Преподобномученица Серафима, игумения Ферапонтова монастыря

В 1859 году в купеческой семье Сулимовых в городе Устюжне Череповецкого уезда Новгородской губернии родилась дочь Елизавета. В семье было трое детей; имея достойным примером своих родителей, воспитание и образование они получили дома. Все дети избрали впоследствии иноческий путь.

В 17 лет Елизавета, последовав за своей сестрой Натальей, поступила в Леушинский женский монастырь. Первоначально это была лишь община при храме во имя Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, сестры жили в большой нужде и постоянно терпели притеснения от владельцев земли, на которой была община. Так продолжалось до тех пор, пока начальницей не стала деятельная матушка Таисия (Солопова), человек глубокой веры и любви, верное чадо святого праведного Иоанна Кронштадтского, по благословению которого она возобновила несколько закрытых монастырей.

Через семь лет Елизавета Сулимова была определена в число послушниц. Имея хороший музыкальный слух, она училась управлять хором; учила ее сама игумения Таисия, которая в течение многих лет управляла хором в своем прежнем монастыре. Маленькая община под заботливым руководством игумении Таисии быстро разрасталась, сестры направлялись на послушания, к которым имели способности, в различные мастерские: рукодельную, швейную, иконописную, золотильную, чекальную, башмачную. Несли сестры и больничное послушание. Все насельницы монастыря были согреты материнской любовью матери Таисии, которая сама, будучи послушницей, претерпела много скорбей. Сестры учились у своей матушки и сами становились примерами настоятельниц в других обителях.

В 1893 году в Петербурге началось строительство подворья Леушинского монастыря, Наталья Сулимова, теперь монахиня Нина (а впоследствии схимница и ближайшая помощница игумении Серафимы), и послушница Елизавета получили благословение организовывать там иноческую жизнь. Елизавета вместе с сестрами трудилась на разных послушаниях, но главным ее делом, как и в монастыре, было управление хором. Это было очень ответственно, поскольку в столице во множестве храмов было прекрасное пение, но монастырское богослужебное пение требовало особой молитвенности. На подворье любил служить праведный Иоанн Кронштадтский, он приезжал на праздники, и духовно опекал “леушанок” по просьбе игумении Таисии, которая во всем следовала его советам.

В Петербурге с послушницей Елизаветой случилось чудо исцеления по молитве к мученику Вонифатию. На правой кисти у нее образовался нарост, которого она стыдилась, что мешало управлению хором и сказывалось на пении сестер. Накануне памяти мученика нарост сильно увеличился, Елизавета во время пения тропаря святому вдруг подумала, что святой мученик может исцелить ее, ведь он близок к Господу и Бог непременно услышит его. Когда после этой радостной мысли она потрогала свою руку, нароста не было. Сестры, свидетельницы чуда, вместе с Елизаветой славили Бога и Его угодника, эта история даже попала “Новгородские епархиальные ведомости”.

15 марта 1901 года послушница Елизавета стала монахиней Серафимой. Через год ее назначили казначеей Леушинского монастыря и ближайшей помощницей игумении Таисии. Теперь это был уже большой монастырь с несколькими сотнями сестер, огромным примерным хозяйством и образцовой дисциплиной. После такой подготовки в 1905 году монахиня Серафима была назначена настоятельницей древней возрождаемой Ферапонтовой обители, для открытия которой потрудилась игумения Таисия. 6 июля 1906 года монахиня Серафима была возведена в сан игумении. В монастыре тогда подвизалось 66 сестер, половина которых были из Леушинского монастыря, по образцу которого монастырь и устраивался. Это было время больших строительных работ, ведь более 100 лет монастырь действовал только как приход, монашеские кельи не сохранились, но это было время и большой реставрации, которой ведала Императорская Археологическая комиссия; были открыты фрески великого иконописца Дионисия. Так благодаря сотрудничеству ученых и игумении Серафимы церковная старина была сохранена, а сам монастырь стал местом паломничества.

