Глава XVIII. Религия Древнего Рима

Древнеримскую религиозную традицию принято соотносить с греческой, и для этого существует немало серьёзных оснований. С одной стороны, римская культура испытала огромное влияние культуры греческой, усвоила себе многие её достижения. С другой стороны, многие достижения греческой цивилизации получили иное осмысление и развитие на римской почве. Синтез греческой образованности и римской государственности заложил основу для формирования так называемого «греко-римского мира» – мира, ставшего фундаментом для будущей европейской цивилизации.

Несмотря на большое количество взаимных влияний одной культуры на другую, следует указать на существенную разницу в религиозном восприятии греков и римлян. По верному замечанию классика религиоведения Шантепи де ля Соссея, «в государственном устройстве и в искусстве, в литературе и религии, при значительном общем материале и деятельном историческом общении греки и римляне стремились и приходили почти к противоположному»⁶³⁴.

Историю религиозного развития Древнего Рима условно можно разделить на четыре эпохи:

1. до начала правления царей из династии Тарквиниев (до 616 г. до н. э.);

2. от начала правления царей из династии Тарквиниев до Пунических войн (616–264 гг. до н. э.);

3. от Пунических войн до падения республики (264–30 гг. до н. э.);

4. от начала империи до Миланского эдикта (30 г. до н. э. – 313 г.). Рассмотрим теперь подробнее особенности религиозных представлений в каждый из указанных периодов.

Восстановление религиозных представлений начального периода истории Рима весьма затруднительно. Однако на основании позднейших данных можно сделать выводы о некоторых религиозных обычаях и соотнести их с соответствующими религиозными представлениями.

Древнеримская религия подобно дереву проросла из семени верований латинских племён (латинов), стоявших у истоков этногенеза древнеримского народа. Нельзя отрицать, что часть верований была заимствована от соседних племён, к каковым относятся, прежде всего, сабины (сабиняне) – родственное латинскому племя, а также этруски – народ, исторически предшествовавший римлянам и создавший в I тыс. до н. э. мощную культуру, которая оказала сильное влияние на становление древнеримской цивилизации и религии.

Известно, что уже в самые древние времена у римлян существовала практика кровавых жертвоприношений богам. В качестве жертв использовались свиньи, быки, овцы, а также лошади. Последнее явление широко было распространено в древности у индоевропейских народов. Это позволяет предположить, что данная практика является одним из наиболее архаичных обрядов в религиозной истории Древнего Рима⁶³⁵.

Вероятно, существовали и человеческие жертвоприношения, атавистическим свидетельством чему могут служить ежегодный обычай бросания в Тибр тридцати соломенных кукол, а также обычай вывешивать на ветвях деревьев восковые фигурки людей. Кроме того, в годину испытаний римляне приносили богам клятвы пожертвовать всех первенцев, имеющих родиться ближайшей весной. Новорождённые животные закалывались, а человеческие младенцы посвящались Марсу и по возмужании должны были покинуть пределы римского царства, с тем, чтобы основать новые поселения.

Второму царю, согласно легендарным сведениям наследовавшему власть от основателя Рима Ромула – сабинянину Нуме Помпилию (715–673 гг. до н. э.), приписывается ряд нововведений, упорядочивающих жизнь подданных, в том числе и в религиозной сфере. Считалось, что именно он провёл религиозную реформу, создав из разрозненных обрядов различных племён единый культ и наделив его государственным значением. Кроме того, он учредил жреческие коллегии: понтификов и авгуров (см. ниже). Важнейшими богами римлян в это время были Марс, Янус, Юпитер и Веста.

Вероятно, в этот же период происходит усвоение римлянами этрусских религиозных и общекультурных практик. Среди первых следует указать на гадание на внутренностях животных и по внешнему виду молний, чем занимались гаруспиции (см. ниже), а среди вторых наиболее заметными, несомненно, были гладиаторские бои и гонки на колесницах.

Второй период религиозной истории Древнего Рима начинается с восшествия на царский престол Тарквиния Приска (или Тарквиния Древнего) (616–579 гг. до н. э.). С его именем связано учреждение на капитолийском холме великого святилища в честь триады божеств: Юпитера, Юноны и Минервы. Именно Юпитер Капитолийский, который впоследствии получил название Optimus Maximus, стал со временем главным богом древнеримского государства.

Наряду с созданием храмового комплекса в обиход была введена практика особого почитания капитолийских божеств, которая состояла не только из совершения жертвоприношений, но и включала в себя обильные трапезы, обрядовые шествия и ритуальные игрища (лат. ludi romani – букв. «римские игры»).

Царь Тарквиний II Гордый (534–509 гг. до н. э.) принёс по преданию в Рим книги греческих прорицательниц – Сивилл, благодаря чему в Риме прочно укоренился культ греческих божеств. Данные тексты, почитавшиеся пророческими, были ценны не столько содержащимися в них туманными предсказаниями, сколько описанием алгоритмов действий, посредством которых можно было избежать последствий божественной кары, если таковая обрушивалась на страну.

Благодаря Сивиллиным книгам большое распространение в Риме получил культ Аполлона – бога, непосредственно связанного с пророчествами⁶³⁶, а также Артемиды под римским именем Диана, а затем и бога врачевства – Эскулапа (греч. Асклепий).

