теми же псалмами по библии).

Для беседы «о необходимости добрых дел и благодати в дел спасения человека» (против штундо-пашковцев) рекомендуется следующий план: Учение пашковцев об оправдании одною верою распадается на две части, – так сказать, теоретическую и практическую: с одной стороны, сектанты проповедуют, что человек спасается одною верою, без добрых дел, без благодати: «веруй и ты спасен»; с другой стороны, пашковцы, как «верующие», убеждены, что они теперь спасены, что грешить уже не могут, ибо они дети Божии, что поэтому никто их не похитит из рук Иисуса, что, наконец, они и судимы не будут за свои дела, ибо верующий «на суд не приидет, но прейдет от смерти в живот (Ин.5:24). Соответственно этому и план беседы должен распадаться на две части. В первой части необходимо, во 1-х, разъяснить, что для спасения человека необходима не только вера, но и дела, без которых она «мертва» (Иак.2:14– 26; Мф.7:21, 16:27; Ин.5:28–29; Рим.2:6–13; 1Кор.3:12–14; 2Кор.5:10; Тит.3:8); во 2-х, показать, что даже веры и добрых дел, вместе взяты, недостаточно для спасения (Деян.10:22, 11:16): еще необходима спасающая благодать Божия (Евр.11:38–40; Еф.2, 5:8–9; Тит.3:4–7), а эта благодать и подается в св. таинствах Церкви Христовой: крещении (Ин. 3 гл.; Деян.2:38, 10:22:16), причащении (Ин. 6 гл.; Мф. 26 гл.; 1Кор. 10 и 11 гл.), покаянии (Мф.16:19, 18:18; Ин.20:22–23; Деян.19:18) и елеосвящении (Иак.5:14). Где нет этих таинств там нет и спасения.

Во второй части беседы необходимо доказать, что мы, да и пашковцы, еще не спасены, что великие праведники глубоко согрешали и падали, тем более мы – обыкновенные смертные люди. Теперь мы только «спасены в надежде» (Рим.8:24), а окончательно будем спасены только в будущем, – когда оправдаемся каждый от дел своих (Мф.12:32; 1Кор.3:8–16, 4:4–6). Следовательно, и пашковцы, как и все люди, будут судиться по тем именно делам своим, которым они не придают, по заблуждению, никакого значения в деле спасения (2Кор.5:10; Откр.22:12 и др.)

При ведении беседы о Церкви миссионер должен в начале изложить, на основании слова Божия, православное учение о Церкви. Христос основал Церковь (Мф.16:18), которая имеет существовать вечно (Мф.28:20). Цель ее основания – объединение всех верующих (Ин.10:14, 16; 17:21), освящение их и воссоединение с Богом (Еф.4:11–13). Средства, данные Церкви для достижения этой цели (Еф.3:9–10; 1Тим.3–15; Мф.28:18–20; Лк.22:19; Ин.20:21–23; Мф.18:18). Кто имеет право распоряжаться этими средствами в Церкви? (Мф.28:19; Лк.22:19; Ин.22:1; 1Кор.4:1 и др.; 2Тим.4:2; Тит.1:5 и пр.). Апостолы и поставленные чрез преемственное от апостолов рукоположение пастыри, которым, как преемникам апостолов, принадлежит право и управлять Церковью, пасти стадо Христово (Ин.21:15–17, Мф.16:19–18:17; Деян.20:28; Пет.5:2–5; 1Тим.5:19–20:22 и пр.). Отсюда понятие о Церкви, как обществе истинно верующих во Христа, руководимом пастырями, имеющими преемственное апостольское рукоположение и освящаемом установленными Христом Спасителем таинствами⁴⁵. Для более наглядного уяснения мысли о разделении Церкви по составу на паству и богоучрежденную иерархию, необходимо обратить внимание на объяснение 1Кор.12:12–29. Далее необходимо уяснить, кто принадлежит и не принадлежит к Церкви Христовой, и препятствует ли святости Церкви принадлежность к ней людей грешных. Для достижения спасения необходимо принадлежать к Церкви и быть в полном повиновении ей. Дав понятие о Церкви Христовой и указав главнейшие признаки ее, естественно обратить внимание слушателей на то, что сектантские общины не имеют этих признаков, и, следовательно, ни одна из этих общин не может быть названа Церковью Христовою. Затем следует разбор возражений сектантов, причем не следует забывать главного правила миссионерской методики, только миссионер должен учить и сравнивать, сектанты же отвечать; их возражения ни в каком случае не должны носить характера проповеди или поучения. Кроме этого, миссионер должен ограничиваться разбором только тех возражений, вращаться в круге только тех отрицаний, какие известны в данной зараженной сектантством местности. При разборе одного из наиболее ходячих возражений сектантов (Мф.18:19–20), необходимо выяснить, что в приведенном месте св. Писания говорится о молитвенных собраниях истинно верующих, принадлежащих к Церкви Христовой, а не о собраниях сектантов, отделившихся от Церкви и не повинующихся ей (чит. Мф.18:15–17); к сектантским же собраниям скорее относятся слова псалмопевца (Пс.1:1).

Сказав в начале об основании Христом Спасителем Церкви Своей на земле и даровании Им ей всех средств спасения (Еф.8:9–10; Тим.3:15), миссионер должен остановиться на раскрытии мысли о том, что Сам Господь учредил в Церкви Своей особое сословие людей, составляющих иерархию, и их только уполномочил распоряжаться дарованными ей средствами спасения, т.е. им только даровал право учить, священнодействовать и управлять в Церкви. Сначала эти права принадлежали апостолам, которых Господь нарочито избрал из среды своих последователей (Мф.10:1–7) и которым сообщил благодать священства (Ин.20:21–23; Деян.2:1–4; 1Пет.5; 1Кор.4:1). Благодать священства, а с нею свои права и власть апостолы передали своим преемникам пастырям Церкви чрез рукоположение (1Тим.4:14; Деян.14:23). Действуя так, апостолы были только исполнителями воли своего Божественного Учителя (чит. Ин.14:16–17–16:13–14), а потому и говорили, что Сам Бог поставляет пастырей в Церкви (Еф.4:11–13; Деян.20:28). Рукоположенные апостолами пастыри передали священство своим преемникам (2Тим.2:2; Тим.1:5) и так далее до нашего времени. Отсюда – только имеющие благодать преемственного от апостолов рукоположения суть истинные новозаветные пастыри; следовательно, вожаки сектантов, выдающие себя за пресвитеров и епископов, но не имеющие преемственного от апостолов рукоположения не истинные пастыри. Далее необходимо развить мысли о том, что право рукополагать в иерархические степени никогда не принадлежало общине верующих, а – апостолам и епископам (1Тим.5:22; Тим. 1:5), что чрез руковозложение преподается особое «дарование», или «дар Божий», дающий благодатную силу и право для духовного руководствования членами Церкви Христовой и отличающийся от других даров Духа Святого (напр., Деян.2:38, 8:12–17, 10:44; 1Кор.12:4–11), и только законно рукоположенные имеют право учить и священнодействовать в Церкви Христовой; не имеющим же законного, преемственного от апостолов рукоположения это право не принадлежит (Рим.10:15; 1Кор.12:29; Евр.5:4–5). Поэтому вожаки сектантов, проповедуя слово Божие и совершая различные религиозные действия, самовольно восхищают не дарованное им: религиозные действия, совершаемые ими (крещение, преломление и пр.), суть действия кощунственные; сектанты, руководимые ими, суть овцы заблудшие, отделившиеся от стада Христова, т.е. от Церкви Его. Далее следует разбор сектантских возражений.

