Драгоценные иконы Святителя Николая в древней Руси. И.А. Стерлигова (Москва)

Драгоценные вещества играли важную роль в духовной культуре Средневековья¹²⁶². Уже по своей природе – блеску и яркому цвету, редкости и неподверженности тлению – они издревле связывались не только с земным, но и божественным могуществом. Недаром к «драгоценностям» человек того времени относил и святыни. Святые иконы и частицы мощей оковывались серебром и золотом, украшались самоцветами и жемчугом. Красота драгоценных материалов и художественное мастерство способствовали восприятию их высокой духовной сущности. Одновременно иконы и мощевики, выполненные из драгоценных материалов или украшенные драгоценными окладами, выражали глубочайшее почитание святых.

1. Крест напрестольный. Новгород, XVI в. Музеи Московского Кремля

2. Образ святителя Николая на напрестольном кресте. Новгород, XVI в. ЦМиАР

Один из самых ярких примеров этого явления связан с почитанием на Руси святителя Николая. И письменные источники, и сохранившиеся произведения свидетельствуют о полностью драгоценных или драгоценно украшенных живописных иконах Николая Чудотворца, о том, что изображения святителя, выполненные в различных художественных техниках, были на драгоценных напрестольных крестах, богослужебных сосудах и покровах, а также на наперсных крестах и иконах духовенства и мирян. Ему посвящали шитые золотными нитями шёлковые пелены и храмовые светильники из серебра и золочёной бронзы. Очевидно, что ещё предстоит создать капитальный свод памятников церковных художеств, подтверждающих соборное и частное почитания святителя Николая во всех сферах средневекового общества, а в данной публикации остановимся на произведениях, входивших в богослужебный и молитвенный обиход константинопольской и русской элиты и связанных с поклонением Николаю Чудотворцу христианских государей¹²⁶³. Мы рассмотрим как типологию этих драгоценных памятников, так и наиболее значимые из них и совершенные по своим художественным достоинствам.

3. Святители Николай Чудотворец и Василий Великий. Фрагменты перегородчатых эмалей – XIII в., складень – XIX в. Музеи Московского Кремля

Несмотря на плохую сохранность византийских драгоценностей, можно с уверенностью утверждать, что в эпоху крещения Руси при константинопольском императорском дворе существовало особое почитание Мирликийского чудотворца. Его драгоценные изображения присутствуют на потирах X–XI вв. (ил. 11), вложенных в храмы византийскими императорами¹²⁶⁴, и моленных иконах монархов¹²⁶⁵. Они, как правило, относятся к типу «imagines clipeatae», то есть имеют форму клипеуса, или щита – символа славы, триумфа и одновременно защиты, столь соответствующего образу «победы тезоименитого» святого.

4, 5. Крест-мощевик. Тверь, XIV в. Музеи Московского Кремля. Лицевая и оборотная стороны

Помимо круглых икон, выполненных в технике перегородчатой эмали, существовали также чеканные (ил. 13) и резные образы на цветном камне. Маленькая круглая камея на аметисте из частного собрания в Мюнхене¹²⁶⁶, являвшаяся украшением подобного богослужебного предмета, сохранила золотое обрамление и жемчужную обнизь (ил. 12). Стилистические особенности и высокий, прекрасно моделированный рельеф, позволяют считать её одним из самых ранних дошедших до нашего времени изображений святителя после-иконоборческого периода, датировать концом IX–X в. Уместно напомнить, что в императорской церкви Неа Василия Македонянина (876–877) существовал придел во имя святителя Николая, а в X столетии два константинопольских патриарха носили имя Николай.

6. Святитель Николай. Стеатитовый образок. XIV в. ГРМ

7. Святитель Николай. Резное изображение на церковном блюде. Новгород, около 1600 г. ГРМ

В драгоценных образах святого, при всей их миниатюрности и технических ограничениях художественного языка, константинопольским мастерам удавалось достичь отображения духовного совершенства святого. Одно из лучших изображений Николая Чудотворца в эмалях сохранилось на так называемом Хахульском складне – серебряном, роскошно украшенном створчатом киоте чудотворной иконы Пресвятой Богородицы (ныне в Национальном музее Грузии в Тбилиси). Погрудное изображение святителя выполнено на прямоугольной пластине (ил. 10) и является частью деисусного чина, по художественным особенностям его можно отнести к концу X – началу XI столетию¹²⁶⁷. Образ святителя Николая исполнен внутренней энергии, внушающей молящемуся надежду на действенное заступничество перед Господом.

