Глава 7. Драки и ссоры

Статей, касающихся ссор, склок, драк, немало в вопросниках, обращённых как к женщинам, так и к мужчинам. Они весьма разнообразны и затрагивают самые разные механизмы человеческих взаимоотношений. При этом мы находим и статьи, известные по многим текстам и переходящие из одного текста в другой, и большое количество статей, присутствующих в одном-трёх текстах. Это показывает, что данная проблема волновала составителей покаянных текстов, и они стремились охватить её как можно более полно. Можно выделить несколько разделов: статьи, касающиеся драк и физического насилия; статьи, касающиеся ругани и вербальной агрессии: обобщённые статьи, говорящие о негативных чувствах по отношению к другому человеку.

«Бил до крови кого?»⁶⁸⁸ – вопрос, читающийся в некоторых текстах. Он часто формулировался иначе: «Или рода крестьянска, или крестьянина бил?», «Или била без вины человека?» или просто: «Бился?»,⁶⁸⁹ – когда речь идёт о драках между равноправными членами социума, составители предельно кратки. Из цитируемых ниже статей видно, что дравшемуся человеку запрещено, не взяв прощения, ходить в церковь. Епитимья, назначавшаяся за драки, измерялась 40-дневным постом;⁶⁹⁰ такая же епитимья давалась за побои человека, стоящего на низшей ступени социальной лестницы.

Часто упоминаются укусы: «А зубы чи укушивала ли еси кого?» – один из относительно распространённых вопросов, особенно в текстах, предназначенных для исповеди женщин. Мужчины часто предпочитали более решительные меры, так что укус фактически становился женским приёмом драки. В одном из текстов специально уточняется, был ли укус до крови.⁶⁹¹ Епитимья приводится в единственном тексте М-Соф. 848 и измеряется 15 днями поста.⁶⁹² В одном из вопросников, обращённом к женщинам, указан ещё один характерный женский приём борьбы: «Не драла ли еси кого за власы?»⁶⁹³

В текстах, обращённых к мужчинам, мы также находим ряд статей об укусах, которые можно спутать с вопросами о драках: «Во колодбе кого вкусил за сесца?», «Или зуб у жены и за сосца приимал?»⁶⁹⁴ Однако здесь речь идёт не о драке, а об играх-схватках, близких к сексуальным.⁶⁹⁵ Епитимья за такой укус измеряется 7 днями поста.

«Ударил еси по лицю?»⁶⁹⁶ – ещё одна статья, встречающаяся в некоторых ранних вопросниках ХIV–XV вв. Епитимья по разным текстам разная, но всегда небольшая – от 3 до 13 дней. В более поздние тексты статья не вошла. Причина, конечно, не в том, что подобный поступок перестал расцениваться как неподобающий. Поздние тексты все более увеличивались в объёме за счёт новых вопросов, и часть статей стала обобщаться, чтобы хоть немного задержать быстрый рост числа статей в вопросниках. В числе прочих обобщению подверглись и некоторые вопросы, касающиеся драк.

«Поклял кого?»⁶⁹⁷ – статья, которая изредка встречается в исповедных вопросниках. Обычно вопрос формулируется крайне коротко, но в некоторых текстах уточняется, что проклятыми могли оказаться «брат или друг». В Покаянье – исповедном тексте XIV в. составитель подчёркивает, что он имеет в виду всех без исключения, «хотя погана». В этом тексте мы встречаем статью дважды, причём в одном случае кающемуся велено поститься до вечера, а в другом епитимья измеряется неделей поста.⁶⁹⁸ Очевидно, что противоречие возникло из-за невнимательности составителя, внесшего из разных источников две одинаковые статьи с разными епитимьями.

«Лаял кому?»⁶⁹⁹ – ещё одна краткая статья, читающаяся в некоторых исповедных текстах. В одном из текстов уточняется, не «лаял» ли человек «матерны и всячески неподобно». В XVI в. появляется выражение «заочно ругать»: «Не лаяла ли еси кого за очи без вины?»⁷⁰⁰ Епитимья, читающаяся в тексте XV в., измеряется 40 днями поста, – относительно большая епитимья за подобное прегрешение, но она принадлежит тексту М-КБ 22/1099, который вообще отличается строгими епитимьями.⁷⁰¹ В некоторых вопросниках, предназначенных для исповеди женщин, встречается ещё одна сходная статья: «С кумом сварилася?»,⁷⁰² где «кум» порой заменяется на «куму».

