Вопрос 96. Об ореолах

В следующем вопросе мы рассматриваем ореолы. Относительно этого исследуется тринадцать положений: 1) отличаются ли ореолы от существенной награды; 2) отличаются ли они от плода; 3) полагается ли плод только добродетели воздержания; 4) предназначены ли три плода трем частям воздержания; 5) полагаются ли ореолы девственникам; 6) полагаются ли ореолы мученикам; 7) полагаются ли ореолы учителям/пресвитерам; 8) полагается ли ореол Иисусу Христу; 9) полагается ли ореолы ангелам; 10) соответствуют ли ореолы человеческому телу; 11) определены ли три ореола; 12) является ли ореол девственников самыv величайшим; 13) имеет ли один тот же самый ореол в высшей степени, чем другой.

Возражение 1. Представляется, что ореолы не отличаются от существенной награды, которая называется «золотой венец». Существенная награда есть само блаженство. Согласно Боэцию, блаженство – это «состояние, приведенное в совершенное, совокупностью всех добродетелей» (De Consol. III). Следовательно, важнейшая награда включает в себя каждую добродетель, имеющуюся на небесах; таким образом, ореол входит в состав «золотого венца».

Возражение 2. Далее, «больше» и «меньше» не меняют род. Те, которые держат язык за зубами и сохраняют заповеди, получают большую награду, чем те, которые соблюдают только заповеди, по-видимому, их награда тоже не отличается, кроме как одна награда больше другой. Поскольку, ореол обозначает награду в результате действия совершенства, представляется, что он не обозначает что-то отличное от «золотого венца».

Возражение 3. Далее, награда соответствует добродетели. Милосердие есть корень всех добродетелей. Поскольку «золотой венец» соответствует милосердию, представляется, что не будет никакой другой награды на небе, кроме «золотого венца».

Возражение 4. Далее, «Все блаженные посвящены в ангельские чины», как утверждает Григорий (Hom. XXXIV in Evang.). Что касается ангелов, «хотя некоторые из них получили определенные дары в высшей степени, ничто не приобретается ими единолично, потому что все дары во всех них, хотя и не в равной степени, некоторые одарены больше, чем другие дарами, которыми однако все владеют» как говорит Григорий (Hom. XXXIV in Evang.). Следовательно, относительно блаженных, не будет никакой другой награды, кроме общей для всех. Следовательно, ореол – не отличительная награда от «золотого венца».

Возражение 5. Далее, высшая награда полагается за высшие заслуги. Если «золотой венец» полагается за труды, которые обязательны, и ореол за труды совета, ореол будет более совершенный чем «зотой венец» и, соответственно, не должен называться уменьшительно [*«Ореола», т.е. уменьшительно «золотой венец»]. Следовательно, представляется, что ореол не отличная от «золота» награда.

Этому противоречит, толкование на Исход «И сделай вокруг него золотой венец [витый]» (Исх.25:24) говорит: «Этот венец символизирует новый гимн, который одни только девственники поют в присутствии Агнца» [*Ven. Bede, De Tabernaculis i, 6]. Отсюда очевидно, что ореол – это венец, предназначенный не для всех, но для избранных, в то время как золотой венец даруется всем блаженным. Следовательно, ореол отличается от «золотого венца».

Далее, венец полагается за битву, которая заканчивается победой: «Если же кто и подвизается, не увенчавается, если незаконно будет подвизаться» (2Тим. 2,5). Следовательно, там, где есть особый конфликт, должен быть и особый венец. В определенных деяниях есть особая борьба. Следовательно, они заслуживают особый венец, который мы называем ореол.

Далее, Церковь воинствующая сменится Церквью торжествующей: «И я увидел святый город» (Откр. 21,2). Сейчас в Церкви воинствующей особая награда даруется тем, кто совершает особые поступки, например, корона завоевателю, приз бегуну. Следовательно, то же самое должно приобретаться в Церкви торжествующей.

Отвечаю: Важнейшая награда человека, которая есть его блаженство, состоит в совершенном союзе души с Богом, потому что она наслаждается Богом совершенно, как видит и любит совершенно. Эта награда называется «венец» или «золотой венец» образно, как в отношении добродетели, которая достигается в борьбе, поскольку «Не определено ли человеку время на земле, и дни его не то же ли, что дни наемника?» (Иов. 7,1) и относительно награды, с помощью которой человек становится участником Божественной природы, и, соответственно, наделен царской властью: «И соделал нас царями... Богу нашему» и.т.д. (Откр. 5,10), поскольку корона – это знак царской власти.

Подобным образом случайная награда, которая дополняет существенную награду, имеет характер венца. Поскольку венец обозначает своего рода совершенство ввиду его круглой формы, так что по этой самой причине он соответствует совершенству блаженных. Однако поскольку ничего не может быть добавлено к важнейшему, но только то, что меньше, дополнительная награда называется «ореол». Что-то, что может быть добавлено в двух случаях к важнейшей награде, мы называем «золотым венцом». Во-первых, в результате условия, присоединенного к природе того, кто получает награду: таким же образом слава тела добавлена к блаженству души, и эта самая же слава тела иногда еще называется «ореолом». Таким образом, толкование Беды на Исход «сделай золотой венец вокруг» (Исх. 25,24) говорит, что «наконец-то ореол добавлен, когда утверждается в Библии, что высшая степень славы припасена для нас, когда наши тела возобновятся». Но не в этом смысле, в котором мы говорим об ореоле сейчас. Во-вторых, в результате природы действия, заслуживающего похвалы. Это имеет характер добродетели по двум пунктам, также оно имеет характер блага. Во-первых, например, из своего корня, который есть милосердие, поскольку это относится к последнему концу, и, таким образом, полагается важнейшая награда, а именно, достижение конца, и это «золотой венец». Во-вторых, из самого рода действия, которое получает определенную похвалу из соответствующих обстоятельств, привычки, выявляющей его, и ближайшего конца, и, таким образом полагается своего рода случайная награда, которую мы называем «ореол». И это в значении, в котором мы рассматриваем ореол сейчас. Соответственно, можно сказать, что «ореол» обозначает что-то, что может быть добавлено к «золотому венцу», радость, например, в работе, которую кто-то сделал, так как они носят характер выдающейся победы, поскольку эта радость отличается от радости, которую получают в соединении с Богом и которую называют «золотым венцом». Однако некоторые утверждают, что обычная награда, которой является «золотой венец», получает название «ореол» в соответствии с тем, как оно дается девственникам, мученикам или докторам, как деньги получают название долг, хотя деньги и долг – это одно и то же. Тем не менее, это не означает, что существенная награда намного величественнее, когда она назыается «ореол», это соответствует более превосходному действию, более превосходному не по мощности добродетели, но по способу оценки добродетели. Хотя два человека могут иметь Божественное видение с равной ясностью, это называется «ореол» в одном, но не в другом, это соответствует высшей добродетели относительно способа оценки заслуг. Но это представляется противоположным значению толкования, приведенного выше. Если бы «золото венец» и «ореол» были одним и тем же, «ореол» не описывался бы как дополнение к «золотому венцу». Более того, поскольку награда соответствует добродетели, более превосходная награда должна соответствовать более превосходному способу оценки заслуг. И в этом превосходстве, именно это превосходство мы называем «ореол». Отсюда следует, что «ореол» отличается от «золотого венца».

Ответ на возражение 1. Блаженство включает в себя все добродетели, необходимые для совершенной жизни человека, которая состоит в его совершенном действии. Некоторые вещи могут быть добавлены, не потому что они необходимы для совершенного действия, как будто без них это было бы невозможно, но добавлены к славе блаженства. Следовательно, они относятся к благополучию блаженства и некоторому соответствию ему. Даже гражданское счастье украшается благородством и телесной красотой и так далее, и это возможно без них, как утверждается в Этике (I, 8), и, таким образом, есть ореол в сравнении со счастьем небес.

Ответ на возражение 2. Тот, кто следует воле Божией/хранит намерения, соблюдает заповеди всегда заслуживает больше, чем тот, кто соблюдает только заповеди, если мы соберем понятие добродетели во всех делах от самого рода этих работ; но не всегда, если мы оцениваем добродетель от самого ее корня, милосердия: поскольку иногда человек соблюдает только одни заповеди без дел милосердия, чем тот, кто соблюдает и заповеди, и волю Божию. Однако по большей части происходит обратное, потому что «доказательство любви в совершении поступков», как говорит Григорий (Hom. XXX in Evang.). Следовательно, это не более превосходная существенная награда, которая называется ореолом, а то, что добавляется к важнейшей награде без ссылки на существенную награду обладателя, чей ореол более или менее величественный, или равен важнейшей награде того, кто имеет ореол.

Ответ на возражение 3. Милосердие – это первый принцип добродетели, наши действия выступают в качестве инструментов, так сказать, с помощью которых мы получаем по заслугам. Чтобы получить результат необходимо не только соответствующее расположение в первой движущей силе, но и правильное расположение в инструменте. Следовательно, что-то первостепенное иммет результат относительно первой движущей силы, и что-то второстепенное относительно инструмента. Поэтому в награде есть также что-то со стороны милосердия, а именно «золотой венец», и что-то со стороны труда, а именно «ореол».

