Память преставления и второго обретения мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца

Преподобный Серафим Саровский.Современная икона

Великий свидетель света Духа Святого, прп. Серафим воссиял над Русской землей подобно новой звезде 19 июля 1759 г. В те времена дух эпохи Просвещения захватил всю Европу и Россию, исподволь подготавливая мрачную пору безбожия и гонений.

Преподобный, в миру носивший имя Прохор Мошнин, родился в благочестивой купеческой семье в гор. Курске и воспитывался в любви к Церкви. Отроком он удостоился милости Пресвятой Богородицы, спасшей его чудесным образом после падения с колокольни. В семнадцать лет он покинул мир и, с благословения матери, поступил в Саровский монастырь Тамбовской епархии.

Здесь он вскоре стал примером послушания и монашеских добродетелей. С радостью и в добром расположении духа он брался за любые самые тяжелые работы, служа братиям. Он постился, чтобы победить устремления плоти, с помощью Иисусовой молитвы сосредоточивал ум на памятовании о Господе и днем и ночью. Через некоторое время молодой послушник серьезно заболел, но, невзирая на боль, отказывался от помощи врачей, прося только того единственного врачевания, которое потребно оставившим все ради Господа: святого Причастия. Когда принесли Святые Дары, ему явилась Богородица, окруженная ярким сиянием, в сопровождении апостолов Петра и Иоанна Богослова. Она сказала им, указывая на юного послушника: «Сей – нашего рода!» Вскоре он полностью выздоровел и впоследствии построил больницу с церковью на месте этого видения.

Через восемь лет послушник принял иноческий постриг с именем Серафим, что значит «пламенный», которое пробудило в нем еще большее усердие в подражании бесплотным служителям, горящим любовью ко Господу. Вскоре прп. Серафим был рукоположен в иеродиакона. Все ночи перед служением Божественной литургии он целиком проводил в молитве. Он постоянно возрастал в святых добродетелях – и Господь даровал ему за это многочисленные видения и духовные утешения. Благодаря мудрому руководству старцев эти Божественные милости не стали для прп. Серафима поводом для тщеславия. Напротив, они еще больше укрепили его в смирении и самоукорении и пробудили в нем стремление к уединению.

Вскоре после принятия священного сна и смерти духовного отца прп. Серафим получил благословение уединиться и удалился в глухой лес в шести-семи километрах от монастыря. Там он построил маленькую деревянную хижину и завел огород на пригорке, который назвал Святой Горой. Всю неделю подвижник жил в лесу, приходя в монастырь только по воскресеньям и праздникам. Все время он проводил в молитве, чтении и трудах, угодных Господу. Каждое занятие было для прп. Серафима поводом возноситься мыслью к божественному. Все мирское и плотское было ему неведомо. Он терпеливо переносил холод зимой и укусы насекомых летом, радуясь, что может таким образом разделять страдания Спасителя и очищать душу.

Он постоянно носил за спиной большую книгу Священного Писания, словно бремя Христово. Прп. Серафим дал многим лесным уголкам названия мест Святой Земли: Вифлеем, Иордан, Фавор, Голгофа. Он приходил туда и читал соответствующие места из Евангелия. Так он день за днем всей душой переживал жизнь и страдания Самого Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа. Постоянное размышление над Священным Писанием принесло ему и разумение истины, и чистоту души, и сердечное сокрушение.

Святой не только ежедневно служил все чинопоследования в положенные часы и клал по тысяче земных поклонов, но также постоянно находился в молитве, сводя ум в сердце. Вначале он питался хлебом, который ему приносили из монастыря, затем – овощами со своего огорода. Часто прп. Серафим и вовсе лишал себя пропитания, отдавая его приходившему к келье огромному медведю, который стал совсем ручным, и другим диким животным.