8,9. Складень-мощевик Семена Трусова. Новгород, XVI. Музеи Московского Кремля

Почитание Мирликийского архипастыря в высших слоях византийского общества подтверждают его образы на небольших драгоценных триптихах из слоновой кости, предназначенных для личной молитвы и происходящих в основном из мастерских, работавших при дворе византийских императоров. На некоторых складнях образ Николая Чудотворца не просто включён в ряд апостолов, творцов литургии и святых воинов, а выделен. В качестве примера укажем на правую створку триптиха конца X – первой четверти XI в. (ил. 15) из собрания ГИМ, в последствии распиленную по толщине и превращённую в самостоятельную икону¹²⁶⁸. Благословляющий святитель Николай с драгоценно украшенным Евангелием занимает все пространство внешней стороны створки, его образ расположен там, где на всех других складнях представлен Голгофский крест. Святитель обращён к центру складня и как-бы созерцает Распятие, существовавшее на его несохранившимся среднике. На внутренней стороне створки – предстоящие Распятию святитель Пётр и скорбящий архангел Гавриил. Сопоставление образов апостола Петра и святителя Николая, двух попечителей души усопшего станет характерным и для Руси. Как и на эмалевом изображении с Хахульского складня, облик святителя на створке подчёркнуто одухотворён, его лик, по сравнению со спокойным ликом апостола Петра, оживлён, голова приподнята, шея напряжена, что в сочетании с активным благословляющим жестом крупной кисти передаёт состояние духовной озарённости и сострадательности.

10. Святитель Николай. Эмалевое изображение на Хахульском складне. Конец X – начало XI в. Национальный музей Грузии, Тбилиси

11. Святитель Николай. Изображение на потире. Константинополь. X в. Сокровищница собора Сан Марко в Венеции

12. Святитель Николай. Камея на аметисте. Константинополь, IX–X вв. Частное собрание, Москва

13. Святитель Николай. Чеканный медальон из Переславля Хмельницкого. XII в. Государственный исторический музей Украины, Киев

Среди наиболее ранних сохранившихся церковных драгоценностей Киевской Руси также есть иконы святителя. Это предметы константинопольского импорта, бытовавшие в среде русской элиты, или же драгоценности, выполненные на Руси византийскими мастерами. Многие из них имеют круглую форму, например чеканный серебряный медальон с оклада иконы, найденный в кладе XI–XII вв. около Переяслава Хмельницкого¹²⁶⁹ и частично сохранившийся медальон перегородчатой эмали с образом чудотворца, созданный в греко-русской мастерской в первой половине XII столетия¹²⁷⁰. Наибольшей интерес вызывает достаточно большая и глубокая серебряная чаша (диаметр – 24,9, высота – 7) с образом святителя Николая, из клада с разнообразными серебряными украшениями, обнаруженного в 1985 г. на территории княжеского двора в Чернигове (ил. 14). Это выдающиеся произведение константинопольских торевтов, не имеющее типологических аналогий среди дошедших до нас памятников. Судя по художественным особенностям, чаша может быть сопоставлена с большим серебряным дискосом из сокровищницы собора в Хальберштадте¹²⁷¹ и датирована концом XI – началом XII в. Вопрос о её предназначении до сих пор не ставился. По мнению В.П. Коваленко, она принадлежала Святославу Ольговичу – в крещении Николаю Михайловичу¹²⁷². Чаша эта на невысоком, чуть расширяющемся кольцевом поддоне, вкладных или молитвословных надписей на ней нет. Внутри, на её дне, находится высокорельефное изображение Николая Чудотворца в круге. Оно является своего рода престолом, на котором освещалось содержимое чаши. На тулове, также в медальонах, имеются рельефные образы шести святых воинов (Георгий, Прокопий, Никита, Димитрий, Феодор и ещё один, с нечитаемой надписью), но вычеканенные изнутри чаши, обращённые во вне, как бы оберегающие её содержимое. Эти изображения можно разглядеть лишь в том случае, если чаша приподнята (напомним, что при богослужении дискосы и чаши с частицами мощей выносятся на голове). Современные черниговской чаше византийские серебряные евхаристические сосуды практически не сохранились, но существует ряд греческих и балканских дискосов XVII–XVIII вв. с рельефными изображениями святого Николая на дне¹²⁷³, а также русское церковное блюдо рубежа XV–XVI вв. с резным образом святителя, о котором речь пойдёт ниже. Можно предположить, что они отражают более раннюю, ещё византийскую традицию. Осмелимся утверждать, что черниговская чаша – богослужебная, проскомидийная или же панихидная. Ведь в песнопениях Октоиха святитель Николай назван «столпом и утверждением церковным», а связь Николая Чудотворца с погребальной традицией прослеживается на Руси уже с XII столетия¹²⁷⁴.

