Письма епископа Германа игумении Олимпиаде⁶⁷

1

<1934 г. >

Простите, дорогая матушка, что задержался ответом на Ваше утешительное письмо. О, как бы хотелось, чтобы хоть малая доля того, что сказали Вы о пользе теперешней моей жизни, соответствовала действительности. Конечно, не радостно думать, что все пережитое за одиннадцать лет⁶⁸ является только наказанием за нерадение и те грехи, какие главным образом очищаются через лишения, но еще более страшно подумать, что Господь ублажает за то, чем заполнены эти годы, когда сам по своей совести хорошо знаешь, как во всем этом мало и от Климента⁶⁹, и еще более от Студита⁷⁰. Совне как будто – и твердость и непреклонность, а внутри смятение и малодушие. Со стороны – вера и самоотречение, а в действительности только краткие приливы веры, или точнее жажды веры, и почти полное отсутствие самоотречения. По форме жизнь, богатая тревогами, лишениями и всем, что называется несчастьем, а на самом деле почти постоянное упокоение плоти и пользование теми благами, какие отнимаешь от помогающих тебе... Но, как всегда, и в моей жизни и чрез мое положение действует та же сила, какая являет свое могущество в немощи, что и поддерживает бодрость и надежду, что Господь помилует. Надеюсь на эту милость Божию, несмотря на свое нерадение и устарелую плотяность. Прошу Вас помолиться, чтобы ко благу и спасению моему послужило все бываемое со мною. Никак не могу спокойно и благодушно переносить частые перемены квартиры: волнуюсь, раздражаюсь, унываю, поддаюсь многоболтливости и нетерпению и не властвую, а подчиняюсь своим дурным нервам. О, как мне от них достается! Все почти время такая нервная напряженность и страх перед возможными неожиданностями и сюрпризами, что мирность помыслов и ровность настроений мало мне теперь известны. Это очень утомляет и безусловно препятствует тому, что нужно стяжать здесь, чтобы не оказаться нагим. Конечно, все это оттого, что слаба преданность Его благому Промыслу, сильна привязанность к миру, не крепка верность Его заветам и не положены еще основания подлинной любви, с которой приходит в душу и мир, и ясность, и презрение временного.

Слава Богу, что Ваш подвиг окончился⁷¹, и теперь начинается новая полоса жизни и возвращаются прежние болезни, чтобы через терпеливое несение их подготовить душу к вечному. Как отрадно слышать, что у Вас есть самое главное для утешения и Господь еще хранит и самое место, и тех, кто Ему служит. Я одно только прошу у Матери Божией Казанской, чтобы Она не отсылала от Себя и потерпела меня около Себя хотя бы до весны. Относительно скорбей будем помнить утешительное слово Исаака Сирина. «Познается человек, – говорит он, – о котором особенно печется Господь, по непрестанно посылаемым ему скорбям»⁷². Да хранит Вас Господь.

2

12.Х1.1934 г.

Сердечно благодарю Вас, дорогая матушка, за привет и пожелания к моему тезоименитству. Очень бы хотелось, чтобы Господь за Ваши молитвы дал мне душевный мир. Это Вы мне желаете, и это особенно мне нужно. Все же остальное, что Вы мне желаете, и все великие названия, какие даете, отношу к Вашей любви, но отнюдь не к себе. Если и можно назвать меня страдальцем, то только в том смысле, что все время страдаю от своего нерадения, плотоугодия и многоразличных страстей. Несомненно, Господь и меня и всех моих братий для того и ставит на путь, каким давно идет папа маленькой Тани, чтобы светить своей верой, терпением, кротостью и любовью, но я со всей искренностью могу сказать, что чем дальше идешь этой дорогой, тем больше убеждаешься в своей крайней привязанности к миру, в своем маловерии, несдержанности, холодности сердца, внутреннем непостоянстве, духовной лености и многом другом. Уж если этот путь, ведущий в жизнь, мало исправляет, то что же будет, если действительно получишь возможность подвинуться ближе к Вам? Я думаю, что иждивенчество будет равносильно добровольному отходу от того дела, которое я так люблю. Да если бы и дали дело, то разве есть надежда, что заслужишь что-либо иное от своих чад, чем мои собратья? Если бы, паче чаяния, и можно жить у маленькой, то там нет самого главного, чем утешает нас Господь здесь. Там еще заметнее станешь тем пятном, какое раздражает сынов века сего. Если прежде не было никакого блаженства идти за горьким, то за сладким – целый подвиг и мука. А если мой жребий заключается в затворе и молчании, о каком усиленно говорила мне одна блаженная прозорливая старица, когда я отдыхал год в Арзамасе, то здешние условия гораздо благоприятнее для этого, чем где-либо в другом месте. Поэтому у меня нет не только огнепального, но и вообще обычного желания идти даже на комиссию, какая будет через несколько дней. Думаю, что не получу и необходимую категорию. Но вероятнее всего все же пойду и если паче чаяния получу вторую, то только к весне начну все остальное. Получившие вторую два месяца назад и представившие поручительства все еще здесь; с ними обычная, хорошо нам знакомая канитель: «приди сегодня, приди завтра» и т. д. Вот и не хочется добровольно идти на эти мытарства, ни тем более на те, о каких пишете Вы. Помоги Господи Вам.

Глубоко благодарен Вам за гостинец. Меня это особенно трогает, потому что все, что по любви – не малое, а великое и вечное. Да поможет Господь Вам келейничать так, чтобы быть Марфой для работающих и Марией для своей души и спасения. Когда я был в Средней Азии, то для своих я не только устроил Сион и нес заботы о нем, но очень часто помогал им в житейском: ходил на базар, закупал продукты, дрова и т. д. И, однако, эта суета для других и во имя любви сделала то, что я почти всегда чувствовал необычайную душевную легкость, внутренний мир и сердечную теплоту и умиленность в молитве. Полагаю, что такова награда всякому, кто помнит и по силе выполняет заповедь Господа. Радуюсь, что С. и А. около Сиона. Как счастливы все, кому Господь дал эту радость. Им более чем кому надо помнить завет Дмитрия Ростовского: «С утра в молитве будь серафимом, в делах херувимом, в обхождении ангелом»⁷³. Спасайтесь все о Господе и помолитесь о мне нерадивом. Пока у меня все благополучно. Мир Вам.