Видя образ жизни прп. Серафима, столь угодный Господу и столь близкий бытию бесплотных сил, дьявол, этот вечный враг рода человеческого, из ревности стал наводить на подвижника Христова обычные искушения: горделивые помыслы, наваждения и страшные видения. Но бдительный воин Христов отражал наступление молитвой и крестным знамением. Когда духовная брань усилилась, прп. Серафим решил взять на себя подвиг, достойный древних святых столпников: он провел тысячу дней и ночей на коленях, стоя на большом камне, беспрерывно повторяя молитву мытаря: Боже, милостив буди мне, грешному (Лк.18:13). Так он был окончательно избавлен от мысленных нападений лукавого.

Но дьявол не желал отступать. По его наущению на прп. Серафима напали три разбойника. Не найдя у бедного отшельника денег и впав в ярость, они избили его дубинами и обухом топора и оставили полуживым, окровавленным, с переломанными костями. Будучи физически сильным человеком, кроткий подвижник не пытался защищаться от ударов, памятуя, что соучаствует в Страстях Господних. В столь плачевном состоянии он все же смог добраться до монастыря. После пяти месяцев страданий святой был чудесным образом исцелен после нового явления Богоматери, подобного тому, которого он удостоился еще послушником. Однако до конца дней прп. Серафим остался согбенным и ходил с трудом, опираясь на палку.

Болезнь стала для прп. Серафима возможностью подняться еще на одну ступень по лестнице, ведущей к Небу. Между 1807 и 1810 гг. он подвизался в молчании и уединении. Сразу после выздоровления подвижник вернулся в свою пустынь, но уже не мог часто приходить в монастырь. Он перестал принимать посетителей и разговаривать с кем бы то ни было. Каждый раз, встретив в лесу прохожего, он молча падал перед ним ниц и ждал, когда тот удалится. Так прп. Серафим мог постоянно держать ум сосредоточенным на памятовании о Господе, не прерываясь и не отвлекаясь ни на что. Тем временем скончался игумен монастыря, и некоторые братья стали проявлять враждебное отношение к святому отшельнику, обвиняя его в том, что он живет вне общения с Церковью.

В конце концов прп. Серафиму было приказано вернуться в обитель. Он безропотно подчинился и поселился в тесной келье, где начался следующий этап его подвижнической жизни – затвор. В сенях он поставил приготовленный для себя гроб, в котором часто молился. В самой келье, куда кроме него никто никогда не входил, находились лишь мешок с камнями, служивший постелью, обрубок пня, на котором прп. Серафим сидел, и икона Богоматери «Умиление», которую он называл «Радость всех радостей» и перед которой всегда горела лампада. Так он жил в полном безмолвии, увеличивая воздержание, еженедельно прочитывая и объясняя самому себе весь Новый Завет, постоянно молясь и бодрствуя сердцем. Только Ангелы и святые были свидетелями его частых видений и восхищений разума в Небесные обители.

Через пять лет затвора прп. Серафим открыл двери своей кельи и начал принимать всех, кто желал его видеть, но не нарушал молчания даже ради самых знатных посетителей. В 1825 г. ему снова явилась Матерь Божия и возвестила, что пора оставить безмолвную жизнь. Тогда прп. Серафим стал приобщать к плодам своего духовного опыта других людей: вначале иноков, которых он увещевал соблюдать монашеские обеты и с усердием служить Господу, а затем и мирян, число которых постоянно росло. После сорока семи лет подвижнической жизни и добровольного соучастия в Страстях Господних, пройдя постепенно через общежитие, безмолвное жительство, столпничество и затвор, этот одетый в белое согбенный старец с посохом обратился к людям.