Ответ на возражение 4. Все ангелы заслужили свое блаженство с помощью одного действия, а именно, обратились к Богу и, соответственно, нет никакой особенной награды ни в ком, которую не имеет другой подобным образом. Люди заслуживают блаженство разными действиями, поэтому сравнение неуместно.

Тем не менее, среди людей то, что кажется один имеет что-то особенное, все имеют одно и то же, поскольку каждый по милосердию считает чьи-то добродетели своими. Эта радость, которой один разделяет радость другого, не может быть названа ореолом, потому что он не дается ему в качестве награды за его победу, но относится больше к награде другого, в то время как венец дается в награду самими победителями и не тем, кто радуются с ними победе.

Ответ на возражение 5. Добродетель, вырастающая из милосердия, более превосходна, чем та, которая происходит из действия, конец, к которому направляет нас милосердие, более превосходно, чем вещи, направленные к этому концу, и которыми наши дейтвия заняты. Поэтому награда, соответствующая добродетели по причине милосердия, какой бы маленькой она не была, величественнее чем любая награда, соответствующая действию по причине его рода. Следовательно, «ореол» используется уменьшительно в сравнении с «золотым венцом».

Возражение 1. Представляется, что ореол не отличается от плода. Поскольку разные награды не полагаются за одну и ту же добродетель. Ореол и стократный плод соответствуют одной и той же добродетели согласно толкованию на Евангелие от Матфея «плод… во сто крат» (Мф. 13,8). Следовательно, ореол то же самое, что и плод.

Возражение 2. Далее, Августин говорит, что «стократный плод подобает мученикам и девственникам» (De Virgin XLV). Следовательно, плод – это награда для девственников и мучеников. Но ореол тоже им предназначен. Следовательно, ореол – это то же самое, что и плод.

Возражение 3. Далее, существует только две награды в блаженстве, а именно существенная и случайная, которя является дополнением к существенной. То, что добавляется к существееной награде, называется ореолом, о чем свидетельствует утверждение (Исх. 25,25), что маленький венец (ореол) добавлен к венцу. Но плод не является основной наградой, поскольку в этом отношении он полагался бы всем блаженным. Следовательно, это – то же самое, что и ореол.

Этому противоречит, вещи, которые не подразделяются одинаково, имеют разную природу. Плод и ореол не делятся одинаково, поскольку ореол делится на ореол девственников, мучеников, целителей, в то время как плод делится на плод женатых, вдов, девственников. Следовательно, плод и ореол – не одно и то же.

Далее, если бы плод и ореол были бы одним и тем же, ореол предназначался бы всем тем, кому подобает плод. Очевидно, что это неправда, поскольку плод надлежит вдовствующим, в то время как орел – нет. Следовательно, и.т.д.

Отвечаю: Метафорические выражения могут рассматриваться в разных случаях, смотря по тому, как мы находим сходства с разными свойствами вещи, из которой берется сравнение. Поскольку плод применим к материальным вещам, созданным на земле, мы используем его по-разному в духовном смысле относительно различных условий, которые получают материальные плоды. Материальный плод имеет сладость, которой он освежает, поскольку он используется человеком: это последняя вещь, которой действие природы добивается. Более того, это то, что сельское хозяйство ждет с нетерпением как результата посева или любого другого процесса. Соответственно, плод рассматривается в духовном смысле иногда для того, что обновляет, будучи как последний конец: и соответственно этому значению нам сказано наслаждаться Богом совершенно на небесах, и несовершенно в пути. Исходя из этого значения, мы имеем плодоношение, которое есть дар, но сейчас мы не говорим о плоде в этом смысле. Иногда плод символизирует в духовном смысле то, что обновляет только, хотя это и не последний конец; и таким образом. Добродетели называются плодами, поскольку «они обновляют ум истинной сладостью», как говорит Амвросий [*De Parad. XIII]. В этом смысле плод рассматривается как «Плод же духа... милосердие, радость» и.т.д. (Гал. 5,22). Но не в этом смыле мы говорим о плоде сейчас, поскольку мы уже это рассмотрели [*Cf. FS, Q [70], A [1], ad 2].

Однако мы можем рассмотреть духовный плод в другом значении, подобно материальному плоду, поскольку как материальный плод – выгода, которую ожидают в результате труда земледелия, так же мы можем назвать плод той наградой, которую человек приобретает в результате его труда на жизненном пути. Таким образом, каждая награда, которую мы должны приобрести в будущей жизни за наши труды, называется «плод». В этом смысле плод рассматривается: «Плод ваш есть святость, а конец – жизнь вечная» (Рим. 6,22). Ни в этом значении мы рассматриваем плод сейчас, мы исследуем плод с точки зрения результата посева. Так, в этом смысле наш Господь говорит о плоде, например, в Евангелии от Матфея (Мф. 13,23), где Он разделяет плод тридцать, шестьдесят и сто крат. Плод является результатом сеяния, потому что сила семени способна трансформировать характер души в свою собственную природу; и чем эффективнее эта сила и лучше подготовлена душа, тем многочисленнее будет плод. Духовное семя, которое посеяно в нас, есть Слово Божие, потому что, чем больше человек преобразован в духовную природу, удаляясь от плотских вещей, тем сильнее плод Слова Божия в нем. Соответственно, плод Слова Божия отличается от золотого венца и ореола в том, что «золотой венец» состоит в радости в Боге, и «ореол» в радости от совершенства своих деяний, в то время как «плод» состоит в радости, что работник имеет в своем собственном расположении относительно его степени духовности, которую он приобрел через семя Слова Божия.

Однако некоторые различают ореол и плод, говоря, что ореол подобает воину согласно «Если же кто и подвизается, не увенчавается, если незаконно будет подвизаться» (2Тим. 2,5), в то время как плод подобает работнику в соответствии с высказыванием «Плод добрых трудов славен» (Прем. 3,15). Другие снова говорят, что «золотой венец» относится к обращению к Богу, в то время как «ореол» и «плод» относятся к вещам, направленным на конец. Получается, что плод скорее имеет отношение к воле, чем ореол к телу. Поскольку труд и борьба имеют один предмет и одно содержание, а награда тела зависит от награды души, эти объяснения касательно различия между плодом, золотым венцом и ореолом подразумевают только логическую разницу, и это не может быть, поскольку плод предназначен тому, кому не полагается ореол.

Ответ на возражение 1. Нет ничего несравнимого, если разные награды соответствуют одной и той же добродетели в соответствии с разными вещами содержащимися. Поэтому, девственности соответствует золотой венец, потому что девственность сохраняется ради Бога в распоряжении милосердия; ореол, потому что девственность – это труд совершенства, который носит торжествующий характер; и плод, потому что девственностью человек приобретает определенную духовность за счет удаления от плотской жизни.

Ответ на возражение 2. Плод, согласно тому восприятию, о котором мы говорим сейчас, не обозначает награду за мученичество и девственность, той, которая соответствует трем степеням воздержания. Это толкование, которое утвеждает, что стократный плод относится к мученикам, рассматривает плод в более широком значении, в соответствии с которым любая награда называется плодом, стократный плод, таким образом, обозначает награду, которая подобает за любую совершенную работу.

Ответ на возражение 3. Хотя ореол – это случайная награда, добавленная к основной награде, тем не менее, не всякая случайная награда является ореолом, но только та, которая назначается за работу над совершенством, в котором он наиболее соответствует Христу в достижении совершенной победы. Следовательно, это является несоответствующим, что другая случайная награда, которая называется плод, полагается иногда за удаление от плотской жизни.

Возражение 1. Представляется, что плод не подобает только за добродетель воздержания. Толкование на «Иная слава солнца» (1Кор. 15,41) говорит, что «ценность тех, кто принес плод во сто крат, сравнивается со славой солнца; со славой луны – тех, кто принес шестидесятикратный плод; со звездами – тех, кто принес тридцатикратный плод». Это различие славы, по мнению апостола, относится к любому различию блаженства. Следовательно, различные плоды должны соответствовать не чему иному, как добродетели воздержания.

Возражение 2. Далее, плоды называются так от плодоношения. Но плодоношение относится к основной награде, которая включает все добродетели. Следовательно, и.т.д.

Возражение 3. Далее, плод полагается за труд: «Плод добрых трудов славен» (Прем. 3,15). Больший труд в силе духа, чем в сдержанности или воздержании. Следовательно, плод не соответствует только одному воздержанию.

Возражение 4. Далее, намного труднее не преувеличить меру в еде, которая необходима для жизни, чем в сексуальных отношениях, без которых жизнь может поддерживаться: и, таким образом, бережливость/экономность величественнее, чем воздержание. Следовательно, плод соответствует больше умеренности, нежели воздержанию.