В этот же период происходит постепенное размывание жёстких социальных границ, показателем чего становится доступ простолюдинов (плебеев) к участию в государственном культе. До этого времени их роль в религиозных делах ограничивалась исключительно сферой домашних обрядов. Ограничения, накладываемые на человека, принимавшего на себя высокие обязанности жреца, привели постепенно к тому, что некоторые должности оставались незанятыми на протяжении многих лет. Незадолго до начала Пунических войн законом была определена выборность жреческих должностей, что привело к ослаблению роли и влияния многих патрицианских фамилий, поставлявших согласно древней практике кандидатов в священный сан.

С эпохой Пунических войн⁶³⁷ связан подъем патриотизма и одновременно усиление в культе роли иностранных богов.

Самым значимым божеством иностранного происхождения была, несомненно, Кибела (лат. Cybele) – фригийская богиня, называемая также Великой Идской Матерью, чьё почитание было официально утверждено в Риме в 204 г. до н. э. В город был принесён священный камень из её храма в Пессинунте во Фригии⁶³⁸. Данный культ носил оргиастический характер. Жрецы Кибелы, именовавшиеся галлами (лат. galli), были скопцами и поставлялись обычно из Фригии. Поражавшие воображение римлян своей экстатичностью изуверские обычаи, включавшие, в частности, акты самооскопления, имели для них одновременно и удивительную притягательность.

Кроме Кибелы в этот период приобретают популярность и другие божества, представляющие собой персонификацию женской сакральности и порождающего начала. Особое распространение в Древнем Риме в это время получает культ древнеегипетской богини Исиды и связанные с ней мистерии. Храмы в честь богини воздвигаются по всему пространству греко-римского мира. Впоследствии культ Исиды наряду с митраизмом (см. ниже) составил серьёзную конкуренцию христианству.

Довольно популярным в Вечном городе был и культ бога Вакха (греч. Дионис). Однако прошедшие в Риме в 186 г. до н. э. празднования в его честь настолько поразили древнеримское общество своими бесчинствами, что власти были вынуждены их запретить.

Ещё одной важной чертой религиозной жизни этого периода было распространение роскоши, повлиявшей также и на культовую практику. Плата за совершение ритуалов значительно возросла, одновременно вошли в обычай крупные пожертвования от состоятельных лиц, приносивших дары по обету.

Наряду с влиянием на римскую религию греческих культов серьёзнейшее влияние на неё оказывала и греческая философия. Её воздействие на граждан оказалось настолько значительным, что Сенат, обеспокоенный усилением её роли, в 161 г. до н. э. изгнал из города всех греческих риторов и философов. Тем не менее это не переломило общей тенденции. Мода на греческое образование, понимаемое, прежде всего, как знакомство с эллинскими философскими учениями, продолжала существовать. В результате в Риме получили распространение самые разные философские школы. Наиболее значимыми из них были стоики, эпикурейцы, скептики, циники, а также неопифагорейцы.

Стоицизм, требовавший от человека безропотного принятия предначертанного ему судьбой, а также преодоления своих страстей, гармонично сочетался с нравственными идеалами древнего римлянина. Наиболее известными представителями этой школы были Зенон Китийский (ок. 334 – ок. 262 гг. до н. э.), Клеанф (ок. 330 – ок. 230 гг. до н. э.) и Хрисипп (ок. 280 – ок. 208 гг. до н. э.). В более позднее время подобных взглядов придерживались Сенека (4–65 гг.), Эпиктет (50–138 гг.) и император Марк Аврелий (161–180 гг.).

Противоположным стоицизму, но также разрушавшим традиционные для Древнего Рима духовные ценности, было учение эпикурейцев, призывавшее своих последователей наслаждаться телесными удовольствиями, которые согласно данному учению считаются источником всякого блага. Самым ярким представителем этого течения был Лукреций (98–55 гг. до н. э.).

Скептицизм, основателем которого считается Пиррон (ок. 360–270 гг. до н. э.), настаивал на ограниченности человеческого разума и невозможности адекватного познания реальности.

Весьма популярной была и философия циников, утверждавшая необходимость аскетического делания и личной добродетели и отрицавшая при этом незыблемость устоявшихся в обществе норм. Выдающийся римский оратор и философ Цицерон (106–43 гг.), несмотря на общий эклектичный характер своих воззрений, очевидно, испытал на себе заметное влияние учения циников.

Духу моды на иностранные культы соответствовало неопифагорейство, объединявшее в себе эзотерические элементы самых различных учений, символизм и мистику чисел, а также разнообразные магические практики. Среди известных последователей этой философской школы можно упомянуть Аполлония Тианского (1–98 гг.) и Нумения из Апамеи (2-я пол. II в.).

В целом, как можно видеть, религиозная жизнь Древнего Рима в этот период характеризуется чрезвычайной пестротой, эклектичностью и разнообразием.

В 27 г. до н. э. высшая государственная власть сосредоточилась в руках Гая Октавия Фурина, вошедшего в историю под именем императора Октавиана Августа (63 г. до н. э. – 14 г.). Среди множества реформ и свершений этого человека был целый ряд и тех, что напрямую соотносились с религиозной сферой.

Октавиан пытался утвердить римские национальные традиции, для чего стремился упрочить и даже воссоздать древние обычаи, поддерживая, впрочем, одновременно и новые. В частности, он отреставрировал около 80 храмов в Риме, счёл необходимым вступить в наиболее значимые коллегии жрецов и принял звание великого понтифика (лат. pontifex maximus).