В начале беседы миссионер должен уяснить слушателям, что все люди, не исключая и младенцев состоят под грехом первородным (объяснить: Быт.6:5–8:21; Пс.13:2–3, 142:2; 3Цар.8:46; Еккл.7:20; Притч.20:9; Сир.31:11; Иов.14:1–5; Иер.9:5, 17:9; Дан.9:5, 20; Мф.4:17; Мк.1:5; Мф.3:5–10; Ин.3:36; Еф.2:3; Рим.2:5, 3:9–23; Гал.3:10; Рим.7:14, 19, 23; Иак.3:1–2; 1Ин.1:8–10). Откуда в людях такая сила греха? Апостол дает на это ответ в следующих словах: Рим.5:12, ср. Кор.15:21, 22, 48, 49; Быт.3:1–5, 13; ср. 1Тим.2:14; 2Кор.11:3. Все люди заключались в Адаме, как ветви в своем корне, все произошли от него, следовательно, все заражены грехом. Эта греховность всегда должна бы была держать людей в отчуждении от Бога (2Кор.6:14), если бы милосердный Бог не послал в мир Сына Своего для избавления людей (Рим.5:6; Гал.4:4), Который пострадал за людей для избавления их (Рим.8:2–3, 3, 25; 2Кор.5:21; Евр.9:25–26; Еф.2:15–16; Кол.2:13–15; 2Кор.5:19; Рим.8:15; 2Петр.1:10–11; Евр.4:16, 9:2–14, 24, 12:22–24; Рим.8:1; Лк.2:14). Хотя Христос пострадал за всех и принес с Собою неисчерпаемый источник врачующей благодати (1Ин.2:2; Ин.1:15; Рим.5:14), но, чтобы стать причастником спасающей благодати, необходимо придти ко Христу, возродиться от Него в новую духовную жизнь (1Кор.15:45:48–49), а кто не придет к Христу, не омоется в крови Его (Откр.1:5), того не коснется благодать искупления (ср. Захар.1:3; Флп.2:12; Еф.2:1–9; Рим.11:17–23). Поэтому православная Церковь всегда матерински заботилась о том, чтобы омыть детей в таинстве крещения от греха первородного (Деян.2:38; 1Кор.6:9–11), облечь их во Христа (Гал.3:27). Таким образом крещение младенцев есть истина, проповедуемая словом Божиим. Отсюда естественно вытекает вопрос: где же в священном Писании сектанты находят запрещение крестить младенцев? Они указывают на Мф.28:19, и Мк.16:16, Деян.2:37–38. Миссионер должен разъяснит, что в этих словах вовсе нет запрещения крестить младенцев⁴⁶, а говориться только – как крестить взрослых. Православная Церковь так и поступает при крещении взрослых: она допускает до крещения тех из них, которые хорошо усвоили веру евангельскую и искренно раскаялись в своих грехах. Но как применить этот порядок к младенцам, которые не имеют личных грехов, которым, следовательно, и каяться не в чем? Сектанты возражают, что дети и без крещения чисты от первородного греха, им прощены грехи ради имени Иисуса (Ин.2:12), они святы (1Кор.7:14). При объяснении 1Ин2:12 необходимо обратить внимание на то, что под детьми апостол разумеет не младенцев, а всех верующих (ср. 1Ин.2:1). Если сказано, что дети искуплены кровию Христа, то это не значит, что они чисты без крещения; ведь и мир весь искуплен кровию Христа (Мф.26:28; Еф.1:7; Тим.2:14; Евр.1:3 и др.), а может ли он спастись без крещения? Нет (чит. Деян.10:43, 26:18, 2:27; Рим.3:24). При объяснении 1Кор.7:14 нужно обратить внимание на то, что здесь одинаково говорится как об освящении одного из супругов, так и об освящении детей. Это освящение не отрицает необходимости крещения супругов, следовательно, не отрицает и необходимости крещения детей. Под выражением дети «святы» некоторые толковники прямо разумеют, что дети крещены. Сектанты возражают, что дети не могут обещать Богу при крещении добрую совесть (1Пет.3:21). Необходимо объяснить это место в контексте и показать, что крещение детей совершается в православной Церкви не без обещания Богу доброй совести. За детей это обещание дают восприемники, «приносящие» (Мк.10:14) их ко Христу и заботящиеся потом о воспитании их в страхе Божием. Если же восприемники вознерадят об этих своих священных обязанностях, их заменяют пастыри Церкви (Деян.20:28; Ин.21:15–17; 1Пет.5:2. Ср. Тим.2:4–8). Примеры из ветхого завета, что за детей взрослые могут давать обеты: посвящение детей Богу (Исх.13:2, 22:29, 31:20; Лев.24:29; ср. Лк.2:12–23; 1Цар.1:28), обрезание (Быт.17:7, 11–13, 26–27; ср. Рим.4:11; Кол.2:11–12). Дети могут воспринимать благодать крещения (Лк.1:13–15; ср. Мф.21:16; Иер.1:5). Сектанты говорят, что православные, крещенные в детстве, не помнят обетов крещения, а потому и грешат. Люди грешат не потому, что не знают обетов крещения, – примеры Анании с Сапфирой (Деян.5:1–10), кровосмесника (1Кор.5:1). Примеры из жизни сектантов, крещенных в зрелом возрасте и проводящих жизнь порочную. Опровергнув возражения сектантов, миссионер должен показать, что в св. Писании есть прямые повеления крестить детей: Деян.2:38–39 (обетование принадлежит и детям вашим); см. Мак.10:13–14; Мф.19:13–44; Лк.18:15–16 (обратить внимание на слово таковых, а не этих; ср. Мф.18:6). Путь в Царствие Божие для всех един (Ин.3:5). «Кто не родится», т.е. всякий, большой и малый (Ин.3:6; 2Ин.1:4; Тим1:6). Следовательно, без крещения никто не имеет Духа Святого. Сектантские дети без крещения не у Христа (Рим.8:9), а во власти князя воздушного (Еф.6:10–13), с которым христиане должны вести брань.

Сектанты – рационалисты (штундисты, пашковцы) таинство причащения, как и прочие таинства, считают простым обрядом; в учении их проводится тот – чисто протестантский взгляд, что в таинстве причащения верующим преподаются не истинные тело и кровь Христа Спасителя, а простые хлеб и вино, служащие только знаком, образом тела и крови Христовой, вкушаемых мысленно, духовно, а не действительно. Поэтому и самый обряд преломления у сектантов совершается лишь в воспоминание страданий и смерти Спасителя, в знак общения со Христом и в знак общения верующих между собою. Отсюда ясно, что православный миссионер в беседе с сектантами – рационалистами о таинстве причащения должен прежде всего обратить внимание на уяснение той православной истины, что в таинстве причащения Господь обещал преподать и действительно преподал верующим истинное тело и истинную кровь Свою. Обетование о таинстве причащения дано Христом Спасителем еще задолго до установления этого таинства. Об этом событии подробно повествуется в 6 гл. Еванг. Иоанна Объясняя эту главу, миссионер должен особенно остановиться на выяснении стихов 48–58, где со всею ясностью выражено обетование Христа Спасителя о том, что в Таинстве Евхаристии Он преподает верующим для вкушения истинное тело Свое и истинную кровь Свою, то тело и ту кровь, которые Он отдает за жизнь мира (ст. 51), и что вкушение тела и крови Его необходимо для получения жизни вечной и спасения. Силу этих мест св. Писания сектанты стараются ослабить указанием на 63 ст. 6 гл. Иоанна: Дух животворит; плоть не пользует ни мало. Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь. Слова эти сектанты толкуют как повеление Спасителя понимать всю речь Его о хлебе, сходящем с небес, и в частности – есть плоть и пить кровь – в несобственном – духовном смысле. Сущность этого объяснения основывается на том, что сектанты слова – дух и плоть отождествляют с понятиями – духовный и буквальный смысл речи. Поэтому при разборе 63 стиха миссионер должен обратить особенное внимание на выяснение смысла понятий – дух и плоть. «Дух» в данном случае не означает «духовный смысл», «духовное понимание» слов Христа Спасителя о вкушении плоти и крови Его, во-первых, потому, что на языке св. Писания «есть плоть» в духовном смысле – значит делать вред кому-либо, наносить обиду, злословить, клеветать (чит., напр., Пс.26:2; Иов.19:22; Мих.3:1–3; Гал.5:15), а следовательно Господь и не мог давать заповеди своим последователям «есть плоть Его» в духовном смысле; во-вторых – потому, что понятие «плоть», противопоставленное в данном случае понятию «дух», нигде в св. Писании не употребляется в значении «буквальный смысл», поэтому и противопоставленное ему понятие «дух» не может в данном случае означать – «духовный смысл», «духовное понимание». «Плоть» в данном случае не означает плоти Христовой, о которой нельзя сказать, что она «не пользует ни мало». Для уяснения слушателям истинного значения понятий плоть и дух необходимо остановиться на следующем параллельном месте священного Писания: Гал.5:16–23. Дух проявляете в сердцах верующих людей видимо в плодах духа – любви, радости, мире, долготерпении, благости, милосердии, вере, кротости, воздержании. А кто имеет любовь к Богу, твердую веру в Него, тот с детским послушанием принимает все слова Христовы и в частности слово Его о ядении Его плоти, памятуя, что плотским разумением люди никогда не поймут того, каким образом Господь преподает им для вкушения Свою плоть.

