История С-петербургской епархии. (Продолжение). Высокопреосвященный митрополит Гавриил¹

Высокопреосвященный Гавриил был первым митрополитом с.-петербургским и управлял петербургской епархией долее всех, бывших после него (1770–1801 г.), митрополитов, исключая нынешнего, высокопреосвященнейшего митрополита Исидора.

Гавриил родился в Москве 18-го мая 1730 г. и при крещении назван Петром. Отец его, также Петр, был сперва иподиаконом синодальным, а после – священником Космодамианской церкви, что в Китае-городе, в Москве. Достаточно, по тогдашнему времени, обеспеченный жалованьем (300 р.) и отличаясь доброю нравственностью, иподиакон Петр дал хорошее воспитание сыну еще дома. На 12-м году, он, по фамилии Петров, отдан был в московскую славяно-греко-латинскую академию. Через 12 лет он окончил в ней курс, с «отличным успехом» и, сохраняя о ней благодарное воспоминание, он, в 1775 и 1783 годах, пожертвовал, на содержание воспитанников ее, по 1000 р. По окончании курса Петров два года жил у отца без места; любя уединение и храм божий, он избегал брака, но не желал принять и монашества, поэтому уклонялся от должности наставника академии, обязывавшей тогда к принятию иноческого сана. В 1754 г. он был сделан «справщиком» или старшим корректором в Московскую Синодальную типографию. В 1758 г. он переведен был в Лаврскую или Троицкую семинарию учителем риторики. Архимандрит Лавры, Гедеон Криновский, бывший тогда в Петербурге придворным проповедником и членом Синода, располагал Петрова к монашеству. Он отказался; между тем и Гедеон решился достигнуть своего; последовал второй указ о пострижении Петрова, и Гедеон объявил ему, что «не станут внимать его отговоркам», так как Петров объявил, что отказывается по уважению к иноческому сану. Видя в требовании начальства перст Божий, Петров принял монашество и 28-го июня 1758 г., на 29 году жизни, был пострижен в монахи в Петербурге, на Троицком подворье; 30-го июля посвящен в иеродиаконы, 1-го июля, в домовой церкви Новгородского архиепископа Димитрия Сеченова, на Карповке – в иеромонахи. В монашестве он назван Гавриилом.

7-го июля, того же года, Гавриил сделан ректором Троицко-Сергиевской семинарии и учителем Богословия, а 14-го августа – наместником лавры. Жизнь он вел трудолюбивую и чрезвычайно воздержную: то готовился к классу, то шел к службе, или в канцелярию, а потом опять к службе и вечером вкушал кашицу с сухарями. При своей воздержности Гавриил не мог быть расточительным в содержании братии и служащих. За эту строгость он терпел упреки; но подчиненные, поняв добрые намерения настоятеля, впоследствии оставались благодарны ему.

В 1761 году, 8-го августа, Гавриил сделан ректором и учителем Богословия в московскую академию. В том же году, именным указом, ему дано право «в рассуждении знатной степени и ректорства, иметь на мантии скрижали и посох с яблоками».

Как преподаватель, Гавриил составлял богословские уроки, коими пользовался потом Феофилакт Горский. В 1761 году он напечатал исправленное им, по поручению Св. Синода и Высочайшей воле, «Последование в неделю православия». Кроме того напечатаны: в Московских ведомостях – Слово его на день восшествия на престол Петра 3, и при Московском Университете – Слово на день коронования Екатерины 2-й. В 1763 г. напечатан, сделанный им с латинского, перевод книги: «Стихи, избранные из священного писания, служащие к утешению всякого христианина, неповинно претерпевшего злоключения». Им же написано предисловие к книге.

Ученая деятельность и строгая жизнь Гавриила обратили на него внимание светских и духовных знатных особ. Граф Панин предлагал его в законоучители Павлу Петровичу; Димитрий Сеченов, на обеде у одного генерала, сказал Гавриилу: «вы хорошо учите; Синод знает это и хочет сделать вас архиереем». И он вскоре назначен епископом в Тверь. Немного после, за смертию Гедеона Криновского, сделалась праздною кафедра Псковская. Когда на эту кафедру представили кандидатами: Могилевского Георгия Конисского и Костромского Симона Тодорского, Екатерина сказала: «Георгий нужен в Польше, Симон не нравится; пусть новых представят». Когда недоумевали, кого избрать, Потемкин сказал Сеченову: «я наслышан, что хвалят московской академии ректора»; Сеченов ответил: «Бог устами вашими глаголет». Хотя Гавриил был представлен вторым кандидатом, но Императрица утвердила Гавриила.

