Отдел III. Наставления и мысли о миссии Церкви и миссионерах

Божественный Пастыреначальник и Совершитель нашего спасения, основополагая Церковь Свою на земле, Сын посланный Богом Отцем (Ин.20:19), «проходил грады и веси, уча и проповедуя Евангелие Царствия Божия. Увидев же народы, милосердова о них, яко бяху смятени и отвержены. Тогда сказал Он ученикам Своим: жатва многа, делателей же мало. Молитеся Господину жатвы, да изведет делателей на жатву свою». И потом, проведши «всю ночь в молитве к Богу», по наступлении дня Он призвал, их же хотяше Сам, и от них избрал дванадесять, а потом и иных 70-ть, да будут с Ним и да посылает их проповедати, ихже и апостолы нарече (Мф.9:35–38; Мк.3:13–14; Лк.6:12, 6:18, 10:1). Сих-то и послал Он, заповедуя им: на путь язык не идите и в град Самарянский не внидите. Идите же паче ко овцам погибшим дому Израилеву (Мф.10:5). Это повеление, имея вначале характер временный и местный, получает вековечное и всемирное значение полномочий и обетований в торжественном повелении Господа, по Его воскресении, тем же ученикам: дадеся Ми всяка власть на небеси и на земли (Мф.28:18). Яко же посла Мя Отец и Аз посылаю вы: приимите Дух Свят (Ин.20:21–22); шедше в мир весь, научите вся языки, проповедите Евангелие всей твари (Мк.16:15). Се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века (Мф.28:20).

Вот незыблемое историческое основание и непререкаемое свидетельство богоучрежденности и божественных полномочий и прав церковного учительства избраннейших (только, а не всех, одинаково) членов Церкви Христовой. «Той дал есть овы убо апостолы, овы же пророки, овы же благовестники... пастыри и учители к совершению святых, в дело служения, в созидание Тела Христова» (Еф.4:11).

Прияв сии божественные права и силы, довлеющие для своего устроения внутреннего и внешнего, Церковь, по данному ей полномочию, чрез ближайших преемников апостольской власти – епископов, по усмотрению духовных нужд, избирает сотрудников, споспешников и соработников пастырству в деле его служения словом учения. По принятому христианскою Церковью и богословскою наукою слововыражению, эти соработники на ниве сеяния слова Божия именуются «миссионерами», а дело служения их –«миссиею». Соответственно тому, куда, по преимуществу, направляется Церковью деятельность сотрудников слова и учительства – ко внутреннему ли устроению членов Церкви для духовного ее возрастания, или же ко внешнему расширению пределов ее в мире языческом, – и миссию обыкновенно называют внутреннею или внешнею.

Первой заповедью Христа о миссионерском служении, – преподанной Им первым миссионерам на земле Церкви Христовой – св. апостолам: идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева (Мф.10:6) ...

Аз есмь Пастырь добрый: Пастырь добрый душу свою полагает за овцы. А наемник, иже несть пастырь, ему же не суть овцы своя, видит волка грядуща, и оставляет овцы, и бегает: и волк расхитит их (Ин.10, 11:12).

Что вам мнится? аще будет некоему человеку сто овец, и заблудит едина от них, не оставит ли девятьдесять и девять в горах, и шед ищет заблуждшия? (Мф.18:12–13).

Внимайте убо себе и всему стаду, в немже вас Дух Святый постави епископы, пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжа кровию Своею.

Аз бо вем сие, яко по отшествии моем внидут волцы тяжцы в вас, не щадящия стада. И от вас самех востанут мужие глаголющи развращенная, еже отторгати ученики во след себе. Сего ради бдите (Деян.20:28–31).

Молю вы, братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, емуже вы научитеся, и уклонитеся от них. Таковии бо Господеви вашему Иисусу Христу не работают: благими словесы прельщают сердца незлобивых.

Хощу вас мудрых убо быти во благое, простых же во злое.

Бог же мира да сокрушит сатану под ноги ваша вскоре (Рим.16:17–20).

Братия, если кто из вас уклонится от истины, и обратит кто его

Пусть тот знает, что обративший грешника от ложнаго пути его спасет душу от смерти, и покроет множество грехов (Иак.5:19–20).

Умоляем также вас, братия, вразумляйте безчинных, утешайте малодушных поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем (1Фес.5:14).

А других страхом спасайте, исторгая из огня (обличайте же со страхом), гнушаясь даже одеждою, которая осквернена плотию (Иуд.23).

Св. Иринея, Еп. Лионского (Только в Церкви истина). Не должно у других искать истины, которую легко получить от Церкви, ибо апостолы как богач в сокровищницу, вполне положили в нее все, что относится к истине, так что всякий желающий берет от нее питье жизни. Она именно есть дверь жизни, а все прочие учители суть воры и разбойники. Посему должно избегать последних, но с величайшим тщанием избирать то, что относится к Церкви, и принимать предание истины.

Оставляющие проповедь Церкви мечтают найти что-либо помимо истины; следуя измышленным учениям, не твердо идя по многим и различным дорогам, не всегда согласные между собою относительно одних и тех же вещей, они, как слепые, ведутся слепыми и легко падают в не замечаемую ими яму неведения, всегда ища и никогда не находя истины. Поэтому должно избегать их учений и тщательно наблюдать, чтобы не потерпеть от них вреда, а должно прибегать к Церкви и воспитываться в ее недре и питаться Господними Писаниями. Ибо Церковь насаждена, как рай, в этом мире. Посему от всякаго дерева райскаго можешь вкушать (Быт.2:10), – говорит Дух Божий, – т.е., вкушайте от всякого Писания Господня, но вкушайте не с надменным умом и не прикасайтесь к еретическому разномыслию. Ибо эти люди проповедуют о себе, что они имеют познание добра и зла, и возносят свои нечестивые умы выше Бога, их сотворившего. Они мудрствуют выше меры разумения. Посему и апостол говорит: не мудрствуйте более, чем должно мудрствовать, но мудрствуйте благоразумно (Рим.12:3), чтобы, вкушая от их знания, которое мудрствует более, чем должно, нам не быть изринутыми из рая жизни.

(Как гибелен церковный раздор и как дорого спасение одной заблудшей души). Нет ничего гибельнее внутреннего раздора, несогласия. Послушай, что говорит Христос: всякое царство, раздельшееся на ся, запустеет (Мф.12:25). Что, кажется, могущественнее государства, у которого есть и денежные доходы, и оружие, и стены, и крепости, и огромное войско, и конница, и безчисленное множество других средств, увеличивающих его силу? Однакож, если в нем возникает междоусобие, вся та сила сокрушается: ибо ничто так не ослабляет общество, как ссоры и распри, и напротив, ничто столько ни усиливает и не укрепляет, как любовь и согласие. Сознавая это, и Соломон говорил: брат от брата помогаем, яко град тверд и высок, укрепляется же, якоже основанное царство (Притч.18:19). Видишь, как сильно единодушие, и как гибелен раздор? Царство, раздираемое междоусобием, гибнет; а два человека, соединившиеся и тесно связанные между собою, – непоколебимее всякой стены. Знаю, что у нас, по милости Божией, большая часть стада свободна от этой болезни; однако поэтому не должно еще пренебрегать врачеванием. Если бы даже больных было только десять человек, или пять, или два, или только один, и тогда не надлежало бы оставлять его без внимания; пусть он и один, притом незначительный и презренный человек, однако и он брат, за которого Христос умер. О малых-то и Христос заботится много. Иже аще соблазнит, говорит Он, единаго малых сих, верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов осельский на выи его, и потонет в пучине морстей (Мф.18:6). И опять: понеже не сотвористе единому сих меньших, ни Мне сотвористе (Мф.25:45). И еще: несть воля пред Отцем вашим небесным, да погибнет один от малых сих (Мф.13:14). Как же будет безразсудно, если мы вознерадим о малых сих, когда Христос заботится о них? Не о том говорю, что он (больной) один, но о том, что один, оставленный без внимания, передаст свою болезнь и прочим. Мал квас, говорит апостол, все смешение квасит (Гал.5:9). Это-то и губит, и расстраивает все, что мы пренебрегаем малым; от того-то и малые раны делаются большими, точно так же, как большие делаются малыми, если о них позаботятся надлежащим образом.

С такими людьми (еретиками) мы должны, любезный друг, сражаться, людьми, которые, подобно змеям, стараются отвсюду ускользнуть.

Поэтому должны противостать им со всех сторон, дабы некоторых из них выбить из их убежищ и привести к обращению к истине. Ибо хотя не легко обратиться душе, объятой заблуждением, но не совсем невозможно освободиться от заблуждения, как скоро представлена истина.