Для должной организации культа императора в государстве были созданы особые региональные коллегии жрецов. В западной части империи главный жрец в каждой из провинций именовался flamen provinciale, а в восточной – ἀρχιερεύς.

При императоре Октавиане стали оказываться особые почести божествам-хранителям людей и мест – ларам (см. ниже). Император создал в городе 265 округов, построив в каждом святилище для местного лара и определив порядок служения им.

Вместе с тем при нём начинается почитание гения (духа-покровителя) императора. Официальным порядком эта практика была распространена на провинции, в каждой из которых предписывалось совершать жертвоприношения в честь покровителей Рима и самого Августа.

Особое почитание воздавалось Октавианом Венере-Матери (лат. Genetrix), Марсу-Мстителю (лат. Ultor) и Аполлону.

В имперскую эпоху происходит постепенное усиление религиозного почитания императоров. Впрочем, ещё ранее, сразу после смерти, Гай Юлий Цезарь (100–44 гг. до н. э.) стал почитаться как бог, а Римский сенат даже постановил возвести храм в его честь. Кульминационной точкой в этом процессе стало прямое требование Диоклетиана (245–313) оказывать ему божеское поклонение (προσκύνησις)⁶³⁹ подобно тому, как это было принято в Персии.

Имперский Рим отличался крайним религиозным синкретизмом и духовной всеядностью, приведшей к пышному расцвету самых различных культов. Божества разных народов зачастую помещались рядом, одни и те же люди приносили им дары. Происходило отождествление иностранных богов с отеческими (например, германские боги получали римские имена). Этой практике содействовало обыкновение римлян включать в свой пантеон богов побеждённых народов.

Среди иноземных религиозных традиций, получивших распространение в империи и самом Вечном городе, присутствовали египетские культы (прежде всего, поклонение Исиде, о котором говорилось ранее), сирийские верования (связанные главным образом с женской сакральностью)⁶⁴⁰, иудаизм и набиравшее силу христианство.

Особого внимания заслуживает митраизм, составлявший в первые века нашей эры серьёзную конкуренцию Евангельской проповеди. Эта религия имела объектом своего почитания Митру – божество уранического типа, упоминавшееся ещё в Ведах как друг и соратник Индры⁶⁴¹. Вероятно, Митра был известен ещё в глубокой древности, до распада индоиранского единства. В Персии этот персонаж носил похожее имя Мифра. Культ Митры, пришедший из Персии в Римскую империю, имел весьма брутальный характер и был особенно популярен в армии.

Сам Митра чаще всего изображался в виде человека, закалывающего ножом быка. Такие образы часто помещались в митреумах – подземных святилищах, как правило, очень малого размера, имитировавших пещеру (см. рис. 72).

Рис. 72. Митра, убивающий быка

С этим культом были связаны тавроболии (лат. taurobolium от греч. ταῦρος – «бык» и βάλλω – «бросать», «ударять», «поражать») – обряд жертвоприношения быков (или баранов), в ходе которого человек, стоящий под помостом, над которым происходило заклание животного, омывался жертвенной кровью. Считалось, что подобные омовения даруют очищение и надежду на блаженную вечность, при этом совершать их можно было многократно, и не только за себя, но и за других людей, вплоть до императора.

Митраистские обряды были ритуальным центром особых мистерий, проводимых посвящёнными в них лицами.

Значительное влияние на религиозную жизнь государства в этот период оказывает философия. В первую очередь – неоплатоническая. Главным деятелем её был Плотин (205–270) – яростный противник христианства, проповедовавший в Риме с 244 г. до своей кончины и учивший о происхождении Вселенной из Единого, трансцендентного миру. К общению с этим источником бытия способна человеческая душа, преодолевшая чувственные влечения и достигшая состояния экстаза. Последователями Плотина, развивавшими его идеи, были Порфирий (232 – между 301 и 305 гг.) и Ямвлих (ок. 245 – ок. 325 гг.).

Наряду с популярностью философских идей в последние века существования римского язычества получила распространение самая грубая вера в сновидения, астрологию, гадательные и магические обряды.

Широко было распространено также убеждение в бессмертии души и жизни души после физической смерти тела. Для обеспечения достойного перехода в вечность создавались специальные союзы (лат. collegia funeraticia), члены которых имели общую казну и особые праздничные дни с общими трапезами. Эти коллегии стали со временем одной из форм объединения христиан.

Перечисленные выше особенности религиозной жизни Древнего Рима первых веков нашей эры свидетельствовали о духовной жажде, томившей империю и утолённой вполне только с обращением её в христианство.

Традиционно датой основания Рима считается 753 г. до н. э. Эта дата была выведена из свидетельств античных писателей о легендарном основателе и первом правителе города – Ромуле. Однако ещё в XIX в., после проведения ряда археологических изысканий, стало очевидно, что появление поселений на месте будущего города следует отнести к временам гораздо более ранним. В частности, сам латинский этнос, ставший субстратом для формирования древнеримского народа, возник в результате исторического слияния двух этнокультурных групп: местного населения, жившего в тех местах, по крайней мере, со времён неолита, и пришельцев из-за Альпийских гор – индоевропейцев.

Имеется целый ряд мифологических сюжетов, относящихся к событиям, предшествовавшим или сопутствовавшим основанию Рима. Само существование подобных сказаний есть свидетельство о восприятии города его жителями как особого, сакрального места. Поэтому неслучайно, что его появление было сопряжено с рядом чудес и божественных знамений, а сам город вошёл в историю с определением «Вечный».

