Глава 2. Преодоление страсти сребролюбия

Как справиться со страстью сребролюбия, чтобы в душе воцарились мир и спокойствие? Святые отцы так описывают свой опыт борьбы с этой страстью.

«Почему же сребролюбие, страсть сребролюбия несовместимы с жизнью по Христу? – спрашивает Предстоятель Русской Православной Церкви Святейший Патриарх Кирилл. – А потому, что главной направляющей жизни во Христе является движение не к себе, а от себя, вопреки человеческим инстинктам, а говоря о жизни современной – вопреки всем стереотипам жизни, вопреки всякой моде на образ жизни и на образ мысли. Жизнь со Христом – это движение от себя. Блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20:35). Это движение от себя и есть смысл жизни во Христе; и сребролюбие как жизнь для себя, как собирание для себя несовместимо с жизнью во Христе» [4].

Далее Святейший Патриарх напоминает, что «сребролюбие – это вовсе не обладание ценностями, а стремление обладать таковыми для себя». «Если человек обладает материальными благами, ценностями, деньгами, – подчеркнул Патриарх, – то он должен уметь господствовать над всем этим и в первую очередь следить за тем, чтобы сердце не приразилось к богатству» [4].

Что же делать человеку, чтобы сердце его не приразилось богатству? Святые отцы делятся с нами своим опытом.

Противоположная сребролюбию добродетель – нестяжание. Нестяжание – это удовлетворение себя одним необходимым. Ненависть к роскоши и неге. Милосердие к нищим. Любление нищеты евангельской. Упование на Промысл Божий. Беспопечительность. Подавание милостыни. Мягкость сердца.

Желание иметь богатства все более и более святитель Феофан Затворник называет лихоиманием. Имеем нужду в пище, одежде и крове, не можем не иметь и того, чем удовлетворять ее. Христос сказал: мерою имения должно поставить удовлетворение нужде, которая и пусть указывает границы стяжанию и усилиям по нему [см.: 10, с. 123].

«Главное в денежном деле – не опираться на них надеждою и потом не прилагать к ним сердца и потреблять не на себя только, но разделять и с нуждающимися, во славу Божию» [10, с. 128].

Как понимать нестяжательность, разъясняет преподобный Иоанн Лествичник: «Нестяжательный ни к чему не привязан и о том, что есть у него, не думает, как бы того не было; так как все уже вменил в уметы, когда решился стать отшельником. Кто печалится о чем-либо, тот еще не нестяжателен. <…>

Вкусивший горнего ни во что вменяет дольнее; не вкусивший же первого услаждается стяжанием (последнего). <…> Велик благочестиво отрекшийся от всякого имущества; но кто отвергается от своей воли, тот свят. <…>

Вера и странничество есть смерть сребролюбия; милосердие же и любовь не щадят и самого тела. <…>

Высота нестяжания состоит в том, чтобы не щадить и тела своего» [3, с. 529, 530].

По поводу богатства святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что Писание называет богатых людей только распорядителями имущества, которое принадлежит Богу, получается – распорядителями на время, все богачи суть приставники и приказчики Божии. Это временное богатство – чужое, оно переходит из рук в руки, всегда дается на срок, более или менее краткий. Земное богатство неправедное и чужое, а небесное – истинная собственность человека и вечное. Чтобы получить истинное, неотъемлемое достояние, советует святитель Игнатий, сохраните верность Богу при распоряжении срочно-вверенным. Не обманите себя: не сочтите земного имущества собственностью. Употребляя ваше имущество на роскошь и увеселения, вы попираете закон Божий, отнимаете у ближних то, что Бог поручил вам раздать им, тем самым губите себя сами [см.: 6, с. 29].

А вот слова из проповеди Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, с которой он обратился к пастве в Великую среду, 20 апреля 2011 года: «Необходимо постоянно задавать себе вопрос: “А можешь ли ты расстаться с частью своих средств для того, чтобы помочь людям – спасти умирающего или больного, разделить горе со страждущим?”». И, как отметил Патриарх Кирилл, если в какой-то момент ты сам себе наедине скажешь: «Нет, никогда, ни при каких условиях», – значит, «страсть сребролюбия поработила тебя, значит, не ты господствуешь над деньгами, а деньги господствуют над тобой» [4].