* * *

Св. Киприана (Остерегайтесь людей, старающихся удалить вас от Церкви). Возлюбленнейшие братие! Предостерегаю вас и советую вам: не давайте безразсудно веры пагубным словам, не соглашайтесь скоро на льстивые речи, чтобы не принять вам тьмы вместо света, ночи вместо дня, яда вместо лекарства, смерти вместо жизни. Да не соблазняют вас ни лета, ни достоинство людей, нарушающих единение церковное: они, подражая древнему распутству двух старцев, которые старались обольстить и обезчестить целомудренную Сусанну (Дан.13:20), также стараются нарушить чистоту Церкви прелюбодейным учением и исказить евангельскую истину: Господь взывает к нам, говоря: не слушайте словес пророков, иже пророчествуют вам и прельщают вас: видение от сердца своего глаголют, а не от уст Господних; глаголют отвергающим Мя: мир будет вам (Иер.23:16–17). Но мир не приносят те, кои сами не имеют мира.

Один есть Бог и один Христос, и Церковь одна (Мф.16:18). Нельзя ставить другого алтаря и нового священства там, где есть один алтарь и одно священство. Кто инуду собирает, тот расточает (Лк.11:23). Следуя предостережению и наставлению Господа: вожди суть слепи слепцем: слепец же слепца аще водит, оба в яму впадут (Мф.15:14), удаляйтесь от общения с подобными людьми и избегайте речей их, как рака и заразы (2Тим.2:17). Апостол научает нас, говоря: аще кто инако учит и не приступает к здравым словесем Господа нашего Иисуса Христа и учению Его, разгорделся... отступай от таковаго (1Тим.6:3–5). Опять он же говорит: никтоже вас да льстит суетными словесы, сих бо ради грядет гнев Божий на сынов непокорных: не бывайте убо сопричастницы сим (Еф.5:6–7). Да не будет того, чтобы вы, обольщенные пустыми словами, сделались участниками в их нечестии. Прошу вас, удаляйтесь от таковых, бегайте волков, которые отлучают овец от пастыря. Нельзя отступать от священников Господних, потому что в Писании сказано: и человек, иже сотворит в гордости, еже не послушати священника или судии, иже в тыя дни будет, да умрет человек той (Втор.17:12).

* * *

Св. Иоанна Златоуста (Как врачевать заблуждающихся). Увещеваю всех вас стараться по силам вашим, врачевать заблуждающихся, как впадших в болезнь, беседуя с ними снисходительно и кротко. Их учение произошло у них от безумия, и велика надменность их ума; а воспалившиеся раны не выносят наложения руки и не терпят крепкого прикосновения. Посему благоразумные врачи отирают такие раны какою-нибудь мягкою губкою. Итак, если и в душе заблуждающих есть воспалившаяся рана, то мы, собрав все, известное нам, как бы напоив какую-нибудь нежную губку приятною и нежною водою, постараемся успокоить их воспаление и уничтожить всю надменность; и, хотя бы они оскорбляли, отталкивали, хотя бы плевали, и что бы ни делали, ты, возлюбленный, не прекращай врачевания. Врачующим человека сумасшедшего необходимо терпеть много подобного и, не смотря на все то, отступать не следует, но потому особенно и нужно сокрушаться о них и плакать, что таков род их болезни.

Это говорю я тем, которые более сильны и тверды и не могут получить никакого вреда от сообщения с больными. А кто более слаб, тот пусть избегает их сообщества, пусть удаляется от разговоров с ними, чтобы дружественное отношение не послужило поводом к несчастию.

Итак, чтобы нам не причинить себе величайшего вреда, будем избегать их сообщества, будем только молить и просить человеколюбивого Бога, иже всем человекам хочет спастись и в разум истины приити (Тим.11:4), да избавит их от заблуждения и диавольской сети и приведет к свету познания, к Богу и Отцу Господа нашего Иисуса Христа. Пастырь за погибель овец понесет ущерб не имению своему, а душе своей (О священстве, сл. II, стр. 22, срав. Ап. прав. 39).

Должно убеждением возвращать на истинный путь, с которого человек уклонился.

* * *

Св. Иоанна Златоуста

(О том, чтобы все мы заботились об обращении заблуждающихся).

Я хочу просить всех вас об одной услуге – именно, чтобы вы унимали в городе тех, кто богохульствует или хулит святую веру нашу. Если ты услышишь, что кто-нибудь на распутье или на площади хулит Бога или святую веру нашу, подойди, сделай ему внушение... Ты знаешь, что сделал Иоанн (Креститель). Он увидел тирана, ниспровергающего брачные законы, и смело посреди площади заговорил: не достоит тебе имети жену Филиппа, брата твоего (Мк.6:18). Исправляй же сораба, и, если даже надо будет умереть, не переставай вразумлять брата. Это будет для тебя мученичеством. И Иоанн ведь был мучеником за святые законы, когда они подвергались поруганию. Так и ты до смерти борись за истину и Господь будет поборать за тебя. И не говори мне таких безсердечных слов, что мне заботиться. У меня нет с ним ничего общего, потому что это голос сатанинский, диавольское безчеловечие. Не станем же говорить этого, и покажем подобающую братьям заботливость. Разделим между собою заботу о спасении наших братьев. А когда налицо не один, не два, и не три, а такое множество могущих принять на себя заботу о нерадивых, то не почему иному, ибо по нашей лишь безпечности многие погибают и падают духом. Не безразсудно ли, что все мы спешим поднять упавшего осла, а о гибнущих братьях не заботимся? Хулящий святую веру – тот же упадший осел. Подойди же и подними его словом и делом, и кротостью, и силою; пусть разнообразно будет лекарство. И если мы будем искать спасения и ближних, то вскоре станем желанными и любимыми и для самых тех, кто получает исправление.

* * *

Блаженного Иеронима (О пастырской миссии). Благонамеренному пастырю все познания полезны для блага других. Конечно, всем другим наукам и всем прочим познаниям он предпочитает твердое и деятельное изучение Божественных писаний. Библия постоянно его ручная книга. И ум, и чувства совершенно заняты словом Божиим день и ночь... Грустно встречать иереев христианских, которые лучше знают комедии и повести, нежели Евангелие н пророческое писание.

* * *

Св. Василия Великого (О том же). Пастырю, внемли, чтобы не опустить какой обязанности, возлагаемой пастырским званием. Какие же это обязанности? Заблудшее обрати, сокрушенное обвяжи, больное уврачуй.

* * *

Св. Григория Богослова (О том же). Пастырю словесного стада надобно превосходством своей добродетели привлекать народ к порядку, и не силою обуздывать, но доводить до порядка убеждением. Ибо все, что делается не добровольно, кроме того, что оно насильственно и не похвально, еще и не прочно. Вынужденное, подобно растению, согнутому руками, как скоро бывает оставлено на воле, обыкновенно возвращается в прежнее свое положение. Напротив того, что делается по свободному произволению, то, как скрепляемое узами сердечного расположения, и весьма законно, и вместе надежно. Посему закон нам и вместе Законоположник особенно повелевают пасти стадо не нуждою, но волею (Пет.5:2).

Блаженного Августина

(Об отношении государственных законов и властей к Церкви и ересям)

Если бы еретики были только устрашаемы (государственными законами), но при том не были бы и поучаемы, то это могло бы казаться несправедливостию и насилием. А если бы они только были поучаемы, но с тем вместе не были устрашаемы законом, то из них ожесточенные закоснелостию привычки слабо побуждались бы вступить на путь спасения. Я сам прежде был того мнения, что не должно употреблять никаких внешних побуждений к единению с Церковию и что надобно действовать только словом, сражаться одними разсуждениями, побеждать доказательствами, чтобы не иметь нам ложных православных в тех самых людях, которые прежде были открытыми еретиками. Но это мнение мое оспорено было не словами, а фактами. Многие, убежденные очевидною истиною, давно хотели быть правильно верующими, но, боясь своих, ежедневно откладывали свое обращение. Многих удерживала сила привычки или нерадение. Многие думали, что нет различия, принадлежит ли кто к числу православных или нет, и оставались в ереси потому только, что в ней родились и что никто не побуждал их перейти к истинной вере. Всех этих возвратили в лоно Церкви законы (против еретиков изданные) и кого безопасность делала нерадивыми, тех обратила попечительность о них Церкви и правительства, и теперь они же торжествуют обращение свое, как самый светлый праздник. Итак, да служат цари земные Христу, издавая также законы в пользу учения Христа...