В таком обобщённом виде статьи встречаются редко, но зато исповедные тексты сохранили немало вопросов, говорящих о ругани более конкретно. В нескольких текстах присутствуют такие вопросы: «Жидовином кому прорекл или ересником?», «Или кого назвал еси верных еретиком?», «Или назвал еси друга бесом?», «Или еретиком человека назвал еси или иноязычником?», «Или называл священника праведна еретиком или какова человека?»⁷⁰³ Все эти статьи встречаются в текстах, написанных не ранее второй половины XVI в. Интересен набор слов, используемых как ругательство: «еретик», «иноязычных», «жид», «бес». Встречаем мы и другие ругательства и даже маленькие зарисовки из жизни того времени, например: «Или рек: удавися?», «Глаголал еси: не забуду до смерти?», «Рекше соромно слово кому-любо?», «Срамных бестудных речей не говоривала ли?».⁷⁰⁴ В иных текстах добавляется, что речи были «неподобными» и адресовались «куму».⁷⁰⁵ Статья может иметь и краткую формулировку: «Или срамнословила?»⁷⁰⁶ Епитимья за «срамные слова» записана только в одном тексте и измеряется 3 днями поста,⁷⁰⁷ – одна из самых маленьких епитимий, известных по исповедным текстам.

В текстах, адресованных женщинам, сохранился ряд статей, описывающих женскую манеру ругаться: «Или укорела еси кого срамотою?»⁷⁰⁸ Подобным «укорам» мог подвергнуться как «свой муж», так и «чужой муж».⁷⁰⁹ В списке Кормчей XV в., в которой присутствует похожая статья, епитимья измеряется двумя неделями, а по тексту исповедного вопросника XVI в. епитимья равна 20 неделям поста.⁷¹⁰ Это огромная епитимья за такой грех, слишком большая даже для текста, отличающегося строгими епитимьями. Можно предположить, что изначально в тексте было не 20 недель, а 20 дней (эти слова в рукописи при указании епитимьи писались сокращённо с использованием выносных букв, и иногда их можно спутать), и одним из первых переписчиков была допущена ошибка прочтения. Хотя 20 дней поста – тоже немалая епитимья за ругань, такое наказание, в отличие от 5-месячной епитимьи, можно соотнести с другими епитимьями, и оно представляется реальным.

Ряд статей в исповедных текстах относится к издевательству, когда человек, зло высмеивая или совершая оскорбительные действия, пытается унизить своего недруга. Такие статьи приближаются к вопросам, говорящим о насмешках и смеховой культуре. Однако, поскольку цель описываемых ниже действий – оскорбление, мы рассматриваем их среди статей, говорящих о ссорах: «Аще ли плюнув на чюже лице человеку или в рот?», «Или осцал кого?», «Стрехнула ли еси кого в кал яростию?»⁷¹¹ Епитимью мы находим только в одном случае – за плевок, и равняется она 12 дням поста.⁷¹² Аналогичные поступки совершались и просто с целью посмеяться,⁷¹³ поэтому в данном случае решающим оказывается не сам поступок, а мотив, которым руководствовался человек.

Некоторые вопросы говорят о физическом насилии над определёнными категориями лиц, относимых составителями покаянных текстов к наиболее беззащитным, например: «Сироту бил без вины?»⁷¹⁴ В Главе 8, посвящённой получению доходов, приводятся вопросы, в которых говорится об отказе в милостыне нищим и сиротам. Однако некоторые статьи из вопросников для женщин свидетельствуют не только об отказе в милостыни, но и о брани, ругани и побоях, которые доставались настоящим или мнимым нищим и сиротам: «Нища или убога, слепа и глуха, и нема, и клосна не осуживала ли, не бивала ли и не лаяла ли?», «Сироте милостины не дала еси или во двор не пустила еси, или не согрела еси, пути не указала еси, не проводила еси?», «Или нищаго укорила еси?», «Не бивала ли еси кого, рабы, или сироты, или вдовы?»⁷¹⁵ Такие же вопросы читаются в текстах, предназначенных для мужчин: «Изъгна ниша из дому своего тща?», «Или похулил еси нищаго, и осудил?», «Хрома или слипа, или странна не бивал ли еси?»⁷¹⁶

Как видим, нищие и сироты, ходившие за подаянием, часто подвергались осуждению, их прогоняли, не веря в истинность их бедствий. Епитимья за оскорбление нищих в исповедных вопросниках встречается только в текстах XIV–XV вв., отличающихся строгими наказаниями, и измеряется 30–40 днями поста.⁷¹⁷ Такая епитимья, показавшаяся бы в XVI–ХѴІІ вв. непомерно большой, для XIV–XV вв. представляется средней.

