Кротость

Кротость есть начало смирения, смирение же есть дверь бесстрастия, а чрез бесстрастие неотпадающую и совершенную любовь приобретет познавший свое естество – что он был прежде рождения и что будет по смерти (сщмч. Петр Дамаскин, 74, 40).

* * *

Кротость приводит ум к познанию и рассуждению... (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 50–51).

* * *

...Кротость делает то, что человек всегда пребывает одинаковым, и при злополучных и при благополучных делал и мыслях, и не заботится ни о чести, ни о бесчестии, но и приятное и прискорбное принимает с радостию и не смущается... (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 52).

* * *

Кротость и воздержание суть счастье и благая надежда для душ человеческих (прп. Антоний Великий, 89, 64). Источник.

* * *

...Перенесение без смущения всего случающегося рождает кротость... (прп. авва Исаия, 59, 209).

* * *

Кротость есть величайшая из добродетелей, потому причислена и к блаженствам... блажени кротцыи: яко тии наследят землю (Мф. 5, 5). Земля сия, Небесный Иерусалим, не бывает добычею состязуюпщхся, но предоставлена в наследие долготерпеливым и кротким (свт. Василий Великий, 5, 249). Источник.

* * *

Укротившие свои нравы, освободившиеся от всякой страсти, в чьих душах не поселено никакого мятежа – они называются кроткими (свт. Василий Великий, 5, 250). Источник.

* * *

Подвижник должен, как можно более, быть исполнен кротости, потому что он или приобщился, или желает приобщиться духа кротости, а приемлющий в себя сего духа должен уподобляться приемлемому (свт. Василий Великий, 9, 353).

* * *

...И заботящимся о кротости прилично благовременное негодование... Оставаться же неподвижным или не показывать негодования, когда должно, есть признак недеятельной природы, а не кротости (свт. Василий Великий, 9, 354). Источник.

* * *

За кротостью обыкновенно следует и незлобие, потому что кротость есть матерь незлобия. А в людях истинно кротких, не имеющих тяжелого нрава, не менее сего бывает и благости, потому что благость – основа кротости. Все же это, взаимно срастворенное и совокупленное вместе, производит из себя наилучшую из добродетелей – любовь (свт. Василий Великий, 9, 354).

* * *

Кроткий тот, кто не изменяется в суждениях о том, что требуется для благоугождения Богу (свт. Василий Великий, 9, 354).

* * *

Поспешите к кротости, слыша, как она ублажается, слыша, что Духом Святым говорит о ней нелживый Исаия. На ком упокою взор? Глаголет Господь: Токмо на кротком и молчаливом и трепещущаго словес Моих (ср.: Ис. 66, 2) (прп. Ефрем Сирин, 30, 16). Источник.

* * *

Подлинно блажен и трекратно блажен человек, в котором есть кротость. О нем Святой Спаситель и Господь подтверждает сие, говоря: блажени кротцыи: яко тии наследят землю (Мф. 5, 5) (прп. Ефрем Сирин, 30, 16). Источник.

* * *

...Приобретите кротость, потому что кроткий украшен всяким добрым делом. Кроткий, если и обижен, радуется; если и скорбен, благодарит; гневных укрощает любовью; принимая на себя удары, остается тверд; во время ссоры спокоен, в подчинении веселится, не уязвляется гордынею, в унижениях радуется, заслугами не превозносится, не кичится, со всеми живет в тишине; всякому начальству покорен, на всякое дело готов, во всем заслуживает одобрение, все его хвалят. Он прочь от лукавства, далек от лицемерия. Он не служит пронырству, не покоряется зависти, отвращается злоречия, не терпит наушничества, ненавидит порицателей, отвращается наушников. О блаженное богатство – кротость! Она прославляется всеми (прп. Ефрем Сирин, 30, 16–17). Источник.

* * *

Блажен человек, который с кротостью нес на себе до конца иго Владыки Христа, потому что гордыня опасна (прп. Ефрем Сирин, 30, 191–192). Источник.