Кто может любить нас более, как не Бог? Однако и Он не перестает не только нежно поучать нас, но также и спасительно устрашать. Иногда тать, посыпая корм, отманивает от стада, а иногда пастух, ударяя бичем, пригоняет к стаду блуждающих овец. Если бы кто, видя врага своего в горячке и безпамятстве бегущего к пропасти, не схватил и не связал его, а позволил бы ему бежать, то не воздал ли бы ему злом за зло? Сколько еретиков, по обращении своем, проклинали свою прежнюю жизнь и жалкие заблуждения, тогда как к сему спасительному сознанию приведены были строгими законами?

Те, которые не хотят видеть законов против их нечестия, говорят, что апостолы не просили помощи у земных царей. Кто так говорит, тот забывает, что тогда было иное время, а что все должно делаться в свое время. Ибо какой император тогда уверовал в Христа и хотел бы служить Ему изданием законов в пользу благочестия против нечестия? Тогда исполнялось еще пророческое изречение: Вскую шаташася язы́цы, и людие поучишася тщетным. Предсташа царие земстии и князи собрашася вкупе на Господа и на Христа Его (Пс.2:1–2). Тогда еще не приводилось в действие то, о чем говорится в том же псалме немного ниже: И ныне, царие, разумейте, покажитеся вси судящии земли. Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом. Каким же образом цари служат Богу со страхом, если не воспрещая и наказывая с благочестивою строгостью то, что противно заповедям Господним? Ибо иначе служит царь Богу, как человек, и иначе, как царь. Как человек, он служит Богу, живя по-христиански; но поскольку он также царь, он служит Богу, издавая законы, повелевающие то, что праведно, а противное сему воспрещая с приличною строгостию. Так Господу служил Езекия (4Цар.18:4), который разрушил дубравы и капища языческие. Так служат Господу цари, поколику они цари, когда делают в славу Божию то, что могут делать только цари.

Никто из здравомыслящих не дерзнет сказать царям, что им нет нужды до того, каковы их подданные, целомудры или развратны; и кто, кроме безумного, может сказать им: не заботьтесь, в каком бы состоянии не находилась Церковь Господня в государстве вашем, пользуется ли она миром или терпит бедствия от врагов своих, – благочестие или нечестие подданных ваших не подлежит вашему усмотрению.

Пастыри церковные просят помощи у христианских императоров, не отомщая за себя, но охраняя вверенные им паствы. Если бы они этого не делали, следовало бы порицать их за нерадение. Ибо и апостол Павел не о своей жизни заботился, но о Церкви Божией, когда, узнав о составленном против него заговоре, прибегнул к помощи тысящника (Деян.23:12 и след. 26:32).

Итак, укрощать и исправлять еретиков посредством установленных от Бога властей мне кажется не безполезным. А как апостол говорит: несть власть, аще не от Бога, то, без сомнения, когда цари оказывают Церкви помощь, помощь сия нам о имени Господа, сотворившаго небо и землю (Из посл. Блж. Августина к Викентию. Ср. посл. к Бонифацию)³

* * *

Григория, Митрополита Спб. Самая первая обязанность ваша (т.е. священников) есть учить всех вверенных вам людей всему, чему учил Иисус Христос, т.е. учить христианской вере.

А к числу вверенных вам людей принадлежат не только люди православные, составляющие ваш приход, но и все неправославные, живущие в кругу или близ вверенного вам прихода.

Вам (т.е. священникам) непременно должно учить всех их, и учить не в какие-нибудь немногие часы и дни, но учить постоянно и всему нужному для спасения.

Не должно считать себя безнадежным в деле обращения заблудшихся даже и тогда, когда бы показалось, будто уж отнюдь никак нельзя ожидать успеха от действования на них... Ежели даже и на конце жизни вашей не увидите плодов от вашего труда, то и тогда оставайтесь спокойными, предоставляя последствия ваших трудов Господу Богу.

Умоляю вас святостию престола Божия, при котором служим, – всеми Божиими щедротами, которыми непрестанно пользуемся, – и всеми благами, уготованными для нас на небесах: извлекайте и себя и вверенные вам души из состояния погибельного! Основательно упражняйтесь в уразумении истин православной веры и учите ей всех вам вверенных. Наставление в вере народа есть первая, необходимая наша обязанность.

Миссия без училища (для детей) есть, так сказать, только уда, а с училищем – невод.

* * *

Филарета, Митрополита Московского. Города Ржева протоиерею, священникам и диаконам, в присутствии духовного правления, объявить, что с болезнию и тугою сердца усматриваем мы обнаружившееся... состояние православной Церкви г. Ржева; и что примечая, сколь тяжкие, по наречению ап. Павла, волки вошли в них, и как, по-видимому, из них самих возстали мужии глаголющии развращенная, мы побуждаемся обязанностью служения нашего сказать им то, что ефесским пресвитером сказал тот же апостол: внимайте убо себе и всему стаду (Деян.20:28). Говоря сие, не укоряем вас невниманием и небрежением, но побуждаем усугубить внимание и ревность к своему служению. Подобает, как опять сказал апостол, и ересям в вас быти, да искуснии явлени бывают в вас (1Кор.11:19). Но у вас заблуждение обнаруживается; а из вас еще не является искусного, который бы духовное искусство свое показал обращением хотя одного из много заблуждающих. Внимайте убо себе, имеете ли вы и стараетесь ли приобретать, во-первых, познания, потребные для обращения заблуждающих, далее – настоите ли вы в учении, по завещанию апостола, благовременне и безвременне, запрещая и умоляя со всяким долготерпением, употребляете ли, чего требует справедливость, более усилий к защищению и распространению истины, нежели сколько употребляют противники для заблуждения; со всем ли усердием призываете вседействующую благодать Божию, да открыете заблуждающим Евангелие правды и соедините их святой своей соборной и апостольской Церкви; не ослабляют ли иногда силы, и не затмевают ли чистоты вашей ревности собственная корысть, или другая страсть, или слова и поступки в обществе, противные назиданию. Внимайте и всему стаду, особенно тщася назидать оное словом и примером, предостерегая близких к соблазну заблуждения, но скрепляя слабых и колеблющихся, и против ожесточенных употребляя оружие молитвы и веры, которая – поскольку может и горы переставляти, то, понятно, может и каменные сердца умягчать. Господь да даст вам свет разумения и огонь ревности чистый, сильный и святой. Дабы указать правильный образец бесед с заблуждающими, обращаем внимание ржевского духовенства, из числа подобных, особенно на книги: увещание к раскольникам и ответы преосвященного Никифора, которые и по основательности, и по вразумительности, и по кроткому духу, могут быть всякому полезны.

Для правительства нужнее издать одну новую раскольническую книгу, нежели сто старых, чтобы противодействовать свежим впечатлениям, останавливая злых деятелей, еще про Церкви и т.п., тогда этого нельзя допускать, – в таких случаях следует их останавливать. Упорство и упрямство со стороны заблуждающихся не должны охлаждать ревности в деятелях-просветителях; добрые слова, сказанные вслух многочисленных слушателей, не могут остаться безплодными для кого бы то ни было.

* * *

Аркадия, Архиепископа Олонецкого. С расколом в борьбу вступать не торопись. Приобрети себе прежде свойственников между православными, из сих прежде составь себе полк воинов Христовых... Где вырастет крепко доброе семя, там плевелам приходится изсыхать. Где разливается свет, там тьма неминуемо убегает.

Священник должен изыскивать благоприятные случаи беседовать с заблуждающимися, изыскать из них себе ищущих спасения. Все это он должен делать, не жалея своих трудов, не жалея своей любви и усердия к ним, так как для этого он тут поставлен и живет, и дышит воздухом.

Пусть их (раскольники) приобучатся сначала смотреть на твою священническую рясу, пусть потом научаются смотреть на твою браду иерейскую, а потом, может быть, не станут затыкать и ушей от гласа твоего: слово Божие, силою Божиею, и недостойными устами произносимое, живо и действенно.

В основе бесед (с заблуждающимися) должно лежать слово Божие. Священник должен ударять в сердце их млатом слова Божия в свиданиях духовных с ними. Священник должен внушать им о необходимости знать слово Божие, как требует этого само слово Божие (Ин.12:48, 20:31, 14:6). Беседуя от слова Божия и словом Божиим, священник должен пользоваться и книгами святоотеческими, которым дают особенную веру раскольники.

Пастырь должен строго наблюдать, чтобы беседа его была всегда с любовью, терпением и долготерпением; этого требует от него любовь Христова.

Тех и других, т.е. православных и раскольников, любите, с теми и другими обходитесь ласковее; никем не пренебрегайте, никого взором суровым не огорчайте; имя отца духовного, которое на себе вы носите, старайтесь оправдывать любовию отеческой.

