Царедворец

ЦАРЕДВОРЕЦ

Историко-морфологическое и историко-семантическое изучение русских книжных типов словосложения помогает различить в них значительное количество разновременных напластований. Особый интерес представляют наблюдения над синтаксическими отношениями компонентов сложного слова. Например, среди сложных слов именного состава с суффиксом -ец (разночинец, золоторотец, черносотенец, двоеженец и т. п.) выделяется своеобразием своего строя слово царедворец. Это слово несколько сближается со словом однодворец (в котором синтаксическое отношение элементов совсем иное; ср. устар. одноженец, одноземец – единоземец, однородец, одноверец – единоверец и т. п.). Слово царедворец, несомненно, образовано от словосочетания двор царя (или царя двор) с помощью суффикса -ец. Тип сложных слов, заканчивающихся суффиксом -ец с предшествующей глагольной и именной основой, укрепился в древнерусском языке под влиянием языка старославянского (ср. человеколюбец, песнопевец, живописец, песнословец и т. п.). Однако в древнерусском языке явно преобладало образование сложных слов на -ец с глагольной основой во второй части.

Слово царедворец относилось проф. В. П. Световым к числу неологизмов 60–70-годов XVIII в. В статье «Некоторые общие примечания о языке российском» («Академические известия», ч. 3, СПб., 1779, сентябрь, с. 84) В. П. Светов протестует против употребления слова царедворец вместо придворный, признавая это новообразование неудачным и неправильным, «даже и в стихах непростительным» (Булич, т. 1, с. 254–255).

Не подлежит сомнению, что слово царедворец образовано для передачи франц. courtisan (заимствованного в свою очередь из итальянского cortigiano – от corte «двор» (O. Bloch t. 1, с. 185). Ср. нем. Höfling.

Слово царедворец в XVIII в. было более парадным, высоким (сначала – поэтическим, стихотворным) синонимом бытового слова придворный. Но оно скоро приобрело более узкое официальное значение – «лицо, занимающее высокое положение при царском дворе». Придворный в субстантивированном употреблении служило вообще для обозначения служащих при дворе (сл. АР 1806–1822, ч. 5, с. 302).

Естественно, что стилистическая атмосфера, окружавшая имя существительное придворный, зависела и от контекстов употребления прилагательного придворный. Ср., например, в «Капитанской дочке» Пушкина (гл. 14): «Жена смотрителя тотчас с нею разговорилась, объявила, что она племянница придворного истопника, и посвятила ее во все таинства придворной жизни».

Слово царедворец уже в 80–90-х годах XVIII в. вошло в норму русского литературного языка. Оно включено в словари Академии Российской. Здесь оно толкуется так: «Придворный господин, при царском дворе служащий. Государь окруженный царедворцами. Хитрый, прозорливый царедворец (сл. АР 1806–1822, ч. 6, с. 1205–1206). Ср. то же (с исключением прил. царедворцев) в словаре П. Соколова (ч. 2, с. 1667). Ср. производные прилагательные: царедворцев, царедворческий. У Пушкина в «Борисе Годунове»: «Лукавый царедворец!» В языке Г.Р. Державина употребляется не только форма царедворец, но и произведенная от нее посредством устранения суффикса -ец царедвор.

...У твоих ворот и крылец

Царедворец и герой

Брякнут в кольца золотые...

(К Эвтерпе)

...не обольщайся царедворцев

Лукавой сладостью словес.

(Первая песнь Пиндара пифическая)

Ср. у него также «На взятие Варшавы»; «Пожарский»;

Над царедворцевой могилой,

Над вождем молненосных гроз...

(Урна)

Ср. употребление бессуффиксной формы царедвор:

...Вслед Шуйский воцарился:

Быв тонкий царедвор, слаб царски бармы несть.

(Пожарский)

Ср. «Ирод и Мариамна»; «Темный».

Был ли в форме царедвор оттенок собирательности, легко переходящий в значение отдельной личности или сочетающийся с ним, – неясно (ср. сирота, подмастерье, сволочь и. т. п.).

В академическом словаре 1847 г. царедворец, определяется очень точно: «Сановник, служащий при царском дворе» (4, с. 416). Ср. толкование в «Толковом словаре» Даля: «придворный сановник» (cл. Даля 1882, 4, с. 588). На слове царедворец и в русском литературном языке XIX в. сохранялся отпечаток неофициальной, но парадной, торжественной книжности. Понятно, что в разговорной речи эта экспрессия могла приобретать подчеркнуто иронический колорит.

Опубликовано в сборнике «Этимология (Исследования по русскому и другим языкам)» (М.,1963) вместе со статьями по истории слов письмоносец, светоч, почва, плюгавый, поединок, предвзятый, предумышленный, представитель под общим названием «Историко-этимологические заметки».

Рукописи не сохранилось. Здесь печатается по оттиску с внесением ряда необходимых поправок и уточнений. – Е. К.