14. Серебряное блюдо с чеканными изображениями святителя Николая и святых воинов. Константинополь, около 1100. Государственный Черниговский музей-заповедник

С этого же времени известны драгоценные изображения святителя, выполненные древнерусскими мастерами и порою значительно отличающиеся по стилю от константинопольских образцов. Пример – маленький складень с фрагментарно сохранившимися изображениями Николая Чудотворца и Василия Великого, молитвенно обращённых вправо, выполненными в технике перегородчатой эмали на золочёных серебряных пластинах (ил. 3). В XIX в. пластины были включены в миниатюрный складень, хранящийся ныне в Музеях Московского Кремля¹²⁷⁵. Цветовая гамма этих эмалей для Константинополя не характерна, они могли быть сделаны в XII–XIII вв. на Руси.

15. Образы святых на створке складня резной кости. Константинополь, XI в. ГИМ

16. Святой Пантелеймон, со сценами жития; Деисус; святитель Николай; Благовещение; святые жены. Стеатитовые рельефы – Константинополь, XII в., живописная икона – Италия, XIII в. Музео Сакро, Ватикан

17,18. Святитель Николай; святитель Спиридон Тримифунтский. Наперсная икона. Константинополь, конец XIII – начало XIV в. Музеи Московского Кремля

19. Святитель Николай. Камея. Константинополь, XIV в. Лувр, Париж

20. Святитель Николай. Литик – Венеция, XIII в. Наперсный крест – Москва, конец XVII в. Музеи Московского Кремля

Ещё один образ святителя Николая на прямоугольной серебряной пластине, выполненный в технике перегородчатой эмали, был найден при раскопках усадьбы первой трети XIII в. в «Ветшаном городе» Владимира и может служить важным свидетельством сугубого почитания святителя в элитарной среде. Он входит в состав складня из семи эмалевых иконок с прямоличными изображениями, которые имеют на боковых сторонах отверстия для крепления к ткани, но при обнаружении были приклеенные к семи дощечкам, сшитых между собой нитями. Священные изображения складня не имеют подписей, однако определяются по иконографическим особенностям. По сторонам Спасителя – святые страстотерптцы князья Борис и Глеб, за ними следуют апостол Пётр и святитель Николай Мирликийский, далее – юные мученики, скорее всего, Георгий и Димитрий. Первые исследователи складня считали расположение образов святых Петра и Николая нетрадиционным и объясняли вероятным патронимическим характером изображений¹²⁷⁶. Однако и апостол Пётр, и святитель Николай почитались как заступники за душу усопшего¹²⁷⁷. И образы святых князей страстотерптцев по сторонам Спаса, на месте Пресвятой Богородицы и Иоанна Предтечи, и равнозначность в складне святителя Николая апостолу Петру показывают нам особенности русского почитания этих святых в ту эпоху.

21. Святитель Николай. Камея. Константинополь, XIV в. Владимиросуздальский музей-заповедник

22. Святитель Николай. Золотая наперсная икона. Русь, XIV в. Владимиросуздальский музей-заповедник

На Руси образ Николая Чудотворца как защитника и помощника мог быть избран для наперсных ковчегов-мощевиков или являться единственным украшением наперсного креста. В том случае, если на драгоценных крестах были образы нескольких святых, Никола Чудотворец занимал среди них почётное место: как правило, в основании креста, реже – справа или слева от центрального образа¹²⁷⁸. Примечателен наперсный крестообразный ковчег с образами Николая Чудотворца в позе оранта на лицевой стороне и архистратига Михаила, святых благоверных князей Бориса и Глеба на оборотной стороне (ил.4:5). Этот ковчег, по предположению А.В. Рындиной, «был заказан» в первой четверти XIV столетия «в память о Михаиле Ярославиче», тверском князе, замученном в Орде¹²⁷⁹. Справа и слева от фигуры святителя Николая резная надпись: СТЫИ НИКОЛАЕ ЗАСТУПНИКЪ РОДУ КРЕСТЪИАНЪСКУ, палеография которой подтверждает датировку¹²⁸⁰. Внутри ковчега – пять отделений для мощей, в центральном расположен более древний ковчег, XIII в., содержавший, судя по надписи, части Креста, Крови и Ризы Христовых, части Гроба и Ризы Богородицы, что говорит о вере заказчика в защитную силу мощей и священных изображений, среди которых главенствует образ святителя. Крест несомненно являлся родовой княжеской святыней. Образы верховного архистратига Михаила, святых благоверных князей-мучеников и заступника христиан Николая Чудотворца были духовными ориентирами для православного государя, а хранившиеся в кресте новозаветные святыни – необоримым щитом.