Пастыри должны стараться, усиленно стараться проливать в разрытую могилу мрака раскольнического, сколько возможно, хотя искры, животворного света евангельского. Успеем ли, не успеем ли, но от Господа мзда за труды, за усердие к труду.

Нужно позаботиться о заблуждающих, если даже они до нас заблудились. Ныне мы к ним приставлены, нерадение о спасении их на нас взыщется. Да если бы и нет, одна любовь к погибающим должна заставить нас спасать их от потопления в отчуждении от Церкви, от ковчега благодати.

Воспитанникам, изучающим раскол, нужно знать «свое» особенно, «главное» особенно; им нужно знать, – что ныне многое из бывшего самими раскольниками изменено, оставлено, ослаблено, иного нового заведено. К чему же затруднять воспитанников ненужным? Полное изучение нашего раскола может быть приобретено не в школе, а на арене миссии; здесь может быть раскрыт дух настоящего раскола, здесь же выкажутся и те духовно-нравственные меры, которые должно употреблять против нынешнего раскола.

Тогда токмо увидим желанный успех в обращении раскольников, когда все части местного управления будут содействовать сему великому делу, т.е. обращению раскольников.

К полицейским мерам гражданского начальства прибегаю в крайностях; тогда только прошу удержать противозаконные действия врагов Церкви, когда они чрезвычайно вредны, чрезвычайно незаконны, ибо знаю, насколько не верны бывают эти меры, сколь необходимо действовать просвещением, убеждением.

От себе бо земля прежде посадит траву, потом клас, та же исполняет пшеницу в класе; чтобы увидеть пшеницу, т.е. истинных единоверцев, ревностно исполняющих свои христианские обязанности, приступающих к таинствам исповеди и св. причастия, надобно прежде видеть траву, т.е. таких единоверцев, которые, и при присоединении к Церкви, не исполняют христианского долга исповеди и св. причастия; и сию траву, которая может в известное время показать клас, пшеницу, надобно хранить в ограде, т.е. в Церкви; вне ограды кто не потопчет траву, если бы она появилась.

Никанора, Архиепископа Одесского

(О церковных и гражданских мерах борьбы с новейшим сектантством – штундою)

Со стороны духовно-епархиальной власти я признаю действительными те самые меры, которые до сих пор употреблялись, если только их усилить. Таковыми мерами я признаю: 1) беседу церковную. Нужно только, чтобы пастыри Церкви знали степень невежества народного в деле веры и направили свои усилия к просвещению невежества именно этой самой нижайшей степени. Пастыри должны знать, что православные, в огромном большинстве, почти повально не имеют никакого ни исторического, ни догматического знания, ни образного представления о Лице Иисуса Христа, и лика Его ни в церкви на иконах, на кресте и т.п. не различают; да и вообще никаких ликов на иконах не различают: это, по простонародному представлению, «усе Бог» (все Бог и все Боги); не знают и того, какой они веры. В Великороссии, например, в Уфимской губернии, там и сказать не умеют, что «мы-де веры православной христианской»; здесь это скажут, конечно, далеко не всегда, но никакого ясного представления об этом не имеют, так как не имеют даже образного представления о Лице Иисуса Христа. Вариации этого глубочайшего невежества неисчислимы. Вот сюда-то, к просвещению этого именно невежества, должна быть направлена пастырская беседа. 2) Рядом с этим должны бы идти обучение молитвам, Символу веры, десятословию и засим уже объяснение молитв. В этом крае почти все дети от 8 до 20 лет включительно прочитают и Отче наш, и Верую; десятословие и здесь прочитают только школьники. Но и школьники читают всегда с грубейшими ошибками и никакого разумения с прочитанными словами не соединяют. В Великороссии же, например, в Уфимской губернии, знают всего чаще: Богородицу Дево, затем почти ничего. Не знают десятословия, Символа веры, молитвы Господней, даже Трисвятая, даже молитвы Иисусовой, – нередко не могут прочитать: во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь. Молитвам могли бы учить и причетники под диктовку. Равно как и объяснять св. образа в церкви могли бы они же, между службами, например, утренею и обеднею, или же после оных. А, конечно, это первый, наисущественнейший долг самих пастырей Церкви – священников. 3) Конечно, нужна и проповедь, но какая? Проповедь школярная, отвлеченная, нравственно-догматическая, конечно, не вредна даже в селе. Она услаждает народное чувство, подобно тому, как услаждает же и звон церковного колокола. Но, по низкой степени развития нашего народа, такая проповедь и понятна ему так же, яко медь звеняща, или кимвал звяцаяй. В огромном большинстве своем народ не соединяет никаких ясных и особенно правильных представлений с словами: Бог Отец, Дух Святый, Искупитель, Троица, Богородица, Рождество, Крещение и т.п. без конца. Что же может сказать ясного и вразумительного уму народному наша проповедь, где эти понятия берутся за данные и общеизвестные? Нужно, чтобы проповедь не только поучала и умиляла, но и научала. Собственно, благотворною для нашего народа проповедью была бы первоначально беседа, начинающаяся с настойчивого и постоянного объяснения святых икон, лика Иисуса Христа, Троицы, Богородицы св. Евангелистов (о которых нигде никакого понятия) и т.д. Затем настойчивая же беседа с толкованиями Символа, десятословия, молитвы Господней и всяких молитв, но беседа всегда с историческим направлением. Затем необходимо, особенно в противовес практике штундизма, чтение священного Писания, особенно четвероевангелия, дополняемое устным разъяснением в духе Церкви; хорошим руководством при сем самим пастырям-учителям Церкви могла бы служить Священная История Ветхого и Нового Завета протопресвитера Михаила Богословского, как труд, основанный на тщательнейшем, хотя и прикровенном, изучении священного Писания н проникнутый строгим духом Церкви и точнейшим разумением православия. Эту историю священники могли бы читать за каждою обеднею по краткому отделу, дополняя чтение кратким устным разъяснением и живым нравственным вразумлением. Какая была бы это благонадежная и легкая для пастырей, вразумительная и многополезная для нашего народа проповедь, если бы священники наши не только сознали это непраздною мыслью, но изведали постоянною практикою! Именно с такой проповеди нужно нашим священникам начинать свое церковное учительство. А затем область предметов проповедания открывалась бы безпредельная и неистощимая. Без вразумительного же внушения нашему народу первословных понятий истории и догматики христианской веры наша проповедь для большинства нашего народа почти безполезна, по крайней мере, невразумительна. 4) Кроме собственно церковной в самой церкви пастырской беседы, с народом необходимы внебогослужебные пастырские собеседования. Собственно церковная в церкви беседа всегда более или менее стесняет проповедника как в самом выборе предмета, так и в методе собеседования и, наконец, во времени. В церкви внимание у священнодействующего, как и у молящихся, бывает утомлено молитвою. Бывает утомлено самым даже продолжительным стоянием. Не все, даже касающееся христианской веры, удобно и легко разъяснить в церкви так, как в домашнем или вообще во внебогослужебном собеседовании. Церковь никак не может быть превращена в жилище, в школу. В церкви всегда затруднителен переход от молитвы, как благоговейного предстояния пред Богом, в простое и живое собеседование с народом. А в этом собеседовании нужны бывают и иногда со стороны слушающих выражения недоумений, нужно некоторое совопросничество, иногда даже возражения со стороны недоумевающих или несоглашающихся, каковы могут быть раскольники, сектанты и т.п. Кроме того, в церкви еще неуместны переходы в беседе от предмета к предмету, отчего нельзя в один раз говорить о многих предметах. Все же эти затруднения, от которых не освобождает беседа церковная в церкви во время богослужения, могут быть устранены и легко восполнены в беседе внебогослужебной, или даже внецерковной. Такие внецерковные собеседования ныне учреждаются во всех концах России, как появляются уже и в Херсонской епархии. Но необходимо учредить их во всех приходах, и не только в приходских селах, но везде и по деревням. Иначе народ не выйдет из темного невежества относительно веры, в каком коснеет уже тысячу лет. 5) Конечно, многого следует ожидать от учреждаемых ныне повсюду церковно-приходских школ. Но и при этом помнить нужно, что школа никак не упраздняет нужду в правильно поставленном собеседовании пастырей Церкви с народом, собеседовании собственно церковном, как и внецерковном. Школа учит по селам и деревням только детей, а не взрослых, да и детей некоторых, а не всех. Да и учившиеся в школе, по выходе из оной, нередко забывают даже употребительнейшие молитвы, например, «Отче наш», чему я сам видел примеры. Кроме того, школьное обучение неизбежно бывает всегда односторонне, нося свой школьный отпечаток, развивая по преимуществу ум; тогда как церковное поучение всегда имеет по преимуществу сердце и волю слушателей. Школьное обучение нужно, как начальное пахание душевной нивы и всевание семян слова Божия, а проповедь нужна, как поливание, согревание, как ращение и пособие плодоприношению этих семян. 6) Необходимо пастырям Церкви и состязание с сектантскими заблуждениями или миссионерская полемика. Но при сем должно направлять это состязание именно так, чтобы оно имело в виду больше самые заблуждения, чем заблуждающихся, больше склонных к заблуждению православных, чем отпадших от Церкви сектантов, например, штундистов. Отпадшие уже очень редко ищут истины, напротив, скорее ищут случая отстоять свое заблуждение, показать превосходство изворотливости своего ума и подействовать на убеждение как своих колеблющихся, так и православных колеблющихся, склонных к восприятию сектантского заблуждения. 7) Необходимо также восстановить практику древней Церкви, которая в разных случаях жизни требовала исповедания веры от каждого верующего.