Согласно легендарным сведениям, нашедшим отражение в текстах древних авторов⁶⁴², история возникновения Рима была связана с выходцами из Трои, бежавшими с родной земли после взятия Илиона греками.

Известно предание о том, как один из героев Троянской войны – Эней, прибыв вместе со своими спутниками к берегам Италии, решил совершить жертвоприношение супоросой (беременной) свиньи. Однако предназначенное в жертву животное перед самым ответственным моментом вырвалось из рук жертвователей и устремилось прочь. Беглянку настигли на одном из находившихся неподалёку холмов, где она пыталась спрятаться и в итоге разрешилась от бремени тридцатью поросятами.

Энеем этот факт был истолкован как указание, что через 30 лет на данном месте будет основан славный город, который ждёт великое будущее.

Существует и иная трактовка свершившегося события, которое понимается также как прообраз Рима и 30 будущих союзных ему городов-государств.

Поселившись в Лациуме, в регионе, где впоследствии был построен Рим, троянцы заключили мирный договор с местным племенем латинов и построили город Лавиниум (Лавиний).

Трудясь над возведением его стен, они стали свидетелями чудесного возгорания огня в соседнем лесу. При этом бежавший мимо волк положил в тлеющий огонь сухое полено, а прилетевший внезапно орёл стал крыльями раздувать пламя. Но тут же появилась лиса и попыталась хвостом затушить огонь, однако не смогла противостоять усилиям двух первых животных.

Поскольку орёл почитался символом Юпитера⁶⁴³, а волк – Марса (самых могущественных из римских божеств), то описанное явление осмыслялось как символическое отображение особого покровительства указанных богов Лавиниуму, а впоследствии и Риму. И потому никакие внешние силы будут неспособны победить город.

Один из потомков Энея – Нумитор – стал царём города Аль­ба-Лонга в Альбанских горах (холмах). Его брат Амулий осуществил переворот и, взойдя на трон, принялся истреблять детей низложенного монарха как возможных претендентов на власть. В живых осталась лишь его дочь – Рея Сильвия. Её сделали весталкой (см. ниже) – жрицей, обязанной хранить целомудрие. Однако в неё влюбился бог Марс, от которого она родила близнецов – Ромула и Рема. За нарушение обета девства Рея Сильвия поплатилась жизнью, а её детей бросили на берегу реки Тибр. Поднявшаяся вода вынесла корзину с младенцами в отдалённое место, где встретившая их волчица приняла детей подобно щенкам и напитала молоком (см. рис. 73). Затем их подобрал пастух и воспитал с родными детьми.

Рис. 73. Алтарь Марса с изображением Ромула и Рема, вскармливаемых волчицей

Возмужав, Ромул и Рем свергли узурпатора Амулия и вернули своему деду Нумитору власть. По смерти Амулия братья вернулись в места, где они выросли, с тем, чтобы основать там город.

Горячее желание стать основателями нового великого города привело к крупной ссоре между двумя братьями, каждый из которых хотел, чтобы эта честь принадлежала только ему. В конце концов, было решено вопросить богов о том, кому они отдадут предпочтение в этом деле. Совершив положенные жертвоприношения, юноши воспользовались ауспициями – гаданием по полёту птиц. Для этого Рем расположился на Авентинском холме, а Ромул – на Палатинском. Вскоре Рем увидел в небе шесть коршунов, что было расценено им как божественное указание на его верховную роль.

Однако пока Рем восходил на холм к брату, тот также увидел двенадцать коршунов. Таким образом, обращение за содействием к богам и совершение гадательных ритуалов не принесли ясности и мира, напротив, возник вооружённый конфликт между сторонниками каждого из юношей. Одни в качестве аргумента указывали на последовательность появления птиц, а другие – на их количество. В одной из стычек погиб и сам Рем, а Ромул заложил город, который назвал в свою честь.

По одной из версий данного мифа, убийство Рема произошло при иных обстоятельствах. Вдохновлённый видением двенадцати коршунов, Ромул начал строить город на Палатинском холме, для чего провёл священную борозду по границе будущей стены (лат. Pomerium). Рем же, мучимый завистью, стал насмехаться над строителем, утверждая, что такую стену легко может перепрыгнуть любой человек, и подтвердил слово делом, вызвав гнев брата. В ярости Ромул убил Рема, заявив, что так погибнет всякий, кто перескочит через городские стены.

Ромул понимал, что для становления и дальнейшего развития города необходимы люди, которые составляли бы его население. Для решения этой задачи он объявил, что принимает в город всякого человека, будь то беглый раб или даже преступник, скрывающийся от возмездия. Специально было определено священное место внутри городских стен, достигнув которого всякий человек обретал безопасность. Кроме того, Ромул установил законы для своих подданных, разделил город на части, организовав административные структуры и избрав патрициев (лат. patricius от pater – «отец», «родоначальник») – наиболее почтенных граждан.

Некоторое время спустя город наполнился множеством людей сомнительной репутации. Однако вскоре выяснилось, что большая масса мужского населения не имеет возможности вступить в брак, поскольку местные жители отказывались выдавать своих девушек замуж за римлян ввиду их низкого происхождения и зачастую преступного прошлого.

