Седмица 10-я по Пятидесятнице
Понедельник. О духовном бесплодии
Возвращаясь из Вифании в Иерусалим, Господь «взалкал; и увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней, и ничего не нашед над ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла».
Ученики «удивились и говорили: как это тотчас засохла смоковница»? Их поразило точное исполнение Господних слов. А современному человеку более жалко бедное дерево, как жалко утонувших гадаринских свиней. В наше время вообще непомерно выросла любовь к собачкам, к кошечкам, к свинкам, и почти исчезло чувство несравненной ценности человека, созданного по образу и подобию Божию. А Господь, чтобы вернее спасти нас, часто на низшей твари наглядно показывал, какие пути куда ведут.
Господь взалкал, а смоковница не напитала Его. Она имела густую листву, и Господь вправе был искать на ней плода, потому что с таким признаком плодоношения Он сотворил смоковницу. А все, что нарушает замысел Творца, сразу становится на грань гибели, несмотря на внешний блеск и благолепие.
На такое бесплодие однажды наткнулся и Апостол Павел. Вникая в жизнь внешне процветавшей коринфской церкви, он вдруг на некоторых ветвях не нашел ожидаемых плодов, не нашел самого главного, для чего существует Церковь. И он в недоумении восклицает: «Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес из мертвых, то как некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых»? А действительно, что может издавать более смертоносный запах, чем, если посеянное семя – факт воскресения из мертвых Иисуса Христа – не приносит в каждом члене Церкви, в каждой ветви этого ствола, – обильного плода: ожидания и своего личного воскресения из мертвых и своего личного участия в жизни будущего века? Если в нас нет этой веры и этого чаяния, если «нет воскресения мертвых, то», – с неумолимой последовательностью заключает Апостол, – «и Христос не воскрес. А если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша»: «вы еще в грехах ваших. Поэтому и умершие во Христе погибли. И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы» не просто заблуждаемся или ошибаемся, но – просто-напросто «несчастнее всех человеков».
Вот так мы часто своим внешним благообразием привлекаем людей, алчущих правды и жаждущих победы над смертью; а они, подойдя ближе, вместо радости о воскресшем Господе, видят уныние, суету и животный ужас перед смертью. Куда же им идти? Где искать? И чего мы после этого заслуживаем?.. На примере смоковницы Господь именно это и показал, именно от этого и предостерег.
Вторник. О последовательности
Когда Господь Иисус Христос учил в храме, «приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какою властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть»? А Господь Сам обратился с вопросом: «спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, то и Я вам скажу, какою властью это делаю; крещение Иоанново откуда было: с небес или от человеков»? А они сами в себе размышляли: «если скажем: «с небес», то Он скажет нам: «почему же вы не поверили ему»? А если сказать: «от человеков», – боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка». И они так и не нашли, что ответить, кроме как «не знаем». Но Господь-то знал, что они не поверили Иоанну, и только лицемерно, боясь народа, как бы почитали его. А если Господь послал пред Собою Иоанна Предтечу, значит если пройдешь мимо Предтечи, то неизбежно пройдешь и мимо Самого Христа. Видя, что они не усвоили предыдущего, Господь и не отвечает на их любопытство о последующем: «и Я вам не скажу, какою властью это делаю».
В лестнице на небо важна каждая ступень, и на любом этапе подъема должна соблюдаться строгая постепенность. У Господа все точно, все важно, все идет своей чередой. Например, Он говорил: «Кто будет веровать и креститься, спасен будет» (Мк.16:16). Сначала «веровать», в том числе и в воскресение мертвых, а потом – «креститься». «Иначе что делают крестящиеся для мертвых»? Бессмыслица, положенная в основание, это как ошибка, сделанная в первом действии вычисления. Весь дальнейший труд напрасен. «Для чего мы ежечасно подвергаемся бедствиям»? Бессмысленны даже подвиги. «Я каждый день умираю… По рассуждению человеческому, когда я боролся со зверями в Ефесе, какая мне польза, если мертвые не воскресают»? – И Апостол возводит крышу над домом, в основание которого положено неверие: «Станем есть и пить, ибо завтра умрем»! – Вот куда придем, пройдя даже через крещение и через праведную жизнь, если обойдем ступень веры.