* * *

...Кротость в человеке предотвращает раздражительность (прп. Ефрем Сирин, 30, 194). Источник.

* * *

Тебя ударили в ланиту? Для чего же допускаешь, чтоб другая твоя ланита оставалась без приобретения? Если первая потерпела сие непроизвольно, не велика ее заслуга, и тебе, если хочешь, остается сделать нечто большее, а именно произвольно подставить другую ланиту, чтобы сделаться достойным награды. С тебя сняли хитон? Отдай и другую одежду, если она есть у тебя; пусть снимут даже и третью: ты не останешься без приобретения, если предоставишь дело сие Богу. Нас злословят? Будем благословлять злых. Мы оплеваны? Поспешим приобрести почесть у Бога. Мы гонимы? Но никто не разлучит нас с Богом. Он – единственное неотъемлемое наше сокровище. Проклинает тебя кто-нибудь? Молись за клянущего. Грозит сделать тебе зло? И ты угрожай, что будешь терпеть. Приступает к исполнению угроз? Твой долг – делать добро. Таким образом приобретешь две важные выгоды: сам будешь совершенным хранителем закона, да и оскорбителя твоего кротость твоя обратит к кротости же, и из врага сделает учеником, преодолев тем самым, что он взял над тобою верх (свт. Григорий Богослов, 16, 165). Источник.

* * *

...Что достойна ублажения кротость, можно всякому видеть в страсти раздражения. Ибо как скоро слово, или дело какое, или предположение какой-либо неприятности возбудит такую болезнь, кровь в сердце закипает, и душа готова подвигнуться к мщению; и как по баснословию иные снадобья изменяют наше естество в образ бессловесных животных, так и тогда человек от раздражения делается внезапно вепрем, или псом, или барсом, или другим каким подобным зверем; у него налившиеся кровью глаза, вставшие дыбом и ощетинившиеся волосы, голос суровый, речь колкая, язык, оцепеневший от страсти и неспособный служить внутренним порывам, губы недвижущиеся, не выговаривающие слов, не удерживающие во рту порождаемой страстью влаги, но безобразно вместе со звуком выплевывающие эту пену, а таковы и руки, таковы и ноги, таково все строение тела, каждый член соответствует страсти. Посему, если таков раздраженный, а имеющий в виду блаженство при помощи рассудка укрощает болезнь и выражает сие и спокойным взглядом, и тихим голосом, подобно какому-то врачу, который своим искусством врачует беснующихся до безобразия; то не скажешь ли и сам, сравнив одного с другим, что жалок и мерзок этот зверь, но достоин ублажения кроткий, кого и злоба ближнего не заставила утратить свое благообразие? (свт. Григорий Нисский, 19, 384–385). Источник.

* * *

В сердце кротком почивает премудрость... (авва Евагрий, 89, 610).

* * *

...Когда желающий обижать найдет, что обижаемый готов потерпеть более, нежели сколько ему хотелось, и, удовлетворив своей страсти, увидит, что оскорбленный с преизбытком выкалывает свое великодушие, то отойдет прочь, побежденный и посрамленный превосходством терпения; и хотя бы он был зверь и даже свирепее его, сделается потом скромнее, ясно увидев из сравнения и свою злость, и его добродетель (свт. Иоанн Златоуст, 44, 137).

* * *

...Кротость не вообще хороша, но тогда, когда этого требует время, а без этого и она бывает слабостью... (свт. Иоанн Златоуст, 45, 551). Источник.

* * *

Подлинно нет ничего сильнее ее <кротости>, нет ничего могущественнее. Она вводит душу нашу в постоянный мир, заставляя ее стремиться к нему, как бы в пристань, и таким образом служит для нас источником всякого успокоения (свт. Иоанн Златоуст, 47, 363).

* * *

Ничто так не доставляет душе спокойствия и тишины, как кротость и смиренномудрие... (свт. Иоанн Златоуст, 47, 363).