Острый демографический кризис стал реальной и очень болезненной проблемой для города. Для его преодоления Ромул пошёл на хитрость. Он объявил о проведении ритуальных игр в честь Нептуна, куда пригласил жителей соседних поселений. Самым многочисленным народом были сабиняне. Многие из них пришли на игры в сопровождении своих семейств. В нужный момент был дан условленный сигнал, по которому вооружённые римляне начали хватать сабинянок, а их безоружные спутники в страхе вынуждены были бежать из города. Пленённым женщинам было объяснено, что они похищены не для насилия, а для законного замужества.

Практика похищения невест, оправданием которой, в частности, служил мифологический сюжет с похищением сабинянок, получила широкое распространение в греко-римском мире. Показательно, что даже IV (Халкидонский) Вселенский Собор был вынужден осудить подобный обычай, постановив своим 27-м правилом: «Похищающих жён для супружества или содействующих, или соизволяющих похитителям, святый собор определил: аще будут клирики, низлагати со степени их: аще же миряне, предавати анафеме».

Сабиняне не могли оставить безнаказанным такую дерзость и, собравшись с силами, выступили в коалиции с другими племенами против Рима. В кровопролитном сражении сабиняне завладели Капитолийским холмом, и исход битвы казался предрешённым, но Ромул взмолился Юпитеру Статору (букв. «Останавливающему»), прося о чуде и обещая построить храм в честь бога.

В этот момент он увидел сабинянок с грудными детьми на руках, бежавших к своим супругам. Встав между сражавшимися, женщины остановили битву. Рим был спасён. Враждующие же были вынуждены примириться. Было создано общее государство с общей религией, во главе которого встали Ромул и Тит Таций – предводитель сабинян.

* * *

Описанные выше сюжеты не исчерпывают всего корпуса мифологических преданий, связанных с историей Древнего Рима. Однако они являются наиболее значимыми для понимания самого духа римской религиозности, римского мировосприятия. События священной истории, возводимые к истокам великой культурной традиции, выявляют ключевые для неё идеи, определившие на века не только вектор её развития, но и оказавшие огромное влияние на весь греко-римский мир, а через него и на всю европейскую цивилизацию.

Имена многочисленных божественных персонажей вместе с описанием их качеств содержались вместе с сакраментальными формулами в так называемых индигитаментах – жертвенных списках, употреблявшихся во время ритуалов.

Во главе пантеона находился Юпитер (лат. Jupiter) – ураническое божество, на что, в частности, указывают его атмосферные атрибуты: гроза, молния, гром⁶⁴⁴ (см. рис. 74). Этот бог почитался под различными именами, среди которых можно указать на следующие: Feretrius («Подающий добычу»), Victor («Победитель»). Наиболее почитаемым образом Юпитера был Jupiter Optimus Maximus («Юпитер лучший и величайший»). Его культ отправлялся на Капитолии. В этом модусе он почитался как гарант устойчивости и экспансии римской власти.

Рис. 74. Юпитер

Показательно то, что именно статую Юпитера Optimus Maximus воздвиг в осквернённом Иерусалимском храме император Адриан после подавления I Иудейского восстания.

Своеобразным отражением Юпитера в женском образе была Юнона (лат. Iuno) – бывшая, вероятно, изначально божеством света, но со временем ставшая супругой главы пантеона и перенявшая многие его свойства. Её почитали как богиню-подательницу жизни и покровительницу государства. Именно поэтому ей принадлежала роль помощницы в родах и хранительницы супружеского союза.

На Капитолии почиталась также Минерва (лат. Minerva) – богиня очень древнего происхождения, чей культ был заимствован у населения Аппенинского полуострова доримского времени. Ей, как и Юпитеру, приписывалось свойство метания молний. Она ассоциировалась с такими важными проявлениями человеческой жизни, как ум, смекалка, расчётливость.

Вторым по значимости мужским божеством был Марс (лат. Mars) – бог-оплодотворитель, связанный также с весенним пробуждением природы. Неслучайно ему был посвящён месяц март. Марс почитался также как покровитель сельского хозяйства, а также патрон воинского сословия, а равно и вообще всех военных предприятий, и даже ещё шире – государственных дел. Его священными животными почитались волк и дятел, считавшийся птицей-прорицателем.

Веста (лат. Vesta) – богиня-покровительница очага как государственного, так и домашнего⁶⁴⁵ и вместе с тем богиня целомудрия и одновременно богиня-мать (лат. Vesta-Mater). Она занимала особое место в древнеримском пантеоне. В соответствии со своим статусом Веста покровительствовала всем домашним делам, однако и вся государственная деятельность также входила в круг её попечений. Культ данной богине отправляла специальная коллегия жриц-весталок (см. ниже), которые являлись хранительницами огня, горевшего в храме Весты и почитавшегося очагом римского государства. Угасание данного очага считалось чрезвычайно дурным предзнаменованием. Повинная в этом жрица наказывалась бичеванием, а получение нового огня совершалось через трение частей плодового дерева. Показательно, что именно в храме Весты хранился Палладиум Рима – важнейшая святыня, оберегавшая город от несчастий. По преданию это было изображение богини Афины, упавшее с небес на Трою и впоследствии привезённое на Италийскую землю Энеем и его спутниками.

Фавн (лат. Faunus) – бог, покровитель сельского хозяйства, особенно пастушеского дела, и вообще деревенской жизни. Защитник от волков, поэтому именовался также Луперком (лат. Lupercus от лат. lupus – «волк»). Со временем в результате греческого влияния его образ практически слился с образом Сатира.