Вступив на Тверскую кафедру, Гавриил, в разосланной по епархии грамоте, просил всех «да всяк должности, в каковую кто от Бога призван, пребывает радетельно, честно и богоугодно». Напомнив о разных обязанностях людей по званию и состоянию, говорит: «всех же православных христиан, всякого чина и состояния молю: препровождайте жизнь свою, якоже прилично православным христианам и честным гражданам». «Наконец всех смиренно прошу и о мне недостойном пастыре вашем, приносить Богу свои молитвы, да поможет мне вседействующая благодать Его, беспреткновенно и радостно проходить звание свое, к славе Его Божественной, к созиданию святой церкви, к благоустроению общества и к удовольствию всех вас». В Твери он был 2 года. В это время напечатаны два его слова на день тезоименитства Екатерины 2-й и – восшествия на престол Ее и – краткое христианское нравоучение.

Императрица, рескриптом от 22 декабря 1765 г., вызвала Гавриила в Петербург и, когда он представлялся ей, сказала ему: «Я вас занять намерена делом, с Паниным совокупно».

Дело состояло в какой-то комиссии, скоро окончившейся с успехом. В 1766 г., февраля 20, он сделан членом комиссии об учреждении полезнейших училищ, с иеромонахом Платоном Левшиным, после митрополитом московским. Комиссия касалась преобразования духовных училищ и в частности – московской академии, которую хотели назвать императорскою. В это время лучшие из воспитанников семинарий посланы были за границу для образования. В то же время Гавриилу, Платону и псковскому епископу Иннокентию поручено было рассмотреть «Наказ» Екатерины 2 и замечания их она приняла благосклонно.

В 1766 г., августа 30, во время крестного хода в Лавру, Императрица шла вместе с Гавриилом и после отозвалась о нем: «муж острой и резонабельный». Отзыв этот обер-прокурор Мелиссино передал св. Синоду.

В 1767 г. Гавриил подал Императрице составленный им план преобразования училищ и семинарий. Одобрив план, Екатерина, через статс-секретаря Елагина, вызвала автора для личных объяснений. В том-же году она приказала сделанный ею русский перевод Мармонтелева Велисария посвятить преосвященному Гавриилу. В посвящении говорилось от ее лица: «Мы чистосердечно признаемся, что Велисарий обладал нашими сердцами, и мы уверены, что сочинение сие вашему преосвященству понравится, потому что вы мыслями, как и добродетелью, с Велисарием сходны».

В следующее за тем время Гавриил, вместе с Платоном, трудился над изданием избранных поучений на воскресные и праздничные дни, участвовал в исправлении кормчей, по поручению св. Синода исправлял Триодь постную.

В 1767 г. учреждена комиссия для составления проекта нового уложения. Димитрий Сеченов был в ней депутатом от духовенства и главным ее членом. Когда избирали членов в комиссию, то Сеченов получил 9, а Гавриил – 8 баллов. По смерти Сеченова (30 декабря 1767 г.) Императрица, находясь, после путешествия по России, в Твери, сказала Гавриилу: «Дмитрию досталось 9 баллов». Гавриил отвечал: «радуюсь, что достойному». Государыня продолжала: «А кто попал? Это вы. Я рада этому. Поезжайте в Петербург». По прибытии в столицу, Гавриил, 20 марта 1768 г., был избран в дирекционную комиссию, которая была главною и наблюдала за всеми частными комиссиями, обсуждала их решения и лучшие вносила в общее депутатское собрание. За успешные труды в комиссии Екатерина сделала Гавриила членом св. Синода, а в следующем 1770 г., 29 июня, в день тезоименитства наследника, пожаловала ему панагию, которая украшена была бриллиантами из собственной Ее Величества звезды Андрея Первозванного. Панагия хранится в ризнице Невской Лавры. Кроме того, она хотела, чтобы Гавриил навсегда остался в Петербурге. Поэтому, на место умершего киевского митрополита Арсения Могилянского, она вызвала петербургского архиепископа Гавриила Кременецкого, а петербургским митрополитом сделала Гавриила Петрова (29 сентября 1770 г.).

