Борецкий, Исаак Андреевич

Борецкий, Исаак Андреевич, новгородский посадник. Мнение Д. Прозоровского о тождестве его с Исааком Акинфиевичем, строителем нескольких церквей в Новгороде (1395, 1397, 1421), не может быть принято, ввиду имеющихся прямых указаний на его отчество в источниках. Принимая во внимание преемство посадничества в известных родах, происхождение Борецкого следует вести от боярина Андрея Ивановича (1401, 1411, 1415, 1421). В древней летописи и в некоторых актах он упоминается без прибавки прозвища, а потому есть основание полагать, что оно явилось позднее и было дано ему по имени волости Борок, называемой также Борецкой волостью, которою он вероятно владел. С этой же местностью связано и начало деятельности И. Борецкого. В Заволочье происходили частые столкновения между Московскими людьми и новгородцами. В 1417 г. боярин Глеб Семенович с новгородскими беглецами, Жадовским и Рассохиным, с вятчанами и устюжанами, напали на волости Борок, Емцу и Холмогоры, разорили их и захватили в плен двух бояр. Но четверо других бояр, и в том числе Ис. Борецкий, настигли нападавших на острове под Моржом, освободили пленных и отняли награбленное имущество. В 1426 г. произошел разрыв между Новгородом и Витовтом, по поводу несогласий из-за границ и нанесенной последнему обиды. Витовт, выступив со значительным войском и артиллерией, осадил Порхов. Тогда, не надеясь на успех, посадники Григорий Кириллович Посахно и Ис. Анд. Борецкий с архиеп. Евфимием вышли из города и просили у Витовта мира, который и был заключен под условием весьма тяжкой контрибуции: Новгород обязался уплатить свыше 10000 руб., которые собирались по всем областям и в Заволочье. Наконец, в то время, когда Димитрий Шемяка сидел в Новгороде (1452–53), Исаак Андр. приезжал в Москву с посадником Фед. Як. Потреховым, чтобы уладить отношения к вел. князю и исходатайствовать освобождение пленных. По поводу этого посольства митр. Иона писал послание к архиеп. Евфимию II, в котором просил его убедить Шемяку покориться вел. князю, извещал об отпуске пленных без выкупа и требовал присылки из Новгорода больших послов для окончательного установления мира. Вскоре после этого Шемяка умер, вследствие отравы (18 июля 1453); а несколько позже Новгороду пришлось испытать всю тяжесть требований Московского князя и заключить яжелбицкий договор (1456 г.), значительно ограничивший его независимость. К тому же времени относится грамота вел. князя Василия Темного к новгородским наместникам, который ставил на вид новгородск. правителям жалобы своих крестьян, устюжан, по поводу взятых у них на Двине приказчиками бояр Мих. Тучи и Исаака Борецкого в дом первого 500 белок, а второго 200 белок и не возвращенных. Вел. князь настаивал на удовлетворении лиц потерпевших «от грабежа». Вероятно, вскоре после этого Ис. Борецкий умер.

Новгор. Синод. Лет., 71, 404. – Новгор. Лет. (1879), 282. – Полное Собрание Русских Летописей. – Акты Экспед. – Никон., V, 95. – Царств. лет., 162–163. – Степенная книга, II, 102–107. – Акты Исторические, I, № 53. – Калайдович, «Оп. о посадн. Новгород.», М., 1821. – Д. Прозоровский, «Новые разыск. о Новгород. посадн.» («Вестн. Археол. и Ист.», вып. IX, 98–131). – Досифей, «Опис. Солов. мон.». – Лихачев, «Разрядные дьяки».