«Плоть не пользует ни мало», ибо дела плоти суть – прелюбодеяния, блуд, нечистота, идолослужение, ссоры, зависть, гнев, распрь, разногласия, (соблазны), ереси (19–20 ст.); такие дела препятствуют человеку верить словам Христовым, которые суть «дух и жизнь» (Ин.6:63), – и таким образом губят душу его; поэтому апостол и говорит, что «помышления плотския суть смерть» (Рим.8:6). Такой плотской ум имели иудеи, поэтому и неспособны были верою принять слова Спасителя о вкушении плоти Его (Ин.6:52, 60, 64:66). Против такого ожесточенного неверия и предупреждает Господь последователей Своих в 63 ст. 6 гл. Евангелия Иоанна. Указав далее на установление таинства причащения Самим Иисусом Христом пред Своими крестными страданиями (Мф.26:26–28; Мк.14:22–24), на заповедь Его апостолам совершать это таинство «в Его воспоминание» (Лк.22:19–20), на исполнение этой заповеди апостолами (1Кор.11:23–25, 10:16–17; Деян.2:42, 20:11) и их преемниками (Деян.20:7), необходимо выяснить слушателям что Евхаристия есть не только таинство, в котором предлагаются верующим в снедь истинное тело и истинная кровь Христа Спасителя, но вместе истинная и действительная жертва, приносимая за людей Богу (чит. 1Кор.10:18–21; Евр.13:10; Мал.1:10–11).

Далее следует разбор обычных возражений штундистов против самого способа совершения таинства причащения в православной церкви в настоящее время; напр., почему в православной церкви преподается верующим тело и кровь Христовы вместе, тогда как из писания видно, что Христос на Тайной Вечери преподал апостолам сначала хлеб, а потом вино; на каком основании в православной церкви при причащении употребляется ложечка, копье и проч.

При беседе с молоканами о таинстве св. причащения необходимо иметь в виду следующее: эти сектанты не только не признают причащения таинством, но не принимают его даже в смысле простого обряда, совершаемого в воспоминание крестных страданий и смерти Христа Спасителя; все же места св. Писания, говорящие об установлении этого таинства Христом Спасителем, о совершении его апостолами и их преемниками, о необходимости для спасения вкушения тела и крови Христовых, они толкуют иносказательно, «духовно». Указывая, напр., на Мф.20:22, 26:39, 42; Мк.10:38–39, 14:36; Лк.22:42 и применяя эти места св. Писания к причащению, молокане говорят, что под именем «чаши» причащения нужно разуметь чашу страданий Христовых; указывая на Мф.4:4; Лук.4:4; Ин.6:27, 63; Евр.9:10, 13:9–10, они утверждают, что необходимо причащаться посредством усвоения себе невещественного слова Божия, а не посредством хлеба и вина; толкуя Ин.1:1 в том смысле, что Бог есть именно то слово, которое записано в св. книгах, сектанты говорят, что они вкушают плоть и кровь Господние именно тогда, когда читают свящ. Писание. На разбор этих ложных толкований и должно быть обращено внимание миссионера при собеседовании с молоканами о таинстве причащения.

Сектанты-рационалисты, признавая Иисуса Христа единым главою Церкви, единым пастырем и учителем, отвергая церковную иерархию и признавая за каждым верующим право самому устроять свое спасение, естественно отвергают покаяние, как таинство, в котором пастырь церкви силою Духа Святого разрешает кающегося и исповедающегося христианина от всех грехов, совершенных им после крещения. Они признают покаяние только в смысле сокрушения о грехах пред Богом и молитвы к Богу о прощении грехов. «Никто не может прощать грехи, кроме Бога (Мк.2:7), поэтому мы пред Богом только сокрушаемся о грехах своих и Его только просим: прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим (Мф.6:12), в этом состоит наше покаяние», говорят обычно сектанты. В виду этого в начале беседы о покаянии необходимо остановиться на уяснении следующих мыслей. Все мы много согрешаем (Иак.3:2), поэтому все мы непрестанно должны сокрушаться о грехах своих пред Богом (Иоиль2:12–13; Пс.60:19; Лк.18:13; 2Кор.7:9; Иак.4:9 и др.), молить Бога о прощении грехов, с твердым намерением впредь не грешить и проводить жизнь святую и непорочную (Деян.3:19; Тит.2:11–12); без такого покаяния нет спасения (Лк.13:1–5; Мф.4:17; Деян.17:30). Но одного такого покаяния недостаточно для получения прощения грехов. Мы должны исповедовать грехи свои не в молитве только, но и в особом, установленном Самим Богом, таинстве, пред лицом Богом поставленного пастыря. Так повелел Господь каяться и очищаться от грехов израильтянам (Лев.5:13, 6:6–7; Чис.5:6–8; 1Цар.2:25 и др.). Так и поступали израильтяне, как это мы видим из примера ветхозаветных мужей (чит. Чис.12:11; 1Цар.15:24; 2Цар.12:13; Мф.3:5–6 и др.). Но собственно таинство покаяния установлено Христом Спасителем, даровавшим апостолам, а в лице их, и преемникам их – пастырям церкви право и власть «вязать и решить» (Ин.20:21–23; Мф.18:18; Мф.28:20). С этого времени открытая исповедь окончательно установилась в Церкви Христовой (Деян.19:18), и нерушимо соблюдается как надежнейшее средство, чрез которое божественная благодать очищает нас от грехов. При этом необходимо раскрыть ту мысль, что пастыри церкви разрешают грехи кающимся не собственною силою, а силою Святого Духа (Ин.20:22), властью Божией (2Кор.10:8), полученною ими от апостолов чрез преемственное рукоположение и хранимою в глиняных сосудах (2Кор.4:7), поэтому нас не должно смущать то, что пастыри люди грешные. В связи с вопросом о покаянии вполне естественно коснуться вопроса о елеосвящении. Сектанты остаются совершенно безответны пред вопросом о причинах неисполнения ими повеления апостола – мазать болящих христиан елеем и это помазание сопровождать «молитвой веры». Стремясь ослабить силу этой заповеди, сектанты пытаются истолковывать ее в духовном смысле; елей, о котором говорит апостол Иаков, по их мнению, есть «елей духовный» – молитвы веры, слово Божие. Поэтому при изложении православного учения о таинстве елеосвящения, миссионер должен выяснить слушателям, что указанная заповедь апостола Иакова своею ясностью и прямотою исключает всякую возможность иносказательного толкования ее; что и сам апостол разумел здесь не духовный елей, а вещественный, тот елей, которым апостолы многих больных мазали, и исцеляли (Мк.6:13). Не лишне также выяснить при этом, что вещество таинства елеосвящения, как и вещество других таинств, необходимо прежде всего для нашей телесной природы, которую не забывали ни Христос, ни апостолы; они, без сомнения, могли совершать чудеса без всяких внешних посредств, однако при чудотворениях употребляли эти внешние средства и действия: возложение рук, опоясаний, брение и пр. (Деян.19:12, 8:17; Ин.9:6 и др.). Если бы ты был безтелесен, говорит св. Иоанн Златоуст, то Христос сообщил бы тебе эти дары (т.е. дары таинств) безтелесно, но так как душа твоя соединена с телом, то духовное сообщает тебе чрез чувственное (Бесед. на Мф.).

