Апологетические сочинения Тертуллиана

К апологетическим сочинениям Тертуллиана относятся Ad nationes – К язычникам, Apologeticum (i. e. opus) – Апология, De testimonio animae – О свидетельстве души и Ad Scapulam – К Скапуле.

Ad nationes состоит из двух небольших книг. Первая книга имеет апологетический характер. Она разделяется на две части, из которыхь первая обнимает первые девять глав, а вторая – последния одиннадцать. В первой части этой книги показывается, что общественная ненависть к христианам основывается на незнании их, что судопроизводство римлян над христианами не только отлично, но даже противоположно судопроизводству их над преступниками-язычниками (гл. 2–3), что в высшей степени несправедливо осуждать христиан за одно их имя или за имя их Основателя (гл. 3–4), также за то, что некоторые из них дурны (гл. 5), что преследования христиан не имеют надлежащего основания ни в законах (гл. 6), ни тем более в народной молве, приписывающей христианам ужасные преступления, а именно: детоубийство, ядение человеческого мяса и кровосмешение (гл. 7–8), и что наконец несправедливо считают христиан виновниками общественных бедствий (гл. 9). Во второй же части этой книги проводится Тертуллианом та общая мысль, что обвинители христиан сами совершают все те преступления, в которых они обвиняют их, именно они виновны в преступлении, известном под именем crimen laesae divinitatis (преступление в оскорблении богов), так как боги их находятся во всецелой зависимости от них самих, так как они не оказывают им никакого предпочтения пред мертвецами и так как прямо и открыто осмеивают их на сцене (гл. 10). Они виновны также и в обоготворении тех предметов, под которыми сарказм языческий разумел Бога христианского, а именно: осла, креста и солнца (гл. 11–14). Они также далеко не свободны от преступлений Фиеста и Эдипа (гл. 15–16) и от того преступления, которое известно под именем crimen laesae majestatis (преступление в оскорблении императорского величества, гл. 17). Не безъизвестны наконец между язычниками и герои необыкновенного терпения, в чем они обвиняли христиан (гл. 18–19). Поэтому Тертуллиан в 20 гл. этой книги с пафосом восклицает следующее: «итак, если между нами и вами, несправедливейшие язычники, нет никакой разницы, если мы и вы – одно и тоже; то почему же вы не только не узнаете своих, но даже клянете их? Так как вы не ненавидите того, что вы сами, то скорее подайте нам правые руки, облобызайте нас, обнимите нас, окровавленные – окровавленных, прелюбодеи – прелюбодеев, заговорщики – заговорщиков, упорствующие – упорствующих, и суеверы – суеверов» (гл. 20).

Вторая книга Ad nationes Тертуллиана имеет полемический характер. Здесь Тертуллиан критикует как языческий политеизм вообще, так в частности политеизм римский, на который обращает особенное внимание. Отсюда и эта книга разделяется на две части, из которых первая содержит первые восемь глав, в которых говорится о языческом политеизме вообще, а вторая – остальные девять, где говорится о римском политеизме. Варрон, замечательнейший ученый античного мира, в своем сочинении «Rerum humanarum et divinarum libri» разделяет всех богов языческих на три рода – на физических, которых признают философы, на мифических, которых воспевают поэты, и на гражданских или народных, которых имеют народы. Но ни один из этихь родов богов не имееть признаков божественности, что можно видеть уже из тех оснований, на которых зиждется самое происхождение их (гл. 1). В частности физические боги суть не что иное, как элементы и то, что происходит из них. Необходимый аттрибут Божества есть между прочим вечность. Что не имеет этого аттрибута, то не божественно. Элементы же, как и вообще мир, некогда не существовали. Следовательно они не вечны, и потому не божественны. Но так как натура рождаемого необходимо должна быть одинакова с натурою рождающего, то и все рождающееся из элементов чуждо божеской натуры. Варрон основание признавать элементы за богов усматривает в том, что без них никакая вещь и сам человек не может существовать, что они постоянно оказывают на него действие то благодетельное, то вредное. Но элементы действуют, говорит Тертуллиан, не активно, а пассивно. Они только покорные и безсознательные органы всепромышляющей божественной силы (гл. 2–6). Не суть боги и те, которые признаются поэтами, то есть, мифические. Эти боги, по изображению самых же поэтов, были люди. Сделаться же богами из людей они не могли бы даже и в том случае, если бы и было такое Верховное Существо, которое делало бы из людей богов (гл. 7). Наконец не боги и те, которые принадлежат в отдельности тому или другому народу искони, или так называемые муниципальные боги. Об этих богах не знают сами муниципы. Между тем как истинный Бог должен быть общеизвестен и повсеместен (гл. 8). Собственно римские боги разделяются Тертуллианом на два вида. К первому относятся боги общие, то есть такие, которых римляне боготворили вместе с другими народами, а ко второму – частные или особенные, которых почитали одни только римляне. Но те и другие не суть на самом деле боги. В частных божествах обоготворяется или целый человек, или какой либо акт или момент его жизни и деятельности (гл. 9–11). Общие боги не суть боги потому, что родоначальник всех их, Сатурн, был человек, и потому все прочие, происшедшие от него, должны были иметь натуру человеческую (гл. 12). Ни сам Сатурн, ни кто либо из его потомков не мог сделаться Богом после смерти (гл. 13–16). Несправедливо то мнение римлян, приводимое ими в доказательство объективного существования своих богов, будто боги их даровали им за их необыкновенную религиозность господство над всем миром (гл. 17).