3

3.I.1935 г.

Взаимно молитвенно приветствую Вас, дорогая матушка, и живущих с Вами сестер с великими праздниками Христовыми. Его ясли да научат нас смирению, вертеп – не бояться бедности и убожества, пастухи – простоте и незлобию, волхвы – подчинять свое мудрование и все земные познания мудрости евангельской, звезда – ходить во свете просвещенной Его благодатью совести, ангелы – взаимному миру и славословию, Иосиф – праведности, а Дева Матерь непорочной чистоте и целомудрию, которые не только видят Бога, но и воспринимают Его в себе. Все ближе и ближе праздник. Церковные песни уже видят грядущую к Вифлеему Деву, подготовляют к торжеству пастырей, собирают хоры ангелов, торопят от Персиды мудрецов востока и ужасаются безумию Ирода, замышляющего убить Христа. Они уже полны предпразднественного ликования и зовут к нему небо и землю. Как и чем откликнется на этот зов наша душа? Найдется ли место около Его колыбели нам, бедным любовью и смирением, бессильным в своей слабой вере и решимости идти к Нему, как бы долог и тяжел ни был путь?! Когда-то были Им сказаны полные глубокой нежности и светлых обетований слова: Вселюсь в них и буду жить⁷⁴. Возможно ли это для нас и нам ли это сказано?! Нам... и возможно. Какая радость! Какая радость стать Его учеником, чадом Божиим! Какая радость осветиться Его кротостью и беззлобием, просиять Его чистотою, стать носителем благоухания от Его святыни и любви, живя в миру стать «не от мира», отречь себя от его скверны и победить его похоти и холод суеты теплотою веры и добродетелей! Узки врата к этому, тесен и тяжел путь; многи скорби праведнику⁷⁵, но только чрез них, сострадая Ему и сраспинаясь с Ним, можно войти в нездешнюю радость Его мира. По Его неизреченной милости я пока благополучен; здоров больше, чем полезно, и бодр духом. Да утешит и Вас Христос Своею благодатной силой, немощная врачующей и оскудевающая восполняющей⁷⁶. Да устроит Господь м[ать] Е. и Сашу. Благоволение Его, милость и мир да будут со всеми Вами.

4

Лазарево воскресенье,

< 8 . IV.1935 г. >

Молитвенно приветствую Вас, дорогая матушка, мать Е. и всех сестер, какие около Вас, с светлой радостью праздника праздников. Рекший женам мироносицам «радуйтеся» да дарует Свое «веселие вечное» и Вашей душе, и свет Воскресения, исполняющий ныне небо и землю и преисподнюю, да отгонит от сердца Вашего все скорбное и мрачное, упокоивая душу в живом и умилительном ощущении Христа, близ нас сущего, а в дни пасхальные независтно⁷⁷ дающего нам предвкушение будущих благ и непрестающего блаженства.

По великой милости Господа, мирно, в постоянном посещении Его дома и принесении Ему хвалы уст прошла святая Четыредесятница. Слава и благодарение Господу! Вот уже достигли до начала Страстей Его и, уповая на Его неизреченное снисхождение, надеемся весело прославить и Его тридневное Воскресение. Как-то совершенно незаметно прошла зима. И совсем она была мало похожа на суровые северные зимы. Только два раза за всю зиму дня по два-три были морозы до сорока градусов, все время температура не падала ниже нашей московской зимы. По реке идет сплошной ледоход. Вероятно, к Пасхе уже пойдут пароходы и приедет, думаем, много гостей. Хорошо бы, если бы нас оставили здесь. Но Господу лучше известно, что лучше для нашего спасения и искупления наших грехов. Только бы дал терпения и укрепления физических сил. Конечно, их стало поменьше, чем было, но, благодарение Господу, я бодр духом, да и условия жизни за этот год были гораздо лучше, чем прежде. Стараюсь приучать себя на всяком месте владычества Его воссылать Е1му хвалу и, не унывая от длительности своего странничества, чаще помышлять, как бы стать достойным хотя самой последней обители, но в Дому Его. Да не вотще будет труд мой.

Да хранит Вас Христос Господь.

5

22.Х. 1935 г.

