Романов, Даниил Романович
Романов, Даниил Романович, боярин и дворецкий, старший сын Романа Юрьевича Захарьина и жены его Иулиании Феодоровны; ум. 27-го октября 1564 г. и погребен в Новоспасском монастыре. Будучи сыном Романа, внуком Юрия и правнуком Захария, Даниил назывался по деду Юрьевым или же, по прадеду, Захарьиным, а иногда Даниилом Романовичем Юрьевича Захарьина. Он был женат дважды, но фамилии обеих его жен неизвестны; 1-я жена его – Анна – на свадьбе князя Юрия Васильевича (брата царя Иоанна Грозного) 3-го ноября 1547 г. находилась у постели; она умерла 8-го июля 1552 г. и погребена в Новоспасском монастыре; 2-я жена – тоже Анна – умерла 24-го мая 1571 г., при нашествии на Москву и сожжении ее Крымским ханом Девлет-Гиреем; погребена тоже в Новоспасском монастыре.
3-го февраля 1547 г. царь Иван Васильевич женился на сестре Даниила Романовича – Анастасии Романовне; на этой свадьбе Даниил Романович, бывший в чине окольничего, «ходил перед царем». 3-го ноября 1547 г., на свадьбе князя Юрия Васильевича, «вино нес в склянице в церковь дворецкой Данила Романович». В качестве дворецкого он оповещал о решениях царя, что видно из следующих надписей на несудимых грамотах: 1) 1547 г., октября 15-го – попам и церковным причтам в царских селах; на обороте грамоты вверху: «Божьею милостию Царь и Государь Великий Князь Иван Васильевич всея Русии»; по средине: «А приказал дворецкой Данило Романович»; 2) 1548 г., ноября 30-го – Переяславскому Данилову монастырю о беспошлинном по городам пропуске 50 монастырских торговых подвод и о ежегодной даче этому монастырю руги; надпись: «Приговорил боярин и дворецкой Данило Романович». В поручной записи бояр и дворян по князе Иване Ивановиче Пронском о невыезде его из Московского государства, с обязательством уплатить в случае его побега 10000 руб., на втором месте подписался Данило Романович; выше его стоит подпись князя Феодора Ивановича Шуйского. Начиная с 1548 г., Данило Романович участвовал в походах царя Ивана Васильевича против Казанского царя Сафа-Гирея. Первый и второй походы были неудачны. Выступив из Москвы 11-го декабря 1548 г., войска, по случаю бездорожицы, пришли в Роботки лишь 2-го февраля 1549 г., простояли там три дня и вынуждены были, вследствие оттепелей и дождей, возвратиться в Москву, куда прибыли 7-го марта. В 1550 г, царь с войском подступил к Казани 14-го февраля, но, не дождавшись благоприятной погоды для осады города, ушел через одиннадцать дней обратно.
В апреле 1551 г., задумав поставить крепость на реке Свияге, царь послал к Казани в судах бывшего Казанского царя Шигалея и с ним бояр и воевод; в большом полку были бояре: князь Юрий Михайлович Голицын и Даниил Романович. Через четыре недели крепость была готова, а жители нагорной стороны Волги – чуваши, мордва и черемисы, не только присягнули царю, но присоединились к Московскому войску. Князь Голицын и Данила Романович с остальными воеводами и со всеми ратными людьми вернулись в Москву по Волге.
В следующем, 1552 г., в мае, по линии от Каширы до Мурома, собралось 150-тысячное войско Грозного, готовое к Казанскому походу. В судовой рати были отправлены бояре князь Александр Борисович Горбатый и Данило Романович. В Муроме царь получил известие, что князь Микулинский и Данило Романович с передовым полком ходили против мятежных черемис, разбили их и взяли с них клятву в верности. 11-го августа царя встретили, согласно его приказанию, в двух днях пути от Свияжска: в первом полку бояре и воеводы, пришедшие весной, князь Ал. Бор. Горбатый, Данило Романович и Борис Ив. Салтыков; во втором полку – годовые воеводы, а в третьем – «горные люди». Царь, довольный успешным началом похода, обошелся со всеми приветливо. 7-го сентября князь Сем. Ив. Микулинский и Данило Романович ходили с передовым полком на «Арские места» и вместе с воеводами двух других полков повоевали всю Арскую сторону. 2-го октября была взята Казань. Если верить «Истории» князя Курбского, царь не послушал «совета мудрых воевод своих», по мнению которых следовало перезимовать в Казани, упрочить свое владычество в Казанском царстве и тогда уже вернуться в Москву: « послушал же совета шурьев своих, они бо шептаху ему во уши, да поспешится к царице своей, сестре их». После взятия Казани царь послал в Москву Данила Романовича сообщить эту радостную весть царице Анастасии, митрополиту Макарию и брату своему, князю Юрию Васильевичу. 11-го октября и сам Иван Васильевич выступил в обратный путь. Во время Казанского похода умерла жена Даниила Романовича, так что возвращение его в Москву произошло при печальных обстоятельствах.