Таково содержание и таков ход мыслей сочинения Тертуллиана «К язычникам». Оно имеет ближайшее и непосредственное отношение с одной стороны к однородному с ним сочинению Тертуллиана же, к его «Апологии», а с другой к упомятутому уже нами сочинению Варрона, к его «Rerum humanarum et divinarum libri». В сочинении Тертуллиана «К язычникам» и его «Апологии» не только проводятся большею частию одне и теже мысли, не только подтверждаются эти мысли одними и теми же аргументами, но находится нередко почти дословное совпадение в предложениях и периодах. Такое сходство имеют следующия главы этих сочинений.

Отсюда видно, что вся первая книга Ad nationes, за исключением пятой главы, где речь идет о том, что несправедливо обвинять всех христиан за то, что только некоторые из них плохи, и последней главы, где находится заключение этой книги, вполне совпадают с Apologeticum. Отсюда видно также и то, что вторая книга Ad nationes имеет сходство с Apologeticum только в трех главах. Apologeticum отличается от обеих книг Ad nationes по преимуществу теми главами, в которых речь идет о христианском вероучении и нравоучении (гл. 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23...). Ad nationes появились в свет ранее Apologeticum, так как Тертуллиан не раз указывает в них на то, что он пишется. Сюда относятся следующия места Ad nationes. Разбирая в первой книге этого сочинения судопроизводство римлян над христианами и показывая, что основание для осуждения последних заключается только в имени, Тертуллиан говорит: так как в своем месте разсматривается это основание (имя), на которое вы опираетесь, воюя против имени, то скажите; в чем вина имени, какой его недостаток и вред? (гл. 3). Но это основание, то есть, имя, на которое только и указывали судебные приговоры, нигде не разсматривается Тертуллианом, кроме его Апологии, где он впрочем ничего нового не прибавляет в опровержение его. Далее в первой же книге Ad nationes, заговорив о воскресении мертвых, о вечных наградах и наказаниях, Тертуллиан прерывает об этом речь, говоря: о достоверности этого мы узнаем, так как в своем месте это разсматривается (гл. 7). Хотя о воскресении мертвых и именно о достоверности этого воскресения Тертуллиан говорит не в одной только своей Апологии, но тем не менее здесь разумеется именно она, так как из сочинений, обращенных к язычникам, только в ней одной говорится об этом (гл. 48 и 49). Как из того, так и из этого места Ad nationes видно, что одновременно с этим сочинением составлялся Apologeticum, запоздавший своим появлением в свет, вероятно, потому, что требовал от автора более тщательной обработки и отделки. Прося врагов христиан не без желчи о том, чтобы они теперь же изливали всякий яд на них и пускали на них всякие стрелы сатир, Тертуллиан обещает после опровергнуть все это изложением христианского вероучения (гл. 10). Но и об этом с апологетическою целию Тертуллиан нигде более не говорит, кроме своей Апологии (гл. 17, 18...). Наконец в первой же книге Ad nationes, проводя ту мысль, что и язычники совершали человекоубийства и детоубийства, он так выражается: если у вас вышло из памяти то, что вы совершали человекоубийства и детоубийства, то вы должны будете вспомнить это своим порядком, ибо мы теперь очень многое оставляем, чтобы не казалось, что мы везде говорим одно и тоже (15 гл.). Нет никакого сомнения, что Тертуллиан указывает здесь на свой Apologeticum (гл. 9). Во второй же книге Ad nationes, имеющей и вообще не столь близкое отношение к Apologeticum, как первая, мы находим одно только место, указывающее на то, что и эта книга появилась прежде его. После разсмотрения физического рода богов, перешедши к разсмотрению мифического и упомянув о Мопсе африканском и Беоте Амфиарае, он продолжает: теперь должно коснуться этого рода богов, основательное разсмотрение которого будет дано в своем месте (гл. 7), что указывает на 21 и 22 гл. Апологии.