Сегодня после обеда наша письмоносица принесла Ваше письмо. Спаси Господи за весточку о себе и добрые чувства и пожелания. Я благодарил бы Господа, если бы хоть немного был таким, каким кажусь Вам. Венец старцев многосторонняя опытность, и хвала их – страх Божий (Сирах)⁷⁸. По летам и годам иночества, казалось бы, пора быть уже старцем, а до сих пор нет ни опытности, так как не было духовных подвигов, нет ни страха Божия, потому что тогда не было бы постоянной рассеянности и неисправимого нерадения. А если что и есть, то что все наши добродетели без смирения? Не более как пыль, уносимая первым дуновением гордости (митрополит филарет). Вот наша беда, что учим других и знаем, что все должно начинаться со смирения, все должно им оберегаться, что оно является тою «солью», какая должна осолять все приносимое нами Богу, а сами почти не чувствуем его благодатного веяния в себе, потому что далеки от всего, что его воспитывает. Правда, есть надежда, что самый путь, которым Господь ведет меня, в конце концов приведет к Нему, потому что все на нем бывающее смиряет. Но у меня еще далеко нет того, что является Его преддверием. Чем ближе подходит человек в своем внутреннем делании и настроениях к Истинному Свету, тем больше и больше открывает в себе темных сторон и притаившихся во мраке духовной лености и греховности страстных навыков или наклонностей. Именно, как пишете Вы, «с каждым днем все больше и больше чувствует свою никуда негодность». Это значит, что стал понемногу светить в нашей совести Свет, Которого не сможет уже объять никакая греховная тьма, раз мы сами искренно желаем от нее освободиться. Не надо нам забывать, что и с духовными нашими немощами бывает то же, что и с физическим болезнями. У каждой болезни есть свой период, раньше которого никогда не наступает кризис и не может быть выздоровления, как бы ни искусен был врач и ни хотел этого сам больной. То же и с нашими духовными немощами. Бог производит в нас и хотение и действие по Своему благоволению⁷⁹. Потому и великий Апостол языков все приписывает Богу. Я тружусь и подвизаюсь, – говорит он, – силою Его, действующей во мне могущественн⁸⁰, поэтому не надо падать духом, потому что не изжиты у Вас тяготящие Вашу совесть и душу немощи, хотя всячески Вы хотите переломить себя. Значит, не пришел еще для этого час воли и милости Божией. Надо, следовательно, еще и потужить, и помолиться, и поплакать, и потомиться, сугубо ощущая свой грех и необходимость все побеждающей благодати Божией. Сравнительное уединение и безмолвие, в каком Вы теперь живете, тоже будет помогать в этом стремлении к духовному здоровью. «Безмолвие, – как говорит Исаак Сирин, – умерщвляет внешние чувства и возбуждает внутренние движения»⁸¹. Конечно, Ваши повседневные занятия нельзя назвать «занятием внешним». Не на этих занятиях сосредоточены интересы и цели Вашей жизни, не в них Вы полагаете смысл Вашей жизненной миссии, и потому надо стараться, чтобы они не выходили из своего чина как необходимого дела для поддержания тела, не вытесняли самого главного и были тем физическим занятием, каким занимались и отцы, чтобы дать некоторый отдых себе от напряжения молитвенных подвигов и других дел, ведущих к благочестию. Больше надо помышлять о небесном отечестве и о том Чертоге, для которого необходимо еще здесь приготовить подобающее одеяние, чтобы не оказаться недостойной Вечери. Не к нам ли должен быть отнесен призыв древнего пророка Сафона? Взыщите Господа, – взывает он, – все смиренные земли, исполняющие закон Его. Взыщите правду, взыщите смиренномудрие, может быть, вы укроетесь в день гнева Господня⁸². Если мы еще далеко не смиренные, то смиряемые; таких он и разумеет и им-то и указывает ту защиту от бед и одержащих их скорбей и искушений, которую никогда не сможет осилить вся злоба и соблазны мира. В этом стяжании кроткой Христовой праведности и живой воды чистого смирения и да поможет нам Господь.

Маленькая устает от своей работы ночного сторожа и все никак не может понять, что нельзя ей жить вместе с отцом, и главным образом от этого расстраивается и обижается на других. Варлаам, видимо, совсем стал инвалидом: не может ходить более нескольких минут от крайней утомляемости сердца. Я пока здоров и благополучен. Да укрепит вас всех Господь Своею благодатию.

Мир Вам.

6

День Скоропослушницы,

<9.X1.1935 г. >.

Молитвенно приветствую Вас, дорогая матушка, с светлым праздником Скоропослушницы. Да услышит Она сокровенные вопли и боли Вашего сердца и дарует скорбь Свою и благодатную помощь. Сердечно благодарю Вас за привет, Е., А., С. и Любу за память и гостинец. Вы сами пишете, что он есть выражение их «большого усердия» и «любви», а всякое выражение любви трогает душу, тем более, что все это не ради меня, а ради Господа. Да воздаст им Господь вместо их телесного духовными Своими дарами: прежде всего укреплением в терпении, смирении и уповании на Промысл Божий, Который всех ведет, хотя и разными дорогами, к спасению.

Хорошо понимаю Вас, матушка, как Вам тяжело и с больной Р[афаилой]⁸³ и с народом, как Вам хочется и отдохнуть и сосредоточиться, но думаю, что не без воли Божией, что к Вам идут и Вам большее время приходится быть не одной. Если бы шли только ради времяпрепровождения, для празднословия или иного чего малоспасительного, то тогда, конечно, надо бы принять меры, чтобы пресечь это и сберечь себя и чужие души от языкоболия, от которого множество грехов и великое опустошение для души. Но к Вам идут за духовным словом, ободрением, утешением, и здесь надо быть сугубо осторожной, чтобы свой покой не возлюбить больше заповеди Господа, заповедовавшего нам всегда отрекаться от себя и идти за Ним, взявши тот крест, какой Он Сам накладывает на нас в ту или иную пору нашей физической и духовной жизни. Быть с Рафаилой, конечно, крест, но если его примете ради спасения своей души и ради того, чтобы Рафаила что не сделала с собой в другом месте, то услышите: Болен был, и походили за Мной⁸⁴. Как ни ненормальна Рафаила, но она почему- то боится идти от Вас. Думаю, что ее душа инстинктивно жмется к Вам, потому что чувствует, что ей в другом месте с другими людьми не одолеть ни тоски своей, ни отчаяния. Конечно, если уж совсем нет сил оберегать ее от злого искусителя, какому попущено, быть может, перед скорой ее смертью искушать ее, то надо попросить взять ее в психиатрическую лечебницу. Если нет такой возможности и нет человека, который ради Господа походил бы за ней на ее квартире, то потерпите ее, не опасаясь ни за свои телесные, ни тем более духовные силы. Конечно, в ее болезни валерьянка мало пригодна, нужен бром или что-нибудь в этом роде, а еще лучше почаще прибегать к лекарству апостола Иакова⁸⁵, тем более что оно действует не только на физические корни болезней, но и на всю психику, снимая с души даже забываемое, но не сознательно от «свидетеля» утаиваемое. Почему утаивалось? Вероятно, от стыда пред человеком, по гордости и бесстрашию пред Богом и той страшной расплатой, какая рано или поздно постигает человека и разит его здесь мучительными нравственными состояниями (что часто и ведет к искреннему раскаянию) или там бесконечными муками. Да исцелит Господь душу Рафаилы, а наш долг молиться, чтобы Господь не попустил врагу насмеяться над ней. Когда у нее бывают просветы, надо энергично убедить ее пойти к свидетелю, или даже пригласить на дом с тем, чтобы она обязательно рассказала все утаенное и воспользовалась после этого животворными водами от Источника бессмертного. Да поможет Вам Ваша Скоропослушная Мать всех христиан и наипаче подражающих Ее чистоте.