23. Святитель Николай. Икона «под хрусталём». Новгород. XIV–XV вв. ГРМ

24. Святитель Николай. Икона «под хрусталём». Новгород, XV в. Музеи Московского Кремля

Как защитник предстаёт святой Николай на круглом образке XIV в. из ГРМ, происходящем из новгородской Никитской церкви на Торговой стороне (ил. 6). Необычная для той эпохи форма образка, вырезанном из мягкого сланца, – в виде круглого щита (клипеуса) – возможно, восходит к чтившейся в Новгороде круглой чудотворной иконе святителя Николая, что уже отмечали исследователи¹²⁸¹. На его лицевой стороне, также как на распространённых в XI–XIV вв. круглых апотропеях-змеевиках, – образ Пресвятой Богородицы, на обороте – образ великого чудотворца с надписью «О агиос Никола заступенико». И хотя эта иконка не имеет собственно драгоценных частей (сохранившаяся скромная серебряная оправа – позднейшая), тонкое мастерство резьбы, изысканная линейная стилизация одеяний, наконец, палеография грецизированных надписей свидетельствуют, что это произведение выдающегося резчика, стремившегося имитировать византийские камеи¹²⁸², произведение, выполненное для знатного заказчика.

25. Никола Великорецкий. Икона в ковчеге. Москва, XVI в. Музеи Московского Кремля

Византийские иконы святителя Николая, вырезанные на драгоценных и полудрагоценных камнях, и подражания таким иконам, сделанные в Западной Европе и Древней Руси, – особая тема. Долгое время в сложнейшей технике изготовления камей – рельефных изображений на твёрдых самоцветных камнях, ценившихся в Средние века не только за красоту, но и за целительную силу, византийские резчики не знали себе равных. Помимо упомянутой выше аметистовой камеи с образом святителя Николая IX–X вв., нам известно несколько изображений святителя на камеях, происходящих из одной византийской камнерезной мастерской, действовавшей в XIII–XIV вв. Самая интересная из них – камея на сардониксе в центре византийского золотого наперсного креста в форме квадрифйолия из Музеев Московского Кремля (ил.17:18). Не только материал – золото, жемчуг, сапфиры и альмандины, но и художественное совершенство показывают, что этот крест принадлежал кому-то из высших лиц Византийской империи. На его обороте, там, где обычно располагались образы тезоиметиных владельцу святых, – Спиридон Тримифунтский, современник святителя Николая Мирликийского, боровшийся, как и он, за чистоту православной веры, что было особенно актуально в период дискуссий о возможности унии с Западом. По художественным особенностям, стилю чеканного изображения на обороте все исследователи относили энколпий к XIV в., тогда как камею датировали XI в.¹²⁸³ Однако её стиль, как и стиль ещё двух схожих камей (в Лувре и Суздальском музее; ил.19:21), несомненно, вышедших из той же камнерезной мастерской, позволяет предположить, что и камея – произведение XIII–XIV вв., на что указывает соотношение невысокого «тающего» рельефа и фона, а также изображение Евангелия в характерном ракурсе. Новая волна интереса к античному наследию в раннепалеологовскую эпоху привела к моде на двухслойные камни овальной или круглой формы, характерные для позднеантичной глиптики. Сведений о том, когда этот византийский крест попал на Русь не сохранилось. Также как нет этих сведений о камее на голубоватом сапфирине из Суздальского Покровского монастыря (ил. 21)¹²⁸⁴. Её золотая оправа, сделанная на Руси в XIV – начале XV в., свидетельствует, что эта камея с образом святителя Николая попала на Русь ещё в византийский период. Несомненно, что обе золотые панагии являлись великокняжескими или царскими вкладами.

26. Никола Великорецкий. Икона в серебряном ковчеге, с шитой подвесной пеленой. Архивная фотография начала XX в.