Необходимо и ныне требовать от каждого восприемника (при крещении мальчика) и каждой восприемницы (при крещении девочки) разумного прочтения Символа веры; того же следует требовать от каждого жениха и каждой невесты при вступлении в брак; того же, как и вообще разумного усвоения употребительнейших молитв, так и основных истин христианства, должно требовать от каждого, приступающего к исповеди и св. причастию. 8) Необходимо требовать, чтобы каждый священник, пастырь своего прихода, прикасался к прихожанам не случайно только, по вызову с их стороны, при исполнении той или другой для них требы; но, чтобы в духе пастыря, духовного руководителя прихода, сам следил за каждым прихожанином и за всеми вместе, всегда руководя каждого из них во всех обстоятельствах его жизни, от колыбели до гроба. Эта практика осуществляется настойчиво в римско-католической Церкви; а в православной русской Церкви забыта настолько, что я встречал священников, которые, оправдывая передо мною свое небрежение о наставлении прихожан и невежество в вере самих прихожан, не раз говорили мне: «помилуйте, я его, может быть, в первый раз в жизни вижу». Действительно, при многолюдстве приходов, наши священники часто вовсе не знают своих прихожан даже в лицо, не говоря уже о том, что не знают их ни по убеждениям их, ни по склонностям и правилам жизни, ни вообще по душевному состоянию. 9) Наконец, пастыри Церкви должны крепко помнить и никогда не выпускать из виду, что они призваны поучить народ не только словами, но и жизнью, и что они никак не должны соблазнять как правоверных, так и чуждых своим поведением, к безчестию духовенства, к нареканию на Церковь. Русскому духовенству сильно вредит недостаток знания и понимания нашей истории и всосавшееся в нашу плоть и кровь сознание, что православная Церковь есть господствующая в России. Пока это сознание было крепко в латинском клире, до тех пор он поражал весь свет своею распущенностью. А когда утвердился этот клир в сознании, что он должен отстаивать не только свое положение, по и бытие своей Церкви неустанною борьбою с безчисленными врагами без поддержки правительства, тогда члены этого клира крепко сжались в своем поведении. Пора проникнуться подобным же сознанием и нашему духовенству, что мы ныне со всех сторон окружены врагами, с которыми призваны безпрерывно бороться, пред которыми никак не должны обнажать свои нравственные немощи. Поэтому в православном духовенстве следует стеснять всякое обнаружение неблагоповедения, не говорю – конкубинат, но обнаружение повторяющегося охмеления, обнаружение резкой строптивости в Церкви, обнаружение драк, буйства, ругательств, соблазнительных выходок (вольного обращения с женским полом, танцев и т.п.), курения табаку в открытых местах, нарушения постов, открытого пред народом следования модам в платье (ношение ряс-полупальто, подрясников-полусюртуков, выпуск и выставку панталон, ношение ботинок, выставку воротничков и т.п.), в прическе (стрижку волос, косые проборы, взбитие чуба на лбу и т.д.). Но особенно ненавистны народу в пастырях Церкви вымогательство, выторговывание платы за требы и дерзкое при этом обращение, что и не должно быть терпимо. Увы! Вредно же действуют на народное чувство и даже возбуждают отвращение его от Церкви пастыри от природы убогие, безталанные, неудалые; нужно и таких, обиженных природою, или же опустившихся по собственному небрежению, скрывать за другими пастырями, способными, представительными, деятельными, назидательными и привлекательными, любезными народному сердцу и очам.

В этих пунктах я перечислил все, по крайней мере, главное, что, по моему убеждению, основанному на долгом разностороннем опыте и размышлении, необходимо в настоящее время для пробуждения, для поднятия бодрости пастырей духовных, чтобы народ, отвращаясь от русского духовенства, не отвращался вместе с тем и от православной Церкви и самой веры.

Должна ли гражданская власть употреблять против штундистов карательные меры, а в частности выселение штундистов, не только совратителей, из настоящего места их жительства?

Практикою гражданских властей, принятою им в последнее время, этот вопрос так затемнен, что я затрудняюсь даже избрать настоящую точку зрения, чтобы поставить его в некоторую ясность.

Начнем с того, что власти церковные, на всем пространстве бытия православной великой Христовой Церкви, всегда уклонялись от произнесения приговоров, изрекаемых гражданскими властями на оскорбителей веры и Церкви. На всем пространстве девятнадцати веков не могу припомнить ни одного торжественного акта (за исключением, однако же, акта, совершившегося в царствование Императора Петра Великого), в котором пастыри Церкви произнесли бы против того или другого лица приговор о казни, о пытке, или о ссылке. Но, с другой стороны, как практика вселенских и поместных соборов, так и правила их показывают, что в нужных обстоятельствах Церковь обращалась и должна обращаться к гражданским властям с ходатайством о мерах для обуздания тяжких преступлений против веры. Так, отцы карфагенского собора, отправляя двух епископов посланниками от собора к благочестивейшим самодержцам, между прочим, дают посланникам такое наставление (прав. 104): «поскольку епископский и мирный образ действования на донатистов употреблен, и они, не могши отвещати против истины, обратились к нелепым насильственным поступкам, так что многих епископов и многих причетников (да умолчим о мирянах) стеснили наветами и в некоторыя Церкви вторгнулися, а в другия такожде вторгнутися покушались; то царскому человеколюбию предлежит попещися, чтобы кафолическая Церковь, благочестною утробою Христу их родившая и крепостию веры воспитавшая, была ограждена их промышлением; дабы в благочестивыя их времена дерзновенные человеки не возгосподствовали над безсильным народом, посредством некоего страха, когда не могут совратити оный посредством убеждения. Посему против неистовства оных отщепенцев просим дати нам божественную помощь на необычайную и нечуждую святым писаниям. Ибо и апостол Павел, как показано в Деяниях апостольских, соумышленое людей безчинных препобедил воинскою силою. Так и мы просим о том, да неукоснительно подается охранение кафолическим чинам Церквей в каждом граде и разных местах, прилежащих к каждому владению. Подобает вкупе просити благочестивейших самодержцев, да соблюдаются законы, изданные прежними императорами против отщепенцев» и т.д. В силу этого примера, и ныне иерархия православной русской Церкви имеет не только право, но и долг просити Благочестивейшего Самодержца всея России о попечении, чтобы кафолическая Церковь была ограждена Его промышлением; дабы в благочестивое Его царствование дерзновенные человеки не возгосподствовали над безсильным народом, посредством некоего страха, когда не могут совратити оный посредством убеждения; дабы сохранялись в православном русском царстве законы, изданные разновременно против всяких отщепенцев, хулителей Бога, веры и Церкви, – законы, вытекшие из всего духа нашей истории, – законы, заложенные в основу не только Церкви в русской земле, но и царства русского.

* * *

Антония, Епископа Уфимского (К пастырям: «О значении собеседований»). Обращать к спасению греховную душу человека есть дело величайшей трудности, и оно является возможным только для такого наставника, который, будучи сам исполнен духовной ревности, живет одною жизнью со своими учениками. Только тот учитель может наполнять души учеников своими мыслями и чувствами, кто всякого из них принимает, как своего родного сына, знает, жалеет и любит всякого ученика. Без этих условий не может быть существенного влияния учителя на учеников. Тем более в пастырском деле священника.