Святые отцы оставили нам описание развития страсти и ее преодоления. Рассмотрим на примере, как можно использовать опыт невидимой брани для преодоления искушения накопительства современному человеку.

Через телевидение мы подвергаемся массированной атаке рекламы.

Женщина видит по телевидению рекламу нового крема:

1-я стадия (прилог) – она слышит: «Вы достойны этого!».

У нее появляется мысль: «В самом деле, чем я хуже других?!».

Чтобы не оказаться в плену накопительства, ей надо попытаться сразу же отогнать эти мысли – помолиться, вспомнить, что у нее уже есть крем, который ей нравится.

Если ей не удалось прогнать эту мысль, то она оказывается на 2-й стадии (сложения с искушающим помыслом) – приходят мысли: «А может быть, этот крем больше подходит для моей кожи? В нем так много необходимых для кожи витаминов…».

Чтобы не поддаться искушению, надо попытаться найти противоположные доводы, например: «У меня есть уже несколько видов крема для рук… У фирмы К. очень хорошая продукция… И крем “Фиалка” мне тоже очень нравится…».

А реклама назойливо продолжает свое: «Вы этого достойны!». И появляется опять мысль: «Действительно, я достойна… Могу себе позволить… У этого крема такая красивая упаковка… и аромат, наверное, замечательный!..». Вот мы уже и на 3-й стадии (сочетания с искушающей нас страстью).

Можно еще удержаться, например: «Это очень дорогой крем. Сейчас у меня есть все-таки хорошие крема… Лучше я куплю его попозже, спрошу у подруги, нравится ли ей этот крем…», но… «Разговора с подругой не дождаться… Нет, все-таки я куплю его завтра!» – уступая помыслу о ненужной покупке, мы оказываемся на 4-й стадии (пленения помыслом).

«Как нам относиться к этому ложному идеалу? – спрашивает Предстоятель Русской Православной Церкви Патриарх Кирилл. – Господь призывает нас трудиться – каждого на своем месте. Один употребляет физические силы, другой – умственные, третий – духовные; и каждый достоин пропитания. Если в результате нашего труда мы получаем деньги – это закон жизни, и Христос никогда этого не осуждал. Но, обретая материальные блага, мы никогда не должны порабощать свою душу и обязаны оставаться господами над этими материальными благами – людьми свободными во Христе, способными управлять теми ценностями, которые приходят к нам и которые, по слову Божию, нужно употреблять во благо. Тогда ни деньги, ни имущество не отлучат нас от Спасителя, тогда в сердце нашем никоим образом не возникнет желание пойти и продать Господа за тридцать сребреников, продолжая называть себя христианином», – подчеркнул Предстоятель Русской Церкви [4].

И Патриарх, и святые отцы говорят о том, что человеку необходимо выстраивать правильную иерархию ценностей и обрести истинный смысл жизни.

«Что это значит, что никакая земная вещь: ни честь, ни богатство, ни таланты, ни знания – не удовлетворяет наше сердце? – спрашивает святитель Григорий Богослов. – Что значит, что мы среди земного счастья скучаем и чувствуем пустоту души нашей? Это выразительный голос сердца, говорящий: “Человек! Не ищи благ на земле, в этой юдоли суеты и тления, твое блаженство – в едином Боге. К Нему обращай все твои желания, в Нем ищи постоянных наслаждений и успокоения!”» [цит. по: 9, с. 17]. Далее он приглашает к размышлению о жизни царя иудейского Соломона и цитирует его речь по Экклезиасту: «Я предпринял у себя множество дел: настроил домов, насадил виноградников, развел сады и вертограды, в которых были у меня всякие плодовые деревья; наделал водохранилищ для орошения рощ, накупил рабов и рабынь и множество прислуги; у меня было множество крупного и мелкого скота, более, чем у всех, которые жили до меня в Иерусалиме; я собрал множество золота и серебра, богатства различных царей и стран хранились в моей сокровищнице; я окружил себя певцами и певицами. Никто до меня в Иерусалиме не достигал такого величия, не говоря уже о моей мудрости. Все имел я, чего только ни пожелало бы мое сердце, ни в каком удовольствии я себе не отказывал. Но я взглянул серьезно на все, что я сделал, и увидел, что вся моя деятельность, все труды мои – суета и мучение духа; суета и томление духа – одно, что сталось мне от всей моей деятельности» (ср.: Еккл. 2, 4–11).