Возражение 5. Далее, плод подразумевает восхищение/наслаждение, восхищение имеет отношение к концу. Поскольку теологические добродетели имеют конец их объекта, а именно Самого Бога, представляется, что особенно им плод должен соответствовать.

Этому противоречит, утверждение в толковании на Евагелие от Матфея «Иной приносит плод во сто крат» (Мф. 13,23) приписывает плод девству, вдовству и супружескому воздержанию, которые являются частью воздержания.

Отвечаю: Плод – это награда человеку, которую он получает за переход от плотской жизни к жизни духовной. Соответственно, плод соответствует той добродетели, которая больше всего освобождает человека от подчинения плоти. Это влияние воздержания, поскольку душа особенно подчинена плоти по причине сексуального удовольствия; столько же, сколько в плотском действии, согласно Иерониму «даже дух пророка не трогает сердце пророка», ни «возможно ли понять что-нибудь среди этого удовольствия»(Ep. ad Ageruch.), как говорит философ (Ethic. VII, 11). Следовательно, плод соответствует скорее воздержанию, чем какой-либо другой добродетели.

Ответ на возражение 1. Это толкование рассматривает плод в широком смысле этого слова, в соответствии с чем, любая награда является плодом.

Ответ на возражение 2. Плодоношение не берет свое название от плода по причине любого сравнения с плодом в значении, о котором мы сейчас рассуждаем, доказанное тем, что было сказано.

Ответ на возражение 3. Плод, как мы говорим о нем сейчас, соответствует труду не как следствие усталости, но как результат производительности труда. Следовательно, человек называет свой урожай своим трудом, потому что он трудился над ним. Сравнение с плодом, произведенным из семени, более адаптировано к воздержанию, чем стойкость духа, потому что человек не подчиняется плоти страстями стойкости духа, но страстями, которыми воздержание занимается.

Ответ на возражение 4. Хотя удовольствие от еды более необходимо, чем удовольствие от сексуального контакта, они не так сильны: поэтому душа не так сильно подчинена ими плоти.

Ответ на возражение 5. Плод не рассматривается здесь в том значении, в котором плодоношение применяет к наслаждению в конце, а в другом значении, как упоминалось выше (A [2]). Следовательно, аргумент ничего не доказывает.

Возражение 1. Представляется, что три плода неподобающе определены для трех составляющих воздержания, потому что двенадцать плодов Духа установлены уже – «милосердие, радость, мир» и.т.д. (Гал. 5,22). Следовательно, что мы должны рассматривать только три.

Возражение 2. Далее, плод обозначает особенную награду. Награда, определенная девственникам, вдовам и женатым, не является особенной наградой, потому что все, кто должен спастись, обобщаются одной из этих трех составляющих, поскольку никто не спасается, кто не воздерживался, и воздержание делится на эти три части. Следовательно, три плода неподобающе назначены трем вышеупомянутым частям.

Возражение 3. Далее, как вдовство превосходит супружеское воздержание, так девство превосходит вдовство. Но превосходство шестидесятикратного над тридцатикратным не такое, как превосходство стократного над шестидесятикратным, ни в арифметической пропорции, поскольку шестьдесят превосходит тридцать на тридцать, и сто превосходит шестьдесят на сорок, ни в геометрической пропорции, поскольку шестьдесят – это два раза по тридцать и сто превосходит шестьдесят, как состоящий из шестидесяти и еще две третих от шестидесяти. Следовательно, плоды неподобающе адаптированы к степеням воздержанности.

Возражение 4. Далее, утверждение в Святом Писании обозначает все времена «Небо и земля прийдут, но слова Мои не прейдут» (Лк. 21,33), в то время как человеческие организации склонны меняться каждый день. Следовательно, человеческие организации не могут рассматриваться в качестве критерия утверждения Святого Писания: представляется, что объяснение этих плодов у Беды не соответствует. Поскольку он говорит, что «тридцатикратный плод предназначен для женатых людей, потому что в знаках на «счетах» число 30 обозначается большим пальцем и указательным пальцем, которые касаются друг друга кончиками, как будто целуя друг друга, поэтому число 30 обозначает объятия женатых людей. Число 60 обозначается с помощью контакта указательного пальца со средним суставом большого пальца, так что указательный палец, находясь на большом пальце, тяготит его, символизирует тяжесть, которую вдовы вынуждены нести в этом мире. Когда, однако, в ходе перечисления мы подходим к цифре 100, мы переходим с левой руки на правую руку, поэтому число 100 обозначает девственность, которое разделяет ангельское превосходство, поскольку ангелы пребывают по правую руку, т.е. в славе, в то время как мы находимся по левую руку по причине несовершенства настоящей жизни» (Expos. in Luc. III, 8).

Отвечаю: Воздерженностью, которой соответствует плод, человек приводится к духовной природе, удаляясь от плотской жизни. Соответственно, разные плоды различаются в соответствии с различными видами духовности, вытекающими из воздержания. Существует духовность необходимая, и есть духовность избыточная. Духовность, которая необходима, состоит в нравственности духа, которая не нарушена удовольствиями плоти: и это приобретается, когда кто-то использует плотские удовольствия согласно порядку правильной причины. Такова духовность жненатых людей. Духовность избыточна, когда человек удаляется полностью от плотских удовольствий, которые подавляют дух. Это может быть сделано в двух случаях: либо в отношении всего времени – прошлого, настоящего и будущего, и это духовность девственников; либо в отношении особого времени, и это духовность вдов. Соответственно, тем, кто придерживается супружеского воздержания, полагается тридцатикратный плод; тем, кто хранит воздержание вдов, шестидесятикратный плод; и тем, кто следует девственному воздержанию, полагается стократный плод: и это по причине, описанной Бедой выше, хотя другой мотив может быть найден в самой природе чисел. Потому что 30 получается в результате умножения 3 на 10. Так 3 – это число всего, как заявлялось в De Coelo et Mundo I, и содержит определенное совершенство общее для всех, а именно начала, середины и конца. Следовательно, число 30 подходит женатым людям, в которых нет никакого другого совершенства относительно исполнения десяти заповедей, обозначенных цифрой 10, как простое совершенство, без которого нет спасения. Число 6, умножив на 10, получаем 60, совершенство которого заключается в его частях, будучи совокупностью всех его частей, собранных вместе. Следовательно, это соответствует вдовству, в котором мы находим совершенное удаление от плотских удовольствий относительно всех обстоятельств (которые являются так сказать частью целомудренного действия), поскольку вдовство не пользуется плотскими удовольствиями в отношении других людей, места или каких-либо других обстоятельств, которые не имеют отношения к супружескому воздержанию. Число 100 соответствует девственности, потому что число 10 при умножении на 10 дает 100 – это предел духовности: и подобным образом девственность занимает предел духовности, поскольку далее никакая духовность не может быть уже добавлена. Число 100 также является квадратом целого числа, совершенсво которого заключается в его форме: поскольку четырехугольная фигура идеальна со всех четырех сторон, так как все ее стороны равны: поэтому, оно подходит для девственности, в которой нетление одинаково во все времена.

Ответ на возражение 1. Плод не рассматривается здесь в значении, в котором мы его рассматриваем сейчас.

Ответ на возражение 2. Ничего нас не обязывает считать, что плод – это награда, которая не для всех тех, которые будут спасены. Поскольку, не только существенная награда для всех, но также и определенная случайная награда, такая как радость в тех трудах, без которых человек не может быть спасен. Также можно сказать, что плоды не подобают всем, кто будет спасен, поскольку очевидно, что это случай тех, которые раскаиваются в конце после невоздерженной жизни, для таких не подобает никакой плод, но только существенная награда.

Ответ на возражение 3. Различие плодов должно рассматриваться скорее в соответствии с родом и формой чисел, чем с их количеством. Тем не менее, даже если мы рассмотрим избыток с точки зрения количества, мы можем найти объяснение. Поскольку женатый человек получает из того, что ему не принадлежит, вдова от того, что ее и не ее, так что в последнем случае мы находим значение удвоения, так как 60 – это удвоенное число 30. Снова 100 – это 60 и 40, последняя цифра получается из умножения 4 на 10, и число 4 – это первое целое и квадратное число. Таким образом, дополнение этого числа идеально подходит девственности, которое добавляет вечное нетление совершенству вдовства.

Ответ на возражение 4. Хотя эти числовые знаки являются человеческим образованием, они обнаруживаются также в природе вещей, поскольку числа обозначаются по шкале, в соответствии с порядком вышеизложенных соединений и связей.

Возражение 1. Представляется, что ореол не подобает за девственность. Потому что там, где трудность больше в трудах, полагается и награда больше. Вдовы имеют больше трудностей, чем девственники в получении от трудов плоти. Поскольку Иероним говорит (Ep. ad Ageruch.), что чем больше трудов прилагает человек в получении от соблазнения удовольствия, тем больше их награда, и он говорит о похвале вдов. Более того, философ говорит (De Anim. Hist. VII), что «молодые женщины, которые были лишены девственности, желают сексуальных отношений более для воспоминания удовольствия». Следовательно, ореол, который есть величайшая награда, полагается более вдовам, чем девственникам.