Бессмысленно говорить о последующем, если не усвоено предыдущее. Если не признают Священного Писания – бесполезно в разговоре ссылаться на Писание как на авторитет. Если не признают Священного Предания – напрасно будем говорить о святости тех или иных церковных обычаев. Ну а если даже не верят в существование Бога, Творца и Вседержителя, – бесполезно говорить и о суде, и о добре и зле, и о промысле Божием, да и вообще обо всем.
Будем же в разговорах соблюдать мудрую постепенность, чтобы вместо душевной пользы не давать повода для пустословия, насмешек и богохульства.
Среда. О послушании и непослушании
Сегодня мы слышали коротенькую притчу об одном человеке, у которого «было два сына; и он, подошед к первому, сказал: сын! пойди, сегодня работай в винограднике моем! Но он сказал в ответ: «не хочу»; а после, раскаявшись, пошел. И подошед к другому, он сказал то же. Этот сказал в ответ: «иду, государь»; и не пошел».
Обратим внимание, как ответил первый. Он не сказал «не могу», или «сейчас не могу», или «не могу по такой-то причине». Он прямо сказал «не хочу»! А это – последняя инстанция человеческих отношений. «Не хочу», – это непризнание никаких законов и обязательств, кроме своей воли. А второй – с какой готовностью согласился! Назвав отца «государем», он исповедал полное признание его власти, показал преданность и благочестие.
И вдруг первый, «раскаявшись, пошел». А второй просто взял, да и «не пошел». Тот, кто так грубо и нагло воспротивился, вдруг одержал великую победу над собой. А тот, кто казался послушным и верным, оказался последним предателем.
Рассказав эту притчу, Господь спросил: «Который из двух исполнил волю отца»? Фарисеи ответили: «первый». И так ответил бы каждый. Кроме, разумеется, самого этого второго сына. Он даже и не подумал бы, что эта притча про него. Как и фарисеи – даже не подумали, что эта притча про них, пока Господь не сказал прямо: «Истинно говорю вам, что мытари и блудницы впереди вас идут в Царство Божие. Ибо пришел к вам Иоанн путем праведности, и вы не поверили ему, а мытари и блудницы поверили ему; вы же, и видев это, не раскаялись после, чтобы поверить ему».
Так, внешне благочестивым и всеми уважаемым Господь уже не в первый раз противопоставляет всеми презираемых, одержимых низкими страстями. Потому что есть у этих последних одно, так сказать, преимущество: ответивший Богу «не хочу» – сразу приблизился к самому краю адской бездны. У него уже нет иллюзий и надежд, он сразу со всеми порвал, всем бросил вызов. А говорящий «иду, государь» – перед всеми показывает и знание, и признание законов Божьего мира. Особенно соблазнительно сказать «иду, государь», когда все вокруг грубо и нагло отвечают: «Не хочу»! Тут особенно легко подумать, что, лишь дав согласие, ты уже выполнил волю Небесного Отца. Но где-то внутри живет это «не хочу», живет, и постепенно вызревает в тепле похвал и самодовольства. И тем быстрее вызревает, чем ярче выказывается внешнее послушание. Он уже привык быть всегда правым. Найдя, что ответить отцу на его просьбу, он несомненно найдет и чем оправдаться, когда отец спросит отчета.
И вот, один ли человек, целый ли народ, сказавший Богу «иду, государь», – где вдруг может оказаться? Все идет тихо и мирно, и вдруг наступает какой-нибудь 1917 год, и – что вдруг вылезает из-под внешнего покрова благочестия?.. И как бы ни оправдывался, как бы ни мотивировал свое предательство, – суд Божий на тебя уже изречен: «Который из двух выполнил волю отца»?
Переход от видимой верности к глубочайшему предательству порой трудноуловим. Как же проверить себя: пошел ты, или не пошел? – А способ один. Отец послал тебя трудиться. А ты – трудишься, или находишься в праздности? Видишь ли свои грехи? Побеждаешь ли себя? Охотно ли терпишь тяготы и скорби жизни? С радостью ли принимаешь искушения?.. И если нет, то может быть работа уже давно идет без тебя. Ты же, сказав «иду, государь», на самом деле забрел куда-то совсем не туда. Ты считаешь себя абсолютно правым, а суд Божий на тебя уже изречен.