В один ряд с нищими и сиротами порой ставились монашествующие и вообще церковные люди: «Срамно попу рекла?», «Попа или диакона, или черньца, или черницу, нища или убога, слепа и глуха, и нема, и клосна не осуживала ли, не бивала ли и не лаяла ли?»⁷¹⁸ В исповедном тексте XV в. за «лаяние» попу или смех над клириками назначается епитимья 15 дней поста.⁷¹⁹ Осмеяны или обруганы могли оказаться епископ, иерей, игумен, «иные причётники или служители церковные».⁷²⁰ Судя по покаянным текстам, обругать или побить кого-либо из церковного причта мог не только мужчина, но и женщина: «Бивше попа или черньца или убогаго?»⁷²¹ Епитимья за побои была больше, чем за ругань, и измерялась 6 неделями поста.⁷²²

Гнев мог излиться на духовника: «На отца духовнаго гнев имела, или кляла его, или оклеветала его?»⁷²³ Духовника могли «осудить», «даивать или хулить», а причётникам – «воздавать клятву», «похулить», «ударить», «осудить во чтении и пении» и т. д.⁷²⁴ В вопросниках, адресованных монашествующим, записаны специальные статьи, говорящие об отношениях между насельниками монастыря: «Не творила ли каковы досады игумении и сестрам, не держала ли к ним ненависти и прекословила, или в чем их не осудила ли?», «Или на игумению и сестр роптала и злословила?». «Не бил ли еси брата насилием или иного кого?», «Не осудил лы еси игумена или попа в коем любо гресе?» и др.⁷²⁵

Наравне с калеками, нищими и служителями церкви к категории социально незащищённых относились «рабы» и челядь: «Челядь томил гладом?», «Челядь свою без вины или в чем преобидел еси, или красть велел еси им, не дая им доволно хлеба и одежда?», «Била еси кого без вины и рабу въгнала в удав?», «Челядина мучила, он же погубилъся будет?», «Или челядь свою или сироты обидила еси или нищая?»⁷²⁶ Наконец, последняя категория социально незащищённых лиц в исповедных вопросниках это «поганые»: «Пообидел еси кого, хотя погана?» – спрашивается в одном из древнейших исповедных текстов Покаянье.⁷²⁷ Епитимья, назначавшаяся за обиду, нанесенную «поганому», измерялась 18 днями поста.

Итак, составители покаянных текстов нарисовали полную картину того, какие слои и категории населения оценивались как социально незащищённые: калеки, нищие, странствующие, сироты, вдовы, зависимые слои (челядь и «рабы»), церковные служители, монашествующие и иноверцы (т. е. те, кто вообще оказывался вне социума). В силу своего положения человек, принадлежавший к любой из перечисленных категорий, рисковал подвергнуться побоям, насмешкам, быть обруган или получить отказ в просьбе. Конечно, то же могло произойти с тем, кто не принадлежал к перечисленным категориям. Однако поскольку составители покаянных текстов систематически объединяют именно эти группы людей и подробно перечисляют бедствия, которые могут на них обрушиться, можно сделать вывод, что причина пристального внимания не только в позиции церкви, а в том, что данные категории людей в наибольшей степени подвергались агрессии со стороны социума. Когда речь идёт о склоках между равноправными членами общества, исповедные тексты не предлагают ни подробного описания агрессивного поведения, ни деления людей на отдельные категории. Составители текстов привлекают внимание читателя, выделяя и подчёркивая детали тогда, когда речь заходит об отношениях между людьми, стоящими на разных общественных ступенях.

«С кем бранився и бився, не простяся, отошел?» – наиболее распространённая статья на тему ссоры в исповедных вопросниках, обращённых к мужчинам. Меньшее, хотя также значительное, распространение статья получила в текстах, адресованных женщинам. Статья попадает в исповедные вопросники на раннем этапе; во всяком случае, она присутствует уже в древнейших текстах, например в Покаянье – исповедном вопроснике с элементами епитимийного правила. Сложная по структуре, статья даже на поздних этапах существования покаянных текстов сохранила следы заимствования из епитимийных правил.