Существовали различные имитации дорогостоящих камей, прежде всего, литики из стеклянной пасты различных цветов¹²⁸⁵. Иконы-литики чтились в Древней Руси наравне с камеями. Одна из них, с образом Николая Чудотворца (ил. 20), дошла до нас в средокрестии золотого наперсного царского креста конца XVII в. из собрания Музеев Московского Кремля¹²⁸⁶. Примечательно, что образ Николая Чудотворца – единственное священное изображение на этом кресте, являвшимся мощевиком. Известно более пятнадцати экземпляров подобных литиков, выполненных из стекловидной пасты разных цветов, причём кремлёвский имеет наилучшую сохранность. Все исследователи традиционно датируют их XIII столетием и связывают с Венецией, хотя и отмечают, что они могли изготавливаться и на территории Византии¹²⁸⁷. Стиль данного изображения склоняет нас к венецианской атрибуции. Считается, что такие литики были евлогиями Бари, они близки к известному житийной иконе святителя из Бари и стеатитовому рельефу (ил. 16), созданному, по мнению исследователей, также в Южной Италии¹²⁸⁸.

27. Никола Великорецкий. Икона в золотом чеканном окладе

28. Чеканный серебряный ковчег иконы «Никола Великорецкий». Навершие

Слава византийских камей с образами Николая Чудотворца привела к их имитациям русскими мастерами, не владевшими до XVI в. мастерством глиптики, в других ювелирных техниках. Пример – золотая наперсная икона (панагия) XIV в. из Суздаля с резным изображением святителя (ил. 22)¹²⁸⁹ и две панагии конца XIV–XV в. из Русского музея (ил. 23)¹²⁹⁰ и Музеев Московского Кремля (ил. 24) с изображениями, процарапанными по тонкому слою золота, наложенному на нижнюю плоскую поверхность выпуклого хрусталя. Две панагии с изображениями святителя Николая обладают высокими художественными достоинствами в отличие от весьма примитивных икон «под хрусталями», получающих в XVI в. относительно широкое распространение в России.

29. Чеканный серебряный ковчег иконы «Никола Великорецкий». Створки со сценами жития Николы

По источникам и сохранившимся произведениям можно судить о существовании в России XVI–XVII вв. ковчегов, а также наперсных и напрестольных крестов с «миром Николиным», привозимым из Бари. Нельзя не упомянуть и небольшой складень (ил.8:9), происходящий из Соловецкого монастыря, с резными по дереву иконами Святой Троицы и Богоматери Воплощения, заказанный в 1561 г. новгородским боярином Семеном Ермилиным Трусовым¹²⁹¹. В надписях на боковых сторонах его серебряного оклада по иерархии перечислены священные вложения. После «Древа Животворящего креста, камня гроба Господня, трости Христовой, млека Пречистые» названо «миро Николино», и лишь за ним следует ливан, принесённый Христу волхвами, и другие святыни. Заказчик складня – несомненно, сын знатного новгородца Еремея Трусова Воробина, входившего в 1527 г. в состав посольства великого князя Василия III к папе римскому Клименту и привёзшего в Россию запись сказания о Лоретской Богоматери, а также, вероятно, вложенное в складень «миро Николино»¹²⁹².

30. Чеканный серебряный ковчег иконы «Никола Великорецкий». Створки со сценами жития Николы

В казне московских государей и патриаршей ризнице хранилось несколько особо ценных икон святителя Николая. Опись царской образной палаты второй половины XVII в. позволяет представить, как выглядели царские моленные иконы: «Образ Николая Чюдотворца, оклад и гривны басемные, венцы сканные, с финифты, да 36 цат витых да цата сканная; пелена, на ней образ Николая Чюдотворца, – шит золотом и серебром»¹²⁹³. Судя по количеству прикладов, а также по сочетанию в уборе иконы различных ювелирных техник, этот особо чтимый образ был украшен в XVI в.

31. Спас Нерукотворный

Здесь же, среди царских «комнатных панагий» (личных наперсных икон) упомянута византийская камея с образом святителя, для которой, судя по описи, в 1652 г. кремлёвскими ювелирами была сооружена роскошная оправа: «Понагея золота, резная, в середине образ Николы Чюдотворца, на яшме, подпись греческая, в главе камень изумруд, в понагее 2 камени да 2 яхонта лазоревых, да 4 жемчюшка на спнях, да круг главы 4 зерна жемчюжных гурмыцких, а назади вырезан преподобный Сергий, у понагеи чепь черебряная золочена, принесена великому государю из мастерские полаты в 160-м году сентября в 12 день»¹²⁹⁴. Заслуживает внимания соединение в царской панагии образов двух великих чудотворцев.

