Рингубер Лаврентий (старший)
Рингубер Лаврентий (старший), доктор медицины, придворный врач; родился около 1640 года в местечке Лука, в Саксонии; смерть отца застала его еще мальчиком, и так как средства матери были весьма ограничены, то только благодаря стипендии он мог окончить свое образование, которое получил сначала в Альтенбургской гимназии, где провел семь лет, а потом – в Лейденском университете, где пробыл шесть лет.
В 1667 году, по просьбе царя Алексея Михайловича, Саксонский герцог Эрнст рекомендовал ему на должность придворного врача доктора Блюментроста; последний взял с собой в Россию Лаврентия Рингубера, который тогда еще не имел степени доктора медицины. По приезде в Москву Рингубер занимался медициной под руководством Блюментроста, давал уроки его детям и около года состоял учителем в каком-то училище; кроме того, есть полное основание предполагать, что он был на царской службе, так как, когда в конце 1672 года он должен был уехать из Москвы в качестве первого секретаря посольства Павла Менезия, то ему пришлось просить об отпуске боярина A. Матвеева и озаботиться подысканием себе заместителя до своего возвращения. В 1672 году по желанию царя Алексея Михайловича, пастору Немецкой слободы Грегори (приехавшему вместе с Блюментростом и Рингубером) было поручено написать пьесу для театра, и Грегори вместе с Рингубером написал первую игравшуюся в России (17 октября 1672 г.) пьесу «Агасфер и Эсфирь», обучением же исполнителей занялся почти исключительно Рингубер.
В это время с ним познакомился находившийся на русской службе шотландец полковник Павел Менезий. Ум, образование, ловкость, способности и красноречие Рингубера произвели на него благоприятное впечатление, и в день исполнения «Агасфера и Эсфири» он предложил Рингуберу сопровождать его, в качестве секретаря посольства, во время предстоявшей ему поездки в Вену, Берлин, Дрезден, Венецию и Рим. Рингубер согласился, и в конце 1672 года они выехали из Москвы. Целью их посольства было, ввиду успехов турок в Польше, привлечь западные государства к союзу для совместной борьбы с врагами христианства. С этого времени и начинается особенно интересный период деятельности Рингубера. Всюду он производил настолько хорошее впечатление, что, во время пребывания его в Германии, Саксонский герцог Эрнст поручил своему дипломатическому агенту в Вене Пауку предложить ему составить подробное донесение о состоянии лютеранского прихода в Немецкой слободе в Москве и вообще о политических и церковных делах Московского государства. Рингубер исполнил его желание, а также сообщал ему, что собирается написать еще большое сочинение о России. Как сам Рингубер, так и его «донесение» очень понравились герцогу Эрнсту, и последний решил иметь его в качестве неофициального своего агента при дворе Московского царя. Поэтому он поручил ему в 1674 г., передать царю Алексею Михайловичу, боярину Матвееву и старшинам лютеранского прихода в Немецкой слободе свои письма. В мае 1674 г. Рингубер приехал в Москву и предложил Матвееву, для представления царю, как бы от имени герцога Эрнста, собрание таблиц и книг, содержавших разнообразные сведения о Саксонии и о тамошнем порядке управления в богословском, политическом и экономическом отношениях, а также целый ряд проектов преобразований для России, касавшихся внешней политики и внутренних реформ. Матвеев открыл Рингуберу свободный к себе доступ и, начиная с 30 мая, имел с ним неоднократные совещания и докладывал царю о книгах и таблицах, привезенных Рингубером.
Наконец, 7 июня Рингубер был принят царем Алексеем Михайловичем; аудиенция продолжалась несколько часов, так как царь был крайне заинтересован проектом Рингубера относительно союза России с Китаем и с Абиссинией. Рингубер доказывал, что, по его мнению, развитие торговых сношений с азиатскими народами, благодаря чрезвычайно удобному географическому положению России, принесет ей гораздо более выгод, чем открытие новых рудников, на которые уже истрачены немалые суммы, но которые не дали еще ни копейки дохода. Все это приводило Рингубера к убеждению, что одной из ближайших задач русского Правительства должно было быть скорейшее заключение тесного торгового союза с Китаем. Второй задачей, по мнению Рингубера, было заключение наступательного союза против Турции с Абиссинией. Религия, нравы и обычаи, по его словам, у русских и абиссинцев имели много общего, что, конечно, в значительной мере могло содействовать прочности союза. Кроме того, для успешной борьбы с турками, он считал необходимым обучить русские войска по западному образцу. И царь Алексей Михайлович, и боярин Матвеев очень заинтересовались планами Рингубера, поручили ему составить обо всем этом записку и потом еще несколько раз беседовали с ним. Так как он считался, хотя и не официально, агентом Саксонского герцога, то Русское Правительство решило отправить ко двору его государя чрезвычайного дипломатического агента, для дальнейшего обсуждения возбужденных Рингубером вопросов. Летом 1674 года чрезвычайное посольство выехало из Москвы. Во главе его находился Семен Михайлович Протопопов (см. это имя), а в качестве секретаря посольства ехал Рингубер. Однако, несмотря на все старания последнего, посольство Протопопова было почти безуспешно, так как Саксонский герцог Эрнст в то время был тяжело болен, а заведовавший всеми делами Герцогства сын его Фридрих не сочувствовал планам Рингубера. Тогда Рингубер вернулся, в сентябре 1675 г., в Москву, в свите Венского посла Ботония и вступил в Русскую службу «дохтуром Аптекарского Приказа», с жалованьем по 160 руб. и с кормом на 50 руб. в месяц, причем ему были пожалованы за выезд подарки: серебряный ковш в 2 гривенки, материи и др. Хотя в одном из своих писем Рингубер и говорит, что занимал должность «Царского придворного медика», но у В. Рихтера, во II части его «Истории Медицины в России», находим, что ему приходилось довольствоваться низшей должностью. Между тем, занимаясь врачебной практикой в Москве и уже не будучи дипломатическим агентом Саксонии, он все-таки продолжал мечтать о путешествиях и об участии в политических делах. Смерть царя Алексея Михайловича и ссылка боярина Матвеева поставили его в трудное положение; он решил оставить Россию, но в то тяжелое для иностранцев время это было нелегко сделать.