Возражение 2. Далее, если бы ореолы полагались за девственность, это было бы особенно обнаружено в самой совершенной девственности. Самая совершенная девственность принадлежит Пресвятой Богородице, поэтому ее называют Девой дев, и никакой ореол Ей не подобает, потому что у Нее не было трудности, чтобы быть целомудренной, поскольку Она не была заражена тлением [*Cf. TP, Q [27], A [3]]. Следовательно, ореол не полагается за девственность.

Возражение 3. Далее, особая награда не полагается за то, что было достойно похвалы во все времена. Не было достойно похвалы рассматривать девственность в состоянии невинности, поскольку была дана заповедь: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт. 1,28): ни во время Закона, поскольку земля была проклята. Следовательно, ореол не полагается за девственность.

Возражение 4. Далее, одинаковая награда не полагается за девственность рассматриваемую и потерянную. Ореол иногда полагается за потерянную девственность. Например, если девица была осквернена против воли по приказу тирана за исповедание Христа. Следовательно, ореол не подобает за девственность.

Возражение 5. Далее, особая награда не полагается за то, что есть в нас по природе. Но девственность – это врожденное качество в каждом человеке, как в праведнике, так и в грешнике. Следовательно, ореол не полагается девственникам.

Возражение 6. Далее, поскольку вдовству полагается шестидесятикратный плод, так и девству полагается стократный плод, и ореол. Шестидесятикратный плод не полагается каждой вдове, но только, как некоторые говорят, тем, кто клянется оставаться вдовой. Следовательно, представляется, что никакой ореол не полагается за разного рода девственность, но только за ту, которая сохраняется клятвой.

Возражение 7. Далее, награда не дается за то, что делается по необходимости, поскольку заслуги зависят от воли. Но некоторые являются девственниками по необходимости, таковы, например, те, кто хладнокровны по природе и евнухи. Следовательно, ореол не всегда полагается за девственность.

Этому противоречит толкование на высказывание «сделай золотой венец вокруг» (Исх. 25,25) говорит: «Этот венец означает новый гимн, который поют девственники в присутствии Агнца, те, например, которые следует за Агнцем куда бы Он не шел». Следовательно, награда, положенная за девственность, называется ореолом.

Далее, Написано: «Ибо Господь так говорит об евнухах» (Ис. 56,4) и далее по тексту: «дам Я… имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям» (Ис. 56,5) и толкование [*St. Augustine, De Virginit. XXV] говорит: «Это относится к их особенной и выдающейся славы». Евнухи, «которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного» (Мф. 19:12) обозначают девственников. Следовательно, представляется, что некоторая специальная награде полагается за девственность, и это называется ореолом.

Отвечаю: Там, где есть победа, полагается особый венец. Поэтому с помощью девственности человек получает знаменательную победу над плотью, против которой продолжительная борьба ведется: «Плоть желает противного духу» и.т.д. (Гал. 5,17), особый венец называется ореолом и полагается девственникам. Это на самом деле общее мнение всех; но не все согласны в том, за какую девственность полагается ореол. Поскольку некоторые говорят, что ореол полагается за действие. Так что та, которая остается девственницей, получает ореол и попадает в число спасенных. Но это представляется неразумным, потому что в этом случае те, которые имеют волю жениться и, тем не менее, умирают до женитьбы, будут иметь ореол. Следовательно, другие считают, что ореол полагается за состояние, а не за действие: поэтому эти девственницы сами, которые заслуживают ореол, клятвой поставили себя в состояние рассматриваемой нами вечной девственности. Но это тоже представляется неразумным, потому что возможно иметь одно и то же намерение рассматривать девственность с клятвой, как и без клятвы. Следовательно, можно сказать, что заслуга полагается за каждое целумудренное действие, управляемое милосердием. Девственность подчиняется роду добродетели, поскольку вечное нетление ума и тела – это предмет выбора, как следует из вышесказанного (Sent. iv, D, 33, Q [3], AA [1],2) [*Cf. TP, Q [152], AA [1],3]. Следовательно, ореол полагается только тем девственникам, у которых есть намерение вечной девственности, так или иначе они подтвердили это намерение клятвой, и это я говорю в отношении ореола в его правильном обозначении награды, полагающейся за добродетель, хотя это намерение может быть в какое-то время прервано, целостность плоти остается, при условии нахождения ее в конце жизни, потому что девственность ума может быть восстановлена, хотя девственность плоти не может. Если, однако, мы рассматриваем ореол в широком смысле слова для любой радости, добавленной к существенной радости небес, ореол будет применим к тем, кто нетленен плотью, хотя у них нет намерения вечной девстенности. Поскольку несомненно они будут торжествовать в нетлении своего тела, как невинные будут радоваться в свободе от греха, хотя у них нет возможности грешить, как в случае крещенных детей. Но это некорректное значение ореола, хотя оно рассматривается в этом смысле.

Ответ на возражение 1. В некотором отношении девственники испытывают большую трудность, чтобы остаться целомудренными; и в другом отношении вдовы, другие равные вещи. Поскольку девственники воспаляются похотью, и желанием опыта, которое возникает из любопытства как такового, заставляет человека более охотно увидеть то, что он никогда не видел. Более того, иногда эта похоть увеличивается за счет рассмотрения удовольствия как чего-то большего, чем оно есть в действительности, и, за счет нерассмотрения, недовольства, примыкающих к удовольствию. В этом отношении вдовы испытывают меньше трудностей, их сложность состоит в воспоминании об удовольствии. Более того, в разных людях один мотив сильнее другого в соответствии с разными условиями и расположением, потому что одни более впечатлительны к одним, а другие к другим. Тем не менее, сколько бы мы не говорили о степени трудностей, определенно, что победа девственников более совершенна, чем у вдов, поскольку самая совершенная и блестящая победа никогда не поддается врагу и полагается венец не за борьбу, но за победу в этой борьбе.

Ответ на возражение 2. Существует два мнения по этому вопросу. Некоторые говорят, что Пресвятая Богородица не имеет ореол в награду за девство, если мы рассматриваем ореол в правильном смысле относительно борьбы, но Она имеет нечто большее, чем ореол ввиду ее совершеннейшего назаначения девства. Другие говорят, что Она имеет ореол даже в его соответствующем значении, он превосходит ореолы других: хотя Она не испытавала борьбу, у Нее была определенная борьба плоти, но вследствие огромной силы ее целомудренности/добродетели, ее плоть была так подавлена, что Она не чувствовала эту борьбу. Однако, представляется, что это беспочвенно, поскольку мы верим, что Пресвятая Богородице ограждена от гниения по причине совершенства ее святости. Грешно думать, что в ней был какая-либо борьба плоти, поскольку такого рода борьба только от гниения, не может быть искушение плоти без греха, как утверждается в толковании на апостольское послание [*St. Augustine, De Civ. Dei XIX, 4] «Дано мне жало в плоть» (2Кор. 12,7). Следовательно, мы должны сказать, что у нее ореол, соответствующий тем членам Церкви, в ком есть девство: и хотя у нее не было никакой борьбы по причине искушения плоти, у нее было искушение от врага, который искушал не только Господа (Мф. 4).

Ответ на возражение 3. Ореол не полагается за девственность, если только нет превосходства над другими степенями воздержания. Если бы Адам не согрешил, девственность не имела бы совершенства над супружеским воздержанием, потому что в этом случае брак был бы благородным, и брачное ложе не было бы запятнано, потому что оно не было бы осквернено похотью: следовательно, девственность не имела бы такого значения, и ореол бы за это не полагался. Но природа человека поменялась, девственность имеет особую собственную красоту, и, соответственно, особая награда предназначена за это.

Во времена Закона Моисея, когда почитание Бога продолжалось с помощью плотских действий, не было достойно поощрения воздерживаться от плотских отношений: поэтому никакой особой награды не давалось за это, если только это не было Божественным вдохновением, как например история Иеремии и Илии, о браке которых мы не читаем.

Ответ на возражение 4. Если над девственницей надругались, она не лишается ореола, она придерживалась неизменно цели вечной девственности, и никак не согласия к действию. Не лишится она и девствеености; не важно, будь она изнасилована за веру или по другой причине. Но если она страдает за веру, это будет засчитано ей за добродетель и это будет своего рода мученичество: поэтому Лукия сказала: «Если ты изнасилуешь меня против моей воли, моя девственность получит двойной венец» [*Office of S. Lucy; lect. VI of Dominican Breviary, декабрь 13th]; это не означает, что она получить два ореола девственности, но получит двойную награду, одну за целомудрие, вторую за акт насилия, который ей пришлось претерпеть. Если предположить, что изнасилованная девица должна забеременеть/чувствовать, она не по этой причине лишится девственности: она не будет уподоблена матери Христа, в которой была целостность плоти совместно с целостностью ума [*Cf. SS, Q [64], A [3], ad 3; SS, Q [124], A [4], ad 2; SS, Q [152], A [1]].