Относительно «гостей»... Конечно, они приезжают не для того, чтобы таскать воду, колоть дрова или исполнять неотложные работы. Но думаю, будет невредно для Вас, когда особенно взаимная беседа начинает больше походить на празднословие, попросить помочь Вам, в чем нужда. Мы мало прежде умели жить началами взаимопомощи, но теперь надо к этому приучать и себя и других, и только совсем неразумная не поймет, что это и естественно и должно. Ведь к Вам приезжают главным образом сестры, и, думаю, каждая с любовью принесет воды, постоит самовар, поколет дрова. А Вам, когда с ними утомляетесь, не грех прилечь, а их попросить почитать что-нибудь назидательное или хоть немного вместе помолиться. Если можно так делать, то и физически не будете переутомляться, и тем ролее не будут остывать и окаменевать сердца. Теперь каждому из нас надо особенно хранить внутреннее сердечное тепло и, видя и слыша про ужасы и падения свои и близких, нам [надо] чаще воздыхать ко Господу и окаявать себя. Все это наши детища: брошено когда- то, может быть, очень давно легкомысленное слово, допущена какая-нибудь вольность в обращении, брошен на кого-нибудь взгляд или даже просто зажглась искра страсти и т. д., все это, быть может, и забыто и в самих себе изжито, а оно пошло бродить по свету и к слабым душам и часто к нам, виновникам дурного, приходит и уже пришло в тех мерзостях и нравственных ужасах, от каких мы достойно и праведно страдаем. Когда что-либо из этого видим или о том слышим, будем всегда вопрошать свою совесть: Не я ли, Господи?⁸⁶

О смерти О.В.⁸⁷ слышал от маленькой. Я надеюсь, что Любочка, Бог даст, освободится от излишнего надеяния на свой разум, что никого не приводило (в духовной жизни) к добру, и будет мыслить о себе так, как надо ученику Христа. Еще премудрый Соломон говорил: Надейся на Господа всем сердцем твоим и не полагайся на свой разум⁸⁸, а новозаветное слово дополняет его и предостерегает, что кто почитает себя чем-нибудь, будут ничто, тот обольщает сам себя⁸⁹. Да поможет Господь в работе Вашей. Е.Я. согласен с Вами, что лучше не ездить по торжественным собраниям, а сидеть дома, довольствуясь скромным уголком, куда ходите по праздникам. По милости Господа пока у меня все слава Богу. Мой день⁹⁰ очень меня утешил всем. Самое трогательное в том, что в этот день мне подарили здесь старинный крест со многими частицами, среди которых святитель Николай, святой Тарасий и многие другие. Обычная будничная служба в Сионе превратилась в праздничную, и думаю, что это оттого, что в храме оказались в своих честных останках именитые Граждане Небесные. Все это меня очень утешило.

У нас в продаже есть почти все. Можно посылать деньгами. Да хранит Вас Христос. Вам, всем Вашим мир и благословение Божие.

7

13/26.XII.1935 г.

Спаси Вас Господи и помилуй, дорогая матушка, за память о моих именинах и за теплые воспоминания со благодарением Господу о нашей встрече около благоверного и любимого нами Александра Невского. Я тоже в нынешнем году почему- то все это вспоминал с самыми мельчайшими подробностями. Полезно вспоминать и дни древние, но не для того, конечно, чтобы потужить о том, что их уже нет, а чтобы научиться от них и утешиться милостию Бога нашего, Который и вчера и сегодня Тот же и вовеки⁹¹. Он милостив – всегда и, быть может, особенно в те дни, когда мы болезнуем и считаем себя несчастными, подобно тем малым детям, которые капризничают и плачут, когда их моют, не зная того, как им будет легко и радостно, когда они станут после этого чистенькими и на них наденут праздничные одежды. В жизни истинного последователя нашего Небесного Учителя обязательно должны отобразиться в той или иной форме особо важные ее моменты, и никто не может прожить без своей Гефсимании или Голгофы. Может быть, для Вас наступила теперь Ваша Гефсимания; когда что-нибудь, разумею не столько внутреннее искушение (в чем чаще всего бываем повинны мы сами и наши демоны-страсти), сколько внешние обстоятельства, как бы насильно, помимо нашей воли и часто вне зависимости от каких-нибудь наших раннейших поступков, слов и начинаний, врываются в нашу жизнь, то это явный знак, что это от Бога: «Путь Божий, – говорит Исаак Сирин, – есть ежедневный крест. Никто не восходит на небо, живя прохладно... А из сего узнается, что он под Промыслом Божиим, когда Бог непрестанно посылает ему печали⁹². Тем и отличаются сыны Божии от прочих людей, что они живут в скорбях, а мир гордится роскошью и покоем⁹³... Во всяком деле предоставляет им Бог по мере сил показать подвиг свой и потрудиться в молитвах. Потому попускает Бог, чтобы святые Его искушаемы были всякой печалью, чтобы опытно изведали помощь Его и то, сколько промышляет о них Бог, потому что вследствие искушений приобретается мудрость»⁹⁴. Вот для этого Вам и дана настоящая обстановка и теснота и постоянные посетители и неотвязчивый контролер Ваш, пакостник плоти⁹⁵, и вынужденное общение с мирскими. Вы иногда в нетерпении говорите или спрашиваете Его: «За что же Ты послал на меня такой крест?» И сам крест, Вашими же устами отвечает: не за что, а на что он Вам послан – «чтобы показать мне мои недостатки, чтобы я поняла, что во мне кроется... Думала, что люблю Бога и ближних, а теперь вижу, что нет во мне этой любви, нет самоотречения, раздражаюсь (значит, есть и самолюбие, и гнев, и, быть может, даже и гордость), злюсь (это дар, только не Святого Духа), не могу потерпеть даже больной (а Он праведникам скажет: Болен был, и вы походили за мной⁹⁶), раздражаюсь, даже когда никто не раздражает, люблю только свой покой, а забываю, что и мой ближний тоже хочет, чтобы ему никто не мешал, не огорчал, ропщу, обвиняю других в немилосердии, а сама всячески хочу с себя сбросить венец милосердного самарянина... Может быть, и смирюсь» (значит, пока смирения не хватает – Научитеся от Мене, ибо Я кроток и смирен сердцем⁹⁷).