Только 5 марта 1678 года удалось ему выбраться из Москвы с английским послом Гебдоном, причем ему не было даже выдано заслуженного жалования более чем за полгода. Побыв недолго в Англии, Рингубер в конце марта 1679 г. прибыл в Рим и здесь представил Папе Иннокентию XI две записки (1679 г. и 10 апреля 1680 г.) о соединении церквей; затем он сам перешел в католичество и начал деятельно хлопотать об учреждении постоянных сношений с Московским государством, причем предлагал себя в качестве дипломатического агента. Хлопоты его едва не увенчались успехом, но какое-то обстоятельство помешало. В 1681 году он уже был в Париже и подал записку французскому королю о выгодах сношений с Россией, добиваясь для себя назначения агентом; но и здесь он потерпел неудачу и только во время пребывания Русского посла Петра Потемкина в Париже оказал обоим государям услугу, принимая участие в переговорах в качестве переводчика, Комиссара французского Правительства. В 1682 г. он отправился в Саксонию и начал проситься у герцога в Россию и Персию в качестве дипломатического агента. Путешествие его состоялось только в 1684 году – и то лишь в Москву, в Персию же за недостатком средств он не мог поехать. В Москве Рингубер имел аудиенцию у царей и несколько раз был у князя В. В. Голицына, которого заинтересовал своими проектами сближения с Персией, Китаем и Абиссинией. Князь Голицын предлагал даже ему поступить снова в Русскую службу, но он отказался и 8 сентября того же года уехал в Германию, для доклада герцогу Саксонскому и Бранденбургскому курфюрсту о результатах своей поездки; при этом за какие-то ошибки в титуле Московских государей (в письме Саксонского герцога), найденные Спафарием, он едва не попал в Сибирь и лишь благодаря заступничеству князя В. В. Голицына ему удалось избавиться от грозившей беды. О дальнейшей деятельности Л. Рингубера сведений не сохранилось, по крайней мере они еще не найдены; впрочем, с достоверностью можно сказать, что он более уже не приезжал в Россию. Записки Рингубера изданы в Берлине в 1883 г. («Relation du voyage en Russie fait en 1684 par Laurent Rinhuber», 276 стр.); они дают много интересного материала для характеристики современных ему Московских государственных людей.
Вильгельм Рихтер, История Медицины в России, ч. II, СПб. 1820 г., стр. 265–267; «Материалы для истории медицины в России», СПб., вып. IV, 1885 г., стр. 865–867; «Русские Ведомости» за 1895 г., №№ 325 и 333, ст. А. Брикнера, «Москва и Рим 1672–1682 гг.» (Лаврентий Рингубер по новым данным); «Журнал Министерства Народного Просвещения» за 1884 г., № 2, ст. А. Брикнера: «Лаврентий Рингубер»; «Энциклопедический Словарь», изд. Брокгауза и Ефрона, т. 26, стр. 799; «Русск. Стар.» 1884 г., № 5, обложка (рец. о «Relation» Рингубера); Pirling, «Rome et Moscou», Rome. 1884; его же: «Saxe et Moscou. Un médecin-diplomato, Laurent Rinhuber de Reinufer», Paris. 1893; H. B. Чарыков, Посольство в Рим и служба в Москве Павла Менезия (1637–1694), СПб. 1906; Новомбергский, Материалы для истории медицины в России, т. II, стр. 17; Д. В. Цветаев, «Памятнки к истории протестантства в России» – «Чтения Моск. Общ. Истории и древн. Рос.», 1884, III, 154–175; «Памятники дипломатич. сношений», т. V, стр. 19, 20 (письмо Рингубера); В. С. Иконников, Опыт русской историографии, т. I, ч. 1, Киев. 1892, стр. 1471–1472 (библиография о Рингубере).