Ответ на возражение 5. Девственность свойственна нам в том, что есть материальное в девстве: но цель рассмотрения вечного нетления, откуда девственность получает свою заслугу, не врожденная, но восходит к дару милости/благодати.

Ответ на возражение 6. Шестидесятикратный плод полагается не каждой вдове, но только тем, которые следуют цели оставаться вдовой, даже когда они не дают клятву, даже как мы сказали относительно девственности.

Ответ на возражение 7. Если хладнокровные люди или евнухи имеют волю к вечному нетлению, даже если они способны на сексуальные отношения, их следует называть девственниками: поскольку это добродетель по необходимости с их стороны. Если, с другой стороны, у них есть желание жениться, если они могут, они не заслуживают ореол. Следовательно, Августин говорит (De Sancta Virgin. XXIV): «Для таких, как евнухи, чьи тела таковы, что они не могут стать отцами, достаточно, когда они станут христианами и будут соблюдать заповеди Бога, иметь жену, если они могут, чтобы соответствовать верующим, которые женаты».

Возражение 1. Представляется, что ореол не подобает мученикам. Поскольку ореол – это награда, которая дается за лишние добрые дела, Беда, комментируя Исход (Исх.25,25) «Сделай золотой венец вокруг его», говорит: «Это можно правильно отнести к награде тех, которые, выбирая по свободной воле более совершенную жизнь, превосходят общие заповеди». Но умереть за исповедование веры – это иногда долг, а не труды лишних добрых дел видно из слов: «Потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедают ко спасению» (Рим. 10,10). Следовательно, ореол не всегда полагается за мученичество.

Возражение 2. Далее, согласно Григорию «чем свободнее служение, тем больше оно принимается» (Moral. IX[*Cf. St. Augustine, De Adult. Conjug. I, 14]). Мученичество имеет мало свободы, потому что это наказание, исполненное человеком с применением силы. Следовательно, ореол не подобает за мученичество, поскольку соответствует превосходной добродетели/заслуге.

Возражение 3. Далее, мученичество состоит не только в страдании от смерти внешне, но также во внутреннем действии воли, поэтому Бернард в проповеди о Невинноубиенных младенцах различает три вида мучеников – относительно воли, но не смерти, как Иоанн; как воли, так и смерти, как Стефан; смерти, но не воли, как убиенные младенцы. Соответственно, если бы ореол полагался за мученичество, он бы полагался тогда за добровольное мученичество, а не за внешнее, поскольку добродетель исходит из воли. Это не тот случай. Следовательно, ореол не подобает мученикам.

Возражение 4. Далее, телесные страдания меньше внутренних, которые состоят из внутреннего страдания и скорби души. Внутреннее страдание – это своего рода тоже мученичество: поэтому Иероним говорит в проповеди на Успение Богородицы [*Ep. ad Paul. et Eustoch.]: «Я должен сказать, что Божия Матерь была и Девой, и мученицей, хотя Она закончила Свои дни земной жизни в мире, поэтому: Тебе самой ружие пройдет душу, имеется в виду крестная смерть Ее Сына». Поскольку ореол не соответствует внутренним страданиям, ничего не должен получить человек за внешние страдания.

Возражение 5. Далее, епитимья – это своего рода мученичество, поэтому Григорий говорит: «Хотя гонение прекратилось и нет возможности пострадать, мир, которым мы наслаждаемся не без мученичества; поскольку если мы больше не будем поддаваться телу, мы убиваем телесные желания в душе мечом духа» (Hom. III in Evang.). Никакой ореол не полагается за епитимью, которая состоит во внешних трудах. Следовательно, ореол не подобает за каждое внешнее мученичество.

Возражение 6. Далее, ореол не подобает за беззаконные действия. Недопустимо накладывать на себя руки, как заявляет Августин (De Civ. Dei I), и еще Церковь почитает некоторых мучеников, которые наложили на себя руки, чтобы избежать ярости тиранов, как в случае с некоторыми женщинами в Антиохии (Eusebius, Eccles. Hist. VIII, 24). Следовательно, ореол не всегда подобает за мученичество.

Возражение 7. Далее, иногда случается, что человек ранен за веру и живет еще какое-то время. Ясно, что он мученик, и ореол ему, по-видимому, не подобает, поскольку борьба не продолжалась до смерти. Следовательно, ореол не всегда полагается за мученичество.

Возражение 8. Далее, некоторые страдают больше от потери временных вещей, чем от недугов тела и это показано на примере пренесения многих болезней ради выгоды. Следовательно, если они лишены временных вещей ради Господа, представляется, что они мученики, и ореол, очевидно, им не полагается. Следовательно, отсюда вытекает тот же самый вывод, что и ранее.

Возражение 9. Далее, представляется, что мученик – это тот, кто умирает за веру, поэтому Исидор говорит: «Они называются «мучениками» по-гречески, «свидетелями» на латыни: потому что они страдали, чтобы свидетельствовать о Христе и боролись за истину до смерти» (Etym. VII). Есть добродетели, которые превосходнее веры, например, справедливость, милосердие и так далее, поскольку это сопровождается благодатью, и ореол за это не полагается. Следовательно, не подобает ореол и за мученичество.

Возражение 10. Далее, поскольку истина веры от Господа, так и все остальные истины от Бога, как Амвросий утверждает, потому что «каждая истина, произнесенная кем бы то ни было, от Святого Духа» [*Ложный труд на 1Кор. 12,3: «И никто не может назвать» и.т.д.]. Следовательно, если ореол полагается тому, кто умирает за истину веры, подобным образом, он подобает тем, кто претерпел смерть за любую другую добродетель. Но, очевидно, что это не наш случай.

Возражение 11. Далее, общее добро величественнее, чем добро отдельного человека. Если человек умирает на войне, чтобы спасти свою страну, ореол ему не подобает за это. Следовательно, хотя он умирает, чтобы сохранить веру, которая в нем, ореол ему не полагается, и, соответственно, следует тот же вывод, что и ранее.

Возражение 12. Далее, все добродетели происходят по свободной воле. Церковь особо отмечает мученичество тех, которые не использовали свою волю. Следовательно, они не заслуживают ореол, и, соответственно, ореол не подобает мученикам.

Этому противоречит высказывание Августина: «Никто, как мне кажется, не усмелился бы предпочесть девство мученичеству» (De Sancta Virgin. XLVI). Ореол подобает за девственность, и, соответственно, также за мученичество.

Далее, венец полагается тому, кто боролся. В мученичестве борьба представляет особую сложность. Следовательно, за это полагается особый ореол.

Отвечаю: Так же как в духе есть борьба с внутренними похотями, так и в человеке есть борьба со страстями, которые причиняются извне. Поэтому, также как и особый венец, который мы называем ореолом, полагается за самую совершенную победу, в который мы торжествуем над похотями плоти, одним словом, за девственность, так же ореол подобает и за самую совершенную победу в борьбе против внешних нападений. Самая совершенная победа над страстями, вызванными внешними искушениями, рассматривается относительно двух точек зрения. Во-первых, с точки зрения величины страсти. Среди всех страстей, которые приходят извне, смерть занимает первое место, как и сексуальные влечения, являются главными среди внутренних страстей. Соответственно, когда человек побеждает смерть и вещи, которые приводят к смерти, он становится самой совершенной победой. Во-вторых, совершенство победы рассматривается с точки зрения мотива борьбы, когда, например, человек борется за самое благородное основание, которое есть Сам Иисус Христос. Оба эти пункта можно обнаружить в мученичестве, в котором смерть ради Господа: поскольку «это не боль, но основание, которое делает мученика», как говорит Августин (Contra Crescon. III). Соответственно, ореол подобает за мученичество, равно как и за девство.

Ответ на возражение 1. Пострадать и претерпеть смерть ради Господа, честно говоря, это лишние добрые дела, потому что каждый не обязан исповедовать веру перед лицом гонителя: и в некоторых случаях необходимо для спасения, когда, например, человек схвачен преследователем и ему задают вопросы относительно его веры, которую он обязан исповедовать. Отсюда не следует, что он не заслуживает ореол. Поскольку ореол подобает за лишние добрые дела, не как таковые, но за то, что в них есть определенное совершенство. Поэтому поскольку это совершенство остается, даже если прекратились добрые дела, человек заслуживает ореол.

Ответ на возражение 2. Награда полагается за мученичество, не относительно внешнего причинения вреда, но потому что мученик страдает добровольно: поскольку мы получаем за то, что есть в нас. И чем труднее и противнее воле страдающего добровольно, тем больше воля, которая страдает ради Господа, показанная в Иисусе, и, соответственно, высшая награда полагается ему.