Летом 1906 года в монастыре был совершен первый постриг, для этого в обитель приезжал святой Иоанн Кронштадтский, у которого исповедывались и причащались сестры монастыря во главе с его духовной дочерью игуменией Серафимой.

Матушка Серафима много внимания уделяла образованию и воспитанию детей из Ферапонтовой Слободы. Стали действовать рукодельные классы для девочек, была построена женская церковно-приходская школа, которая содержалась за счет монастыря. Детей учили ремеслам, грамоте, Закону Божиему, церковному пению, всему необходимому в крестьянской жизни. Матушка Серафима всячески опекала учениц, особенно из бедных семей. Всех кормили и наделяли школьной формой. Благотворительность, помощь неимущим были особой добродетелью матушки Серафимы. Поддерживала матушка и бесприданниц, а в годы первой мировой войны собирала для воинов и их семей деньги и вещи. Неустанный труд, забота и материнская любовь о своих сестрах, радушное гостеприимство для паломников – вот основные черты Ферапонтовской игумении. После таких трудов, способствующих восстановлению, монастырь обратил на себя внимание Государя и императрицы, которые прислали в обитель церковные дары, а мать игумению в мае 1909 года Святейший Синод наградил наперсным крестом.

Но уже близились для церкви тяжелые дни. В мае 1918 года Ферапонтов монастырь постигло первое испытание и первая смута. Кирилловский исполком постановил произвести опись всего церковного имущества. Ферапонтов монастырь был учрежден на основе прихода, а значит, церковное имущество принадлежало приходу (то есть крестьянам). Крестьяне были настроены агрессивно, и когда прибыли члены комиссии, их встретили враждебно и только уговоры монастырского священника Иоанна Иванова не допустили кровопролития. Но именно отец Иоанн через два дня был арестован за “подстрекательство”, а матушка Серафима помещена под домашний арест на монастырском подворье в Кириллове как “соучастница”. Вскоре явились к ней 40 человек из ближайших двух деревень и потребовали ключи от всех монастырских кладовых для осмотра всех продовольственных запасов. Матушка подчинилась, и они почти все, что нашли, отобрали. На другой день явилась уже огромная толпа, включая женщин и детей, они устроили настоящий погром: ходили по кельям, чердакам и все, что попадалась под руку, похищали, угрожая сестрам.

Осенью неизвестными был убит коммунист Костюничев, председатель совета бедноты, организовывающий продразверстку. Были взяты под стражу невинные люди – заложники. За этим последовало постановление ревтрибунала: “Ответить… красным террором, а именно кроме наглых убийц и заговорщиков, подвергнуть расстрелу из числа 52 заложников… 37 человек”. Накануне похорон Костюничева за игуменией Серафимой прислали подводу и доставили ее в тюрьму. В 5 часов утра четырех заложников: двух горожан и двух крестьян, арестованного владыку Варсонофия и матушку Серафиму вывели на расстрел. Матушка прихрамывала, шла с палочкой. Дошли до учебного стрельбища на горке Золотухе. Поставили лицом к горе, спиной к палачам. Обернувшись к убийцам, матушка сказала, как говорила сестрам ежедневно после вечерних молитв:

– Простите меня, окаянную.

Палачам послышалось, что это они окаянные, они выстрелили и попали в лицо. Раздалось еще пять залпов. Расстрелянных мучеников положили в одну могилу, вырытую заложниками-купцами. По-христиански похоронить страдальцев палачи не дали, два дня могилу то разрывали, то закапывали. Вместе с духовными наставниками мученическую кончину приняли:

Николай Игнатьевич Бурлаков, 29 лет, бывший гласный Кирилловской городской думы, практикант-техник,

Анатолий Андреевич Барашков, 48 лет, крестьянин,

Михаил Дормидонтович Трубников, 63 лет, дворянин, капитан 2 ранга, бывший мировой судья, земский начальник,

Филипп Кириллович Марышев, 54 лет, торговец.