32. Покров Богоматери. Деталь

Икона святителя Николая была и на одном из моленных складней царской семьи: «Складни – вырезан на корольке белом образ Пречистые Богородицы да Николы чюдотворца, обложен золотом сканным с финифты, да в окладе 8 изумрудов, назади вырезан крест»¹²⁹⁵, а также на кресте, полученном новорожденным из царской семьи в благословение от сродников при праздновании родин или крестин: «Крест благословенной, с мощми, на нем Распятие Господне, обложен серебром, а на верху Распятия херувими, в подножи креста [образ] Николы чудотворца, во влагалище, оклееном саф[ъ]янном»¹²⁹⁶.

В описях Патриаршей ризницы среди патриарших панагий под десятым номером числится панагия в виде роскошно украшенного золотого креста, выполненного, судя по сочетанию ювелирных техник черни и эмали, в XVI в.. На золотом же оглавии этого креста был «камен, яхонт лазорев: на нем вырезан образ Николая Чюдотворца»¹²⁹⁷. Камеи на лазоревом яхонте – драгоценном и трудном для резьбы сапфире – были самыми ценными.

33. Святитель Николай является во сне царю Константину

Русские церковные описи, за редчайшим исключением дошедшие до нас лишь с XVI в., показывают все многообразие посвящённых святителю предметов церковной утвари. XVI столетие в истории русского храмового искусства можно воистину назвать веком святителя Николая. Множество напрестольных крестов XVI в. имеют изображение святителя в нижнем перекрестии, то есть там, куда прикладывались богомольцы в конце литургии, или в центре оборотной стороны креста, напротив Спасителя (ил.1:2). Николай Чудотворец представал на крестах как поборник чистоты веры, защитник Церкви и всех христиан.

Образы святителя Николая на серебре, чеканные, тиснёные или резные, нашивались на роскошные покровы, лежавшие на гробницах знатных бояр в их родовых усыпальницах: крест на покровов составлялся из круглых золочёных дробниц, на которых в большинстве случаев, помимо Деисуса, был «выбиван Николай Чюдотворец»¹²⁹⁸, что могло быть связано с обращением к святому во время поминальных служб, с верой в его содействие спасению праведных, с его почитанием как водителя христианских душ в загробной жизни¹²⁹⁹.

34. Спасение Димитрия со дна морского

Надписи на посвящённой чудотворцу церковной утвари иногда доносят до нас голоса вкладчиков. В 1526 г. некий состоятельный новгородец «по милости Живоначальной Троицы и святого чудотворца Николы» вложил в храм новгородского Николаевского Папортнова монастыря бронзовое паникадило, о чём повествует частично сохранившаяся на нём вкладная надпись. На ободе паникадила, в прорезных овальных клеймах, помимо деисусной композиции, среди прямоличных литых фигур избранных святых есть и образ святителя Николая. Н.В. Покровский предположил, что этот светильник был «предобразною» лампадою храмовой иконы святителя Николая¹³⁰⁰, однако, судя по размеру, он мог быть и паникадилом небольшой церкви. В надписи сказано также, что неизвестный нам вкладчик, небесным покровителем которого был, вероятно, святитель Николай, «за себя и за своего сына» поставил в храм также «крест сребром обложен с миром с Николиным» и соорудил оклад «на икону на Николу Чюдотворца»¹³⁰¹. Слово «поставил» по отношению к кресту может служить аргументом в пользу его отождествления с крестом выносным, стоявшим за престолом: мощи вкладывались не только в напрестольные, но и в выносные кресты, что подтверждается дошедшими до нас поздневизантийскими памятниками¹³⁰².

35. Святитель Николай покупает ковёр у старца

На блюде конца XVI из ГРМ¹³⁰³, вложенном в монастырь другим новгородцем «на память собе и своим родителем», вырезан образ святителя Николая и прославляющий его тропарь (ил. 7). Порезы на поверхности показывают, что это блюдо использовалось на проскомидии, а возможно, и как дискос: сохранились современные ему греческие и балканские дискосы с образом Мирликийского архипастыря в центре¹³⁰⁴.

В завершение хотелось бы остановиться на драгоценностях, принадлежащих храмовым моленным иконам святителя Николая. Наиболее ранние из них относятся к XVI в., но уже на древнейших русских иконах святителя сохранились следы их присутствия: как реальные, в доске и левкасе, от крепления окладов, драгоценных венцов, «подписей», так и художественные, то есть изображённые иконописцами. Чаще всего это изображение жемчужной обнизи вокруг венца, круглых эмалевых дробниц в свету или на полях иконы¹³⁰⁵, в некоторых случаях – необычных, редких украшений, видимо, воспроизводящие реалии чудотворных икон-протогшрафов. Наиболее ранний и яркий пример – икона «Никола Липный» 1294 г. (см. ил. 4 на с. 368) [Глава – Изображения Мирликийского Архиепископа Николая с избранными святыми. – Редакция Азбуки веры.] с изображёнными золотым сканным венцом, украшенным эмалевыми дробницами и ромбовидными золотыми пластинами на облачениях, довольно точно передающими реальные западноевропейские драгоценности¹³⁰⁶.