Ответ на возражение 3. Существуют определенные действия, в которых лично содержатся сильное удовольствие и трудность: и здесь действие всегда добавляет к характеру добродетели или недостатка, поскольку в осуществлении действия, воля, ввиду вышеупомянутой интенсивности, должна претерпеть изменение от состояния, в котором она была до этого. Соответственно, другие вещи, будучи равны, тот, кто совершает действие похоти, грешит больше, чем тот, кто только соглашается в действии, потому что в самом действии воля увеличена. Подобным образом, поскольку в действии мученического страдания есть большая трудность, воля мученически пострадать не достигает степени заслуги, полагающейся за мученичество по причине ее трудности: хотя, на самом деле она может достигнуть высшей награды, если мы рассмотрим корень добродетели, поскольку воля человека, пострадавшего в мученичестве, может происходить от большего милосердия, чем действие другого мученика. Следовательно, тот, кто желает быть мучеником, может своей волей заслужить главную награду – равную или большую, чем та, что полагается мученику. Ореол полагается за трудность, присущую самой борьбе мученичества: поэтому ореол не побобает тем, которые мученики только по воле.

Ответ на возражение 4. Так же, как удовольствие от прикосновения, которое есть сущность воздержания, занимает главное место среди других удовольствий, как внешних, так и внутренних, так боль прикосновения превосходит все остальные боли. Соответственно, ореол подобает более за тяготу страданий от боли прикосновений, например, от ударов и так далее, чем за трудность несения внутренних страданий, по причине которых, тем не менее, человека нельзя назвать мучеником, только если с помощью сравнения. Именно об этом и в этом смысле говорит Иероним.

Ответ на возражение 5. Страдания епитимьи не являются мученичеством, потому что в них нет тех вещей, которые приводят к смерти, потому что они просто приводят к смирению плоти: и если кто-то преступит эту меру, такие бедствия будут заслуживать осуждения. Тем не менее, о таких несчастьях говорится как о мученичестве в сравнении, и они превосходят страдания мучеников по продолжительности, но не по интенсивности.

Ответ на возражение 6. Согласно Августину (De Civ. Dei I) незаконно кому бы то ни было накладывать на себя руки, если только это не будет сделано Божественным инстинктом, как например, стойкость духа, которой другие могут презирать смерть. Представляется, что те, к кому относится это возражение, вызвали на себя смерть с помощю Божественного инстинкта, и по этой причине Церковь отмечает их мученичество [*Cf. SS, Q [64], A [5]].

Ответ на возражение 7. Если кто-то получает смертельную рану за веру и выживает, несомненно, он заслуживает ореол: как например святая Цецилия, которая прожила еще три дня и многие другие мученики, которые умерли в тюрьме. Но даже если рана не была смертельной, может привести к смерти, верится, что он получит ореол: хотя некоторые говорят, что он не заслужиает ореол, если случится, что он умрет из-за своей беспечности или небрежности. Поскольку эта небрежность не послужила причиной его смерти, если только не рана, которую он получил за веру: и, соответственно, эта рана, ранее полученная за веру, есть истинная причина смерти, представляется, что он не потеряет свой ореол по этой причине, пока это небрежение не повлечет за собой смертный грех, который лишит его как золотого венца, так и ореола. Если, однако, случайно он не умирает от смертельной раны, или, если полученные раны не были смертельными, и он должен умереть пока в тюрьме, он все еще будет заслуживать ореол. Следовательно, мученичество некоторых святых празднуется в Церкви ввиду того, что они умерли в тюрьме, будучи ранены ранее, как в случае с папой Марцеллом. Соответственно, как бы страдания ради Господа не продолжались до смерти, – случилась смерть или нет, – человек становится мучеником и заслуживает ореол. Если, тем не менее, страдания не продолжаются до смерти, это не причина назвать человека мучеником, как в случае святого Сильвестра, чей день памяти Церковь празднует не как мученика, поскольку он закончил свои дни в мире, хотя ранее он претерпел определенные страдания.

Ответ на возражение 8. Как воздержанность не относится к удовольствиям денег, уважения, но к удовольствию прикосновения, как главного из всех, так сила духа связана с опасностью смерти и является величайшей из всех (Ethic. III, 6). Соответственно, ореол полагается за такие раны, которые нанесены телу и могут привести к смерти. Соответственно, если человек теряет свои владения, или свое доброе имя, или что-то подобное ради Господа, он не становится мучеником по этой причине и не заслуживает ореол. Невозможно любить внешние вещи больше, чем свое тело; и чрезмерная любовь не помогает получить ореол: и печаль о потере материальных вещей не может быть приравнена к печали об уничтожении тела и других подобных вещей [*Cf. SS, Q [124], A [5]].

Ответ на возражение 9. Достаточный мотив для мученика – это не только исповедание веры, но и другие добродетели, не гражданские, но выстраданные, которые имел Иисус в конце. Поскольку он становится свидетелем Христа в целомудренном действии, поскольку дела, которые Иисус совершенствует в нас, свидетельствуют о Его великодушии. Следовательно, некоторые девы были убиты за девство, которое они хотели сохранить, например, святая Агнесса и другие мученики, память которых Церковь празднует.

Ответ на возражение 10. Иисус Христос имеет истину веры ради конца и цели; и, следовательно, исповедание веры, если добавить к этому страдания, заслуживает ореол, не только относительно конца, но и со стороны содержания. Но исповедание любой другой истины не достаточный мотив для мученичества по причине его содержания, только относительно конца; например, если человек скорее желал умереть за Христа, чем согрешить против Него, сказав ложь.

Ответ на возражение 11. Существующее вечно добро превосходит все созданные блага. Следовательно, любой созданный конец, будь то общее или частное добро, не может наградить действие великой добродетелью, как это может сделать вечный конец, когда, например, действие совершено ради Господа. Следовательно, когда человек умирает за общее дело не ради Господа, он не заслуживает ореол; но если он направляет ее ко Христу, он заслуживает ореол и становится мучеником; например, если он защищает страну от нападения врага, который намеревается посягнуть на веру Христову и умирает в бою.

Ответ на возражение 12. Некоторые говорят, что использование причины/основания было Божественной силой увеличено в младенцах, убиенных за Христа, как в Иоанне Крестителе еще во чреве матери: и в этом случае они были поистине мучениками и в действии, и по воле, и имеют ореол. Однако, другие говорят, что они были мучениками только в делах, но не в воле: представляется, что это мнение Бернарда, который различает три вида мученичества, как утверждалось выше (Возражение 3). В этом случае младенцы, даже если они не выполнили все условия мученичества и являются мучениками по смыслу, в котором они умерли за Христа, они тоже имеют ореолы, не во всем его совершенстве, но в качестве участия, поскольку они радуются, что пострадали и были убиты за Христа; таким образом, выше утверждалось (A [5]) относительно крещенных детей, что они будут иметь определенную радость в невинности и плотской нетронутости [*Cf. SS, Q [124], A [1], ad 1, где святой Фома заявляет, что Святые младенцы были истинными мучениками].

Возражение 1. Представляется, что ореол не подобает учителям/превитерам. Поскольку каждая награда в жизни соответствует некоторому действию добродетели. Но проповедование или обучение не являются действием добродетели. Следовательно, ореол не полагается за преподавание или проповедование.

Возражение 2. Далее, преподавание и проповедование – это результат обучения. Вещи, которые награждаются в будущей жизни, не приобретаются обучением, поскольку мы получаем по заслугам не нашими естественными или приобретенными дарами. Следовательно, никакой ореол не полагается в будущей жизни за преподавание и проповедование.

Возражение 3. Далее, возвышение в будущей жизни должно соответствовать уничижению в настоящей жизни, потому что «кто унижает себя, тот возвысится» (Мф. 23,12). Но в преподавании и проповедовании нет уничижения, фактически это имеет отношение к гордости; поскольку толкование на евангелие от Матфея (Мф. 4,5) «Потом берет Его диавол» говорит, что «дьявол обманывает многих, которые важничают славой кресла господина». Следовательно, представляется, что ореол не подобает за преподавание и проповедование.

Этому противоречит, Толкование на «как безмерно величие могущества Его в нас» и.т.д. (Еф. 1,19) говорит: «Святые целители будут иметь увеличение славы в отличие от других». Следовательно, и.т.д.

Далее, толкование на «А мой виноградник у меня при себе» (Песн.8,12) говорит: «Он описывает особую награду, которую Он приготовил Своим». Следовательно, учителя будут иметь особую награду, и мы называем ее ореолом.

Отвечаю: Как девственностью и мученичеством человек одерживает самую совершенную победу над плотью и миром, такова и самая совершенная победа над дьяволом, когда человек не только отказывается поддаться нападению дьявола, но также вытесняет его, не только из себя, но из других тоже. Это осуществляется через преподавание и проповедование: поэтому ореол полагается за проповедование и преподавание, также как за девство и мученичество. Мы не можем признать, как некоторые утверждают, что только прелатам полагается ореол, которые имеют право проповедовать и обучать в силу их служения, но он полагается всем, кто выполняет это действие законно. Ореол не полагается прелатам, хотя у них есть обязанность проповедовать, если только они на самом деле проповедуют, поскольку венец полагается не за привычку, но за действительную борьбу, согласно «Если же кто и подвизается, не увенчавается, если незаконно будет подвизаться» (2Тим. 2,5).