* * *

Нет ничего могущественнее кротости. Как вылитая вода погашает сильно горящее пламя, так и слово, сказанное с кротостью, утишает гнев, воспламененный сильнее огня в печи, вследствие чего происходит двоякая для нас польза, этим и сами мы обнаруживаем в себе кротость и, успокоив раздражительный дух брата, спасаем от потрясения его рассудок (свт. Иоанн Златоуст, 47, 633–634). Источник.

* * *

Мы одолеваем львов и укрощаем их нрав, и ты сомневаешься в том, можешь ли звероподобный помысл изменить в кроткий? Тогда как льву свойственна дикость по природе, кротость же противоестественна, тебе, напротив, по природе свойственна кротость и неестественна дикость... Твоя душа имеет и разум, и страх Божий, и множество пособий со всех сторон... Возможно тебе, если хочешь, быть кротким и тихим (свт. Иоанн Златоуст, 47, 740). Источник.

* * *

Тогда особенно и нужно показывать кротость, когда мы имеем дело со злобными и враждебными; тогда и открывается ее сила, тогда и сияет ее действенность, достоинство и польза (свт. Иоанн Златоуст, 48, 370).

* * *

...Кроток тот, кто может переносить нанесенные ему самому оскорбления, и защищает несправедливо обижаемых, и сильно восстает против обижающих... (свт. Иоанн Златоуст, 48, 420).

* * *

Каким же образом мы можем стяжать... кротость? Если будем постоянно размышлять о своих грехах, если будем скорбеть и плакать. Душа, погруженная в такое сетование, не может ни раздражаться, ни гневаться (свт. Иоанн Златоуст, 51, 398). Источник.

* * *

Всякая добродетель хороша, но в особенности – незлобие и кротость. Она выказывает в нас людей, она отличает от зверей, она делает равными Ангелам (свт. Иоанн Златоуст, 51, 404).

* * *

...Душа <кроткого> похожа на некоторое уединенное место, где царствует великая тишина...

...Душа <кроткого> похожа на некоторую вершину горы, где веет легкий ветер и куда падает чистый луч (солнца)... (свт. Иоанн Златоуст, 52, 66–67).

* * *

Человек кроткий и сам себе приятен, и остальным полезен, а гневливый – и сам себе неприятен, и прочим вреден (свт. Иоанн Златоуст, 52, 68). Источник.

* * *

...Кротость соблюдается тогда, когда мы не помышляем ничего худого против ближнего... (свт. Иоанн Златоуст, 52, 168).

* * *

Кротость есть признак великой силы; чтобы быть кротким, для этого нужно иметь благородную, мужественную и весьма высокую душу. Неужели ты думаешь, что мало нужно (силы душевной), чтобы получать оскорбления и не возмущаться? Не погрешит тот, кто назовет такое расположение к ближним даже мужеством... (свт. Иоанн Златоуст, 52, 418).

* * *

Великое нужно старание, чтобы знать, в чем состоит <кротость> и в чем <дерзновение>; старание необходимо потому, что с этими добродетелями смешиваются пороки: с дерзновением – дерзость, с кротостью – малодушие. Каждому должно смотреть, чтобы, предаваясь пороку, не приписывать себе добродетели... (свт. Иоанн Златоуст, 52, 418).

* * *

Если мы обнаружили кротость, то сделаемся для всех непобедимыми, и ни один человек, ни малый ни большой, не в состоянии будет причинить нам вреда. Если кто-нибудь станет говорить о тебе худо, он тебе не повредит нисколько, а себе самому нанесет величайший вред; если кто причинит тебе обиду, весь вред падет на обидчика (свт. Иоанн Златоуст, 52, 773).

* * *

Если же за несправедливость мы заплатим кротостью, то, утоливши весь гнев (врага), мы через это при нем самом как бы воссели на судилище, решающее дело в нашу пользу... (свт. Иоанн Златоуст, 54, 140). Источник.