Вторая же книга Ad nationes находится в ближайшем и непосредственном отношении к упомянутому уже нами сочинению Варрона. Приступая к критике языческого политеизма вообще и специально римского, Тертуллиан для краткости останавливается только на одном этом сочинении. Оно, по свидетельству бл. Августина, состояло из 41 книги. Чтобы видеть, к каким именно книгам этого огромного сочинения имеет отношение вторая книга Ad nationes, мы считаем необходимым привесть свидетельство блаж. Августина о его содержании. Он говорит: Варрон написал 41 книгу древностей, которые разделил на человеческие и божественные, и посвятил повествованию о делах человеческих 25 книг, а делам божественным – 16. Образ его подразделения был таков: в поветствовании о делах человеческих он разделил 25 книг на 4 отдела по 6 книг в каждом, обращая внимание на то, кто делает, где делает, когда делает, что делает. И потому в 6 первых книгах он писал о людях, в 6 следующих – о местах, в следующих 6-ти – о временах и наконец в последних 6-ти – о делах (De civitate Dei VI, 3). Очевидно, что вторая книга «Ad nationes» не имеет сюда отношения. Содержание второй части этого сочинения, распадающегося на 16 книг, таково: в первой книге этой части, составляющей введение в дальнейшия 15 книг, разсуждалось о богословии натуральном, а также, по всей вероятности, шла речь о тройственнном делении языческого богословия, далее во 2, 3 и 4 книгах говорилось о священных лицах, а именно: de pontificibus, de auguribus..., в 5, 6 и 7 книгах – о священных местах, а именно: de sacellis, de sacris aedibus, de locis religiosis, в 8, 9 и 10 – о праздниках, а именно: de feriis, de ludis circensibus, de scenicis, в 11, 12 и 13 – о священных обрядах, а именно: de consecrationibus, de sacris publicis, de sacris privatis, и наконец в 14, 15 и 16 – о богах, а именно: de diis certis, de diis incertis, de diis praecipuis atque selectis. Не трудно отсюда видеть, что вторая книга Ad nationes Тертуллиана имеет отношение не ко всем книгам второй части упомянутого нами сочинения Варрона, но только или почти только к первой и последним трем книгам этого сочинения. Хотя это сочинение к величайшему прискорбию интересующихся римскими древностями и не сохранилось до нас, но тем не менее можно с вероятностию определить, чтó же именно почерпнул отсюда Тертуллиан для своей второй книги Ad nationes. Отсюда прежде всего почерпнуто было им деление всех языческих богов на три уже известные нам рода и образ представления каждого из них. Далее отсюда же заимствовано и деление римских богов на три вида – на богов известных, неизвестных и избранных. Здесь считаем нужным несколько остановиться. Место это в манускрипте агобардинском, относящемся к IX веку, выше всякого сомнения испорчено. Известно положительно, что Варрон разделял римских богов на три указанные нами вида, между тем в манускрипте находится следующее: sed et Romanorum deos Varro bifariam disposuit in certos et electos. Контекст речи ясно показывает, что здесь bifariam стоит вместо trifariam и что certos опущено по невежеству переписчика, который счел за тождественные выражения in certos и incertos, и потому уже вместо trifariam употребил bifariam. Под известными богами разумеются те боги, которые ab initio, искони, считались за богов, и потому они иначе называются dii proprii, dii perpetui; под неизвестными же наоборот – те боги, которые не были прежде богами и сделались такими впоследствии, благодаря консекрации или апофеозе; наконец под избранными – те, которые пользовались особенным и преимущественным почетом и имели общественный культ. Сюда относятся 12 мужеских богов – Янус, Юпитер, Сатурн, Гений, Меркурий, Аполлон, Марс, Вулкан, Нептун, Солнце, Орк, Либер, и 8 женских – Теллус, Церера, Юнона, Луна, Диана, Минерва, Венера и Веста. Наконец, отсюда же заимствовал Тертуллиан и образ представления собственно римских богов, которых он делит, как нам уже известно, вопреки Варрону, на два вида: на общих и частных. Особенного внимания заслуживают частные боги, в которых олицетворяется тот или другой отдельный акт или момент из жизни человека. К этим богам принадлежат во-первых те, которые имеют отношение к человеку с момента его зачатия до рождения, именно: Consevius, qui consationibus praesit; Fluviona, богиня, удерживающая месячное кровотечение и чрез то содействующая питанию дитяти во утробе; Vitumnus и Sentinus, из которых первый сообщает дитяти жизнь, а второй – чувственное ощущение; Diespiter, бог доводящий беременую до рождения; Candelifera, богиня, охраняющая свечу, которую, обыкновенно, зажигали при рождении; Postverta, Prosa и Carmenta, богини, содействующия разрешению от бремени. Во-вторых сюда относятся те боги, которые заботятся о человеке с момента его рождения до возмужалости. Из них здесь Тертуллианом упоминаются следующие: Levana, богиня, поднимающая дитя с земли, Cunina и Rumina, из которых первая убаюкивает дитя новорожденное и оберегает его от худого глаза, а вторая заботится о молоке матери или мамки; Potina и Educa, первая научает дитя пить, а вторая – есть; Farinus и Locutius, на попечении которых находится дар слова дитяти; Abeona, Adeona и Statina, при содействии первых двух дитя двигается, а при содействии последней начинает стоять; Domiduca, богиня, впервые выводящая ребенка из дома и потом вводящая его в него и прочие. Сюда же наконец относятся боги, сопутствующие человеку при его смерти, а именно: Viduus, бог, отделяющий душу от тела; Caeculus, бог, лишающий зрения, и наконец Mors, богиня самой смерти. Сведениями этими, хотя и краткими, изследователи религиозных римских древностей дорожат особенно потому, что не только не сохранились до нас священные римские книги, известные под именем Индигитаментов, в которых шла речь об этих богах, но даже и то сочинение Варрона, из которого Тертуллиан заимствовал эти сведения. На этом именно и основывается значение второй книги Ad nationes для римской археологии.

