Георгий (Машурин), затворник Задонский

Георгий (Георгий Алексеевич) Машурин, затворник Задонский, сын канцеляриста Вологодской казенной палаты; родился в 1789 г. в городе Вологде. Еще до своего рождения Г. лишился отца своего, которого по ошибке убили на Пятницком мосту. Родители Г. были люди необразованные и очень религиозные. Из заметок, оставленных затворником Г., видно, что его мать, Анну, женщину нервную и истеричную, посещали различные видения и, между прочим, за несколько месяцев до рождения Г. она увидела своего три года назад умершего духовника, который ей сказал: «Бог даст тебе сына Георгия. Ce тебе и образ святого Великомученика и Победоносца Георгия». С рождением сына она всецело посвятила себя воспитанию его и дочери Надежды. Несмотря на свою молодость (ей было около двадцати лет) и красоту, она не поддавалась на уговоры родственников вторично выйти замуж: «Вы видите, – говорила она, – что промыслу Божию угодно было взять у меня мужа и дать мне сына, не стану сопротивляться определению Всевышнего и не буду искать вместо Святого Его Покрова другого утешителя». Верная сама себе, она построила за городом, близ Татарских гор, домик у церкви, куда и переселилась с детьми. Воспитание, которым так усердно занималась мать Г., состояло, главным образом, из хождения в церковь, разъяснения непонятных мест Евангелия и других книг и т. п. Еще в детском возрасте он отличался кротостью, был тих и послушен. Когда Г. исполнилось 18 лет, он поступил на военную службу в Лубенский гусарский полк юнкером. Это было в 1807 году. Спустя некоторое время умерла его мать. С производством в чин корнета, Г. был переведен в Казанский драгунский полк. Разгульная и веселая жизнь его товарищей не оказала никакого влияния на привычки и взгляды Г. В свободное от занятий время он молился и «вникал в исследования о средствах спасения души»; получив чин поручика, Г. «не только не получил желания приобретать чины», но еще более стал удаляться от товарищей и помышлять об оставлении военной службы. Его любимым времяпрепровождением было чтение св. книг, хождение по молитвенным домам, кладбищам и т. п.

7 сентября 1818 г., во время малого повечерия, Г. прибыл в Задонскую обитель, поступив туда послушником по определению епископа Воронежского Епифания. Монастырская обстановка еще сильнее подействовала на Г. Через некоторое время строгий пост и постоянная душевная скорбь сломили его и без того некрепкое здоровье; он заболел и в продолжение полугода не мог посещать церкви. Почувствовав облегчение, Г. затворился в тесной келии, самой худшей из всех в обители. В это время истекал год его поступления в обитель. Затворившись в сырой и холодной келье, Г. возбудил этим различные толки: одни говорили, что он от лености затворился, не желая исполнять монастырских работ, другие – что он избегал братского послушания. Приставленные к нему келейники, чтобы избавиться от новых обязанностей, думали разными лишениями заставить его выйти из затвора и не посещали его по нескольку дней, но Г. как бы не замечал такого отношения келейников, ни одного слова упрека не произносил им, продолжая молиться почти круглые сутки. Но ни воздержание в пище, ни всевозможные труды и затворничество не могли удовлетворить Г., он выкопал себе под полом келии глубокую пещеру и весь день, спасаясь от сует монастыря, проводил там в молитве, на ночь выходил в келию и продолжал моление. В свою келию он никому не позволял входить, а если что-либо требовалось, то клал записку на небольшое прорубленное в двери окно. В этой келии Г. провел пять лет, пока настолько не изнурил себя всякого рода лишениями, что походил на живого мертвеца и от слабости почти не мог говорить. По приказанию настоятеля Г. должен был переменить невозможную для жилья келию на другую, где было просторно настолько, что он половину ее (келия делилась на две части) отдал келейникам, уже изменившим взгляд свой на Г. Здесь он продолжал «убивать плоть» разными лишениями, но с этих пор замечается и кое-что новое в его жизни: иногда «затворник» стал разрешать к себе войти для духовных бесед. Одним величайшим для него торжеством было пение акафиста пред иконой Владимирской Божьей Матери, которую иногда приносили ему в келию. Естественно, что такой образ жизни затворника стал известен соседним деревням и монастырям, а вместе с тем ему приписывали разные чудеса вроде исцеления от болезней, угадывания мыслей лиц, посещавших его, и т. п. Вскоре Г. стал известен в целой округе как лицо, на которое «снизошла благодать Божия», а это, в свою очередь, вызвало желание многих побеседовать с «затворником». А так как Г. неохотно к себе допускал в келию, то очень часто к нему обращались письменно, и он считал своим долгом отвечать на все такие обращения. Во второй половине января 1836 г. Г. заболел сильной простудой. Силы его быстро падали; боль и колотье в груди были мучительны. Скоро к этим страданиям присоединились новые: сильное удушье, опухоль ног, настолько сильная, что почти невозможно было ходить. Но Г. не хотел облегчать свои страдания и не поддавался уговору монахов лечь; он продолжал исполнять свои обязанности, изредка в изнеможении опускаясь на стул. В начале апреля его посетило новое несчастье: он оглох. Глухота продолжалась до 23 апреля. В этот день Георгия посетил Казанский архиепископ Филарет, которому Г. сообщил «о чудесном избавлении своем от болезней в день своего ангела». Но на третий день болезнь его снова усилилась. Это не мешало ему, казалось, исполнять необходимые работы и молитвы. 24-го мая келейники заметили чрезмерную слабость «затворника»; но несмотря на это, он провел с ними несколько часов в собеседовании и затем удалился в свою келию для молитв. Проходя к ранней обедне, келейники видели Г. коленопреклоненным пред иконой, эта же неизменившаяся поза и по окончании обедни показалась им странной, они подошли к нему и таким образом обнаружили смерть Георгия-»затворника». Так 25 мая 1836 года на 47-м году умер Г., пробыв 17 лет в затворе Задонского Богородицкого монастыря. По словам его биографа, он был тайно пострижен с именем Стратоника.

После смерти Георгия монахом Козельской Введенской Оптиной пустыни Порфирием Григоровым были собраны его письма, заметки и проч. и изданы в Москве впервые в 1839 г. («Письма в Бозе почивающего затворника Задонского Богородицкого монастыря Георгия, с присовокуплением краткого известия о жизни его»). Позднее сборник писем Георгия пополнялся новыми и выдержал несколько изданий. Последнее по времени 6-е издание в трех частях появилось в 1894 г. Они содержат в себе ответы душеспасительного характера на написанные ему письма. Там же собраны составленные самим Георгием молитвы, слова и поучения, а также отрывки из его собственных записок и духовные стихи. Изданы еще его «Письма к М. П. Колычевой» (Москва, 1847).

«Георгий, затворник Задонского монастыря» протоиерея К. Добронравина, СПб., 1869 г.; Словари: Брокгауза-Ефрона, Геннади, Березина; «Письма Георгия Задонского», изд. 1894; Филарет, «Обзор»; «Вологодские Губ. Вед.», 1846 г., № 12; «Домашняя беседа», 1859 г., № 47, стр. 463–468; «Душепол. Чтен.», 1863 г., ч. III, отд. 2; Венгеров, «Источники словаря русск. писателей», СПб., 1900 г.; «Русский Архив», 1904 г., III, 574–575.