* * *

Всякий добрый и кроткий легко привлекается к человеколюбию и не может перенести пренебрежение к находящимся в нужде, считая бедность других несчастьем для самого себя (свт. Иоанн Златоуст, 55, 387). Источник.

* * *

Не столько Бог любит род человеческий за девство, за пост, за презрение имущества, за готовность простирать руку нуждающимся, сколько за кротость и благопорядок в нравах... (свт. Иоанн Златоуст, 55, 387).

* * *

...Добрый и кроткий муж не допускает в свою душу <зависти>, этой злой болезни, но при виде братьев, пользующихся хорошей славой, сорадуется и желает счастья, считая хорошую славу других хорошею славою для самого себя, почитая достояние друзей общим, сорадуясь им в добром, скорбя с ними в печали (свт. Иоанн Златоуст, 55, 387–388).

* * *

...Как луч солнца, появившись, быстро прогоняет тьму, так добрый и кроткий быстро изменяет смущение и ссору в мир и тишину (свт. Иоанн Златоуст, 55, 388). Источник.

* * *

...Кроткий – отец сирот, заступник вдов, попечитель о бедности, помощник обижаемым, всюду правдив (свт. Иоанн Златоуст, 55, 388). Источник.

* * *

...Много есть добродетелей, приличествующих христианским мужам, но больше всех – кротость, потому что только сияющих ею Христос называет ревнителями Божиими. Нам следует, когда оскорбит кто-либо, или ударит, или сделает другое что ужасное, переносить все благородно со спокойною душою, помышляя о том, что кротость делает подражателями Богу. И Сам Владыка и Спаситель наш, будучи оскорбляем, получая удары, подвергаясь пригвождению, распятию на Кресте, кротко перенес иудейское безумие, и не отомстил, имея столько силы для отмщения нечестивым... (свт. Иоанн Златоуст, 55, 390–391). Источник.

* * *

...Из многого и великого, чем была и украшена жизнь праведных... жизнь по доброте и кроткое отношение к обижающим прежде всего другого сделали блестящими этих мужей (свт. Иоанн Златоуст, 55, 392).

* * *

Хотя бы ты творил чудеса, хотя бы воскрешал мертвых, хотя бы делал что-нибудь другое подобное, язычники никогда не будут удивляться тебе в такой мере, как видя тебя кротким, добрым и обходительным (свт. Иоанн Златоуст, 55, 484).

* * *

Кротостью называется не то только, когда кто-нибудь Кротко переносит обиды от сильных людей, но когда уступает, будучи оскорбляем и людьми, которые считаются Низшими (свт. Иоанн Златоуст, 55, 531).

* * *

...Не будь кроток с одним и дерзок с другим, а будь кроток со всеми, будет ли то друг или враг, великий человек или малый, потому что в этом и состоит смирение. Можно быть кротким, и между тем раздражительным и гневливым; однако в этом нет никакой пользы, потому что одержимый гневом часто губит все (свт. Иоанн Златоуст, 55, 532–533). Источник.

* * *

Самое великое благо – кротость; приобретя ее, великий Моисей видел Бога, сколько человеку видеть можно (прп. Нил Синайский, 72, 342). Источник.

* * *

Кротость мужа поминается у Бога (см.: Пс. 131, 1), и душа негневливая делается храмом Святаго Духа (прп. Нил Синайский, 90, 267).

* * *

Для кроткого человека прилично верное слово, ибо он не искушает долготерпения Божия и не побеждается частым нарушением заповедей Божиих (прп, Марк Подвижник, 69, 22). Источник.

* * *

Кроткий по Богу премудрее премудрых, и смиренный сердцем сильнее сильных, ибо они разумно несут иго Христово (прп. Марк Подвижник, 69, 38). Источник.

* * *

Кротость есть недвижимое устроение души, в бесчестии и в чести пребывающее одинаковым (прп. Иоанн Лествичник, 57, 88). Источник.