Время происхождения разсматриваемого нами сочинения Тертуллиана можно определить довольно точно. Хотя в этом сочинении находятся хронологические указания на существование христианства, однако такими указаниями нельзя пользоваться для определения времени происхождения этого сочинения во-первых потому, что они далеко не точны, а во-вторых потому, что разногласны. Так в одном месте говорится, что со времени появления христианства не прошло еще 250 лет, а в другом – 300 лет (1 кн. гл. 7 и 16). Вместо хронологических указаний, находящихся в этом сочинении, мы обратимся к фактическим. В первой книге Ad nationes упоминается о префекте Рима, Фусциане, разбиравшем недавно одно позорное дело (гл. 16). Но Фусциан, по свидетельству Капитолина, был префектом немного ранее Пертинакса (Curs. comps. ser. lat., t. I, pag. 768), достигшего императорской короны в 193 г. и умервщленного чрез три месяца после этого. Далее в этой же книге есть указание на поражение Песценния Нигра и Клодия Альбина. Доселе, говорит Тертуллиан, пахнеть трупами в Сирии, доселе в Галлии не купаются в ея Роне (гл. 17). Это место ясно показывает, что сочинение Ad nationes появилось после поражения Песценния Нигра и Клодия Альбина и прошло уже несколько времени после этого. Но когда же был поражен Песценний Нигр и Клодий Альбин? О времени поражения первого мы скажем категорически, без аргументаций, что оно падает на 194 г., о времени же поражения последнего мы скажем подробно и с аргументацией, так как чрез определение этого времени более точно определяется и время происхождения Ad nationes.