Исполненный благодати и света Духа Святого, он принял на себя высочайший подвиг старчества, явившись для всего русского народа истинным апостолом, свидетелем и провозвестником воскресения. Двери его кельи были открыты для всех до самой ночи. Он приветствовал посетителей словами: «Радость моя, Христос воскресе!» С особой нежностью прп. Серафим относился к грешникам, приходившим к нему на покаяние, подобно блудному сыну, вернувшемуся к отцу (Лк.11). Его необычайная кротость обращала самые ожесточенные сердца, его смирение приводило в сокрушение самых гордых и заставляло их проливать слезы, подобно детям. И для знатных, и для простых людей келья «убогого Серафима» была словно преддверием Небес. Беседа с ним или простое благословение становились настоящим общением с Богом и могли коренным образом изменить жизнь.

Наделенный от Господа даром прозорливости, прп. Серафим видел тайны сердца и открывал их кающимся, которые не дерзали сами говорить о них. Он отвечал на письма, не имея нужды даже распечатывать их. Каждому святой умел подать нужный совет, утешение, ободрение или увещание. Полностью предавшись воле Божией, он, не рассуждая, говорил людям первые слова, которые открывал ему Господь, и всегда оказывался прав. Милость прп. Серафима, то есть жившая в нем любовь ко Господу, всех утешала, все прощала, все покрывала.

Он совершил множество чудесных исцелений, помазывая больных маслом из лампадки, горевшей в его келье, или давая им выпить воды из родника, который впоследствии был назван Серафимовым колодцем. Родник находился рядом с монастырем, в ближней пустыни прп. Серафима, где он любил молиться после полудня. Просьбы молиться о живых и мертвых были столь многочисленны, что запомнить все имена было невозможно. Прп. Серафим зажигал за каждого свечу в своей келье, постоянно согреваемой и освещаемой сотнями огоньков и таким же количеством живых душ. Господь ниспослал ему также пророческий дар, и он предсказал многие события, которые должны были произойти как в жизни отдельных людей, так и всей страны: Крымскую войну, голод и страшные испытания, ожидавшие Церковь и русский народ в следующем столетии. Но святой скрывал свои пророчества за загадочными словами, которые становились понятными только после того, как предсказанное совершалось.

Один богатый помещик по имени Николай Мотовилов, исцеленный старцем Серафимом и ставший его преданным учеником, как-то спросил его в ноябрьский вечер 1831 г.: «В чем цель христианской жизни?» Прп. Серафим ответил: «В стяжании Духа Святого, а молитва, бдение, пост, милостыня и другие Христа ради делаемые добродетели суть только средства к стяжанию Духа Божия». Поскольку собеседник задавал старцу множество вопросов, желая точнее узнать, что такое благодать Святого Духа, прп. Серафим крепко обнял его за плечи и посмотрел прямо в глаза. Лицо его стало сиять ярче полуденного солнца, и он сказал Мотовилову:

– Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою! Что же ты не смотришь на меня?

И затем произнес:

– Не устрашайтесь, ваше боголюбие! И вы теперь сами так же светлы стали, как и я. Вы теперь в полноте Духа Божия, иначе вам нельзя было бы и меня таким видеть.

И прп. Серафим сказал Мотовилову, что попросил Господа удостоить его ясно и телесными очами видеть сошествие Духа Божия. Потом старец спросил:

– Что чувствуете вы?

Мотовилов отвечал, что чувствует тишину и мир в душе, необыкновенную радость во всем сердце, теплоту и благоухание, которому нет ничего подобного на земле. Тогда святой объяснил, что этот запах – благоухание Святого Духа, а теплота, которая их окружает, – не внешняя, ибо вокруг зима и весь лес покрыт снегом, а внутренняя. «Благодать Божия должна обитать внутри нас, в сердце нашем, ибо Господь сказал: Царство Божие внутрь вас есть (Лк.17:21)».