Дорогая матушка! Да послушайте все это! Это ведь не я, а Вы сами говорите! Это Вы сами разъясняете, сколько великих духовных благ Вы уже получили от этого своего настоящего, разумеется, не особенно и не для всех легкого креста. Поймите, родная, какая дана Вам большая радость от этого креста. Апостол Павел учит своего любимого ученика Тимофея: Вникай в себя и в учение, занимайся этим постоянно, ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя⁹⁸, а Вы не только вникаете в себя, но и увидели кое-что и больное, быть может, случайное, но все же, как нарост и болячка, приставшее к Вашей душе. Когда идем куда-нибудь, где должны быть в полном порядке, то внимательно осматриваем себя с ног до головы и как бываем благодарны зеркалу, что оно облегчает нам эту работу. А мы ведь собираемся на вечерю к небесному Жениху, и как нам надо благодарить Его за то, что Он нас поставил в такие условия, что мы увидали мельчайшие пятнышки на своем сердце. Какая это великая радость! Какая это великая милость Божия увидеть самого себя! «Кто сподобился увидеть самого себя, тот выше сподобившегося увидеть ангелов», – говорит преподобный Исаак Сирин⁹⁹. Конечно, без смирения, а Бог дает его всем независтно, трудно мириться с этим крестом, но «если смиренно будешь думать о себе, – говорит авва Пимен, – то найдешь покой везде, где бы ты ни был»¹⁰⁰. Тем и благодетельны испытания, что скорби их рождают смирение. «Если стремишься к добродетели, то предай себя на всякую скорбь. Кто без скорби пребывает в добродетели своей, тому открыта дверь гордости», – вот как учат нас те, у кого слово было делом¹⁰¹. Тот же Исаак, которого я очень полюбил за сокровищницу его богатых духовных мыслей и подвижнического опыта, говорит, что ничто так скоро не избавляет монаха от беса гордости и нечистой страсти, как посещать больных, одержимых скорбию плоти¹⁰². Конечно, не легко быть все время на людях, но теперь для того нас Господь и лишил уединения, чтобы мы через общение с мирскими увидели свое мирское настроение, но отнюдь не для того, чтобы мы всячески сторонились тех, кого Он дал нам как наших ближних. «Для многих служит достаточным побуждением, – говорит Златоуст, – к дружбе не только то, что имеют общий стол, но и то, что они из одного города, а мы, у которых град, и дом, и стол, и путь, и дверь, и корень, и жизнь, и Глава, и Пастырь, и Царь, и Учитель, и Судия, и Творец, и Отец – все общее, какое будем иметь извинение, удаляясь общения друг с другом?!»¹⁰³. Конечно, здесь нужно большое терпение. Но Вы прошли уже хорошую школу терпения, и Вам ли надо напоминать, что «всякое тесное обстоятельство и всякая скорбь, если нет при них терпения, служат к сугубому мучению, потому что терпение отражает бедствие, а малодушие есть матерь мучения. Терпение есть матерь утешения и некая сила, порождаемая широтою сердца. Человеку трудно найти такую силу в скорбях своих без Божией помощи, обретаемой неотступностью молитвы и излиянием слез» (Исаак Сирин)¹⁰⁴. Просите и дастся вам¹⁰⁵. Вот колицеми книгами¹⁰⁶ написал Вам. Да будет это все Вам к ободрению и спасению. Взаимно молитвенно приветствую Вас и сущих с Вами с великими праздниками. Да будет мир Божий и радование Его благоволения с Вами.

Пока у меня все по-прежнему. Стали только вместо двух ходить к благодетелю три раза. Это хорошо. Лишний разок пройдешься по свежему воздуху, лишний раз из глубины души воздохнешь – и легче будет встретиться с воздушными контролерами. А.Н. на днях кончил и уезжает. На всех нас он произвел хорошее впечатление, и один случай показал его глубокую преданность своему делу и благородство души его. Всегда можно ошибаться в человеке. Будем молиться, чтобы Господь исправил путь каждого из нас и примирил нас друг с другом ради торжества Его истины и любви. Мой привет и благословение всем сестрам и Вашим домашним. Христос с Вами.

8

Канун дня митр. Филиппа Московского,

<8.1.1936 г. >

Милость Божия и утешение от Духа Святого да пребудут с Вами, боголюбивая матушка! Спаси Господи за письмо с конвертиком от матерей А. и С., которое в полной исправности получено сегодня мной. Очень благодарю Вас за пожелания. В моей жизни как будто не было особенных бед и горестей, если не считать (а это есть действительное несчастье) многих грехов и страстных навыков, которые с удовольствием бы отпустил в вечность, а вот мира и спокойствия душевного, какого желаете мне, действительно у меня мало. Вернее всего, от гордости, какая боится и своей тени, или от маловерия. Вера, какая все время, как евреи в пустыне, искушает Господа и испытывает Его, плохая вера. Только вера, согретая теплой любовью ко Господу и Его правде, только эта вера крепка, стойка и мужественна. Конечно, как постоянная духовная сила она дар Божий, и стяжать его да поможет нам Господь. Что касается красоты, то у всех людей если не одинаковая внешность, то душа несет на себе печать Божией красоты. И если не увидим, что портит или искажает эту красоту, то никогда и не достигнем того преподобия, без которого, пожалуй, нас не признают там за званных на вечерю. На земле оно у нас смешано с «высоко», а это все надо оставить, чтобы увидеть Кроткого и Смиренного сердцем. Вот для этого и посылаются нам те искушения, какие случались и с Вами, дорогая матушка, в связи с Вашей болезнью и блажью Рафаилы. Этот случай, конечно, и смирил Вас, и показал, какие искушения могут с нами быть при смертном часе. Ведь едва ли нам придется умирать со всеми удобствами, и случай с Вами, думается мне, должен научить Вас, чего Вам надо бояться. Вы ведь собирались умирать? Просили у Бога терпения (если просили об этом вслух, то этого не надо делать, лукавый заранее узнает Ваши планы и легко берет Вас тем, на что Вы более другого податливы), и вдруг такие плачевные результаты: раздражение, нетерпение, гнев, обида, уныние, ропот и т. д. у Макария Великого есть указания, как одна страсть или немощь связана с другой. У Вас после описанного происшествия остался такой осадок против Рафаилы, что это очень похоже на ненависть, у Макария Великого как раз и начинается с нее. Отчего же ненависть? «Ненависть, – говорит великий подвижник, – от гнева, гнев от гордости, гордость от неверия, неверие от жестокосердия, жестокосердие от лености, леность от ослабления, ослабление от презрительства, презрительство от уныния, уныние от малодушия, малодушие от сластолюбия»¹⁰⁷.