Далее святитель Григорий Богослов показывает нам тщету всяких наших земных ценностей:«.. Много путей многобедственной жизни, и каждый исполнен скорбей: богатство – неверно; бедность – оковы; красота – краткий блеск молнии; молодость – зной лета; старость – печальный запад жизни; красноречие – парящая птица; слава – воздух; изобилие – притеснитель; супружество – иго; многочадие – необходимая забота; бесчадие – болезнь; собрания – изобретатели пороков; уединение – бездействие; искусства – занятия людей, прилепленных к земле; горек чужой кусок хлеба; тяжело возделывать землю; мореплаватели часто плывут к своей могиле; страна чуждая приносит бесчестие.

Все скорбь для смертных: все здешнее смех… пух… тень… призрак… прах…

…Все – непостоянно, чтобы мы сохраняли в себе любовь к постоянному». И указывает на истинные ценности человека, сотворенного Богом: «Одно прекрасно и прочно для человека: взять крест и переселиться отселе. Прекрасны слезы и воздыхания, ум, питающийся божественными надеждами… Прекрасно жить жизнью, чуждой жизни, и один мир променяв на другой, терпеливо переносить все горести» [цит. по: 9, с. 18–19].

О блаженстве нищеты духовной рассуждает также святой праведный Иоанн Кронштадтский. Блаженны нищие духом, яко тех есть Царствие Небесное (ср.: Мф. 5:3) – утверждает одна из заповедей блаженств, произнесенная Христом. «Что же такое нищета духа? – спрашивает праведный Иоанн Кронштадтский. – Все вы видели и видите нищих телесно. Нищий ничего своего не имеет, всего ожидает только от милости других: он не имеет своего куска хлеба, чтобы утолить голод, и обычного для большинства питья, чтобы утолить жажду; он не имеет крова, где голову приклонить, если ему не дадут денег на ночлег; не имеет одежды, если сострадательный человек не сжалится и не купит ему, или хотя и имеет одежду, но ветхую, грязную, дырявую, негодную, к которой вы и прикоснуться не хотите; ото всех он в пренебрежении, всеми укоряем; он, как сор, хотя иной нищий пред очами Божиими, может быть, как злато в горниле переплавленное. Пример – евангельский Лазарь.

Теперь приложим эти черты нищего телесно к нищему духовно. Нищий духом есть тот человек, который убежден, что он не может ни помыслить, ни пожелать ничего доброго, если Бог не даст мысли благой и желания доброго, что он не может сделать ни одного истинно доброго дела без благодати Иисуса Христа; кто считает себя грешнее, хуже, ниже всех, кто всегда себя укоряет и никого не осуждает. Кто признает одеяние души своей скверным и не перестает просить Господа Иисуса Христа просветить одеяние души его, облечь в нетленную одежду правды; кто непрестанно прибегает под кров крил Божиих, не имея нигде безопасности в мире, кроме Господа; кто все достояние свое считает Божиим дарованием и за все усердно благодарит Подателя всех благ и от достояния своего охотно уделяет часть требующим. Вот кто нищий духом. И такой-то нищий духом блажен, по слову Господа, потому что, где смирение, сознание своей нищеты, там Бог, а где Бог, там очищение грехов, там мир, свет, свобода, довольство и блаженство…

Только нищета духа, или смиренномудрие, низводит снова в сердце человека Царствие Божие… И все угодники Божии отличались в здешней жизни глубокой духовной нищетой. <…> Итак, собирайте здесь богатство смиренномудрия, чтобы там, на небесах, получить богатство славы» [цит. по: 9, с. 329].

Таким образом, задача православного психотерапевта – показать клиентам верующим и неверующим истинные ценности, помочь им выстроить правильную, с точки зрения православного мировоззрения, иерархию ценностей, когда духовные потребности занимают в жизни человека ведущее место: дух управляет душой, а душа – телом. Телесные потребности, материальные ценности должны быть только средством для реализации жизни духа, а не наоборот, когда дух и душа направлены только на удовлетворение телесных страстей.