В виду возражения сектантов, что в Евангелии нигде не сказано об установлении Елеосвящения Иисусом Христом, необходимо выяснить, что апостолы ничего не проповедовали сами от себя (Гал.1:11–12), но учили только тому, что заповедал им Господь Иисус (Мф.28:20), и что внушал Дух Божий (Ин.16:13); они называли себя слугами Христовыми и только строителями, а не установителями тайн Божиих (1Кор.4:1). Следовательно, и елеосвящение, заповедуемое апостолом Иаковом христианам, как таинственное врачевство от болезней телесных и душевных, заповедано Самим Господом Иисусом Христом и Духом Божиим.

В начале беседы миссионер должен остановиться на подробном объяснении слов Иисуса Христа о поклонении Богу в духе и истине (Ин.4:23–21), так как на неправильном понимании этих слов и основываются сектанты, отвергая всю внешность и обрядность православной Церкви. Сектанты думают, что только внутренняя молитва духовна. Миссионер должен показать несправедливость этой мысли и примерами из св. Писания выяснить, что не всякая внутренняя молитва духовна, и наоборот, что внешние действия или проявления молитвы не только не лишают ее духовности, а напротив – усовершают духовность. Примеры – мытаря и фарисея, из которых первый выражал свою молитву во внешних действиях (Лк.18:13) и был оправдан (ст. 14), второй же молился внутренно «сам в себе» (ст. 11), и молитва его не была угодна Богу. Пример апостола Павла, который говорит о себе, что он служит Богу духом в благовествовании (Рим.1:9), а кому не известно, какие труды и болезни физические понес апостол в благовестии Христовом (2Кор.11:23 и д.). Духовною молитву делают благие мысли и чувствования – плоды духа (Гал.5:22–23). Плоды духа (напр., любовь, вера, милосердие и пр.), выражаясь во внешних действиях, становятся возвышеннее, совершеннее (чит. 1Ин.5:3; Иак.2:20, 22; Мф.25:34–36; Иак.2:15–16). Напротив, греховные мысли, даже не выражаясь во внешних действиях; суть дела плоти (Гал.5:20). Отсюда вывод: дела, служащие внешним выражением плодов духа, – духовны; духовны, следовательно, и те внешние действия, в которых выражается духовная молитва; духовно то Богослужение, которое служит внешним выражением святых мыслей и чувствований. Далее нужно обратить внимание слушателей на то, что необходимость богослужебного культа вытекает из самого свойства природы человека, в котором душа и тело так тесно соединены, что всякое движение в первой отражается во втором, от избытка сердца говорят уста; отсюда заповедь апостола – прославлять Бога и в телах, и в душах (1Кор.6:20; 1Тим.2:8). Иисус Христос и апостолы не только выражали свою молитву во внешних действиях (коленопреклонении, падении ниц, возведении очей к небу и пр. – Мф.26:39; Ин.17:1; Деян.20:36; 1Тим.2:8 и др.), но ходили и в храм для молитвы (Деян.3:1, 22:17). В заключение не лишне указать на то, что сектанты, поняв неправильно слова Спасителя о поклонении Богу в духе и истине и отвергнув на этом основании всю внешность и обрядность православной Церкви, измыслили свои обряды, свой богослужебный культ, служащий воплощением лжи, проповедуемой ими.

С утратой истинного понятия о Церкви, основанной Христом Спасителем, сектанты-рационалисты пришли к отрицанию связи между Церковью воинствующею – земною и торжествующею – небесною и не веруют в общение между членами той и другой. По их воззрению, усопшие святые угодники Божии суть только замечательные исторические лица, о подвигах которых нужно вспоминать лишь для того, чтобы на примере их поучаться вере и благочестию. Обращаться же к ним с молитвами и прославлять их не нужно и безполезно, так как умершие не могут слышать пас. Поэтому в беседе по вопросу о почитании и молитвенном призывании святых миссионер прежде всего должен внушить слушателям на основании слова Божия, что к Церкви Христовой принадлежат не только те верующие во Христа, которые находятся еще на земле, но и те, которые уже переселились в иной мир; принадлежат все веровавшие и верующие во Христа Спасителя, как те, которые жили до пришествия Спасителя, так и те, которые жили и живут по Его пришествии, принадлежат все разумно-свободные существа. И все эти члены Церкви Христовой составляют единое тело, имеющее своею главою Христа (Чит. Еф.1:10, 20–23; Кол.1:18–20), все они находятся в теснейшем общении между собою (Чит. Евр.12:22–23).