Ответ на возражение 1. Проповедование и обучение – это действия добродетели, а именно милосердия, поэтому они причислены к духовным делам милости [*Cf. SS, Q [32], A [2]].

Ответ на возражение 2. Хотя возможность проповедовать и обучать иногда является следствием обучения, практика преподавания исходит от воли, которая наполнена милостыней, вдохновленная Богом, и, таким образом, действие может быть достойно похвалы.

Ответ на возражение 3. Возвышение в этой жизни не уменьшает награду в другой жизни, если только человек не ищет своей славы в этом возвышении: поэтому тот, кто обращает это возвышение к выгоде других, приобретает награду для себя. Еще, когда заявляется, что ореол полагается за преподавание, под этим должно пониматься обучение вещам относительно спасения, с помощью которого из сердца человека вытесняется дьявол, как духовным оружием, о котором говорится (2Кор. 10,4): «Оружия воинствования нашего не плотские, но духовные» [Вульгата: «но сильные Богом»].

Возражение 1. Представляется, что ореол подобает Христу. Поскольку ореол полагается за девственность, мученичество и учение. Все три в высшей степени присутствуют в Иисусе. Следовательно, ореол особенно подобает Ему.

Возражение 2. Далее, все то, что есть совершенное в человеке должно быть особенно приписано Христу. Ореол подобает в качестве награды за самые превосходные добродетели. Следовательно, орел полагается Иисусу Христу.

Возражение 3. Далее, Киприан говорит, что «девственность носит в себе подобие Бога» (De Habit. Virg.). Следовательно, образец для подражания в девственности в Боге. Следовательно, представляется, что ореол подобает Христу как Богу.

Этому противоречит, ореол описывается как «радость от сообразования с Богом». Никто не сообразуется или сравнивается с собой, как говорит философ (Metaph., lib. IX, 3). Следовательно, ореол не полагается Христу.

Далее, награда Христа никогда не увеличивалась. У Иисуса не было ореола с момента Его зачатия, поскольку Он никогда не боролся. Следовательно, после этого у него тоже нет ореола.

Отвечаю: существует два мнения по этому вопросу. Некоторые говорят, что Христос имеет ореол в его самом строгом смысле, наблюдая, что в Нем есть и борьба и победа, и, соответственно, венец в его правильном восприятии. Но если мы рассмотрим вопрос внимательно, хотя значение золотого венца или венца соответствует Христу, значение ореола нет. Исходя из самого факта, что ореол – это уменьшительное слово, следует, что оно обозначает что-то, что приобретается участием и не во всей полноте. Поэтому ореол соответствует тем, кто участвует в совершенной победе, подражая Ему, в Ком осуществляется вся полнота победы. И, следовательно, поскольку в Христе победа видна во всей полноте, поскольку в Его победе многие становятся победителями как говорится в Евангелии от Иоанна: «Мужайтесь, Я победил мир» (Ин. 16,33) и «вот лев от колена Иудина… победил» (Откр. 5,5), не совсем соответствует Христу иметь ореол, но иметь что-то, из чего происходят все остальные ореолы. Следовательно, написано: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его» [Вульгата «С Моим Отцом на престоле Его»] (Откр. 3,21). Следовательно, мы должны сказать с другими, что хотя нет ничего подобного ореолу в природе Христа, тем не менее, есть что-то более превосходное, чем ореол.

Ответ на возражение 1. Иисус был поистине девственником, мучеником и учителем; соответствующая случайная награда в Христе – это незначительное количество в сравнении с величием Его существенной награды. Следовательно, Он не имеет ореол в его соответствующем значении.

Ответ на возражение 2. Хотя ореол полагается за самые совершенные деяния, относительно нас, поскольку это уменьшительный термин, он обозначает участие совершенства, исходящего из Того, в Ком совершенство пребывает во всей полноте. Соответственно, оно обозначает определенное низкое положение, и, таким образом, оно не может быть в Том, в Ком вся полнота совершенства.

Ответ на возражение 3. Хотя в некотором роде девственность имеет образец для поражения в Боге, этот образец неоднородный. Поскольку нетление Бога, которому девственность подражает, не такое же в Боге, как в девственнике.

Возражение 1. Представляется, что ореол полагается ангелам. Поскольку Иероним, рассуждая о девственниках, говорит: «Жить без плоти пока живешь во плоти все равно, что жить как ангел, а не человек» (Serm. de Assump. [*Ep. ad Paul. et Eustoch. IX]): и толкование «По настоящей нужде» (1Кор. 7,26) говорит, что «девство есть удел ангелов». Поскольку ореол соответствует девственности, представляется, что он подобает ангелам.

Возражение 2. Далее, нетление духа более совершенное, чем нетление тела. В ангелах присутствует нетление духа, поскольку они никогда не грешили. Следовательно, ореол полагается им больше, чем людям, нетленным во плоти и которые грешили когда-то.

Возражение 3. Далее, ореол полагается за преподавание. Ангелы учат нас очищением, просвещением и совершенствованием [*Cf. FP, Q [111], A [1]], как говорит Дионисий (Hier. Eccles. VI). Следовательно, по крайней мере, им подобает ореол учителей/пресвитеров.

Этому противоречит: «Если же кто и подвизается, не увенчавается, если незаконно будет подвизаться» (2Тим. 2,5). Но в ангелах нет борьбы. Следовательно, ореол им не полагается.

Далее, ореол не полагается за действие, которое не совершается через тело: поэтому он не подобает девственникам, мученикам и проповедникам, если они не практикуют это внешне. Но ангелы – это нематериальные духи. Следовательно, у них нет ореола.

Отвечаю: Ореол не полагается ангелам. Причиной этому является то, что ореол соответствует некоторому совершенству превосходящей добродетели. Те вещи, которые способствуют совершенной добродетели в человеке, присущи ангелам, или принадлежат их состоянию в общем, или их главной награде. Поэтому у ангелов нет ореола в том значении, в котором он подобает людям.

Ответ на возражение 1. Сказано, что девственность – это ангельская жизнь, потому что девственники подражают милосердию, которое есть у ангелов от природы. Поскольку это не благодаря добродетели, которой ангелы воздерживаются от удовольствий плоти, поскольку они не способны на такие удовольствия.

Ответ на возражение 2. Вечное нетление духа в ангелах достойно главной награды, потому что это необходимо для спасения, поскольку в них восстановление невозможно, после того, как они упали [*Cf. FP, Q [64], A [2]].

Ответ на возражение 3. Действия, которыми ангелам учат нас, принадлежат их славе и обычному состоянию, поэтому они не заслуживают ореол за это.

Возражение 1. Представляется, что ореол полагается также и телу. Поскольку главная награда величественнее случайной награды. Но дары, которые принадлежат главной награде не только в душе, но и в теле. Следовательно, есть ореол, который имеет отношение к случайной награде.

Возражение 2. Далее, наказание души и тела соответствует греху, совершенному через тело. Следовательно, награда и души, и тела полагается за добродетель, приобретенную через тело. Ореол заслуживается через действия тела. Следовательно, орел также полагается телу.

Возражение 3. Далее, определенная полнота добродетели будет сиять в телах мучеников, и будет видна в телесных шрамах, поэтому Августин говорит: «Мы чувствуем неописуемую любовь за святых мучеников, желая увидеть в этом Царстве шрамы от ран в их телах, которые они претерпели за имя Иисуса Христа. Возможно, что мы увидим их, это не сделает их менее привлекательными, но более прославленными. Определенная красота будет сиять в них, красота, хотя и в теле, но не тела, а добродетели» (De Civ. Dei XXII). Следовательно, представляется, что ореол мучеников есть также и в их телах; и подобным образом ореол других.

Этому противоречит: Душа на небе имеет ореол и не имеет тела. Следовательно, подходящий предмет ореола – это душа, а не тело.

Далее, все добродетели исходят от души. Следовательно, вся награда принадлежит душе.

Отвечаю: Если говорит правильно, то ореол в уме, потому что радость – в делах, за которые полагается ореол. Как радость в существенной награде, которая есть золотой венец, происходит из привлекательности в теле, которая выражается в славе тела, так из радости в ореоле происходит определенная телесная привлекательность: поэтому ореол, главным образом, в голове, но ввиду избытка он сияет в теле.

Этого достаточно для ответов на возражения. Однако мы должны учесть, что красота шрамов, которая появится в телах мучеников, не может быть названа ореолом, потому что у некоторых мучеников бует ореол, в которм такие шрамы не появятся, например у тех, которые умерли в результате утопления, голодания или пребывания в тюрьме.

Возражение 1. Представляется, что три ореола – девственников, мучеников и проповедников, предназначены неподобающе. Потому что ореол мучеников соответствует стойкости их духа, ореол девственников – добродетели воздержания и ореол проповедников – добродетели рассудительности/образованности. Следовательно, представляется, что должен быть четвертый ореол, соответствующий добродетели справедливости.