Помощь клиентам в нахождении смысла жизни традиционно оказывает логотерапия В. Франкла и близкие ей направления экзистенциальной психотерапии [см.: 12; 14].

Вот примеры из психотерапевтической практики, когда клиент нуждается в помощи для осмысления того, что в его жизни является для него главным.

Ко мне обратился за помощью молодой мужчина А., довольно успешный бизнесмен, достаточно быстро сделавший хорошую карьеру и обеспечивший семье хороший материальный достаток (благоустроенная квартира, дача, иномарка, престижное образование для маленьких сыновей – все «как полагается»).

Обратился он с жалобами на панические атаки и мучающие его страхи: страх смерти, болезни, поездок в метро, где вдруг может стать плохо, страх резкого похудания, неполезности пищи, напряжения при необходимости решать жизненные задачи, страх перед якобы чрезмерной нагрузкой и возможной усталостью.

По внешнему виду это был крепкий молодой мужчина высокого роста, спортивного сложения. Снедающая его тревога о возможном будущем ухудшении здоровья и усиливающейся бессоннице была более выражена, чем опасения за близких.

А. более или менее регулярно посещал церковь и причащался.

В ходе психотерапии выяснилось, что, закончив университет и получив хорошее образование, клиент не стал работать по своей специальности, а все усилия направил на организацию своего дела. Бизнес и карьера удались в короткие сроки, правда А. в эти годы усиленно работал, не позволяя себе передышек. Результаты не заставили себя ждать: высокий уровень материальной обеспеченности семьи был достигнут!

Но тут как-то вдруг все это перестало радовать А. Вначале А. решил, что переутомился. Позволил себе длительный отпуск, хорошо отдохнул. А затем начались эти страхи: опасения за бизнес, за возможный инфаркт или инсульт (это в 40 лет!), страх перейти мост, отойти далеко от дома. А. предпочитал отлеживаться дома, покидая его в крайних случаях; усиленно посещал всех врачей, которые не могли поставить ему никакой диагноз.

Состояние А. свидетельствовало как раз о том, что накопленное богатство оказалось не в радость, не принесло ни счастья, ни душевного успокоения. Душа томилась и жаждала еще чего-то другого. Вероятно, А. оказался не настолько воцерковленным и укрепленным в вере, чтобы жить по евангельским заповедям и главной ценностью иметь Царствие Небесное.

Попытка подвести его хотя бы к бытийственным (по Маслоу) ценностям – самореализации, творчеству, жертвенной любви для близких – не удалась. А. настойчиво убегал в болезнь, крепко придерживаясь своих ипохондрических настроений, впадая в уныние и депрессию, как только начинал понимать необходимость переоценки своих ценностей. У него не хватило решимости и мужества выстроить истинную, в соответствии с христианским мировоззрением, иерархию ценностей и перестроить в соответствии с ней свою жизнь.

На очередной сеанс психотерапии А. не пришел. «Цена», заплаченная за богатство, оказалась слишком высокой: «мир приобрел, а душу свою потерял!».

Другой случай, похожий на историю А.

Молодая женщина, тоже весьма успешно сделавшая карьеру, занимала высокооплачиваемую должность в одном из банков. Обратилась к психотерапевту по поводу скуки, неудовлетворенности своей жизнью, хотя в материальном плане имела все, что только душа пожелает. В процессе длительной психотерапии пришла к пониманию, что работа экономистом не ее призвание. Она нашла в себе силы принять ответственное решение изменить свою жизнь, уйти с высокооплачиваемой работы и заняться творчеством, которого так жаждала ее душа.

Не богатство доставило ей радость жизни.

Никто не обращается к психотерапевту за помощью, чтобы избавиться от скупости или жадности, страсти накопительства, ибо человек неверующий не склонен осознавать в себе такие недостатки.

Стремление же к таким добродетелям, как щедрость, милосердие, желание дарить людям то, что имеешь, радость дарения, родители должны прививать своим детям с раннего возраста. Лучший «метод» воспитания этих качеств у ребенка – родительский пример и уклад жизни семьи. В таком случае личность как духовно-нравственное существо знает, что такое благо . Если человек отдает всего себя в дар другому или Богу, он обретает свою подлинную природу и выполняет свое предназначение.