Как же мы – члены Церкви земной – должны поддерживать эту связь с членами Церкви небесной – святыми угодниками? Не только чрез воспоминание о святой жизни праведников, как думают сектанты, но и чрез прославление святых (Сир.44:14) и поклонение им (Нав.5:13–15; ср. Суд.6:11–24; 4Цар.2:15; Чис.22:31 и др.). При этом нужно разъяснить, что поклонение святым не то же, что богопоклонение. Мы не почитаем святых за богов и тверди помним, что божеская слава прилична только одному Богу, святых же угодников мы почитаем лишь как друзей Божиих, и честь, воздаваемая нами им, относится к величеству Бога, силою благодати Которого они достигли святости и совершенства. Только по внешности наше поклонение святым и Богу одинаково. После такого разъяснения само собою падает обычное возражение сектантов, что будто бы православная Церковь почитанием святых и поклонением им нарушает заповедь Божию, повелевающую служить только одному Богу и почитать Его одного (чит. Исх.20:3; Вто.6:13 и др.) и что будто бы православные, почитая святых, идолопоклонствуют. Возражая против поклонения святым, сектанты ссылаются главным образом на следующие места св. Писания: Деян.10:25–26; Откр.22:8–9, 19:10 и в этих местах св. Писания видят прямое запрещение поклоняться ангелам и св. угодникам. Для раскрытия истинного смысла этих текстов необходимо сопоставить их с Нав.5:13–15; 4Цар.2:15; Деян.16:29 и уяснить слушателям, что слово Божие запрещает воздавать ангелам и святым угодникам только божеское поклонение (Корнилий, как язычник, несомненно встретил апостола Петра с чувством, близким к обожанию, поэтому апостол и говорит ему «я тоже человек»). Благоговейное же почтительное поклонение пред ангелами и св. угодниками, прославление их как слуг Божиих, не противно Богу, иначе об этом сказано бы было Иисусу Навину, который пал пред ангелом и поклонился ему, и этого поклонения не приняли бы пророк Елисей и апостол Павел (Нав.5:13–15; 4Цар.2:15; Деян.16:29. Чит. также Быт.19:1; Чис.22:31; Суд.13:20; 1Пар.21:15, 1Цар.28:14). Общение наше с Церковью небесною должно выражаться не в прославлении только угодников Божиих. Любовь, связывающая членов Церкви Христовой в одно тело, любовь, никогда не предающая (IКор.13:8), требует, чтобы верующие во Христа непрестанно молились друг за друга Иак.5:16; Кол.4:3; 1Фес.5:17:25). Поэтому никогда не должно прекращаться и наше молитвенное общение с усопшими праведниками, которые и по смерти душами не перестают жить и, предстоя у престола Божия, не безучастно относятся к нашему миру, но помогают нам заступничеством своим и молитвами (Откр.5:9, 6:9–10, 8:3–4; 2Пет.1:18–15; Тов.12:6, 12; 2Макк.15:12–14 и др.). Возражая против ходатайства святых, сектанты обычно ссылаются на 1Тит.2:5–6, 1Ин.2:1; Евр.9:15, и говорят: у нас один ходатай – Христос, а других ходатаев мы не признаем и святых ходатаями не почитаем. Поэтому необходимо выяснить слушателям, что Иисус Христос, как искупитель рода человеческого, предавший Себя за всех, кровию Своею избавивший людей от греха, проклятия и смерти, примиривший их с Богом и открывший вход в царство небесное, есть единый посредник и ходатай за нас пред Богом, в этом смысле у нас не может быть других ходатаев, с кровию своею приходящих к Богу, ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы спастись (Деян.4:12). Ходатаев же – молитвенников за нас пред Богом много (2Кор.1:11; Ис.43:27; Иер.7:16 и др.). Христос есть ходатай в деле искупления и сыновнего предстательства, святые – ходатаи в деле моления, как друзья Божии; при этом они не суть посредники или примирители наши с Богом, а лить молитвенники наши пред Богом, ходатайствующие не во имя свое и не в силу своего могущества, но во имя Христа и в силу искупительных заслуг его. Далее необходимо указать прямые повеления Божие просить молитв за нас угодников Божиих (Чит. Быт.20:7; Иов.42:8; 1Цар.7:8; Исх.32:30) и, имея в виду обычное возражение сектантов, что в приведенных местах говорится о ходатайстве живых людей, разъяснить слушателям, что, по учению Христа, у Бога все живы (Лк.20:38), что праведники, выходя из тела, душами не перестают жить у Престола Божия (Откр.4:4, 5:89), слышат нас (Лк.16:19–26), молятся о нас (Откр.6:9–10, 5:8, 8:3–4; 2Пет.1:13–15).

При ведении беседы «о необходимости обрядов христианской веры» (против штундистов и пашковцев), епархиальный миссионер г. Кальнев находит необходимым рекомендовать следующий план и метод: вступление к беседе должно состоять из объяснения, что нужно разуметь под именем христианского обряда и какое религиозно-воспитательное его значение вообще для христиан и для каждого члена Церкви в частности, затем нужно психологически обосновать необходимость обрядов в христианстве, т.е. объяснить, что если всякое движение души человека, неразрывно связанной с его телом, проявляется в известном внешнем действии, то тем более должно проявляться вовне искреннее религиозное чувство, выражаемое известным внешним действием или знаком (символом) во время молитвы (Сир.13:31–32; Быт.4;7:15), далее необходимо перейти к полемической части беседы, задав вопрос сектантам: признают ли они какие-либо христианские обряды или считают их ненужными? Ответ может быть двоякий: сектанты или скажут, что употребляют те обряды (внешние действия), какие употребляли Христос и Его апостолы (коленопреклонение, воздевание рук и проч.) или совсем отвергнут необходимость обрядов, как противоречащих будто бы учению Христа и апостолов о поклонении Богу «в духе и истине». В том и другом случае необходимо прежде всего дать правильное толкование 4 гл. Евангелия от Иоанна и сходных мест, указав на примеры внешнего выражения молитвы, данные нам Христом и апостолами, – доказать, что сектанты исполняют далеко не все обряды, употреблявшиеся Христом и его учениками (падение ниц, омовение ног, воздевание рук, благословение руками, пост, обряд елеосвящения и проч.), затем, сопоставив обряды сектантов, совершаемые ими при преломлении, крещении, браке, погребении, показать: 1) что эти обряды не имеют решительно никакого основания в св. Писании, что они выдуманы самими сектантами «по преданию человеческому», 2) что большинство наших обрядов ведут свое начало от первых времен христианства, другие установлены всею Церковью, получившею на это право и власть от Самого Христа (Мф.18 и 3) сделать заключение, что, неосновательно отвергнув обряды Церкви, сектанты по необходимости и притом самовольно придумали свои обряды, не имеющие основания ни в св. Писании ни в предании а появившиеся в их сектантской общине «по преданию человеческому», – по своевольному измышлению их вожаков, в то время как в Церкви Христовой все должно быть «чинно и благообразно» (1Кор.14:40).

Во вступлении беседы по данному вопросу нужно выяснить религиозно-нравственное значение субботы, как дня, посвященного на служение Богу и ближним, объяснив при этом, что такое же значение имеет и установление христианской субботы – воскресного дня, каковым установлением нисколько не нарушается сущность четвертой заповеди. Далее следует рассмотреть места св. Писания, приводимые сектантами в доказательство необходимости празднования субботы и противопоставить им те места, из которых видна отмена празднования субботы (Лк.23:55–56; Евр.4 гл.; Лк.6:1–5; Мф.12:18; Мк.2:27; Кол.2:17). Затем привести те места из слова Божия, из которых будет видно, что св. апостолы в ряду дней недели выделяли не седьмой – субботний, а первый – воскресный день на служение Богу и ближним: совершением таинства причащения, общественною молитвою, делами благотворительности (Ин.19:26, 20 гл.; Деян.20:7; 1Кор. 16 гл.; Откр.1:10). Признается полезным спросить сектантов, почему они, празднуя субботу, седьмой день, не празднуют других субботних дней, годов и вообще ветхозаветных праздников (Лев.23:24–29, 32–35; Лев.25:1–7; Втор.16:13–15). Закончить беседу следует ссылкой на Кол.2:16.

Приступая к беседе о почитании икон, миссионер должен дать слушателям правильное понятие об иконопочитании, должен выяснить, в чем состоит истинное почитание икон по учению православной Церкви, и для какой цели оно установлено. При этом необходимо обратить особое внимание на выяснение различия между иконопочитанием и идолопоклонством, между кумиром и иконою, так как на смешении того и другого и основываются главным образом все возражения сектантов против почитания св. икон. Говоря о различии между иконою и идолом, необходимо дать понятие о культе языческом с его человеческими жертвами, развратом и проч. Не лишне также указать на существовавший у нас до принятия христианства языческий культ. Выяснив, таким образом, различие между иконопочитанием и идолопоклонством, легко будет уяснить слушателям истинный смысл второй заповеди и других мест св. Писания, запрещающих идолопоклонство и приводимых сектантами против православного учения об иконопочитании. Далее необходимо показать, что в ветхом завете наряду с запрещением идолов были прямые повеления Бога об устройстве священных изображений и почитании их; при этом примерами из свящ. Писания необходимо показать, что священные изображения в ветхом завете служили не для украшения только храма, а были вместе с тем и предметом религиозного чествования и поклонения (Чит., напр., Чис.20:6; Нав.7:6; Пс.5:8, 131:7, 137:2и др.). Затем нужно объяснить, почему в ветхом завете допускаемы были только изображения херувимов; изображать же Бога и святых людей явилась возможность только в новом завете. При этом, в виду возражения сектантов, что существа Божия никто не познал и не постиг (1Ин.4:12; 1Тим.6:16), а, следовательно, и изображать его невозможно, необходимо выяснить, что на иконах изображается не самое духовное и невидимое существо Божие, а бывшие в действительности и виденные людьми явления на земле невидимого Бога. Переходя от разбора ветхозаветных мест св. Писания, говорящих о почитании свящ. изображений, к новозаветным свидетельствам об иконопочитании, естественнее всего остановиться на той мысли, что данное Богом в ветхом завете повеление о почитании священных изображений в новом завете не отменено, самовольно же это сделать никто не имеет права, так как ветхозаветное писание в не отмененной своей части обязательно для исполнения христиан. Если бы ветхозаветные повеления о почитании священных изображений были отменены в новом завете, то, без сомнения, Спаситель при изгнании из храма торгующих и меновщиков, при очищении храма удалил бы оттуда и изображения херувимов. А между тем Он, «осмотрев все» в храме (Мк.11:11), следовательно, и находившиеся здесь священные изображения херувимов (см. 1Ездр.5:11; ср. Иез.40:4, 41:17–20, 25, 43:5:10–11), не только не отверг последние, а, напротив, храм, наполненный этими изображениями, назвал домом Своим, домом молитвы (Мк.11:17). В заключение беседы необходимо объяснить постановление Седьмого Вселенского Собора об иконопочитании, указать на учение отцов Церкви по этому вопросу и, наконец, на данные церковной археологии, свидетельствующие, что священные изображения существовали и были предметом религиозного чествования в первые века христианства.