Весной 1553 г., в первой половине марта, царь Иоанн опасно занемог – у него сделалась «огневая болезнь», т. е. горячка. Не надеясь выздороветь, он написал духовное завещание, в котором назначил преемником своего шестимесячного сына Дмитрия и требовал, чтобы ему присягнули князь Владимир Андреевич Старицкий (двоюродный брат царя) и бояре. Поднялся ропот; князь Владимир Андреевич и большинство бояр отказывались присягать. Отец Иоаннова любимца Алексея Адашева, окольничий Феодор Григорьевич Адашев, решился высказать умирающему царю о причине отказа: «Ведает Бог, да ты, государь: тебе, государю, и сыну твоему царевичу князю Дмитрию крест целуем, а Захарьиным нам, Данилу з братиею, не служивати; сын твой, государь наш, еще в пеленицех, а владеть нами Захарьиным Данилу з братиею; а мы уже от бояр до твоего возрасту беды видели многия».
На третий день распри царь строго приказал боярам идти в Переднюю избу и целовать крест царевичу Дмитрию. У его постели остались князь Воротынcкий, Шереметев, Захарьины и другие присягнувшие бояре. Он обратился к ним с увещанием помнить, в случае его кончины, присягу. «Не дайте бояром сына моего извести никоторыми обычаи, побежите с ним в чужую землю, где Бог наставит». Затем, обратившись к Даниилу Романовичу и Василию Михайловичу Захарьиным, сказал им: «А вы, Захарьины, чего испужалися; али чаете, бояре вас пощадят? Вы от бояр первые мертвецы будете! И вы бы за сына моего, да и за матерь его умерли; а жены моей на поругание бояром не дали». В конце концов князь Владимир Андреевич клятвенною записью обязался не думать о царстве и поцеловал крест Димитрию; бояре тоже присягнули царевичу.
По выздоровлении царя, Даниил Романович в том же 1553 г. ходил с ним на Коломну и был вместе с боярином князем Вл. Ив. Воротынским в «дворовых воеводах». В 1555 г. ездил он во главе посольства в Польшу; он и его товарищи поднесли королю Сигизмунду подарки: кубки, кречетов и бубны; так как между кречетами не оказалось ни одного красного и притом они были хворые, то король велел отослать подарки назад. В том же 1555 г. он участвовал в походах против луговых черемис – был вторым воеводой большого полка (товарищем у князя Ив. Феод. Мстиславского). С 26-го октября 1556 г. он был «по Крымским вестям» в Калуге и Серпухове одним из воевод большого полка, а затем в передовом полку на Кашире. В 1557 г. войско, назначенное для Ливонского похода, собралось в Новгороде под предводительством царя Шигалея, Крымского царевича Тохтамыша и Астраханского царевича Кайбулы; в большом полку вторым воеводой был Данило Романович. В 1559 г. готовились к войне с крымцами, но она не состоялась; Даниил Романович упоминается в числе дворовых воевод, которые должны были прибыть из Москвы с царем. В 1562 г. ближнюю думу составляли следующие бояре: князь Ив. Дм. Бельский, князь Ив. Феод. Мстиславский, князь Вас. Мих. Глинский и Данило Романович Юрьевича Захарьина. Каждый из них носил звание наместника важнейших городов Московского государства; Даниил Романович назывался наместником Тверским, а в 1563 г. – дворецким Московским и Казанским. В 1562–64 гг. были частые присылки от литовских панов рады к Московскому митрополиту Макарию и к боярам – князю Ив. Мих. Шуйскому и Даниле Романовичу – с просьбой о перемирии для выработки затем условий мира. В 1564 г. в росписи от Литовской украйны значатся в Вязьме в большом полку: царь Шигалей, князь Ив. Дм. Бельский и Даниил Романович; 12-го сентября они пошли к Лукам Великим «на спех». Это известие последнее – о его службе.
У Даниила Романовича были дети: Михаил (ум. 1-го июля 1555 г.), Иван и Феодор (ум. 24-го мая 1571 г. в один день со своей матерью, во время нашествия на Москву Крымского хана Девлет-Гирея); Фетиния (ум. 15-го июня 1596 г.; была замужем за боярином князем Феодором Дмитриевичем Шестуновым).
«Древняя Российская Вивлиофика», тт. XIII и XX; Никоновская Летопись, VII; Царственная книга: «Собр. Госуд. Гр. в Договор.», т. I; «Чт. Моск, Общ. Ист. и Древ. Росс.» 1902, т. I; «Софийский Временник», II; «Отеч. Зап.» 1830 г., ч. 44; М. Погодин, Русский Историч Сборн., II; «Акты Археогр. Экспед.», т. I; «Акты Ист.», I; «Симбир. Сборн.»; I; «Сборн. Имп. Русск. Истор. Общ.», тт. 59 и 71; Н. Карамзин. История Госуд. Росс., т. VIII; С. Соловьев. История России, тт. VI и VII; А. П. Барсуков. Род Шереметевых, т. I; Н. Селифонтов, Сборник материалов по истории предков царя Михаила Феодоровича Романова, вып. 1; СПб. 1901 г., вып. 2, 1898 г.; Московский Некрополь, т. III, стр. 34.