Привожу Вам эту справку, чтобы легче было ставить себе диагноз, когда захватит душу напасть, подобная той, какую Вы мне описали. Мне кажется, лучше для спасения, если, быть может, не совсем правильно увеличим список своих немощей и будем смиряться и пред Богом и людьми, чем его сократим и выбросим то, что в смертный час врасплох нападет на нас и приведет нашу душу в крайнее и лютое смущение. То же можно сказать и о той «благодати», какую ощущали у Вас Другие (и чем, быть может, и ублажалось Ваше сердце и какой не стало с Рафаилой). Я глубоко уверен, что она послана Вам как испытание Вашего терпения, смирения, сострадания, кротости и всего того, что должно быть в нашем багаже, когда пойдем в последний путь. Обычно люди, упражняющиеся в физических играх и различного рода видах спорта, прежде чем вступить в состязание, подготовляются к этому, изучают всевозможные положения, в каких они могут очутиться, тренируются – так надо и нам, подумывающим о последнем подвиге и встречах с воздушными мытарями. Так, советую, и смотрите на приезды Рафаилы как на те испытания, какие неминуемо надо будет преодолеть на мытарствах. Мне кажется, каждое отдельное мытарство будет не только напоминанием о той или другой страсти, но и соблазном этой страстью. Если душа еще здесь на земле привыкла и знает, как и чем ее можно преодолеть, то и там легко преодолеет искусителей, а если этому мало научилась и имеет сильное предрасположение к ней, то ей будет очень трудно и опасно. Рафаила и помогает Вам вскрывать в себе то, что Вы еще не преодолели, и лучше учиться на ней побеждать таящееся в себе, чем увидеть при смертном часе или, не дай Бог, уже при самом восхождении к Господу. Разумеется, если можно на время отдохнуть от нее, то воспользуйтесь (укоряя себя), а если нет, то покорно и без ропота примите как горькое, но очень полезное для спасения лекарство. Первый стих десятой главы Евангелия Иоанна ясно говорит о том, каковы отцы, к каким идут даже такие понимающие, как Люба. Они вошли в нашу церковную жизнь не как реформаторы, а как самые обыкновенные жулики, и все у них по внешности «одинаково», а по существу «от лукавого»¹⁰⁸. Он ведь тоже умникам является в образе ангела светлого, а то и Самого Владыки жизни. Там, где все от самовластия, там нет смирения, там, где гордость и клевета, там нет благодати. Они пришли не чрез дверь канонов и законного преемства, а потому ясно, что они – пришедшие не в Его, а в свое имя.

Да поможет всем нам Господь спасаться. Пока все у меня по-прежнему. Мир Вам. Праздники, слава Богу, провели торжественно, но вражонок стал сильнее нападать на Сион, да и нас слегка лягает.

9

Канун Владимирской Божией Матери,

<22.VI.>1936 г.

Благодать Господа нашего Иисуса Христа и Отца и причастие Святого Духа Утешителя да будет с Вами, дорогая матушка, и сущими с Вами. Вот прошли уже все великие праздники, завершенные Пятидесятницей, и идет седмица Святого Духа. А я, сначала из-за распутицы, а потом поджидая весточки от Вас, пропустил все сроки и только теперь молитвенно приветствую Вас с великой милостью Божией. Как струя чистого свежего воздуха, ворвавшаяся в зараженное всякими испарениями и смрадом темное и сырое подземелье, так и эти святые дни и благодать их для нашей жизни. Это ли не милость Божия и радость среди всех скорбей и невзгод?! Как далеко ни ушли мы сердцем и жизнью от всего того, что вспоминается в эти светлые дни, как ни огрубела наша душа, стала нечуткой, неспособной воспринять их таинственные силы и ощутить в их радости зачатки «Божественного веселия» невечернего дня, а все же без них нам нечем было бы дышать и жить. Поэтому, когда Господь дал нам здесь мирно, утешаясь прекрасными службами в уголке нашей Матушки, провести всю душеполезную Четыредесятницу и с великим торжеством, при постоянном обилии гостей, встретить все великие праздники, начиная с Пасхи, это почувствовалось с особенной силой. Еще перед Пасхой начался отлет от нас нашей молодежи, главным образом москвичей¹⁰⁹. После Пасхи с пароходами уехали в Ваши края и остальные. Большинство из них были очень близки к папе маленькой, и с ними он сам молодел душой и заражался их горячностью и любовью к Тому, в Ком свет и жизнь. С последней партией уехал и известный Вам зосимовский Исидор¹¹⁰, некоторое время подвизавшийся в Акатове. Они поехали через Вологду, чтобы повидать болящего... Двое из самых близких были у него. Маленькая комнатка с грязными обоями, отделенная от хозяев тонкой перегородкой с занавеской вместо двери. Бедно покрытая кровать, около нее столик и два других стола у стен. Вот и вся ее обстановка. Пишут, что он худой, бледный и совершенно седой. Чувствуется скудость – как им показалось (это так и есть), приятная для болящего. Он принял их очень ласково, интересовался жизнью брата и посоветовал ему больше заниматься внутренним миром, чем делами внешними, хотя и добрыми. В этом тоже много правды. Дал им духовные советы и очень их утешил. Спаси его Христос. Он доволен своею болезнью, приковавшей его к кровати и сделавшей его почти затворником. Я сам глубоко верю в промыслительность этого; это спасает его от утомительных передвижений и несомненно помогает ему еще больше накопить то духовное тепло, какое так нужно в наше холодное время. Его брат пока живет в тех же условиях. Вы, вероятно, знаете про болезнь¹¹¹, какая захватила его близких. Для него это великая скорбь, хотя все случившееся не без воли Божией, какая лучше нас знает, как надо вести каждого человека к его конечной и вечной цели. А как милует Вас Господь? Я о Вас ничего не знаю, кроме как из маленького Вашего письмеца к Тане, недавно ко мне пересланного. В терпении вашем стяжите души ваша¹¹². Да хранит Вас Христос. Привет и благословение сестрам.