Эта беседа длилась еще долго, и в конце прп. Серафим попросил ученика записать ее и сделать известной всему миру. Записки Мотовилова были найдены лишь много лет спустя, незадолго до канонизации прп. Серафима в 1903 г., и с тех пор получили широкое распространение²⁸. Это последняя весть света и надежды, которую саровский пророк оставил России и всей Церкви. В своих наставлениях он часто говорил: «Радость моя, стяжи дух мирен – и тогда тысяча душ спасется вокруг тебя». Этот внутренний мир, которого прп. Серафим достиг ценой стольких трудов, распространялся вокруг него как радость и свет, поэтому преподобный оставил потомству не столько подробные наставления, сколько пример своей жизни.

Когда святой был еще иеродиаконом, основательница Дивеевского монастыря, расположенного в нескольких километрах от Сарова, доверила ему духовное руководство вновь образованной общиной. В течение всей жизни святой проявлял отеческое попечение по отношению к духовным дочерям. Несмотря на материальные затруднения, община быстро росла. Прп. Серафим устроил ее по строгому общежительному уставу, сказав: «Во всякое время имейте руки, занятые трудом, а уста – молитвой». По воле Божией Матери он основал второй монастырь, названный Мельничной общиной, и там стали жить самые любимые его духовные чада, которым он дал устав, основанный на Иисусовой молитве.

Однажды, незадолго до конца своей земной жизни, прп. Серафим призвал одну из дивеевских монахинь и, покрыв ее своей мантией, возвестил: «Скоро нам будет явление Матери Божией». Когда настал этот момент, он поднял мантию – и тут послышался шум, подобный шуму сильного ветра в лесу, а затем церковное пение: дверь отворилась сама, и вся келья вдруг осветилась сиянием и наполнилась сладостным благоуханием. Прп. Серафим упал на колени. Перед ним предстала Богородица с двумя Ангелами, св. Иоанном Крестителем, св. Иоанном Богословом и двенадцатью святыми девами-мученицами. Монахиня упала на землю, думая, что умирает, а прп. Серафим стоял и кротко, словно друг, беседовал с Владычицей Небесной. Пречистая пообещала ему всегда опекать дивеевских сестер. Прежде чем скрыться, Она сказала: «Скоро, любимиче мой, будешь с нами». Когда они снова остались одни, прп. Серафим поведал старице, что Господь удостоил его двенадцатого божественного видения.

Достигнув семидесяти лет, св. Серафим стал все чаще страдать от болезней, вызванных нанесенными ему некогда ранами. С лицом, сияющим от радости, он нередко говорил о своей приближающейся смерти, но при этом ни в чем не облегчал своих трудов. Первого января 1833 г. прп. Серафим причастился Святых Таин, воздал поклонение всем иконам в церкви, зажег перед каждой свечу и благословил всех братий, говоря: «Спасайтесь, не унывайте, бодрствуйте, днесь вам венцы готовятся». Затем он посетил уготованное ему место погребения, затворился в келье и отошел ко Господу той же ночью во время коленопреклоненной молитвы. На погребение прп. Серафима собрались все окрестные жители.

Впоследствии святой продолжал являться своим духовным чадам, опекая и исцеляя их. Народное почитание прп. Серафима все росло, многие монахи и священнослужители поддерживали идею его канонизации, тем не менее высшие представители церковной иерархии были против. Несмотря на это, 19 июля 1903 г. в присутствии императорской семьи, многочисленных епископов и многих сотен тысяч людей, съехавшихся из всех областей России, прп. Серафим был торжественно причислен к лику святых. Это было последним проявлением единства русского народа и славы Церкви перед великими испытаниями. От честных мощей прп. Серафима, пронесенных торжественным крестным ходом через толпу, произошло множество исцелений.

В 1926 г. святые мощи были конфискованы большевиками, и их след исчез. По воле Божественного Провидения они были обретены в 1991 г. в запасниках Музея истории религии и атеизма в Санкт-Петербурге. После официальной экспертизы они были перенесены в Дивеевский монастырь величественным крестным ходом через несколько больших русских городов. Это событие происходило с большим эмоциональным подъемом и стало одним из тех, что ознаменовали возрождение религиозной жизни в России²⁹.