Янус (лат. Janus) – один из самых древних римских богов, именовавшийся «двулобым» (лат. bifrons) или просто «двойным» (лат. geminus). Его изображали в виде человека с головой, которая имеет два лица, обращённые в противоположные стороны. Ему был посвящён месяц январь. Янус, вероятно, являлся олицетворением хаоса как первоначала и источника всего сущего. Поэтому с ним связывали начало и конец всякого дела. Примечательно, что его храм, находившийся рядом с Римским форумом, пребывал запертым в мирное время и открывался в период войны, которая, как известно, нарушает упорядоченное течение жизни и приближает её к хаотическому состоянию. Янус – бог всякого движения, переходов, дверей и ключей, при помощи которых возможно обретение нового пространства, статуса или состояния.

Оркус (лат. Orcus) – бог подземного мира и одновременно царь мёртвых. Оркус считался владыкой смерти, низводящим в свои мрачные обители души усопших. Несмотря на тот факт, что он был довольно почитаемым божеством, римская мифология не имела развитого представления о посмертных обителях. Со временем эту нишу заняли идеи загробного мира, заимствованные из древнегреческой религии.

Из духовных существ более низкого ранга следует указать на почитавшихся древними римлянами гениев (лат. genius) – божественных покровителей человека. Их роль была сходна с личными даймонами (демонами) в древнегреческой религии⁶⁴⁶. Они были призваны покровительствовать своему протеже. Кроме того, не только отдельные люди, но и целые местности и даже народы имели своих гениев-покровителей. Как правило, гений, покровительствующий отдельному человеку, представлялся в антропоморфном образе, в то время как гении местности почитались в образе змеи.

Свои гении имелись даже у богов. В имперскую эпоху особое почитание получили гении императоров, которым воздавали особые божественные почести.

К гениям были весьма близки по функциям лары (лат. lares) и пенаты (лат. penates). Разнообразные лары покровительствовали домам, угодьям и вообще всему имуществу. Кроме того, к заступничеству духов, называемых этим именем, но отличавшихся сферами влияния, усердно прибегали в дороге, во время путешествий. Существовало и почитание семейного лара, который воспринимался иногда как родоначальник фамилии, и в этом качестве образ лара сливался с образом почитаемого предка.

Пенаты, как и лары, служили духовными защитниками дома и семейства, однако им принадлежала главным образом роль попечителей о достатке пищи и пития для хозяина, а также всех домочадцев. В более широком смысле они заботились о продовольственной безопасности всего государства как общего дома всех римских граждан. В данном отношении их роль тесно примыкала к роли Весты. Считалось, что в каждом доме жили один лар и два пената, которые обитали непосредственно возле очага, где им полагалось приносить в жертву пищу.

Наконец, нельзя не сказать об упоминавшемся выше почитании душ усопших, культ которых имел широкое распространение в Древнем Риме. Общее название этого вида духов – dii inferi (букв. «подземные боги»), или silentes (букв. «безмолвные»), или же manes (букв. «усопшие»). Воздаяние умершим соответствующих почестей было делом необходимым и похвальным. Нарушение заупокойных ритуалов грозило превращением душ усопших в злых, вредоносных духов, которые именовались ларвами (лат. larvae) и лемурами (лат. lemures).

Кроме того, существовали божества абстрактного характера, например Victoria («Победа»), Concordia («Согласие»), Libertas («Свобода»). Особым почитанием пользовалась Fortuna («Удача»), в честь которой был возведён целый ряд храмов как в пределах Вечного города, так и в его окрестностях.

Общее же количество богов, составлявших римский пантеон, едва ли возможно указать. Поскольку сфер «ответственности» божественных персонажей римляне полагали великое множество, соответственно, умножалось и количество их кураторов.

В качестве примера можно привести ребёнка. Считалось, что за умение младенца есть и пить ответственны Эдука и Потина. Его постель охраняет Куба. Оссипаго хранит целыми его кости. Карна заботится о неповреждённости тела. Статан поддерживает ребёнка в момент, когда тот учится стоять. Ходьбе обучают его Абеона и Адеона, за речь отвечают Фабулин, Фарин и Локуций. Список этот можно продолжить, однако уже из приведённого примера понятно, что детализация пантеона была чрезвычайна. Это понимали и сами римляне, поэтому из-за боязни пропустить какого-либо бога во время жертвоприношений употреблялась формула «sive quo alio nomine fas est appellare» (букв. «кого надо назвать каким-нибудь другим именем») или проще «quisquis es» (букв. «кто бы то ни был»).

Рим с его пиететом к закону и порядку не мог оставить без внимания столь важное дело, как административная организация взаимодействия с богами. От благоволения богов зависела жизнь и благополучие государства, а также и всех его подданных. Поэтому не только общественные ритуалы, но и домашние находились под надзором специально учинённых для этого лиц и регулировались особыми нормами.

Существовало множество жреческих коллегий, которые в совокупности должны были обеспечивать стабильность отношений между людьми и богами. Точное число таковых коллегий указать едва ли возможно, однако самыми значимыми были следующие.

Понтифики (лат. pontifices) – самая известная жреческая коллегия, состояла из 15 членов. Во главе стоял великий понтифик (лат. pontifex maximus).