Смешно даже надеяться на то, что изменится в своих взглядах и в своем быте народ, склонный к магометанству, язычеству или расколу, если его пастырь не сближается с каждым домом своей паствы, если он тяготится и гнушается постоянным общением с серыми мужиками, если считает свой долг исполненным, отслужив кое-как воскресную службу и являясь на требы по приглашению. Христианство не есть сборник церковных проповедей или учебник по закону Божию, а молитвенная, любвеобильная, целомудренная, смиренная и благодатная жизнь. Где эта жизнь засветится около храма Божия, там все прикасающиеся к ней, исключая отъявленных злодеев, стремятся эту жизнь усвоить и охотно повинуются гласу ее проповедника, как разъяснил нам Господь в причте о «Добром Пастыре». Мирянин, не твердый в вере, только тогда увлечется к ней своей душой, когда поймет, почувствует, что представитель веры его жалеет, безкорыстно любит и печется о его душе. А убедить в этом людей, особенно людей простых, не трудно тому, кому свойственны подобные священные чувства. Немного для этого значит богословская ученость или начитанность в полемике. Лучше всякой учености раскроет людям силу Христовой благодати тот, кто принимает безкорыстное участие в душевном горе, а также и в житейских нуждах ближнего.

И пусть никто здесь не оправдывается собственною бедностью. Если священник или псаломщик жалеет потерпевшего крестьянина в его нужде, то всегда может утолить эту нужду при помощи добрых людей, если подаст тому пример, хотя малой лептой, и пригласит к тому же других. Да и помимо прямых благодеяний, одно только сердечное внимание к жизни прихожан, одно только участие к каждому из них, вот что открывает двери сердец человеческих служителю слова.

В частности, по отношению к принадлежащим святой Церкви или отпадающим от нее, полезно говорить о тех нравственных истинах жизни, которые неоспоримы и дороги для всех людей без различия. Не нужно на первых же порах касаться тех предметов веры и жизни, которые составляют предмет спора или сомнений. Если вы будете иметь возможность читать староверам священные книги и если будете сами представлять собою пример благочестия и твердо содержать чин православной службы и православный строй жизни, то будьте уверены, что обычное ожесточение раскольников против истинной Церкви уже на половину смягчилось, и вот скоро, очень скоро, они сами начнут вас спрашивать о своих сомнениях в вере, уже без предубеждения, без прежней злобы.

* * *

Архимандрита Павла Прусского (О полемических приемах). Чем больше будете вы открывать заблуждений и недоумений собеседников своих, тем вы точнее будете действовать в озарение их истиною.

На подвиг миссионерства побуждает любовь к заблуждающимся братиям, вне общения с святой Церковью мнящим спастися.

Для обличения раскола необходимо изучить с расколом, осмотреть его со всех сторон, и чтобы узнать, когда и с какой стороны удобнее подойти к нему.

Прежде всего, побеждайте раскол кротостью и любовью.

Нужно печатать и печатать книги. Это самая полезная мера для ослабления раскола и теперь самое на то время, потому что есть в расколе охотники читать, а чтение принесет свою пользу. Такое время не нужно упускать.

* * *

Нет сомнения, что ценить всякое дело по результатам, для всех очевидным, легко и удобно. Но в области духовной жизни эта мерка не всегда приложима, так как самая эта жизнь не легко поддается обследованию. У нас много говорится прекрасных проповедей против пьянства и невоздержания иного рода, против ссор, злобы и вражды. Но спросите любого, лучшего проповедника, много ли и кого обратил он на путь воздержания, где прекратил ссору, утишил вражду... Получите ли определенные на это ответы? Увидите ли очевидные статистические данные? Но если не найдете этих данных, то будете ли отсюда заключать, что нужно оставить самую проповедь, как вещь безполезную? Поэтому не следует далее и вопроса ставить, кто, когда и кого обратил. Нужны годы постоянного неослабного труда, чтобы результаты могли быть заметны (проф. Ивановский).

Побеседуем о том, чем должен быть миссионер, посвящающий свою деятельность борьбе с сектантством и расколом на Руси. Светоч веры Христовой более девяти веков тому назад озарил землю русскую, и народ русский в этой вере православной нашел источник своей нравственной силы и исторической мощи. Церковь православная воспитала в этом народе святые чувства покорности воле Божией, любви к ближним, готовность жертвовать собою за Бога, Царя и Отечество. Церковь православная, содержа учение, обнимающее собою все племена и народы, не отпавшие от единения веры, будучи Церковью вселенской, всегда была, с тем вместе, для нашего отечества источником его несокрушимой нравственной силы. И потому понятно, отчего на эту Церковь так яростно нападают и свои, и чужие враги. Расшатать и поколебать в корню эту внутреннюю силу – значит в корне ослабить и приблизить к разрушению и весь государственный организм. Если так, то очевидно, какая забота должна быть направлена к сохранению в неприкосновенности учения святой веры, соблюденного Церковью православною в неизменной чистоте от ее основания до наших дней. Велики эти заботы, если вспомнить, что на Руси около 80-ти миллионов православных. Первая забота миссионеров должна быть направлена к тому, чтобы помочь пастырям Церкви оградить православных от совращения в ереси и расколы. Борьба с сектантством и расколом не должна бояться света; для того, чтобы сохранить свое достояние от расхищения, нужно хорошо знать противника. И миссионер, хорошо с ним знакомый, знающий его учение и приемы борьбы, может оказать неоценимые услуги. Велик тот список, который мог бы вместить многоразличные антицерковные учения, начиная от атеизма до грубого фанатического изуверства наших странников. Близко знать историю раскола и сектантства, зорко следить за возникновением новых толков и учений, и уметь противоставить им твердое и прочное возражение – такова дальнейшая задача миссионера. Но для того, чтобы успешно выполнить ее, он должен быть во всеоружии знания свящ. Писания, святоотеческих творений и истории Церкви. Он должен не только обладать этими сведениями, но и находчивостью в умении пользоваться ими. Эти сведения и эта умелость даются путем упорного и непрестанного труда.

Для успеха деятельности миссионеру необходимо далее, чтобы ему была присуща высокая настроенность, постоянная готовность к самопожертвованию. Миссионер всегда должен помнить слова прошения при миропомазании: «со дерзновением, без страха, непостыдно исповедати пред всеми имя Христа, Бога нашего, и того ради страдати и умрете любовно всегда изволите».

Вразумлять заблудших и утверждать в знании истин веры может с успехом только тот, кто предан своему делу. Истинный миссионер твердо помнит слова Первого соборного послания св. апостола Иоанна Богослова, что не любяй брата пребывает в смерти, что любить нужно не словом или языком, но делом и истиною, что для него не может быть большей радости, как слышать, что ученики его ходят в истине. Добрый миссионер знает, что ничто не может разлучить его от любви Божией. И верный этому учению, он должен постоянно подавать пример нелицемерной любви не только к присным по вере, но и ко всем вопрошающим его о правом учении.

Какие же способы имеет миссионер для своего многотрудного делания? Прежде всего, он должен в молитве почерпать благодатную силу для проповедания слова истины. Миссионер, помня наставления апостола Павла, должен во всем показывать себя образцом добрых дел. Слово миссионера должно быть слово здравое, неукоризненное. Миссионер не должен жить в злобе и зависти; он должен никого не злословить, быть не сварливыми, но тихим, и оказывать всякую кротость ко всем человекам. От грубых и невежественных состязаний ему следует уклоняться, ибо они рождают ссоры. Рабу Господню не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, в надежде, что Господь даст им покаяние к познанию истины.

Беседы являются ныне одним из наиболее пригодных средств для вразумления заблуждающихся. Для успеха беседы необходимо, чтобы миссионер проникся духом Христовой любви и желанием спасти погибающих. Он должен уметь пользоваться сокровищами, содержимыми свящ. Писанием, быть богат терпением, искать одного лишь торжества истины, а не помышлять о личном успехе. Спокойствием и мирным настроением духа он должен раскрывать истинное учение о вере. Беседы, ведомые в духе кротости, бывают весьма полезны и для утверждения православных слушателей в знании истин святой веры. Они развивают любовь к изучению религиозных вопросов к чтению богословских книг. Убежденная беседа приезжего благовестника, направленная, прежде всего, к раскрытию положительного учения о святой вере, покойное суждение о неправоте отпадших от единения церковного, могут проронить благодатные семена и в душу собеседника. Любвеобильная речь миссионера, отсутствие властного начальнического тона, или придирчивого задора в речах, могут благотворно настроить собеседника и направить его ум к познанию истины. Великую пользу делу миссии оказывают церковные школы. Руководственное значение, присвоенное в этих школах изучению Закона Божия, располагает к ним старообрядцев. Они утешаются тем, что дети их знакомятся с Божественным Писанием, а дети приносят в семью знакомство с учением Церкви и смягчают враждебное к ней отношение своих родителей.