План и метод беседы на тему «о неповторяемости воплощения Господа нашего Иисуса Xриста» (против хлыстов) рекомендуется следующий. Прежде всего необходимо указать слушателям, что лжеучение хлыстов об их лжехристах не новость: еще в начале христианства появлялись еретики, осужденные св. Церковью, которые завели у себя своих христов, богородиц и апостолов: так, напр., нечестиво учили Манес, Менандр, Карпократ, преданные Церковью анафеме. Далее, полезно коснуться кратко истории появления у нас хлыстовщины с ее учением о лжехристах. Объяснив правильно все те места св. Писания, на которые ссылаются хлысты в подтверждение своего лжеучения об их христах (1Ин. 3 гл. и др.), нужно перейти к указанию на то, что все пророчества (привести главные), предсказывавшие пришествие Христа, говорили об одном лице Мессии и об одном Его пришествии и жизни на земле, а не о нескольких христах или нескольких Его явлениях. Далее необходимо указать на сверхъестественное рождение Христа Спасителя, как Богочеловека, на Его жизнь, дела и чудеса, которые, по Его словам, свидетельствовали о Нем, что Отец Его послал (Ин.5:36) и показать, что ничего подобного не творили и не могут творить никем не посланные хлыстовские лжехристы, как обыкновенные смертные, самообольщенные люди. Наконец, приведя места св. Писания, говорящие о единократном только явлении на землю Христа Спасителя, нужно указать на признаки и образ Его второго пришествия, как Судии мира (Мф. 24 гл. и др.), чтобы показать, что вторичного пришествия Христа в лице лжехристов сектантских еще не было и не могло еще быть. Полезно закончить беседу предостережением и предсказаниями Самого Спасителя о появлении среди христиан лжехристов сектантских (Мф.24:23–27).

Беседа о признаках истинных и ложных пророков (против хлыстов) должна быть расположена по следующему плану. В начале беседы необходимо указать, что наряду с истинными пророками Божиими были еще в ветхом завете лжепророки, которым Господь всегда грозил гневом Своим, как лицам, не посланным от Него и говорившим всякую неправду народу Божию, выдавая ее за повеление Самого Бога. Были лжепророки и во времена св. апостолов (Деян. 8 гл.). Но Бог Сам научил народ Свой отличать лжепророков от истинных пророков Божиих, указав и отличительные признаки тех и других. Нужно обратить внимание, кто у хлыстов называется пророками, и в чем состоит их деятельность. Первый признак истинных пророков –э то божественное их избрание и посланничество (Исх.3:10–12; Иер.1:5 и др.).

Хлыстовские лжепророки ничем не могут доказать, что Бог их избрал и послал учить русский народ: они самозванцы.

Второй признак истинных пророков – святость жизни их и открыто проповедуемое ими учение, чего вовсе нет у пророков хлыстовских (3Цар.18:7–18; Сир.48:12–15).

Третий признак: ясное знание истинными пророками событий прошлого, настоящего и будущего, причем предсказание будущих событий всегда исполнялось (Втор.18:18).

Четвертый признак: дар прозорливости, знание тайных помыслов человеческих (4Цар.5:20–27; Деян.14:23–25 и др.).

Ничего подобного нет у лжепророков сектантских, не знающих, что с ними самими завтра случится.

Пятый признак: пророчества изрекались ясно, в спокойном состоянии духа, в то время, как лжепророки языческие, подобно хлыстовским, неистовствовали, скакали (3Цар.18:26–28), бесновались (ст. 29).

Полезно закончить и эту беседу предсказаниями Христа и св. апостолов о появлении среди христиан лжепророков (Мф.24:23–27; 2Пет.2:1–4) и угрозой Господа за их самозванство и нечестивое учение (Иер.14:14–16).

О вере и делах. Мк.16:16. Мф.21:22; Мк.1:15; Ин.14:1; Ин.3:5, 6:47, 11:25; Деян.15:9, 26:18; Деян.16:31, 10:43, 13:39; 1Пет.1:9; Рим.1:17, 3, 8, 20– 22, 24–28, 4:2–6, 5:1–2; Гал.2:16; Евр. 11; Еф.2:8.

Об источниках вероучения – св. Писании и св. Предании. Пс. 118:5; Лк.16:29–31; Ин.5:39; Ин.20:31; Деян.1:1–2, 17, 11; 2Пет.1:19. Рим.1:16, 3:21; 1Кор.14:37; 1Тим.1:3–4, 6:3–4; 2Тим.3:15–17; Втор.4:2; Нав.1:7–8; Мф.15:1–9; Мк.7:5–13; 1Кор.4:6; Гал.1:8; Кол.2:8; Тит.1:14; Откр.22:18.

О Церкви. Мф.18:19– 20; 1Пет.2:5; 2Кор.6:16–17; 1Кор.12:12–13; Еф.4:15–16; Еф.2:19–22; Кол.2:18–19; Ин.8:31, 10:27.

О церковной иерархии: Мф.20:25–27; Мф.23:8; Мк.9:38–40; 1Кор.14:26–31; Еф.5:19; Кол.3:16; Евр.3:13; Гал.3:28; Флп.1:15; Евр.4:14, 7:26–27, 8:1; Пет.2:9; Откр.1:6; Деян.1:23–26, 6:1–6; 1Тит.3:2–7; Тим.1:6–9; Мф.7:15–16; 1Ин.4:1–3; Откр.2:2.

О пребывании в Церкви Духа Св. и о благодатных средствах оправдания и освящения человека. 1Кор.6:19, 3:16; 1Пет.2:5; 2Кор.6:16; Еф.2:18–22; Рим.8:14–16; Евр.4:12; Иер.23:29; Деян.2:37–38; 2Кор.7:10; Лк.18:13; Пс.50:6; Деян.17:30; Ин.6:37; Мф.11:28; Деян.4:12; Рим.3:24, 25:28. Рим.8:16–17; Гал.4:6; 1Ин.5:10–11; Еф.1:13–14; 1Кор.1:21–22; 1Фес.1:5; 1Кор.2:4–5; Ин.6:63; Деян.10:44–46; 1Ин.3:3; 1Пет.1:23; Гал.6:15; Деян.16:14; Еф.5:8–9; 1Кор.2:14; Еф.2:5–6.

О крещении. Иов.9:30–31; Иер.2:22: Мф.3:11; Мф.20:22–23; Лк.12:50; Ин.1:26, 33; Ин.4:13–14; Ин.7:38–39; Деян.1:5; 1Пет.3:21; Рим.6:3–5; 1Кор.10:2; Еф.5:25–26; Кол.2:12; Евр.6:1–2; Евр.10:92–23; Мк.16:19; 1Кор.7:14; Мф.19:14.