Четверг. О краеугольном камне
Какими бы именами ни называли мы Бога, во всем – только часть правды. Он и свет, потому что просвещает ум. Он и тепло, потому что согревает души. Он и вода живая, пиющий которую не будет жаждать. Он и хлеб, который насыщает навеки.
А сегодня Господь и Бог Иисус Христос сравнивается с камнем, поставленным в основание жизни. И сказано, что «тот, кто упадет на этот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит». И в этом нетрудно убедиться. Посмотри на карту мира: Палестина, где воплотился Христос, находится в самом центре земных материков. И время – тоже, – хотим этого, или не хотим, – во всем мире отсчитывается именно от Рождества Христова, как два луча: вперед и назад. Вся ветхозаветная история была лишь подготовкой к принятию сошедшего с небес Христа Спасителя. И кто узнал и принял Христа, тот обрел новую жизнь, а кто отверг, тот остался при омертвевших обрядах религии древних иудеев. И главный смысл истории с тех пор, как пришел Христос, – в распространении по всей земле благой вести о Его победе над смертью.
На Христе, как на краеугольном камне, покоится здание Его Церкви. И, как видим из Писания и из истории, – врата адовы не могут ее одолеть. Христос также – главная опора храма. Славят в храме Христа, значит, это – живой, благодатный дом Божий. А если перестают, то – вся его внешняя красота становится непонятной и ненужной.
Но Христос и – краеугольный камень души христианина. И пока Он стоит в душе, Он будет утешением «во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби». Но как только Он рухнет, то «на кого он упадет, того раздавит». Душа почувствует давящее чувство уныния, жизнь станет бессмысленной и ненужной, а вечная смерть – неотвратимой и жуткой. В душе, как в разрушенном, оскверненном храме, водворится мерзость запустения…
И порой сразу не поймешь – откуда вдруг пришла беда? Но на самом деле «вдруг» ничего не бывает. С кем-то поступил не по совести. В чем-то предпочел свою волю Божьей заповеди. Когда-то проявил небрежность к молитвенному правилу. Думаешь: ничего страшного, мелочь! А ведь это – пренебрежение к Творцу! Дескать, обойдешься: есть дела поважнее. А тем временем то, что было твердым основанием твоей жизни, вдруг начинает нависать над тобою как скала, готовая рухнуть. И особенно хорошо это бывает заметно со стороны. Поэтому, чтобы вовремя остановиться, надо научиться принимать обличения, даже в виде брани и укоров. И в самом недоброжелательном обличении есть доля истины. Какая разница, кто тебя укоряет, друг или враг: главное – вовремя увидеть свою беду. Лишь духовно мертвые до конца противятся обличению. Даже когда ясно, что «отнимется» от них «царство», – ответ один: схватить и уничтожить своего обличителя и спасителя.
Будем же бодрствовать на страже своей души и держать ее открытой для всякого обличения. Чтобы незыблемо стоял в ней краеугольный камень спасения, Господь Иисус Христос. А будет в наших душах, – будет и в наших храмах, и в нашей Церкви, и на всей нашей земле.
Пятница. О воскресении мертвых
Господь Иисус Христос часто говорил о грядущем воскресении мертвых и о жизни будущего века. Апостолы тоже напоминали об этом. Но и в книгах Ветхого Завета сказано, что душа по разлучении с телом продолжает существовать. «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл.12:7). Есть там указания и на грядущее воскресение всего человека. Святый Иов многострадальный говорил: «Я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его» (Иов.19:25–27). А чего стоит одно только видение пророка Иезекииля, где множество мертвых костей на огромном поле вдруг покрылось плотью и ожило по слову Господню! Этот отрывок читается на утрени Великой субботы (Иез.37).