* * *

...Признак крайней кротости состоит в том, чтобы и в присутствии раздражающего сохранять тишину сердечную и залог любви к нему... (прп. Иоанн Лествичник, 57, 89).

* * *

Солнцу предшествует утренний свет, а всякому смиренномудрию предтеча есть кротость... (прп. Иоанн Лествичник, 57, 157). Источник.

* * *

Кротость есть неизменное устроение ума, которое и в чести, и в бесчестии пребывает одинаковым.

Кротость состоит в том, чтобы при оскорблениях от ближнего без смущения и искренне о нем молиться.

Кротость есть скала, возвышающаяся над морем раздражительности, о которую разбиваются все волны, к ней приражающиеся, а сама она не колеблется. Источник.

Кротость есть утверждение терпения, дверь или, лучше сказать, матерь любви, начало рассуждения духовного, ибо Писание говорит: научит Господь кроткия путем Своим (Пс. 24, 9). Она есть ходатаица отпущения грехов, дерзновение в молитве, вместилище Духа Святаго. На кого воззрю, глаголет Господь, токмо на кроткого и безмолвного (ср.: Ис. 66, 2).

Кротость есть споспешница послушания, путеводительница братства, узда неистовству, пресечение гнева, подательница радости, подражание Христу, свойство ангельское, узы на бесов и щит против огорчения (прп. Иоанн Лествичник, 57, 158). Источник.

* * *

Души кротких исполнятся разума, а гневливый ум – сожитель тьмы и неразумия (прп. Иоанн Лествичник, 57, 158). Источник.

* * *

...С кротостью <иногда сплетаются> тонкое лукавство, медлительность и леность, прекословие, самочиние и непослушание... (прп. Иоанн Лествичник, 57, 185).

* * *

Если облечешься в совершенную кротость и безгневие, то не много будешь трудиться, чтобы освободить ум твой от пленения (прп. Иоанн Лествичник, 57, 235). Источник.

* * *

Те, которые веруют, не бывают гневливы и вздорны, но хранят кротость, подражая Господу... (прп. Симеон Новый Богослов, 76, 436). Источник.

* * *

Истинно кроткий только преступления заповедей Божиих не может сносить ни в каком человеке; но и при этом он плачет о преступающих сии заповеди и грешащих, и так же искренно, как бы сам грешил (прп. Симеон Новый Богослов, 77, 205). Источник.

* * *

Состояние души, при котором устранены из нее гнев, ненависть, памятозлобие и осуждение, есть новое блаженство, оно называется кротость (свт. Игнатий Брянчанинов, 38, 521). Источник.

* * *

Будучи землею, я вместе с тем и лишен владения этою землею: похищают ее у меня различные страсти, в особенности насилующий и увлекающий меня лютый гнев, я лишен всей власти над собою. Кротость возвращает мне эту власть... (свт. Игнатий Брянчанинов, 38, 521–522).

* * *

Что такое кротость? Кротость – смиренная преданность Богу, соединенная верою, осененная Божественною благодатию (свт. Игнатий Брянчанинов, 41, 190). Источник.

* * *

Один из отцов рассказывал нам о некой знатной особе из сенаторского рода, которая отправилась на поклонение святым местам. Прибыв в Кессарию, она предпочла здесь остаться и проводить жизнь в уединении. «Дай мне девицу, – стала просить она епископа, – чтобы она воспитывала меня для иноческой жизни и научила страху Божию». Избрав одну смиренную девицу, епископ приставил к ней. Спустя немного времени он спросил ее: «Ну как девица, приставленная к тебе?» «Она прекрасного поведения, – отвечала знатная женщина, – только совершенно бесполезна для души моей, потому что представляет мне действовать по произволу. Она очень скромна, а мне нужно, чтобы бранили меня и не позволяли мне исполнять мои прихоти». Тогда епископ, избрав другую, крутого нрава, приставил к ней. Та то и дело говорила ей: «Дура богатая» или бранила ее другими подобными словами. Вскоре епископ опять спрашивал: «Какова девица?» – «Вот эта воистину приносит пользу душе моей». Таким-то образом она стяжала великую кротость (102, 204–205).