Вступив на петербургскую кафедру, Гавриил учредил благочинных, а консистории велел написать и представить ему инструкцию для благочинных. Для приготовления лучших пастырей церкви он обратил внимание на семинарию. До 1775 г. она помещалась в деревянном здании, за стеклянным заводом. Еще в 1750 г. был вчерне построен каменный флигель в Лавре, по правую сторону собора. До Гавриила флигель оставался не достроенным. Отделав его, Гавриил, 4 ноября 1775 г., перевел сюда семинарию. В 1780 г. он устроил при ней русскую школу и – школы: в Новгороде, Старой Русе, Тихвине, Валдае и Боровичах; на беднейших учеников жертвовал по 100 р. в год; дал инструкцию ново учреждённым школам и инструкцию префекту новгородской семинарии.

В 1774 г. Екатерина 2 поручила Гавриилу «главную дирекцию строения Александро-Невского монастыря». Составленный Старовым план и смета Лаврского собора были рассмотрены и Высочайше одобрены в 1776 г., о чем Императрица известила Гавриила рескриптом, хранящимся в рамке, за стеклом, в лаврской библиотеке. В 1778 г., в присутствии Государыни, положено Гавриилом основание соборной церкви во имя Св. Троицы. В 1784 г. Гавриил основал Скорбященскую над воротную церковь, а в 1798 г. – Покровскую, в Большой Коломне.

Труды преосвященного не оставались без награды. В 1774 г. ему пожалована бархатная мантия, а 1 января 1775 г. ему Высочайше вверено управление новгородской епархией. По управлению этой епархией Гавриил сделал следующее: в 1775 г. он предписал собрать, со всей епархии, рукописные и печатные до 17 века книги и хранить их в шкафах на хорах Софийского собора; в 1781 г. приказал одному протоиерею и иеромонаху сделать этому собранию опись; в 1782 г., для сбережения монастырских доходов, предписал настоятелям употреблять неокладные монастырские доходы в пользу монастыря; в 1777 г. предписал новгородскому семинарскому правлению присылать ежегодные отчеты о приходах и расходах семинарских сумм.

Императрица, благоволившая Гавриилу, советовалась с ним по разным делам, напр., об униатском митрополите Иассоне Смогоржевском, и о воссоединении униатов. По ее доверенности, Гавриил участвовал, в 1780 г., при открытии Петербургской губернии (19 мая), в 1783 г. при открытии губерний Ревельской и Выборгской. В такого рода делах Государыня приглашала Гавриила к молитвенному участию.

Гавриил не оставлял своей паствы без назидания. Некоторые его слова на высокоторжественные дни напечатаны по Высочайшему повелению. В 1781 г. напечатаны его краткие поучения на каждый день года, собранные им из творений св. отцов и расположенные в порядке богословской системы.

Преосвященный отличался и милосердием. Частью для бедных, частью на поминовение родных, он, в 1780 г., внес 1000 р. в сохранную казну императорского воспитательного дома, с тем, чтобы проценты шли на лекарство больным и на поминовение священникам новгородского Софийского собора; в 1782 г. внес в опекунский совет 1000 р. за совершение, в Софийском соборе, ранних заупокойных литургий; в 1783 г. 10000 руб. на бедных учеников московской духовной академии, на служащих при Софийском соборе, при консистории и при софийском доме.

В 1783 г. 22 сентября Императрица пожаловала Гавриила титулом митрополита новгородского, с.-петербургского и олонецкого.

Деятельность Гавриила в сане митрополита сопровождалась многими предприятиями его на пользу церкви и отечества. По его представлению, новгородская семинария была, в 1788 г., соединена с петербургской в Невской Лавре, с тем, чтобы здесь получали высшее образование ученики из отдаленных семинарий, «имеющих недостаток в исправных учителях». Утверждая это представление Гавриила, Екатерина выражала надежду, что митрополит устроит это наилучшим образом и будет содействовать, через это, распространению учреждения малых училищ (рескрипт см. в Ист. Росс. Иерархии, часть 1, стр. 564). При этом круг преподаваемых в семинарии наук был расширен. В рескрипте перечислены: Богословие, Философия, Арифметика, начальное основание механики, География, История Церковная, Гражданская, Натуральная, Греческий, Латинский, Немецкий и Французский языки. Ученики, поступившие сюда из других семинарий, окончив здесь курс, переходили в свои семинарии.