Но была секта саддукеев, отрицавшая возможность вечной жизни. Они учили, что нет ни «воскресения, ни Ангела, ни духа» (Деян.23:8). Видя же, что Иисус проповедует и то, и другое, и третье, решили задать мудреный вопрос, который, как они были уверены, поставит Его в тупик: «Учитель», – начали они. – «Было у нас семь братьев. Первый, женившись, умер и, не имея детей, оставил жену свою брату своему; подобно и второй, и третий, и даже до седьмого; после же всех умерла и жена. Итак, в воскресении, которого из семи братьев будет она женою? ибо все имели ее».
Действительно, мудреная ситуация, и разрешить ее невозможно, если по воскресении все будет как и в этой жизни. «Мудрые» саддукейские головы не могли даже помыслить, что возможно нечто иное. Господь, не отвечая на их вопрос, сразу сказал: «Заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией». Да и не только Писание учит о воскресении, но и простой здравый смысл говорит, что сила Божия не могла исчерпать себя в творении мира. Неужели создать из ничего легче, чем потом воскресить? И неужели Бог столь премудро создал человека лишь для того, чтобы снова обратить в ничто?
И в заключение Господь обратился к Писанию. Он напомнил, как Бог в пламени горящего и не сгорающего куста явился Моисею, чтобы призвать к пророческому служению. Моисей услышал: «Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова». И Христос поясняет: «Бог не есть Бог мертвых, но живых». Насмешкой было бы называть Себя Богом тех, кто мертв и телом, и душою, Богом тех, кого нет. Отвергать воскресение мертвых – безумие. В этом отношении у нас не должно быть никаких колебаний; никакой двусмысленности. «Верен Бог, – говорит проповедник Воскресения Христова, – что слово наше к вам не было то «да», то «нет». Ибо Сын Божий Иисус Христос, проповеданный у вас нами», не был «да» и «нет», но в Нем было «да». Ибо все обетования Божии в Нем «да», – во славу Божию, чрез нас».
Суббота. О воспитании учеников
Святой апостол Павел писал к римлянам: «Умоляю вас, братия, Господом нашим Иисусом Христом и любовью Духа, подвизаться со мною в молитвах за меня к Богу, чтобы избавиться мне от неверующих в Иудее, и чтобы служение мое было благоприятно». Павел смиренно просит всю церковь ходатайствовать о нем пред Богом, как будто не видит своих трудов и не надеется на силу своих молитв.
Этому блаженному ненадеянию на себя Господь и старался научить учеников. Он не столько объяснял, сколько давал возможность пережить и почувствовать. Особенно много таких случаев связано с Петром. Вот Петр выказывает сочувствие: «будь милостив к Себе, Господи»! А в ответ слышит: «отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн!» (Мф.16:23).
Вот он по-видимому выказывает незаурядную веру, идет по воде, но вдруг срывается и тонет, в отчаянии крича: «Господи! спаси меня» (Мф.14:30). Вот он заверяет Господа в совершенной преданности, а в ответ узнает о своем скором предательстве… Сегодня – еще один подобный урок.
Однажды, когда Господь находился в доме, к Петру подошли собиратели подати на храм «и сказали: Учитель ваш не даст ли»? Петр не сомневался, что сказавший: «Блаженны милостивые» и Сам подаст милостыню, и ответил: «да». Но войдя в дом, он вдруг услышал: «Как тебе кажется, Симон? цари земные с кого берут пошлины или подати? с сынов ли своих или с посторонних? Петр говорит Ему: с посторонних». «Итак, сыны свободны», – сказал на это Иисус. Петр же и сам недавно исповедал: «Ты Христос, Сын Бога Живого». А должен ли Бог жертвовать на Свой же храм?.. Петр собрался выйти и исправить поспешность, но Господь остановил. Тщетно было бы объяснять сборщикам, почему Иисус не должен давать подать на храм. Его не поняли бы, обвинив в жадности, а то и в богохульстве. И Господь говорит Петру: «чтобы нам не соблазнить их, пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми; и, открыв у ней рот, найдешь статир (монета в четыре драхмы); возьми его и отдай им за Меня и за себя». Так Господь и подал, и не подал: не соблазнив сборщиков, Он и в глазах Петра не пренебрег Своим Божественным достоинством. Петр же еще раз ощутил свое неумение сделать без Божией помощи даже самое простое дело.