Великую пользу приносят, наконец, делу миссии различные издания, предпринимаемые в виде отдельных книг, листков, статей и журналов, посвященных изучению вопросов, до миссии относящихся. Для борьбы с этим злом нужно с неустанной настойчивостью печатать и распространять в народе издания, сообщающие правильные понятия о Церкви, государстве, о христианской нравственности, о неправде и заблуждениях сектантов и раскольников. Нужно давать народу здоровую и хорошую духовную пищу, которая могла бы способствовать его духовному росту. Книги для народа нужно писать языком простым и ясным, избегая искусственных подделок под народную речь. Искреннее убеждение пишущего, при простоте изложения, сделают книгу дорогой для читателя.

Таковы, в общих чертах, те средства, которыми ныне располагает миссия для борьбы с сектантством и расколом. Будем уповать, что Господь увенчает благими успехами самоотверженные труды благовестников Христовых, что свет правого Евангельского учения разгоните тьму произвольных человеческих измышлений, что Церковь Всероссийская, в союзе с прочими Божиими Церквами, будет проявлять спасительное действие чистого, неповрежденного учения во благо всего человечества, к утешению Державного Отца Отечества и к славе великого народа русского.

(Из речи В. К. Саблера Казан. миссионер. съезду).

Чтобы не званием только, но самым делом быть миссионером, нужно иного потрудиться над собой, чтобы непокорную свою волга подчинить воле Божией. Тернист и труден этот путь, много препятствий, много преград на нем. Но, по заповеди Господа, тесным путем и должен идти миссионер, посвятивший себя сему служению.

На все нужно иметь истинно христианское терпение; на все нужно смотреть с любовно христианскою, со смирением, с надеждою на Бога, богато воздающего прибегающим к Нему. Все нужно делать не спеша, осмотрительно, с призыванием на помощь Бога; во всем должна быть выдержка; при всем должна быть молитва и призывание пресвятого имени Господа Иисуса. Самые беседы миссионера должны иметь характер не сварливый, а кроткий, христианский, должны быть убедительны, влиятельны на сердце. Не должно привлекать раскольников на беседы полицейскими мерами, ни тем паче судиться за грубые их слова, памятуя кроткого Спасителя нашего пострадавшего за нас смертию поносною и ужасною и оставившего нам пример. Не должен раздражаться дух миссионера при виде полноты нечестия раскольников, и что они живут и преуспевают. Не должен он, если служит в единоверческом приходе, смущаться тем, что предпочитают ему другого раскольничествующего попа, обращаются с ним грубо, натянуто, придерживаются всего безпоповщинского, начиная с хорового пения, а уповать на Избавителя, имеющего отвратить нечестие даже от ветхозаветного Израиля. Он не только слова, но и мысли не должен подавать к поруганию благочестия. Но должен учить народ со страхом Божиим, с напоминанием о суде и о воздаянии за все дела наши. Не себя он должен проповедовать, а Христа Иисуса, и с сварливым не должен тщетно препираться: важно представить доказательства, которых нет у раскольников. Он должен быть по совести тружеником, и – что особенно важно – в тяжелый день, когда пошлая толпа называет его сумасшедшим, не унывать, а утешать себя чтением священного Писания.

Но самое главное – миссионер должен быть не слушателем только высочайшей заповеди Спасителя, а исполнителем ее на деле: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь за обижающих вас и гоняющих вас; да будете сынами Отца вашего небеснаго, ибо Он повелевает солнцу своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Вот высочайший долг миссионера! Вот высочайший верх добродетели христианской! Вот для чего учил Спаситель не только терпеливо сносить заушение, но и подставлять правую щеку; не только вместе с рубашкою отдавать кафтан, но и две версты идти с тем, кто принуждает пройти одну. Но всего того выше – не почитать врагом того, кто причиняет тебе обиды: его нужно не только не возненавидеть, но и возлюбить; не только не проклинать, а даже любить его, благодетельствовать ему и молиться о нем Богу. Какая высота любомудрия! Но зато блистательна и награда. Воздаяние исполнителям этой заповеди Спаситель обещал такое, какого не соединял ни с одной из заповедей. Он обещает им не землю, как кротким, – не утешение и помилование, как плачущим и милостивым, – не царствие небесное, как нищим духом; во, что всего удивительнее и чуднее, обещает, что они будут подобны Богу, сколько это возможно для человека.

Итак, вот кем должен быть миссионер – истинным христианином! Таким образом он и заблудших обратит на путь истины и еще здесь будет предвкушать блага небесные и иметь спокойствие и мир душевный. Потому-то Господь и называет иго Свое благим и бремя Свое легким. И так, заповедует Он, да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего небесного.

Молим вы братие, вразумляйте безчинныя.

(Сол.5:14)

Сия заповедь святого апостола обязательна для всех христиан. Итак, никто не говори: «для вразумления заблуждающих есть нарочито избранные лица, на которых лежит долг возвещать истину Божию и обличать всякое уклонение от истины, а мне – какое дело до того, что заблуждается тот или другой?» И при апостолах были нарочито избранные лица, – были епископы, поставленные Духом Святым пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжал Он кровию Своею,– были пресвитеры церковные, которым вменялось в обязанность проповедовать слово истины благовременне и безвремене, настоять, обличать, запрещать: но не смотря на то, святой апостол и всем верующим вменяет в обязанность вразумлять безчинно ходящих. «Как тело одно, но имеет многие члены, и члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело: так и Христос. И вы – тело Христово, а порознь – члены. Страдает ли один член, страждут с ним все члены; славится ли один член, – радуются с ним все члены. Так устроил Сам Господь, чтобы не было разделения в теле, а все члены заботились друг о друге» (Кор.12:14–27). Вот учение апостольское о союзе всех членов Церкви.

Не странно ли, после сего, что когда поражается болезнию какой-нибудь член нашего тела, мы живо чувствуем болезнь его всем организмом и употребляем все зависящия от нас меры к его уврачеванию, а когда поражается язвою тот или другой член тела Христова (Церкви), мы, считающие себя членами того-же тела, говорим: «мне какое дело до того»? Не значит ли это, что мы сами не принадлежим к числу живых членов тела Христова и потому не чувствуем болезни от поражения язвою его членов, точно также, как в организме члены, пораженные и онемевшие, не чувствуют боли, когда поражается тот или другой член?..

«Что же могу я сделать для вразумления и обращения заблуждающих?» могут спросить иные. Многое, и очень многое можете, если только позаботитесь возбудить в себе ревность ко славе Божией и заботливость о спасении заблуждающих.

Первое, всем доступное, средство к этому – усердная молитва к Богу. В деле спасения ни насаждаяй есть что, ни напояяй, но возращаяй Бог (1Кор.3:7). Отходя ли ко сну, или воставши от одра, совершаешь, по заповеди святой Церкви, молитвы, моления, прошения, благодарения пред Богом, – не забывай в своих молитвах и заблуждающих, или колеблющихся братий своих. Молись ко Господу, да умягчит Он благодатию Своею сердца закосневших в Заблуждении, которые, – скажу словами Писания, – яка аспиды глухи и затыкают уши свои к глаголам истины; молись, да вразумит и просветит благодатным светом Своим тех, которые не по упорству, а по неведению, по привычке, по наследственному преданию от отцов держатся заблуждения, сами не зная не истины Божией, ни того заблуждения, которого считают себя поборниками; молись, да утвердит и укрепит Божественною Своею силою в истине колеблющихся и нетвердых в ней, среди искушений и соблазнов от окружающих льстивых лжеучителей, «влающихся всяким ветром» учения и ежедневно готовых отпасть от истины и правой веры.

Жизнь истинно христианская, вполне согласная с предписаниями закона Божия и правилами святой Церкви, – вот другое, всем и каждому доступное средство к вразумлению и обращению заблуждающих. Святой апостол, убеждая верующих иметь благую совесть и житие доброе в языцех, в побуждение к сему говорил: да о Нем же клевещут вас аки злодеев, постыдятся злословящий ваше благое о Христе житие, и от добрых дел видевше прославлять Бога (1Петр.3:16). Так, братия, жизнь истинно христианская лучше и сильнее всякого слова может действовать на сердца заблуждающих.

Третье средство к обращению заблуждающих – есть вразумление заблуждающих, т.е. разъяснение им истины, раскрытие пред ними лживости их убеждений.

Право и власть учить других, как и священнодействовать, принадлежит не всем, а только законно призванным на сие дело. Никтоже сам себе приемлет честь, но токмо званный от Бога (Евр.5:4), говорит святой апостол. Не мнози учители бывайте, братия моя (Иак.3:1), заповедует другой святой апостол.