Между тем продолжалась постройка Лаврского собора. 30 августа 1790 г. собор был освящен в присутствии Государыни. Пред освящением был крестный ход из Казанского собора, а потом мощи Александра Невского были перенесены в собор из Благовещенской церкви. Накануне освящения Екатерина пожаловала Гавриилу алмазную панагию с изумрудами. По построении собора из ассигнованной на это суммы осталось 70000 р. Императрица сожалела, что не Гавриилу поручена была постройка Исаак. собора. В благодарность Гавриилу за постройку собора и других монастырских зданий, был сделан из белого мрамора барельефный бюст митрополита, в малом архиерейском облачении, и 9 августа 1792 г. поставлен в соборе, против раки св. мощей, в западной нише; к бюсту сама Государыня сделала надпись о трудах Гавриила, о времени закладки и освящения собора «в присутствии благочестивой Императрицы Екатерины 2-й».

Преосвященный Гавриил заботился и о других монастырях: старался ввести общежитие по уставу Афонскому, и в свои монастыри выписывал иноков из процветавших тогда пустынь: Саровской, Софрониевой и др. С подвижниками вступал в личные сношения, звал в Валдайский Иверский монастырь св. Тихона, который, согласившись сначала, был удержан благоч. старцем Аароном и остался в Задонской обители.

Гавриил старался поднять Валаамский монастырь, приходивший в запустение. Вызвал сюда, в 1781 году, из Саровской пустыни, опытного старца Назария, чтобы он ввел ее устав на Валааме. Настоятель пустыни и епископ Феофил, желая удержать у себя знаменитого отшельника, писал Гавриилу о нем, как о человеке малоумном. Гавриил отвечал: «у меня много своих умников; пришлите мне вашего глупца». На другой год он благодарил епископа за увольнение Назария, который успел уже ввести на Валааме общежитие.

В 1784 г., Гавриил послал на Валаам грамоту, в которой одушевлял Назария и братию к подвигам. Он говорил, что Сам Бог предназначил место это «ко пребыванию иночествующих: удаление его от берегов приносит обитающим на нем совершенное уединение от молв житейских». Первые два слова грамоты «Божиею милостью» написаны золотом, а титул митрополита написан им собственноручно; кроме того, владыка послал на Валаам книги: Лествицу св. Иоанна и путешествие в Иерусалим монаха Никанора Москвитина, в 1796 г. При нем в монастыре построены церкви: Успения – каменная, Никольская и Преображенская, и каменный скит, с церковию во имя Всех Святых. В 1786 г. из обители перенесена в Сердоболь 4-х дневная ярмарка.

Гавриил ввел общежития и в других монастырях, как то: Иверском, Тихвинском большом, Вяжицком, Клопском, Отенском, Моденском, Новоезерском, Дымском и в Филиппо-Ирабской пустыни.

Владыка обратил внимание и на московский Симонов монастырь, который, за обветшалостью, хотели упразднить. Узнав, что нашлись жертвователи на его обновление, он, в 1794 году писал к обер-прокурору о возобновлении обители, основанной в 1370 году. Указывал, что она, еще в 1383 г. была ставропигиальной; строили ее великие князья и цари; из нее вышли многие епископы, в ней совершались чудеса, что учреждение здесь общежития владыко считает «надежнейшим способом к уменьшению усиливающегося в Москве раскола, не меньше же и для исправления в жизни и приведения в чувстве преступников». 4 апреля 1795 г. дан Высочайший указ о возобновлении обители в прежнем виде.

В заботах Гавриила о монастырях, ближайшим сотрудником его был благочестивый келейник его Феофан. Вызванный в Лавру из Софрониевой пустыни, с другими 5 опытными в духовной жизни монахами, он, в сане диакона, проходил должность канонарха и ключника. За его послушание и смирение Гавриил сделал его своим келейником, и в 1785 г. посвятил в иеромонахи. По его просьбе, митрополит исходатайствовал пред Императрицей о возвращении из Соловецкого монастыря наставника его в иноческой жизни, Феодора, сосланного в Соловки, по клеветам одного вельможи. По рекомендации Феофана владыка поставил в монастырях настоятелей, вполне оправдавших возлагаемые на них надежды.

По просьбе Гавриила, архимандрит Молдовлахийских монастырей Паисий Величковский перевел с греческого на славянский «Добротолюбие или филокалию», содержащую наставление о духовной жизни и умной молитве. Этот перевод проверяли, как опытные в духовной жизни – вышеупомянутый Назарий и иеромонах Филарет, так и наставники семинарии, знавшие греческий язык.