Возражение 2. Далее, толкование: «Золотой венец» (Исх. 25,25) и.т.д. говорит, что золотой венец добавляется, когда Евангелие обещает вечную жизнь тем, кто соблюдает заповеди: «Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди» (Мф. 19,17). К этому добавляется маленький золотой венец, когда сказано: «Если хочешь быть совершенным, пойди и раздай нищим» (Мф. 19,21). Следовательно, орел подобает за бедность.

Возражение 3. Далее, человек подчиняет себя полностью Богу в послушании: поэтому величайшее совершенство состоит в клятве послушания. Следовательно, представляется, что ореол полагается за послушание.

Возражение 4. Далее, есть много других добрых дел, в которых человек будет радоваться в будущей жизни. Следовательно, есть много других ореолов помимо вышеупомянутых трех.

Возражение 5. Далее, так же, как человек распространяет веру с помощью проповеди, так он поступает, публикуя письменные труды. Следовательно, четвертый ореол полагается тем, кто делает это.

Отвечаю: Ореол – это исключительная награда, соответствующая исключительной победе: поэтому три ореола предназанчаются в соответствии с исключительными победами в трех видах борьбы, которые осаждают человека. Поскольку в борьбе с плотью тот одерживает победу, кто воздерживается от плотских удовольствий, которые в этой борьбе главные противники; и таковы девственники. Поэтому ореол полагается девственникам. В конфликте с миром главной победой является страдание от гонения мира до самой смерти: поэтому второй ореол подобает мученикам, которые выигрывают в этом сражении. В борьбе с дьяволом главная победа – это изгнание врага не только из себя, но и из сердец других: это делается с помощью проповедования и учения и, соответственно, третий ореол полагается учителям и проповедникам.

Однако некоторые различают три ореола в соответствии с тремя способностями души, потому что три ореола соответствуют трем основным действиям силы души. Действие рациональной силы – это публикация истины веры для других, и за этот труд полагается ореол проповедников; высочайшее действие чувствительной силы – победить даже смерть ради Иисуса Христа, и за это полагается ореол мучеников; и высочайшее действие похотливой силы – воздержаться плотских удовольствий, и за это действие подобает ореол девственников.

Другие тоже различают три ореола в соответствии с теми вещами, в которых мы максимально уподобляемся Богу. Он был посредником между Отцом и миром. Следовательно Он был учителем, демонстрируя миру истину, которую Он получил от Отца; Он был мучеником, испытывая гонения мира; и Он был девственником по Своей чистоте. Поэтому проповедники, мученики, девственники в наиболее совершенной форме соответствуют Ему и по этой причине им полагается ореол.

Ответ на возражение 1. Не усматривается никакой борьбы в действиях справедливости, как в действиях других добродетелей. Это неправда. Что преподавание/проповедование – это действие образованности: на самом деле, это скорее действие милости или милосердия, поскольку такой привычкой мы побуждаемя к практике таких действий или мудрости, которая направляет ее.

Мы можем также ответить, что справедливость охватывает все добродетели, поэтому особый ореол ей не полагается.

Ответ на возражение 2. Хотя бедность – это действие совершенства, она не занимает самое высокое место в духовной борьбе, потому что любовь к доходам нападает на человека меньше, чем похоть или гонение, которыми его тело разрушается. Следовательно, ореол не полагается за бедность; но законная власть по причине уничижения/смирения является результатом бедности. Приведенное толкование рассматривает ореол в более широком смысле за любую награду, даруемую за превосходную добродетель.

Мы отвечаем подобным образом на Возражение 3 и 4.

Ответ на возражение 5. Ореол подобает тем, кто зафиксировал священные догматы на бумаге: но он не отличается от ореола учителей/проповедников, потому что собрание/составление рукописей – это своего рода преподавание/проповедование.

Возражение 1. Представляется, что ореол девственников самый величественный из всех. Поскольку о девственниках сказано, что они те, «которые следуют за Агнцем куда бы он не пошел» (Откр. 14,4), и (Откр. 14,3) что «никто не мог научиться сей песни», которую девственницы пели. Следовательно, девственники имеют более превосходный ореол.

Возражение 2. Далее, Киприан говорит о девственниках, что они «самая прославленная часть паствы Христовой» (De Habit. Virg.). Следовательно, больший ореол подобает им.

Возражение 3. Представляется, что ореол мучеников самый величественный. Так, Aymo, комментируя «Никто не мог научиться сей песни» (Откр. 14,3), говорит что «не все девственники превосходят женатую часть паствы; но только те, которые в дополнение к соблюдению девства посредством мучений своих страстей наравне с женатыми людьми, которые претерпели мученичество». Следовательно, мученичество дает девству первенство над всеми другими состояниями: и, соответственно, более величественный ореол подобает за девственность.

Возражение 4. Представляется, что величайший ореол подобает пресвитерам. Потому что Церковь воинствующая сделана по образцу Церкви торжествующей. В Церкви воинствующей величайшая честь подобает учителям/пресвитерам: «Достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении» (1Тим. 5,17). Следовательно, больший ореол подобает им в Церкви торжествующей.

Отвечаю: Превосходство одного ореола над другим может быть рассмотрено относительно двух точек зрения. Во-первых, с точки зрения конфликтов, что ореол, будучи рассматриваемый величественнее, полагается за более усиленную борьбу. Под этим углом, таким образом, ореол мучеников имеет превосходство над другими в одном случае, ореол девственников в другом. Поскольку борьба мучеников более сильная сама по себе и более болезненная; в то время как борьба с плотью полна опасностями, поскольку она более продолжительная и угрожает нам в непосредственном прикосновении. Во-вторых, с точки зрения вещей, за которые идет борьба: и, таким образом, ореол пресвитеров имеет превосходство над другими, поскольку эта борьба за умственные добродетели, в то время как другие конфликты о чувственных страстях. Тем не менее, превосходство, которое рассматривается в свете борьбы, более существенно для ореола, согласно его характеру имеет отношение к победе и борьбе, трудность борьбы, которая рассматривается с точки зрения борьбы, имеет большую важность, чем та, которая рассматривается через конфликт в непосредственном соприкосновении. Следовательно, ореол мучеников величайший из всех: по этой причине толкование на евангелие от Матфея (Мф. 5,10) говорит, что «все другие блаженства совершенны в восьмой заповеди Блаженств, которая относится к мученикам», а именно, «Блаженны изгнанные за правду». По этой причине тоже, Церковь в перечислении святых ставит мучеников перед пресвитерами и девственниками. Ничего не мешает другим ореолам быть превосходнее в некотором роде. И этого достаточно для ответов на возражения.

Возражение 1. Представляется, что один человек не имеет ореола ни девственника, ни мученика или вероучителя более совершенноо, чем другой человек. Поскольку вещи, которые достигли своего срока, не являются предметом напряжения или ослабления. Ореол подобает за труды, которые достигли своего совершенства. Следовательно, ореол не является предметом напряжения или ослабления.

Возражение 2. Далее, девство не склонно быть больше или меньше, поскольку оно обозначает своего рода лишение; и лишения не подвержены напряжению или ослаблению. Следовательно, награда девства, ореол девственника, например, не получает силу/напряжение или ослабление.

Этому противоречит то, что ореол добавлен к золотому венцу. Но золотой венец глубже/сильнее в одном, чем в другом. Следовательно, ореол тоже.

Отвечаю: Поскольку добродетель является причиной награды, награда должна быть разнообразной, в соответствии с разными добродетелями: поскольку напряжение или ослабление вещи следует из напряжения или ослабления ее причины/основания. Достоинство ореола может быть больше или меньше: поэтому ореол может также быть больше или меньше.

Однако мы должны предусмотреть, что достоинсто ореола может усилиться в двух случаях: во-первых, со стороны его причины/основания, во-вторых, со стороны действия. Поскольку может случиться, что есть два человека, один из которых претерпевает большие страдания мученичества, или более постоянен в проповедании, или удаляет себя от плотских удовольствий в большей степени. Соответственно, интенсивность не ореола, но золотой венец соответствует интенсивности добродетели, полученной от первоисточника; в то время как интенсивность ореола соответствует интенсивности добродетели, полученной из действия. Соответственно, возможно для одного, кто заслуживает меньше в мученичестве относительно главной награды, получить больший ореол за мученичество.

Ответ на возражение 1. Добродетели, за которые полагается ореол, не достигают своего совершенства просто, но в соответствии с их родом: как огонь тел особо тонкий. Следовательно, ничто не мешает одному ореолу быть превосходней другого, так же как один огонь более тонкий, чем другой.

Ответ на возражение 2. Девственность одного может быть величественнее другого по причине большего удаления от того, что противовоположно девству: утверждается, что девственность величественнее в том, кто избегает больше случаев порочности. В этом случае лишения могут увеличить, когда говорят, что человек более слеп, если он удаляется далее от владения зрением.