* * *

Авва Сергий, игумен монастыря аввы Константина, рассказал нам: «Однажды мы путешествовали с одним святым старцем. Сбившись с пути, мы попали на засеянное поле и потоптали немного всходов. На поле тогда работал земледелец. Увидав нас, он в гневе осыпал нас бранью: «Монахи ли вы? Есть ли у вас страх Божий? Если бы вы имели пред очами страх Божий, вы бы так не поступали». «Ради Господа, никто ничего не говори!» – быстро сказал нам святой старец. Затем, обратившись к крестьянину, ответил: «Правильно, чадо мое, сказал ты. Если бы мы имели страх Божий, мы не поступали бы так». Но крестьянин продолжал гневно браниться. «Правду говоришь ты, чадо! – снова отвечал старец. – Если бы мы были истинными монахами, мы не делали бы сего. Но, ради Господа, прости нам, что мы согрешили против тебя». Тронутый этими словами, крестьянин, приблизившись, бросился к ногам старца. «Я согрешил! – воскликнул он. – Прости меня! И, ради Господа, возьмите меня с собой». И действительно, – присовокупил блаженный Сергий, – он последовал за нами и принял иноческий чин» (102, 214–215). Источник.

* * *

Один из старцев, которого и мы видели, по имени Бен, превосходил своею кротостью всех людей. Бывшие с ним братья уверяли, что ни клятва, ни ложь никогда не сходили с уст его и ни один человек никогда не видел его в гневе. Он не произносил ни одного лишнего или праздного слова. Вся жизнь его проходила в глубоком безмолвии. Нрава он был тихого, во всем уподобляясь Ангелам; в бесконечном смирении он считал себя ничтожеством. Уступая нашим усердным просьбам – преподать нам слово назидания, – сказал нам несколько слов о кротости. Однажды гиппопотам опустошал близкие по соседству страны. Земледельцы просили старца о помощи. Придя в ту местность и увидя огромного зверя, он обратился к нему со словами: «Именем Иисуса Христа запрещаю тебе опустошать эту землю!» Зверь бросился бежать, как бы гонимый Ангелом, и никогда более не появлялся там. Рассказывали нам, что подобным образом в другой раз старец прогнал крокодила... (99, 33).

* * *

Блаженный Феодорит, епископ Киррский, рассказывал: «Прожив у боголюбивого Давида целую неделю, мы не видали никакой перемены в его лице... но в глазах всегда была одна и та же скромность. Это уже довольно доказывает спокойствие его души. Но, может быть, кто-нибудь подумает, что мы видели его таким тогда, когда не было никакой причины к смущению. Посему я считаю необходимым рассказать, что там случилось при нас.

Сидел дивный Давид с нами, беседуя о любомудрии и исследуя сущность евангельской жизни. Когда происходила между нами такая беседа, некто Олимпий, по происхождению римлянин, по образу жизни достойный уважения, почтенный саном священства и по управлению занимающий второе место, пришел к нам и упрекал дивного Давида, говоря, что кротость его вредна для всех, и называя его снисходительность общим злом, а его возвышенное любомудрие не кротостью, а безумием. Он же, как будто имея адамантовую душу, принял слова его так, что нисколько не оскорбился, хотя слова эти были колки: не изменился в лице и не прервал текущего разговора, но кротким голосом и словами, выражающими спокойствие души, отослал старца того, обещая ему поправить то, что он хочет. «Я, – сказал Давид, – как видишь, беседую с пришедшими к нам, считая это своею обязанностью». Каким иным образом можно лучше показать кротость души? Тот, кому было вверено первенство, перенеся такую дерзость со стороны занимающего второе по нем место, притом в присутствии посторонних, слышащих укоризны, не потерпел никакого смущения от гнева...» (117, 72–73). Источник.