Митрополит Гавриил не чуждался и ученых трудов. Став, с 21 октября 1783 г. членом российской академии, он, в отсутствие председателя, занимал его место, давал полезные советы, участвовал в составлении правил для Академического Словаря, приводил в словопроизводный порядок слова, начинающиеся с буквы И, I. В 1786 г. он получил академическую медаль. По толкованию священного Писания, он написал толкование на соборные послания, кроме первого соборного послания апостола Петра. Толкование напечатано в 1784 году. Толкования его на блаженства и на некоторые псалмы хранятся в рукописи в библиотеке петербургской духовной академии. Сочинение его «О служении и чиноположениях Православной Греко-Росс. Церкви», написано по повелению Екатерины, на основании предписания еще Дух. Регламента и по особому поручению св. Синода. Наконец им написано «Последование о посещении болящих», печатаемое в книге молебных пений.

По распоряжению Гавриила открыта, в 1780 г., и соблюдена фресковая стенная живопись Староладожской Георгиевской церкви.

Ратуя за православие, и защищая его против лжеумствований, Гавриил, по поводу французской революции, писал в 1794 году московскому митрополиту Платону о закрытии, в московской академии, в Троицкой и Перервинской семинариях, класса французского языка, говоря, что «неблагонамеренные из учеников знание сего языка злоупотребляют».

Митрополит строго восставал также против нарушения постов в «нормальных» училищах, из которых после образовался главный педагогический институт. К начальнику училищ, графу Завадовскому, он писал между прочим: «мы видим плачевный и ужасный пример Франции. Папы разрушили установления церкви. Оттуда вышел Вольтер и нынешняя Франция. Они почитали (установления церкви) малостию, но сия малость хранила союз между государями и народом. Нарушение постов в нормальном училище будет всеобщею проповедью для России; могут ли преступники закона церкви быть учителями закона? Я довольно приметил, что отступление от церкви в народе начинается нарушением постов. Покорнейше прошу запретить такие вольности делать». Завадовский уверил Гавриила, что «отселе он не услышит прокрадывающегося соблазна».

Ревнуя о распространении Евангелия по островам Американским и изыскивая на это дело проповедников, Гавриил избрал иеромонаха Саровской пустыни Иоакима и когда сей, по любви к уединению, стал юродствовать, чтобы уклониться от избрания, Гавриил написал строителю пустыни, между прочим: «о. Иоаким поступил с собою так, как вы пишете, чтобы спастись. Но тот не спасет себя, кто не хочет споспешествовать спасению других. Смирение, которое он всегда хранит в своей душе, возвысится, когда он, будучи призываем ко спасению многих, будет яко раб и служай. Христос пришел в мир, в сонмище людей развращенных, чтобы их спасти. Разве Иоаким почитает сей пример недостойным подражания, скажет, что мы слабы. Говорил сие св. Павел, но после исповедовал: не аз, но благодать Божия, яже со мною. Я сам не хотел принять бремя епископства, но, против моей воли, даже при старости моих лет и в неможении, принуждаюсь оное нести». Этот отрывок показывает, как убедительно писал владыка.

Трогательны были и его увещания раскольникам, присылаемым, для обращения, в Лавру. Из них особенно известен Устюжский раскольник Ксенофонт, в схиме Кириак. Призвав его для увещания и положив на него руку, владыка начал убеждать его отеческими словами. Упорный раскольник дерзко отвечал: «зачем меня долго держишь: отсылай, куда надлежит». Архипастырь сказал: «рассуди хорошенько, Ксенофонт, чего ради я тебя держу. Корысти ли какой от тебя получить хочу, или чести желаю? Поистине о душе твоей пекусь, чтобы спасена была от твоей гибели». Когда и это не подействовало, владыка обратился к образу Тихв. Божией Матери и, с воздетыми руками, стал молиться; «Христе Спасителю, пришедый в мир к нам грешным, воззри на сего человека, не внимающего словесам Евангелия Твоего! Пресв. Владычица и заступница христиан, преклони Сына Твоего, да извлечет он человека сего из бездны неверия и осуждения, и да преклонится к изнеможениям его». Молитва была услышана. Ксенофонт познал свое заблуждение и просил у владыки прощения и позволения приобщиться Святых Таин. Владыка приказал известному протоиерею Андрею Иоаннову приобщить Ксенофонта и он, потом, послан был, по его желанию, в Валаамский монастырь, где пострижен в монашество и написал повесть о своем обращении.