10

День преп. Антония Киево-Печерского,

<10. VII. >1936 г.

Мир Вам, дорогая о Господе матушка! Пользуюсь отъездом в Вашу сторону маленькой, чтобы с ней послать привет ко дню чтимому Вами блаженной диакониссы Олимпиады¹¹³. Да утешит Вас в теперешней Вашей жизни образ этой добровольной мученицы и подвижницы, променявшей покой и довольство сытой и богатой жизни на дела милосердия и служения Церкви Божией, на муки сострадания к обиженным и гонимым и, наконец, на скорби и лишения изгнанничества и смерти на чужбине. Наши письма разошлись, и мое письмо к Вам пришло, очевидно, одновременно с Вашим ко мне. Я не спешил Вам отвечать, потому что во многом посланное письмо к Вам отвечало на Ваши недоумения и скорби. От них никуда не убежишь, и чем мы рьянее от них отгораживаемся, тем назойливее они нас преследуют, потому что только терпение, а еще вернее, и благодарение Богу за них умеряют их напор на нас. убегать от скорбей, по мнению отцов, то же, что убегать от спасения. Это тот огонь, каким должна осолиться жизнь каждого, кто хочет наречься чадом Божиим, кто стремится к тому, чтобы жизнь и дела его стали благоугодной жертвой Богу. Вы к этому стремитесь, а отсюда вытекает и образ Ваших отношений к Рафаиле. Ясно, через нее испытывается Ваша любовь к людям, Ваше смирение, незлобие и т. д. Так Вы и смотрите на нее, как на своего рода земное мытарство, как на искушение, какое надо преодолевать силою Божией в духе заповеданной кротости. Оно указано определенно нам, как обязательный пример для подражания. Христос пришел послужить нам и, омывая ноги учеников Своих, что делали рабы, прямо указал, что этим Он дает нам образец («образ») нашего отношения к людям. Помоги всем нам Христос в терпении спасать души свои, смиряясь друг перед другом, уступая во всем, что безразлично или не вредит спасению, сострадая и ожидая за все скорби и лишения воздаяния в царстве неувядаемой славы и невечернего дня.

Маленькая кое-что рассказала мне про жизнь сестер. Не многим удалось быть при уголках, и эти, конечно, более счастливы, чем другие, какие боялись в свое время стать на эту работу, оберегая покой свой, а в итоге ни телесного, ни духовного покоя. Видно, надо прежде всего и во всем стараться исполнять заповеди, данные как единое на потребу, а «остальное», если не сразу, но все же приложится, а главное, будет внутренний мир, без чего никакое изобилие не дает удовлетворения.

Пока по милости Божией у меня все по-прежнему, у нас стоит чудесная погода. С Рождества Предтечи пришли обильные дожди, все отдохнуло, зелено, свежо и благоуханно. Я купаюсь и сплю на свежем воздухе. Но самая большая радость – это возможность каждый день бывать у Матушки и приносить «хвалу уст». Передайте мой привет всем Вашим сестрам. Да хранит всех вас Господь Своею благодатию. В терпении будем стремиться спасать души наши.

11

Канун Успения Матери Божией,

<14. VIII. >1936 г.

Милость Божия да будет с Вами, дорогая о Господе матушка! Спаси Господи за весточку. Помоги Вам Матерь Божия в скорбях Ваших. Мы всегда по немощи нашей возмущаемся ими, забывая, что нам ясно сказано, что в мире, где мы теперь живем, будем иметь скорбь¹¹⁴. Святые отцы говорят, что скорби – печать избранничества. Если бы мы были духовны, то должны бы не только без смущения, тем более уныния и ропота, а с радостью встречать и терпеть находящие скорби. А мы всегда унываем и печалимся, что нет у нас покойного и беспечального жития. Не знаю, как Вы, а я под этим покоем всегда мыслю житейское беспечалие: квартирка, дрова, продукты и т. п. А про этот покой отцы говорят, что он самый главный и коварный враг инока. «Надежда покоя во все времена, – говорит Исаак Сирин, – заставляла людей забывать великое благо и добродетели... Если человек небрежет о Царстве Небесном, то скорее всего по надежде малого здешнего утешения»¹¹⁵.

Вы скорбите, что жизнь Ваша шла и теперь идет и складывается не так, как хотелось бы Вам. Как это подчас бывает тяжко, я знаю, как часто это раздражает против людей, а часто ожесточает даже против Бога, к сожалению, мне тоже знакомо. Но надо нам, хотя бы в единонадесятый час нашей земной жизни, стараться научиться жить по мудрой народной пословице «не так живи, как хочется, а как велит Господь». «Не желай, – говорит авва Дорофей, – чтобы все делалось так, как ты хочешь, но желай, чтобы оно было так, как будет (то есть как устраивает Господь), и таким образом будешь мирен со всеми»¹¹⁶. «Указывать Богу: так и так меня спаси – невозможно, потому что спасение как дар Божий выше постижения человеческого. Почему желающий спастись должен просить себе спасения как неизреченной милости Божией, предавая себя вполне воле Божией» (Игнатий Брянчанинов)¹¹⁷. «Бог приводит человека к духовным целям такими путями, которые по внешности имеют характер неприятностей и несчастий»¹¹⁸. Смиримся пред этой благой ведущей нас ко спасению десницей Божией и одно только всегда будем вопиять Ему от сердца: «имиже веси судьбами¹¹⁹ спаси мя».