Одни полагают, что Клодий Альбин был поражен Септимием Севером в 197 г., а другие относят поражение его к 198 г. Мы держимся взгляда первых, как более основательного по вашему мнению. Оно может быть аргументировано трояким образом. Во-первых известно, что когда в провинциях узнали о том, что Дидий Юлиан приобрел себе римскую корону с аукциона, согласившись заплатить каждому солдату более, чем другой претендент на эту корону, то есть Пертинакс, то немедленно легионы в Паннонии объявили императором Септимия Севера, в Сирии Песценния Нигра, в Британии – Клодия Альбина. Конечно, после погибели несчастного Юлиана, произшедшей в июне 193 г., эти три императора должны были войти в столкновение между собой, причем энергичнее и дальновиднее всех их оказался Септимий Север. Видя, что ему нельзя было одновременно вести войну с обоими своими соперниками, он признал Клодия Альбина своим соправителем, а с Песценнием Нигром сразился на Востоке. После третьей битвы Нигр был поражен, что, как мы уже сказали, случилось в 194 г. Затем Септимий Север решил покончить дело и Клодием Альбином, и поэтому отправил в Галлию тайных сикариев с тем, чтобы они умертвили его. Это отправление падает на 195 г. Однако Север не достиг своей цели. Его намерение было открыто Альбином, и он тогда явно возстал против Севера и его сторонников. Узнав о неудачной попытке умертвить Альбина чрез тайных сикариев, Север немедленно оставляет осаду Византии и отправляется в Галлию с необыкновенною поспешностию. Он, говорит Геродиан, совершал путь безпрерывно, не обращая внимания ни на праздничные дни, ни на какие препятствия, постоянно перенося холодь и зной. Самая поспешность, с какою Север оставляет Византию и отправляется в Галлию, дает основание полагать, что этот поход его должно относить к 196 г., а не к 197 г. Война Севера с Альбином продолжалась не очень долго: в следующем году последний был разбит первым на голову. Итак, поражение Альбина падает на 197 г. Во-вторых это же самое мнение может найдти себе подтверждение и в описании Дионом Кассием осады Византии. По нему осада Византии продолжалась три года, впрочем неполных, как полагают, а так, что в конце одного года она началась, а в начале третьего была окончена, следовательно, собственно говоря, она не продолжалась и двух лет. Осада Византии была начата еще при жизни Нигра в 194 г., а потому окончена в 196 г. Город же этот, как полагает Мосхейм на основании свидетельства Геродиана, был взят в тот самый год, в который Север отправился с Востока на Запад, следовательно в 196 г., а потому поражение Альбина должно падать на 197 г., а не на 198 г. В противном случае выходило бы, что осада Византии продолжалась не три года, а четыре. Наконец это же мнение подтверждается сличением надписей с поветствованиями историков касательно того времени, в которое Каракалла, старший сын Севера, получил титул Августа. Из надписей видно, что он получил этот титул в 198 г. По свидельству же историков, этим титулом он был почтен в год непосредственно следующий за лионскою битвою, в которой был поражен Альбин, что весьма ясно показывает, что поражение это относится к 197 г., а не к 198. Если поражение Альбина было в 197 г., что, как нам кажется, несомненно, то происхождение Ad nationes нужно отнести к 198–199 гг.

Наконець скажем нечто о судьбе этого сочинения. Его читали бл. Иероним и бл. Августин. Первый в своем письме к Магну так говорит: quid Tertulliano eruditius? quid accuratius? Apologeticus ejus et contra gentes libri cunctam saeculi obtinent disciplinam? (83 ep.). Хотя бл. Иероним называет сочинение это не тем именем, которое оно теперь носит и которое, по всей вероятности, дано было ему самим Тертуллианом, но тем не менее здесь разумеется именно это сочинение, а не другое какое либо, потому что название Contra gentes и Ad nationes в сущности одно и тоже. Без сомнения, бл. Августин имеет в виду также Ad nationes, когда приводит следующия слова Тертуллиана, которые ему кажутся более остроумными, чем истинными, а именно: если боги выбираются как луковицы, то, конечно, неизбранные признаются негодными (De civit. Dei. L. VII, c. 1). В средние века сочинение Ad nationes не пользовалось популярностию. Между тем как однородное ему и в очень многом сходное с ним сочинение Тертуллиана, именно его Apologeticum, имеет значительное количество манускриптов, Ad nationes сохранилось до нас в одном только манускрипте агобардинском, относящемся к девятому веку. К сожалению, и этот единственный манускрипт дошел до нас в поврежденном виде; особенно поврежден в нем текст второй книги. Но в последнее время значительно исправлен Рейффершейдом и Виссовою¹, согласно рецензии которых мы и сделали нижеследующий перевод. Изследователи латинской христианской литературы сравнительно мало уделяли этому сочинению своего внимания и всегда предпочитали ему Apologeticum. Но изследователи римских религирзных древностей с большим вниманием относились и относятся к нему.