К числу обращенных М. Гавриилом принадлежал бывший расколо-учитель, купец Маркелл Кунин. Шесть недель он ходил ко владыке для споров о вере и обращен также молитвами Первосвятителя. Впоследствии владыка творил, через него, разные дела милосердия. Гавриил также обращал духоборцев в Чудовском Яму и около него. К нему также присылаемы были, для увещаний, мартинисты, индепенденты и др. сектанты.

Императрица, уважая митрополита, часто советовалась с ним о делах гражданских; с ним велено было сноситься и тайной канцелярии. Иногда Екатерина, выслушав мнения Гавриила, отменяла свои мнения, казавшиеся Ей прежде полезными. В 1789 г. Екатерина пожаловала ему митру, украшенную драгоценными камнями, стоящую 60000 р. и хранящуюся в Невской ризнице: пожаловала также саккос из порфиры, алмазную панагию и наперсный крест. Когда Екатерина, 4-го ноября 1796 г., опасно заболела, Гавриил 3 дня был постоянно во Дворце и в день кончины Ее (6-го ноября) всю ночь провел в придворной церкви. Находясь при Ее кончине, он принял присягу наследнику престола Павлу Петровичу, подав пример бывшим при этом царедворцам.

В 1796 г. Гавриил, первый из русского духовенства, получил от Государя орден Андрея Первозванного, а после коронации, 2 мая 1797 г., – алмазные знаки этого ордена. В том же году, Высочайшею грамотою, пожаловано ему 14 сел Лугского уезда, присвоенных кавалеру ордена Андрея Первозванного под № 1-м. В том же году он получил орден св. Александра Невского. Ордена Мальтийского он не решился принять, считая не приличным русскому архиерею вступать в католический орден.

М. Гавриил исходатайствовал у Императора Павла указ об освобождении от телесного наказания судимых за уголовные преступления священнослужителей. В докладе Синода об этом, 2 декабря 1796 г., сказано между прочим: «чинимое судимым из свящ. сана наказание, в виду тех самых прихожан, кои получали от них спасительные тайны, располагает народные мысли к презрению свящ. сана». Указ по этому докладу был издан 3 декабря 1796 г.

По ходатайству Гавриила, Невский монастырь, в 1797 г. Всемилостивейше возведен на степень Лавры, а семинария Александро-Невская переименована в Академию. Указом от 11 января 1798 г. повелевалось: «преосвящ. Гавриилу, потребный для благоустройства духовных академий и семинарий порядок учредить, во 1) в Невской академии с тем, чтобы, применяясь уже к оному, и в прочих академиях и семинариях таким же образом учение происходило». Митрополит Гавриил, по силе этого указа, представил Синоду постановление о том, в каком порядке должно быть преподаваемо учение в академиях и семинариях. Постановление утверждено Синодом. Круг предметов, преподаваемых в академии, назначался следующий: в философском классе преподавать историю философии, логику, метафизику, нравоучение, натуральную историю и физику; в богословском – церк. историю, герменевтику, систему догматико-полемической и нравственной богословии и пасхалию; сверх того читать св. писание с толкованием, книгу кормчую и – о должностях приходского священника; по воскресным дням, пред литургией, публично толковать послания апостолов. Для философского класса назначалось 2 года, для богословского – 3 года. Предписывалось также заботиться о том, чтобы, кроме учения, насаждаемо было в юношестве благочестие.

Гавриил писал и др., оставшиеся в рукописи инструкции, особенно для священников.

В 1798 г. архипастырь, обремененный управлением двух епархий, просил Императора уволить его от управления петербургской епархией и отпустить его в Новгород для поправления здоровья. Павел дозволил, но с сожалением, отпуск для поправления здоровья, но от управления петербургской епархией уволил его только в 1799 г., 16 октября, когда митрополит переименован Новгородским и Олонецким.

Прибыв в Новгород, Гавриил отдал свои ордена в ризницу Софийского собора на всегдашнее хранение, в декабре же 1800 г. просил об увольнении от управления новгородскою епархией. Государь уволил, но с тем, чтобы Гавриил жил в Новгороде, а не в Симонове монастыре, как просил митрополит.