В отношении родных по плоти нам даны примеры и указания в житиях древних. Как знаете, они более склонялись к отказу от длительного общения с ними и отнюдь не поощряли особого ухаживания за ними. Думаю, Вы не особенно погрешите, если не будете особенно привлекать к себе тех, кто «против». Их не переубедите, а с ними расстроитесь. А к чему? Разве это Ваш долг? Мне кажется, Вы не погрешили, отпустивши А. к сестре, чему она и сама не противилась и к чему подошли обстоятельства, каких Вы искусственно не создавали. Конечно, обращать много внимания на упреки В. не приходится, потому что она мыслит по-житейски, а не так, как нам заповедано. Здоровье Рафаилы, как Вы его описываете, кажется куда хуже, чем то нездоровье, в каком она была у Вас. Неужели так ожесточилась ее душа, что ей стало чуждо все, чему принесена в жертву и молодость, и отданы лучшие и самые высокие порывы души? Да избавит и ее и нас Господь от этого окамененного нечувствия. Жаль, что телесные Ваши недуги препятствуют Вам посещать любимый уголок. Это огромное лишение. Но разве Вы не могли бы с палочкой при помощи других дойти до уголка? А там все время можно сидеть. Ваша рана, вероятно, такого же происхождения, как и у моего сожителя. Это от закупорки вен. Ему помогают теплые ванны из некрепкого раствора марганцовки. Помогает и ихтиоловая мазь. Ногу, конечно, надо забинтовывать на день, когда Вы ходите, и на ночь давать отдохнуть от бинта. Как знаете, Лествичник называет болезни «отраднейшим подвижничеством»¹²⁰. Все духовные требования к болящему сводятся главным образом к трем основным: терпи, благодари и молись краткими молитвами. Да поможет Господь приготовиться в путь болящей матери Аполлинарии¹²¹. Об этом пути всегда надо помнить, а нам пора уже помаленьку и собираться. По утешительному убеждению Игнатия Брянчанинова, «Бог верен и никак не лишит спасения того человека, который желает спастись. Он не пошлет преждевременной и безвременной смерти такому человеку, но даст ему время на приготовление»¹²². Надо бояться не телесной, а духовной смерти, избавлением от которой является милостыня. Хорошо бы и мать Аполлинарию располагать к этому, пока она жива. Это облегчит ей переход от здешнего к тамошнему и будет лучшим средством избавиться от воздушных мытарей.

Пока у меня все по-прежнему. Тревожусь только о московских дочках и Тане, какая осталась без угла. Да будет Христос с Вами, ободряя, утешая и исцеляя Вас. Прошу святых молитв.

12

15.XII.1936 г.

Взаимно молитвенно приветствую Вас с светлыми праздниками. Да утешит и Вас Христос тем миром, какого не знает мир, и да успокоится Ваше сердце от всего, что мешает Вам с душевной теплотой больше пребывать в лучах Солнца правды, чем быть среди сумрака забот и тревог мимотекущей жизни. Передайте мой привет и благословение живущим с Вами сестрам. Спасибо Саше за гостинец, какой мной получен, но вообще посланное таким способом часто пропадает, и лучше делать это проще или передавать для меня Тане.

Как относиться к снам, Вы знаете. Безопаснее им не доверяться и лишь принимать как выражение нашего душевного и физического состояния. Мне кажется, пригрезившееся Е.К. говорит только о том, что около нее много всякой нечисти, и если она будет забывать обращаться к Кому следует, то эта нечисть может ее захлестнуть. Видение, конечно, имело своею целью показать, как близко около нас и смерть и истязание воздушных мытарей, и только благодать Божия и заступничество тех, к кому мы прибегаем, может спасти от внезапности искушений и страшного часа. Думаю, что слишком дерзновенно думать, что это была Матерь Божия. Недавно умер один знакомый мой епископ. Когда я начал свою службу в Пскове, он был ключарем собора и регентом архиерейского хора¹²³. Архиереем тогда был Арсений, впоследствии митрополит Новгородский, а потом Ташкентский, где не так давно (нет еще года) он умер¹²⁴. Ключарь перешел к нему в Новгород, где потом и стал викарным епископом. Он готовился служить в день своей смерти. В ночь перед службой во сне приходит к нему митрополит Арсений, взял его за руку и сказал: «Пойдем на суд». Он проснулся, задумался, но все же стал готовиться к служению. Вскоре почувствовал недомогание, служить не смог и слег в постель. После службы его пособоровали и причастили, и в пять часов вечера этого же дня он скончался, по мнению врачей от разрыва сердца. Вот дал бы Господь такую блаженную кончину. Игнатий Брянчанинов на основании писаний святых отцов говорит, что «внезапная смерть не случается с людьми, желающими очистить себя покаянием, хотя бы они по временам и побеждались своими немощами»¹²⁵. Хотите этого и Вы, а потому храните это желание и все, о чем пишете, считайте за крест, какой смиренно носите, не малодушествуя, а непоколебимо веря в Того, Кому себя уневестили. Вы хорошо сказали, что у апостолов, оставивших Господа во время Его страданий, «малодушие не пересилило любви», будем и мы всегда просить Его, чтобы ни соблазны мира, ни испытания, ни малодушие не осилили нашей веры в Его благой Промысл и любви к Его истине.

Таня мечтает, что отец маленькой не только приедет к ней в гости, но и останется жить, так как иждивенцев прописывают. Но мне пишут из Ленинграда сестры, с какими я путешествовал на юге, что прописывают только отца, мать, брата, сестру, и только. Пока не разочаровываю маленькую, но мало верю в ее мечту. Не знаю, как Господь все устроит. От Него направляются стопы человека, и Его прошу, чтобы указал путь, каким надо идти. Самому решать этот вопрос – страшно трудно. Пока у нас все мирно. С каждым днем будет сильнее чувствоваться приближение праздников. Хотелось бы их провести без всякой суеты и огорчений. Нынешний сочельник особенный... Многие ли не постыдятся Его пред человеками? Да хранит всех вас Христос. Мир Вам.