Так Господь готовил Петра к званию первоверховного Апостола. Так помогал ему умалиться, как дитя. А кто достигает такого умаления на земле, тот настолько возвышается в Царствии Небесном, что Господь и с него, как и с Себя, как будто с двух равных детей Небесного Отца, снимает обязанность платить подать на храм. А во избежание сугубого соблазна и ему посылает дидрахму таким же образом, как и Себе: «отдай за Меня и за себя».
Воскресение. О вере, посте и молитве
Неделя 10-я
Однажды подошел к Господу Иисусу некий человек «и, преклонив пред Ним колена, сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду; я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его. Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда. И запретил ему Иисус; и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот же час».
Ученики потом спросили, почему они не смогли этого сделать? Господь ответил: «по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно, и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», – и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас; сей же род изгоняется только молитвою и постом».
Ученики, по-видимому, поняли Его слова. Но когда вскоре Господь открыл им, что Он «предан будет в руки человеческие, и убьют Его», то ученики «весьма опечалились». Из этого видно, что они тогда все-таки не поняли, что значит вера, пост и молитва. Потом, когда Дух Святой просветил их, они не только перестали печалиться пути Христову, но и сами с радостью пошли этим путем. Они и всем указывали на этот путь, как на единственный: «Нам… Бог судил быть как бы приговоренными к смерти; потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков. Мы безумны Христа ради… мы немощны… мы в бесчестии. Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу, и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне».
Вот – истинный пост, как отвержение власти мира над собой. Вот – истинная молитва, как всецелое посвящение себя Богу. И вот – истинная вера, от которой рождается и то, и другое. Потому Апостолы и смогли потом выходить против «мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф.6:12), что они перестали опираться на все то, к чему бесы имеют доступ, и что могли бы выбить из-под их ног.
Но мы также знаем, как постыжают бесы того, кто будучи мирским и плотским, дерзает выходить против них. В Деяниях Апостолов описывается, как в Ефесе некоторые иудейские заклинатели пытались изгонять духов, говоря: «Заклинаем вас Иисусом, Которого Павел проповедует». «Но злой дух сказал в ответ: Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто? И бросился на них человек, в котором был злой дух, и, одолев их, взял над ними такую силу, что они нагие и избитые выбежали из того дома» (Деян.19:13–16).
Так, иногда поднимешь руку, чтобы крестным знамением разрушить бесовское наваждение, а бесы говорят: «Знаем Иисуса, знаем, что такое Крест, а ты кто»? И правда: посмотри на свой пост. Пусть ты не ешь мясного и молочного, но зато остальное – вдоволь и часто; не можешь довольствоваться хлебом и водой один раз в день. Ты боишься за себя, жалеешь свою плоть, и не столько даже твое тело, сколько твоя душа желает телесной пищи, потому что ей скучно, тоскливо без еды! А какая тут может быть молитва, если наша надежда не на Бога, а на чрево, и если мы только от насыщения чрева научились получать радость… Потому-то в наше время так много одержимых бесами и так мало тех, кто может их изгонять. А между тем, все христиане призваны побеждать бесов, и Апостол обращался ко всем, когда писал: «Подражайте мне, как я Христу».
Но вот беда: перед Апостолами был живой пример Христа. Перед первыми христианами – живой пример Апостолов. А перед нами – одни только книжные примеры веры, поста и молитвы. Не видя того, кто подал бы руку и сказал: «подражай мне, как я Христу», – мы вступаем в Церковь, как во тьме, на ощупь, а все вокруг стремится соблазнить и сбить с пути. Мы идем, как по болоту, и сразу начинаем тонуть, едва сделаем резкое, непродуманное движение.
Поэтому ощутив в себе хоть какую-то веру, не будем сразу замахиваться передвигать горы, бросать вызов бесам, переворачивать вокруг себя жизнь. Будем браться только за дела, соразмерные с нашими силами, с тем, насколько мы еще зависим от мира и насколько мы уже прилепились к Богу. Иными словами, каковы наши пост и молитва.