Живя на покое, преосвященный всею душою предался духовным подвигам. Он поселился в келлиях около храма св. Никиты епископа Новгородского, где ежедневно отправлялась служба. За дверями храма была спальня, откуда митрополит, по слабости своей, всегда слушал богослужение и еженедельно в этом храме исповедовался и приобщался. Малая часть белого хлеба и горшочек сарачинского пшена с черносливом, составляли его обыкновенную пищу. После обеда, немного отдохнув, он читал, при пособии двух канонархов, беседы св. Иоанна Златоустого и др. назидательные книги. Когда был в силах, ежедневно читал, стоя у налоя, Четьи-минеи. Во время болезни читали другие, что продолжалось до первого часа полуночи. Часто он проводил ночи, стоя на коленах пред иконою и, на другой день, находили здесь следы слез. По субботам раздавал милостыню, для принятия которой собирались массы народа; просителям, по чему-либо замечательным, владыка подавал милостыню собственноручно.

В своем завещании он жертвовал, на бедных учеников Невской академии и Новгородской семинарии, доход по ордену св. Андрея Первозванного, в размере 2138 р. Эти деньги выдавались до дня его кончины. В другом завещании указывал бриллиантовую панагию и бриллиантовый орден св. Андрея по смерти его продать, а деньги отдать брату его, тобольскому архиепископу Варлааму, чтобы он, оставив часть их у себя, остальное роздал бедным родственникам, или «на выкуп». В 3-м завещании он распределял свои вещи разным лицам, деньги назначил новгородским церквам; поминального обеда, при погребении, делать не позволил; свою библиотеку распределил, еще при жизни, по разным духовным училищам. В ризнице новгородского Софийского собора доселе хранятся две панагии его, изумрудная и алмазная, белый клобук, саккос и именная печать. Сверх того Гавриил, еще при жизни, не раз приказывал новгородскому Викарию Антонию, чтобы деньги, которые останутся после раздачи по завещанию, употребить на нищих, а одежду раздать настоятелям монастырей, которые будут участвовать при его погребении.

М. Гавриил скончался 26 января 1801 г. на 71 году жизни, сидя на софе, окруженный многими духовными лицами. Тело его погребено в Софийском соборе, в приделе Иоанна Предтечи. Его отпевали: Викарий новгородский Антоний и живший на покое, в Юрьеве монастыре, Виктор, бывший епископ Владимирский.

Преосвященный Гавриил отличался высокими качествами. Он имел дар проницательности. Посвящая одного ставленника, он, пред великим выходом, снял с головы его «воздух» и отклонил его от посвящения; тот оказался виновным в уголовном преступлении, что после и было доказано. Его проницательности обязан своим возвышением преосвященный Анастасий Братановский и др. лица. Наставления Гавриила были убедительны и основывались на святых христианских истинах. Как верующий в провидение владыка отличался любовию к правде и христ. мужеством. Любовь к правде иногда даже вредила ему. Однажды, когда он ехал из дворца в одной карете с митрополитом Платоном и заметил Платону, что тот говорил за столом слишком открыто, Платон сказал ему: «меня все разумеют болтуном, и не сердятся; а вас, напротив, разумеют за скромного, и так если вы выпустите, когда либо, лишнее слово, тотчас поймают его на беду». По любви к правде Гавриил не любил, когда посторонние лица вмешивались в его дела; одному вельможе, хлопотавшему за одного диакона, он велел сказать: «доложите его сиятельству, что я никогда не вмешивался в его дела». Строгость Гавриила умерялась его милостью и подвигами благотворения. Келейник его Феофан кормил всех странников и держал на виду открытый ящик с деньгами; этот способ раздачи денег и митрополит считал наилучшим. Бедных духовных новгородской епархии он помещал в богадельню, других содержал в монастырях, иным давал определенное пособие. К нему отовсюду обращались за помощью сироты, лица, заключенные в темницу или пострадавшие от пожара. Строгий ревнитель церковных правил, он позволял себе, по обстоятельствам, отступать от них. В пост иногда, ради гостей, вкушал рыбу, что вознаграждал после строгим постом. Величественною простотою и вместе не принужденною важностью он внушал всем уважение к себе: епархиальные архиереи искали его советов и считали их священным для себя правилом.

По своим душевным качествам и по великим трудам на пользу церкви и отечества митрополит Гавриил, бесспорно, принадлежит к сонму великих иерархов православной церкви.