О миропомазании. Лк.11:13; Деян.2:38; Деян.10:44, 47; Деян.15:8; 1Фес.4:8; Евр.6:4–6; Деян.2:17–18; 1Пет.1:2, 22; 1Ин.4:13; Рим.8:15; 1Кор.2:12; Гал.3:2, 5:14, 4:6; Еф.1:16–17; 2Фес.2:13–14; 1Кор.3:16–17; 1Кор.6:19.

О причащении. Притч.9:4–5; Ос.9:2; Мф.4:4; Ин.5:24; Ин.6:27, 63; Евр.13:9–10; Откр.17:3–5; 1Кор.11:26.

О покаянии. 2Цар.12:13; Лк.5:21; 1Ин.2:1; Иак.5:16; Мф.6:12; Іер.17:5.

О храме. Иер.7:4; Мк.13:1–2; Ин.4:21–24; Деян.7:48–50. Деян.17:24–25; 1Кор.3:16–17, 6:19; 2Кор.6:19; Евр.3:6; 1Пет.2:5.

О почитании икон. Исх.33:20–23. Втор.4:12–15; Ин.4:12; 1Тим.6:16; Евр.9:5; Исх.20:3–5; Лев.19:4, 26:1; Втор.4:12–28, 5:8; 7:25–26, 27:15; Пс.113:12–16, 134:15–17; Прем.13:1–15, 19; Ис.2:18–20, 17:8, 40:19–20, 44:9–20, 46:6–7; Іер.2:20–28, 10:2–5; Иез.8:5–12; Зах.13:2; Деян.17:29, 19:26; 1Ин.5:21; Рим.1:21–23; 1Кор.8:4–7; Гал.4:8; Откр.9:20.

О почитании св. креста. Втор.21:22–23; Гал.3:13; Прем.14:7–8; Мф.10:38; Кол.2:13–14.

О почитании св. мощей. Быт.49:29, 50:26; Втор.34:5–6; Пс.87:11; Ис.8:19; Иер.8:1–2; Мф.23:29; Деян.8:2; Деян.13:З6–37; Иуд.1:9; 1Кор.15:50; 2Кор.5:16.

О почитании св. угодников. Исх.20:3; Втор.6:13; Ис.42:8; 1Тим.1:17; Деян.10:25–26; Откр.19:9–10, 22:8–9; Кол.2:13; Мф.4:10.

О молитвенном ходатайстве св. угодников. Иер.17:5; 3Цар.8:39; Еккл.9:5; Мф.6:8; 1Ин.2:1; Рим.8:34; 1Тим.2:5; Евр.7:24–25.

О молитве за умерших. Лк.16:19–31; Иер.17:5; Пс.117:8. Пс.6:6; Пс.48:8; Мк.8:37; Рим.2:6; Гал.6:7; 2Кор.5:10.

О постах. Мф.15:11; 1Кор.8:8; Рим.14:2–6, 14–19; Кол.2:16–17, 20–23.

О клятве и присяге. Мф.5:34–37, Иак.5, 12 и 3-я заповедь.

О вознаграждении священнослужителей со стороны пасомых. Мф.10:8; Деян.20:33–35; 1Сол.2:9; 2Сол.3:8; 1Пет.5:2–3.

Тексты св. Писания, опровергающие лжеучение сектантов

О вере и делах. Иак.1:25; Иак.2:14–26; Ин.8:39; Деян.20:20; 1Пет.3:11; Мф.16:27; 2Кор.5:10; Рим.2:5–6; 1Пет.1:17; Еф.2:10; Евр.10:24; Ин.2:23–24; Откр.3:1–2; Тит.2:14; Откр.22:12; 1Кор.13:2, 13.

О чтении и толковании св. Писания. 2Тим.3:15–16; Лк.24:25–27; Мф.22:29; Ин.2:22, 5:39–45; Деян.24:14, 18:28; Рим.15:4; 2Пет.1:20–21, 3:16; 1Кор.12:26–30; Рим.10:15; Ин.32:1–2; 1Кор.14:38; Сир.3:21–24, 38:24–25. Рим.3:12; Иак.3:13–17, 1:5; Лк.24:45; Деян.8:30–35; 2Тим.4:2, 2:2,15; Гал.1:6–9; Откр.22:18–19.

О св. Предании. 2Фес.2:15, 3:6; 1Тим.6:20; 1Кор.11:2; 2Тим.2:2; Ин.21:25; 2Ин.1:12; 3Ин.1:13–14; 1Кор.11:34; Деян.20:35; Еф.5:14; Иуд.9:14; Иов.8:8–10.

О Церкви. Церковь основана Христом. Мф.16:18; 1Кор.3:11. Глава Церкви Христос. Ефе.1:22–23; Кол.1:18. Еф.5:23; Еф.4:15; Кол.2:19. Церковь состоит из пастырей и пасомых. Еф.4:11–13; 1Кор.12:12–30; 1Пет.5:1–5.

Только законно рукоположенным пастырям принадлежит право учить, священнодействовать и управлять в Церкви Христовой. Лк.6:13; Ин.15:16; Мф.13:11; Деян.1:3; Ин.25:26, 17:17–18; Мф.28:18–20; Ин.20:21–23; Лк.10:16; Мк.16:15–16: Деян.5:42, 20:20; 1Кор.9:16; 1Кор.4:1; Деян.15:5–30, 16:4; 1Кор.5:3–5; Деян.14:23; 1Тим.4:14; 2Тим.1:6; Деян.20:28; 2Тим.4:2; 1Тим.5:17; Тит.1:9; Иак.5:14–15. Пасомые во всем должны повиноваться пастырям. Евр.13:17; 1Сол.5:12–13; 1Пет.5:5; Лк.10:16; Мф.10:14–15; Рим.10:15; 1Кор.12:29.

В Церкви Христовой три степени священства: епископская – Флп.1:1; 1Тим.3:1–2; Тит.1:7; пресвитерская – Деян.14:23, 15:4–6, 20:17; 1Тит.5:17–19; Тит.1:5; и диаконская – Флп.1:1; 1Тит.3:8–12; Деян.21:8; ср. 6:3–6.

Поставляемым в эти степени чрез епископское рукоположение сообщается особый благодатный дар священства. 1Тит.4:14; 2Тим.1:6; Тит.1:5; 1Тим.5:22; 2Тим.2:2; Деян.14:23, 20:28; Еф.4:11–13.

О пребывании Духа Св. в Церкви Христовой и о благодатных средствах оправдания и освящения человека. Дух Святый всегда прибывает в Церкви Христовой. Ин.14:16–17, 20:21–22; Деян.2:1–4. Освящает верующих – 1Петр.1и сообщает им благодатные дары в таинствах – 1Кор.12:3–11.

В Таинстве Крещения преподается верующему благодать Св. Духа, очищающая его от греха первородного и от всех грехов, содеянных до крещения. Деян.2:38, 22:16; Еф.5:25–27; Евр.10:21–22; Кол.2:11–13. Возрождающая и обновляющая – Ин.3:5–6; Тит.3:5–7. Оправдывающая и освящающая 1Кор.6:6–11; Рим.6,8–22. Соделывающая его чадом Божиим и членом тела Христова –Гал.3:26–27; 1Кор.12:13; Деян.2:41; Рим.6:3–5.

Крещение необходимо для всех, ибо все под грехом. Тим.5:12, 18, 3:9; Иов.14:4, 15:14, 25:4; Пс.50:7. Необходимо оно, следовательно, и для детей. Ин.3:5–6; Деян.2:38–39; Мф.19:13–15; Лк.18:15–17; Мф.28:18–20; Рим.6:3–5; Кол.2:11–12; 1Кор.10:2.