Но иное дело – учительство общественное, всенародное, и иное – вразумление частное, домашнее. В последнем отношении, святой апостол дает общее наставление всем верующим: утешайте друг друга, и созидайте кийждо ближняго, вразумляйте безчинныя? утешайте малодушныя, заступайте немощныя. Аще кто не послушает словесе нашего, посланием сего назнаменуйте (т.е. имейте на замечании) и не аки врага имейте его, но наказуйте, якоже брата (1Сол.5:11–14; 3Сол.14–15).

«Но я мало, иди совсем не приготовлен для борьбы с заблуждающими; не зная основания их заблуждений, не могу вступать с ними в прения о вере: как же могу вразумлять их?» могут сказать некоторые. Извинение благовидное, но едва ли основательное. Разве для этого нужны словопрения? Святой апостол возбраняет буии и ненаказанныя стяжания, т.е. глупые и невежественные возражения (2Тим.2:23), даже лицам нарочито поставленным на дело учительства, и прямо признает их неполезными и суетными (Тим.3:9). Простое слово истины, сказанное спокойно и тихо, без раздражения и запальчивости, но твердо, с убеждением, от сердца часто незримо действует на сердце сильнее всех извитий словес хитросплетенной мудрости.

Но если бы и действительно открылась нужда сказать что-либо для утверждения в истине сомневающегося или колеблющегося в ней, то разве это слишком трудно? Митроп. Иоаникий

Миссионерство есть искусство своего рода, а как искусство, оно есть всегда и везде до некоторой степени самодеятельное творчество, – вот как творит поэт, художник, композитор! И для поэта нужно знание и постоянное руководство знанием, композитору необходимо знать и теорию музыки; так и миссионеру необходимо знать и постоянно руководствоваться всеми теми правилами и приемами, которые рекомендует наука по этому вопросу. Но этого мало, – делать по описанному шаблону – это значит неудачно копировать, быть мастеровым дела; только воплощать в дело свою душу есть признак истинного творчества. Так везде, во всяком искусстве, точно также и в миссионерском деле. В искусствах, так сказать, материальных эта сила дается огнем вдохновения и, притом, только некоторым; в духовном искусстве врачевания душ она может быть приобретена всяким молитвою.

Не забыли ли это мы – миссионеры, и потерявши силу, живую, внутреннюю силу усиливаемся заменить ее лишь внешними формами ее приложения и выражения. Умножение законов всегда говорить об оскудении духа; это по-видимому, оправдывается и на миссии нашего времени. Мы нервно усиливаемся выработать как можно более правил, хотим предусмотреть и вложить в рамки инструкции каждый шаг миссионерской деятельности, как бы забывая, что «буква мертвит, а дух животворит». Из этого не следует, что не нужна буква, из этого вытекает только то, что нужен прежде всего и более всего дух животворящий; нужно, чтобы буква, правила, инструкции не заслоняли духа, не заменяли его, а лишь авторитетно бы направляли его течение. Мы хотим этим выразить лишь ту вечно неизменную, святую истину, что «без Мене не можете творити ничесоже» (Ин.15:5); что «никтоже приидет к Отцу, токмо Мною» (Ин.14:6); что «никтоже может прийти ко Мне, аще не Отец, пославый Мя, привлечет его» (Ин.6:44). Где молитва, там Бог, там вместе и сила и премудрость, там – неотразимое влияние на сердце других. Посмотрите на наших первоучителей, первых великих миссионеров, св. апостолов Христовых! Чем они были сильны? Чем они покоряли целые страны и народы? – Не силою ли Божией? Не тем ли постоянным общением со Христом, от Которого они получали благодатную силу и премудрость чрез постоянную молитву? Не было у них ни инструкций; ни правил; не сговаривались они, как им действовать, как искать сближения с людьми с чего лучше начинать беседы, а шли укрепленные верой в Бога и благодатную помощь, твердо надеясь на то, что дано им будет что говорить, ибо не они будут говорить, а Дух Святый (Мк.13:11). И удивительное дело! – Такой великий успех миссии при таких неудобствах миссионерской деятельности и при таких неудобных путях сообщения в апостольское время! Так оправдывается слово Писания, что сила Божия в немощи совершается (2Кор.12:9), что «буяя мира избра Бог да премудрыя посрамит» (1Кор.1:27). Мы не привыкли так мистически смотреть на молитву, мы облегчили ее, низвели до степени простого кивания головою при произнесении заученных слов, мы редко ощущаем, переживаем в себе сладость молитвенного восторга, редко чувствуем в себе во время молитвы как бы прилив какой-то особенной, захватывающей все существо, силы; но из этого не следует, что этой силы совсем нет. Спросите у молитвенников, спросите у Отцев Церкви, и они вам скажут, по собственному опыту скажут, что молитва – это великая сила, способная победить мир. Чудный библейский факт, – «и бысть, егда воздвизаше Моисей руце, одолеваше Израиль; егда же опускаше руце, одолеваше Амалик» (Исх.17:11), может считаться великим прообразом на все времена; справьтесь с историей, вглядитесь в современность, и вы везде убедитесь, что люди всегда были сильны, когда они сознавали свое безсилие и молитвенно воздевали руки к Богу, и всегда оказываются безсильными, когда, полагаясь на свою премудрость и силы, перестают в молитвенных воплях просить помощи у Бога. В этом и соблазн научно поставленной, ученой миссии, что она легко может развить в человеке самомнение, самонадеянность укрепляя его веру в правила и параграфы инструкций в ущерб простосердечной надежде на всесильную помощь молитвы.

Повторяю, – нужны правила, необходимы инструкции, но лишь только как руководство, указатели лучшего направления для той внутренней силы, которая приобретается молитвой. Нужно ими пользоваться, но не нужно на них останавливаться, как на чем-то таком, формальным выполнением чего и исчерпывается все дело миссии. Скрываться за формальным, исправным выполнением параграфов, значит формально обманывать себя и Бога; это значит не созидать, а лишь еще более увеличивать разрушение, ибо подуют ветры, пойдут дожди и с шумом падет эта храмина исправности, так как ее основание было «на песце», на форме, на параграфе, а не на внутренней силе духа, приобретаемой молитвою. «Молитеся, да не войдите в напасть» (Мф.26:41), сказал Христос. Молитесь, убеждает св. Иоанн Златоуст, ибо «молитва есть самое важное или благ, основание и корень плодотворной жизни», «причина всякой добродетели... так что в душу незнакомую с молитвой и прошением не может войти ничто содействующее благочестию». Что для рыбы вода, для растения соки, то же для человека молитва. «Что в жилище основание, то же самое в душе молитва». «Молитва освежает ум, прогоняет опасности, очищает грехи, сберегает в душе добрые нравы». Поэтому, «кто, но молится Богу и не желает непрестанно наслаждаться Божественным общением, тот мертв и бездушен... ибо подобно тому, как наше тело, если в нем нет души, мертво и зловонно, так и душа, не побуждающая себя к молитве, мертва и несчастна и зловонна»... Поэтому, замечает св. отец, «когда я увижу, что кто-либо не любит молитвы... то мне уже ясно, что он не владеет в своей душе ничем благородным». Велика всепобеждающая сила молитвы! Кто с нею, тот с Богом, а кто с Богом, чего тому искать более? Бога нам прибежище и сила и успех миссионерской деятельности. Другими словами: кто прежде всего обращается за помощью к Богу, кто молится горячо, смиренно, неотступно, – поверьте, – тот всегда есть и будет лучший миссионер, ибо он имеет постоянным своим собеседником Самого Господа. Ни беседы, ни проповеди, ни чтения, ни книжки – ничто не принесет пользы, если все это не будет получать силы в предшествующей, сопуствующей постоянной молитве. «Какая может быть польза от беседы, говорит св. Иоанн Златоуст, когда с нею не соединяется молитва?» Прежде молитва, а потом слово; так говорят и апостолы: мы же в молитве и в служении слова пребудем (Деян.6:4). Так и Павел поступает, в начале посланий совершая молитву, чтобы свет молитвы предшествовал учению, как свет светильника». Молись же, миссионер, если хочешь во свете благодати совершать дело Божие! Молись, как можно более и сильнее, принуждай себя к молитве, неустанным упражнением воспитай в себе любовь к молитве, – полюби беседу с Богом, и тогда ты будешь лучшим собеседником с заблуждающимися; от тебя будет веять внутренним огнем вдохновения; из тебя будет исходить неотразимая сила внутреннего воздействия; ты, как пророк, будешь «глаголом жечь сердца людей»!

Миссионер свящ. И. Дмитровский