Ярополк Изяславович

Ярополк Изяславович, сын вел. князя Изяслава Ярославича. Когда Ярославичи выгнали племянников, они распорядились волостями в пользу своих детей, причем Я. был посажен отцом на Вышгородский стол (1078 г.). В том же 1078 г. Я. участвовал вместе с отцом в походе против Олега Святославича и Бориса Вячеславича на Чернигов и в битве на Нежатине Ниве, в которой пал его отец Изяслав. Получив от дяди своего, Всеволода Ярославича, удел Владимир-Волынский, к которому был придан еще и гор. Туров, Я. недолго сидел в нем: он был выгнан оттуда Ростиславичами (1084 г.). Тогда Всеволод послал против Ростиславичей сына своего, Владимира Мономаха, который прогнал их из Владимира и снова посадил там Я. Обиженный тем, что Всеволод дал Давиду Игоревичу Дорогобуж-на-Волыни, и усматривая в этом распоряжении намерение Всеволода уменьшить его волость, Я. собрался, по наущению злых советников, идти против Всеволода, но последний, узнав об этом, послал против него своего сына Владимира, и Я. вынужден был бежать в Польшу, оставив в Луцке свою мать и дружину. Между тем Луцк сдался Мономаху. Мать, жена и дружина Я. были отправлены в Киев, имущество его было взято Мономахом в собственность, а во Владимире был посажен Давид Игоревич. Но в 1086 г. Я. возвратился из Польши, заключил мир с Мономахом и снова сел во Владимире. Однако Я. недолго пользовался возвращенной волостью: посидев несколько дней во Владимире, он поехал в Звенигород, один из городов галицких. Когда князь дорогой лежал на возу, какой-то нерадец, находившийся в дружине его и ехавший подле на лошади, ударил Я. саблей; Я. приподнялся, вынул саблю и громко закричал: «Ох, этот враг меня покончил!» – и скончался. Нерадец же бежал в Перемышль к Рюрику Ростиславичу, каковое обстоятельство дало возможность современникам заподозрить в убийстве Я. Ростиславичей. Отроки взяли тело князя и повезли сперва во Владимир, а потом в Киев, где и погребли его в церкви св. Петра, которую он начал строить. Летописец, жалея об этом князе, говорит, что он много принял бед, без вины был изгнан братьями, обижен, разграблен и наконец принял горькую смерть; был он, по словам летописца, тих, кроток, смирен, братолюбив, давал каждый год десятину в Богородичную киевскую церковь от всего своего имения и просил у Бога такой же смерти, какая постигла Бориса и Глеба. Бог услышал его молитву, заключает летописец.

Полное Собрание Русских Летописей, т. I, стр. 75, 86–89, 109, 112; т. II, стр. 272, 275, 276, 277; т. V, стр. 143, 148, 151; т. VII, стр. 2, 3, 4, 12, 14, 337. – Карамзин, «История Госуд. Российского», кн. II, стр. 46, 49, 50, 55–58, 71; пр. 125, 144, 145, 147, 149, 150, 189, 223. – Соловьев, «История России с древн. времен», т. І, стр. 302–309. – Щербатов, «История Российская от древнейших времен», т. II, стр. 28, 39, 42, 43.