36. Успение святителя Николая

В XVI–XVII вв. иконописцы нередко изображали на груди у Николая Чудотворца драгоценные гривны. О древнерусском, не известном в Византии обычае приносить иконам золотые и серебряные гривны (украшения и одновременно знаки отличия), принадлежавшие самим состоятельным богомольцам или же созданные по их заказу специально для икон, мы знаем по летописям с XIII в.¹³⁰⁷ О нём говориться и в «Повести о Петре, царевиче Ордынском»: приезжавший на богомолье к Николе Зарайскому крещёный татарский царевич Пётр ежегодно «прикладывал» к иконе золотые гривны.

37. Святитель Николай возвращает ковёр жене старца

Из старинных храмовых описей известно, что моленные древнерусские иконы Николы по богатству и многочисленности украшений уступали лишь иконам Богородицы, а чудотворный образ Николы Можайского в XVI в. по числу находившихся на нём драгоценных приношений превосходил все чтившиеся в России иконы. На можайском резном образе, помимо золотого венца и покрывавшей отдельные его части серебряной басмы, роскошной пелены и красной шёлковой завесы, названной в описи «запоном», было 365 золотых и серебряных «прикладов»¹³⁰⁸, среди которых преобладали витые серебряные гривны: как мужские, так и женские украшения, распространённые на Руси вплоть до конца XVI в.¹³⁰⁹

В наши дни лишь одна древнерусская икона святителя Николая может дать нам представление о многосоставности, красоте и духовном смысле драгоценного убранства моленного образа. Это икона из суздальского Покровского монастыря, в золотом окладе, окованном золочёным серебром киоте и с шитой золотными и серебряными нитями прикладной пеленой¹³¹⁰. Она поступила в Оружейную палату из Владимирского музея в 1931 г. и доныне остаётся всё ещё малоизвестной¹³¹¹ (ил.25:26). Согласно Описной книге монастыря 1619 г., этот образ был вложен в Покровский монастырь «княгиней Ивана Ивановича царицей¹³¹² старицей Александрой», то есть Евдокией Богдановной Сабуровой, первой из трёх жён старшего сына Ивана Грозного, постриженной в 1575 г. и жившей в монастыре в отдельно стоящей келье. В Описи монастыря 1597 г. икона не упомянута, так как она ещё являлась келейной иконой старицы Александры, скончавшейся в 1614 г. Икона эта украшена с невероятной роскошью, что прямо указывает на её связь с царской семьёй. Золотой оклад образа – выдающийся памятник чеканки, работа придворных мастеров (ил. 27). Поля его расчеканены по европейским ренессансным образцам, средник заполнен вошедшими в моду в последней трети XVI в. восточными узорами. Чеканные образы Христа и Пресвятой Богородицы выполнены в необычно высоком рельефе, что могло быть связано с влиянием на творчество русских мастеров западноевропейских ювелиров, работавших в XVI в. при царском дворе. В верхних углах оклада – два огромных сапфира, необычно крупные сапфиры разных оттенков, изумруды, турмалины, лалы в высоких гнёздах украшают венец и большую цату святителя. Камни столь многочисленны, что скрывают едва ли не большую часть поверхности чеканных венца и цаты, что необычно для искусства XVI столетия и напоминает вкусы эпохи раннего средневековья. В центре цаты – четыре крупных «гурмыжских», или «скатных», то есть в виде правильного шара жемчужины на спнях, по всем контурам оклада столь же крупный, но неровный, «кафимский» жемчуг. Под тяжёлой цатой сохранилась специальная «подушка» из красного бархата, оберегавшая и цату, и поверхность иконы.