Ссора описывается различными глаголами: «сварился», «гневался», «злосердие держал», «ударив кого», «лаявся». Суть статьи в том, что после ссоры кающийся не «взял прощения» у друга. Можно выделить три типа вопросов: в одних текстах духовник спрашивает, продолжалась ли ссора до конца дня («прощения не взяла до солнечнаго захода»).⁷²⁸ В других – соперники расстались навсегда, не помирившись («не простяся отиде камо»);⁷²⁹ в третьих – кающийся не успел помириться с недругом до его смерти («прощения не взял, и он затим мертв»).⁷³⁰ Последние два варианта часто совмещаются, тем более что суть их одна: непоправимость расставания, в результате которого помириться уже невозможно будет никогда, так что соперники и на Страшный суд отправятся в состоянии ссоры. В одном из текстов косвенно запрещается посещение церкви человеком, подравшимся или поссорившимся с кем-либо: «В церковь не ходил ли еси?»⁷³¹ Здесь можно увидеть прямую отсылку к евангельскому тексту, говорящему о необходимости примирения с врагами прежде, чем приступать к принесению жертвы.⁷³² Такая реминисценция из Евангелия встречается только в текстах второй половины XVI – начала XVII в.

В древнейших текстах XIV в., содержащих эту статью, назначается епитимья весьма значительных размеров: от 3 до 6 лет поста.⁷³³ Это подтверждает то, что статья, практически не подвергаясь редакторской правке, была перенесена в вопросники из епитимийного правила. В более поздних текстах епитимья присутствует только в вопроснике М-Соф. 848, причём размер её разительно отличается от указанного выше: 3 недели поста.⁷³⁴ Этот пример наглядно демонстрирует процессы, связанные с корректировкой «книжных» епитимий, зафиксированных в епитимийных правилах, при переносе статей в вопросники. Составители вопросников (текстов, постоянно проверявшихся практикой) в большей степени, чем авторы епитимийных правил, исходили из реальных возможностей и особенностей духовного развития приходящих на покаяние людей.

Подчеркнём также, что в статье часто указывается на гнев как на главное и неизбежное следствие произошедшей ссоры. Собственно, статья говорит даже не о ссоре, а о состоянии гнева, в котором пребывает человек, не желающий мириться с обидчиком. Это сближает указанную статью с другой, также нередко встречающейся в исповедных вопросниках: «Имееши на кого гнев? и аще имееши, иди и смирися с ним». Насколько близкими воспринимали эти две статьи сами средневековые книжники, хорошо видно на примере вопросника конца XVI в., вошедшего в состав печатного требника. В нем записана статья, будто соединившая в себе оба указанных выше вопроса: «Или гневалася еси на кого, и они умроша в гневе твоем?»⁷³⁵ В текстах XIV XV вв. встречается статья, заимствованная из епитимийных правил, с оригинальной епитимьей: «елико держал еси гнев, толико опитемьи поста».⁷³⁶ В более поздних текстах мы не находим епитимий за гнев.

В некоторых текстах говорится о спорах и препирательствах с теми, кто пытался наставить кающегося на путь истинный: «Перепирающеся безаконьно со учащими на добро?», «Не послушав наказанья праваго гневы?»⁷³⁷ В первой из процитированных статей назначается епитимья 12 дней поста, во второй – 40 дней. Это в очередной раз демонстрирует относительность тех епитимий, которые мы встречаем в рукописях. Действительно, обе статьи, записанные в одном тексте, весьма близки по своему значению, а епитимьи, как видим, существенно различаются.

Подобные вопросы записывались не только в вопросниках для мирян. В исповедном тексте для дьяконов находим следующие статьи: «Или кто учит добре, а ты гнушался, и его будет оглашал неподобно и правое учение попрал будешь?»⁷³⁸ Сходные статьи записаны в вопроснике о вере первой половины ХѴII в.: «Не противилъся ли еси учащему тя на благочестие или в церкви молчанию? Не держал ли еси гнева на обличающаго тя о зле и не мстил ли еси ему того чим?»⁷³⁹ Эти вопросы говорят об открытости человека, о его готовности принять то новое, что несёт с собой как богослужение, так и общение с более благочестивыми людьми. Составитель отнёс их к вопросам о вере, поставив в один ряд веру в Бога с желанием и готовностью возрастать в вере.