В таинстве Миропомазания верующему преподается благодать Св. Духа укрепляющая его в жизни духовной. 1Ин.2:20, 27; 2Кор.1:21–22; Деян.8:14–17, 19:1–7; Еф.1:13; Пс.141:30; Откр.7:2–3.

В Таинстве причащения христианин под видом хлеба и вина вкушает Тело и Кровь Христа Спасителя. Мф.26:26–28; Мк.14:22–24; Лк.22:19–20; 1Кор.11:23–30, 10:16–17; Ин.6:48, 51, 53, 54–56; Евр.13:10.

В таинстве покаяния – получает разрешение от грехов, совершенных после крещения. Ин.20:21–23; Мф.18:18; Деян.19:18; 1Ин.1:8–9; Мф.3:6; Сир.4:30; 2Цар.12:13.

В таинстве елеосвящения верующий получает благодать Духа Святого, исцеляющую немощи душевные и телесные. Ин.5:14–15; Мк.6:13.

В таинстве брака верующие получают благодать, освящающую супружество и рождение и воспитание детей. Еф.5:22–27, 31–32; 1Кор.7:39; Ин.2:1–11; 1Кор.7:2–17, 25–28.

О храме, как месте молитвы и особого присутствия Божия. Исх.25:1, 8–9; Чит. гл. 25–27 и 30; 1Пар.28:11–19; 3Цар.8:12–13, 17–19, 9:3; Ин.2:13–17; Мк.11:17; Мф.23:21; Ин.7:14, 28, 10:23; Мф.26:55; Лк.19:47, 22:53; Лк.24:53; Деян.2:46; Чит. гл. 3 и 4; Деян.24:11–12, 22:17–21, 11:26; Кор.11:18, 22, 14:34–35; Откр.11:1, 19, 15:5–8 4:2–11; 2Фес.2:1–4; Пс.131:13–14.

О почитании св. икон. Исх.25:1, 18, 19–22, 26:1, 31; 3Цар.6:23–29, 32, 8:10–11, 9:3; Числ.20:6; Нав.7:6; 2Цар.6:14, 12:20; Пс.5:8; 3Цар.8:12–53, 9:3; 1Пар.28:2; Пс.79:2; Ин.2:13–17; Мк.11:11, 15–17; Ис.6:1–5; Дан.7:9–14; Ин.14:9; Лк.3:22; Откр.5:6; Пс.137:1–2; Пс.16:15; Пс.94:6.

О почитании св. Креста. Ин.3:14, 12:32; Лк.12:50; Гал.6:14; 1Кор.1:23; 1Кор.2:2, 1:18; Рим.1:16; Евр.13:13: Еф.2:13–16; Мф.24:30; Откр.7:2–3, 9:4; Флп.3:18; Пс.21:2, 9, 18–19; Мф.27:35, 39, 4, 49; Лк.23:35; Ис.9:6, 53:4–12; Мф.20:19; 26:63, 27:12; Быт.48:13–14; Ис.60:13; Пс.98:5; Пс.131:7.

О почитании св. мощей. 4Цар.13:21; Сир.48:13–14; Пс.33:21; Пс.115:6; Прем.2:23–24; 1Кор.15:53; 2Кор.4:10–11; Мф.27:53; 2Тим.1:8–10; Мф.9:21, 14:36; Деян.19:12; Деян.5:12, 15.

О почитании св. угодников. Сир.44:14; Ин.5:10–11; Евр.13:7; Откр.3:7–9; 4Цар.2:15; Тов.12:15–16; Быт.19:1–2; Нав.5:13–15; Числ.22:81; 1Пар.21:16; Пс.149:9; Иов.5:1.

О молитвенном ходатайстве св. угодников. 1Петр.3:12; Пс.33:16–17; Быт.20:6–7; Иов.42:7–9; Исх.8:8–13, 28–29; 1Цар.7:8, 12:19–23; Ис.37:4; Иер.37:3; Деян.8:24; Быт.20:17; Прем.18:21; Иак.5:16–18; 2Петр.1:13–15; Лк.20:38; Рим.14:8–9; 2Макк.15:12–14; Зах.4:12–14; Откр.11:3–4; Откр.8:3–4; Вар.3:4; Исх.32:11–14; Зах.1:12–13.

О молитве за умерших. 1Тим.2:1; Иак.5:16; Лк.20:38; Еф.6:18; Вар.3:4–5; Сир.7:36; Иер.16:7; Тов.4:17; 2Макк.12:39; 2Цар.1:2, 3:31–35; 1Цар.2:6; Мф.12:31–32; 1Петр.3:18–20, 4:6; Откр.1:18.

О посте: Быт.2:16–17; Исх.34:28; Суд.20:26; 1Цар.7:6, 31:13; 2Цар.3:35, 12:16; 2Пар.20:3; 2Ездр.8:49; Неем.1:4; Тов.12:8; Иудифь.8:5–6; Дан.10:2–3; Пс.34:13; Пс.108:24; Иер.36:9; Зах.8:19; 1Кор.10:11; Рим.15:4; Мф.4:2–3, 6:16–18, 17:18; (чит. также предыдущие стихи); Лк.2:36–37; Мф.9:14–15. Деян.13:2, 14:23, 27:9–10; Деян.9:9; 1Пет.4:1–3; 1Кор.7:5; 2Кор.6:4–5, 11:27; 1Кор.9:25–27; Кол.3:5; Мф.3:4; Рим.14:20–21; Гал.5:13; Рим.13:14; 1Кор.8:13; Ион.3:5, 10; Иоиль.1:14, 2:15.

О клятве и присяге. Быт.14:22, 21, 23–24, 22:16, 24:3, 9, 25:33, 26:31, 31:53; Ис.15:16, 19:23; Лев.14:12; Числ.5:19; Втор.6:13, 10:20, 23:21, 29:12–14; Сир.23:9–11; Ис.45:23; Иер.4:2; Пс.14:4; Иез.20:5–6, 15–23, 36:7, 47:13–14; Мф.26:63–64; 2Кор.1:23; Гал.1:20; Флп.1:8; 1Сол.2:10; 2Тим.4:1; Евр.6:13–17; Откр.10:5–6.

О вознаграждении священнослужителей со стороны пасомых. Лев.7:8–10, 31–36; Втор.12:19, 14:27, 28:1–8; Числ.28:8–24; Нав.21:2–3, 41:2; Пар.31:4–20; Неем.13:10–14; Мф.2:11; Лк.8:3; Мф.10:9–10; Ин.12:6, 13:29; 1Кор.9:7–14; 2Кор.12:16; Гал.6:6; Флп.4:15–18; 1Тим.5:18; 2Тим.2:4–6; Евр.7:5–10; 13:10.

1) Наименование прихода и зараженных сектантами мест с указанием, какого благочиния и уезда. 2) Какого вида сектанты. 3) Число сектантов до января отчетного года. 4) Сколько родилось сектантов в отчетном году. 5) Сколько поселилось сектантов в приходе, где именно и откуда. 6) Сколько совратилось и в какие секты. 7) Сколько умерло сектантов за отчетный год. 8) Сколько выселилось сектантов из прихода и куда. 9) Сколько сектантов за год присоединилось: а) по чину присоединения и б) чрез просвещение Св. Крещением. 10) Сколько осталось сектантов к концу года обоего пола. 11) Сколько подозреваемых в принадлежности к секте и какой именно. 12) Сколько детей сектантов посещало в отчетном году школу и какую. 13) Сколько сектантов, возвратясь в Православие, вступили в брак с лицом православным. 14) К какой главной общине сектантов примыкает община данной местности. 15) Кто вожак сектантов данного места. 16) Была ли пропаганда в данной местности, кто пропагандировал и откуда он.