Щеголев, Семен
Щеголев, Семен, московский подьячий. В 1672 г. Щ. был послан в Запорожье с царским жалованьем: пятью пушками, ядрами, порохом и свинцом. Подъезжая к кошу, он велел выстрелить из всех пушек и ружей; из коша отвечали тем же. Встреченный затем священниками с крестами и войском запорожским, Щ. передал последнему царские подарки, а 19 октября присутствовал на раде, где читали привезенную из Москвы царскую грамоту, а также грамоты королевскую и сенаторские, причем запорожцы выражали одинаковую готовность служить как царю Московскому, так и королю Польскому. Щ., однако, удалось склонить казаков к тому, чтобы на ектеньях священники поминали царское имя прежде королевского. Расспросив затем кошевого и старшину о их гетмане Никите Вдовиченке и узнав, что последний уже отослан к боярину Ромодановскому, Щ. вернулся в Москву. В декабре следующего 1673 г. он вторично был послан в Запорожье, на этот раз вместе со стрелецким сотником Чадуевым, для задержания появившегося там самозванца, именовавшего себя царевичем Симеоном Алексеевичем. Поручение было трудное, тем более что запорожский кошевой Серко из личных счетов с малороссийским гетманом Самойловичем держал сторону Лжесимеона, притворно признавая его истинным царевичем. Еще по дороге в кош Щ. и ехавшим с ним пришлось выслушать несколько предупреждений: им советовали не ехать за «царевичем», так как запорожцы все равно его не выдадут, и грозили «злой смертью» в случае непочтительного отношения к самозванцу. Приняв меры для собственной безопасности, Щ. и Чадуев тем не менее поехали в Сечь, куда и прибыли 9–го марта. Кошевой Серко и все поспольство встретили царских посланцев еще за городом и отвели им избу на берегу реки Чертомлика. На следующий день их позвали в курень к атаману; начались переговоры: Щ. и Чадуев настаивали на выдаче вора, казаки утверждали, что у них скрывается не вор и обманщик, а истинный царевич, бежавший из Москвы от своих недоброжелателей, и предлагали посланцам убедиться в том лично. Под вечер того же дня к избе Щ. явился сам самозванец и с ним человек 300 казаков. Стали вызывать Щ. Щ. не вышел. Чадуев же, выйдя в сени, стал переговариваться с самозванцем. Начавшаяся при этом размолвка едва не стоила жизни послам. Самозванец с саблей наголо бросился к дверям избы, Чадуев выстрелил из пищали. Казаки успели оттащить вора, но вслед за тем сами стали приступать к избе; некоторые разбирали крышу. Положение было критическое. «Чадуев с пищалью, Щ. с саблей, стрельцы с мушкетами, простясь между собою, сели на смерть». Наконец они прибегли к последнему средству: вынули царскую грамоту и закричали собравшимся: «Подождите до рады, а в раде выслушаете великого государя грамоту!» Это несколько успокоило казаков; они стали расходиться, оставив, однако, караул стеречь «москалей». Таким образом Щ. и его спутники оказались в плену у запорожцев. В тот же день, вечером, и в ближайшие затем дни кошевой и войсковая старшина тщетно старались склонить царских посланцев признать вора царевичем. На раде 12 марта, где читалась царская грамота, решено было «молодчика» не выдавать, а для смягчения участи плененных запорожцев отпустить в Москву одного из царских посланников. Кто именно был тогда отпущен – неизвестно. В начале августа следующего 1674 г. Серко дал знать Ромодановскому, что отправил вора в Москву, а в октябре того же года Щ. ездил по делу, по какому – точно неизвестно, к гетману Самойловичу.
В 1685–1686 гг. Щ. вместе с Иваном Мякининым в качестве писца был послан для описи Новгородского уезда.
С.М. Соловьев, «История России», кн. III, стр. 438–440, 452–458, 466, 475. – М.Г. Курдюмов, «Описание актов, хранящихся в архиве Импер. Археогр. Ком.». Акты Новгородской казенной палаты, Спб., 1908 г., стр. 115–116.
А.Г.