Титул pontifex maximus, начиная с Октавиана Августа, в основном усваивался римскими императорами, а в период торжества христианства был передан главе Западной Церкви – Папе Римскому, который до сих пор остаётся его носителем.

Кроме того, к данной коллегии относились особые жрецы, именовавшиеся rex sacrorum (букв. «царь священного»); flamines majors (букв. «великие фламины»), представлявшие класс патрициев, и pontifices minores (букв. «малые понтифики»). Количество перечисленных должностей было различным в разные периоды римской истории.

Понтификам принадлежала прерогатива совершения ритуалов, относящихся к dii patres («отеческие боги»). В сферу ответственности понтификов относилось также наблюдение за непрерывностью частных обрядов, в том числе матримониальных. Изначально они были также хранителями законодательных установлений и истолкователями правовых норм. Понтификам принадлежала и роль определителей календарных событий.

Ряд обрядов совершался понтификами при содействии и участии представителей светской власти. К таким обрядам относились:

– умилостивительные жертвоприношения (piacula), совершавшиеся в случае обнаружения преступления против богов или даже просто ошибки в ритуале;

По смыслу с piacula были близки очистительные жертвоприношения (lustratio). Их проводили цари или, позднее, светские должностные лица – цензоры (censores) – для выведения предмета или пространства из состояния ритуальной нечистоты. При этом жертвенное животное трижды обводилось вокруг очищаемой вещи. Сегодня термин «люстрация» приобрёл политический смысл и означает «очищение» государственного аппарата от чиновников, виновных в преступлениях, содеянных предшествующим режимом.

– жертвы по обету (vota), приносившиеся, как правило, по обещанию, данному богу в сложных обстоятельствах (при стихийных бедствиях, моровом поветрии и т. п.). Часто таковыми обетами были обещания построить храм, установить статую или провести игры в честь божества;

– посвящение богам (consecratio), состоявшее в том, что светская власть передавала, а жрецы, как представители божества, принимали в собственность бога совершаемое приношение.

Существовал и обратный обряд – profanatio, целью которого было выведение чего-либо из божественного владения, лишение сакрального значения.

Другим значимым жреческим сообществом были весталки (лат. virgines vestales – букв. «девы Весты») – жрицы богини Весты. Их коллегия подчинялась великому понтифику. Весталками становились девочки в возрасте 7–10 лет из патрицианских, а также пользовавшихся уважением плебейских фамилий. Дальнейший профессиональный путь посвящаемой длился 30 лет и состоял из десяти лет ученичества, 10 лет собственно священнослужения и 10 лет наставничества. Затем весталка оставляла свою должность и могла выйти замуж.

Главной обязанностью весталок было поддержание огня в общественном очаге храма Весты и сохранение Палладиума Рима. Кроме того, они готовили особую ритуальную пищу – солёную ячменную муку (лат. molo salsa), использовавшуюся в жертвоприношениях.

В случае угасания огня весталка, допустившая нерадение, подвергалась жестокому бичеванию, а огонь следовало добывать трением плодового дерева или при помощи солнечных лучей. Весталку, нарушившую целомудрие, хоронили заживо.

Наряду с суровостью требований, предъявляемых к жрицам Весты, они пользовались чрезвычайным почётом: даже консул должен был уступать им дорогу, а приговорённый к казни преступник, если ему случалось встретиться на улице с весталкой, немедленно получал помилование.

Огромное влияние на жизнь государства и народа оказывали авгуры (лат. augures), основным родом деятельности которых было совершение гаданий по полёту птиц – ауспиций (лат. auspicia).

Существовало пять видов ауспиций:

– ex avibus (по полету птиц или по их пению),

– ex coelo (по виду молний),

– ex tripudio (по клеванию кур),

– ex quadrupedis (букв, «по четвероногим»),

– ex divis (букв «по богам», т. е. по явным божественным предзнаменованиям).

Всякое важное дело не могло начаться без вопрошания богов и получения от них знамений через появление определённых птиц в обозначенном священным жезлом авгура сакральном пространстве (ср. с мифом об основании Рима). Обрядовое участие авгуров в начале какого-либо события делало это событие сакральным, наделяло его главное действующее лицо необходимыми священными полномочиями и являлось в буквальном смысле инаугурацией (лат. inauguratio).

Во многих современных европейских языках церемония наделения властью высшего должностного лица также называется инаугурацией.

Главным объектом молитвенных вопрошаний авгуров был Юпитер, хотя эти жрецы могли обращаться и к иным богам.

Гаруспиции, или гаруспики (лат. haruspices), также совершали гадания, но их ремесло почиталось за суеверие, несмотря на тот факт, что в критических случаях даже Сенат считал возможным обратиться к ним за советом. Материалом для гаданий гаруспициев были молнии. Но более всего гаруспиции были известны практикой гадания по внутренностям животных.

Для совершения культа иноземных божеств была специально учреждена коллегия из двух мужей, называвшихся дуумвирами (duumviri, II-viri). Позднее их число увеличилось до десяти и они стали децемвирами (decemviri, X-viri), впоследствии и до 15 (quindecimviri, XV-viri). К их ведению относилось в том числе и наблюдение за культом тех божеств, у которых были свои жрецы (например, жрецы Кибелы).