Киот с образом чудотворца предстаёт перед молитвенником как ковчег спасения. Со всех сторон он украшен золочёным серебром, снаружи покрытым травным узором, а с внутренней имеет священные изображения. Устройство молитвенного пространства образа исполнено художественного совершенства. В навершии киота – «Гостеприимство Авраама», уподобленное по композиции Деисусу (ил. 28). Авраам и Сарра предстоят Троице с дарами, за ними – архангелы и херувимы. Ниже, в проёме киота – две композиции: «Благовещение», «Спас Нерукотворный» и «Покров Богоматери» (ил.31:32), с крупными чеканными надписями, видимыми на большом расстоянии. Эти образы, традиционно связанные с молением о чадородии и освещающие жизнь семьи, позволяют предположить, что драгоценная икона могла быть благословением к свадьбе великого князя Ивана Ивановича. На правой створке ковчега – «Рождество святого Николы», «Приведение во учение», «Чудо о корабельщиках» (ил. 30); на левой – «Крещение святого Николы», «Святый Никола явился во сне Евлалию епарху», «Святый Никола избави трёх мужей от меча» (ил. 29). Вокруг – в овальных клеймах, характерных для окладов икон, выполненных для семьи Грозного, – отдельные образы святых (кроме святых князей Бориса и Глеба, представленных вместе), из всех чинов святости, в том числе, святых жён, тезоименитые живым и усопшим сродникам владельцев иконы. Житийные сцены расположены также на внутренних вертикальных поверхностях киота. Справа представлены сцены: «Поставление в дьяконы», «Поставление в епископы», «Явление Николая царю Константину во сне» и «Спасение Димитрия от потопления». Слева: «Возвращение Василия, Агрикова сына, в родительский дом»; «Чудо о ковре» (в двух сценах) и «Успение святого Николы» (ил. 33–37).

Заслуживает внимание недошедший до нас роскошный приклад, снятый с иконы ещё в 1722 г. и описанный в документах. Среди прочего к ней был приложен «Крест серебреной золочёный складной, на нём по обе стороны воображен царь Константин да царица Елена»¹³¹³. Изображения святых Константина и его матери Елены были на многих моленных иконах семьи Грозного.

Украшение образа святителя Николая золотым окладом, несомненно, связано с каким-то значительным явлением в духовной жизни Москвы. Им мог быть привоз в Успенский собор из Вятки в 1555 г. по просьбе «лутчих людей» иконы Николы Великорецкого и обновление её самим святителем Макарием, митрополитом Московским. С большой уверенностью можно утверждать, что тогда же для царской семьи был создан список (или списки) этого образа. Как известно, не дошедшая до нашего времени икона «Никола Великорецкий» прославилась уже в первой половине XVI в., в 1521 г. для неё был сделан драгоценный оклад. Согласно исследованию М.А. Маханько, Великорецкий образ «состоял из двух частей: центральной иконы и рамы со сценами жития», о чем свидетельствуют как особенности некоторых сохранившихся его реплик, так и описание драгоценного убора иконы. В убор входили древняя золотая риза на образе Николы, серебряный золочёный оклад с дробницамим на полях иконы и на раме с житийными клеймами¹³¹⁴. Все эти элементы присутствуют и на кремлёвском образе. Именно он позволяет нам представить, как могла выглядеть Великорецкая икона после её обновления митрополитом Макарием: обновление чудотворного образа в столице Русского государства в XVI в. предполагало и его дополнительное украшение, создание нового оклада или киота.

Некоторые иконографические особенности серебряного ковчега позволяют предположить, что он был устроен для иконы к свадьбе Ивана Ивановича и Евдокии Богдановны, а наличие среди святых царицы Александры, соимённой царственной монахини, приводит к выводу, что резные образы святых на отдельных пластинах появились на складне уже после пострижения Евдокии. Этот драгоценный образ Николая Чудотворца, несомненно, заслуживает монографического изучения и как памятник почитания святителя в семье московских государей¹³¹⁵, и как выдающееся произведение русского искусства второй половины XVI столетия.

Ещё одна важная тема – изображения святителя, выполненные золочёным серебром и шёлком на различных церковных пеленах – также может быть предметом специального исследования. Приведём лишь отрывок из Описи ростовского Архиерейского дома 1691 г., позволяющий представить облик драгоценных шитых утварей с образами Николая Чудотворца, и их роль в торжественном богослужении: «На жертвеннике ж пелены выносные, которые носятся во время архиерейской службы: одна писана по полотну образ Спасов Нерукотворенного; другая образ пресвятыя Богородицы Тихвинские, шит золотом с розными шолками, каймы обьярь серебряная белая, подложена тафтою червчатою; третьея образ Николая чюдотворца Можайского в чюдесех, шит золотом и серебром с розными шелками, венец обнизан жемчюгом, подложена дорогами червчатыми; четвертая образ Петра Митрополита, ризы и потписи низаны жемчюгом, подложена камкою»¹³¹⁶.

Итак, драгоценная церковная утварь и личные домашние святыни русской знати могут дополнить наши представления об исключительном значении образа святителя Николая в средневековом благочестии.