Из менее значимых коллегий стоит упомянуть саллиев (salii, от глагола salio – букв. «прыгаю, пляшу») – жрецов Марса (и Квирина – древнего бога сабинян, ставшего со временем одной из ипостасей Марса), совершавших воинские танцы и освящавших оружие; луперков – жрецов Фавна (Луперка) и главных действующих лиц праздника луперкалий, когда жрецы полунагие обегали Палатинский холм и стегали ремнями бесплодных женщин, что должно было содействовать их чадородию; арвальских братьев (arvales fratres – букв. «братья пахари») – двенадцать жрецов, отвечавших за весенние жертвоприношения, производившиеся после обхождения окружавших Рим полей ради их плодородия.

Вплоть до реформы Юлия Цезаря, оставившего потомкам календарь, который до сего дня носит его имя, у римлян не было строгой и целостной системы исчисления времени. Определение периодов или дат относилось к компетенции понтификов.

Известно о существовании двух видов праздничных дней: праздники статичные (лат. feriae stativae) и подвижные (лат. feriae conceptivae), то есть не сохранявшие одно число, но тем не менее всегда приходившиеся на определённый годовой период.

При этом торжества предполагали прекращение работ, совершение жертвоприношений чествуемому божеству и ритуальный пир.

Связь календарных периодов с персонажами пантеона прослеживается весьма отчётливо не только в именах самих праздников (см., напр., Луперкалии), но и в названиях некоторых месяцев, сохранивших эти наименования в европейских языках вплоть до сего дня. Так, март был связан с Марсом, май с богиней весны Майей, а январь – с Янусом. Отдельно следует сказать о последнем месяце зимы, который не имел в своём имени упоминания божества, но тем не менее носил отпечаток сакральности. Февраль (от лат. februaris – букв. «очистительный») – месяц принесения очистительных жертв, завершавший собой годовой цикл и связанный также с поминовением усопших.

Особой формой праздничных торжеств были ludi – ритуальные игры, составной частью которых могли быть торжественные процессии (лат. pompa) с участием конных и пеших демонстрантов, несением святынь и воскурением благовоний; гонки на колесницах; скачки; борьба; танцы, а позднее и театральные представления.

Самыми древними из ритуальных игр, несомненно, являлись сентябрьские ludi romani (букв. «римские игры»), установленные ещё во времена республики как торжества в честь победоносного возвращения в город войска из похода и продолжавшиеся тогда один день. Ко времени императоров их празднование совершалось уже 16 дней. Другими значимыми играми, ведущими своё происхождение от древности, следует признать ludi plebeii (букв. «народные игры»).

Существовали и иные игры, некоторые из них не имели ежегодного характера. Так, ludi saeculares («игры века») должны были проходить один раз за время жизни одного поколения римлян, но в эпоху империи частота их стала гораздо большей.

* * *

Испытав сильное влияние греческой и иных культур в эпоху республики и при императорах, Древний Рим тем не менее сохранил самобытность и уникальность своей религиозной традиции.

Так, исключительный юридизм римского сознания с очевидностью проявил себя и в религиозной области. Жреческие коллегии сформировались как неотъемлемая часть государственного культа, а значительная часть ритуалов формально нерелигиозного характера требовала проведения особых обрядов.

Понтифики, весталки, авгуры наряду с другими официальными жрецами, по сути, были департаментом государственного аппарата, отвечавшим за преемство религиозных традиций и благорасположение пантеона к делам земным.

Принципиально и то, что главные мифологические истории повествуют об основании города. Рим предстаёт в них подлинным axis mundi, рукотворным центром мира, созданным по воле богов, непосредственно участвовавших в его основании и становлении (ср. с представлениями о появлении городов в шумерской и аккадской цивилизациях).

Сакральность городского пространства подчёркивается смертью Рема, ставшей возмездием за нарушение священной границы – помериума. Вместе с тем прикосновение к святыням Рима, вхождение под их освящающую сень давало спасение любому человеку, даже отъявленному преступнику.

Законы мыслились внутренним стержнем государства и связывались с полубожественным, культурным героем древности и основателем Вечного города – Ромулом. Закон, столь важный для бытия греко-римской цивилизации, получал божественное происхождение, поскольку его источником становились священные события древности, происходившие по воле богов.

Мифология оправдывала и экспансионный характер развития римского государства, при этом расширение влияния касалось не только территорий, но и культурных и религиозных сфер. Это доказывает история с сабинянами, приведшая к союзу двух народов с единым государством и общей религией. Впоследствии усвоение римским культом новых божеств, отождествление их с римскими получило характер нормы.

Готовность к восприятию новых религиозных символов, идей и образов наряду с философскими учениями послужила приуготовительным средством для принятия греко-римским миром христианского благовестия.

1. Дионисий Галикарнасский. Римские древности. М.: Рубежи XXI век, 2005.

2. Зелинский Ф.Ф. История античных религий. Ростов-на-Дону: Феникс, 2010.

3. Иллюстрированная история религий: в 2 т. / под ред. проф. Д.П. Шантепи де ля Соссей. T. II. Гл. Римляне. Репринт. Издание Спасо-Преображенского Валаамского монастыря и Российского фонда мира, 1992.

4. Плутарх. Избранные жизнеописания: в 2 т. М.: Правда, 1994.

5. Публий Овидий Назон. Метаморфозы. М.: Художественная литература, 1977.

6. Тит Ливий. История Рима от основания города: в 3 т. Т. I, II. М.: Наука, 1989–1993.

7. Элиаде М. История веры и религиозных идей: в 3 т. T. II. М.: Академический проект, 2008.